Текст книги "Русь православная против дикого поля (век тринадцатый)"

Автор книги: Дмитрий Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

И вот теперь Великий хан умер не назначив своего приемника. Джучи понимал, что каждый из сыновей Бортэ, жаждет власти. И если Чегутай открыто заявлял свои права, то Угэдей был хитер и предпочитал действовать чужими руками. Его следовало опасаться прежде всего.

– Мои сыновья,– сказал Джучи,– я хочу дать вам свой наказ. Не губите зазря жизни своих воинов. Если какой-либо народ покоряется, не зачем его губить. Это будут верные подданные. Если же они оказывают сопротивление, безжалостно уничтожайте в назидание другим. Не доверяйте никому из моих братьев. Все они желают только одного-власти. И в достижение своей цели о пройдут по вашим телам. Ваш дед, Великий хан умер. В после окончания похорон, созывается курултай. Там будет избран новый правитель. Завтра я выезжаю в ставку отца. Я верю, что кому-нибудь из вас выпадет великая честь продолжить дело вашего великого деда. А теперь идите.

Сыновья встали и вышли, оставив отца одного.

День подходил к концу. Солнце клонилось к краю земли, и синяя дымка затягивала степные дали. Джучи еще не знал, что в главной ставке появился человек из монгольского племени мангут. В присутствии Чагатая и Угэдэя он рассказал, что в тот момент, как войска кагана сражались с тангутами, он своими глазами видел, Джучи, назвавшийся перед походом больным, на охоте. Собравшиеся решили дождаться его приезда, что бы высказать при всех обвинение, но с этого момента над старшим сыном кагана раскинула черный саван смерть.

Часть 7 Курултай

День еще не угас, а к шатру священного курултая уже стали подъезжать сыны усопшего великого кагана. Со всех концов бескрайней степной империи стекались чингиситы, чтобы избрать нового правителя.

Шедший весь день дождь прекратился. Ветер разогнал тяжелые тучи. Вокруг запылали костры, и над станом разнесся запах жаренного бараньего сала.

Многие ханы приезжали уже на веселее. В десяти шагах, преградив путь копьями, их останавливали грозные стражи. Ханы оставляли коней и с пьяным смехом и грубыми возгласами шли к шатру. Путь их лежал между жертвенников, в которых горел огонь. Каждый должен был пройти через священный дым, дабы очиститься от злых помыслов. Стражи стояли вдоль всего пути, образуя своеобразный коридор и наблюдая, чтобы никто не сошел с тропы.

Около жертвенников стояли шаманы. Они размахивали опахалами, стараясь, чтобы дым окутывал каждого проходящего. Сам верховный шаман колотил в бубен, распивая заклинания. Полог, шатра был откинут, открывая вход. Каждый из прибывших на мгновение останавливался перед входом и аккуратно переступив священный

порог, чтобы не дай бог не наступить, перешагивал через него и проходил внутрь.

В шатре стоял аромат муската и алоэ, который распространяли бронзовые светильники с ароматизированными добавками. На покрывающих пол коврах были разложены мягкие подушки.

У входа стоял старый полководец Субэдэй. Он встречал прибывших и указывал каждому его место на совете. Ханы снимали оружие и складывали его у входа.

В центре шатра, на высоком помосте, восседали три сына повелителя вселенной от его первой жены. Они были первые претенденты на престол. Среди них не было видно только старшего Джучи. Остальные чингиситы расположились слева. За их спинами садились их военачальники и знатные багатуры. Справа свое место заняли старые воины, приближенные повелителя. Им предстояло засвидетельствовать решение курултая.

Все сидели молча. Никто не решался начать без последнего претендента на престол.

Чагатай в нетерпении, нервно ерзал на своем месте. Наконец он наклонился к Угэдэю и шепнул ему, так что в стоящей тишине все услышали его слова.

– Меркитская собака заставляет себя ждать…

Пусть поганый шакал Чагатай повторит эти слова в лицо сыну, того кого он желает оскорбить!– раздался яростный голос.

Все повернулись в сторону входа. Там стоял сын Джучи, Бату. Его и так узкие глаза превратились в щелки, зубы оскалились.

– Кто тебе разрешил входить на совет князей?!– закричал Чагатай, вскакивая со своего места.

– Я Бату хан!– выкрикнул сын Джучи.– на совете улуса отца я был избран новым ханом.

– Погоди,– пытаясь успокоить нарастающий конфликт, сказал Субэдэй,– а где твой отец?

– Через двое суток после того как он отправился на курултай, его нашел пастух в канаве. У него был переломан хребет. Но отец был еще жив и он успел назвать нашедшему его пастуху имя человека, который послал убийц,– Бату выхватил саблю и протянул ее в сторону возвышения-это Чагатай!

Собравшиеся загомонили. Многие вскочили со своих мест.

– Как ты смеешь разговаривать так со мной, наследником золотого трона?!– срывая голос закричал Чагатай.– ты меркитский щенок! Молчи и повинуйся мне!

Глаза Бату хана налились кровью. В ярости он кинулся в сторону Чагатая, но не смог пробиться. На помощь своему хану кинулась его свита. Бату налетел на них нанося удары рукоятью сабли. Его оттеснили, постепенно окружая со всех сторон.

– Смерть убийце!

Неожиданно раздался чей то голос. Это кричал воин из числа приближенных Мэргэнхана.

– Верно, Тугай! Смерть ему!– поддержал его Мэргэнхан и первым бросился на помощь Бату. Его сторонники по вскакивали со своих мест, и выхватывая ножи, бросились на приближенных Чагатая, которые уже почти сбили Бату с ног. В шатре поднялась суматоха. Часть ченгиситов перешла на сторону Бату, другие поддержали Чагатая. Они кидались друг на друга, нанося удары кулаками и ногами.

Бронзовые подставки повалились. В шатре мгновенно стало темно. Не поддержавшие никого ханы со своими приближенными старались ползком старались пробраться к выходу.

С яростными проклятиями Бату, поддерживаемый своими сторонниками, пробивался к возвышению. Но когда он достиг его, там никого не оказалось. Оправляя разорванную одежду и стирая с лица кровь, Бату в нерешительности остановился.

– Где он!– закричал Бату-я проткну его своей саблей! Он крыса, а не джихангир!

– Он сбежал.– сказал Тугай, подходя к сыну Джучи-нойоны увезли его в их лагерь.

Бату выбежал из шатра.

– Беги трус!– закричал он вознося руки к небу-клянусь памятью моего отца и деда, я найду тебя! Я буду гнать тебя до самого моря! Я затравлю тебя как шакала!

Глава 8 Тулой

Самый младший сын Чингисхана, Тулой, родился, когда Чингисхан находился плену. Неверность Бортэ была очевидна. Но Чингисхан признал младшего своим законным сыном. Хотя он даже внешне не напоминал отца. Из всех братьев он обладал наибольшими талантами как талантливый полководец и незаурядный администратор. Не смотря на жестокость времени, он проявлял нравственное достоинство и благородство. Если он давал обещание врагу, то неуклонно выполнял его. Поэтому многие считали его мягкотелым. Его первой и самой любимой женой была Сорхахтани, дочь Ван-хана, погибшего главы кераитов. Она была набожной христианкой. Сам Тулой не мог принять христианство. Своей жене он разрешал не только отправлять все христианские обряды в специальной «церковной» юрте, но и иметь пи себе священников и принимать монахов.

Пять лет миновало с того момента, как умер Великий каган. Не смотря на свои незаурядные таланты, Тулой не стремился к власти. По мнению Тулоя, на эту роль больше всего подходил Чагатай. Он был следующим в очереди на престол после смерти Джучи. Поэтому после размолвки, произошедшей на курултае, Тулой не задумываясь, принял сторону старшего брата. Возглавив объединенное войско, он вторгся в улус Бату хана. Победив в нескольких схватках и оттеснив племянника, он внезапно остановил наступление и вернулся назад. Его тяготила размолвка среди родственников, заставившая пойти друг против друга.

С того момента, как Тулой вернулся, прошло больше двадцати дней. Сейчас он отправился в своему брату Угэдэю. Обстановка в разных улусах некогда великой империи оставалась напряженной. Чингиситы не могли миром разрешить возникший конфликт. Они продолжали воевать друг с другом. Проделав долгий путь он, наконец, добрался до ставки своего брата. Но встретиться с ним сразу не удалось. Тулою сказали, что брат сильно болен. Три дня прошло в томительном ожидании. Наконец ему разрешили войти в юрту брата. Возле юрты Тулой увидел, выходящего от туда верховного шамана.

– Что с братом,– спросил Тулой преграждая ему путь.

– Плохо дело,– тихо сказал Шона,– хан очень болен. Необходимо провести обряд дзолик гаргаху.

*** Дзолик гаргаху-обряд выкупа души больного у духов***

– Когда?!– спросил Тулой

– Завтра утром, я буду просить духов вернуть его душу. А сейчас можешь войти.

Тулой шагнул в полумрак юрты. Внутри было жарко и душно. В тусклом свете нескольких жаровен Тулой увидел своего брата. Угэдэй лежал на своем ложе, укрытый мехами. Рядом суетилось несколько женщин.

– Выйдите,– велел Угэдэй женщинам. Не смея ослушаться, они вышли.

– Как ты себя чувствуешь?– поинтересовался Тулой, усаживаясь напротив брата.

– Болезнь свалила меня,– ответил Угэдэй слабым голосом,– не знаю, чем я прогневал духов.

– Духи милостивы. Если их задобрить дарами, они излечат твою душу.

– Я на это только и надеюсь. Прослышав о моей болезни вчера приехал Шона.

– Я видел его. Он сказал, что с утра проведет обряд дзолик гаргаху.

– Знаю. Но забудем это. Зачем ты приехал?

Тулой немного помолчал, разглядывая бледное лицо Угэдэя.

– Ответь мне на один вопрос?– обратился он брату.

– Конечно…

– Ответь мне когда наши родственники перестанут враждовать между собой? Ведь до сих пор между нами не было размолвок.

– И ты обратился ко мне, так как с детства был со мной дружен?

– О, да!– воскликнул Тулой-ты никогда не давал меня в обиду. Ты учил меня сражаться и стрелять из лука. Много раз мы вместе скакали по степи.

– Что же тебя мучает?– спросил Угэдэй.

– Я хочу остановить братьев,– проговорил Тулой.

– С помощью огня и силы?

– Нет. Это я уже пробовал. – сказал младший брат-но сила влечет за собой большие потери. Мы и так потеряли много нашего народа.

Угэдэй тяжело вздохнул. Он видел. Как стали воевать братья. Набегами на отдельные племена одного из улусов, победитель старался полностью вырезать все мужское население. Оставшиеся в живых женщины и дети, в лучшем случае становились рабами. Угэдэй понимал, что остановить эту бойню можно только в одном случае. Надо выбрать нового кагана. А для этого должен остаться только один претендент.

– Объединить ханов может только один враг-наконец сказал Угэдэй, совершенно не то о чем думал.

– Надолго ли-вздохнул Тулой-империя великого Чингисхана, ослабла. Может мы разобьем врага, может они победят нас. Но в любом случае объединение будет временным.

– За время войны может случиться многое-проговорил Угэдэй.

– Да война никого не жалеет,– согласился Тулой,– но все же это не выход. Необходимо решить наши внутренние проблемы. И только после этого можно будет продолжить дела нашего отца по покорению мира.

– Что же ты хочешь делать?– поинтересовался старший брат.

– Я выхожу и войны и постараюсь примерить Чагатая и Бату.

– Это хорошее дело-согласился Угэдэй,– но поговорим об этом после. Сейчас я устал.

– Хорошо, брат-сказал Тулой-тебе необходимо отдохнуть перед обрядом.

Он встал и вышел из шатра.

Ранним утром Тулой выбрался из своего шатра. Некоторое время он всматривался в голубое небо, по которому медленно проплывали белые облака. Там кружили два орла.

Это добрый знак, подумал Тулой. Духи будут благосклонны и вернут здоровье брату.

Между тем лагерь хана Угэдэя проснулся. Тулой увидел, как у шатру старшего брата стали собираться его приближенные. Чуть позже в сопровождении простых шаманов туда же подошел Шона. Около шатра запылали большие костры. Дорога от входа вела между кострами к огромному жертвеннику.

Быстро собравшись Тулой направился к шатру брата. Когда он подошел, то увидел как два шамана вывели Угэдэя. На нем не было никакой одежды. Шаманы закружили вокруг него, стуча в бубны. Под эти звуки Угэдэй пошел в сторону жертвенника. Когда хан его достиг, рядом с ним в диком танце закружил Шона. Не переставая бить в бубен он читал древние заклинания и просил духов-хозяев земли и воды принять в качестве дзолика вместо души Угэдэя золото, серебро, скот или съестное. Танец шамана внезапно оборвался и он без сил упал на землю. Некоторое время он лежал без движения, а когда поднял голову, на его лице застыла маска ужаса.

– Духи не желают принять простой выкуп!– Провозгласил он-Они сказали, что выкупом может быть только близкий родственник больного! Он должен испить заговоренную воду из этой чаши.

С этими словами он указал на приблизившегося к ним шамана, который держал в руках деревянную пиалу.

Вокруг повисла тишина. Неожиданно вперед вышел Тулой.

– Я пойду в качестве выкупа!– воскликнул он, беря в руки чашу,– великие духи, вместо Угэдэй хана возьмите меня, ему даруйте исцеление от этого недуга, а его недуг вложите в меня!– с этими словами он выпил заговоренную шаманом воду.

Тулой пробыл в лагере брата еще три дня. Он с облегчением видел, что болезнь отступила. Но Угэдэй был еще слаб. Не желая беспокоить брата, Тулой выехал в свой улус. По дороге его свалила лихорадка, поэтому слуги перенесли хана в крытую кибитку. Но Тулою не суждено было добраться до родных. По дороге он умер.

Часть 9 Чагатай

Второй сын Чингисхана любил развлечения. Но их было крайне мало, если не считать бешенной скачки верхом на коне и игр, заключающихся в том, чтобы поймать зубами шапку не слезая с седла, или на всем скаку сбить ударом пики кол, вбитый в землю. Но самое чудесное развлечение-это конечно охота. Чагатай очень любил охоту. С наслаждением он загонял куланов, ловя их с помощью аркана. Но самым любимым развлечением у него была соколиная охота. В его хозяйстве было много хищных птиц: беркуты, кречеты, сапсаны, сокола-балобаны и другие виды. Тысячи сокольничих, обучали пернатых охотников и сопровождали его на охоте. Эта охота требует кропотливой дрессировки. Хорошо обученная птица ценится на вес золота. Птенцов забирают из гнезда, когда они еще не могут добывать себе пищу. Они становятся полностью зависимыми от человека. Далее следует кропотливая тренировка. День за днем птенцов учат ловить вначале приманку. Охотничий инстинкт заставляет бросаться на приманку. Так она привыкает к охоте и подаваемым сигналам. Через некоторое время переходят на настоящую добычу. В большинстве случаев их натаскивают на определенные виды, которые являются их естественной добычей.

Наступила весна 1237 года. В орде все еще продолжалась междоусобица. До настоящего времени каган не был избран. Завещание Чингисхана о завоевании мира, было на время отложено. Чагатай заключил союз с братом Тулоем. Младший брат был талантливым военачальником. Вначале они первыми напали на улус Бату и даже начали теснить его с принадлежащих ему земель. Но многие ченгиситы, уверенные в виновности Чагатая в смерти его брата Джучи, поддержали Бату. Тулой также стал сомневаться в правильности своего выбора. За советом, он направился в ставку Угэдэя, державшего, до времени, нейтралитет. Однако не успел он вернуться в

свой лагерь, как заболел и скоро скончался. Бату, со своими союзниками перешел в наступление. Он вернул свои земли и стал уже теснить своих противников. Когда в союз с Буту вступил Угэдэй, ситуация вообще стала катастрофической. Чагатай еще держался, но было ясно, что надолго его сил не хватит.

В середине марта Чагатай выехал на охоту. В сопровождении своей свиты он скакал по степи в пойме реки, там, где было много озер. После многих недель поисков настало время для пернатых хищников. Облава длилась уже несколько часов. На кожаной перчатке, надетой на правую руку, сидел любимый беркут хана. Его подарил ему сам Чингисхан и лучшего охотника не было. Чагатай старался двигаться бесшумно. Он и птица пристально всматривались в даль. Иногда Чагатай поднимал руку, чтобы беркуту было дальше видно. Вдруг далеко впереди Чагатай заметил, как среди камней метнулась в сторону рыжая тень. Испуганная лиса бросилась в сторону прибрежных кустов. Чагатай бросил свою птицу вверх. Беркут взлетел в небо. Несколько мгновений он летел над своей жертвой, изучая направление и скорость движения лисицы. Затем птица спикировала и вцепилась когтями в тело

жертвы. Лиса пронзительно заверещала, пытаясь вырваться из мертвой хватки, но сокол ударил ее клювом в голову и визг прекратился. Убедившись, что жертва мертва, сокол распустил крылья, дабы прикрыть принадлежащую ему добычу. Чтобы не дать своему питомцу растерзать добычу, Чагатай направил своего коня к пернатому хищнику и соскочив с коня подал ему кусок мяса. Сокол отвлекся, и охотник выдернул у него из когтей лисы.

Много раз Чагатай принимал участие в этой игре, доставляющей ему удовольствие. Его беркут почти никогда не промахивался и первым брал добычу. В этот день беркут добыл для своего хозяина, еще двух зайцев, двух куропаток. Хан был доволен охотой. Усталый он вернулся в походный лагерь.

Навстречу своему повелителю вышел старый слуга. Он был одет в длинный черный кафтан, рубчатой ткани с широкими полами, закрывающим пятки. На голове его была традиционная монгольская шапка. Шею с боков и уши защищали боковые отвороты шапки, а сзади прикрывал прямоугольный отворот. Вся шапка была оторочена мехом с лисьих лап. Слуга подошел к Чагатаю и протянул ему пиалу с кумысом. Подождав пока хан выпьет, слуга принял от него чашу и стал снимать с седла добычу.

Вечером в своем шатре в честь удачной охоты Чагатай угощал своих приближенных архи и жареной дичью.

*** Архи-крепкий алкогольный напиток Монголов, его еще называют монгольской водкой. Данный напиток готовиться из козьего молока. Перебродившее молоко загоняют в перегонный аппарат и получают спирт. Крепость напитка составляет 38-40 градусов.****

Праздник продолжался до полуночи. Когда гости разошлись, уже порядком пьяный Чагатай откинулся на своем ложе. Он уже задремал, когда почувствовал, что в шатре еще кто-то есть. Он открыл глаза. У входа он увидел совсем молоденькую девушку. Она была одета в легкую прозрачную одежду, которая совсем не скрывала ее прелести.

– Кто ты?– спросил Чагатай, приподнимаясь с подушек.

– Я, Жаргал, мой повелитель.– не поднимая взгляда сказала она.– Я пришла, чтобы усладить твой взор танцем и скоротать твою ночь.

– Начинай,– дозволил хан, поудобнее устроившись на подушках.

Девушка медленно прошлась перед повелителем. Ее бедра начали извиваться, рисуя восьмерку. Вначале в одну, затем другую сторону. Не переставая двигаться она, то опускалась, то поднималась. Ее руки как будто жили отдельно о тела, извиваясь как змеи. Внезапно движения девушки стали хаотичными. Она замахала руками, как будто отгоняя от себя назойливую пчелу. Она завертелась на месте, оглаживая тело, как будто назойливое насекомое забралось в складки одежды. Изгибаясь всем телом, она стала срывать с себя одежду. При этом ее движение становились все более быстрыми.

Чагатай не первый раз наблюдал танец «полет пчелы». Но эта девушка поразила его. Он возжелал обладать ее прямо сейчас. Несмотря на свою юность, Жаргал моментально отреагировала на желание своего господина. Она вспорхнула на ложе и принялась ласкать его. Чагатай закрыл глаза, принимая ласки. Когда он приоткрыл очи, чтобы взглянуть на обнаженное тело, то последнее, что он увидел, это холодный блеск металла. В следующий миг узкое лезвие вонзилось ему в шею.

Глава 10 Конец Угэдэя.

Тугай приказал поставит себе юрту на высоком берегу около ленивой мутной реки. Нукеры тут же исполнили приказание военачальника, Бату хана, предчувствуя стоянку и отдых.

Уже десять дней Тагай преследовал отступающие остатки войск Угэдэя. К месту стоянки на верблюдах подвезли нескольких разобранных юрт. Нукеры стали устанавливать полукруглые решетки. Вокруг станом располагались десятки тысяч воинов. Здесь была вольная степь, высокая трава. Озера кишели рыбой и птицей.

В юрте с белым верхом и входом направленном на юг, Тугай сидел у входа на мягкой седельной подушке. Цепким взглядом он всматривался в сторону далеко расположенных гор, синевших своими вершинами на горизонте.

Тугай снискал в войске славу жестокого военачальника. Все нукеры говорили: «он хитер как лиса и злобен как барс».

Сидя возле юрты, Тугай вспоминал события последних 15 лет. Он, потомок хана одного из сильнейших племен Монголии меркетов, был вынужден служить сотником в тумене Субэдэя. По воле Чингисхана, его племя, имевшее неосторожность загнать Тимучина в болото, где тот просидел укрывшись с головой в вонючей жиже, дыша несколько дней через тростинку. После того, как меркиты не смогли найти Тимучина, они взяли в плен его жену Бортэ. Их хан обрюхатил ее. И пусть великий каган тешит себя надеждой, что родившийся сын, является его отпрыском, но он то знает, что это не так.

После этого Тимучин жестоко отомстил меркитам. По его приказу семьдесят знатных людей племени были заживо сварены в котлах, а остальные были рассеяны между монгольскими племенами и тянули жалкое существование, подвергаясь всякому унижению. Воинов меркитов посылали на врага в первых рядах. Все шло к тому, что племя скоро перестанет существовать. И вот, после сокрушительного поражения от северного народа урусов, он попал в плен. Ему было предложено отомстить за свой народ. И он согласился. Его отправили за выкупом для Мэргэнхага, захваченного в плен во время боя. Урусы поставили условие, чтобы часть выкупа была живым товаром из числа монголов.

Прибыв в орду Тугай, убедил жену Мэргэнхана, являвшегося одним из многочисленных сыновей кагана. Его родственники пришли в замешательство. Еще никогда монголы не были рабами. Тогда Тугай предложил отправить урусам семьи меркитов. Во главе сильного отряда он напал на лагерь меркитов. Подавив сопротивление, он пленил женщин и детей. Пленные проклинали его и плевали в его сторону. На берегах реки Волга, состоялся обмен. Забрав меркитов, урусы погрузили их на свои большие лодки и увезли в свою северную страну.

В награду за верную службу, Мэргэнхан приблизил Тугая к себе, а в последствии выдал за него свою дочь.

Между тем Чингисхан отправился в новый поход на тангутов. Почти достигнув цели, он неожиданно умер. Тугай улыбнулся от этих воспоминаний. С каким бы удовольствием он сам вонзил нож в это злобное сердце. Но и смерть от яда, подмешанного верховным шаманом, в результате хитрой комбинации провернутой Тугаем, принесла ему удовлетворение. Он все же отомстил жесткому Тимучину.

Каждый, обремененный властью человек, в конце жизни начинает задумываться о приемнике. Но нет ничего страшнее, когда властитель не успевает назвать приемника. И он не успел этого сделать. У Чингисхана было много сыновей от разных жен. Но наследниками в первую очередь могли стать сыновья от его первой и самой любимой жены Бортэ. Она родила ему четырех сыновей. Все они желали власти. Некогда могучая орда содрогнулась от междоусобицы. С каким удовольствием Тугай наблюдал как гордые чингиситы бросились грызть друг другу глотки. Оставаясь в тени он постоянно подливал масло в огонь. Практически все сыновья были вовлечены в бойню. Союзы создавались и распадались. Они гибли в битвах и от рук наемных убийц. Наконец победу одержал союз Угэдэя и внука кагана Бату.

Мэргэнхан, а с ним и Тагай, оказались на стороне Бату. Своей жестокостью к врагам Тугай полностью завоевал доверие Бату хана.

Особенно долго и ожесточенно сопротивлялся Чагатай. Вступив в союз с младшим братом. Тулой был талантливым военачальником. У них было много верных воинов. Пришлось применить не мало сил, чтобы не вызывая подозрений подкупить советников Тулоя. В конце концов Тулой стал сомневаться в правильности своего выбора. Он отправился за советом к Угэдэю, державшего на тот момент нейтралитет. Узнав об этом Угэдэй, мечтавший о власти, притворился больным. Подкупленный шаман сообщил Тулою, что духи требуют выкуп за душу брата и только родственник может стать выкупом. Тулой испил из заговоренной чаши. Когда он возвращался в свой лагерь, то неожиданно заболел и скоро умер.

Однако Чагатай продолжал сопротивление. У него было еще много союзников и верных воинов. И неизвестно, чем бы все кончилось, если бы Чагатай не был найден на ложе, убитый его же наложницей. После того, как Тулой испустил дух, она, не задумываясь, вонзила кинжал себе в сердце.

После победы было решено разделить империю пополам. Угэдэй получил во владение Центральную Азию с Хорезмом в придачу.

И тут, как то совершенно случайно, Бату узнал, кто на самом деле виновен в смерти его отца Джучи. Верные люди сообщили, что наемные убийцы были посланы Угэдэем. Он сговорился с ненавидевшим брата Чагатаем, а затем намеривался обвинив того в убийстве, убрать и его с дороги. После этого он становился наследником.

Получив это известие, Бату был взбешен. Он собрал войско и напал на своего дядю. По воле случая, войска сошлись на берегах все той же реки под названием Калка. Но битвы, как таковой не получилось. Узнав о подлости Угэдэя, несколько его союзников перешли на сторону Бату. С оставшимися, верными ему воинами, Угэдэй отступил, надеясь собрать новую армию в своем улусе и нанять наемников. И вот теперь он был загнан в ловушку. Ему ничего не оставалась, как вступить в бой.

Глядя на заходящее солнце, Тугай позволил себе расслабиться. Он откинулся на ложе и уснул. По ночам Тугай часто просыпался, поэтому его шатер был всегда освещен. В этот раз он проснулся того, что ветер задул свечи. Тугай приподнялся на своем ложе и взглянул на вошедшего. Это был Нагай, командир его разведчиков.

– Что за вести ты принес?– спросил Тугай, садясь на ложе.

– Воиско Угэдэя выступило в нашу сторону,– с поклоном сказал Нагай,– к ним присоединились наемники. Теперь его войско превосходит по численности наше.

– Это хорошие вести,– молвил Тугай, я доволен тобой, а как мой приказ?

– Исполнен мой господин. Мои люди ждут.

– Иди-отпустил разведчика Тугай,– я сейчас буду.

Нагай поклонился и вышел.

Тагай поднялся, подойдя к входу, надел сапоги из мягкой кожи и вышел из шатра. Телохранители тут же подвели к нему коня, и подождали пока господин усядется в седло. Ударив пятками по бокам, Тугай поскакал к берегу реки. Сзади с лихим свистом и криками неслась сотня телохранителей. Скакали вдоль реки долго. Пока за очередным холмом не увидали разведчиков.

– Вы нашли брод?1-крикнул Тугай, осаживая коня.

– Да мой господин,– ответил один из воинов,– здесь вода достает до стремени. Наши кони перейдут на другой берег.

Тугай огляделся. Холмы надежно скрывали переправу от лагеря. С другой стороны реки местность также была иссечена возвышенностями, что давало возможность незамеченными подойти к врагу.

Тугай подозвал к себе Нагая.

– Возьмешь пол тумена, переправишься с ни здесь и ударишь в тыл Угэдэю.

– Я все сделаю как ты велишь,– с поклоном ответил Нагай. Тронув коня он помчался в лагерь, чтобы до рассвета увести пять тысяч воинов резерва.

Тумены Тугая имели предпочтительную позицию., заняв плато над рекой. Только здесь река имела удобный для переправы брод. Тугай велел своим войнам отступить, отдав берег реки. Когда войско Угэдэя начало переправу Тагай атаковал, не успевшие перестроиться ряды противника. Смяв передовые ряды батыры Тугая продолжили наступления, ворвавшись в нестройный порядки готовых к переправе туменов. Казалось, что битва уже выиграна. Воины Угэдэя попятились. Но тут к ним на помощь подоспели свежие силы. Теперь уже над воинами Тугая нависла опасность поражения.

Ожесточенно сопротивляясь они отступали к реке. В этот момент в тыл войска Угэдэя ударил, обошедший с фланга отряд нагая. Это полностью переломило ход сражения. Воины Угэдэя дрогнули и побежали Их преследовали до самого лагеря, безжалостно уничтожая.

В этот раз и самому хану не удалось уйти. Его охрану перебили, а самого связали арканом и привели к Тугаю, поставив на колени перед своим военачальником.

– Кто ты?!– воскликнул Угэдэй.

– Я служу внуку великого кагана и сыну славного полководца Бату хану.

– Ты служишь проклятому меркитскому щенку, отпрыску грязной меркитской собаки!– выкрикнул Угэдэй.

– Об этом ты скоро сможешь сказать самому Буту хану,– спокойно сказал Тугай.

Больше не удостоив Угэдэя вниманием, он дал знак и повел своих воинов в обратный путь.

Эпилог

В центральной части Монголии в долине реки Орхона раскинулся город Каракорон. На склонах Хангайского хребта, где раскинулись лучшие пастбища, Чингисхан основал орду для своей жены Бортэ. Там же он расположил свою ставку. В центре были установлены ханские шатры и юрты. Монголы называли ее «Черный лагерь».

После своих великих походов по завоеванию Китая и Азии, Чингисхан был поражен красотой покоренных городов, поэтому он дал указание учредить на месте «Черного лагеря» столицу монгольской империи. Но сам он не уделял строительству должного внимания. После смерти кагана улус с «Черным лагерем» отошел к Угэдэю. В возникшей усобице он держал нейтралитет, поэтому все свои силы им были направлены на исполнение воли отца. Тысячи мастеров и ремесленников с захваченных земель были согнаны к месту строительства.

Первым в центре долины был возведен императорский дворец. Он стоял на искусственном холме, сложенном из чередующихся слоев песка и глины. Дворец был исполнен в Китайском стиле. Кровля и верхнее перекрытие опирались на шестьдесят четыре деревянных колонны, установленные на массивные гранитные основания. Крышу покрывала черепица зеленого и красного цвета. Пол дворца был выстлан зелеными глазурными плитками. Угэдэй стремился роскошью превзойти все известные ему дворцы. Он приказал, чтобы знаменитые дел мастера сделали из золота и серебра настольную утварь в форме животных. Их ставили вместо больших чаш для питья и наполняли вином и кумысом. Перед каждой фигурой стоял сосуд из серебра. Из отверстий, проделанных в фигурах, напитки лились в сосуды. Другое убранство дворца было привезено из разграбленных стран.

Весь дворцовый комплекс был обнесен стеной, отделяющей его от города.

Центральная часть столицы была застроена каменными зданиями, которые образовывали узкие улицы. Там же были оставлены множество площадок предназначавшиеся для установки юрт. Не имея своей религии, Угэдэй приказал возвести в городе храмы всех концессий. Всего в Каракороне было возведено двенадцать храмов. В основном это были буддийские храмы, но так же были две мечети и одна христианская церковь.

Весь город был обнесен земельным валом и глинобитной стеной имеющей четверо ворот, выходивших на четыре стороны света.

В императорском дворце на вновь собранном курултае правителем монгольской империи и великим ханом, был провозглашен Бату.