Текст книги "Чистильщик кошмаров"

Автор книги: Дмитрий Чекал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

3. Деревня гоблинов

Деревня гоблинов состояла из хижин, приподнятых над землей на помостах. Прочные столбы были переплетены лозой, получились стенки высотой по пояс, проницаемые для воздуха, но прочные. Крыши – из больших листьев банана, уложенных в несколько слоев. Промежуток между стенами и крышей завешивался циновками или домотканым полотном. Климат тут был очень ровным, укрытия от холода или даже ветра не требовалось. Имущества дорогого у гоблинов не было, как и воровства, и стеснительности – тоже не было, совсем. Так что их жилища были больше похожи на открытые террасы.

После входа в деревню за нами увязалась толпа любопытных, в основном детей и женщин. Мужчины были на охоте или заняты другими делами.

Дошли до центральной площади.

– Этот человек – друг Богини. Его убивать без причины нельзя, и есть нельзя, и пытать – тоже нельзя, – это меня Томас представил местному обществу.

Из большой хижины вышел мужчина лет сорока. По местным меркам – старик. Лицо его было исписано рисунками из мелких шрамов, тело пряталось под замшевой курткой, но на груди тоже проглядывал сложный рисунок.

– Я Горуб, шаман, – представился мужчина. У него на шее тоже был амулет-переводчик. – Я отведу тебя к Богине.

И отвел – в соседнюю хижину, которая была жилищем Богини, когда она присутствовала в этом мире.

Перед хижиной стоял широкий каменный алтарь, поверхность которого потемнела от крови. Рядом – небольшой горн и стойка с пыточными инструментами.

***

Шаман показал мне на вход в хижину и удалился.

Я вошел.

Богиня возлежала на широкой кровати, вполне современной, стоящей посреди главной комнаты хижины. На Татьяне были надеты стандартные шорты и топик, которые по умолчанию получает пользователь при входе в виртуал. Загорелое спортивное тело было украшено только небольшой живой татуировкой – ярко-зеленой бабочкой, раскрывавшей свои крылышки на бедре. Еще ногти на руках и ногах были выкрашены краской под цвет бабочки.

По углам кровати стояли чаши на треногах, в них дымились листья эвкалипта. От насекомых.

– Можешь не пялиться на меня, тебе все равно ничего не светит.

– Даже кошка может смотреть на королеву. Мне приятно видеть, даже если не светит.

– Ну, тогда ладно, смотри, – Татьяна согнула ногу, сделав позу чуть более эротичной. – Но тебе сейчас надо думать о деле. Садись.

Я сел на плетеный стул и изобразил всем своим телом и лицом внимание.

– Сначала я тебе объясню, куда ты попал. Без этого понимания ты работать не сможешь.

Девушка лениво потянулась и взяла из расписной глиняной миски вяленый банан. И сделала ним то, что и нужно делать с бананами – сунула в рот и откусила кусочек.

– Этот мир создан, как аттракцион ужасов. Это его предназначение. Все живое, что есть вокруг – или кровавый кошмар для человека, или пищевая база, которая нужна, чтобы кровавые кошмары могли тут жить. Это понятно?

Я кивнул.

– Самый страшный кошмар – это гоблины. Они настолько кровожадны и жестоки, насколько это вообще возможно. Гоблины такими созданы. Мною созданы. Это – их предназначение и их способ жизни. Не надо их судить по человеческим меркам. Это понятно?

Я кивнул. Пока речь шла об общих словах, согласиться было легко. Вот набор пыточных инструментов возле алтаря намекал на конкретику и смущал меня.

– У этого мира есть важное отличие от других игровых миров. Он создавался не дизайнерами, а стал таким, как есть, в ходе ускоренной естественной эволюции. Технические детали тебе не важны, важно, что мир этот не искусственный, он живой. Тут есть животные и растения, которых никто не придумывал, они сами появились. Из некоторых растений местные готовят интересный напиток под названием латокса. Туда входит сок одной лианы, двух кактусов, пара видов ягод и настой ядовитых грибов. Этот напиток часто применяется гоблинами в ритуальных целях. Он вызывает галлюцинации, подавляет волю, а еще – не дает человеку потерять сознание или умереть от боли. Не знаю, каким образом, но эта виртуальная дрянь действует и на пользователей. Если ее выпить, то из-за галлюцинаций не можешь управлять внутренним меню, а значит – не можешь нажать на экстренную смерть или достать оружие из кармана. Никогда ее не пей, если не хочешь оказаться в плену под пытками. Понял?

Я кивнул. Предупреждение звучало более чем серьезно.

– Дальше. Гоблины развивались по мере эволюции этого мира. Но я им помогала. Я время от времени являлась в мир и приносила гоблинам что-то новое. Поэтому я – их Богиня. Ну и еще потому, что имею административный доступ и в любой момент могу наказать любого. Тут, как и везде, пряник без кнута не работает.

Я слушал. Про гоблинов мне было интересно.

– Я дала им лук и стрелы, научила пользоваться огнем, шить и ткать, обрабатывать металлы. Еще колесо им дала, но в лесу оно мало пользы приносит – проще на себе грузы таскать. Другим достижениям я их не учила – ни к чему жестоким убийцам мирные умения. Скот приручать и землю пахать – тоже не учила, тут всегда лето, лес дает намного больше пищи, чем на Земле. Только бананы и бататы они научились выращивать и еще кофе.

– А в чем их кровожадность проявляется? – не удержал я любопытства. – Пока вроде нормальные люди, хоть и дикие.

– Кстати о нормальности: гоблины выведены из копий людей, так что биологически они и есть люди. Если ты какую-нибудь симпатичную гоблинку трахнешь, у нее может родиться ребенок-метис. Вполне нормальный младенец, хоть и в виртуальном мире. Тут, имей ввиду, нет понятия о супружеской верности, если замужняя гоблинка перед тобой задом вертит – смело ее можешь брать, хоть посреди площади. Иногда тебе сам муж жену предложить может, как у земных народов Камчатки, попользоваться. Только девственниц не трогай, а то скандал будет.

Откусила еще кусочек банана, прожевала, потом продолжила:

– Теперь о кровожадности. Во время своих явлений в этот мир я принесла гоблинам несколько обычаев. Обычаи эти я взяла от реально существующих племен Земли. Гоблины, конечно, немного подстроили их под себя. Вот из-за этих обычаев гоблины и стали самым страшным кошмаром этого мира.

– А подробнее?

– Главных обычаев таких всего три: обряд принятия мальчика в мужчины, жертвоприношение пленников и выдача девушек замуж.

Татьяна сделала паузу, доела банан, облизнула пальчики.

– Первый обряд применялся в разной форме почти всеми дикими племенами Земли. Обычно мальчика пропускали через какое-то испытание, потом наносили ему татуировки или шрамы, которые обозначают взрослого. У гоблинов тоже ничего особенного: нужно добыть на охоте какого-нибудь зверя, а потом – выдержать нанесение шрамов. Но постепенно они изменили ритуал, теперь они поят претендента латоксой, а потом долго разрисовывают его ножом, втирая в раны краски и прижигая раскаленным железом. Чем больше мужчина выдерживает без крика – тем больше ему чести. Жестокость этого ритуала росла постепенно, много тысяч лет. Те мальчики, которые имели низкий болевой порог, умирали. В результате такого отбора гоблины получили способность долго терпеть совершенно нереальную боль. И они не понимают, что люди такую боль не выносят, для гоблинов это повод для насмешек. Вообще пытки для них – это форма развлечения, а смерть под пытками – возможность показать себя героем. Примерно, как у земных викингов когда-то было. Только пытки более цивилизованные, без выворачивания у живого человека легких или кишок наружу.

Я вспомнил сериалы о викингах, шрамы и татуировки на африканских туземцах. Пока все было понятно и логично.

– Теперь второй обряд. Жертвоприношение пленников. Основу я взяла у милого земного народа по названию маори. Они были немножко каннибалами. Захватывали людей из соседних племен и кушали своих пленников. Один рецепт особенно мне понравился: нужно было переломать пленнику все кости и еще живым долго вымачивать его в холодном ручье. Так мясо особый привкус приобретало. Единственное, что я изменила – маори предпочитали мясо девушек и детей, оно нежнее, а я объяснила гоблинам, что девушки для другого предназначены. И детей запретила есть, сказала в племя их принимать, если уж захватили. Тут мои подопытные тоже внесли небольшие изменения. Они поят пленника латоксой, раскладывают его на алтаре и пытают несколько часов. От боли мясо меняет вкус. А потом убивают, готовят и едят.

Девушка подняла палец, привлекая мое внимание к важному:

– Когда в мире появились пользователи, гоблины столкнулись с неожиданной проблемой – во-первых, пленники-люди часто успевали нажать на экстренную смерть, во-вторых – их трупы после смерти исчезали. Мои подданные нашли выход из положения: они сначала стучат человека по голове палкой, чтобы тот потерял сознание, потом вливают ему в рот латоксу, а уже потом распинают на алтаре и пытают. А потом – самое интересное. Чтобы мясо не исчезло, они не дают пленнику умереть. Перетягивают ему руки и ноги жгутами, срезают мясо с конечностей. Еще со спины и груди аккуратно срезают, прижигая сосуды, чтобы человек от потери крови не умер. И так его оставляют на несколько часов, пока готовится мясо и продолжается пир.

Меня от такого спокойного рассказа передернуло. Теперь стала понятна реакция игроков на появление гоблина.

– Это не слишком?

– Это такой специальный мир. При входе в него всех большими буквами предупреждают, что тут реально кошмарные обычаи. Правда, среди игроков всегда находятся те, кто считает, что он круче всех и уж он-то справится с любой опасностью. Потом жалуются. А мы им шлем стандартный ответ со ссылкой на пункты о неограниченном насилии и жестокости. И словами «Мы же вас предупреждали». Но самое интересное – потом пользователи все равно возвращаются, потому что ужасная смерть многим дает возможность почувствовать себя живыми.

Потом Татьяна задумалась и отвлеклась на неожиданную философскую мысль:

– И знаешь, эти тупые нагибаторы, которые скоро потоком хлынут в этот мир, рано или поздно его подчинили бы себе. Уничтожили бы ради спортивной охоты крупных хищников, вытравили насекомых, выжгли леса. Гоблинов бы уничтожали целыми деревнями, вместе с детьми и женщинами, а оставшихся взяли бы в рабство. И разрушили бы уникальный мир, превратили бы его в охотничий аттракцион. Но я им этого не позволю.

Богиня отвлеклась, задумалась, я вернул ее к теме разговора:

– А третий обряд? Замужество?

– Выдача девушек замуж? Это не кровавый обряд, просто слегка развратный по нашим меркам. Я взяла его у племен земной Океании, чуть доработала. Получилось даже красиво, в каком-то смысле. В день свадьбы с утра девушке бреют все волосы на теле и голове, красят ей губы, соски и гениталии яркой красной краской, и ведут в таком виде по деревне, чтобы все рассмотрели ее красоту. Потом на центральной площади ставят специальное кресло, туда сажают жениха. Рядом ставят столик с угощениями и пивом. Девушка становится перед женихом в позу прачки, кладет ему на колени свою голову. Жених дает ей выпить латоксы. Потом шаман лишает ее девственности специальным каменным ножом, демонстрирует всем кровь. Потом трахает ее. Потом ее трахают друзья жениха. Потом – отец жениха и его старшие родственники. Потом все приглашенные на свадьбу гости. Потом – все желающие жители деревни. Все эта процедура длится три дня. Жених в это время пьет пиво, есть мясо, поит и подкармливает невесту. Гости стоят рядом, танцуют, пьют, дают советы. Потом, через три дня, невесту, наконец, трахает жених, и после этого она становится замужней дамой.

– Это сколько же мужчин за три дня через невесту проходит?

– Чем больше, тем больше чести девушке. Обычно от полусотни. Младшая жена шамана хвасталась, что насчитала больше трехсот, потом сбилась со счета. Но к ней все трое суток очередь мужчин стояла, очень фигуристая по местным понятиям девка. Ты не пытайся мерить христианскими мерками. Здесь это не групповое изнасилование, а обычный ритуал, для мужчин девушка – их родственница, обращаются с ней аккуратно, грубостей не допускают, время не тянут, извращения всякие тут вообще не в ходу. Девушки даже немалое удовольствие получают от этого. Устают сильно, конечно.

Татьяна села на кровати.

– Ну вот, об обычаях я рассказала. Сразу скажу одну вещь, отнесись к этому серьезно. Ты будешь с гоблинами общаться, рано или поздно услышишь всякие легенды обо мне. Я же тут Богиня. Так вот – там будет одна легенда о моем замужестве. Если ты ее перескажешь нашим общим знакомым или где-то на форуме напишешь, ты на себе прочувствуешь все пытки гоблинов. Понял меня?

Я кивнул. Сразу появилось желание услышать эту легенду. И еще – уверенность в том, что этот секрет мне придется сохранить ради своей же безопасности.

– Теперь давай к практическим вопросам. Тебе выделили гоблина, который тебя будет учить и сопровождать. Он покажет все опасности, которые есть поблизости, а ты в свободное время просмотри всю информацию в справочнике. Там данные скудные, но хоть что-то. Еще хижину тебе должны построить, чтобы было, где жить. Ну, на сегодня все, теперь топай наружу, там тебе паспорт выдадут.

– Какой еще паспорт?

– Увидишь. Латоксу не пей.

Я вышел из хижины.

***

Рядом с алтарем суетился шаман. В горне шумело пламя.

– Иди скорее, все уже готово, – позвал меня Горуб. И протянул чашу с мутным сероватым напитком.

– А что это вы собираетесь делать? – не без опаски поинтересовался я.

– Сейчас метки тебе на лицо поставим, чтобы все знали, что ты Друг Богини и под защитой нашего племени. Иначе как ты будешь по лесу ходить? Первый же встречный гоблин из другой деревни тебя в плен возьмет. И съедят тебя.

Похоже, это и был паспорт, о котором говорила Богиня.

Отказаться не получится. А потом придется еще сделать фото своего лица и как-то соорудить накладной рисунок, повторяющий шрамы. Сами-то шрамы через сутки исчезнут, как все повреждения персонажа.

– А в чашке что?

– Латокса.

– Латоксу не буду. Без нее делайте.

– Как скажешь. Ложись, – гоблин указал мне на алтарь.

Я лег на спину. Мне зафиксировали прочными кожаными манжетами руки и ноги. Сунули в зубы слегка пожеванную палку. Палку эту привязали к алтарю, так чтобы я не мог двинуть головой.

Затем подошел шаман с ножом в руке, и его помощник с раскаленной железкой.

Было очень больно. Они не мучили меня, просто у них такая технология выдачи паспортов. Но было очень больно.

После первого шрама мне стало страшно. После второго я вспотел, так что моя одежда насквозь промокла. После третьего – начал дергаться, мычать и грызть палку. От этого становилось чуть легче.

К счастью, сообщение на моем лице оказалось коротким, всего десяток разрезов. Я выдержал.

После завершения процедуры мне смыли с лица кровь и краску, отвязали от алтаря. Я присел, подождал, пока перед глазами перестанут кружиться мошки.

В проеме двери своего дома стояла Татьяна. Смотрела на меня. Потом подошла. Пальцем за подбородок приподняла мое лицо, придержала так мгновение.

– Я сделала снимок твоего лица, завтра пришлю тебе прикид с рисунком заживших шрамов. Мне это не сложно – я дизайнер по специальности.

– Угу, – пробормотал я.

– Мужайся, – хлопнула она меня по плечу. – По сравнению со съедением заживо это было не так уж плохо, согласись.

Я мотнул головой в знак согласия. Кажется, я начал привыкать к этому миру. Прошло всего два дня, а я уже научился ценить простую радость – когда ты жив и тебе почти не больно.

***

***

Сразу после разговора в трактире с Леной, Александром и Татьяной моя жизнь резко ускорилась.

Не прошло и получаса, как Лена прислала мне ссылки на учебные материалы по практической стрельбе из пистолета. А заодно – название мира, куда я должен был отправиться на тренировку, координаты конкретной ясельной зоны, и даже описание, в каком ее углу искать удобное для тренировок место.

При личной встрече в реале я не без смущения признался Лене, что с деньгами у меня проблемы, и если я зарегистрирую персонаж в том мире, то ни на жизнь, ни на регистрацию в «Ночном кошмаре» у меня денег не останется. Девушка отмахнулась, заявила, что денег я себе во время тренировок настреляю. В общем-то, так оно и получилось.

Кроме места для тренировок, она подсказала мне еще кое-что полезное.

– Я сама год назад с этим столкнулась. Тебе надо прямо сейчас, пока ты числишься студентом, подать бумаги на выкуп капсулы. Тогда тебе дадут льготные условия и рассрочку на несколько лет. Будешь платить ежемесячно понемногу, такую сумму ты потянешь. А покупку новой капсулы на обычных условиях – вряд ли. Еще дай мне свой номер пользователя, я попрошу Сашу подключить тебе пару утилит, чтобы дозировать мышечную нагрузку. Иначе ты подолгу стрелять не сможешь – пальцы и запястье будут болеть. И еще – как наскребешь свободные полсотни монет, надо будет слегка дооборудовать капсулу, чтобы она допускала более долгие погружения.

После этого разговора я заявил начальнику практики, что, раз я хорошего отчета все равно не получу, то и дежурить буду на общих основаниях, без всяких переработок и барака умирающих. Тот почесал макушку и согласился. У меня освободилось несколько часов времени в день.

А потом практика закончилась, нас развезли по домам, и времени у меня стало очень много.

***

Ясельная зона, куда меня отправила Лена, была похожа на ленивый курорт. Лужок. Речка. Холмики. Кустики. Лесок. Озеро с пляжем. Много студентов, пользующихся возможностью пошляться по игровым мирам. Бабочки, порхающие над лугом.

В смешной фактории, больше похожей на тряпичную палатку, я взял водяной пистолет. Так было сказано в инструкциях Лены.

Потом побрел вдоль реки к месту, где должна была оказаться переправа. Переправа нашлась – толстое замшелое дерево, легшее поперек узкого русла. За рекой были все те же холмики, росли те же кустики. Но людей там не было – переправа далеко от трактира, да и найти ее можно, только если специально искать.

Людей там не было, зато было удобное место для стоянки, с чистым родником рядом, а еще – поляна, над которой весь день кружили бабочки. Крупные, размером с голову человека. Синие и красные. У бабочек был первый уровень, и всего одна сотая пункта жизни. Их можно было убить из водяного пистолета. По сути, водяной пистолет был тренажером для обучения стрельбе, а бабочки – специальными подвижными мишенями для него. Они оказались сложными мишенями – летали быстро и непредсказуемо. Синие – со скоростью бегущего человека, красные – вдвое быстрее. По мере отстрела бабочки быстро возрождались. А у пистолета был бесконечный боезапас.

Там я провел месяц.

Сначала тренировал правильный хват оружия, потом прицельную стрельбу, потом – интуитивную. По совету Лены вначале я не гнался за количеством сбитых бабочек, делал упор на правильности выполнения упражнений.

***

Иногда они с Александром присылали мне ссылку и вытаскивали меня в какой-то мирок с тропической лагуной, где кроме нас никого не было. Там проверяли, нет ли ошибок – чтобы я не привык делать неправильно какие-то базовые вещи. Еще давали возможность поплескаться в морской воде, отдохнуть, поесть вкусного. В первые дни тренировок они вытаскивали меня к себе почти каждый день, потом – реже.

Я спросил как-то – зачем они со мной возятся.

Александр задумался и выдал:

– Ну, во-первых, ты симпатичный…

Я напрягся. Вдруг он сейчас потребует невозможного, и кончится наша дружба?

Но он продолжил:

– Людям с правильными чертами лица окружающие чаще помогают. Это научный факт. А во-вторых – ты пытался как-то изменить свою жизнь, работал ради этого, прилагал усилия. Таким людям имеет смысл помогать, их достаточно немного подтолкнуть – дальше они сами справятся.

***

К концу месяца я набивал в день больше тысячи бабочек. Иногда и две тысячи получалось. За синие крылья в фактории давали копейку, за красные – две. Так что больше десятка монет в день я получал стабильно.

В первую очередь полсотни монет потратил на дополнительное оборудование для капсулы. После этого появилась возможность не выходить из виртуала по несколько дней.

Потом оформил льготный выкуп капсулы. На пять лет, с выплатами по две сотни монет в месяц. Было страшновато брать на себя такие траты, но пока вроде бы все шло по плану.

А потом со мной связалась Лена, уточнила, как часто я промахиваюсь, и сказала, что пора выходить из ясельной зоны.

– Ты возьми с собой одну-две девчонки, если там есть. Пообещай им безопасный проход до деревни.

Эта просьба меня слегка удивила, но сильно о ней я не задумывался.

***

Вечером я прошелся по пляжу и лугу, пытаясь найти себе попутчиц. Просто подходил к девушкам, которых было совсем немного, говорил, что завтра с утра иду в деревню и могу проводить их и защитить.

На меня поглядывали странно. То ли как на жулика, пытающегося обманом заманить в рабство, то ли как на ненормального. Некоторые девушки были в компании парней, те начинали заявлять, что сами проведут, без моей помощи.

Походил я так немного, потом надоело. Не хотят – значит, сам пойду. Если бы просьба Лены была обязательной для исполнения, она бы прямо сказала об этом.

Сел под стеной трактира, оперся спиной. Сижу, отдыхаю. Хорошо, удобно.

Тут пара девушек подходит. Черненькая и светленькая.

– Ты предлагал безопасный проход до деревни?

– Я.

– Только у нас денег нет заплатить.

– Я так проведу.

– И секс будет, только когда до деревни дойдем.

Я встрепенулся. Девушки были симпатичные, а у меня уже месяц вообще никого не было, кроме бабочек и водяного пистолета.

– Ладно, – говорю. – Но я бы и так отвел.

Тут девушки начали спорить между собой.

Черненькая была готова идти со мной, беленькая сомневалась. Все решил довод: «Ты тут кроме бесполезных болтунов кого-то видела? Значит – мы ничего не теряем».

Согласились они.

Договорились встретиться утром на тропе к деревне.

***

С утра я обменял водяной пистолет на настоящий.

Встретил попутчиц.

Получил сообщение от Лены о том, что она ждет меня снаружи. И приглашение в группу с ней. Принял приглашение, отписался, что выходим.

И вот, пошли мы по тропе из ясельной зоны. В оранжевых робах новичков, с самыми простыми пистолетами на поясах.

Вышли. Получили системное сообщение о выходе.

Больше ничего не изменилось. Тропа в лесу. Деревья. Кусты. Отметка Лены на карте чуть впереди, метрах в двухстах. Пошли к ней. Почти дошли.

Получаю странное сообщение по групповой связи:

– Бронежилеты не прикрывают пах. При ранении гениталий мужчины не способны продолжать бой. Что делать с водолазами – думай сам, на них фартуки.

Я понял, что прямо сейчас будет бой. И этот бой – проверка для меня.

Остановился, огляделся. Мы стояли на почти пустом месте, где спрятаться негде, только стволы высоких деревьев. Впереди – полоса кустов.

Тут нас окликнули.

Из кустов выбрались двое бойцов в легких бронежилетах и шлемах, один из них повернулся и позвал еще четверых. Двое из них оказались в тяжелой защите, даже руки и ноги были закрыты.

Шестеро. И двоих я не могу никак достать. Или могу? Пальцы рук прикрыты сбоку, но спереди – нет. Если возьмут за цевье автомата, можно попробовать попасть по ним.

– Привет, новички, – обратился к нам один из бойцов. – Парень свободен, девушки остаются с нами, будут отрабатывать.

Я повернулся к черненькой.

– Видишь, много их, а у меня всего восемь патронов в магазине. Я твой пистолетик возьму?

Пока девушка осознавала мою фразу, скользнул левой рукой по ее талии, достал из кобуры пистолет. Стоял я так, что своим телом прикрывал это движение от чужих взглядов.

– Я сейчас повернусь и сразу начну стрелять. А вы на землю падайте.

Кивнули обе.

Делаю шаг в сторону, пистолет из кобуры – в правую руку, сдвигаю флажок предохранителя на своем оружии, поворачиваюсь, пистолет в правой руке нацеливаю на пах первого бойца, стреляю. Потом так же стреляю во второго.

Еще шаг в сторону – два выстрела, в третьего и четвертого.

Остались те, кто в броне. Они уже автоматы к плечам приложили.

Падаю в сторону. Две короткие очереди проходят мимо. Стреляю по рукам и автомату одного из бронированных. Два раза. Попадаю в забрало шлема. Бесполезно.

Один из раненых пытается привстать и направить на меня автомат. Стреляю под обрез бронежилета, две пули уходят в живот. Боец затихает. Мой пистолет пуст. Бросаю его и перекладываю второй из левой руки в правую. Передергиваю затвор – вряд ли девчонка с патроном в патроннике его носила.

В кустах раздается крик.

Перекатываюсь вбок, встаю на колено. Один бронированный в это время стреляет из автомата, промахивается. Второй дергает головой и на прозрачное забрало изнутри брызгает кровь. Потом у второго голова дергается. Он падает.

– Не стреляй, – получаю по связи.

Из кустов выбегает девичья фигурка в камуфляже и с автоматом. Добегает до одного из раненых, тот скорчился на земле. Сходу бьет его ботинком по шлему, отправляя в нокаут.

– Сунь пистолет под шлемы и добей всех, кроме этого, – деловито бросает мне, а сама быстро потрошит карманы оглушенного бойца.

Находит комм, активирует, снимает защиту, прижав к экрану палец хозяина. Что-то быстро ищет в меню. Кликает.

– Ага! Успела, – говорит с удовлетворением. – Теперь я вижу на карте отметки их клана.

Оглушенный боец умирает и его тело начинает растворяться в воздухе.

И остальные начинают, я успел пройтись по всем раненым, сунуть им под шлемы пистолет и выстрелить под подбородки.

Из кустов с шелестом и треском высовывается метровая окровавленная пасть, потом мощная короткая шея, затем – вышагивает туша тираннозавра. Четыре метра в высоту. В камуфляжной попоне, наголовнике и штанах. Или правильнее сказать – в чулках, подвязанных к попоне.

Лена, увидев мою упавшую челюсть и круглые глаза моих попутчиц, оглядывается.

– Знакомьтесь, это Гоша, мой питомец.

Мы отмерли.

Я начал собирать трофеи.

Лена отозвала питомца, тот растворился в дымке. Потом скомандовала:

– Здесь всё. Теперь рысью бежим за мной. Сюда подкрепление подтягивается.

Мы гуськом ломанулись в сторону от тропинки.

Лена время от времени поглядывала на карту на экране своего комма и подправляла направление движения. Бежала она, как скаковая лошадь, я за ней еле успевал, а мои попутчицы – пыхтели из последних сил. Через пару сотен метров мы перешли на бег трусцой, через километр – на спокойный шаг.

Через час мы вышли к деревне, не встретив больше никого опасного.

Когда мы вошли в деревню, черненькая попутчица прижалась ко мне и шепнула:

– Как освободишься – встретимся в трактире.

Светленькая только улыбнулась многообещающе.

***

– И что это было? – поинтересовался я у Лены, когда мы остались наедине.

– Я решила развлечься, по старой памяти. В этом мире есть милый обычай – члены одного клана встречают у яслей девушек и заставляют их заниматься сексом. Если отказываются – убивают, а потом ловят у кладбища – и опять заставляют. Те две девицы были приманкой.

– Могла бы и предупредить. Я же вообще ничего не знаю об этом мире.

– Если бы предупредила, не получилось бы сюрприза. А мне интересно было посмотреть, как ты будешь справляться. Было бы неинтересно – я бы сама со своими питомцами их перебила. Или просто провела вас в обход.

– И как, справился?

– Нормально. Даже хорошо. Хотя не зазнавайся – без моей помощи тебя убили бы. А теперь идем к фактории, выберешь себе способности. Вот список, я прикинула, что тебе понадобится в «Ночном кошмаре».

Я посмотрел. Бег: кроссовый, спринтерский, стайерский, в сумме – пять уровней. Плавание – два. Стрельба из автомата – два уровня. Снайперская – тоже два. Альпинистская подготовка – один уровень. Китайская гимнастика – четыре уровня.

– Хватит у тебя очков опыта?

– Хватит. На бабочках много набил. Только набор какой-то не очень боевой получается.

– Главное в бою – умение быстро и долго бегать. Поверь.

Я поверил и выбрал то, что мне советовали. Остаток очков, их хватало еще на один навык, бросил в спортивную гимнастику. Силу она хорошо развивает, причем силу в нужных местах, и без наращивания лишнего мяса. Теперь за несколько недель капсула в фоновом режиме натренирует мне нужные группы мышц и приучит к правильным положениям и движениям.

– А теперь, герой, топай в трактир, там тебя ждет награда, насколько я поняла. Завтра с тобой Татьяна свяжется, я ей сообщу, что ты готов. Пойдешь в ее «Ночной кошмар» и приступишь к работе.

В трактире меня ждали мои попутчицы. Обе. Мы перекусили, выпили немного, а потом – отправились в личную комнату и оставались там до утра.

***

***

Когда я окончательно пришел в себя после нанесения мне на лицо гоблинского паспорта, подошел Томас.

– Идем, покажу твою хижину. Ее еще вчера построили.

По дороге, проходя мимо большого чана, стоящего на краю площади, гоблин зачерпнул оттуда мутную жидкость, на поверхности которой плавала грязная пена. Сам отпил и мне протянул.

– Что это?

– Пиво. Из плодов хлебного дерева.

Я попробовал. Действительно – нефильтрованное светлое пиво с необычным привкусом. Много пить не стал, побоялся опьянеть.

Прошли по деревне почти до окраины.

– Вот. Эта хижина – твоя, – показал гоблин.

Мой новый дом был похож на остальные хижины.

Столбы, вкопанные в землю. На них – невысокий помост. Над землей на столбах намотаны кольца грубой пеньковой веревки – чтобы многоножки и змеи не лезли. На помосте – стены по пояс, сплетенные из лозы. Крыша из листьев банана. Циновки на окнах, сейчас поднятые. Внутри хижины – одна большая комната и одна – поменьше. В центре большой – широкая кровать, где человек пять легко могут разместиться. У гоблинов, как в земном средневековье, обычно вся семья на одной кровати спит. Еще в комнате стоят пара плетеных стульев, стол, короб для хранения имущества. Рядом с хижиной – небольшой очаг из глины.

– Сегодня обживайся, отдыхай. У тебя после нанесения метки может жар начаться. Завтра с утра я за тобой зайду, если будешь здоров – пойдем к реке. Учить буду, – пообещал Томас. – Хочешь, свою жену тебе пришлю, поесть приготовить и для прочих надобностей. Ты больше с толстым задом любишь или с крупной грудью?

– Спасибо, но сегодня я никаких не люблю. Так что пришли ту, которая готовить умеет.

Томас хохотнул и ушел.

Чуть позже пришла улыбчивая молодая гоблинка с набухшей грудью и младенцем на перевязи. Разожгла очаг, приготовила местную разновидность чая из листьев коки, кашу с мелко порубленным вяленым мясом. Амулета-переводчика у нее не было, поэтому пообщаться мы не могли.

Я осознал, что способность понимать гоблинов – первоочередная потребность, как только наберу в этом мире очки опыта, надо будет взять ее себе.

А сейчас у меня сильно зудели свежие шрамы, так что после еды я просто вышел в реал до следующего утра. Заодно с родителями пообщаюсь, в последнее время я почти их не видел.