Текст книги "Когда судьба смеется (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4. Подготовка к матчу

Когда Эдик и Саша вышли из кабинета декана, у ребят повторно возникло почти непреодолимое желание набить друг другу морду, но они сдержались. Причиной внезапно возникшего терпения и сдержанности по отношению друг к другу послужила душеспасительная беседа с профессором, финал которой поверг в уныние обоих участников драки.

– Из-за тебя, пидр, теперь еще в Курск пиздовать, – прошипел Саша, глядя себе под ноги. Сейчас парнишка этим «пидр» не стремился оскорбить однокурсника, это скорее просто звучало как обращение.

– Пидора в зеркале увидишь... – безэмоционально ответил Эдик, тоже глядя в пол и плетясь в сторону покинутой аудитории. Обоим мальчишкам было нестерпимо грустно. Декан умел расстроить кого угодно, что только что и сделал.

На факультете журналистики с Александром Львовичем предпочитали не спорить. Это было чревато репрессиями. Потому что не было на планете такой же диктатуры, какая царила в этом красивом историческом здании. Вообще, по большому счету, если не брать случившееся ЧП, факультет журналистики во время пар, казалось, находился в состоянии военного положения. И причиной этому был царь и бог этого места – Александр Львович, по слухам, бывший КГБист, военный корреспондент времен Советского Союза и просто веселый и остроумный человек.

Часто, во время пар, он как тень отца Гамлета бродил по коридорам факультета и заглядывал в аудитории, буквально минут на десять. Он пересчитывал по головам студентов, записывал фамилии отсутствующих и шел безмятежно дальше, с удовольствием вслушиваясь в тишину коридора. И горе тому, кто попадался на пути его, даже если шел в туалет. Тогда милый старичок обращался в самое настоящее чудовище и, встав в угрожающую позу, начинал орать на всё здание.

– Иванова, а ну на пару, быстро!

И Иванова, даже если это заочница сорока с лишним лет, мать троих детей и редактор какой-нибудь «Комсомольской правды» непременно ускоряла шаг, а Александр Львович, не спуская глаз со своей жертвы, начинал кричать всё громче и страшнее.

– Иванова, быстрее! Быстрее! – и Иванова, качаясь на каблуках, уже бежала, сломя голову, чувствуя нарастающую панику и цепенеющий ужас. А декан, проводив жертву взглядом, тихо про себя улыбался и шел обратно к себе в кабинет, пить чай.

Так случилось, что факультет журналистики преуспел во всем, в чем только можно, кроме физкультуры. Проблема была банальна, красивое историческое здание на окраине города, находящееся в отдалении от основного корпуса Университета, просто не имело своего спортзала. Поэтому студенты занимались всем чем угодно: делали передачи для радио, выпускали газету, изучали довоенное киноискусство и даже ежегодно ставили для своего театра какую-нибудь древнегреческую трагедию, но вот спортом не занимался никто. И вот теперь пришел час расплаты: сверху Александру Львовичу пришла разнорядка – выделить двух студентов для комплектации университетской команды по волейболу. Тот факт, что журналисты не имеют понятия, как выглядит волейбольный мяч, не волновал никого.

Но самое страшное было не это. Мало того, что команду нужно было сформировать... Через неделю эта команда должна будет еще поехать в Курск для участия в дружественных состязаниях со сборной Курского госуниверситета.

Александр Львович, который привык, что его факультет был лучшим везде, дал указание найти кого-нибудь, кто хотя бы знал правила игры. Нашлась одна девочка, однако нужны были мальчики, которых и так был дефицит, а пригодных для спортивного состязания не нашлось вовсе. Декан оказался в тупике. Послать было категорически некого, и когда уже профессор практически отчаялся, очень вовремя и проштрафились Саша и Эдик.

Войдя в кабинет, парни ожидали грозы, но Александр Львович приветливо улыбнулся и сообщил парням, что им выпал шанс посетить чудесный город Курск. И если они там покажут себя слабыми спортсменами и уронят честь факультета, то по приезду могут смело искать себя в списках отчисленных за плохое поведение. А если всё будет хорошо, то... Александр Львович будет доволен.

– Так я ж не умею в волейбол играть... – тихо прошептал Эдик, сутулясь и сжимаясь в комок.

– Я тоже... – кивнул Саша, растерянно глядя на профессора.

– Стоп. То есть драться у вас силы есть, а мячик кинуть нету? – Александр Львович помотал головой. – Ничего не знаю.

– Я участвую в постановке «Антигоны» Софокла, мне нельзя! – Эдик как мог, пытался соскочить с этого бронепоезда, но декан был чуток к таким моментам.

– Выездная репетиция будет только через месяц, а за это время ты всё успеешь, я думаю. В общем, вы меня поняли. Еще я за факультет не краснел!

И Саша с Эдиком, которые действительно всё поняли, стали каждый день по несколько часов тренироваться в спортзале основного корпуса университета. Не то чтобы общая беда их объединила... Вовсе нет, просто страх быть отчисленными уменьшал в разы взаимное раздражение друг другом. Поэтому за эту неделю Саша лишь пару раз заехал мячом Эдику по физиономии, и выслушав оба раза порцию мата и общих пожеланий «сдохнуть быстрее», парни дружно встретили, наконец, то прекрасное солнечное утро, когда автобус со спортсменами отправлялся от столицы в загадочный город Курск.

И если Саша хотя бы научился подавать, то Эдик понимал, что он «никогда не был так близок к провалу». Парню волейбол не давался категорически, это настораживало и вызывало легкую депрессию. А если быть откровенным, то Эдик всю дорогу сидел как на иголках, покусывая свою спортивную толстовку и слушая в плеере что-то про трассу е-95.

Глава 5. Судьбоносная встреча

Приехали в Курск уже под вечер. Эдик флегматично поплелся в предоставляемое общежитие и, стоило ему переодеться и пройтись по корпусу, как он в первый раз почувствовал, что что-то не так. Причем это "не так" было конкретным и вызывающим.

– Слышь, уебок, где костюмчик взял? Спиздил?

Эдик встал как вкопанный и медленно повернулся в сторону голоса, хлопая глазами. «Ничего себе, как они на конкурентов реагируют. И всё из-за какого-то вшивого матча» – подумал Эдик, не найдя более разумного объяснения такой безосновательной агрессии.

– Это ты мне? – аккуратно уточнил мальчишка, разглядывая наглеца. Это был Ярослав, собственной персоной.

– Нет, я, блять, с деревом разговариваю...

– Скорее, дерево разговаривает со мной, – Эдик пожал плечами и пошел прочь, раздумывая над тем, что в Курске живет какое-то быдло. Комментарий москвича взбесил Ярика, однако мальчишка настолько технично скрылся из виду, что догнать и разобраться как-то не получилось. Но очень хотелось.

Между тем Эдик продолжил свою прогулку по общежитию, натыкаясь постоянно на колкие комментарии в свой адрес и уже на них не реагируя. Правда, когда уже восьмой человек назвал Эдика «Васей-деревенщиной», парень понял, что он, очевидно, плебсу кого-то очень сильно напоминает. Вот только как бы незаметно узнать кого именно.

Парень вышел на улицу и, набросив капюшон на голову, прогулочным шагом стал прохаживаться по территории общежития, раздумывая над своим завтрашним провалом на матче и странным поведением курян. Или курчан. Как их правильно?

Уже стемнело, и Эдик шел обратно в сторону общежития, когда услышал как где-то поблизости кого-то бьют. Мальчишка приостановился. Один из голосов был знакомым и принадлежал парню, которого Окулин назвал деревом, при этом голос говорил как радио, обращаясь к какому-то Васе. Эдик заинтересовался еще больше и незаметно подкрался к парочке, которая чинила разборки. Картина Эдику категорически не понравилась. «Дерево», то есть Ярослав, избивал чье-то тело и громко матерился. Эдик подумал около минуты, потом незаметно подкрался к обидчику и, громко произнеся «ку-ку» прямо над самым его ухом, жестко въехал парню в печень.

Ярослав скатился на асфальт, тихо воя от боли, а Эдик переступил через него, схватил Васю за руку и потащил в сторону. Парень уже догадывался, что избитый мальчишка, по идее, должен быть на него похож, поэтому не стал с ним идти в общежитие, а потащил Васю в ближайшее кафе и лишь тогда, усевшись за стол, стал рассматривать своего нового знакомого. Сходство воистину было поразительным.

– Ты Вася? – осторожно спросил Эдик, изучая лицо парня.

– Вася... – прошептал мальчишка, вытирая рукавом сочащуюся из носа кровь. – А ты кто?

– А я Эдик...

Молодые люди какое-то время молча смотрели друг на друга.

– А пошли в туалет, – предложил Вася.

– Зачем?

– Встанем возле зеркала и изучим друг друга...

– Точно.

Парни подорвались и уже через минуту очутились в кабинке напротив раковины и висящего над ней зеркала.

– Родинка на щеке... – Эдик всматривался в свое отражение, потом переводил взгляд на Васю. – Имеется. Родинка на шее... Тоже есть.

Вася потрясенно молчал, видя абсолютное сходство, когда замерший на мгновение Эдик вдруг стал стаскивать с мальчишки джинсы.

– Ты что делаешь, не надо...

– Заткнись, у меня на бедре родимое пятно.

– Похожее на полумесяц? – Вася схватил брата за руки, не давая Эдику продолжить. – У меня оно тоже есть, только не раздевай меня...

– Так, прекрасно. А фамилия у тебя какая?

– Теремчук.

– Я Окулин.

– Очень приятно, – Вася с интересом дотронулся до щеки Эдика, как будто проверяя, настоящий ли он.

– День рождения когда у тебя?

– Двенадцатого октября, 1995 года.

– И у меня... – протянул задумчиво Эдик. – Значит, мы братья...

– Этого не может быть, – Вася пожал плечами. – Мне мама никогда не говорила, что у меня есть брат-близнец.

– Она тебе не родная... – задумчиво произнес Эдик. В его голове уже сложилась вся схема. – Я родился под Курском, в какой-то деревне, где родители оказались проездом. У матери начались преждевременные роды, и их на это время приютила какая-то семья. Мужика Борисом звали, а женщину, которая принимала у матери роды, Дарья...

– Так это, – Вася поднял глаза на Эдика. – Это же мои родители!

– Не-а, они просто зачем-то тебя оставили себе. Я похож и на маму, и на папу. А ты?

– Я нет... – мальчишка потрясенно молчал. – Значит, я им не родной? – с трудом вырвалось у Васи, который просто не знал, как реагировать на всё это.

– Да, ты не родной. Получается, так. Но в любом случае, мы братья. Кстати, а за что тебя били?

– Меня всегда бьют, – пожал плечами Вася. – Ярослав иногда просто подходит ко мне и может дать пощечину.

– Да? – Эдик напрягся. – А ты что?

– Ничего...

– Ах ты размазня! – парень возмущенно смотрел на брата. – Ты что, не мужик что ли?

– Они меня все травят. Если я буду сопротивляться, меня будут бить еще больше, – Вася опустил глаза. – Я вырос в деревне, им смешно. Они над моим внешним видом смеются...

– Ага, я бы тоже над ним посмеялся, при иных обстоятельствах, – Эдик критично рассматривал брата. – Одет как чмо, и прическа такая же.

– У меня нет денег на новую одежду, хотя я и так подрабатываю, – Вася покраснел еще больше. – Когда умер отец, денег совсем не стало. Он хоть и пил, но работал, пусть и мало. А теперь...

– Ладно, извини, – Эдик облокотился о стену, рассматривая брата. – Слушай, значит, это тебя так все травят? Я просто прошелся по общежитию, услышал комплиментов в свой адрес больше, чем за всю свою жизнь.

– Да... – мальчишка развел руками. – Я привык.

– Хреново. Кстати, – Эдик вдруг с надеждой посмотрел на брата, – а ты в волейбол хорошо играешь?

– Да, но я не участвую в завтрашнем матче, – Вася грустно улыбнулся.

– Это почему?

– Я не хочу, боюсь... Понимаешь, у нас много кто умеет играть в волейбол. А я... Если я ошибусь и пропущу мяч, знаешь, сколько надо мной издеваться будут? – мальчишка виновато смотрел на Эдика.

– То есть ты хорошо играешь, но из-за травли коллективом в спортивной жизни не участвуешь?

– Нет, ну я же смешной... Никакой. Как я буду участвовать.

Эдик кусал губы, глядя на своего брата.

– Слушай, у меня безумная идея, только не пугайся.

– Какая?

– Мы поменяемся местами. Хотя бы на время матча. Спаси меня! – слезно протянул Эдик, который понимал, что если завтра примет участие в игре, то по приезду, ему придется забирать документы из университета.

– Ты плохо в волейбол играешь?

– Очень плохо, я вообще в него не играю.

– А зачем ты тогда сюда поехал? – Вася потрясенно хлопал глазами.

– Потому что накануне подрался с пидорасом Сашей, а декан, в качестве меры наказания, заставил нас ехать на матч. У нас никто в волейбол не играет, – Эдик скривился, – и декан сказал, что если мы тут опростоволосимся, то попрет нас обоих.

– Понятно... – Вася улыбнулся, ему очень хотелось помочь брату. – Я выйду вместо тебя. Вот только как сделать, чтобы никто не понял, что нас двое?

– Ну это же будет университетская команда? Кто-то из твоих в команде будет?

– Только если в зале... – Вася задумался. – Я заклею лицо, якобы меня поранили. Не думаю, что кто-то обратит внимание на игрока чужой команды.

– Спасибо! – Эдик радостно обнял Васю, чувствуя, что гроза, кажется, уходит. – Тогда иди куда меня поселили, а я пойду в твое общежитие. У меня седьмая комната, третье крыло.

– Я живу в тридцать восьмой...

– И если всё пойдет удачно, – Эдик вдруг снова стал серьезным, – то мы поменяемся местами на пару недель или месяц.

– Как?.. – Вася замер.

– Молча. Я отпизжу твоего Ярослава, отымею, и, когда у тебя всё наладится, ты вернешься, – Эдику и самому было интересно побывать в чужой шкуре. – А ты поживешь на моем месте. Только там Саша, с которым я дрался... Ты его не бойся. Он уже драться не полезет, побоится декана. Короче, меняемся одеждой. Давай, раздевайся...

– Но я же никого не знаю, и ты тоже...

– Ну и что? Я тебе всё расскажу, кто мне друг, кого надо бояться, с кем дружить, – Эдик искренне не видел проблемы. – А если возникнет какая-нибудь непонятная ситуация... Ну что ж, будем импровизировать. Да ты не бойся, Вася, я тебя не подведу...

– Эдик, а если тебя побьют? Если...

– Переставай кудахтать, – парень повел плечами. – Если да кабы. Сейчас твое сочувствие понадобится больше Ярославу, а не мне.

– Понятно, – тревожно кивнул Вася, и мальчишки начали переодеваться.

Глава 6. Матч

На следующее утро Вася, как ни в чем не бывало, отправился на соревнования. Ему повезло. Во-первых, Саша, который обычно доставал Эдика, был сейчас на взводе и думал только о матче, не замечая, что с врагом что-то не так, а во-вторых, заклееный со всех сторон пластырем Вася не привлек внимание команды своего университета. По большому счету, все думали о волейболе, а Ярик не явился на состязание, зная, что его жертвы там не будет.

Близнецы договорились встретиться после матча в том самом кафе, недалеко от общаги. Эдик заметно нервничал, гадая, как же выступил Вася. Однако волновался он напрасно. Мальчишка, хоть и был забитым, но прекрасно понимал, что от результата игры зависит судьба брата, и выкладывался по полной. И если вся команда только радовалась, глядя на игру парня, то постоянно пропускавший мячи Саша никак не мог понять, когда Эдик научился играть в волейбол. Но был еще один момент, который смущал Орехова. Эдик, который Вася, постоянно подстраховывал коллегу по команде, так что его неумение играть даже как-то в глаза особенно не бросалось. И этого Саша никак не мог понять. Зачем Эдик его спасает, учитывая их общее недовольство друг другом? Да и кто ему морду разукрасил? Вопросов было много, но Саша еще не успевал обдумать всё, голова была забита игрой.

К концу состязания гости лидировали с уверенным счетом 15:11, при том, около половины голов принес своей команде Вася. И лишь только судья объявил об окончании матча, мальчишка выскочил из спортзала и помчался к кафе, где над чашечкой эспрессо скучал Эдик.

– Всё хорошо, тебя не отчислят! – мальчишка плюхнулся напротив брата, широко улыбаясь.

– Победили? – Окулин с восторгом смотрел на парня.

– Ага!

– Спасибо! – Эдик притянул через стол к себе Васю и чуть прижал к себе. – Теперь ты в Москву едешь...

– Куда?

– Туда. Мы всё обсудили еще вчера с тобой. Разве нет? – Эдик уставился на брата.

– Да, но...

– Что но?

– А если я тебя подведу? – Вася опустил глаза, покусывая губы. – Я же смешной и несуразный. Даже стихи пишу...

– Стихи? Покажи! – к удивлению мальчишки, Эдик отнесся к талантам брата восторженно.

– Над ними смеются...

– Ну и что, они ничего не понимают, ну покажи.

– Хорошо... – Вася достал тетрадь и протянул ее Эдику, который тут же начал читать страницу за страницей. Мальчишки молчали минут пятнадцать, пока Окулин не поднял глаза на брата.

– А мне нравится. Кто тебе сказал, что стихи плохие? Ярослав что ли?

– Да... – Вася опустил глаза. – Он всегда мне говорит, что...

– Убью скотину... – прорычал Эдик, не желая слушать брата. – Значит, так. Мы сейчас расстаемся, ты идешь в общагу и ложишься спать, а я иду в твою комнату. Назавтра ты едешь в Москву. Это, – мальчишка вытащил бумажник с деньгами и карточками, – тебе на представительские расходы. Единственное, ты мне отдашь мой айпад. Там много нужной для меня информации, а я тебе уже купил новый, – Эдик протянул ошеломленному Васе коробку с планшетом. – Мы будем постоянно на связи. Будь всегда онлайн. Не знаешь, что за человек к тебе обратился, по возможности сфоткай его и высылай мне картинку. Я тебе тут же отвечу кто это. То же самое касается и тебя. Завтра наденешь капюшон, в дороге его снимать не будешь, хотя, конечно, Саша видел твою прическу, которая не похожа на мою, но, думаю, что из-за стресса в связи с матчем он ничего пока не понял. Приедешь в Москву, отправишься в салон по этому адресу, – Эдик положил перед Васей визитку. – Там тебя подстригут как меня, ты уже записан. Адреса дома и университета с описаниями я вышлю на электронку и как кого называть тоже. Вопросы есть?

Вася помолчал около минуты, затем пожал плечами.

– Пока нет, кажется. Давай я тебя тоже проинструктирую, – мальчишка снова уставился в стол.

– Что такое? – Эдик заметил замешательство брата.

– Через три дня мне надо будет поехать в деревню, помочь матери, – парень покраснел.

– А что там делать надо?

– Посадить картошку...

– Много? – Эдик грядки видел только на картинках и по телевизору, поэтому слегка поежился.

– Много, – обреченно сказал Вася. – Ты передумал?

– Нет, конечно. Ну посажу. Наверное, – Эдик ободряюще улыбнулся, хотя понимал, что скорее всего, после картошки, его мир никогда не будет прежним. – Не всё же тебе горбатиться. Если возникнут вопросы по части садоводства, я тебе напишу.

– Хорошо. И маму мою... Не обижай. Она хорошая, – Вася вздохнул, вспоминая, что это не его мама, точнее, не родная.

– А мою можешь обидеть. Не будь слишком хорошим, а то она тебя отправит в больницу с подозрением на какое-нибудь психическое заболевание, – Эдик ухмыльнулся. – И последнее... – парень облизал губы. – Я гей.

Вася быстро глянул на брата, затем отвел глаза в сторону, явно смущаясь.

– А кто-то об этом знает?

– Ага, все. Я человек открытый... – Эдик хихикнул. – Но не переживай, все свыклись с этой мыслью. Ну и.. Я сейчас один, так что тебе ничего никому объяснять не надо будет.

Вася вздохнул, стараясь не показывать, насколько шокирован.

– Хорошо, это всё?

– Да вроде. Остальное отправлю по электронке, – Эдик приобнял Васю. – Иди в общагу, потом я. Не хочу, чтобы нас видели вместе.

– Да, – Вася поднялся, сделал несколько шагов, потом остановился и улыбнулся Эдику. – Знаешь, я сейчас себя чувствую самым счастливым человеком на свете... Никогда не думал, что у меня есть брат...

Глава 7. Знакомство с Ярославом

На следующее утро, когда автобус с Васей отправился в сторону Москвы, Эдик пошел на пары. Мальчишка сразу решил для себя, что сначала исследует всю обстановку, а потом уже придумает, что делать. Самое сложное было – это не сорваться в первые пару дней. И как показала практика, не зря Окулин переживал по этому поводу. Эдик оделся в Васины джинсы и майку и, убедившись, что выглядит более чем смешно и ужасно, отправился учиться.

Предупрежденный братом, парень сел на первую парту и начал читать конспект, аккуратно разглядывая однокурсников. Первое время всё было тихо, затем вошел Ярослав, и понеслось...

– Тебе вчера мало пиздюлей отвесили? А ну проси прощения.

– За что? – Эдик поднял глаза на Ярика, внимательно его изучая. Такого обращения к своей персоне Окулин еще не видел, ну разве что со стороны Саши, и то, когда Саша ему говорил что-то обидное, то он всегда был готов, что Эдик кинется или ответит в том же духе. А этот, Ярослав, кстати весьма смазливый мальчик, вел себя так, что становилось ясно, что от Васи он никогда отпора не получал.

– За то, что ты своим внешним видом мне настроение портишь.

«Тебе глаза повыкалывать, мудак тупорылый?» – подумал Эдик, но пересилил себя и вслух произнес:

– Но я тут учусь...

– Меня это поражает, – Ярик как бы между прочим взял конспект парня и начал вырывать оттуда листы, комкая их и кидая на пол. – Нужно на законодательном уровне запретить деревенским ебанашкам вообще выезжать за пределы картофельных полей.

«А таким как ты – иметь потомство» – мысленно произнес Эдик, но снова сдержался.

– Отстань от меня... И верни конспект...

– Вернуть? А зачем? Чтобы ты по-прежнему занимал бюджетное место? – Ярик кинул тетрадь на пол и прошелся по ней ногами. – Нет конспекта.

Эдик опустил глаза, понимая, что в страшный час расплаты Ярослав будет жрать не землю, как запланировано, а тетрадные листы, им же исписанные. Разговор был прерван появлением преподавателя, и всё пошло своим чередом.

Эдик достал еще одну тетрадь и стал флегматично всё записывать, когда планшет в сумке тихо пискнул. Парень по привычке достал его, совсем забыв, что у Васи никогда не было подобных вещей. Ярик, сидевший неподалеку, аж глаза выпучил. Айпад Эдика был круче, чем его, что в принципе не могло быть. Но это было. Как и следовало ожидать, парень всю пару просидел как на иголках, а Эдик в это время переписывался с Васей, который, пока ехал в автобусе, уточнял, что нужно отвечать Саше.

– Это откуда у тебя айпад? – как только закончилась пара, Ярик тут же накинулся на Васю, правда в этот раз выяснение отношений было не на публику.

– Подарили, – прошептал Эдик, судорожно соображая, откуда у Васи могла появиться такая дорогая вещь. В голову пока ничего умного не лезло.

– Кто? – Ярослав с перекошенным от злости лицом смотрел на Эдика, который уже начинал тайно веселиться со сложившейся ситуации.

– Не важно.

– Не важно? – Ярослав бесцеремонно взял сумку Эдика и достал планшет, намереваясь посмотреть, что же там хранит однокурсник, а так же почитать переписку.

– Зря стараешься, – Эдик смотрел на возню мальчишки с планшетом с долей снисхождения. – Я пароль поставил, от таких как ты.

– Так введи его, – Ярослав протянул планшет парню.

– Это с какой радости?

– Хочешь пиздюлей? – мальчишка угрожающе двинулся на Эдика, но тот понимал, что содержание планшета никто знать не должен. Потому что помимо переписки с Васей там были тонны гейского порно во всех доступных форматах. А Вася не такой. Зачем ему проблемы?

– Нет, не хочу... – Эдик взял в руки планшет, затем резко толкнул Ярика и, схватив сумку, выскочил из аудитории.

Всё это время мальчишка сдерживал себя, чтобы не начать бить Ярослава прямо при всех. Надо же, какая наглость, покажи что в компьютере. А рожна и жареной луны ты не хочешь, козел?

Плюнув на остальные пары, Эдик пошел гулять, решив посвятить этот день знакомству с Курском. Заодно он переписывался с Васей, который никак до конца не мог освоиться и постоянно всех стеснялся, вызывая недоумение у окружающих.

Когда совсем стемнело, Эдик решил вернуться в общагу, и тут ему дорогу перегородил поджидавший его Ярик.

– Попался... – парень с усмешкой смотрел на Эдика. – Так откуда у тебя планшет?

– От верблюда, – мальчишка скрестил руки. – Ко мне приехал мой дядя и подарил его.

– Дядя? Показывай, что внутри.

– Перетопчешься, – Эдик пожал плечами и хотел было пойти дальше, но тут почувствовал звонкую пощечину.

– Я сказал показать что внутри. Ты не понял что ли, деревенщина? Иначе я сейчас разобью твою игрушку! – Ярик схватил Окулина за руку и потащил за угол, где никого не было. – Я жду!

– Хорошо, подожди минутку... – Эдик снял рюкзак, якобы планируя достать оттуда компьютер и, убедившись, что Ярик отвлекся, вдруг со всей дури заехал ему кулаком по морде, отчего тот свалился на землю. – Как же ты меня затрахал, скотина!

Окулин сейчас пребывал в том редком для себя состоянии, которое он сам характеризовал как полнейшую потерю адекватности. Между тем Ярослав явно испугался, но не тогда, когда Эдик начал бить его ногами, и даже не тогда, когда мальчишка поднял его, облокотил о стену и начал точечно наносить удары по почкам... Испугался парень в тот момент, когда бывшая жертва стала расстегивать ремень на брюках своего мучителя.

– Вася... – Ярик, корчась от боли, пытался отодвинуть руки Эдика. – Нет...

– Что нет, сука? Что нет? Я тебя сейчас опущу, и ты перестанешь до меня доебываться, мудак! – Эдик, наконец, расстегнул ремень и начал спускать брюки мальчишке, который побледнел и замер.

– Пожалуйста, Вася...

– Что ты мне говорил? Деревенщина? Тетрадь мне рвал? А сейчас я тебя порву!

– Прости, – Ярик попытался сопротивляться, но Эдик нажал на какую-то болевую точку, и парень просто взвыл.

– Я требую сатисфакции, и она будет проходить через твою задницу, – Окулин повернул парня лицом к стене и спустил нижнее белье, обнажив ягодицы жертвы.

– Прости, не надо, не надо... – Ярик, казалось, был готов разрыдаться, а Эдик прижался к нему вплотную и провел языком по шее мальчишки, отчего тот начал крупно дрожать. Рука легла на яички Ярослава, поигрывая ими.

– Ну что, как дальше жить будем?

– Как скажешь, только не насилуй меня... – от прикосновения чужой руки к своей плоти мальчишка покрылся холодным потом.

– Если я сейчас не получу сексуального удовольствия от твоей упругой попки, – рука переместилась с яичек Ярослава на его ягодицы, – то я не почувствую облегчения. Что ты мне можешь предложить?

– Что хочешь... Деньги... – взвыл Ярик, снова дернувшись, однако Эдик был начеку и заломил ему руки.

– Сейчас я тебя точно трахну... – раздраженно прошептал Окулин, заставляя прогнуться парня.

– Я всё сделаю. Только не надо...

– А что бы с тебя взять? – Эдик задумался на минуту, и тут его посетила воистину гениальная мысль. – Придумал. Я на выходные поеду к матери, надо будет посадить картошку. Вот ты мне и поможешь в этом. Согласен?

Чтобы Ярославу легче думалось, Эдик начал аккуратно вводить палец в анус обидчику.

– Я посажу картошку! – с отчаянием выкрикнул парень, причем таким убедительным тоном, что стало ясно, что если надо, Ярик начнет сажать картошку прямо здесь и сейчас, ночью, напротив общаги.

– Умничка. А эти два дня переставай действовать мне на нервы. Меня твое хамство вымораживает. Кстати, ты еще мне должен конспект компенсировать, зря я его, что ли писал? И последнее, – парень ухватил зубами мочку уха Ярика и потянул на себя. – А ты ничего. Так что, надеюсь, ты скоро проштрафишься.

С этими словами Эдик отпустил дрожащего, полумертвого от ужаса Ярика и пошел в общагу, оставив свою жертву со спущенными штанами обдумывать свое новое положение.