Текст книги "Хорошо там, где нас нет (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ковтун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

  – Мы как раз размялись, – говорил о чем-то Узумаки, когда Ринджи все-таки включился в разговор, – не составите ли нам компанию?

  'Ага, то, что я ждал – проверка способностей. Даже у нас экзамен на прием в побочные ветви происходит в виде поединка с претендентом, так почему же тут должно быть по-другому?' -Вместо ответа парень разогнал чакру, разогревая мышцы, картинно похрустел шеей и, хрустнув пальцами, кивнул.

  Началось все неожиданно резко: Красноволосый паренек, только что разминавший шею, резко подался всем корпусом к Хьюге и попытался достать его рукой. Дурачок. Пропустив руку мимо себя, просто сделав маленький шажок в сторону, Ринджи продолжил движение противника, в которое тот вложил слишком много сил. Резкий поворот всем корпусом с зажатой рукой Узумаки, но, вместо того, чтобы последовать за волнообразным и, по змеиному плавным, движением, Красноволосый вдруг напрягся и намертво приклеился к земле чакрой. 'Ну, что ж, будь по-твоему', – нехорошо подумал Хьюга, одновременно ударяя в подбородок, подбивая противника бедром и, что самое главное, выпуская чакру ступнями вдоль земли, из-за чего на мгновение противник потерял 'сцепление' с землей. Сбив его с ног, Хьюга почти тут же вбил парня в землю, но такой удар не заставил почесаться бы и ребенка (хотя обычного человека бы точно покалечило), так что Ринджи немного изменил циркуляцию чакры в одном месте, из-за чего у противника выбило весь воздух из легких и тот пытался вздохнуть, как выброшенная на берег рыба.

  'А вот нечего пытаться лезть на обученного Хьюгу одним из основных ударов стиля 'Мягкой руки' (Джуукен), у меня же рефлексы', – думал Ринджи, хмуро смотря на поверженного парня. Продолжение не заставило себя ждать. Наученный опытом товарища, второй Узумаки просто и незатейливо попытался коснутся Хьюгу. В этот раз он не вкладывал всю массу тела в удар, а просто резко протянул руку, так что подобные прошлому фокусы не пройдут.

  Удивительно плавно отведя руку в сторону, Ринджи сделал шаг вплотную к противнику и заехал тому под ребра. От неожиданно хлёсткого удара противника немного выгнуло и, потеряв бдительность, он пропустил удар в лицо, куда почти без замаха засветил Хьюга. Немного подкрученная чакра в определенном месте привела к сильному головокружению и, в итоге, Узумаки просто сел на задницу.

  – И чего они хотели этим добиться? – как-то даже удивленно думал Хьюга, – использовать стиль, который является какой-то жалкой пародией джуукена, против его, без сомнений, мастера, это немного не то, чего я ожидал от столь прославленного клана, да и что они могут сделать?'.

  Поверженные Узумаки встали на удивление шустро, и, теперь уже вчетвером, атаковали Хьюгу. Все так же пытаясь коснутся его, правда, на этот раз немного быстрее. Но он оказался слишком верткой целью: именно в этом противостоянии и проявилась слабое место стиля Узумак, их главное оружие – смертоносное касание, было абсолютно бесполезно против того, кто еще с пеленок учился уворачиваться от подобного. Двигаясь, словно ожившая вода, между противниками, Хьюга будто вел странный танец одновременно с четырьмя противниками, в чем активный бъякуган ему здорово помогал. Он уворачивался с грацией кошки от рук красноволосых парней в каких-то миллиметрах так, что наверняка чувствовал ветерок. Противники выглядели неуклюжими мужиками, толкаясь и будто случайно налетая друг на друга, они мешали друг другу и, казалось, это не они атакуют белоглазого парня, а он их, ведь стоило ему скрыться из виду за спинами товарищей, как тут же краем глаза замечаешь, что удар прилетает с той стороны, откуда меньше всего ожидаешь. Удар, который с невероятной легкостью пробивает любую защиту, обжигая мышцы, казалось изнутри. И простое ускорение тут никак не спасало от этого демона в человеческом виде.

  Сам Хьюга наслаждался своим подавляющим преимуществом против этих несмышленых котят. Понятно, что для проверки против него не выставили бы сильнейших воинов, но то, как он гонял этих четверых уже о многом говорило. Ему не стоило ни малейшего труда уворачиваться от действительно быстрых, но примитивных атак, попутно нанося болезненные тычки в болевые точки, немного 'приправленные' чакрой. Но все резко поменялось в один момент. Хьюга настолько расслабился, что начал использовать бросковые техники, весьма эффективные в других ситуациях, но молодой парень и подумать не мог, что кто-то научился выпускать чакру не только конечностями, считая это прерогативой клана Хьюга, поэтому он очень сильно удивился самодовольной улыбке расплывшейся по ставшей вдруг ехидной роже. Противники стояли напротив него и на их лицах появлялось странное выражение – именно такое было у Хьюги мгновение назад, выражение полного превосходства над противником.

  Чувствуя какой-то подвох, Ринджи отпрыгнул назад метров на пять и еще на пятнадцать, делая заднее сально, одновременно напитывая тело чакрой и готовясь, минимум, использовать 'Касание небес'. Вот тут-то он и понял, что случилось: та рука, которой он выполнял бросок, больше не проводила чакру в необходимом количестве и плохо слушалась, а на запястье расползался паучок фуин. 'Ками', – прошептал пораженный Ринджи. Опомнился парень, когда Узумаки были уже слишком близко и с почти нерабочей рукой не было и мысли повторить танец водоворота еще раз.

  'Небесное вращение' (кайтен, если по-простому). Это все, что он успел сделать. 'Наверное, это последняя техника в этом бою'. Выброс чакры отбросил противников, давая мгновение на передышку. Ринджи готовился сражаться с полною силу, конечно, применять нечто, вроде 'Кулаков льва' или, не дай Ками, 'горного разрушителя', он не собирался, но сейчас от него потребуется все его мастерство, так как Узумаки снова ускорились, уже немного превосходя 'среднего Хьюгу' по скорости. В этот момент он понял, что блокирующей печати нет!

  В обучении приличную часть времени его учили быстро соображать во время боя, что с лихвой окупилось в этот момент: он понял, что печати, поставленные на тело, можно 'смыть' потоком чакры и, вероятно, если поддерживать подобный поток по всему телу, то он станет неуязвимым для этого искусства, ха!

  Схватка возобновилась с новой силой. Скорости уже были предельные для черноволосого, но, несмотря на это, он все так же продолжал уворачиваться, от все ускоряющихся ударов. В ход пошли и 'стационарные' печати, наносившиеся на землю. В тот момент Ринджи чуть не проиграл, но вовремя сообразил, как разбивать подобное – просто пустить навстречу свою чакру. Установился паритет: Узумаки не могли достать слишком верткого Хьюгу, а тот не мог нанести заметных повреждений. Там, где даже шиноби из клана Хьюга уже бы лежал парализованный, эти черти даже не запыхались. Стараясь переломить ситуацию, Узумаки начали использовать стихийные техники, но опыта у них не было, а согласованности тем более. Пару раз под технику чуть не попали сами красноволосые, в последний момент ставившие свои странные барьеры вокруг себя.

  Хьюга умел наблюдать и начал просчитывать противника еще наблюдая за схваткой Нара и уже тогда наметил план боя 'если что'. Выходило, что Узумаки больше всего полагаются на ближний бой и на одно смертоносное касание, как, впрочем, и сами Хьюги, но лезть на подобную дистанцию к ним не могли себе позволить сами Учихи и даже конченные отморозки, из соседней страны камня, так что за это парень не беспокоился. Но он совсем забыл мудрое выражение древних мудрецов: 'не недооценивай врага'. У аборигенов нашлось, чем удивить его: все четверо отпрыгнули от него, встав квадратом и начали складывать печати. Хьюга приготовился пускать волну по земле, чтобы 'сбить' очередную печать, но, как оказалось, они складывали отнюдь не фуин, а стихийную технику. От каждого из четверки в сторону Хьюги полетело целое облако мелких камней и тройка покрупней.

  'Ха, дурачье, сейчас этот град полети в вас', – привычно закрутив кайтен, думал Хьюга, но тут те самые крупные камни будто игнорируя вихрь чакры просто пролетели сквозь него. В последний момент увернувшись, парень не успел перевести дух, как увидел, что камни, на мгновение ставшие вершинами геометрической фигуры, соединились нитями чакры. 'Правильно, кто сказал, что печати должны быть только плоские?' – подумал он и мир погас.

  Прода 38

  *Кабинет Узукаге. Удзи и Котоку*

  – Ты посмотри, что вытворяет, ну прямо айкидист, – восхищался Удзи.

  – Не спорю, очень серьезный противник, – кивнул Котоку, – в живую смотрится просто потрясно, до сих пор балдею, – покачал он головой. Они смотрели за происходящем с помощью маленькой зеленой сферы в полторы ладони диаметром. Та давала отличное изображение с высоты птичьего полета, собственно, используя глаза летающего ястреба, правда, в ее устройстве так еще и не разобрались научники – нету специалистов по работе с разумом.

  Бой длился от силы пару минут и тут же собралось совещание советников, которые предварительно ознакомились подобным же образом с ним.

  – Ну что, никто больше не считает мою идею глупой? – поинтересовался Каге.

  – Как мне ни сложно это признавать, – тяжело начал Магетцу, – но у этого юноши очень большой потенциал, да что уж говорить, – махнул он рукой, – в ближнем бою он без проблем победит любого воина Водоворота. Если получится совместить плюсы наших геномов, то получится удивительные по своей силе воины, – покачал он головой. Все остальные советники его поддержали одобрительным гулом – все-таки выступление молодого Хьюги было более чем показательным.

  *Ринджи Хьюга. Пару минут спустя*

  Первое, что увидел Ринджи, открыв глаза – это склонившееся над ним лица на фоне голубого неба. Красноволосые рожи расплывались и немного двоились.

  – Ты как, парень? – обеспокоенным голосом спросила левая голова.

  – Кха, бывало и лучше, – прокашлявшись честно признался Хьюга.

  Сев на землю и помотав глоловой, Ринджи почувствовал себя немного лучше.

  – Чем это вы меня таким приложили?

  Парни переглянулись и один из них, почесав голову, ответил:

  – Это, типа, секретная информация, но тебе, вроде, можно, – еще один взгляд на товарищей, – в основе этой печати лежит стихия молнии и она создает помехи в твоей нервной системе, – он замялся, – в принципе, она не должна сильно навредить... – Хьюга скептически поднял бровь, пытаясь выгнать звон из головы и противную слабость в теле, – но тут мой друг немного... это... перестарался и техника здорово прошлась тебе по головному и спинному мозгам, – немного сконфуженный парень подал руку и поднял Ринджи с земли, того изрядно штормило, но немного потреся головой он смог нормально стоять.

  Широко улыбнувшись, Узумаки протянул руку Ринджи, – крепко ты нас отделал, было здорово.

  – Да вы тоже полны сюрпризов, – пожал он протянутую руку.

  Еще немного поболтав с парнем, Узумаки куда-то смылись, оставив его наедине с Нара и двумя девушками.

  – Позвольте представится, – первым заговорил чернолосый, – Зиксин Нара, троюродный брат наследника клана, – поклон и жесты строго по этикету. – Моя спутница, очаровательная Этцу, двоюродная дочь семьи Узукаге, – представил девушку. 'Хотя по этикету должно быть наоборот', – подумал Ринджи, – 'сначала хозяина территории, а так получается будто она в его свите, странно'. Но тут взгляды всех собравшихся собрались на нем и до парня дошло, что так и не выяснил, как же зовут его сопровождающую. С каменным лицом, инстинктивно соблюдая все писанные и неписанные правила, представился сначала сам, лихорадочно вспоминая:

  – Ринджи Хьюга, двоюродный брат наследника, – медленно, с настоящим достоинством, как и положено истинному Хьюге, – моя спутница, прекрасная... – наверно, из-за стресса, мозг заработал в полную мощность и выдал недостающий элемент мозайки, – Йоки, двоюродная дочь семьи Узукаге. – краем глаза уловил удивленное выражение личика сопровождающей, еще бы, ведь за весь день он ни разу не обратился к ней по имени.

  – Ребят, раз уж мы все познакомились, пойдемте город посмотрим, – всплеснула руками Этцу и потащила Нару за руку в сторону, следом за ними тянули на буксире и Ринджи.

  ***

  После обеда они сидели на лавочке в саду. У Ринджи по плану была встреча с Узукаге и он немного нервничал. Нара сказал, что уже давно был у Каге и только весьма поздний приезд Хьюги совместил для него все важные мероприятия на один день.

  – А какой он, Узукаге? – вдруг спросил парень. Собеседники как-то странно переглянулись и Нара с непередаваемой интонацией протянул: 'Ты оценишь', и гнусно захихикали всей компанией. 'Что, такой страшный, да?' – подумал про себя он, – 'Ну, конечно же, страшный, у меня от вида главы Хьюг поджилки трясутся, а тут сам Узукаге'. Поднявшись с лавочки он медленно поплелся к себе в апартаменты. По пути туда он думал про новообретенных знакомых: про Нара, который чуть не уснул, пялясь на облака, про маленькую и неугомонную Этцу и, конечно же, про Йоки. Обладая весьма хорошеньким личиком и идеальной фигурой, она намертво приковывала к себе взгляды не только гостей, но и прохожих. 'Эх, вот бы моя жена была хоть капельку похожа на нее', – мельком подумал про себя Хьюга, – 'Думаю, где-то трети ее красоты и такой же смех колокольчиком, мне хватит для счастья. Интересно было бы посмотреть на мою невесту'.

  Дойдя до своей комнаты и переодевшись в традиционные одежды просто умопомрачительной роскоши, парень осмотрел себя в зеркале и вышел за дверь, ожидаемо увидев там Йоки. 'Какая же она все-таки прекрасная', – мелькнула мысль, но тут же была вытеснена будущим визитом к Узукаге.

  В этот раз его вели в центральное здание огромного комплекса. Как сказала его сопровождающая, в нем жили исключительно семья Каге (два брата и сестра) и близкие родственники. К огромному удивлению Ринджи, тут почти не было роскоши, а по сравнению с его отделкой его комнаты, местные узоры блекли, как глиняная посуда перед фарфоровой. Но отделано было все очень даже со вкусом: растительный орнамент, столь популярный тут, казалось, даже двигался временами – настолько был качественно прорисован. И только присмотревшись, что рисунки и правда движутся, а состоят исключительно из фуин, у парня поднялись дыбом волосы.

  Йоки оставила его в приемной, пожелав удачи. Само помещение представляло собой коридор с двумя дверьми, одна поменьше – входная – и побольше – к Каге. Вдоль стены стояло несколько глубоких и удобных кресел, в одно из которых сидел его недавний знакомец – Удзи.

  – Салют! – махнул он рукой.

  – Ээ, привет, – немного сбивчиво пробормотал парень.

  – Ты к Каге?

  Ринджи кивнул.

  – Так его нету там сейчас, – улыбнулся собеседник, в его зеленых глазах плясали аякаси.

  – Как так? – растерялся Ринджи, – мне же назначили встречу?

  – Бывает, – пожал он плечами, – важная работа, то-да-се, я, вон, тоже к нему сижу.

  'Ага, наверное, устроят головомойку по поводу этикета', – немного злорадно подумал Хьюга.

  – Да ты присаживайся, – блондин показал на кресло напротив него.

  Они немного помолчали.

  – Слышал, ты женится этим вечером собрался, да? – нарушил молчание Удзи.

  – Ага, – кивнул в ответ.

  – И как?

  – Ну, – покрутил он рукой, – знаешь, коленки трясутся только так, – доверительно сообщил он Удзи.

  – Ага, у меня та же фигня, – как-то приуныл его собеседник.

  – Что, неужели и ты сегодня женишься? – рассмеялся Ринджи.

  – Не, не сегодня, – отмахнулся Удзи, – но скоро. Ты прикинь, они сказали, что я уже взрослый и скоро женят меня, – Ринджи сочувственно покачал головой. Он, как никто понимал парня.

  – Слу-ушай, – протянул Ринджи, – а ты не знаешь, кто будет моей невестой?

  Удзи странно на него посмотрел и, хихикнув, ответил:

  – Увидишь.

  'Да заколебали уже!' – мысленно взорвался Хьюга, что такого смешного или странного?

  Они немного помолчали.

  – Скучно как-то, – протянул внезапно вернувший солнечное настроение Удзи, – пошли внутрь, что ли?

  – Как так? – от удивление Ринджи глупо переспросил, – а Каге?

  – Ой, забей, – отмахнулся от него Удзи, открывая здоровую двухстворчатую дверь с синей эмалью и золотыми узорами на ней. Предчувствую огромные неприятности, Хьюга шагнул внутрь. Комната была несоразмерно меньшей, чем даже коридор. Из обстановки был только массивный стол по центру комнаты, окно во всю заднюю стену (мечта убийцы, подумал Хьюга) и фуин, покрывающих каждую часть стен.

  Этот обезбашенный Удзи без малейшего стеснения обошел стол и уселся в кресло Каге. Достав откуда-то странный убор он напялил его на голову.

  – Удобная штука, – поделился с ним Удзи, – и голову не жмет, как корона, и от солнца закрывает.

  Слова застряли в горле у Ринджи, когда из-под убора на него взглянул не парень-весельчак, немного младше его, а взрослый мужчина с очень тяжелым взглядом.

  – А теперь давай поговорим серьезно, Ринджи Хьюга, – в его голосе не осталось и намека на ту беззаботную веселость. Черты лица заострились, из-за сухой жутковатой полуулыбки, на, казавшимся безжизненным лицом.

  'Как я мог пропустить это?' – носились мысли у парня, – 'это ведь не иллюзия, я бы заметил. Нет, это была просто маска, Шинигами и все аякаси мне в печенку, он же просто монстр какой-то!'

  – Позволь представится еще раз, Удзи Узумаки, Йондайме Узукаге, – и он кивнул ему, взявшись за край шляпы.

  'Приплыли, вот теперь-то мне точно писец...'.

  ***

  Когда за парнем закрылась дверь на лицо Каге выползла кривая улыбка.

  – Ну как результаты? – спросил он у Магетцу, который вышел из потайной ниши.

  – Блестяще, – улыбнулся он, – молодой Хьюга уже сейчас показывает результаты, как после двух месяцев обработки.

  – Погодь, – выставил руки вперед Котоку, – можете объяснить мне, что это вообще за цирк с ним? А то я, признаться, только сейчас сообразил, – улыбнулся он и почесал затылок.

  – Все просто, – начал я, – даже если Ринджи и Зиксин не отдают себе отчет в этом, но они выполнят любой приказ главы своего клана, это вбивалось в них с пеленок, а зачем нам подобные ребята, правильно?

  – Ну, – немного заторможено кивнул.

  – Во-от, поэтому мы придумали как это исправить.

  – С Вашего позволения, – взял слово Магетцу, – сначала стоит 'расшевелить' парней. В ход идут все – от пышной встречи, до кривляний Каге, – неодобрительный взгляд в мою сторону, – признаться, весьма эффективных. Позже, когда парни будут не так сильно закрепощены догматами, мы будем прививать им самостоятельность и некий патриотизм к Узушио.

  – Лихо, – почесал подбородок Котоку, – но в лабораторию я его все едино затащу.

  – Хе-хе, конечно, затащишь, куда он от тебя денется-то, – хохотнул я.

  'Как и я от моей первой невесты', – мрачновато подумал, – 'правда, до этого еще двадцать лет, но, как показала практика, время летит очень быстро'.

  ***

  Выйдя из кабинета после столь тяжелого разговора, где его бывший(?) хороший знакомый чуть ли не клещами вытягивал из него крупицы информации, мастерски сбивая с толку вопросами или вываливая какую-то информацию, Хьюга прислонился к стене и сполз вниз, пытаясь обрести душевный покой. Они обсуждали его будущее, а потом, в следующий момент он ловил себя на том, что рассказывал обычаи Хьюг или, когда они говорили про потенциал его детей он сболтнул про абсолютно секретные техники... Жуть... Именно в этот момент его и застала Йоки. Злится на нее не было ни сил не желания, ведь парень понимал, что наверняка этот ушлый Удзи просто приказал, что бы не 'портить сюрприз' или что-то в этом роде. Не слова не говоря, Йоки подняла его с пола и помогла дойти до комнаты, где разговорами успокоила парня, за что тот был ей премного благодарен. 'Даже жаль, что она не моя невеста', – грустно подумал парень.

  К вечеру Ринджи уже пришел в себя достаточно для того, чтобы осознанно одеться и совсем не удивится, что праздничная одежда выходит за все его представления о роскоши. И отдаться на растерзание толпе женщин, приводящие его 'в порядок'...

  ***

  На подгибающихся ватных ногах Ринджи и Зиксин вышли в зал. Кивнув Каге и, что главное, получив в ответ привычную широкую лыбу и ответный кивок, взглянул туда, откуда только вышли их невесты. Ими были Этцу и Йоки. Скосив взгляд на Нара, Ринджи понял, что тот тоже не ожидал такого поворота. 'Я счастлив, Ками, Вы услышали мои молитвы, спасибо'. А следом были торжественная церемония в лучах заката, грандиозный пир, а следом... лучшая ночь в его жизни...

  Прода 39

  *Несколько недель спустя. Кабинет Узукаге. Удзи и Котоку*

  – И какие результаты? – поинтересовался я у Котоку.

  – Озадачивающие, – хмыкнул тот в ответ.

  Мы стояли у моего панорамного окна с видом на город и пили свежевыжатый сок (чакра воды рулит! Никакой мякоти в соке не было). У меня закончился 'финансовый год' и я успел и фуин поторговать и собственный урожай собрать и недостающее закупить. Главным, по моему мнению, приобретением были несколько коров и быков, доставленные всеми правдами и неправдами из самой страны Травы. А Котоку устал биться лбом о проблему телепортации человека и пришел ко мне отдохнуть.

  – Мда? – лениво протянул, скосив взгляд на брата.

  – Хьюга не человек, – рубанул он.

  – Кха-кха, прости, что? – откашлявшись от пошедшего не в то горло сока, просипел я.

  – Ну, – замялся он, – помнишь вены, которые питают его бьякуган?

  – Ну? – киваю, ибо фиг такое забудешь.

  – У обычных людей в том месте никаких вен нету, все 'питание' глаза поступает изнутри черепа и места для дополнительных каналов там, естественно, нету.

  – Хм, – задумчиво чешу подбородок, – и че?

  – Да фиг его знает, – пожал Котоку плечами, – тут по миру ходят ребята со ртами на руках и откровенные химеры, а тут, подумаешь, аномальные вены на лице, – под конец фразы он улыбался.

  – О да, вспомни хотя бы тех же Шино... вскрытие покажет, да? – ехидно ухмыляясь подначиваю брата.

  Котоку вздрогнул, – Не-не-не, – выставил он руки перед собой, – я не какой-то там Орочимару, чтобы интересоваться подобным, – шутливым тоном начал отнекиваться, – я больше по, так сказать, чистой науке, хотяя, – с задумчивым видом он почесал подбородок.

  – Котоку!

  – А че, я ниче, просто так сказал.

  Мы переглянулись и широко улыбнулись. Подобные шутливые перепалки у нас время от времени происходят: он строит из себя безумного ученого, а я отмороженного правителя, правда, в последнее время мне как-то труднее стало различить шутит он или нет, как и ему, в принципе. Наверное, приобрели актерский опыт, за столько лет-то.

  – Так что там с ними? А то я, признаться, с этой бух.отчетностью, – я покосился на чистую поверхность стола, которая еще недавно была покрыта кучей бумаг, – которую, к слову, должна вести Митико... как она там?

  – Отвечаю по порядку, – хмыкнул он, – парни сейчас проходят ускоренный курс обучение, так как выявились изрядные пробелы в математике, а вот в каллиграфии они ничем не уступают учителям, – Котоку покачал головой, и спросил у потолка, – чем их там в кланах учат, а?

  Я кашлянул, возвращая Котоку в прежнее русло, тот сделал вид, что не заметил.

  – Тренируются, гуляют со своими женами, знакомятся с народом. Уже стали местной достопримечательностью, так как посмотреть на гостей хочет все 'деревня', – по уже ставшей привычкой давней шутке, мы выделяли слово 'деревня' в названии нашей страны кавычками, ибо это, как минимум, село городского типа, хе-хе... – Ну, а что касается Митико, то она с головой ушла в исследования, правда, ее увлекла больше биология, – он немного погрустнел, – но, как видишь, все свои дела она забросила, – с улыбкой закончил он.

  – Она их и не начинала, – пробурчал я.

  – Подкаблу-учник, – протянул Котоку, еще сильнее улыбаясь.

  – От подкаблучника слышу, – отбрил я, – кто делает расчетки фуин для нее?

  В ответ Котоку гордо промолчал.

  Вдруг Удзи как-то подозрительно оглянулся, кивнул, и достал откуда-то из печати маленькую бутылочку саке.

  – По рюмашке? – заговорщицким тоном спросил он, – настоящая взятка, – немного подумал, – или контрабанда, как посмотреть... Лучшее, что есть у Нара, – продолжал он искушать Котоку, – последняя осталась.

  – В одно лицо, что ли вылакал? – изумился Котоку.

  – Та не, это мы с тобой 'догонялись' после свадьбы.

  Котоку поморщился от пришедших воспоминаний о тогдашнем похмелье и подумал, что это саке явно было лишним, как и то сливовое вино до него... Покосился с сомнением на солнце в зените и выдохнул, – наливай, змей-искуситель...

  Некоторое время слышалось только бульканье, когда идеальная машина для убийства использовала свое мастерство и глазомер для того, чтобы налить поровну.

  – Кампай?

  – Ну, кампай, че...

  Выдохнув и заев предусмотрительно запасенной закусью, парни помолчали.

  – Сейчас бы водочки, да под соленый огурчик... – мечтательно закатил глаза Котоку.

  – Ага, – сощурился Удзи, – пьешь элитный, без шуток, алкоголь, натур. продукт, заметь, а жалеешь о денатурате, который тебя, к слову, на задницу посадит после ста грамм.

  Котоку вскинулся, но, немного подумав, убито кивнул и пробурчал, – изобрету 'самогонку', стану вторым Менделеевым...

  – Вот когда вспомнишь всю таблицу, тогда и разрешу построить, споим всех врагов, ха-ха-ха.

  – Удзи!

  – А че, я ниче...

  *Нибори Узумаки. Ученик первого года Академии Шиноби. Направление – стихии. Пятьдесят восемь лет. Отдельный полигон не далеко от города. Территория стихийной части академии*

  – Чертова стихия, чертовы 'методички', чертова академия, чертов Каг... – парень запнулся, осознав, что только что чуть не сказал. Несмотря на свое раздражение, Каге он искренне уважал. Злость немного отступила. Парень уселся прямо на землю и стал разглядывать кучу дощечек-планшетов, уже крепко вросших в жизнь Узумак. Сначала изобретением пользовались лишь в научном отделе под патронажем самого изобретателя, так как простые обыватели редко пользуются свитками, но позже стали выходить сборники чудесных историй, как знакомых, так и совершенно фантастических, планшеты, немного облегчающие учет, ежедневники и, главное – игры. Например, 'пинг-понг' с шариком из чакры, а потом понеслось...

  Прошло две недели после отбора добровольцев на новое направление обучения – стихии. До этого дети, не имевшие особого таланта к фуин, отрабатывали Телесные техники, рукомашество, грубо говоря, которое выходило откровенно корявым из-за все того же отсутствия фуин. Но недавно все переменилось – изобретение комплекта для полета 'Ястреб' мгновенно подняло интерес к стихиям. И на этой волне Каге доказал, что слов на ветер не бросает. Еще после боя с Чизу над телом Имы, Каге сказал, что сделает все возможное для развития стихий...

  Добровольцев научится стихиям нашлось очень много, от седоволосых шиноби, до откровенных детей еще младше, чем сам Нибори. Было отобрано полтинник добровольцев и вот во что это вылилось.

  – 'Путь к стихиям шиноби должен найти самостоятельно', – явно кого-то цитируя передразнил красноволосый парень, – бе-бе-бе, 'путь этот долгий, медитируй и лет через тридцать откроешь цветок', бе-бе-бе, – из парня уже давно выветрилось все почтение к прежним наставникам. Как оказалось, на материке дети, возрастом едва выйдя из пеленок учатся направлять стихию максимум МЕСЯЦАМИ, но никак не десятилетиями, и ничуть не смущаются своим 'несовершенством' пути.

  На планшетах перед ним лежали, так называемые, методички по освоению стихий, хитро обменянные у материковых за полновесное фуин. По мнению самого Нибори это была просто подборка первоклассной ахинеи, и его Каге крепко так напарили с ней, но оставалось еще, как минимум, половина способов, а ведь у него только одна стихия – огонь, у тех, кому не посчастливилось иметь несколько – гора планшетов пропорционально больше.

  Всех добровольцев развели на персональные полигончики и вывалили кучу учебного материала с заданием – найти рабочие. А для этого в них надо вникнуть, что уже вызывает местами проблемы... проблемы с сонливостью... потом попытаться повторить написанное, предварительно поняв его. И вот тут-то и начинаются трудности: ни один из способов просто не работал, как бы Нибори не пытался 'раскрывать цветки', 'просеивать воду' или 'отобрать шестой цветок на пятицветье' у него ничего не получалось.

  Развернув и зафиксировав очередной планшет, парень присвистнул. Судя по подписи данный метод предоставили им Учихи. Про демонов-Учих знал каждый Узумаки, и все сходились во мнении, что в вопросах иллюзий и стихии огня, они были профессионалами.

  – Интересно, что на этот раз мне посоветуют делать, может, станцевать? – мрачно пошутил, бубня себе под нос парень. Но быстро сменил свое мнение, так никакой заумной философской мути в свитке не было и в помине. Крупными иероглифами, четко и по делу шла инструкция как пробудить в себе пламя.

  – Так, вызовите в себе темные эмоции, лучше всего подходят гнев, раздражение, ненависть, – прочел он первую строку, – ну, с этим проблем нету, – пробурчал он про себя и стал вспоминать предыдущие две недели. Злость, немного улегшаяся, стала вновь просыпаться, раздражение на тупые способы пробудить стихии зажглась, словно тлеющий уголек в печи разрастается в гудящее пламя. Дав волю эмоциям, что скопились за это время, Нибори накрутил себя до того состояния, когда идут бить морды в спаррингах.

  – Вложите все свои эмоции в выдыхаемый огонь, – прочитал парень, весь горя, – ну, мы это запросто, – хмыкнул он и сложил печать тигра.

  – Высвобождение огня, – проорал он и вложил весь свой негатив в выдыхаемую чакру. Ослепительно яркое пламя просто 'слизнуло' не предназначенную для подобного мишень.

  – Вот это да, – ошарашенно протянул Нибори. Пару мгновений он тупо пялился на собирающуюся вновь мишень, а потом до него дошло... Нечленораздельный вопль раздался в послеобеденной тишине, – да, да, черт возьми, ура, у меня получилось, – радовался молодой Узумаки, танцуя нечто зажигательное.

  – Так, не понял, – пробормотал он, попытавшись еще раз 'зажечь'. Вся злость, накопленная для первой атаки бесследно исчезла, будто и вправду вложившись в технику. Пытаясь разозлится еще раз, Нибори понемногу понимал, почему все считают Учих чокнутыми безумцами, ведь если для каждой техники надо хорошенько разозлится и, главное, сделать это быстро, то в мирной жизни столь вспыльчивый характер станет весьма серьезной помехой.

  Разозлится во второй раз было сложнее – мешала эйфория от техники. Рано или поздно, но парень взвинтил себя до нужного состояния и еще раз выдохнул пламя, отслеживая все изменения. Именно в этот момент он понял, что имели ввиду те глупые свитки – они все описывали это ощущение, будто твоя чакра стала неполной, иной, для него это выглядело будто кристальная чистая вода вдруг стала кипящей лавой, просто отделив от себя часть... Он бы при всем желании не смог бы объяснить, КАК он это делает, это надо именно почувствовать. Именно в этом были все проблемы Узумак – они пытались сами почувствовать это, зато теперь, похоже, у него в руках есть метод, ведущий по его мнению в пучину безумия, но для начала пути – идеальный.