Текст книги "Когда судьба смеется (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Крамер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Глава 8. В Москве
Вася всю дорогу пытался сделать вид, что либо спит, либо занят. И не отлипал от планшета. Только теперь, сидя в автобусе, он понимал, насколько серьезной оказалась авантюра, в которую он ввязался. Виданное ли дело, оказаться на месте брата, который мало того, что является одним из самых популярных и харизматичных парней на курсе, да еще и не скрывает своей гомосексуальной ориентации.
Через проход от Васи, в соседнем кресле сидел Саша, и как с ним общаться, парень не представлял. Слава богу, Орехова немного укачивало и он не проявлял активности, но это только пока. Советы Эдика были простыми: если полезет, дать по морде или просто нахамить. Легко сказать. Как? Вася вообще боялся открыть рот, чтобы не продемонстрировать свой врожденный курский деревенский говорок.
Была еще одна вещь, о которой Эдик сообщил по электронной почте и которая Васю нисколько не обрадовала: через неделю начнутся репетиции «Антигоны» – древнегреческой трагедии Софокла, в постановке которой участвовал Эдик. И хотя роль у него была не основная, но Васе и этого хватало с головой. Он играл жениха главной героини – Гемона, а Саша, который тоже участвовал в пьесе, был отцом Гемона, Креонтом. Сам Эдик очень веселился с такого распределения ролей, потому что в конце трагедии Креонт – то есть Саша – должен был убедительно оплакивать тело погибшего сына – Эдика. Правда, Саша на это парировал, что готов и поплакать, лишь бы Окулин действительно подох.
Васю же смущало, что во-первых, нужно учить двадцать страниц текста, а во-вторых... Выступать на сцене придется в простынях, то есть в тогах. А Вася очень стеснялся.
Всю дорогу мальчишка учил текст и переписывался с Эдиком, действуя по твердому графику, который составил брат. Парикмахерская, химчистки, что одевать, какое сочетание, даже к логопеду записал.
Васе всё нравилось, но всё равно было страшно. На следующее утро, подстриженный, модно одетый, парень смотрел на себя в зеркало и, впервые в жизни, себе нравился. Пошел на пары мальчишка в приподнятом настроении.
Парень сел на то место, которое всегда занимал Эдик и уткнулся в планшет. Это был опять прямой мост с братом, который интересовался однокурсниками Васи. Обоим близнецам было до ужаса весело, новые роли оказались комфортными для обоих. Саша стоял возле окна, косясь на Васю, когда в аудиторию вошел декан.
– Орехов и Окулин, вам грамоты и автомат за экзамен по современному русскому языку! – старый кгбист был в приподнятом настроении, – Вы еще и в постановке «Антигоны» участвуете? Молодцы! Вот что значит настоящие студенты, будущие журналисты! Так держать! – произнеся всю эту патетическую речь, Александр Львович не стал дожидаться ответа и вышел. Саша фыркнул, но сказать что-то плохое про декана студенты боялись даже в одиночестве, наедине с собой, а в коллективе тем более. И так как времени до начала пары было еще минут десять, Саша медленно подошел к Васе.
– Что-то ты молчишь уже сутки. Я не пойму, ты заболел или в Курске на мозги разжился?
Вася поднял глаза на парня, помня, что надо хамить. Мальчишка сделал над собой усилие и проникновенно произнес.
– Иди на хуй, – и снова стал тыкать пальцами в планшете. Саша как-то даже растерялся, всё-таки Эдик отвечал обычно более развернуто и подробно. А тут. Но не идти же в указанном направлении? Это было не в стиле Орехова.
– Тебя криво подстригли.
Однако Вася не отреагировал. Саша кусал губы.
– Кстати, а кто тебе в Курске морду набил?
Вася отвлекся от планшета, понимая, что надо что-то сказать. Однако парень вспомнил, что Эдик учил его не отвечать на провокационные вопросы, а перебрасывать мячик на поле врага.
– А кто тебя в общаге вчера драл?
– Чего?
Вася грустно смотрел на Орехова.
– А ты не помнишь?
– Радуйся, что мы в аудитории, за такие слова я тебе...
Вася равнодушно пожал плечами и снова начал с кем-то переписываться, совершенно забыв про Сашу. Раз бить не будут, так чего бояться? А всяких гадостей про себя он столько наслышался, что уже на колкости внимания не обращал.
Саша вернулся на свое место в совершенно испорченном настроении. Началась пара. Орехов не слушал преподавателя, он был погружен в свои мысли, искренне не понимая, почему Эдик перестал на него реагировать? А ведь он действительно не реагировал, и это ужасно бесило.
Орехов постоянно поглядывал на Васю, однако тот за два часа ни разу даже не почтил его косым взглядом, потому что был занят то лекцией, то планшетом.
«Нашел себе кого-то, мразь» – подумал про себя Орехов, кусая губы. Такое невнимание к своей персоне парня совершенно не устраивало, но как это изменить, мальчишка пока не знал. Весь день, все четыре пары, Вася был занят исключительно перепиской с неизвестным лицом, что удивляло уже не только Сашу, но и однокурсников, которые привыкли, что Эдик активен на парах. Поэтому к концу дня человека три подошли к Васе с одним и тем же вопросом: «Какой он?»
Вася сначала не мог понять, о ком идет речь, а когда сообразил, начал загадочно улыбаться, приумножая интригу. Саша скрипел зубами, глядя на всё это. Но пока что решил просто наблюдать. На крайней случай, как подумал про себя Орехов, всегда можно набить этому гаду морду. Чтобы не зазнавался.
А пока что парень мечтал узнать, что же в планшете? Хоть одним глазком взглянуть бы...
Глава 9. Мучения Ярослава
Ярослав не спал почти всю ночь. Мальчишка был взвинчен до крайности, он ворочался с боку на бок, вспоминая, как Эдик его касался, самых интимных мест. Как угрожал, как теперь надо будет ехать сажать картошку. В Ярике боролись два чувства. С одной стороны, он ненавидел свою жертву, которая превратилась в охотника. С другой стороны, как будто эти полгода мальчишка ждал от Васи именно этого, и вот дождался.
Сотни мыслей роем метались в голове парня, но одна не давала ему покоя. «А ты ничего» – неужели он нравится Васе? Или это просто угроза? В конце концов Ярик решил для себя, что еще попытается вернуть пошатнувшийся статус хозяина положения, и с этой мыслью он и уснул, уже под утро. Проснулся он, лежа на животе и чувствуя жуткое возбуждение. Мальчишка елозил каменным членом по простыне и периодически приподнимал таз. Снился ему Эдик, который стоял позади него и никак не хотел овладевать им, а только трогал рукой член мальчишки, а Ярик зачем-то его убеждал, что обязательно и в жопу даст, и картошку посадит.
Когда Ярослав, наконец, осознал, что ему приснилось, мир для парня совсем стал печальным. Мишин никогда не имел гомосексуальных связей, да и был уверен, что он не такой. Вот только на черта он так пристально следил за Васей и даже тайком ревновал его к планшету, а также лицу, которое этот планшет ему купило, об этом Ярик обычно не думал. Мальчишка вообще не умел себя анализировать.
Поднявшись и наскоро позавтракав, Ярик пошел на пары. Эдик стоял в коридоре возле окна и опять с кем-то переписывался в планшете с абсолютно безмятежным видом. Только теперь Ярослав заметил, что у парня немного другая прическа. «Видимо, дядя и в приличную парикмахерскую отвел» – со злостью подумал парень, подходя ближе.
– Слышь, ты... – Ярик как мог храбрился, хотя руки его дрожали. Эдик спокойно поднял глаза на мальчишку и ровным голосом произнес:
– Еще раз ко мне так обратишься, и будешь мне ботинки вылизывать. При всех.
Ярик прикусил губу. Он хотел ударить парня, но этот твердый взгляд абсолютно уверенного в себе человека обескураживал и заставлял сжиматься в клубок. Эдик продолжил.
– Завтра утром я жду конспект, который ты перепишешь вместо испорченного. Если я его не увижу, – Эдик чуть улыбнулся, – то скормлю тебе твой, с кошечкой, в котором 96 страниц. Есть вопросы?
– Ты не Вася... – только и смог протянуть обескураженный Ярик, даже не представляя, насколько он был близок к истине.
– Знаешь что, скотина тупорылая? Если очень долго доводить человека, то он может однажды не выдержать и резко поменяться. Я поменялся. Так что изволь делать всё, что я скажу, – Эдик оскалился. – И в пятницу мы едем на картошку. Всё ясно, падаль?
– Да, – прошептал Ярослав и пошел в аудиторию.
На следующее утро Эдик поджидал свою жертву, чтобы проверить наличие конспекта, однако того не было. Не появился парень и на следующей паре. Не то чтобы Окулин начал беспокоиться, но ему стало любопытно, куда подевался Ярик. Может, заболел? Эдик отправился в общагу, где и нашел своего врага. Парень сидел за столом и что-то писал.
– И где мой конспект? – от голоса Эдика Ярик вздрогнул и оглянулся, бледнея.
– Я не успеваю его переписать... Я им сейчас занимаюсь.
– Твои проблемы, – Эдик угрожающе двинулся на парня, с удовольствием наблюдая как у того забегали глаза.
– Я всё сделаю! – Ярик вскочил со стула и прижался к стене, сглатывая. – Не надо мне скармливать тетрадь... Пожалуйста.
– А я тебя просил меня не трогать? Просил? – глаза Эдика метали молнии.
– Я всё сделаю.
– Конечно сделаешь, – парень взял первую попавшуюся тетрадь Ярика, выдрал оттуда лист и, комкая его, произнес:
– Открой ротик, малышка...
Мишин сжал зубы и, решив, что всё-таки надо попытаться дать отпор, попытался заехать по лицу Эдику. Однако тот был готов к такому повороту событий и решил действовать на опережение. Увернувшись от удара, он жестко и сильно начал наносить удары по корпусу жертвы, приблизившись вплотную и не давая упасть. Затем надергал листов, смял их в комок и стал запихивать в рот мальчишке в качестве кляпа. И в довершение, пока тот корчился от боли, Эдик еще и связал за спиной ему руки чьим-то галстуком.
Происходящее Окулину очень нравилось. Он чувствовал, как внизу живота становится горячо и тяжело, а трепыхающаяся жертва казалась весьма привлекательной. Вот только изнасиловать Ярика было нельзя, всё-таки парень боялся уголовного кодекса. Чего не знал Мишин, который с ужасом смотрел на Эдика.
– Как там твоя попка? – приспустив брюки жертве, Окулин запустил руку между ягодиц Ярослава, вызвав у того приступ паники. Однако из-за кляпа мальчишка мог только жалобно скулить. – Попка ждет наказания, ведь правда?
Ярик замотал головой, вид у него был самый несчастный. Эдик подумал, затем, решив, что всё равно никто от этого ничего не потеряет, начал целовать и покусывать мальчишку за шею, высвобождая свой член и поигрывая им, намереваясь кончить так. Однако случилось то, чего не ожидали оба парня: Ярик возбудился и застонал. Эдик остановился и с улыбкой посмотрел на мальчишку.
– Девочка хочет ласки?
Ярик едва не плакал, не зная, куда себя девать. Было ужасно стыдно, но всё таки приятно. Вот только проникновения юноша боялся. Окулин прикинул все варианты и, решив, что до картошки Ярослава трахать не выгодно, обхватил рукой оба члена и стал скользить по ним ладонью и потирать их друг об друга. Мишин прикрыл глаза и застонал, уже не пытаясь как-то сопротивляться и, глядя на его сладкую физиономию, Эдик даже испугался, что такими темпами на выходных на поле придется горбатиться ему самому, либо надо придумать какую-нибудь другую угрозу.
Кончили парни одновременно. И если Окулин четко осознавал, где находится и что надо делать, то Ярик смотрел на партнера абсолютно пьяными глазами и очень томно. «Провинциальная шлюха» – подумал про себя Эдик, застегивая брюки.
– Что, понравилось? Теперь бегать ко мне будешь? – Окулин брезгливо поморщился. – Ты уродливое, тупое быдло. Просто у меня недоеб.
Ярик опустил глаза. Ответить он не мог из-за кляпа, но Эдику ответ был не нужен. Высокомерно глядя на Мишина, мальчишка плюнул ему в лицо, повернулся спиной к жертве и вышел, хлопнув дверью. Связанный Ярик опустился на колени, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Глава 10. Спасение Васи
На следующий день история повторилась. Вася сидел целый день с планшетом, однако пребывал в счастливом неведении, что творит Эдик с Яриком. Брат об этом рассказать как-то стеснялся, решив, что всё выложит при личной встрече.
Первые две пары прошли как обычно, а вот на третьей, последней, преподаватель решил отпустить всех раньше, потому что ему самому было куда-то там надо. Однако это было не так просто, как могло показаться. Александр Львович бдил. Соответственно, чтобы гроза факультета не заметил прогула, студенты выходили из аудитории маленькими группами, на цыпочках прокрадывались мимо дверей деканата к лестнице и только тогда пускались на бег в сторону улицы, где уже можно было скрыться незамеченными. Сам преподаватель ушел одним из первых, тоже на цыпочках.
Вася первое время не очень понимал, насколько рискованно сбегать с пары в данном учебном заведении, поэтому безмятежно переписывался с Эдиком, пока в аудитории не остался он, Саша и еще пара девчонок. Одна из однокурсниц в шутку поинтересовалась у Васи, не намерен ли он оставаться в аудитории, и только тогда мальчишка убрал компьютер и на цыпочках последовал за всеми. Вот тут и случилось неожиданное: одна из девушек, проходя мимо деканата, случайно оступилась, и громкий звук разнесся по коридору. За дверью послышались шаги Александра Львовича. Ребята покрылись холодным потом: нет ничего хуже, чем быть пойманным деканом, когда ты сбегаешь с пары. И так как бывший КГБист знал всех в лицо, ничего не оставалось, как бежать.
Студенты буквально летели вниз по лестнице, слыша, как за спиной раздается топот и страшный голос Александра Львовича.
– А ну стойте! Сейчас я вам устрою, лоботрясы...
Васе стало очень страшно, он никогда не думал, что можно бояться кого-то больше, чем Ярика. Но тут декан казался страшным чудовищем из фильмов ужасов, который, если поймает, то просто перегрызет горло. А может, и что похуже сделает. Девчонки устремились на улицу, а Вася, совершенно неожиданно для себя, поскользнулся на лестнице и рухнул на бок. Саша остановился, глядя на однокурсника и кусая губы. Мальчишка попытался подняться, но адская боль пронзила ногу. Вася застонал, а за спиной, как в дурном сне, раздавался голос неумолимо приближавшегося Александра Львовича.
– Что разлегся, идиот? – Саша стоял, почему-то не убегая.
– Что-то с ногой, я не могу подняться, – Вася смотрел жалобно и испуганно, думая о том, как же он подвел Эдика.
– Да ебаный в рот, идиот херов! Шоб ты сдох, нашел, когда ноги ломать! – Саша поднял глаза к небу. На его лице было явное страдание. Он не знал, что делать: попытаться спасти Эдика от декана или бросить его? – Ладно, хрен с тобой, мудило...
Саша, который был явно мощнее Васи, подбежал к парню, молниеносно его поднял, запрокинув на плечо, и выскочил на улицу, как раз в тот момент, когда Александр Львович достиг лестницы. Раненый был спасен.
Когда парни, наконец, скрылись за забором, в тихом и безопасном месте, Саша сбросил с плеча мальчишку, который был ни жив ни мертв от таких приключений.
– Что с твоей ногой? – Орехов немного жалел, что помогает своему врагу, но почему-то не помочь он не мог.
– Болит... – Вася кусал губы и краснел, понимая, что Эдик, когда узнает, что его, оказывается, спасал Саша, будет недоволен. Да и вдруг Орехов что-то в ответ требовать будет? Но если потребует, надо будет выполнить. Мальчишка закатал штанину, демонстрируя опухшую ногу.
– Ты сам идти можешь?
– Я попытаюсь... – Вася поднялся, но не смог сделать даже шага.
– О боже... – Саша снова скривился, но поймал себя на мысли, что его радует, что он сейчас единственный, кто может помочь Эдику, то есть Васе. – Ладно, я позвоню в такси, поедем в медпункт.
– Саша, – парень смотрел в землю. – Спасибо что меня спас, я так испугался, что останусь с деканом, а он... Сам знаешь какой.
Услышать от Эдика доброе слово Саша не надеялся даже на своих похоронах. А тут... Либо парень действительно очень испугался, либо... Что-то тут не так. Но что бы «не так» там ни было, Орехов в душе прыгал как ребенок. Неужели он теперь докажет этому самовлюбленному, циничному уроду, что он не просто сварливый однокурсник, а его нужно уважать и ценить? Саша покосился на Васю, который сидел с невинным и грустным лицом. «Поджал хвост, гаденыш.» – подумал Орехов, вызывая такси.
Так как Вася ходить сам не мог, Саша поехал с ним и лично дотащил его до травмпункта, где парню благополучно вправили ногу. Обратно мальчишка мог уже идти сам. Орехов ждал в коридоре, что удивило Васю, который, прихрамывая, подошел к парню.
– Как мне тебя отблагодарить?
Саша вспыхнул, очередной раз удивляясь. Язвить и хамить почему-то не хотелось, Орехов непривычно занервничал, не зная, как отвечать.
– Мне ничего не нужно...
– Но если что-то понадобится, скажи. Я постараюсь помочь, – Вася виновато улыбнулся. – Ты так со мной возился, спасибо тебе...
Саша почувствовал, что краснеет. Не зная, куда девать глаза, он тихо спросил:
– Дойдешь сам до дома?
– Да...
– Хорошо, – и, не глядя на Васю, Орехов пулей выскочил на улицу. Парень шел по городу около часа, не зная, куда направляется. Он был на взводе. Никогда Эдик с ним так не разговаривал, а теперь... Как же теперь быть? Перед Сашей возникали грустные глаза Васи, и парень кусал себе руку, чувствуя, что внутри всё переворачивается.
Глава 11. В деревне
В субботу с утра Эдик поджидал свою рабсилу непосредственно возле двери, опасаясь, что Ярослав попытается увильнуть от ответственности. Однако Окулин был слишком высокого мнения о своей жертве. Такой расклад Ярославу просто не пришел в голову. Блондинчик честно собрался, надел старые кроссовки, рваные джинсы и вышел из комнаты, глядя в пол. За эти несколько дней парня как будто подменили. Он почти не разговаривал, не улыбался, а за последние сутки еще и как будто осунулся.
– Готов?
Ярик кивнул, не поднимая глаз. Ему было стыдно за свою реакцию на ласки Эдика, да еще и если учесть последние слова мальчишки... Мишин шел на остановку в обществе Окулина как под конвоем, лишь изредка косясь на него и вздыхая. Более опытный Эдик видел реакцию Ярослава и нарочно делал лицо кирпичом, либо смотрел на парня так, что тот опускал глаза, остро ощущая собственное несовершенство.
И давно они поменялись местами? Еще неделю назад Ярик спокойно дал пощечину Васе, а тот только попятился назад. Что же случилось? Мишин ломал голову всю дорогу, и в итоге пришел к выводу, что не надо было распускать руки.
А Эдик сейчас думал о том, как бы не заблудиться. Всю дорогу ему помогал Вася, объясняя, куда и где идти и ехать, а также навигатор. Ярик смотрел, как Эдик возится с планшетом, понимая, что все мысли парня направлены на виртуального собеседника, что было обидно, потому что однокурсник думает о ком-то неизвестном или неизвестной, а вся эта сцена, о которой Ярослав не мог вспомнить, не покраснев, произошла с ним лично. Это было обидно и оскорбительно. Сперва Эдик его лапал, а теперь еще и работать заставляет. И видит в нем только тело.
Когда, наконец, парни приехали в деревню, Эдик увидел перед собой покосившейся дом с выцветшими ставнями и только покачал головой. И как Вася всю жизнь прожил в таком? А ведь на его месте мог оказаться сам Эдик. Ярослав состояние дома предпочел никак не комментировать, только робко глянул на однокурсника.
– Вася, милый! – полная женщина лет пятидесяти, в несуразном халате выскочила из дома и кинулась обнимать Эдика. – Ну как твои дела, мой хороший?
– Прекрасно.
От женщины пахло ванилью и потом одновременно, поэтому парень аккуратно освободился от ее объятий, тихо шепнув:
– Это мой друг, Ярик, он приехал погостить. Ничего?
– Конечно, пусть проходит!
Дарья сразу заметила, что сын какой-то не такой, однако списала всё на присутствие постороннего человека. Женщина сразу усадила парней за стол и налила по тарелке щей, которых, правда, Эдик терпеть не мог. Однако пришлось есть и даже нахваливать. Ярик всё это время молчал, ужасно стесняясь и вообще не зная, как себя вести.
– Мы много есть не будем, еще картошку сажать, – Эдик поднялся и кивнул Ярославу, который тоже отодвинул от себя пустую тарелку и через силу улыбнулся.
– Ну да, конечно... А я вам пока пирожки приготовлю, – женщина заулыбалась, а молодые люди вышли на улицу. Как сажать картошку, Эдик не имел никакого понятия. Поэтому он с грубым наездом обратился к Ярославу:
– Слышь, ушлепок, если я увижу, что ты клубень не той стороной в землю тыкаешь, убью нахуй.
Есть ли стороны у клубней, Эдик не знал и подавно. Зато, оказывается, в этом вопросе несколько преуспел сам Мишин.
– Я сажал, у меня хорошо получается.
– Где ты сажал?
– У бабушки в деревне... – Ярослав кусал губы.
– Ах ты мразота, и ты себя еще городским считаешь?! А ну пиздуй вкалывать, иначе я тебя черенком от лопаты выебу, – Эдик почему-то был очень возмущен, хотя в душе был и рад, что у парня был опыт по части садоводства и огородничества.
Ярослав тут же взял инструменты и пошел работать, а Эдик встал рядом с планшетом и тайком начал снимать это на видео. Когда к вечеру вся картошка была посажена, в распоряжении Окулина был целый репортаж о том, как Мишин горбатится на участке Васи. Было видно всё: дом с табличкой, забор и самого пашущего Ярослава. Также к видео прилагался фотоотчет, доказывающий, что дом принадлежит Васе.
Уже перед сном, когда парни ложились спать, а их Дарья поселила в одну комнату, где стояло две кровати, Эдик подозвал Ярослава и продемонстрировал отснятый материал, который был уже выложен на ютуб, правда, еще скрыт настройками приватности.
– Нравится?
Ярослав побледнел, потом поднялся и лег на свою кровать. Молча.
– Это пока что вижу только я. Но если ты хоть раз рыпнешься, то я ссылку разошлю всем однокурсникам, – Эдик презрительно улыбался. – Ну что, отсос, вопросы имеются?
– Нет... – мальчишка укрылся одеялом и повернулся к стене. Эдик хмыкнул, выключил свет и тоже лег, мгновенно вырубившись. Проснулся парень среди ночи от каких-то звуков. Окулин прислушался. Это были глухие рыдания. Ярик, сообразив как его крепко взяли за яйца, плакал в подушку. Эдик сел на кровать и включил торшер. Мишин тут же замолк.
– Плачешь? – Окулин пересел на кровать парня и провел ладонью по его спине. Тот снова всхлипнул. Его тоненькие плечики дрожали, но посмотреть на Эдика мальчишка боялся, ответить ему тоже. – Меня ты не жалел. А себя жалеешь... Повернись.
Ярик оторвал заплаканное лицо от подушки и посмотрел на Эдика, а тот продолжил.
– Я на тебя лишь немного нажал, а ты уже сломался. Кто ты после этого? Просто девочка... – Окулин смотрел на лицо, спину и ягодицы мальчишки, раздумывая над тем, что парень был в одних трусах. Однако несмотря на строгость голоса, рука Эдика поглаживала спину Мишина, который замер, сам не понимая этого.
– Я тебе ведь нравлюсь, посмотри, как ты притих...
Ярик снова уткнулся лицом в подушку, а рука Эдика скользнула под трусы парня. Вопреки ожиданиям, он не сопротивлялся. Тогда Окулин аккуратно стащил их, обнажив Ярика полностью. Мальчишка задрожал, по-прежнему вжимаясь в подушку. Тогда Эдик мягко перевернул его, сканируя взглядом.
– Ты девственник?
Ярик молчал, облизывая полусухие губы, а Эдик нежно ласкал рукой ему яички, затем наклонился к парню и нежно провел языком по его губам, отчего Ярослав приоткрыл рот, пуская язык внутрь. Тогда Окулин, не переставая ласкать рукой гениталии мальчишки, более грубовато поцеловал парня взасос, отчего тот чуть простонал и снова залился слезами. Член, правда, уже стоял.
– Ну что случилось? – недовольно процедил Эдик.
– Ты... ты потом в меня плюнешь...
– Я и так в тебя плюну, если захочу, так что успокойся, – Окулин хотел продолжить, но Ярик расплакался еще больше. – Ты баба!
– Я тебе не нравлюсь...
– После того, что ты делал последние полгода, ты можешь нравиться на моем месте только идиоту, а я таким не являюсь.
– Зачем ты меня целуешь?
– Мне хочется тебя трахнуть. Ты меня разбудил.
– Вася...
– Что?
– Ты мне нравился всегда, просто я не понимал...
– Это не уменьшает твоей вины, – Эдик стянул с себя нижнее белье и залез на кровать, уже не обращая внимания на сопли Ярослава, который, к слову, не сопротивлялся. Мальчишка заранее взял смазку и, выдавив немного, начал пальцами разминать анус Ярика, который, как овца на заклание, терпеливо ждал своей участи. – Если бы ты нормально за мной ухаживал, у тебя еще были бы шансы. А так...
Эдик надавил членом на дырочку, и головка, хоть и с трудом, вошла внутрь. Ярик едва не закричал от боли, однако Окулин быстро зажал ему рот, не давая даже выдохнуть.
– Разбудишь мать, убью нахер. И закопаю тут. Ясно?
Парень кивнул, однако Эдик не убирал руку. Еще один толчок – и член вошел до половины, а потом и полностью. Только тогда Эдик позволил своей жертве что-нибудь сказать. Ярик тяжело дышал и тихо плакал, стараясь не стонать от боли.
– Ну как, сука? – Эдик произнес это с садистским удовольствием, чувствуя, что его опять заносит.
– Ты меня растоптал...
– Ты это заслужил, а теперь заткнись, я не желаю слушать тот бред, что ты несешь, – Окулин начал сперва медленно, потом жестче, положив руку на рот своего партнера. Однако кровать начала угрожающе скрипеть. Тогда Эдик вышел из парня и грубовато стащил его на пол, поставив на четвереньки. Тот молчал и не сопротивлялся, хотя возбуждения у Ярика уже не было.
– Если вскрикнешь, я тебя убью, – член плавно вошел в плоть. Еще один толчок, и низ живота Эдика коснулся ягодиц Ярослава, который тихо стонал, упершись головой в пол. Окулин расслабился и продолжил, плюя на ощущения партнера, который с ужасом чувствовал внутри себя чужой член и никак не мог понять, можно ли считать то, что сейчас Вася с ним делает, изнасилованием или это типа «по любви»? Задница горела, а каждый толчок сопровождался болью. Наконец, Эдик замер и с тихим, сдавленным стоном кончил прямо внутрь партнера. Через минуту он аккуратно вышел и, усмехнувшись, пошел в баню, где стоял чан с водой, чтобы обмыться. Когда он вернулся, Ярик сидел в той же позе, какой-то замерший.
– Как ты?
– Мне в туалет надо...
– Так иди, я тебя что, держу что ли? Потом обмоешься в бане.
Ярик выскочил из комнаты, даже забыв про трусы. Эдик лег на кровать, но ему не спалось. Мучил вопрос: а что теперь делать? Надо как-то сказать Васе, что он теперь гей. Как-нибудь поаккуратнее. Однако в любом случае была середина ночи, а значит, и было время подумать. Окулин лазил в планшете, когда вернулся Ярик. Он проскользнул как тень, бледный, заплаканный, и нырнул под одеяло.
– Как ты себя чувствуешь? – шепотом поинтересовался Эдик.
– Поясница болит...
– Пройдет, – Эдик пожал плечами, демонстрируя легкомыслие и равнодушие, однако внутри у него было неспокойно. Это уже были не шутки. Если бы не он, Ярика, может, никто никогда бы не трахнул. Парень выключил торшер, однако заснуть не мог. Уже под утро, он подошел к безмятежно спящему парню и стал его рассматривать, с тяжелым сердцем понимая, что овладел он им не из-за мести, а потому что он просто не смог сдержаться. А теперь что?
Эдик коснулся губами губ мальчишки, вдыхая его прекрасный сонный запах, затем отодвинулся и, надев на себя маску презрения, грубовато толкнул парня.
– Вставай, нечего тут прохлаждаться...
