Текст книги "Полигон"

Автор книги: Дмитрий Безродный

Соавторы: Алексей (1) Федоров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

Вадик открыл обе дверцы кабины своей «газели», включил передачу, чтобы не мешал рычаг коробки, и сладко посапывал во сне, растянувшись на сиденье, ловя приятный сквознячок, продувающий кабину насквозь. Негромко наигрывала магнитола, Саша Васильев проводил свой «урок географии», и снилось Вадику, что плывет он с прекрасной светловолосой девушкой по одному из каналов прекрасного города Амстердама на ладье вроде той, что была нарисована на бутылке его любимого пива, а на веслах сидят закованные в цепи рабы, которым вместо барабана задает темп гитара. Инструмент, наигрывающий латинские мотивы, хрипел и дрожал от страсти в руках усатого мексиканского кабальеро.

В Амстердаме Вадику бывать не доводилось, поэтому канал в его сне был похож на речку Фонтанку, что в северной столице. Ну, в общем, какая песня – такой и сон. И танцуют они на носу ладьи что-то невыносимо испанское, девушка взмахивает руками, и с руки ее срывается браслет и летит в воду. Но не успевает он коснуться поверхности воды, как следом уже летит элегантный Вадик в белом костюме работы знаменитого модельера, хватает браслет и идет на всплытие… А всплыть не получается. Кто-то хватает его за ногу и начинает трясти, тянет на дно канала. Вадик смотрит вниз – а там посиневший и раздувшийся Игорь, который цепко его держит мертвыми пальцами. А ниже – еще игроки. И все мертвые, их волосы шевелит течение, а они тянут к нему свои разлагающиеся руки… И из всех складок одежды утопленников, из их глаз и ушей выплывают тысячи мелких черных змеек и плывут к Вадику с целью перекусить на халяву. Тут Игорь дергает особенно сильно, Вадик пинает ему ногой в лицо, и…

И Вадик с воплем проснулся. Не успев ничего понять, он попытался вскочить, но, въехав головой в рулевую колонку, пыл поумерил. Возле машины стоял игротех[15]15
  Игротех (игротехник) – игрок, который по указанию мастера отыгрывает временных персонажей.


[Закрыть], потирая ушибленную грудь.

– Ты не припадочный часом? – спросил он, слегка морщась.

– Игорь где? – вопросом на вопрос ответил Вадик, стирая со лба испарину.

– В лесу Игорь. Только что по рации кричал, чтобы тебя будили и за опоздавшими отправляли, псих чертов…

Вадик, немного успокоившись, протер глаза, дрожащими руками прикурил сигарету и перебрался за руль. Тентованная «газель» сделала круг по лагерю, разворачиваясь, и направилась в лес. На прощание Вадик помахал девушке, стоявшей за прилавком «магазина».

Она была последним человеком, который видел Вадика живым.

Они шли по лесу и горели жаждой расправы. Обычные в общем-то люди, которых из-за очередных раздолбаев оторвали от собственных дел. Команда Мастерского Гнева шла навстречу «покойникам», которые пренебрегли своей святой обязанностью явиться в мертвятник, вместо этого веселая компания «трупов» скорее всего бухала спирт где-нибудь под кустом, наплевав на все игровые правила.

Такое иногда случалось на второй день игры, когда уже все завоевано, неприятельские армии разгромили команду-неудачника, вступать в игру и играть другого персонажа уже нет настроения и вообще пора уже отдохнуть. Но такое поведение сразу после начала граничило с наглостью.

КМГ выполняла свои обычные полицейские функции, то есть следила за тем, чтобы игроки соблюдали правила, не бегали в ближайшую деревню за крепкими спиртными напитками, а сбегав и употребив, вели себя, что называется, «в рамочках». И полномочия у этой игровой полиции были самые широкие – от начисления команде штрафов до изгнания с позором за пределы полигона. За непристойное поведение в не очень трезвом виде – а случаи такие хоть и редко, но бывали, – буяну могли и подправить физиономию. Причем обижаться на сотрудников КМГ было себе дороже, в конце концов, ты играть приехал? Тогда играй и живи себе спокойно. До мордобоя дело дошло лишь однажды: возглавляющего команду Володю – в миру бойца СОБРа и экс-чемпиона МВД по рукопашному бою – многие игроки знали либо лично, либо понаслышке. В свободное от работы время его часто приглашали, за определенную плату, разумеется, охранять полигонные игрушки. В связи с тем, что охранник обладал редким по своей глубине даром убеждения и носил на законных основаниях нарезное оружие, как правило, в его присутствии ЧП не случалось.

Однажды он демонстративно отделал до полусмерти решивших поживиться ценными вещами в палатках, но пойманных обалдуев из деревни по соседству с полигоном, поразив всех при этом своей жестокостью. Местных увезла «скорая», с прибывшими пэпээсниками Володя поручкался, и инцидент на этом был исчерпан. Ходили, правда, слухи, что один из воришек получил после этого инвалидность, но слухи слухами, а спокойствие и порядок на игре – вещи вполне ощутимые и довольно ценные. Были, конечно, у Володи и минусы – в частности, весьма своеобразное чувство юмора, но как убеждались знакомые с ним люди, парень он был, в общем, неплохой.

В КМГ Володя влился от скуки и постепенно втянулся. Его захватили вымышленные миры ролевиков. Принимать участие в «полигонке» в качестве игрока казалось ему мальчишеством, но КМГ была, по сути, продолжением его функций охранника, да и участвовать было гораздо интересней, чем два дня кормить комаров и сосать пиво. Кроме Володи, в состав команды входили двое помощников Игоря, которые все же знали правила данной конкретной игры лучше и принимали решения об административных взысканиях – доверить это Володе Игорь не рискнул.

Настроение у всех троих было не радужным. Володя приехал с дежурства, ночью они выезжали на задержание, и поспать практически не удалось. Только он забрался в палатку с целью чуток подремать, как его подняли и отправили на поиски «убитых». Остальные же злились на пропавших за то, что их оторвали от игрового процесса, в котором они также имели свои роли, и на ходу вполголоса обсуждали, какой кары достойны загулявшие «жмурики». Заговорившись, они чуть не налетели на широкую спину внезапно остановившегося Володи.

Охранник стоял и рассматривал торчащую из придорожной сосны стрелу с металлическим наконечником, такие на игре были запрещены, но ребята привозили их для соревнований в меткости.

– Интересно девки пляшут… – предчувствуя недоброе, процедил охранник. Даже если ребята устроили соревнование – маловероятно, что человек, потративший время и силы на изготовление отличного лука и стрел (а древко стрелы было даже покрыто лаком), будет своим снаряжением разбрасываться и не подберет стрелу после выстрела.

Парни даже не заметили, как в руке Володи появился пистолет.

– Быстро присели! – произнес Володя таким тоном, что его спутники подчинились не споря.

Володя выдернул стрелу из сосны и быстро укрылся за ее стволом. Он прекрасно представлял убойную силу таких «игрушек» и выступать в качестве подушечки для булавок желания не испытывал. В кого они, интересно, палили?

– Эй, парни, это свои! Команда Гнева! Луки опустили, кто выстрелит – без башки оставлю! – С этими словами Володя вышел из-за ствола и осторожно двинулся в заросли кустов в ту сторону, откуда прилетела стрела. На крик никто не отозвался. Володя зорко всматривался в переплетение ветвей, но никакого движения заметно не было.

Они и не могли двигаться. Все пятеро лежали на небольшой полянке, обросшей полукругом кустами, в самых причудливых позах, которые человеческое тело принимать просто не в состоянии – кости ограничивают свободу деформаций. У них же – и Володя убедился в этом, тронув тело ближайшего к нему игрока, – скелеты были превращены в крошево. Тело парня не перевернулось, а именно перетекло с бока на спину, словно воздушный шарик, наполненный водой. Володя, хоть и насмотревшийся на кровь и трупы в Чечне, передернулся… И бросился на землю рядом с телом, на лету перевернувшись на спину и едва сдержав себя, чтобы не выстрелить на звук. Причиной шума явились всего лишь его спутники, обалдело таращившиеся на открывшуюся картину.

– Ребята, вам что, жить надоело – к вооруженному человеку подкрадываетесь? – Тон Володи остался спокойным лишь ценой огромного усилия воли, но от резкого выброса адреналина явственно задрожали руки, и сердце застучало где-то в висках. Чуть не положил ведь придурков!

– Что с ними? – спросил один из помощников, хотя по его глазам Володя понял – ответа не требуется. Но все же ответил:

– Они мертвы. И давно уже, остыть успели. Рация у кого?

Володя принял миниатюрную «говорилку» и задумался. На лицах и открытых участках тел не было видимых кровоподтеков, но ведь, чтобы добиться такого результата, нужно долго и целенаправленно работать как минимум кувалдой. Как вообще нужно бить, чтобы силу удара не смягчила ни кольчуга, ни надетая под нее, чтобы не стирать плечи, толстая рубаха? А парнишка неподалеку вообще в панцире, и доспехи не повреждены. Что же их убило, черт возьми?

Размышления Володи прервали раздающиеся рядом звуки – один из его спутников отошел к кустам, и его тошнило, второй был близок к повторению поступка своего напарника. «Дотронулись до трупа», – понял Володя и, отвернувшись, нажал тангенту[16]16
  Тангента – клавиша прием/передача на рации.


[Закрыть].

– Главный, я КМГ, ответь! – Мертвая тишина, прерываемая лишь тихим шумом статики. – Игорь, ответь срочно, ты нужен! – Опять ничего. Володя подумал секунду и опять поднес рацию ко рту. – Ребята, кто видел Игоря и когда?

Спустя секунду рация что-то неразборчиво захрипела.

– Кто звук убрал, придурки?!! – заорал Володя на парней.

– Ну ты слышал, как она свистела, на нервы действовала… – ответил не удержавший в себе обед, все еще стоящий, наклонившись над собственной лужей. Володе захотелось дать ему хорошего пинка, чтобы он искупался. Вместо этого охранник прибавил громкость, и из динамика полился стоявший в эфире треск и свист.

– Повтори, не понял! – почти заорал он в рацию.

– …Говорю… ищем… не можем… – прохрипела та в ответ.

Володя сплюнул и снова нажал кнопку.

– Говорит Команда Гнева! Внимание всем! Мастерской группе собрать всех игроков в нашем лагере. Повторяю, в мастерском лагере! Игра остановлена. На полигоне совершено убийство! Повторяю, игра остановлена! Всем, кто меня слышит, – продублировать сообщение в эфире! Продублируйте сообщение!

Почти сразу послышался прерываемый помехами голос, повторяющий Володино сообщение, затем еще один, едва различимый в треске и свисте.

– Ну что смотрим? – обратился Володя к своим деморализованным спутникам. – Бегом на мастерку!

Телефон Виктора добросовестно сканировал все доступные ему радиочастоты в поисках сети. Рядом на капоте белой «шестерки», стоявшей крайней в ряду машин, лежали еще несколько трубок. Телефоны принадлежали остальным членам мастерской группы, и поиск сети уже закончили, так ее и не найдя. Спустя несколько секунд маленький немецкий аппаратик также закончил свои поиски. И с тем же результатом.

Виктор обернулся и невидящим взором обвел собравшихся. В его руке была зажата бесполезная теперь рация, и Сергей отметил, что пальцы мастера побелели от напряжения. Пластиковый корпус потрескивал, готовый лопнуть, и эти звуки в наступившей вокруг тишине были слышны вполне отчетливо. Мастера полукругом обступили сумевшие добраться до лагеря команды – «Бирнам», «Айзенгард» и несколько уцелевших из команды «Нильфгаард»; о судьбе более полусотни игроков можно было только догадываться. И догадки Виктора не радовали.

– Отсюда… – Вместо слов из горла Виктора донесся сдавленный хрип, он кашлянул, прочищая горло. – Отсюда не позвонить. Нужно ехать за помощью. Кто?

«Жигуленок», стоявший за его спиной, мигнул поворотниками, синхронно щелкнули дверные замки, а из толпы молча шагнул его хозяин Ник – балагур и душа компании, мастер команды «Нильфгаард». На его лице не было и следа обычной легкой полуулыбки – его команда пострадала больше всех, на мастерку попали только пятеро, включая его самого. Ник направился к водительской двери с безучастностью автомата, не глядя по сторонам, но когда он взялся за дверную ручку, на его плечо легла ладонь Виктора.

– Коль, не дури, один ты не поедешь. Не поедешь, я сказал! – повысил голос Виктор, когда Ник дернул плечом, сбросив его руку. Но остановился, дверь не открыл. – Возьми с собой парней. Не знаю, кто там в лесу, сколько их, но в одиночку двигаться не стоит.

Голос Виктора звучал глухо. Воздух в лагере, казалось, сгустился, лес замер, как будто попал в стоп-кадр. Тишина была почти физически ощутима, она текла словно патока, обволакивала людей, давя на гортань. Не шумел ветер в ветвях, не пели птицы; кроме голоса мастера, были слышны лишь потрескивание костра да чье-то тяжелое дыхание позади и левее от Сергея. Все остальные не издавали ни звука. Дым от костра поднимался в неподвижном воздухе вертикально вверх, и лишь на высоте сосен его подхватывал слабый ветерок.

– Ребята! – Виктор перевел взгляд на игроков. – Нужно поехать с Колей. Только те, у кого серьезное оружие, с игровым оставайтесь в лагере. Решайте быстрее!

Несколько ребят стали протискиваться сквозь толпу к машине. Женя отошел к костру, выдернул из лежащего у огня бревна топор и снял с головы свой шлем-«луковицу», отдав его в руки Любочке, с испугом смотревшей на него.

– Все нормально будет, не переживай… – сделал он неубедительную попытку улыбнуться и, пройдя к машине, занял место на заднем сиденье. Рядом с Ником сел Олег. Чирикнул стартер, и двигатель «шестерки» сыто заурчал. Виктор опустился на корточки рядом с открытой водительской дверью.

– Коля, езжайте в Савино, там должен быть телефон, да и связь должна появиться. Если нет, то прямиком в Заволжский, на пост. Там ситуацию объясните, только без чертовщины! Парень по рации просто бредил явно… Нигде не останавливайтесь, даже если наших встретишь, игроков. Держи рацию, на девятом канале служба спасения. Когда сможешь вызвать – к нам не возвращайся, вези парней по домам. И еще… Коль, ты не виноват. Никто из вас не виноват. Эфир помехами забит, хорошо, что ты вообще про сбор услышал…

– Вить, замолчи, а? – Ник даже не повернул головы. – Теперь не узнать – хорошо или нет. Все, давай, мы поехали. Постараюсь побыстрее… – С этими словами Ник включил передачу и захлопнул дверь. Легковушка тяжело тронулась и, качаясь на неровностях поляны, поползла к выходу, унося пятерых парней навстречу неизвестности. Машину поглотил туман, плывущий за деревьями, и Виктор уловил красноватый отблеск габаритов – Ник включил фары. Неслышно подошел Володя и за рукав отвел Виктора в сторону от остальных.

– Почему ты не поехал? – В голосе Виктора не послышалось и намека на упрек.

– У меня такое чувство, что здесь я нужнее буду, – отозвался тот. – А интуиции я доверяю. Что ты ему такое сказал напоследок?

– Что он не виноват в смерти ребят.

– Он мастер. Он отвечал за любые действия своей команды.

– Но ты же сам слышишь, что в эфире творится…

– Вить, давай потом поспорим, лады? Нужно поставить ребят на наблюдение за периметром лагеря. Я не знаю, кто или что здесь, но работает оно чисто и с гарантией. И проблемы у нас только начались, задницей чую.

– Дай бог, чтобы ты ошибся…

…Они действительно не могли расслышать передаваемое сообщение в треске и свисте помех. Эфир взбесился, сквозь какофонию звуков, льющихся из динамика рации, доносились обрывки слов:

– …Всем!.. Собрать…..влена… Мастер…

Ник, Олег и Шурик сидели у костра в лагере команды «Нильфгаард» и курили. Над костром висел котелок, вокруг которого хлопотала единственная в королевстве девушка – рыжая Любочка, которую в команде и в университете прозвали одинаково – Солнце. Это была симпатичная, конопатая и курносая девушка, подвижная как ртуть, пацанка и всеобщая любимица. В котелке бурлил уже готовый обед на семнадцать персон.

– Мальчики, ну хоть хлеба порежьте, а?

– Тихо!!! – рявкнули мальчики в один голос.

– Игра… сообщение… – надрывалась рация.

Любочка фыркнула и приняла позу под названием «оскорбленная невинность».

– Нет, ну я всегда знала, что вы хамье, но чтобы настолько… Звук убавьте, балбесы, лучше слышно будет!

Главный «балбес» – Ник – удивленно посмотрел на нее, но звук убавил.

– Всем реги… на полигоне……ство… игра… лагерь… – и все звуки снова утонули в помехах.

– Кто-нибудь что-нибудь понял? – Ник оглядел всех троих по очереди.

– Ни фига не понятно. – Олег щелчком отправил окурок в костер и стал доставать из рюкзака хлеб. – Не пойму, откуда помехи. Слушай, может, позвонить им? Наверняка что-то важное передают. А то неохота к ним бежать перед обедом, узнавать, в чем дело.

– У меня сеть час назад обрубилась, я трубку выключил. – Шурик потянулся за минералкой, за что получил от Любочки по наглым рукам. – Ай, зараза, больно же! Я так думаю, из-за грозы что-то на вышке случилось.

– Ну и фиг с ним, сейчас поедим – и на войну! – подвел итог Ник и подмигнул Олегу: – Ну что, барабанщик! Труби обед!

Олег принюхался к доносящимся из котелка запахам, облизнулся и, набрав полную грудь воздуха, заорал:

– Отряд! Для приема пищи прибыть к костру со своей посудой!

Бойцы, трудившиеся над постройкой штурмовой стены, ответили радостными воплями. Первым к костру успел смуглый и черноволосый Данила, который занимал должность королевского советника.

– Так, я чего-то не понимаю в этой жизни! – попер он на Шурика. – Какого ты тут рассиживаешься, когда вся команда на стройке? Или ты думаешь, если ты маг, то можно от работы отлынивать? Если сейчас штурмовать кто-нибудь припрется, дыры в стене будешь своей задницей закрывать! Простите, ваше величество! – сделал он шутливый книксен «королю». Олег только фыркнул в кулак.

– В следующий раз, господин советник, ты сам будешь чистить четыре с лишним кило картошки, а я за тебя буду по лагерю прогуливаться с умным видом! – не остался в долгу Шурик. – И вообще посвисти еще, я на тебя заклятие трезвости наложу. Ты же от зависти сдохнешь!

– Так, подданные! – вмешался Олег. – По углам! А то сейчас обоим достанется. Приятного аппетита!

Не прошло и пары минут, как вся команда расселась вокруг костра на бревнах. Рубить на игре лес, даже сухостой, вообще-то как бы запрещено, за это организаторы могут огрести неслабый штраф от Природнадзора. Но запреты запретами, а кроме них, есть еще суровая жизненная необходимость, которая диктует свои правила. Если, скажем, для постройки штурмовой стены можно заказать машину горбыля на ближайшей лесопилке, то жечь в костре купленные за свои деньги пиломатериалы еще никто не додумывался. Здесь срабатывала старинная формула: если нельзя, но очень хочется, то можно. Тем более за двое суток игры костер легко превратит все бревна в золу, а потом и она будет прикрыта заранее снятым дерном. Вообще после проведения игры в лесу, как правило, не остается следов пребывания человека в виде пустых бутылок, консервных банок и прочего мусора – все сжигается или закапывается. И, кстати, это выгодно отличает игроков от любой компании, выбравшейся, к примеру, на шашлыки.

Среди самих же ролевиков весьма ценится умение приготовить вкусное блюдо из предложенного ассортимента продуктов, порой весьма скудного или весьма необычного. В Любочке, студентке меда, явно погиб шеф-повар, место которому запросто мог бы предоставить любой ресторан. Свое творение она скромно обозвала «супчиком», однако веселая толпа успевших проголодаться игроков вразнобой ответила ей, что, во-первых, это не «супчик», а пища богов, а во-вторых, отдает ли Любочка себе отчет в том, что путь к сердцу мужчины лежит, как известно, через желудок? От комплиментов девушка даже смутилась, но слышать такое ей было приятно.

Ник поддался общему настроению и совсем забыл про свою приглушенно пищащую рацию, которую он убавил, чтобы не раздражала. Но вдруг краем уха он уловил, что из его нагрудного кармана доносится вполне членораздельная речь. Поставив свою миску с недоеденным «супчиком», он отошел от общего шума в сторону, достал рацию и приложил к уху, заткнув второе пальцем, чтобы лучше слышать. Олег сквозь плавящийся над костром воздух наблюдал, как его лицо мрачнеет. Ник что-то спросил в рацию, но, судя по всему, его не слышали. Он вернулся к команде.

– Ребята! Ребята… Тихо!!! – От его вопля все подпрыгнули. Но если Ник и был доволен произведенным эффектом, то виду не подал. – На полигоне что-то приключилось. Что – не знаю, не расслышал. – Он вымученно улыбнулся, словно извиняясь за свою рацию. – Короче, общий сбор у нас. Сейчас доедаем – и все вместе топаем на мастерку.

– А лагерь? Собирать палатки, что ли? Игра окончена?

Олег умудрился задать сразу все возникшие у ребят вопросы. «Не зря его королем выбрали, – мелькнула мысль у Ника, – соображать умеет».

– Я не знаю, ребята. Давайте на всякий случай пока ничего трогать не будем, если что – вернемся. Тут ходьбы чуть больше километра.

Шестнадцать пар глаз озадаченно смотрели на мастера. Все прикидывали в уме – что могло произойти такого, чтобы общий сбор объявили через час после начала игры. Слово взял «король».

– Итак, все поели? С оружием строиться в походный порядок! Ты, ты и ты! – ткнул он пальцем в Шурика, Данилу и Влада. – Остаетесь на охране. – И, понизив голос, чтобы не слышал мастер, спросил у Шурика: – Ты свой сканер взял?

– Обижаешь, Олег! – самодовольно отозвался тот.

– Уйдем – достанешь. Через помехи пробьет?

– Черт его знает. В принципе, если мастерские игрушки еще работают, то у меня проблем не будет.

– Хорошо. На всякий держи под рукой. Неспокойно на душе что-то…

Когда команда, построившись, двинулась в сторону мастерского лагеря, Шурик посидел, докурил сигарету и полез в палатку. В рюкзаке он привез с собой радосканер – мощную цифровую рацию с автономным питанием. Прибор являлся предметом зависти всей команды и объектом охоты мастеров – раций, по правилам, у игроков быть не должно, это привилегия начальства. Но, как известно, правила для того и существуют, чтобы их нарушать. На некоторых полигонах на это смотрят сквозь пальцы, но обычно такие шутки грозят карой со стороны КМГ.

Шурик принес сканер к костру, одновременно с ним на бревно опустились ребята. В руках Влада была двухлитровая пластиковая бутылка, под пробку залитая чем-то темно-красным, Данила же принес стопку одноразовых стаканов.

– Это что за бормотуха?

– Сам ты – бормотуха! – обиделся Влад. – Этот благородный напиток зовется домашним вином, разлитым, между прочим, три года назад. Но тебе, плебей, я теперь даже предлагать не буду!

– Да ладно, Влад, шуток не понимаешь? – Такого напитка Шурик еще не пробовал и пропускать дегустацию никак не желал. – На бутылке ведь не написано, что в ней.

– Ладно, прощу на этот раз… Ты давай радио включай, связист фигов! – продолжил Влад, наливая всем. Шурик, как и все остальные, уже давно привык к его манере легко обижаться и долго после этого бурчать себе под нос, поэтому вместо дальнейших препирательств просто утопил кнопку питания. Помехи шли по всему диапазону, как будто где-то поблизости работал мощный передатчик, глушащий все остальное.

– Странно, – раздумывал вслух Шурик, прогоняя настройку прибора по всем частотам, диапазон которых был гораздо шире, чем у обычной гражданской рации. – Глохнут даже «скорая» и МЧС, а у них выделенные частоты. Такого просто быть не должно, за это Госсвязьнадзор такой пистон вставит, мало не покажется.

– Может, вояки что-нибудь испытывают? – спросил Влад, подавая стакан. Шурик отхлебнул и сморщился – вино оказалось довольно терпким, даже, пожалуй, чересчур.

– Это вряд ли. Мы же рядом с городом, здесь даже радио должно ловить, ну, я FM – станции имею в виду. Да и, насколько я знаю, здесь поблизости никаких частей нет. До ближайшего военного аэродрома километров пятьдесят.

– Извините, господа, что вмешиваюсь в ваш ученый спор, – подал голос Данила – но, может быть, нашу волну поймаем?

– Да, конечно, – защелкал клавишами Шурик. – Какой там сегодня – пятый канал вроде?

Из шелеста помех внезапно всплыл разговор.

– «Скорую» вызвали?

– Какая, на хрен, скорая, им труповозка нужна… У вас хоть на одном телефоне сеть есть? Вызови тогда, у нас ни одна трубка не работает из-за этих помех, так их туда!.. – Шипение и треск.

– Один из них – точно Ник, а второй – кто? – Влад обвел взглядом приятелей.

– Володя второй… Тихо!

Рация вновь подала голос.

– У нас тоже связи нет. Слушай, я парней в лагере оставил на охране, сейчас за ними вернемся – и к вам.

– Куда ты, на хрен, вернешься, дурак, веди в лагерь всех! У нас уже и так народа до черта пропало, вас еще не хватало прое…ть! Тебе до нас далеко?

– На подходе.

– Вот и подходи. Я не могу связаться ни С «Фортом», ни с «Арвестом», ты их там не встречал?

– Нет… Вот дьявол!

– Что?! Что случилось?!! «Нильфгаард», так тебя, не молчать! – Шипение. – Не прерывай связь, Ник! Отвечай!.. – И снова помехи. Ребята переглянулись. Каждый почувствовал, как тоскливо защемило сердце. Что-то случилось с их друзьями!

– Ник, «Нильфгаард», выходи на связь, мать твою! Живо! – И вновь тишина и помехи. Внезапно эфир взорвался воем и скрежетом, от неожиданности Шурик явственно почувствовал, как сердце замерло, а затем сорвалось в галоп.

И снова одни помехи.

Шурик подхватил лежащий рядом с ним топор и встал.

– Вы как хотите, а я – к ним!

До мастерки команде Ника оставалось идти метров триста, но из-за густо растущего в этом месте подлеска палатки пока не были видны. Чем ближе они подходили, тем лучше работала рация – расстояние между двумя передатчиками неуклонно сокращалось. От новостей, которые сообщил Володя, Нику стало не по себе, он даже сначала решил, что охранник его разыгрывает.

Мысли метались, как стая попугаев. Кому взбрело в голову нападать на игроков? Почему здоровые крепкие парни не смогли с этим кем-то справиться? Ведь большинство игроков носят хотя бы кольчугу, да и далеко не все оружие игрушечное – в игровой среде стремительно, распространялась мода на настоящие мечи с гуманизаторами. Стоит снять резиновый кант – и противнику не позавидуешь. Может быть, нападавший вооружен огнестрельным оружием? Но выстрелы в лесу услышал бы весь полигон. Глушитель? Нет, ерунда. И, судя по Володиным словам, возможно, пострадали не только эти пятеро. Все эти мысли пронеслись в голове Ника со скоростью вспышки.

– …ни с «Фортом», ни с «Арвестом», ты их там не встречал?

– Нет… – Ник почувствовал, как шагавший рядом Олег судорожно схватил его за плечо, и оглянулся. – Вот дьявол… – Не веря своим глазам, он опустил руку с рацией.

Команда маршировала попарно. Олег и Ник – король и региональный мастер – шли первыми. Обернувшись, Ник встретился глазами с испуганным взглядом Любочки, которая еще не оглядывалась, но уже сообразила, что сзади творится что-то неладное. С лица парнишки, всю дорогу развлекавшего Солнце байками, медленно сползала улыбка по мере того, как он оборачивался, чтобы взглянуть на шедших сзади…

А сзади никого не было. Еще девять человек, шаги которых раздавались за спиной Ника секунду назад, словно растворились в воздухе. Десятый корчился на земле, шагах в двадцати, его рвало, и по телу пробегали судороги.

– Твою м-мать… – только и нашлось у Ника слов.

Любочка ойкнула и побежала к парню, катающемуся в пыли и рвоте. Следом кинулись остальные.

– Держите его!!!

Ник схватил руки игрока и прижал к земле. Пальцами он въехал во что-то липкое на земле и передернулся от отвращения, поняв, во что. «Вкусный был супчик…» – мелькнула совершенно не к месту мысль. Краем уха Ник слышал, что рация снова взбесилась, но отвлечься и убавить ее не мог. Парень оказался очень сильным, несмотря на далеко не богатырское телосложение, и чуть не свалил Ника на землю, но подоспели остальные, и спустя секунду парня прижали к тропинке. Любочка обхватила его голову.

– Что с ним? Эпилепсия? – натужно пропыхтел Олег, пытавшийся удержать ноги припадочного.

– Нет, не похоже… Это не эпилептик. – Солнце сузила серые умные глаза и внезапно залепила парню увесистую оплеуху. Тот заорал, и Любочка повторила прием.

– Прекрати!!! – прикрикнул на нее Олег и осекся, сообразив, что тело перестало сопротивляться. В щелки между век выкатились зрачки, и парень заморгал, пытаясь восстановить зрение.

– Эй, Женя, ты как?..

– Не особо… А чего вы меня держите-то?

– У тебя было что-то вроде припадка, – ответила ему Любочка и поднесла к его глазам руку. – Сколько пальцев?

– Четыре и большой загнула…

– В глазах не двоится? Ну ладно, парни, отпускайте…

Женя попытался сесть, но со стоном повалился ничком.

– Черт, больно!

– Где?

– Везде! Все тело болит, словно ногами пинали…

– Ты мышцы потянул во время припадка. – Любочка поднялась на ноги и посмотрела на Ника. – Ответь по рации, а?

Ник поднял с земли черную коробочку переговорника. Динамик надрывался – Володя все еще вызывал его, перемежая позывные виртуозным матом – не иначе, от полноты чувств.

– Мастерка, я «Нильфгаард», у нас ЧП. Пропали люди, девять человек… Куда – не знаю, просто пропали… С теми, кто остался, движемся к вам, сейчас будем. – Произнося эти слова, Ник смотрел на тропинку, по которой они пришли. Из-за поворота по ней словно мела поземка, как в феврале, вот только этот мнимый «снег» был красным. Красным, как кровь. Он подбирался все ближе, а над ним клубились алые струйки тумана. Ник отпустил тангенту и почти закричал: – Берем Женю под руки и бегом вперед. Живее, живей!

– Ты далеко собрался, балда? – Влад тоже поднялся. – Ты что, не сечешь, что творится? Кто-то в лесу убивает людей. Если пойдешь – не факт, что доберешься.

– А ты никак испугался? – Шурик не собирался сидеть спокойно, когда совсем рядом его друзья попали в беду. – Если ты такой герой – сидел бы у мамкиной юбки, а не по полигонам бы катался!

– Я не трус, я просто в отличие от некоторых с головой дружу. Их там четырнадцать человек, нас трое. Что такого можем мы, чего они не могут?

– Ребята, раз такой расклад рисуется, нам и здесь торчать не стоит. – Данила сделал глоток вина прямо из горлышка и протянул бутылку Владу, который стоял к нему ближе. – Саш, вызови мастерку, скажи, что мы идем.

– Куда идем, родной? – Влад смотрел на него сверху вниз. – Еще один дебил на мою голову! Сиди где брошен, чудо! Мы этот несчастный километр не пройдем, я чувствую. И отчетливо чувствую. И вам уйти не дам.

Теперь уже поднялся на ноги и Данила.

– Влад, у меня к тебе есть одна просьба, не сочти за труд. Думай, что ты говоришь и кому. Хамить ты контролеру в электричке можешь, а от меня реально и в морду получить за необдуманные речи, уяснил?

Влад выглядел так, словно полез в карман за леденцами, а вытащил пригоршню овечьих шариков. Господи, Данила, это вечно бессловесное существо, умеет не только разговаривать, но еще и дерзить! Нет, такие вещи нужно пресекать в корне! И Влад ударил первым.

Данила присел, успев среагировать, и удар Влада цели не достиг. В ответ Данила лягнул противника в пах, и хотя даже сквозь твердый носок армейского ботинка почувствовал – попал куда целился, на Владе удар, казалось, никак не отразился. Тот прыгнул вперед – молниеносно, и не успел Данила после своего удара твердо встать на ноги, как оказался на земле, прижатый телом врага, превосходящего его и весом, и силой, и яростью.