Текст книги "Грызня за берса (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Берс-3. Грызня за берса

Глава 1

Глава 1

Открыв глаза, я обнаружил себя вовсе не в загоне пита, где провалился недавно в странный сон, а снова сидящим в невидимом кресле за огромным столом переговорной.

К озаренному изумрудными всполохами пламени моему сектору столешницы неожиданно прибавился всегда черный раньше соседний сектор слева. За которым сейчас оказалась таинственная незнакомка в плаще из сна.

Глянув на соседку пристальным взором, я невольно скривился, как от кислого лимона. Эта явно не простая дамочка имела уровень сходный с подставившим меня прохиндеем-графом – бесконечно далекий от моей семерки двенадцатый.

Среди языков зеленого пламени, пляшущего по соседнему сектору столешницы, обнаружилась крошечная зеленая фигурка девчушки лет десяти, которая со счастливым смехом носилась по сектору, пытаясь схлопнуть ладошками кончики изумрудных всполохов.

– Непа, успокойся, – обратилась своим чудесным мелодичным голоском соседка к духу системного предмета (потому как сотканная из зеленого пламени детская фигурка никем другим не могла быть по определению).

– Ага, сейчас… – звонко откликнулась девчушка и продолжила метаться из стороны в сторону, охотясь за макушками языков пламени.

– И правда, ведь, Непоседа. Скажи? – донеся снизу знакомый хриплый басок.

Оглянувшись, я обнаружил перед собой (в своем огненном секторе) крошечную фигурку улыбающегося Психа.

Ты даже представить себе не можешь, Денис, как я скучал по этой малышке, – неожиданно разоткровенничался со мной наставник голосом, зазвучавшим прямо у меня в голове.

Слушай, а че, вообще, происходит, а? – так же мысленно спросил я у Психа. – Сперва ты меня усыпляешь. Мне снится какая-то хрень. И вдруг я просыпаюсь в переговорной, рядом с незнакомым владельцем системного предмета из сэта Изумрудного берса.

Ты все правильно рассказал, – расплылся в лисьей улыбке Псих и уже вслух закончил: – Именно это с тобой и произошло.

– Блин, Псих! Не беси! Растолкуй нормально! – сгорбился я над миниатюрным наставником на столешнице.

– Фу, какой грубиян! – неожиданно раздался детский голос с соседнего сектора. – Ну-ка не обижай моего дедушку!

– Непа, прекрати, ты ведешь себя неподобающе, – зашипела на грозно подбоченившуюся девчушку дама в плаще.

– Все в порядке, внучка, – это уже вклинился в воспитательный процесс сам Псих. – Денис просто не разобрался еще: что к чему; вот и сердится на меня. А так-то человек он хороший.

– Дурдом какой-то, – закатил я глаза.

– Ну ладно, прощаю тогда, – с комично важным видом кивнула в мою сторону головой неугомонная соплячка. – Гуй, я согласно помочь ему.

– Вот и славно, моя дорогая, – улыбнулась кончиками губ соседка.

– Да блин! Мне объяснит, наконец, хоть кто-нибудь: что здесь происходит⁈ – потеряв остатки терпения, заорал я в зеленоватый полумрак переговорной.

– А вот кричать, молодой человек, не следует! – строгим голосом училки отчитала меня таинственная Гуй.

– Денис, все нормально. Сейчас тебе все разъяснят, – вторил ей снизу наставник.

– Кто вы? Как вы здесь оказались? И что вам от меня надо? – повернувшись к соседке, потребовал я объяснений.

– Я – баронесса Гуй Чи. Законная владелица плаща из сэта Изумрудного берса. Что позволило мне организовать с владельцем топора из сэта Изумрудного берса эту встречу в переговорной. И сделала я это с целью: заключения взаимовыгодного договора.

– Тоже на СОС меня развести собрались? – фыркнул я.

– Ну что вы, молодой человек, – снова улыбнулась кончиками губ баронесса. – Мой интерес максимально прозрачен, и не содержит никаких подводных камней. Я предлагаю вам необходимый для выживания предмет, в обмен на немедленную равноценную услугу.

– Боюсь, немедленно я не располагаю достаточным временем, чтобы вам помочь, – развел я руками. – Через… – Псих, подскажи: сколько там осталось до рассвета? – мысленно обратился я к наставнику.

Один час и две с половиной минуты, – тут же откликнулся в голове знакомый хриплый басок.

–…час мне предстоит крайне опасная схватка, – продолжил я, как ни в чем не бывало, вещать дальше. – К которой я совершенно еще не готов. И планирую в ближайшее время…

– Я в курсе твоей проблемы, Денис Савельев, – перебила меня баронесса и тут же огорошила осведомленностью: – второй сын ближника князя Белгородского, герой-освободитель эпического игрового квеста. И, как я уже говорила, знаю, что нужно делать, чтоб успешно разрешить сложившуюся непростую ситуацию.

– Раз вы так много обо мне знаете и предлагаете сделку, быть может тоже хотя бы лицо передо мной откроете, – предложил я и, осененный воспоминанием из прежней жизни, тут же добавил, растянув губы в широкой лыбе: – Гульчатай, ну-ка открой личико.

– Хам! – фыркнула мигом в ответку малолетняя заступница соседки со своего сектора.

– Денис, да как можно-то так бестактно с благородной дамой… – заворчал снизу Псих.

– Мое имя – Гуй Чи, – не оценив шутки, ледяным тоном поправила меня баронесса. Снимать капюшон обиженка, разумеется, и не подумала.

– Извините, баронесса. Это был прикол из другой жизни, – покаялся я и поспешил тут же сменить тему: – Вы сказали: как уже говорила. Выходит, в моем сне на самом деле были вы. Но как такое возможно?

– Благодаря вот этому, – баронесса протянула в мою сторону руку, на розовой ладошке которой лежал крупный голубой алмаз, светящийся изнутри, как будто в его сердцевине сияла крошечная неоновая лампочка. – Это Маяк. Артефакт класса туман. С его помощью можно не только проникать в чужие сны, но и замыкать временную петлю, для решения сложной задачи в условиях острого цейтнота… Я предлагаю тебе, Денис, немедленно отправиться в поглощаемую Изнанкой аномалию на границах с моим баронством. Квест будет с привычной для тебя задачей: освобождения от скверны тринадцати тамошних алтарей. На решение задачи у тебя будет двадцать четыре часа – это максимальный срок законтренной Маяком временной петли. И, если мы договоримся, то Маяк немедленно перенесет тебя в аномалию по уже запрограммированным мною координатам. А ровно через двадцать четыре часа он вернет тебя обратно за этот же стол, в то же самый временной отрезок, из которого ты был отправлен в аномалию. Время же, проведенное тобою в аномалии, сгинет из реальности в схлопнувшейся временной петле. Я понятно объясняю?

– Вы предлагаете мне сутки куролесить где-то за тридевять земель и одновременно, благодаря этому камешку, параллельно оставаться здесь, в кресле за столом переговорной, типа в режиме паузы? И для вас, оставшейся здесь, мое исчезновение на двадцать четыре часа сведется всего-то к незаметной секунде. Раз, – я щелкнул пальцами, – и я снова уже здесь, со щитом или на щите.

– Примерно как-то так, в общих чертах, – кивнула соседка.

– Не понимаю: а нафига вам было так заморачиваться с этим Маяком? – хмыкнул я. – Являясь игроком аж двенадцатого уровня, неужели вы сами не могли отправиться в эту пресловутую аномалию (находящуюся, к тому же, рядом с вашим баронством) и порешать там проблему с алтарями собственными силами? Ведь стопро вы, уважаемая Гуй Чи, в разы сильнее меня.

– Тут вот какая закавыка, Денис, – в очередной раз улыбнулась мне кончиками губ баронесса. – Аномалии отгорожены от центрального мира неприступными для посторонних игроков системными барьерами. Потому что это, в некотором роде, квестовая территория. Соответственно, проникнуть внутрь аномалии способен лишь герой, пребывающий в режиме прохождения квестового агона. То бишь, я для решения проблемы на границе своих земель не гожусь, ты же, в текущем моменте, подходишь для решения этой задачи просто идеально.

– Все равно, как-то странно все это. А почему вы предлагаете мне это именно сейчас? А не вчера? Или неделю назад? Ведь, я лямку квеста уж месяц как тяну.

– Тому поспособствовал целый ряд факторов, – стала охотно объяснять баронесса. – Во-первых, мотивация… Ведь именно сейчас ты, Денис, угодил в крайне опасное положение, самостоятельно выбраться из которого, без существенных потерь, практически невозможно.

– Вы про потери в развитии, если задумаю отсидеться в хранилище?

– И про это тоже, – кивнула баронесса.

– Но мой союзник, граф Палачев, заверил, что мне вполне по силам одолеть врага в честном бою. Нужно лишь грамотно к этому бою подготовиться.

– В твоем случае, без доступа к имперскому аукциону, имеются лишь две возможности для усиления. Первая, открыть восьмой уровень самому… Но, подозреваю, живы в Запасе для такого рывка у тебя пока что недостаточно?

– Ну, теоретически, если привлечь еще и всю живу из Запаса питомца…

– Хватает в самый притык, – подхватила ничуть не смутившаяся своей первоначальной промашки дама. – Но принимая в расчет то обстоятельство, что от системы предложение игроку о переходе на следующий уровень развития всегда поступает с некоторой задержкой, до рассвета стать восьмеркой шансы твои ничтожны. Соответственно, данный вариант развития, увы, априори обречен на провал. И остается у тебя лишь вторая доступная возможность усиления…

– Прокачать до легенды моего Заразу, – уже я закончил мысль баронессы.

– Зараза… Зараза… Зараза… – неожиданно эхом подхватила имя моего питомца девчушка на соседнем секторе.

– Непоседа, ты мешаешь важному разговору, – шикнул на нее Псих с нашего сектора.

– Оригинальное, однако, имя ты выбрал для питомца, – не удержалась от очередной улыбки краешками губ соседка слева.

– Да там случайно так вышло…

– Я вовсе не осуждаю, дело хозяйское… И ты, разумеется, прав, единственной доступной возможностью усилится, в твоем случае, остается прокачка до стадии легенды питомца, – вернулась к рассуждениям баронесса. – Накачать пита необходимым количеством живы ты, наверняка, знаешь как.

– Уже не раз приходилось это делать, – кивнул я.

– С могучим зверем стадии ленда вы, несомненно, одержите победу в финальной схватке, – продолжила баронесса. – А вот дальше, с питом у тебя возникнут ба-а-альшие проблемы… На седьмом уровне ты не сможешь контролировать питомца, ставшего после финального апгрейда фактически таким же разумным, как ты сейчас. Более развитый и сильный в тандеме, с негласного одобрения системы, он станет лидером вашей двойки. Из хозяина ты превратишься в раба своего питомца. Пит не позволит тебе дальше развиваться. Повинуясь свои звериным инстинктом, он будет отжимать у тебя всю добываемую вами совместно живу, становясь все сильнее и свободолюбивей. В конечном итоге образовавшийся конфликт интересов выльется в вашу смертельную схватку друг с другом. И не сложно догадаться: кто из нее выйдет в конце победителем… Но все мною описываемое случится, разумеется, лишь в отдаленной перспективе. В предстоящей же уже сейчас схватке с элитным отрядом монстров Изнанки, приготовленным для тебя жаждущими мести погонщиками, раскаченный до стадии ленды зверь точно поможет тебе одержать победу. Потому твой союзник, граф Илья Палачев, ничуть не слукавил, заверив, что тебе вполне по силам одолеть врага в честном бою.

– Вот гадство… А когда свихнувшийся на мании величия Зараза откусит позже мне башку, топор все одно достанется графу, из-за долбанного СОС.

– Однако, благодаря предоставленной мною тебе возможности, теперь ты имеешь возможность получить: во-первых, сутки на дополнительную прокачку, что позволит вам обоим с питом подкопить достаточно живы для обоюдного апгрейда – а на восьмом уровне контролировать зверя стадии легенда тебе станет уже в разы проще; во-вторых, в случае избавления от контроля скверной Изнанки тринадцати алтарей аномалии и, соответственно, исчезновения разделительного барьера этих освобожденных территорий с моими землями, я обязуюсь отдать тебе в вечное пользование плащ из сэта Изумрудного берса, а второй системный предмет одного сэта, сам понимаешь, весьма и весьма тебя усилит перед важным боем… Но, как говорится, ложка хороша к обеду. И было бессмысленно пытаться агитировать тебя на подвиг раньше, пока ты был занят квестовым освобождением княжеских земель. Сейчас же, когда ты угодил в западню (чего уж там греха таить, отчасти подстроенную коварным союзником), у меня появился отличный шанс замотивировать тебя: поучаствовать в разрешении моей проблемы.

– С мотивацией понятно, – кивнул я. – Но вы помнится обмолвились про целый ряд факторов…

– Совершенно верно, Денис, – кивнула баронесса. – И вторым не менее весомым фактором привлечения тебя только сейчас к разрешению проблемы аномалии стал плащ… На аукционе мне пришлось совершить целую прорву левых сделок, запутывая следы к настоящему покупателю (то есть ко мне) этого архиважного для нашей встречи с тобой системного предмета. И провернуть такую аферу мне удалось лишь потому, что продавец недавно отвлекся на другое наиважнейшее для своего развития дело, выходящее на финальную стадию… Еще не догадался о ком я толкую?

– Ну у меня лишь один знакомый из имперской аристократии, – пожал я плечами.

– Теперь уже двое, – вновь одарила меня фирменной улыбкой баронесса.

– Неужели вы хотите сказать, что продавцом выставленного на имперский аукцион плаща являлся граф Илья Палачев?

– Разумеется. А кто ж еще?

– Но зачем это ему? Он же сам собирает сэт Изумрудного берса?

– Именно поэтому и выставил самый бесполезный на текущий момент предмет сэта на продажу…

– Эй! Я не бесполезная! – надула губки мигом напомнившая о своем присутствии девочка-лилипутка.

– Извини, дорогая. Разумеется, ты не бесполезная. Я просто неудачное слово подобрала, – заверила огненного духа плаща баронесса.

– Не догадался еще: как это у него работало? – она снова повернулась ко мне.

– Распродажа на аукционе предметов собираемого сэта?.. Да ну, дичь какая-то.

– Не скажи… Во-первых, плащ он на продажу выставил за сверхвысокую цену, по которой можно запросто тут же приобрести пару предметов сходного уровня, сэтом попроще. Причем сразу оба предмета одного сэта. А ведь большинство игроков, доросших на десятке до аукциона, стремятся на первых порах приобрести предмет подешевле, с перспективой покупки там же, в дальнейшем, других предметов выбранного сэта. На аукционе, уж поверь, ежедневно торгуется масса таких простых сэтов из двух-трех предметов. Конкурировать с которыми сильно завышенный предмет из редкого сэта сможет лишь в одном случае…

– Если вдруг появится покупатель, собирающий тот же редкий сэт, – подхватил за баронессой я.

– В точку, – кивнула капюшоном дама. – И продавец, имея возможность через аукцион проследить покупателя своего лота, выходил таким незамысловатым макаром на потенциального носителя редкого предмета из собираемого им сэта. Ну а далее следует знакомство, оказание каких-то мелких услуг, доверительное общение…

– И вишенкой на торте гребаный СОС.

– Как вариант, – развела руками баронесса. – Игровой мир суров, Денис, и ошибок новичкам он не прощает… Ну, так как, принимаешь мое предложение?

– Как будто у меня есть выбор, – фыркнул я.

– Тогда сосредоточь внимание на Маяке, – она снова вытащила из складок одежды светящийся изнутри голубой алмаз.

– Секунду… Еще один момент забыл уточнить.

– Конечно, внимательно слушаю, – ответила мне с фирменной улыбкой на краешках губ баронесса. – Это ведь не у меня цейтнот. И чем дольше мы болтаем, тем меньше времени у тебя останется на подготовку к сражению, по возвращении.

– Это правда важно.

– Я вся – внимание.

– Как быть с питом?

– А что с ним не так?

– Ну я ж, переместившись в аномалию, попаду типа во временную петлю. А Зараза, получается, в реальном времени здесь останется. И как мне без него будет там управиться за двадцать четыре часа аж с тринадцатью алтарями?

– Не беспокойся, твой питомец, как и дух системного предмета, переместятся вместе с тобой в аномалию из хранилища, и вместе же через двадцать четыре часа вы все вернетесь обратно, – заверила баронесса. – Еще какие-то просьбы или пожелания будут?

– Все понятно. Готов к ратному подвигу, – хмыкнул я. – Поехали!

– Просто сосредоточься на Маяке…

Я сделал, как было велено, и окружающий полумрак переговорной через мгновенье сгинул в обрушившемся со всех сторон буйстве красок…

Глава 2

Глава 2

Когда зрение прояснилось, я обнаружил себя стоящим на здоровенном, напоминающим небольшую площадь, перекрестке. Два широченных городских проспекта, пересекаясь, здесь расходились под прямым углом в разные стороны.

Таки да, четырех-пятиэтажные каменные дома, величественно возвышающиеся по краям пересекающихся проспектов, красноречиво указывали на то, что я оказался в каком-то городе. Присутствие же на разбегающихся в четырех направлениях мостовых угловатых колымаг (напоминающих динозавров автопрома начала двадцатого века в моем первом мире), с похожими на пятое колесо водительскими рулями и с комично задранными вверх выхлопными трубами, в основном аккуратно прижатых к обочине, но местами и брошенных, с беспечно распахнутыми дверями, прямо посередь проезжей части, и вовсе грузануло мозг сюрреалистичностью происходящего.

За время пребывания в центральном мире я как-то уже прикипел к крепостническому укладу родного княжества, и тешил себя надеждой, что везде здесь так же правит бал махровое средневековье. Однако ж вот оно: первое мое «турне» за границу – и сразу такой индустриальный сюрприз на улицах незнакомого города. Конечно, автопром местный еще в самом зачаточном состоянии, но, как говорится, лиха беда начало… Приглядевшись, я отметил так же знакомые формы ламп накаливания на ближайших фонарных столбах – значит, и электричество уже здесь тоже в порядке вещей. А вдали на одном из столбов, под плафоном лампы, угадал очертания здоровенного рупора радиовещания…

Я так изумился наличию вокруг зачатков технологического прогресса, что основную странность городского перекрестка обнаружил лишь в последнюю очередь: в округе стояла мертвая тишина, и нигде не было видно не единого живого существа.

– Че за хрень? – мой озадаченный шепот разнесся над пустынной мостовой на многие метры в разные стороны.

И, словно ответом на него, откуда-то сзади из какого-то невидимого мною дома вдруг послышался удаленный тягучий скрежет, словно что-то тяжелое (типа шкафа и дивана) где-то за тридевять земель с натугой сдвинулось с места. Я не успел даже обернуться, как в первому звуку присоединился второй, точно такой же, но раздавшийся уже аккурат из дома напротив. И тут же из жилищ левой улицы в параллель скрежетнули третий с четвертым тягучие звуки. Дальше одновременно громыхнули десятком схожих тягучих звуков дома по всей округе… И вот уже со всех сторон на меня обрушилась настоящая лавина треска, от слившихся воедино сотен (а, возможно, и тысяч) тягучих звуков…

Зловещий скрежет пробудившегося от спячки мира через считанные секунды эволюционировал в нарастающий гул. Что-то быстро приближалось ко мне, причем одновременно и со всех сторон…

Я невольно призвал в руку топор и стал нервно озираться по сторонам…

Но с появлением из ближайшего подъезда первой местной твари страх неопределенности мгновенно мутировал в охотничий азарт. Зеленокожее одутловатое прямоходящее существо (примерно одного со мной роста) в дырявой бесформенной хламиде, назвать которую одеждой у меня не повернулся язык, едва не грохнулось на выходе, неуклюже зацепившись наполовину оторвавшейся подошвой дырявого ботинка о камень мостовой. Прицелиться в эту ни разу не шуструю цель, разумеется, не составило для меня труда. Пущенный набитой рукой топор, мигом преодолел разделявшие нас полсотни метров и, точно ударив по горлу монстра, в миг обезглавил мутанта.

Казалось бы, удачный бросок, и я – молодец. Однако, безголовое страшилище, фонтанируя кровью из шейного обрубка, осталось твердо стоять на ногах, не подумав валиться за срубленной башкой на мостовую. Зависнув на секунду в непонятке, смертельно раненая туша наклонилась и, сложившись практически пополам в пояснице, начала активно шарить руками по ближайшим камням, пытаясь нащупать потерянную голову, и щедро поливая все вокруг струями усилившегося кровотечения.

– Какого хрена здесь происходит⁈ – натурально взвыл я, наблюдая, как из того же подъезда, следом за первым зеленокожим оборванцем, вырывается целая толпа его собратьев в таких же дырявых лохмотьях и обуви, таранным ударом сметает раскоряку со своего пути и, даже не глянув в сторону безголового, дружно разворачивается в мою сторону…

Одному из зеленокожих ублюдков, при столкновении с безголовым, хорошенько так прилетает локтем соседа по уху, и напрочь отбитое ухо этого бедолаги, срываясь с башки, улетает куда-то в сторону. Из дырки на месте уха пузырится кровь, но раненый ублюдок, игноря стекающую на плечо багровую маслянистую жидкость, вместе с собратьями вытягивает в моем направлении пальцы-сосиски, с черными ногтями-когтями, и, как в дешевых фильмах про зомби, с угрюмой решимостью косолапит ко мне… Очередной кровавый пузырь, лопнув на месте потерянного уха, породил вдруг заткнувший пробоину в голове кровавый сгусток. И этот багровый сгусток, распустившись тут же, как цветок, за считанные мгновенья обернулся новым ухом на башке твари – точной копией отвалившегося…

Сбитый же и затоптанный толпой собратьев безголовый торопыга, как вскоре выяснилось, весьма удачно откатился к своей бестолковке. Он быстро рядом ее нащупал и, заграбастав с двух сторон обеими руками, просто приставил напрочь снесенную голову обратно к шейному обрубку. Зафиксировал на несколько секунд соединенный шейный разрез в неподвижности и, спокойно убрав потом от головы руки, стал, опираясь ими на кирпичную кладку дома, подниматься на ноги. Отрубленную башку при этом его неуклюжем, дерганном подъеме, разумеется, неслабо так потряхивало и раскачивало из стороны в сторону, но с шеи, несмотря на все еще сочащийся кровью широкий разрез, она уже не срывалась. Когда же поднявшийся мутант, с вытянутыми вперед руками, закосолапил вдогонку за уже изрядно отдалившейся компанией выходцев из одного подъезда, начал на глазах срастаться прекративший в миг кровоточить шейный шрам…

Вышеописанную дичь и еще множество аналогичного сюра, творящегося у подъездов других домов, мое разогнанное прокаченной Медитацией сознание фиксировало параллельно с боевой работой, исполняемой тренированным телом в режиме форсажа.

Сплошным потоком повалившие на перекресток из всех подъездов ближних и дальних домов зеленокожие одутловатые оборванцы через считанные мгновенья уже надвигались на одиноко застывшего в его центре меня сплошной стеной со всех сторон.

Заново материализующийся в руке через мгновенье после поражения цели топор, из-за неумолимо сокращающейся меж нами дистанции, бил по рядам атакующих все быстрее и быстрее… Увы, окончательно упокоить этих гребаных живчиков у меня пока что не получалось, но отсеченные головы все же нехило так замедляли самых ретивых ублюдков, образуя до кучи завалы из соседей, спотыкающихся на безголовых болванах. Так же, из-за скученности тварей, я быстро насобачился срубать одним броском по две зеленокожие башки… И все же, все мои отчаянные потуги в одиночку противостоять гигантской толпе, буквально за четверть минуты запрудившей огромные проспекты вокруг перекрестка, изначально были обречены на провал.

Но я, конечно же, не тешил надежды обезглавить всех ублюдков в надвигающейся со всех сторон толпе. Возможно, когда-нибудь такой подвиг станет для меня обыденным делом, но на текущем уровне игрового развития остановить топором сжимающееся кольцо зеленокожих «неубивашек» у меня не было шанса от слова совсем. Единственным вариантом выжить, эдаким джокером в рукаве, для меня оставался лишь заплутавший где-то Зараза.

Ведь, баронесса обещала перенос пита сюда из хранилища одновременно со мной. Значит, мой рогатый летун тоже уже рыскает где-то здесь. Но аномалия, похоже, немаленькая, и нас с питом раскидало в ней на значительном удалении друг от друга. Чутье питомца обязательно рано или поздно приведет его к хозяину. Мне же, окруженному со всех сторон стеной надвигающихся мутантов (к отвратительному внешнему виду которых вскоре добавилась и исходящая от них ужасающая вонь), оставалось только верить в скорость крыльев пита и уповать на собственную стойкость…

Когда дистанция до ближайшей надвигающейся твари сократилась до несерьезной пары метров, метать дальше топор стало бессмысленно, и я вступил-таки с ублюдками в рукопашную схватку. Сжалившаяся наконец-то надо мной Фортуна, тут же поддержала мою отчаянную атаку выпадением долгожданного «сектор-приза». Первый же мой фирменный сдвоенный удар топором с обеих рук из седьмой стойки Изумрудного берса, с практически одновременным поражением головного мозга и сердца твари (посредством разрубания первым ударом черепушки зеленокожего, и засаживания вдогон вторым ударом широкого лезвия в левую часть грудной клетки зловонного ублюдка) окончательно и бесповоротно упокоил-таки первого живчика.

Что завалившаяся мне под ноги после сдвоенного удара тварь больше не поднимется на ноги, мне весьма наглядным образом продемонстрировала система, ужалив солнечное сплетенье посмертной зеленой искрой (как во время одиссеи по Изнанке) выскочившей из тела поверженного врага. Перед глазами тут же полыхнула было строчка победного лога, но, не имея ни малейшего мгновенья для чтения, я тут же сморгнул застилающие обзор слова…

Дальше, щедро рассыпая во все стороны сдвоенные удары, я ловил грудью зеленые искры и, смаргивая докучливые логи, пробивался сквозь толпу к ближайшему подъезду, теша себя надеждой, что в тесноте тамошних лестничных маршей отбиваться от напирающих снизу тварей мне будет куда как сподручней.

Однако, абсолютно не ведающие страха ни перед болью, ни перед смертью вонючие ублюдки цапали меня со всех сторон острыми когтями и, несмотря на все мое проворство, вкупе с эффективным разряжением окружающего пространство смертоносными двойными ударами, мои штаны и рукава за считанные секунды превратились в такие же изодранные лохмотья, как у окружающих оборванцев. Более толстая, многослойная кожа в центральной части плаща гораздо успешнее противостояла когтям тварей, чем на мягких подоле и рукавах, потому живот, грудь и спину прошить с наскока зеленокожим образинам не удалось.

Буквально с первых же секунд рукопашной схватки я с ног до головы оказался залит кровью – по большей части, к счастью, чужой, но местами истекал и своей, из глубоких царапин от когтей тварей на руках и ногах.

Молчаливые когтистые ублюдки активно мешали мне продвигаться: бесстрашно бросались под ноги, словно рыболовными крючками цеплялись за любую часть моего тела, до которой только получалось у них дотянуться… Но отчаянными усилиями я вырывался из смертельных тиков навалившихся преследователей, наносил очередной двойной удар и, врываясь в образовавшуюся брешь в стене преградивших дорогу образин, оказывался еще на шаг ближе к цели…

Отчаянье захлестнуло меня горькой волной, когда налившиеся свинцовой тяжестью (то ли от чрезмерной усталости, вкупе с кровопотерей, то ли от «яда» зеленокожих ублюдков, когти которых, из-за скопившейся под ними грязи, реально инфицировали наносимые порезы, почище иного яда) ноги отказались повиноваться, и, вместо очередного рывка вперед на место срубленного зеленокожего, я застрял на старом месте.

К слабому зацепу кончиками когтей на левом плече и правом боку через секунду добавилась гораздо более уверенная хватка когтистых пятерней на левом бедре и правой ягодице. К счастью, сил на резкий разворот у меня еще хватило, и одному из невольно отшатнувшейся пары «прилипал», с клочьями вырванной кожи плаща на когтях, тут же прилетело смертоносным двойным моего топора.

Но этот отчаянный жест дорого мне стоил. На освободившиеся места отброшенных когтистых лап тут же в плечи, бока и ноги впились когти новых, охотно облапавших меня со спины тварей, и уже не двух, а разом трех. А на повторный резкий разворот на сто восемьдесят градусов сил мне уже не хватило. И я, мало того, что снова завяз на месте, еще и оказался спиной к намеченной цели. А ведь до гостеприимно распахнутых дверей подъезда оставалось пробиться всего-то метров пять…

Сквозь застилающую глаза кровавую плену в безоблачном голубом небе широкого уличного просвета между домами я увидел показавшуюся на горизонте крошечную рогатую фигурку. Пит яростно молотил крыльями воздух, ускоряя свой и без того стремительный полет, и стрелой несся на выручку хозяина, превращенного облепившими меня со всех сторон зеленокожими тварями, в обреченного на мучительную смерть пленника, которого зловонные ублюдки, похоже, всерьез вознамерились сожрать заживо.

Тупые, но неутомимые, зубы зеленокожих образин уже вовсю пытались порвать мою плоть. Но защищенное обрывками кожаной одежды крепкое молодое тело пока что успешно сопротивлялась этим настойчивым потугам… А еще через десяток мучительно-долгих секунд Зараза добрался-таки до нашего перекрестна.

Из-под хвоста завертевшего петли над окрестными крышами пита посыпался настоящий град из навозных бомб…

Громыхнула совсем рядом канонада разрядов…

И сквозь кровавую пелену я увидел как местами, в клубах гари и сизого дыма, подскакивают над запрудившей перекресток зеленокожей толпой по нескольку вырванных взрывом тушек. Как тварей взрывной волной разрывает в воздухе на части, и как эти перемешанные останки разлетаются широким веером по площади, калеча еще новых и новых тварей…

Через считанные мгновенья вереница взрывов ковровой бомбардировки беснующегося над крышами грома-быка докатилась и до моего края. Рванувшая примерно в трех мерах от меня навозная бомба мгновенно сорвала и разбросала в стороны всех «прилипал», своими телами невольно укрывших меня от разрывной мощи взрывной волны. Меня разом сорвало со всех «крючков» и отшвырнуло на пару метров от образовавшейся в брусчатке полуметровой воронки.

И тут же солнечное сплетенье атаковал настоящий рой из зеленых искр. Лихорадочно смаргивая вереницу сопутствующих системных логов, я ощутил, как простимулированный щедрым притоком призовой живы организм, начинает постепенно заново оживать. Я вновь застонал от дикой боли в истерзанных руках и ногах, но вместе с болью вернулась и способность управлять ими.

Кое-как поднявшись на ноги среди вяло трепещущейся кучи из покалеченных и контуженных взрывом зеленокожих тел, а увидел уже устремившиеся с разных сторон ко мне косолапые фигуры уцелевших под бомбардировкой ублюдков. Путь к бегству в оказавшийся уже всего в трех метрах подъезд пока что оставался свободен, но трезво оценив возможности до предела истощенного организма, я решил попытаться вырваться из-под тянущихся отовсюду когтистых лап более оригинальным способом.