Текст книги "Канкан для братвы"

Автор книги: Дмитрий Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Это наша работа, – гордо сказал молоденький лейтенант. – А вдруг ваша машина нерастаможена? Или вообще – угнана в Германии?

– Щас! – разозлился Горыныч. – Ты чо, не видишь, что тачка в фирменном салоне куплена? Какая, на фиг, угнана? – Палец братка уперся в отметку о прохождении плановых ТО.

– Есть! – радостно крикнул оператор, наконец получивший ответ из базы данных.

– Ну, и? – хмуро спросил Даниил. – Убедились?

– Да, – вынужден был согласиться лейтенант, смирившись с тем, что верзилу приходится отпустить без штрафа. – Счастливого пути.

Горыныч вернулся к своей машине, съехал с эстакады и, не поднимая верха, двинулся по Приморскому шоссе. Ему было жарко.

«Мерседес» разогнался до сотни, проскочил пологий поворот, с двух сторон зажатый рекламными плакатами водки «Охтинская», пронесся мимо шашлычной и вписался в очередной изгиб дороги.

Неожиданно кабриолет чуть повело влево. Горыныч дернул обшитую черной кожей баранку и понял, что надежная немецкая техника полностью вышла из-под контроля.

Перетертый коварным Мертвечуком стальной тросик рулевой тяги лопнул в самый неподходящий момент.

«Мерседес» вильнул вправо, перескочил через металлический отбойник и взмыл над широким оврагом. Горыныч выпучил глаза. Машина накренилась, и Даниил воспарил над сиденьем, отклячив задницу над спинкой кресла и держась за бесполезный руль.

Когда угол наклона корпуса превысил допустимую норму, в действие вступила автоматическая система безопасности. Сухо щелкнули пиропатроны, и вперед и вверх взметнулась толстая аварийная дуга из легированной стали, должная защитить головы пассажиров при опрокидывании кабриолета.

Горыныч получил мощный удар чуть пониже копчика, от неожиданности разжал пальцы и вылетел головой вперед из планирующей машины. Перед глазами Даниила мелькнул красный багажник, браток на секунду завис неподвижно и затем камнем рухнул на дно оврага.

Лишившийся водителя «мерседес» проследовал дальше, задел бешено вращающимися задними колесами верхушки кустов и врезался в крутой откос. Машину подбросило еще раз, поставило на попа и швырнуло левым бортом о нагромождение бетонных плит. Посыпались осколки стекла, отскочила крышка капота, вздулись подушки безопасности, и покореженный кабриолет рухнул на землю.

– Во, блин! – воскликнул невредимый Горыныч, зарывшийся по пояс в снег.

Из-под днища «мерседеса» показался белесый дымок.

* * *

Возле здания международного аэровокзала все свободные места были заняты машинами «отстойщиков». Обычный человек мог даже не надеяться пристроить здесь своего четырехколесного друга. В лучшем случае ему бы просто посоветовали убираться восвояси, в худшем – прокололи бы все четыре шины. Дабы не мозолил глаза и не мешал сплоченному коллективу местных шоферюг делать свой маленький гешефт на глуповатых иностранцах и на прилетающих из-за рубежа лохах-соотечественниках.

Братанов, само собой, сии традиции волновали меньше всего.

По свистку диспетчера, обеспечивавшего бесперебойную подачу машин к раздвижным стеклянным дверям центрального входа, отстойщики раздвинулись и освободили место подъехавшей колонне. Пулково-2 контролировал дружественный Антонову и Борцову амбал по кличке Барракуда, поэтому знаки внимания Ортопеду и компании были оказаны соответствующие. К остановившимся джипам тут же подбежал охранник и занял позицию у капота «навигатора», зыркая маленькими глазками по сторонам.

Встречающие расположились в кафе, откуда открывался прекрасный вид на зал прилета и стойки таможенников. Официант притащил кофе, соки и блюдо с бутербродами.

– А Циолковский, блин, стойкий перец, – Лысый покачал перебинтованной головой. – Весь мир, считай, объездил.

– Тебе тоже никто не мешает, – Денис залил сливки в кофе.

– Мне визу не дают, – грустно сказал Роман Альтов.

– Куда?

– Никуда, – Лысый с тоской посмотрел на суетящихся пограничников, шмонающих чемоданы возмущенного кенийского дипломата. – Даже в Прибалтику...

– Не надо было в Женеве интерполовцев бить, – наставительно заявил Бэтмен. – Я тебя предупреждал.

– Они первые начали! – возмутился Лысый.

– Где, в своем же офисе?! – Садист оторвался от бутербродов. – Когда ты их герб отдирал?! Ты ж, блин, на экскурсии был, а не в трофейной команде! Сувенир, сувенир... Вот и дождался, что они на тебя ориентировки разослали.

Рыбаков еле сдержал смех, представив себе Лысого, срывающего со стены метровую латунную эмблему Интерпола, коими украшены все представительства международной полиции.

– Бывает, – пожал плечами невозмутимый Комбижирик, однажды стащивший из бывшего здания ГУВД на Литейном проспекте бронзовый бюст Дзержинского.

Особую пикантность краже полуцентнера цветного металла придавало то обстоятельство, что Собинова доставили в Главк под конвоем как основного подозреваемого по делу о вымогательстве.

Молодой и неопытный опер оставил Георгия одного в кабинете, а сам отправился на доклад к руководству, где застрял на добрых два часа. Правда, пристегнул Комбижирика наручниками к трубе парового отопления и посчитал, что этого достаточно.

Гоша посидел спокойно минут десять, но затем ему стало скучно.

Он сломал ребром ладони крышку хлипкого письменного стола и обнаружил в верхнем ящике ключи от браслетов. Освободившись, Комбижирик первым делом уничтожил документы по делу, параллельно спалив в пепельнице несколько циркуляров с грифом «для служебного пользования», выбрал из сваленной в углу груды конфискованного оружия револьвер системы «наган», снарядил его тремя найденными тут же патронами и начал думать, что делать дальше. Озарение пришло через полчаса. Браток заполнил чистый бланк пропуска на выход из здания и отправился немного побродить по коридорам. В темном углу курилки на втором этаже он наткнулся на бюст основателя ВЧК, взвалил его на плечо и попер в холл. На вопрос обалдевшего дежурного о том, куда Комбижирик тащит скульптуру, браток ответил, что на реставрацию. О пропуске дежурный даже не вспомнил, помог Гоше открыть дверь и проводил его до остановки автобуса.

Обогатившийся револьвером и бюстом Комбижирик доехал до кольца, там подарил ненужного ему Дзержинского водителю, а сам преспокойно отправился домой. Опера из шестого отдела [86]86
  До организации РУБОПиКа расследованием дел об организованной преступности занимался 6-й отдел ГУВД СПб


[Закрыть] его более не беспокоили, занятые многочисленными отписками по факту исчезновения нагана и секретных документов...

Денис обратил внимание на задумчивого Мизинчика. Верзила беззвучно шевелил губами, морщил лоб и часто моргал.

– Паша, ты чего?

– Да, блин... – Мизинчик шумно отхлебнул сока. – Харю знакомую увидел.

– И что?

– Ничего, – Кузьмичев поставил пустой стакан на стол. – Странно как-то...

– Чего странного-то? – поинтересовался Садист.

– Харя вроде ментовская, а вроде и нет...

– Где? – Садист обернулся и посмотрел с балкона вниз.

– Не здесь, – Мизинчик наморщил нос. – Мы, блин, когда с трассы сворачивали, там дорожники возились...

– Ну, – кивнул Комбижирик.

– Один из них мне следака напомнил. У нас в районной дворницкой [87]87
  Прокуратура (жарг.)


[Закрыть] тусовался. Всех исчавкал [88]88
  Измучил (жарг.)


[Закрыть], пока его, блин, за пьянку не выкинули...

– Следак на морозе кайлом махать не будет, – уверенно заявил Ортопед. – Они, блин, когда из мусарни уходят, прямым ходом в охранные фирмы топают. Делать-то ничего не умеют...

Из зеленого коридора, по которому обычно проходят дипломаты и чиновники, послышался шум. Мелькнула тень, и на ковровую дорожку вступила обутая в сапог сорок седьмого размера нога Андрея Королева по прозвищу Циолковский, тащившего на коротком плетеном поводке упирающегося толстого гепарда. Следом за Королевым появился Винни в шортах и пробковом шлеме, через плечо которого были перекинуты двустволка-«слонобой» и патронташ. Замыкал экзотическую группу Оскар Тамм по кличке Фауст, размахивающий литровой бутылью виски и поддерживающий под локоток пожилого негра с копьем. Коренной обитатель Черного континента был весь покрыт какими-то цветными разводами, имел из одежды лишь травяную юбочку и сильно напоминал вождя племени масаев.

Таможенники напряглись.

Циолковский шлепнул на стойку лист декларации и шикнул на гепарда. Пятнистый житель саванн мгновенно сел и преданно уставился на Андрея.

– Оформляем котика, – загрохотал бас Королева. – Плачу, блин, по полной программе. И этого, – палец братка уткнулся в грудь африканца. – Как тебя? Все время забываю...

– Мбонго! – звонко выкрикнул негр.

– Во-во, – подтвердил Циолковский. – Мбонго. Жертва межэтнического конфликта. Пока у меня поживет.

Таможенники пораскрывали рты.

– Это финиш! – стеклянным голосом сказал Рыбаков. – Я с гепардом в одной машине не поеду!

* * *

Красный «мерседес» появился на стоянке перед отелем «Дюны» только в половине четвертого. Сквозь снежную пелену Панаренко и Ковальских-Дюжая внимательно наблюдали, как купе модели «CLK 200 Kompressor» медленно развернулось и встало в зоне VIP, бок о бок с желтой приземистой «феррари» и черным «лексусом».

Из машины вышел толстый высокий мужчина и поспешил в бар.

– Точно он? – засомневалась Ирина Львовна.

– Он, он! – Надежда Борисовна потерла ладошки.

– А почему крыша красная? Вчера вроде была черная...

– Открытым «мерседесам» положена и такая, и такая, – авторитетно заявила Ковальских-Дюжая. – Железную, в цвет кузова, ставят поверх мягкой... [89]89
  Это действительно так. Но дополнительной жесткой крышей оснащается только модель «SL», на кабриолетах «CLK» подобная опция не предусмотрена


[Закрыть]

Это действительно так. Но дополнительной жесткой крышей оснащается только модель «SL», на кабриолетах «CLK» подобная опция не предусмотрена.

– А-а! – Панаренко с уважением посмотрела на подкованную в вопросах автомобилестроения товарку.

– Ждем пять минут – и работаем, – следователь прокуратуры поднесла к губам микрофон рации. – Женя! Клиент на месте!

– Понял, – прохрипела рация.

– Все по плану, – добавила Надежда Борисовна.

– Ясно, – ответил невидимый Женя.

– Почему же он опоздал? – тупо глядя прямо перед собой, спросила Панаренко.

– Да мало ли, почему! – отмахнулась Ковальских-Дюжая. – Пробки, дорога скользкая... Вот и ехал осторожно.

Отведенные на ожидание пять минут истекли быстро.

Отъехала боковая дверь «фольксвагена», на снег спрыгнули четыре сотрудника ОБНОНа и проследовали в бар.

– Пошли. – Ковальских-Дюжая выбралась из машины...

А в баре тем временем сложилась совершенно идиотская для милиционеров ситуация.

Когда оперативники ворвались в помещение, там полным ходом шла съемка рекламного клипа. Борцы с наркотиками попали в самый центр освещенного круга, заломали приехавшего на «мерседесе» здоровяка и, не обращая внимания на нацеленные объективы трех видеокамер, запихнули в карман задержанному два грамма героина.

Привлеченные к съемкам полуголые девицы из модельного агентства, думая, что так и надо, с визгом набросились на оперов и повисли у них на шеях, шепча что-то о колготках «Филодоро». Милиционеры в свою очередь решили, что подверглись нападению местных проституток и для острастки бабахнули из имеющихся стволов в воздух.

Но не учли одной маленькой детали интерьера.

Тупоносые «макаровские» пули разнесли зеркальный потолок, и на присутствующих обрушился град осколков. Старший группы захвата отшвырнул от себя девицу, встал в позу техасского рейнджера и встретил прямым ударом ноги в грудь несущегося на него манерного режиссера клипа.

Патлатый педик улетел под софиты, сбив одну из стоек.

Огромный юпитер накренился, секунду пребывал в состоянии неустойчивого равновесия, потом штатив окончательно подломился, и прожектор весом в сорок килограммов тюкнул ближайшего опера по затылку.

Обноновцев осталось трое.

Ассистент звукорежиссера внезапно понял, что напавшие на съемочную группу люди наняты конкурирующей фирмой, почувствовал прилив сил и от души отоварил маленького кривоногого капитана «удочкой» выносного микрофона по башке. Капитан рухнул на засыпанный осколками ковер.

– Всем лежать! – заорал старший группы. – Работает ОБНОН!

Реплика не произвела никакого впечатления. Собравшиеся просто не знали, как расшифровывается прозвучавшая аббревиатура, и, размахивая реквизитом пошли в контрнаступление. Лишь одна девица упала на пол, прикрыв руками прическу.

Опера затравленно огляделись.

На пороге возникли фигуры Панаренко и Ковальских-Дюжей.

– Да здесь настоящее гнездо! – Надежда Борисовна махнула удостоверением. – Прокуратура! Немедленно прекратите сопротивление!

– Как бы не так! – завопил оператор.

Недоарестованный здоровяк приподнялся с ковра и помотал головой.

– Где Колесников?! – заверещала Панаренко.

– Вон, – старший группы указал стволом пистолета на рослого актера.

– Это не он!

– Как не он?! – икнул обноновец. – У него и наркота с собой!

– А у нас три кассеты, где вы ему в карман что-то пихаете! – обличительно крикнул оператор. – Совсем озверели! Я сейчас вашему начальству звонить буду! – В руке у мастера объектива появился радиотелефон.

Панаренко закрыла глаза и прислонилась к стене.

– Что здесь происходит?! – рыкнули сзади.

Ирина Львовна обернулась.

На пороге возвышались три омоновца, из-за плеч которых выглядывали юркие японские туристы. Беспрерывно щелкали затворы фотоаппаратов.

Панаренко упала в обморок.

* * *

Гепарда кое-как затолкали в грузовое отделение «форда» Мизинчика, на полную мощь включили отопление салона и сунули туда же африканца, предварительно отобрав у него копье.

Садист вытер мокрое от пота лицо.

Циолковский в наброшенной на плечи дубленке по-хозяйски заглянул через боковое заднее стекло на свернувшегося клубком уставшего зверя, подмигнул негритосу и принял из рук Комбижирика стакан коньяку.

– Ну, за встречу!

– Ты зачем кота приволок? – осведомился Рыбаков.

– О-о! – Королев одним махом опрокинул двести граммов «Юбилейного» и занюхал рукавом. – Это, братцы, история! Не поверите – он сам к нам прибился!

– Не поверим, – согласился Денис.

– А это действительно так! – Циолковский вытащил сигару. – Короче... Мы с Фаустом мочили крокодилов. Хотели, блин, побольше набить, чтобы всем по чучелу привезти.

– Из пулемета? – уточнил практичный Ди-Ди Севен.

– Не, там из пулемета нельзя... Но мы, блин, выкрутились. Поймали местного полицая, связали и подвесили над запрудой. Он орет, ногами по воде колотит, так что приманка что надо! Зеленые целыми косяками шли... Токо кто-нибудь из них харю подымал, чтоб, блин, «шоколадку» прикусить, мы тут как тут. Ба-бах! – и на берег выволакиваем. Десяток настреляли, запарились... Живца повыше подняли, чтобы пока спокойно повисел, скатерку разложили и отдыхаем.

– Охотники на привале, – пробормотал Рыбаков.

– Только по первой рюмке накатили, слышим, блин, кто-то в кустах шебуршит, – Циолковский заговорщицки понизил голос. – Сначала думали – Винни. Но звуки какие-то странные... Фауст стрельнул на всякий случай. И кричит – Винни, это ты?!..

У Дениса отпала челюсть.

– Ответа нет. Значит, не он, – продолжил Королев. – Тогда кто?

– Слон, – предположил Ортопед.

– Мы тоже так подумали. Но шуршание, блин, не прекращается... – Циолковский изобразил на лице напряженное внимание. – И кусты не такие высокие, чтоб слон заховался. А Оскар уже гранатомет достал. Я ему говорю – погоди! Фигня какая-то нездоровая. Пошли проверим! Ну, стволы наизготовку и в кусты... А там! Кошака этого сволочь зеленая за лапу зацепила и в речку затащить пытается! Я ка-ак дам крокодилу в тыкву прикладом! Фауст сбоку налетел и сапогом по почкам! Зеленого аж на три метра отбросило! Кошак – в одну сторону, мы в другую... Ну, блин, дух перевели, решили такое дело серьезно отметить. Сели, выпиваем. Тут, – Андрей причмокнул. – опять шур-шур-шур... И рожа гепардовская из кустов. Мы ему мяса бросили. Сожрал. Еще кусок... Опять сожрал.

– На хавчик пробило, – сообразил Комбижирик.

– Само собой, – кивнул Циолковский. – Жрачка-то классная, он такой отродясь не видел. Поел, потом ушел... Мы, блин, думали, насовсем. Но ошиблись. Часа через два приходит и нам какую-то крысу в зубах волочет. Типа, в благодарность. Ну, мы крысу на прикорм в запруду кинули, а котяре еще буженины дали. Так и остался с нами... Лапу ему промыли, перебинтовали.

– Ё-мое! – Фауст выпучил глаза. – Андрюха! Мы ж с тобой полицая снять забыли!

– Как?!

– Блин, до меня только щас дошло!

– А когда вы крокодилов стреляли? – спросил Ортопед.

– Да с неделю уже, – смутился Циолковский. – Блин, как неудобно получилось...

– Там деревня рядом, – сказал Винни. – Места не глухие. Снимут...

– А обещанные чучела где? – Ди-Ди Севен задал логичный вопрос.

– Чартером летят, – Циолковский вздохнул.

– На всех хватит?

– С запасом. Даже останется...

– Это хорошо, – улыбнулся Ортопед. – Можно будет Хоттабычу и Барракуде по штучке подарить.

* * *

Горыныч метался по обочине Приморского шоссе почти полтора часа, яростно размахивая руками и распугивая тем самым редких водителей. Успеху в деле остановки попутного автотранспорта мешало еще то, что одежда Даниила после его приземления в грязный снег на дне оврага превратилась в нечто непотребное. Браток всегда уважал вещи светлых тонов, и это сослужило ему плохую службу. Пепельно-серая дубленка трансформировалась в бесформенную, покрытую ржаво-коричневыми разводами хламиду, слаксы, исполненные в тональности «белая ночь», стали напоминать несвежие кальсоны, а бледно-зеленый свитер впитал в себя все оттенки сточных вод. Со стороны Горыныч напоминал бомжа огромного роста, за спиной которого к тому же чадили останки некогда красного «мерседеса».

Колесников воздевал к небу пудовые кулаки и материл пугливых шоферов.

Повезло ему только тогда, когда из-за поворота вырулил «Land Cruiser Prado», за рулем которого восседал Армагеддонец. Узнав в перепачканном «бомже» Горыныча, коллега разинул рот и чуть не убрался с дороги вслед за кабриолетом. Скрипнули тормоза, и джип затормозил в десяти сантиметрах от полосатого отбойника. Армагеддонец вылетел из машины и бросился навстречу Даниилу, держа в руке помповое ружье и озираясь по сторонам, готовый в любую секунду отразить возможное нападение тех уродов, что расстреляли «мерседес» старого друга...

* * *

В «Дюнах» царила нервозность.

Площадка перед гостиничным комплексом была под завязку набита милицейскими «канарейками» и черными «волгами», на которых прибыло районное начальство. Из бара доносились возмущенные вопли членов съемочной группы, прерываемые визгливыми оправданиями Панаренко, Ковальских-Дюжей и оперов.

Горыныч остался в машине, а Армагеддонец сходил в народ и выяснил, что именно произошло. «Группа захвата» и их оппоненты не стеснялись в выражениях, голос не понижали, так что браток быстро разузнал подробности инцидента.

История с нападением ментов на клипмейкеров обоим правильным пацанам не понравилась. Особенно их насторожило то обстоятельство, что ловили именно Горыныча, вызванного знакомым барменом на встречу в совершенно определенное время.

Братки криво ухмыльнулись.

Милицейские подставы никогда не отличались изяществом исполнения, но в этот раз все сделали так топорно, что смысл мероприятия был ясен даже непосвященному в тонкости взаимоотношений между правоохранителями и их потенциальной клиентурой. А привлечение к аресту бритоголового объекта сотрудников ОБНОНа свидетельствовало об интеллектуальной ущербности разработчиков. У братанов обычно сильные адвокаты, которые на раз раскалывают ситуации с подброшенными наркотиками. И любая экспертиза показывает, что тренированные бугаи в девяносто девяти процентах случаев никогда в жизни к анаше с героином не притрагивались.

– Тебе, блин, на месяцок замерзнуть [90]90
  Прекратить выходить на связь, спрятаться (жарг.)


[Закрыть] надо, – серьезно сказал Армагеддонец. – Если они воркуна [91]91
  Осведомитель (жарг.)


[Закрыть] так внаглую подключили, значит, не отстанут...

Горыныч пожевал нижнюю губу и кивнул.

* * *

У поворота на основную трассу Рыбаков вспомнил о словах Мизинчика и прилип к окну. Но участок дороги, где два часа назад возилась бригада рабочих, был пуст. Осевая радовала глаз свежей разметкой, знаки, ограничивающие движение в связи с проводимыми работами, были убраны, и лишь на обочине сиротливо стоял оставленный ремонтниками компрессор.

Денис еле заметно пожал плечами и вернулся к обсуждению с Ортопедом нюансов толкования Ветхого Завета, пытаясь убедить друга в том, что не стоит воспринимать данные в Пятикнижии Моисея рекомендации по строительству иудейских храмов в качестве неоспоримого доказательства «подлой сущности» еврейского народа.

Глава 11
ИГРЫ ИДИОТОВ

Двухэтажный экскурсионный автобус отъехал от здания гимназии с углубленным изучением литературы и китайского языка с пятнадцатиминутным опозданием, баюкая в своем чреве двадцать учеников третьего класса, учительницу географии и бывшего майора милиции, отвечавшего в школе за вопросы безопасности. Сотрудник вневедомственной охраны, стороживший входную дверь, проводил «неоплан» взглядом, зевнул и спрятался в своей будочке.

Немного экзальтированная учительница тут же бросилась к микрофону, включила трансляцию и принялась рассказывать детям о тех исторических памятниках, мимо которых проносился автобус. Географичку практически никто не слушал – для девятилетних гимназистов было гораздо интереснее повозиться на широченных сиденьях и поиграть в карманные компьютерные игры, чем вертеть головами и рассматривать сто раз виденные здания и скульптуры. Бывший майор тоже не выказал энтузиазма и удалился по винтовой лестнице на второй этаж «неоплана», где до предела опустил спинку одного из кресел и погрузился в дрему.

Автобус проехал по набережной Фонтанки, вырулил на Московский проспект и занял крайний левый ряд, легко разгоняясь до ста километров в час и обходя легковушки, которым водитель иногда помаргивал дальним светом ксеноновых фар. Седаны и универсалы живенько освобождали дорогу, когда в зеркалах заднего вида возникала приплюснутая морда серо-синего «неоплана». Лишь возле станции метро «Электросила» «настоящий кацо [92]92
  Мужчина (груз.)


[Закрыть]» на древнем черном трехдверном джипе «форд бронко» не пожелал уступить и нахально тащился перед автобусом десяток кварталов, не обращая внимания ни на вспышки света, ни на звуковой сигнал. Однако на ближайшем перекрестке внедорожник был остановлен усиленным патрулем ГИБДД, притерся к обочине и освободил трассу. Лихие омоновцы вытащили из «форда» небритого грузинского коммерсанта в длинном кожаном плаще и тут же стали учить его жизни, дабы генацвале не зарывался и всегда уходил в правый ряд, буде позади него возникнет автобус с табличкой «Дети». Кацо что-то кричал о своем «княжеском» происхождении и близком знакомстве с начальником КУГИ [93]93
  Комитет по управлению городским имуществом


[Закрыть], перекатывался в полурастаявшей снежно-песочной жиже, собирающейся у тротуаров, и пытался залезть под свой джип, откуда невежливые милиционеры его раз за разом вытаскивали за ноги и продолжали экзекуцию.

Окончания воспитательного процесса гордого дитяти Закавказья водитель «неоплана» не увидел. Зажегся зеленый свет, и автобус покатил дальше по проспекту.

Миновав площадь Победы, посередине которой вздымается в небеса узкая четырехгранная гранитная стела, метко названная жителями города «стамеской», двухэтажное чудо шведской автопромышленности выскочило на трассу Санкт-Петербург-Москва и вышло на финальный участок своей поездки, заканчивающийся у ворот Пулковской обсерватории, где детей ждал сам директор сего научного центра, испытывающий жгучее желание самолично поводить гимназистов по институту. Карман директора отягощали три зеленые бумажки с ликом Франклина [94]94
  Портрет Б. Франклина находится на купюре достоинством в сто долларов США


[Закрыть], полученные от завуча учебного заведения в качестве спонсорской помощи небогатому члену-корреспонденту Российской Академии Наук, имевшего месячный оклад в два раза меньше платы за экскурсию и лишенного возможности что-либо украсть на работе. Ибо звезды, кометы и астероиды с финансовой точки зрения – только оттиски на фотографиях, их нельзя пощупать, а тем более – реализовать. Хотя некоторые коллеги члена-корреспондента и умудрялись организовывать шарашкины конторы, в которых всем желающим за скромные суммы в пару тысяч долларов выдавали на руки сертификаты о присвоении имени мецената какой-нибудь далекой галактике. Но директор Пулковской обсерватории не умел зарабатывать на чужой безграмотности и потому находился исключительно на скудном государственном коште, сокращавшемся год от года. Так что триста долларов были для него подарком судьбы...

Из заснеженных кустов сразу после железнодорожного моста, нависающего над шоссе Е-95, внезапно выскочило тело в тулупе, перетянутом белыми ремнями, и активно замахало полосатым жезлом. Шофер «неоплана» дисциплинированно притормозил и встал у обочины.

С шипением открылась передняя дверь. В проем просунулся краснощекий дорожный инспектор, быстро оглядел салон и махнул рукой напарникам, гревшимся в стоящих за кустами «жигулях».

– Какие-то проблемы? – спокойно спросил водитель автобуса, протягивая права и путевой лист.

Гибэдэдэшник повел себя странно. Он выдернул из кармана тулупа здоровенный черный пистолет и прижал срез ствола к шее водителя.

– Дернешься – и ты покойник. Ясно?

Шофер открыл рот и сглотнул.

Тем временем второй милиционер пробежал по проходу, взлетел по лесенке на второй этаж и ударом приклада АКМ отправил в нокаут проснувшегося экс-майора. Третий лже-правоохранитель встал в начале салона, толкнул географичку на первый ряд сидений и направил автомат прямо на группу детей.

– Значит, так, – пламягаситель ствола описал короткую дугу. – Всем – на второй этаж. Это не шутка. Шторы задернуть и сидеть тихо. Будете рыпаться – я пристрелю любого из вас без всяких разговоров. Понятно? – Человек в форме капитана милиции выждал три секунды и удовлетворенно кивнул. – Хорошие дети... Марш наверх!

Третьеклассники с опаской вылезли в проход и засеменили к лестнице, все время оглядываясь на автоматчика. Одна девочка всхлипнула.

– Тебе что, особое приглашение надо? – «капитан» сжал плечо географички и выдернул ее из кресла. – Иди и успокой своих учеников. Будут реветь – пеняй на себя.

Учительница торопливо побежала вслед за детьми. Лже-милиционер высунулся наружу, махнул ручкой и повернулся к водителю.

– Маршрут меняется. Едем в аэропорт.

Шофер затравленно посмотрел на захвативших автобус людей.

Из-за кустов появились еще двое в черных шапочках, тащившие в руках какие-то плоские коробки. Судя по тому, как тяжело дышал бегущий первым толстячок, коробки были довольно тяжелые. Груз свалили в проходе и отправились за следующей партией.

Через семь минут в «неоплан» были занесены двенадцать картонных коробок и длинный ящик, покрытый черной непроницаемой тканью. Толстячок сделал последнюю ходку, приволок из милицейских «жигулей» два АКМ и рюкзак, набитый округлыми предметами размером с кулак.

«Капитан» посмотрел на часы и положил руку на шею водителю.

– Закрывай дверь и поехали...

«Неоплан» медленно двинулся вперед.

– Переодеваемся, – приказал старший группы террористов.

* * *

Денис купил у торговки сосиску в тесте, обильно смазал ее горчицей и вернулся ко входу в продовольственный магазин, в окне которого сиял огромный белый плакат с фиолетово-зеленой надписью «Сахар. 16,5 руб/кг».

Ортопед сотоварищи задерживались.

Рыбаков взглянул на часы, доел сосиску, вытер пальцы о салфетку и спрятал руки в карманы пуховика. Холодало. С утра поднялся северный ветер я теперь по улицам носились маленькие снежные вихри, затруднявшие и так нелегкое зимнее вождение по обледеневшему асфальту. Денис спрятал нос в воротник, встал спиной к ветру и принялся притоптывать на месте.

Мимо магазина медленно прокатился вишневый «линкольн» с тремя напряженными братками, сделал разворот в конце переулка и потащился по противоположной стороне дороги.

«Сообразит или нет?» – подумал весельчак Рыбаков, давший Ортопеду несколько фонетически измененное указание на ориентир места рандеву.

Джип доехал до поворота, постоял с минуту снова двинулся обратно.

Из заднего бокового окна «навигатора» на свежий воздух высунулся Пых и начал внимательно читать надписи на стенах домов и в витринах, время от времени сверяясь с зажатой в кулаке бумажкой. Скорость движения внедорожника упала до пяти километров в час, и до того места, где стоял Денис, «линкольн» добирался добрых пять минут.

Пых, напряженно шевеля губами, в очередной раз прочел надпись на бумажке, поднял глаза и увидел Рыбакова.

– Стой! – радостно рявкнул браток. – Приехали!

Ортопед вдавил педаль тормоза. Джип встал у бровки.

– Ну, блин, – Пых выбрался на тротуар. – Запарились мы тебя искать...

Вслед за Николаем Раевским из «навигатора» вывалились Ортопед и Комбижирик.

– И где здесь «каксап»? – возмущенно спросил Собинов, одергивая пятнистую куртку. – Миша, блин, как ты записываешь?

– Я правильно все записал, – Ортопед неуверенно покосился на Рыбакова. – «Каксап» и цифры какие-то...

Пых и Комбижирик покрутили головами.

– Нет «каксапа», – твердо заявил Собинов.

– Ошибаешься, – Денис ткнул рукой в сторону витрины с плакатом. – Вон он.

– Где?! – хором спросили братки.

– Вон, написано.

– Но это же «сахар»! – в отчаянии выкрикнул Грызлов.

– Смотря в какой транскрипции читать, – нахально промолвил Рыбаков. – Зная о твоем пристрастии к латинице, я позволил себе прочесть эту надпись по-английски.

Ортопед шумно выдохнул воздух.

– Блин, а я ненароком подумал, что Мишка – полный укроп [95]95
  Болван, тупица (жарг.)


[Закрыть], – облегченно, сказал Пых. – Мы этот «каксап» уже полчаса ищем.

– В следующий раз, – Денис придал своему лицу серьезное выражение, – я постараюсь облегчить задачу. Забью стрелу, например, у магазина «Мекса».

– Какая «мекса»? – на щеках Грызлова вздулись желваки.

– Где шубами торгуют, – пояснил сообразительный Комбижирик. – «Меха» по-русски...

Ортопед грозно засопел.

– Что с Горынычем? – Рыбаков перевел разговор в деловое русло.

– Рвет и мечет, – Пых покачал головой. – Еле от немедленной разборки отговорили. Хотел, блин, у Кабаныча пулеметы взять – и в «Дюны».

– Данька пацан жгучий [96]96
  Смелый, отчаянный (жарг.)


[Закрыть], – подтвердил Комбижирик. – Долго тянуть не будет.

– Это понятно, – согласился Денис, которому вкратце уже рассказали о происшедшем. – Но, на мой взгляд, сначала надо выяснить, почему вдруг Горыныча решили замуровать [97]97
  Арестовать (жарг.)


[Закрыть]. Причем так срочно и с использованием стукачка. Менты ж не могут не врубаться, что Горыныч их барабана в момент вычислит и повесит на ближайшем дереве. Особенно после того, как захват сорвался. И эта история с машиной...

– Экспертизу вчера сделали, – вспомнил Ортопед. – Там фигня нездоровая. Кто-то, блин, на «кабане» тормозную тягу перекусил.

– Стукач здесь ни при чем, – Рыбаков поджал губы.

– Ни при чем, – Грызлов поежился.

– Игорян приказал всем проверить тачки, – сказал Пых. – На всякий случай.

– И что?

– Ничего, – Раевский развел руки. – У всех все в норме.

– Значит, надо искать там, где Горыныч лично наколбасил, – констатировал Денис. – Барыг потрясти. Зная Даньку, я не удивлюсь, если окажется, что в последние две недели он пару-тройку раз наехал на каких-нибудь «левых» коммерсов. А нам либо не сказал, посчитав случившееся мелочью, либо сам не помнит этих фактов. По причине отключения сознания...