Текст книги "Граница дозволенного (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гартвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Всё, как в старинных гравюрах, что я видел в арканологических трактатах. Это был Дикий Гон, сомнений не оставалось. Только одна вещь меня смущала.

Во главе отряда скакала высокая, выше даже дородных рыцарей, фигура. В отличие от всех остальных всадников, она не была закована в пурпурную броню. Лица их командира не было видно, как и у прочих всадников, его закрывал латный шлем, но зато на фиолетовом фоне отчётливо выделялись алые цвета его доспехов. За спиной у него развевался красный плащ с меховым подбоем. Едва заметив нас на холме, фигура рыцаря вскинула вверх свой двуручный меч, тяжести которого он словно не замечал, и указала остальным на нашу троицу.

А вот это было необычно. Ещё ни один источник не фиксировал у Гона столь ярко выраженного лидера. Если я выживу, усмехнулся я собственным мыслям, магистры Ордена рады радешеньки будут узнать такие подробности.

Я заметил, как резко сжал челюсти Эдвин. Он тоже заметил алого рыцаря. И, судя по всему, узнал его.

Страшная догадка о том, что маг специально заманил нас на тропу Гона, промелькнула в моём сознании огненным росчерком, но тут же погасла. Даже если и так, подумал я, плевать. Свести счёты можно будет и после боя. Если, конечно, будет кому сводить. А сейчас…

– Сколько нужно времени?

Мы уже успели вскарабкаться на вершину холма. Эдвин отошёл к пологому краю, по которому не мог взобраться никто, разве что горный козёл. А мы встали рядом, закрывая проход через камни.

– Минут пять, – бросил маг, уходя куда-то в себя и концентрируясь на заклинании. – Кэт, помоги мастеру Летту. На тебе щит и малые атакующие. Мастер Летт, не подпускайте их ко мне. Не давайте приблизиться. Когда я закричу – немедленно падайте на землю, что бы не случилось. Всё ясно?

Я коротко кивнул и отошёл подальше. Кавалькада приближалась.

Мой план действительно сработал. Всадники, остановившись у холма, секунду разглядывали нас, словно прикидывая, как будут брать эту крепость. Их предводитель, не спускаясь с лошади, вновь поднял руку с мечом и указал на нас, немым приказом посылая малефикаров в бой. Те, спешившись и взяв оружие наизготовку, неторопливо направились к холму, адски лязгая своими доспехами при каждом шаге.

Я вынул из ножен меч. Воин из меня не ахти, но перехватить удар-другой, я думаю, смогу. В данный момент я больше рассчитывал на руны, которые, припав на колени, тут же начал чертить в каменистой пыли. Едва заметные чёрточки вспыхивали белым огнём под моими пальцами, и я заметил, какими вязкими стали движения рыцарей.

Руна замедления сработала. Первая троица, что быстрее всех достигла каменного склона, вдруг замедлилась. Они неторопливо, словно под водой, поднимали мечи, перекидывая их через серые камни, медленно отрывались от земли и медленно напрягали руки, стараясь подтянуться. Однако со спины их уже подпирали другие всадники кавалькады, и всего через пару секунд оглушённая троица осталась позади.

Я стиснул зубы, вновь утыкаясь глазами в пыль.

Рыцари продолжали карабкаться вверх, а тем временем на земле вспыхнула вторая руна, ударившая по атакующим невидимой оглоблей. Двое самых ретивых тут же отлетели назад, повалились вниз и утащили за собой ещё парочку собратьев.

Неплохо для начала. Но их всё ещё было больше двух десятков.

– Эдвин, скоро там?! – крикнул я через плечо.

– Ещё время…

Его руки совершали какие-то немыслимые пассы, я даже не знал, что пальцы могут так гнуться. Он что-то шептал себе под нос, топорща короткую и жёсткую щетину словно рассерженный кабан.

А тем временем Гон продолжал наступать.

Я понимал, что для создания мощных рун времени не оставалось. Я не мог по ним ударить ни изгнанием, ни молотом. Чья-то латная перчатка уже лязгнула рядом с моей ногой, я поглядел прямо в чёрные провалы шлема, что были на месте глазниц.

– А, Тьма! – выругался я, со всей одури пиная всадника ногой.

Это возымело эффект. Латная перчатка соскользнула с голого камня, и рыцарь с грохотом повалился на землю. Я зашипел от боли в ступне, но времени на самолечение не оставалось. С другого края склона уже поднимался следующий всадник и медленно начинал двигаться ко мне.

Короткий замах чёрного меча, я едва успел выставить защиту. Стальные зубы с металлическим скрежетом прошлись вдоль моего клинка и, пользуясь гардой как рычагом, я сумел отвести удар.

– Назад! – крикнул я Кэт, свободной рукой заводя её за спину.

Удар, ещё удар. Пока мне удавалось парировать, но с каждым взмахом темп боя всё ускорялся и ускорялся. Ещё чуть-чуть – и я просто не успею выставить блок.

Дождавшись, пока рыцарь в очередной раз поднимет меч над головой, я рассёк воздух двумя пальцами наискосок. Невидимый клинок, вызванный руной рассечения, ударил в доспех всадника. На нагруднике тут же образовалась трещина, и мои барабанные перепонки едва не лопнули от пронзительного вопля, который издала душа несчастного, когда покидала доспех. Я едва взглянул как опустевшие латы упали на землю грудой бесполезного железа, и тут же развернулся в другую сторону, откуда на меня надвигался ещё один охотник.

Я ничего не успевал сделать. Его меч уже был занесён для удара. Ещё секунда, и он просто располовинит меня от плеча до бедра.

Мгновение, свист… и яркая вспышка света, сталкивающая рыцаря вниз, на землю. Я с удивлением обернулся, и заметил вытянутую руку Кэт. Её губы мелко дрожали, а сама она была белее мела, но всё-таки сообразила и успела выставить какой-то щит. Я ободряюще улыбнулся ей и тут же занялся ещё одним всадником.

Секунда тянулась за секундой, а минуты сливались одна в другую. На верхушке холма оказывалось всё больше и больше металлических чудовищ, и мы шаг за шагом отступали, медленно пятясь к краю холма, на котором стоял Эдвин. Я проявлял чудеса фехтовального искусства, крутясь волчком сразу между трёх закованных в доспехи фигур, попеременно то атакуя рунами, то блокируя удары мечом. Кэт тоже не оставалась в стороне и по мере своих скромных возможностей из-за спины у меня летели то сгустки пламени, то ледяные стрелы, которые она создавала прямо из воздуха. Особого вреда они не приносили, но хотя бы замедляли малефикаров. И поэтому основным нашим оружием стали как раз руны рассечения, оказавшиеся на удивление эффективными против адской брони. Если только не ежесекундные атаки, на которые мне приходилось то и дело отвечать, результат был бы куда как более впечатляющем. Но и так уже три кучки бездыханных доспехов лежали в разных местах холма.

Отбив очередную атаку, я вдруг заметил за мельтешением мечей и шлемов росчерк алого. Предводитель кавалькады, возвышавшийся над своими слугами не меньше, чем на голову, покинул свою полководческую позицию и сам вступил в схватку.

Судя по всему, алого всадника заметила и Кэт. У меня за спиной что-то испуганно икнуло, и тут же в массивную фигуру полетел небольшой огненный шар, но настолько хлипкий и медленный, что было очевидно: у ученицы кончаются силы.

Задние ряды всадников дрогнули и расступились. Трое рыцарей, что наседали на меня, всё ещё продолжали атаковать, но я понимал, что как только эта тварь вступит в схватку, шансов у меня не останется никаких. Против этой троицы я ещё мог держаться, но одного взгляда на огромный меч вожака, который тот свободно держал одной рукой, было достаточно, чтобы понять: шансов у меня никаких. Не поможет ни блок, ни отступление. Места до обрыва почти не оставалось, я уже слышал тихий шёпот мага за плечами. А мой простецкий одноручный меч, если я попробую противостоять алому, он разрубит надвое играючи, как тростинку.

– Эдвин! – не своим голосом заорал я.

– Ещё секунду…

– Быстрее, Тьма тебя побери!

Я отбил атаку, ушёл вбок от второй. Запустил в третьего рассечением, но промахнулся. Алый рыцарь приближался, ещё шаг, ещё два, ещё каких-то пару мгновений…

И в ту же секунду я почувствовал затылком жар. Волосы на моей голове встали дыбом, а сам я, ещё за секунду до того, как услышал хриплый возглас мага, отпрыгнул в сторону и, подмяв под себя визжащую от страха Кэт, прижался к земле.

– Ложись!

Волна огня мгновенно прошла над нами, осветив тьму предгорий и превратив ночь в день. Это была даже не волна, а самый настоящий огненный поток, льющийся из рук Эдвина, что стоял на краю обрыва широко расставив ноги, словно пытаясь удержать норовистого жеребца. Ряды атакующих тут же оказались смяты, огонь живым пламенем проникал внутрь доспехов, буквально выдирая из них запечатанные внутри души. От психических воплей, слившихся в единой хор ревущих голосов, у меня запечатались уши. Вжавшись в копну светлых волос, я увидел, как по щеке Кэт медленно течёт тонкая струйка крови. Спустя секунду, я и сам почувствовал как по лицу ползёт что-то влажное.

Огонь продолжал течь, опаляя мне ресницы и брови. С Гоном было покончено, и можно праздновать победу, вот только…

Вот только массивная фигура в алых доспехах и не думала падать. Напротив, несмотря на огненный ад, разверзшийся вокруг него, рыцарь продолжал шагать вперёд, не обращая никакого внимания на нас с Кэт, лежащих в стороне.

Понимание пришло, как всегда, слишком поздно. Не мы были его главной целью. Не я, не Кэт, даже не сама по себе тройка случайных путников. Для таинственной фигуры в алом значение имел только Эдвин, который, судя по всему, тоже осознал своё незавидное положение. Перехватив покрепче невидимые потоки магии, он весь сжался и напрягся, собрался в комок. И меня вдруг обдало такой волной жара, что я буквально почувствовал, как на моей коже вспыхивают алые бутоны ожогов.

А рыцарь продолжал шагать. Его походка была настолько самодовольна, насколько она может быть только у существа, полностью уверенного в собственной безнаказанности. У вурдалака, склоняющего слюнявую пасть над жертвой. У лича, что создал собственную филактерию. У насильника, который ладонью зажал рот жертвы. Всадник шёл вперёд и понимал, сопротивления не будет.

Кажется, это заметил и Эдвин. В самый последний момент его ладони дёрнулись, словно он собирался ими закрыться. Волна огня спала и мгновенно исчезла, а всадник коротко, не замахиваясь, нанёс удар мечом.

Эдвин оказался пронзён насквозь. Лезвие меча выходило у него из-за спины, а изо рта толчками выплёскивалась кровь. Он бешено глазел на своего убийцу, вращал зрачками и, судя по едва движущимся губам, пытался что-то сказать, но поток крови не дал ему такой возможности. Полюбовавшись на дело рук своих, всадник резко выдернул оружие из тела мага, а то тут же рухнуло в лужу крови, лишённое всякой поддержки.

– Сука… – тихо пробормотал я, наблюдая за этим зрелищем.

Но тут же подо мной что-то дёрнулось и взвыло не своим голосом.

– Нет!

Проклятье, Кэт. Я совсем позабыл о ней.

Я попытался было прижать девчонку ещё сильнее к земле, но она всё же сумела выдернуть руку. Короткий и яростный пасс, а затем в фигуру в алом уже летит ещё один огненный шар. На этот раз – ещё меньше предыдущего, совершенно обессилевший, скорее жест отчаяния, а не атаки.

Заклинание ударилось о броню рыцаря, не нанеся ему никого вреда. Он, как мне показалось, с удивлением повернул в нашу сторону свой латный шлем, и, не обращая никакого внимания на потуги Кэт, взмахнул рукой. В грудь тут же ударил тяжёлый и спёртый воздух Инферно, а за спиной рыцаря возник тёмно-фиолетовый провал, больше похожий на рваный шрам посреди небосклона. Он шагнул в него и…

Всё закончилось.

Груды бездушных доспехов лежали тут и там. Они тихо шипели, а от проржавевших частей лат поднимались рои тёмным песчинок. Демоны не могут долго находиться в материальном мире. Не могут и их доспехи. Груда металла будет ещё несколько часов лежать под лунным светом, а затем, не в силах выдержать прикосновения Создателя, рассыплется прахом.

Дикий Гон на старом лирранском тракте перестал существовать.

Кэт вновь дёрнулась и, извиваясь как кошка, вывернулась из моих объятий. Она бросилась к Эдвину, распластавшемуся в луже собственной, чёрной от ночного неба крови, и тут же принялась водить над ним ладонью, с которой струился мягкий желтоватый свет. Вот только свет этот был настолько тусклым и настолько прозрачным, что даже я, в магии понимающий примерно ничего, понял: бесполезно. У неё не хватит сил, рана слишком серьёзна. Эдвин вот-вот испустит дух.

И, грубо отпихнув Кэт, бросился к нему.

– Говори, – строго произнёс я, приближаясь к онемевшему лицу, уже напоминавшему посмертную маску.

В этот момент я не слышал всхлипываний Кэт, поражённой моим безучастием. Не чувствовал ударов маленьких кулачков по своей спине. Всё, что я должен был сделать, так это вытянуть из мага как можно больше сведений перед тем, как Создатель заберёт его к себе.

Я знал. Я чувствовал, что здесь что-то нечисто. С самого начала подозревал.

Так пусть отвечает. Пусть расскажет, в какие игры они со своей Гильдией опять заигрались, и почему эту тварь не берут ни руны, ни магический огонь. очему ей подчиняется Дикий Гон.

Точнее, подчинялся.

– Ну, сволочь, говори, – повторил я. – Говори, облегчи душу. Хотя бы перед смертью.

Он пытался мне что-то сказать. А может, послать к Баалтулу. Но из его рта только толчками выходила кровь.

– Говори! – взревел я и встряхнул Эдвина, не обращая внимания на муку, отразившуюся на его лице.

– Кар… силия, – едва смог он выдавить из себя, – на… ди… Иеро… са… Хе… а.

– Как? Ещё раз.

– Иеронимус Херц, – сделав невероятное над собой усилие, внятно произнёс Эдвин. – Найди…его. Скажи… кровь снова…

Он не успел больше ничего сказать. Собирался, я видел по лицу. Хотел посвятить, посоветовать, предупредить. Но не успел.

Воздух со свистов вышел из его лёгких. Голова, которую я держал чуть наклонив, моментально отяжелела, и я понял, что Эдвина больше нет с нами. Опустив голову, я медленно поднялся с колен и, не обращая внимания на перепуганный взгляд Кэт, пронзил бездыханное тело.

В конце концов, все мы там будем.

***

Оставив в миг осиротевшую Кэт рыдать над Эдвином, я спустился с холма. Нога всё ещё ныла после удара об металлический шлем одного из всадников, так что по камням я перепрыгивал аккуратно, стараясь не напрягать больную конечность. Необходимо было поймать лошадей, в испуге сбежавших в ельник, найти лопату, спустить тело, похоронить по-человечески. Короче говоря, даже после боя дел оставалось по горло.

Вокруг меня кучами валялись груды осквернённого металла. Я старался обходить их по широкой дуге, не желая лишний раз прикасаться к частям Армии, всё ещё находящей в нашем мире. Но не считая этой неприятности – вокруг была тишь да гладь. Замолкли птицы и звери, попрятались в свои норы и овраги. Твари Создателя куда как лучше чувствовали опасность, исходящую от адских тварей, а возможностей для побега, в отличие от нас, у них было намного больше, чем у несчастных потомков Адама и Евы.

Неожиданно гробовую ночную тишину нарушил зубодробительный скрежет. Я резко обернулся на шум, рывком выхватывая меч, уже успевший упокоиться в ножнах.

Рядом со мной, прямо у подножья холма стоял один из всадников. Это был не тот алый предводитель, нет. Рядовой, если так можно выразиться, солдат. Едва я спустился с камней, он показался из-за огромного валуна, который доселе скрывал его от моего взгляда. Но он, в отличие от остальных своих мрачных побратимов, и не думал бросаться на меня в атаку. Рыцарь стоял спокойно, глядя на меня пустыми прорезями глазниц. Меч он держал свободно, в одной руке, опустив клинок к земле.

И тут же из ельника до меня донёсся тихий, но полный безудержной тоски и скорби плач.

– Ты не виноват, да? – спросил я, глядя в пурпурный шлем. – Ты просто выполнял приказ. Хотя, это даже и приказом-то было сложно назвать. Чужая воля, что выше всех твоих стараний и потуг…

Всадник ответил мне молчанием.

– Ты не хотел этого, – продолжил я. – А теперь там, на вершине холма лежит человек, единственный, который знал, кем был твой хозяин. Лежит мёртвый, потому что мы не успели спастись. Не успели сбежать. И пришлось принять бой.

Он вновь не проронил ни слова. Да и не мог он. Лишь рыдания на опушке леса становились всё громче.

– Вот как получается, да? Ты ввязался в ту войну из-за своей гордости, из-за своей проклятой чести. Не захотел отступить. А как же, рыцарский гонор, бахвальство и удаль. Голубая кровь. Твоя земля, твой род. Хотя мог, мог, Тьма тебя забери. Но остался, и в итоге сколько жизней загубил? Бетка, твои люди, Эдвин…

Я сложил два пальца, готовясь начертить руну. Рыцарь с лязганьем придвинулся на шаг ближе, но и он, и я понимали, что не успеет. Я окажусь быстрее, и невидимый клинок рассечёт его напополам, как рассекал и других его собратьев.

Я разжал пальцы.

– Иди, – я махнул рукой в сторону леса. – Иди, она ждёт. Спаси вас обоих. Хоть на этот раз. И если она простит, то и все остальные тоже простят. Иди… Гарвель.

Медленно опустившись на землю, я смотрел, как ковыляет в мрачную чащу проклятый навеки всадник. У самой опушки он вдруг остановился и, обернувшись через плечо, посмотрел мне прямо в глаза. Наша дуэль взглядов продолжалась недолго, от силы пару секунд, но я успел заметить, а может мне и показалось просто, что броня его доспехов начала осыпаться.

Спустя пару минут плач в глубине леса неожиданно затих. А затем ночь вновь озарилась вспышкой. Но на этот раз не огненной и яростной, но белой.

Цвета садов Эдема.

Перебирая в руках комья земли, я сидел и думал, что Эдвин, возможно, в чём-то прав. И не нужны вовсе никакие проклятия и чернокнижники, чтобы заставить человека мстить даже после смерти. Всё это чушь и внешняя шелуха. Иногда достаточно всего лишь переступить границу дозволенного. Запретить юной девушке любить, поставить идею, даже самую благую и нравственную, выше человека и разорвать его на части за неподчинение. А затем…

Затем всего лишь надо переступить её вновь.

Поднявшись с земли, я отряхнул руки и направился вслед за рыцарем.

Кто-то ведь должен поймать лошадей.

Приложения

Сноски

[1] Детская игра, популярная в Лирране и бывших провинциях Западной Империи. Заключается в попытке передать как можно более тихим шёпотом от первого участника игры – последнему какую-либо фразу без искажения смысла.

[2] Тёмный, доходящий до черноты пурпур. Цвет Инферно и Армии, из-за чего и получил своё название.

Карта мира