Текст книги "Самец, или Приключения веселых «мойдодыров»"

Автор книги: Дмитрий Черкасов tm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

III

Женя, несмотря на кажущуюся безалаберность, была слеплена совсем из другого теста, нежели Наталья. Она никогда ничего не забывала, не откладывала и не прощала. Узкая и легкая, как лезвие выкидного ножа, она скользила между людьми, успевая все увидеть, заметить и понять. На свой манер, конечно.

Вот и теперь, когда идея освобождения Дины из плена мелькнула у нее в голове, она тотчас начала прорабатывать детали. Думала она не так, как большинство людей, а с помощью ног. Она неслась, как угорелая, не разбирая дороги, так, что рыжие волосы развевались по ветру, размахивала худыми руками с растопыренными пальцами – и думала. Мыслительный процесс шел туго, и девочка, быстренько забежав в магазин, купила ролики, наколенники, налокотники и защитные перчатки.

На коньках она помчалась вдвое быстрее, и мысли ее тоже побежали быстрее и такими же извилистыми путями. Она выписывала замысловатые кренделя между прохожими, то и дело выскакивала на проезжую часть, ехала на одной ноге и задом наперед, выкидывала разные коленца. Проскакав по ступеням эскалатора в метро, она добралась в свой район и еще часа два нарезала круги по закоулкам родного квартала на потеху городской голытьбе, просиживавшей штаны на ступеньках обветшалых подъездов. Здесь Женя была как рыба в воде.

Когда ей наконец все наскучило, она направилась на рынок, к корейцу Чану, и увидала вдалеке какого-то не по погоде расфуфыренного плешивого типа. Решительно шагавший тип отдаленно напоминал Геннадия Харитоновича…

Чан сидел перед своей палаткой в окружении четырех соплеменников, таких же невысоких, коренастых и чумазых, и с наслаждением курил косячок с травкой. Вожделенный косячок уже дважды обошел по кругу честное общество, и неспешная беседа «за жизнь» текла по-корейски плавно.

– Всем привет! – поздоровалась Женя, кланяясь и морщась, изо всех сил растягивая губы и глаза в щелочки. – Чан, откинься на минуту! Дело есть!

Вызвав приятеля и будущего компаньона в сторонку, она в красках живописала ему мучения несчастной Дины.

– Ай-яй-яй! – сочувственно закивал круглой головой Чан и закрыл желтые, затуманенные глаза. – Ай-яй…

– Ты что? – спросила Женя. – Тебе плохо?

– Поцему плохо? Хорошо!.. Хоцешь пробовать?..

– Хватит мне, только вчера дурканула… Твоя мафия поможет?

Чан задумчиво поцокал языком:

– Мы настоящая мафия… Помогаем только за деньги… У тебя есть деньги?

Женя насупилась. Как все молодое поколение, она очень любила деньги. Но желание выступить в роли спасительницы, услышать от Дины слова благодарности и обещание никогда больше не сваливать на нее, Женю, грязную работу и позволять слегка шерстить столы и полки клиентов, пересилило. Тщеславие – первейшее лекарство от жадности.

Теперь она задумалась, сколько нужно заплатить. За какую сумму, например, русский мужик встанет из-за стола? Скорее, ни за какую. Пожалуй, и самого Рокфеллера он проникновенно попросит заглянуть завтра, с укоризной указав на раскинутую скатерть или газетку, ее заменяющую. И Рокфеллер уйдет с чувством вины, втянув голову в плечи, нервно мусоля в карманах свои миллионы и размышляя о непонятной русской душе…

Пока она размышляла, Чан подошел к приятелям, и те, выслушав его, дружно вскочили на ноги и оживленно залопотали. Вмиг косячок был бережно потушен, и маленький отряд, посмеиваясь и пошатываясь под парами травки, выступил в путь.

– Что ты им пообещал? – подозрительно спросила Женя.

– Что ты заплатишь каждому по сто долларов, – успокоил ее Чан.

– О, блин!..

Веселые корейцы и хмурая Женя быстро добрались до особняка Диггера на Крестовском. Солнце стояло еще высоко, и жизнь казалась такой прекрасной…

Когда Страшила, привлеченный гамом у ворот, открыл кадитку и, пригнувшись, высунул на улицу громадную голову, Чан и вся «мафия» в первый миг оторопели, а потом, не сговариваясь, дружно бросилась наутек. Удивленный громила долго смотрел им вслед. Женя драпала впереди войска, злорадно, с облегчением бормоча под нос:

– Мафия хренова!.. Сто пинков каждому, а не сто баксов!..

За углом Чан остановился, отдышался и сказал:

– Непростая работа. Надо думать.

Все пятеро тотчас сели в кружок прямо на зеленом газоне. Извлеченный косячок задымился, вновь пошел по кругу. Женя стояла над ними, сложив руки на груди, глядя свысока на этот «Совет в Филях».

Через четверть часа пятеро корейцев так же дружно встали и заторопились в путь. Они все делали одновременно, как близняшки. На Апрашке, среди китайских палаток и ларьков они разыскали контейнер, в котором сидел и парил ноги в зеленом пластиковом тазике старый лысый кореец, закутанный в одеяло. В тазике, точно в пруду, плавали две пластмассовые красные уточки с длинными клювами и периодически ныряли головами в мутную жижу, выставляя куцые хвостики. Женя выпучила глаза и не сразу сообразила, что уточки были привязаны нитками за клювы к большим пальцам ног старика.

Окружив его, пришедшие загалдели наперебой. Старик молча их слушал, дергал пальцами, заставляя уточек нырять, склонял голову к плечу и улыбался, как ребенок. Лишь однажды он посмотрел на Женю и забавно скуксился. Дождавшись, когда все умолкнут, он трижды стукнул в стенку контейнера бамбуковой тростью. Вошла девушка – ровесница Жени – в темном спортивном костюме и розовой майке с разводами от пота. Выслушав старика, она кивнула и вскоре принесла маленький аптечный пузырек из темного стекла. Старик протянул пузырек Чану и что-то сказал. «Мафия» бурно зашумела и принялась кланяться, выражая восхищение мудростью старца, но он уже не слушал их и вновь занялся уточками.

– Что это? – насторожилась Женя.

– Это тайский чай, – пояснил Чан. – Старик сказал: добавьте им в питье. Они уснут – и делайте вашу работу.

– А если они… Того? – округлила глаза Женя.

Не то чтобы ей было кого-то жаль, ни в коем случае! Просто ей не хотелось отправлять на тот свет сразу столько народа, и она стеснялась признаться себе в этой слабости. Но Чан заверил ее, что бандиты только крепко уснут, и теперь главное придумать, как использовать зелье по назначению.

– Пиво! – быстро сообразила Женя, успевшая изучить содержимое трех диггеровских холодильников. – У них на кухне упаковка пива!

Тотчас нашлись необходимые приспособления, и работа закипела. Обкуренные ребята приволокли от корейской палатки новехонькую батарею пивных банок, запечатанных в полиэтилен, точь-в-точь такую, как у Диггера. Они иголкой ловко сверлили в дне банок микроскопические отверстия, Чан впрыскивал в них дозу зелья из пузырька. Отверстия затыкали кусочком жвачки, заклеивали для надежности скотчем и закрашивали серебрянкой из старого парикмахерского пульверизатора с грушей. Женя скакала козой вокруг, лезла под руки, командовала и всем мешала. Она была в восторге, чувствовала себя атаманшей и Жанной д'Арк одновременно.

Наступили светлые летние сумерки, когда отряд освободителей вернулся на исходные позиции. В доме уже зажгли огни, слышалась музыка. Бультерьер гулко лаял где-то наверху, в комнатах, и это успокаивало.

Женя проворно скинула туфли и взобралась на тополь. Во дворе, очищенном от мусора и хлама, Страшила, крякая, подбрасывал и ловил старую, облупленную двухпудовую гирю. В открытое окно сквозь жалюзи виден был угол комнаты, освещаемый монитором компьютера. Над клавиатурой склонился Комар. В другой комнате стоял прекрасно сервированный стол с едой и напитками, за которым сидели друг против друга Диггер в белоснежном костюме и Дина в красной футболке «мой-додыров». Судя по всему, они мило беседовали, и Женя даже засомневалась в своей правоте.

Вдруг Диггер вскочил и несколько раз с размаху ударил Дину по затылку, потом схватил за шею толстыми красными лапами и начал трясти и душить, пригибая лицом к тарелке. Женя ящеркой соскользнула вниз. Нельзя было терять ни минуты! Она перемахнула забор, Чан подал ей тщательно упакованные банки. Прижимая к животу прохладную тяжелую ношу, Женя пересекла двор и помчалась к черному ходу…

IV

Дина крепко спала на диване, когда в доме началась суета. Комар, раскачиваясь на длинных ногах, точно кузнечик, пробежал по комнатам в поисках хозяина.

– Сашка! Они клюнули! Есть факс!

Через некоторое время дверь распахнулась, и Диггер, застегивая ворот новой рубашки, подошел к Дине и потряс за плечо:

– Собирайся! Мы едем. В чем дело? Чего нос воротишь?

– Вы бы не могли хотя бы стучаться? – проворчала Дина, недовольная, что ее застали заспанной и лохматой.

Он только хмыкнул в ответ. Наскоро умывшись, она спустилась вниз. Кум-пол, давясь бутербродом, указал ей на просторный гараж. Диггер наблюдал, как Страшила готовит машину к выезду. В гараже царили идеальный порядок и чистота. Дина пошла вдоль сияющих авто, любуясь, осторожно касаясь длинными пальцами капотов и крыльев.

– Нравится? – самодовольно спросил Диггер, подмигнув Страшиле и надуваясь от гордости. – Красная – «ломбарджини», а синяя – «бугатти»… Предпоследняя модель.

– Чего же не последняя? – небрежно поинтересовалась Дина. – Вторым сортом живете?

– Ну, ты! Ты, небось, и слов таких не слыхала! Последняя модель стоит пол-лимона баксов.

– Денег жалко?

– Ты че? Думаешь, я их покупаю?

Дина осеклась. Диггер со Страшилой заржали.

– Выбирай, на какой поедем, – милостиво разрешил хозяин.

– Ни на какой. Мы едем к клиентам, так? И все должно быть как по-настоящему? Где же ты видел, чтобы чистильщики разъезжали на таких тачках?

Диггер и Страшила переглянулись.

– Она права, – вздохнул хозяин. – Подкинешь нас до места, а дальше пойдем пешком, как лохи.

– Надо переодеться, – сказала Дина. – Во что-нибудь… Подешевле. Не такое броское.

– Отстойное? У меня и нет ничего такого… Но ты опять права, поломойка! Молодец!

– Что я делаю? – поморщилась Дина. – Я вам помогаю…

– Зато Комар тебе подходит, – сказал Диггер, взглянув на подошедшего хакера. – На все сто! Как только что из говновоза!

И он захохотал так заразительно, что Дина не смогла не улыбнуться.

Поехали скромно – в белоснежном «феррари». В машине Комар сидел рядом с Диной и беспокойно вертелся, засовывая пальцы под мышки.

– Что ты все чухаешься? – спросил Диггер, сменивший рубашку на безрукавку. – Страшила, как приедем, намажь его бальзамом от блох!

– Остряки самопальные! – обозлился хакер, – У меня там аппаратура! Надо все заснять, а то влетим по полной.

– Тебе-то чего трястись? – прогудел добродушный Страшила, – Это мы под статьей ходим.

– Черта с два! Глава 28 УК РФ, статья 272. Не правомерный доступ к компьютерной информации группой лиц по предварительному сговору. До пяти лет. Нарушение правил доступа к сети – до четырех лет. Создание вредительских программ – до семи. Это, правда, статья 273. Вас не касается.

– Я хочу выйти! – решительно заявила Дина, дергая ручки двери. – Никакого сговора!

– Не суетись, – остановил ее Диггер. – Двери блокированы. Вот так достаются мне бабки, поломойка. Чуть лоханешься – все загребут менты.

Низкая белая машина, порыкивая движком, неслась в потоке, обгоняя всех подряд, пока не угодила в пробку у Болыпеохтинского моста. Страшила, пугая водителей своим видом, пробился в голову пробки. У въезда на мост скопились сплошь крутые тачки, и среди них – кортеж из трех примитивно черных шестисотых «мерседесов», угрюмый и зловещий, как похоронная процессия.

Страшила набычился, головой указал Диггеру на машины, к которым его неотвратимо притирало потоком.

– Вижу, – кивнул Диггер. – Это Влад со своими отморозками. Мы должны проехать первыми.

– Ясен пень, – кивнул громила и согнулся над рулевым колесом, который казался игрушечным в его лапах. – Не в зад же их целовать.

«Феррари» задергался влево-вправо в поисках просвета. Тонированное стекло среднего «мерса» опустилось, в окне показалась белая одутловатая физиономия человека лет сорока с неприятным, неподвижным взглядом. Дина присела пониже на сиденье и спросила:

– А почему так важно проехать первыми? Они же на главной дороге – пусть бы ехали…

– Ты что? – обозлился Диггер, а Страшила только усмехнулся. – Это правило – давить понты. Главная дорога там, где я еду.

Машины сблизились. Влад и Диггер узрели наконец друг друга и кивнули, один небрежнее другого. Страшила извернулся – «феррари» взревел, выскочил из пробки и понесся на мост по самому краю дороги, оставляя соперников позади. Дина устроилась поудобнее.

– Слава богу! Я уж думала, сейчас перестреляете друг друга.

– Всему свое время… – отозвался Диггер в хмурой задумчивости. – У меня еще рука болит… По твоей милости.

Он достал откуда-то пистолет, щелчком выбросил обойму и принялся выхватывать его опухшей рукой и прицеливаться, дергая щекой от боли. Мобильник заиграл «Мурку» – Диггер сменил пистолет на трубку. Смуглое бритое лицо его непроизвольно вытянулось при взгляде на определитель номера.

– Влад звонит!

Страшила сбавил ход и, пока хозяин разговаривал, ехал осторожно, чтобы не помешать важной беседе.

– Ну, что? – полюбопытствовал Комар, едва Диггер отложил мобильник.

– Поздравляет… Говорит, красивую бабу отхватил…

– Черт! – испуганно воскликнула Дина, хватаясь за голову в полном отчаянии. – Этого мне не хватало для полного счастья!

– Это пурга все… Хочет приехать сегодня вечером.

Диггер переглянулся со Страшилой. Тот пожал плечами:

– Пусть едет. Он к нам – не мы к нему…

– Он что-то чует… Дела у него не фонтан сейчас. Ты посматривай, не пасут ли нас. Он любит снимать пенку с чужих кастрюль…

– Я и так смотрю, Саша.

– Все смотрите. И ты, поломойка, тоже. Ты сейчас с нами. А то пикнуть не успеешь про свой клининг! Вот так достаются бабки…

– Приехали! – объявил Страшила, тормознув. – Это за углом.

– Вперед, Диана. Будь естественней. Ты главная. Мы с Комаром – при тебе.

– Ох, черт!.. Вас-то как называть? Не по кличкам же?

– Вова и Коля.

Они стояли на Софийской улице. Между ней и чпбором Невской овощебазы в зеленой зоне красо-нш1ся дворец из красного кирпича, с башенками в мавританском стиле. До него было метров двести.

– В такую даль пешком по жаре пилить! Хорошо, что не видит никто!

– А кому сейчас легко? – злорадно усмехнулась Дина, подхватив папку с бланками договоров и документами. – Пошли работать, разбойнички! Судя по окнам, хозяева только закончили ремонт.

Остановившись перед зданием, задрав голову, она поцокала языком:

– Да-а… Такие объемы моей фирме не потянуть.

– Я дам тебе ребят в подкрепление, – успокоил ее Диггер. – Филю, Кумпола… Шамана, если надо.

– Вот этого не надо! – Она взялась за круглую дверную ручку.

Тяжелая дверь, выходившая прямо на улицу, открылась, и на грудь Дине молча прыгнула огромная московская сторожевая, обрызгав ее слюнями, обдав жарким дыханием. Комар успел только рот открыть. Реакция Диггера оказалась молниеносной. Он плечом сбил девушку в сторону и уже навел прямо в свирепую морду псины пистолет, когда стальной ошейник и толстый поводок отбросили собаку назад, в вестибюль. Рослый мужчина средних лет, в темных очках, с лицом таким же крупным и щекастым, как у сторожевой, оттащил собаку в сторону и поощрительно потрепал ее по загривку.

– Проходите, пожалуйста, – вежливо позвал он. – У нас все демократично… Никаких заборов.

– Развели псов, – проворчал Диггер, поспешно пряча пистолет.

– Вы клинеры? – догадался мужчина, глядя на футболку Дины. – А что, у вас в фирме все с оружием ходят?

– Это газовый! – мило улыбнулась Дина, приходя в себя от пережитого. – Всякое бывает, знаете… Не у всех так демократично, как у вас. Я исполни тельный директор, Диана. Это Владимир, специалист по чистке оргтехники. А Николай, – она указала на хмурого Диггера, – ведает сантехникой, теплотехникой…

– Очень приятно, – поздоровался с ними управляющий. – А что у вас с рукой?

– Прищемил, – неохотно ответил «Николай», поспешно высвобождая руку. – Крышкой от унитаза. А вы всех так долбаете допросом?

– Я просто делаю свою работу. Вероятно, вы захотите осмотреть дом? Охрана вас проводит. Компьютеры на втором и третьем этажах.

– А что, хозяева еще не живут? – поинтересовался Диггер, осматриваясь и скалясь, как волк в овчарне.

– Этот вопрос за рамками моей компетенции, – мило улыбнулся цербер.

– Николай, не задавайте глупых вопросов, – вмешалась Дина. – Осмотрите сантехнику, бойлеры и канализацию.

– Слушаюсь! – прошипел Диггер и показал ухмылявшемуся Комару кулак. – Валяйте! Показывайте, где у вас тут… Толчки, гальюны, сортиры, клозеты…

Толстенький и мускулистый, он покосолапил по коридору, и молодой ретивый охранник, повинуясь указке старшего, поспешил следом.

– А вы правда специалист по сантехнике? – уважительно спросил он надутого Диггера.

– Еще какой! В каком только дерьме я не ковырялся!

– Не могли бы вы дать мне консультацию? Знаете, у меня в квартире часто вместо холодной течет горячая вода. Что мне делать?

– Легко! – яростно сверкнул глазами Диггер. – В пятницу вечером приди домой пораньше. Перекуси чего-нибудь слегонца, но сильно не нажирайся. Выпивки – ни-ни! Потом ляг отдохнуть часиков до девяти… Потом разомнись у стеночки… Понял меня, да? А потом спустись к соседу снизу и надрай ему как следует хлебало. И предупреди его, что если он, вошь парашная, не сменит долбанную «елочку» в своем вонючем смесителе, то завтра ты придешь к нему снова, и не один.

V

Вечерело. Страшила во дворе занимался атлетической гимнастикой. На втором этаже Дина сидела за столом напротив Диггера и с опаской ковыряла пилкой в блюде с мидиями, которых ела впервые в жизни. Некоторое опасение внушали ей не только мидии, но и сам Диггер, властный, темный, непривычно задумчивый.

– Завтра соберутся твои шныри, – говорил Саша, не глядя на нее, – мы поедем в этот чертов дом с двадцатью сральниками… Комар всандалит свою смарт-карту… Воткнет клавиатурного шпиона, поколдует над защитой… И в следующий раз мы уже пойдем туда сами. А вы получите бабки – и будь здоров. Ты довольна, поломойка? Что будешь делать дальше?

Дина поспешно проглотила скользкий кусок мидии и зачастила:

– Вы же понимаете, Александр, я остаюсь, так сказать, в среде легального бизнеса, и это налагает определенные ограничения не только на род занятий, но и на круг знакомств…

– Я с вами рассчитаюсь путем, – продолжал Диггер. – Как только мы ломанем их счета, ты свое получишь. Меня тогда не ищи… Все равно не найдешь. Я залягу на некоторое время… Может, на Кипр махану… Хорошо на Кипре, а?

Дина снова спешно сглотнула и ответила нервной скороговоркой:

– Я никогда не была на Кипре, и вряд ли буду там в ближайшее время. Хотя я не теряю надежды там побывать. Но если честно, больше всего я хочу в Испанию. Это такая романтическая страна, там такие галантные мужчины…

– Что ж… – кивал хмельной головой Диггер. – Можно и в Испанию. Только там Интерпол банкует круто… Да фиг с ним, с Интерполом. Верно? Один раз живем! В Интерполе тоже люди… И тоже жить хотят.

– Что же вы, так и будете бегать всю жизнь? – участливо спросила Дина, вступая на скользкий путь перевоспитания преступного элемента.

– А чего еще делать? Ты посмотри вокруг – скукота одна… Плесень. А так все при деле… А знаешь что странно? Я на тебя не в обиде за сортиры. Может, останешься?

– Чего?..

– Может, поживешь со мной? Будешь моей марухой… Потом, может, поженимся…

И тут Дина подавилась злосчастной мидией, да так, что выронила вилку и слезы полились из глаз. Через несколько секунд ее лицо покраснело от удушья. Она растопырила пальцы, глазами моля о помощи. Хмурый Диггер смотрел в тарелку, ожидая ответа, и поднял взгляд, лишь когда Дина дернула его скрюченным пальцем за рукав. Вскочив, он растерянно метнулся было к выходу, потом передумал и что есть силы несколько раз двинул девушку по спине, схватил за шею и наклонил над тарелкой, тряся голову, чтобы проклятый кусок, залепивший ей гортань, выскочил. С нескольких попыток ему это удалось, и Дина жадно задышала. И шея, и лицо, и даже уши ее залились алым румянцем…

Диггер молча смотрел на нее, потом взял салфетку и принялся очищать брюки, на которые в суете пролил соус.

– Сейчас соберутся люди… – сказал он, отводя глаза. – Они не должны тебя видеть… И тебе их видеть не надо. Так спокойнее будет. Ты и так уже знаешь выше крыши. Ступай к себе и отдыхай.

Он нервно швырнул салфетку на стол и вышел. Видимо, ему нечасто приходилось получать от ворот поворот. Дина вздохнула с облегчением…

Разгоряченный Диггер, заводясь все сильнее, в сердцах сломал зажигалку. Можно было кликнуть Филю или Кумпола, но ему не хотелось никого видеть. Он спустился вниз, в полутемный зал, прошел на кухню и только собрался пошарить на полках спички или прикурить от газовой горелки, как увидел, что дверь черного хода медленно приоткрылась и кто-то заглянул в дом с крыльца.

– Филя! – недовольно позвал Диггер. – Где спички? У тебя тут черт ногу сломит! Сколько раз говорил – наведи порядок в шкафах!

К его удивлению человек, вместо того чтобы включить свет и проворно поднести огоньку, тихо пискнул и подался назад. Тут Диггер сообразил, что перед ним чужой.

– Стоять! – заорал он громовым голосом. – Пришью гада! Страшила, сюда! Держи его!

По счастью, он не захватил с собой пистолет, иначе Женя отправилась бы в мир иной. Диггер кинулся на крыльцо, споткнулся в темноте о брошенную ею упаковку пивных банок и полетел со ступенек кубарем, чудом не свернув шею. Страшила с пистолетом наизготовку, Кумпол и Филя со всех сторон окружили его, помогли подняться.

– Тихо! – скомандовал Диггер. – Он где-то здесь. Филя, глянь, чего там на крыльце. Только осторожно, может, гостинец[5]5
  Здесь – бомба.


[Закрыть] от Влада… Эх, как я через него навернулся! Колено расшиб, блин…

– Надо же! – изумился Филя. – Кто-то наше пиво пытался слямзить.

– На кой кому-то сдалось это пойло?.. – пробормотал Диггер, оглядываясь и приседая. – Может, не наше?

– Наше! Только вчера запасли с Кумполом.

– Он где-то здесь… – Диггер понюхал воздух. – Страшила! Веди Борьку! И намордник сними – сейчас позабавимся!

Услышав это, Женя, забившаяся в щель под крыльцом, выскочила и, прошмыгнув у него под руками, попыталась скрыться в темноте двора. Страшила схватил ее железными клешнями, поднял на воздух, а когда она, дрыгая ногами и руками, попыталась укусить его за руку, свернул в невообразимый узел и стиснул покрепче. Она тут же потеряла сознание.

Очнулась Женя уже в комнате. Диана склонилась над ней и била ее по щекам. Диггер, Страшила и все прочие стояли рядом.

– Оклемалась! – обрадовался Страшила. – В темноте-то не видно, кто – я и даванул…

– Открылись глаза твои бесстыжие, – вздохнула Дина. – Женька, Женька… Я же тебя предупреждала! Значит, и слоника ты взяла.

– Я не брала, – прохрипела Женя. – Не брала я слоника-а! – заорала она во весь голос и села. – Его Тушка стибрила!

Слезы градом покатились по ее веснушчатым щекам. Диггер презрительно улыбался, сложив руки на груди.

– Бакланы мелкие… Ворье! Вот она, твоя команда, поломойка. Иди к себе наверх. Эту, – он ткнул крепким пальцем в нос ревущей Жене, – Страшила, запри в кладовке и охраняй получше. У нас будут гости, так чтобы она ничего не видела и не слышала, понял? Да смотри, чтоб не поперла чего! Филя, Кумпол, готовьте поляну в зале… На все кодло, и еще на Владовских чтоб хватило… Он один не ездит.

– Что пить выставлять? – поспешно поинтересовался Филя, любивший заправлять подготовкой банкетов.

– Нашим как всегда… А Владу, вон, пиво поставь. У него печенка больная, он ничего крепче в рот ее берет. Комар, тебя чтоб я за столом не видел! У Влада нюх еще тот, а ты как нажрешься, так несешь околесицу. Все, разлетелись!

В доме наступила тишина, прерываемая стуком ножей на кухне, где Кумпол рубил колбасу и сыр на закусь, звоном посуды в большом зале, где колдовал Филя с белым полотенцем вокруг тощих бедер, да приглушенными рыданиями Жени, доносившимися из кладовки.

– Страшила! – заорал сверху Диггер. – Заткни ей пасть! Развели тут… Сиротский дом!

– Хорошо, Саша, – покорно ответил гигант.

Он осторожно открыл дверь кладовки, включил свет и вошел внутрь. Девочка залезла под стеллаж с бутылками любимого диггеровского вина и явно вознамерилась опрокинуть его, если кто-то покусится на ее жизнь.

– Ну… Чего канючишь? – прогудел Страшила, присаживаясь на ступеньки и спиной припирая дверь. – Саша этого не любит. Давай лучше с тобой в карты поиграем… В дурака умеешь?

– В очко! – презрительно сморщилась Женя. – На баксы.

– На деньги детям играть вредно. К тому же у тебя все равно ни шиша нет. Я тебя обыскивал.

– Давай на желание. Слабо?

– Вовсе не слабо.

– А листы?[6]6
  Карты


[Закрыть]

– Сейчас принесу.

Они разложились на ступеньках, и вскоре уже Женька заливисто и злорадно хохотала, выигрывая у гиганта сдачу за сдачей. Он не обижался, только чесал пятерней невероятно густые, давно немытые волосы.

– Выпить банку пива! – каждый раз загадывала ему Женька одно и то же желание.

– Нет, – каждый раз отвечал он ей спокойно и важно. – Я за рулем. Вдруг Сашу придется куда-нибудь везти? А молока стакан выпью. Пойдет?

– Пойдет! Ты уже третий литр глыщешь! Дрыстун проберет!

– Не проберет. Я молоко люблю. Я его много могу выпить. Полезно для здоровья. Попробуй.

– Не хочу! Ну ты и ржачный, в натуре!.. Ой, не могу!

Настроение у Жени было превосходным: ей казалось, что все так удачно кончилось, а кроме того, никто не догадался заглянуть под крыльцо, где она спрятала краденый пистолет и деньги.