Текст книги "Гуманитарный конвой 1941 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Александров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 17

День начала операции 'Страна Чудес' наступил.

Все зафрахтованные для перевозки гуманитарных грузов, транспорта и необходимого оборудования морские суда различного назначения были собраны в бухтах архипелага Земля Франца-Иосифа в мире 1941 года. Флотская группировка судов Северного флота приступила к несению боевой службы по охране.

Началом операции можно считать начало работы самолётоподъёмников ТАВКР 'Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов', один за другим выталкивающих на полётную палубу из глубины ангара хищные силуэты восьми палубных истребителей Су-33. На каждую 'сушку' были подвешены по восемь 500-кг авиабомб с различной начинкой: осколочно-фугасные авиационные бомбы ОФАБ-500У, бетонобойные авиабомбы БетАБ-500, фугасно-зажигательные авиабомбы ФЗАБ-500М и, наконец, объёмно-детонирующие авиабомбы ОДАБ-500П. Для истребительного прикрытия была подготовлена парочка палубных многоцелевых истребителей МиГ-29К, без бомбовой нагрузки, но с подвешенными дополнительными топливными баками.

Сам авианосец в это время находился примерно в 200-х километрах к северу от полуострова Рыбачий, соблюдая все правила маскировки.

Еще ближе к побережью полуострова курсировал фрегат 'Адмирал флота Советского Союза Горшков', на летной палубе которого готовился к вылету вертолёт радиолокационного дозора Ка-31СВ, с аппаратурой комплекса радиолокационной разведки наземных целей (ВКРРНЦ).

Сигнал руководителем гуманитарной миссии вице-адмиралом Невменовым дан, началось активное вмешательство россиян в трагические события этого мира. Назад пути нет, как и нет места сомнениям.

Закипела работа на полетной палубе авианосца. С фрегата взмыл в небо Ка-31СВ и взял курс на полуостров Рыбачий. С аэродрома 'Нагурский-1941' взлетел самолёт дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-100 'Премьер'. Транспортные, десантные и вспомогательные суда конвоя, уже сформировавшиеся в две кильватерные колонны, экономичным ходом отправились в сторону Белого моря. Их сопровождали БПК 'Североморск' и АПЛ К-535 'Юрий Долгорукий'.

После получения сообщения от командира флотской авиагруппы Су-33 об окончании бомбардировки запланированных объектов немецких войск хребта Муста-Тунтури, незамедлительно было отправлено сообщение в адрес Северного флота СССР на имя Головко, по известной частоте, позывному и шифру:

'Командующему Северным флотом СССР Головко. Имеем намерение оказать гуманитарную помощь советским гражданам. В настоящее время по направлению к Воронке Белого моря курсом зюйд-зюйд-вест идет морской конвой, состоящий из более 70 судов различного назначения, в том числе ледоколы и транспортные суда, перевозящие значительное количество продовольствия, медикаментов и некоторого транспортного оборудования, составляющих безвозмездную помощь советским гражданам, пострадавшим в результате вероломного нападения Германии на СССР. Конечным пунктом конвоя предполагается морской порт Архангельска.

В связи с этим, Предлагаем Вам назначить встречу Ваших представителей с нашими представителями в любое время и любом месте в Баренцевом море (возможно вплоть до района острова Моржовец Белого моря) по Вашему усмотрению. Целью встречи полагаем доказательное обозначение статуса нашего конвоя и его владельца, наших мирных намерений в отношении СССР, предварительное согласование нашего прохода в Архангельск и разгрузки доставляемых грузов, иные организационно-технические вопросы транспортировки.

На период проведения нашей гуманитарной миссии мы гарантируем проведение нашими силами противовоздушной обороны места проведения разгрузки в радиусе не менее 300 километров и противолодочную защиту акватории Баренцево моря.

В целях подтверждения наших мирных намерений в отношении СССР и негативного отношения к агрессивной политике Германии, флотскими военно-воздушными силами, осуществляющими боевое охранение нашего конвоя, сегодня в 6.35 утра была осуществлена тотальная бомбардировка объектов немецких войск, расположенных на хребте Муста-Тунтури. Средствами объективного контроля установлено их уничтожение либо значительное повреждение.

Так же имеем возможность оказать и другую помощь, в том числе военную, разведывательную и информационную.

Для подтверждения нашей симпатии СССР в этом конфликте мы продолжим нанесение ракетно-бомбовых ударов еще по нескольким объектам немецко-фашистских войск на близлежащем северном участке театра военных действий, расположенных вне территории СССР. О чем будем дополнительно извещать аналогичным способом.

Что касается нашего статуса, предварительно можем сообщить лишь то, что мы не являлись и не являемся в настоящее время каким-либо политическим субъектом действующей политической системы мира, ни один из сотрудников миссии никогда не являлся и не является гражданином какого-либо государственного образования мира. Все подробности нашего статуса и гуманитарного конвоя будут раскрыты при встрече.

Надеемся на наше сотрудничество.

Руководитель гуманитарной миссии Невменов'

Примерно такого же содержания была передана радиограмма и в Москву на имя Председателя Государственного комитета обороны СССР Иосифа Сталина. Только уже с использованием частоты и шифра, используемых в настоящее время для связи штаба Северного флота СССР со Ставкой Верховного Главнокомандования СССР.

Глава 18

Срочно был созван Военный совет Северного флота в составе командующего вице-адмирала Головко А.Г., дивизионного комиссара Николаева А.А., секретаря Мурманского обкома ВКП(б), бригадного комиссара Старостина М.И., начальника штаба контр-адмирала Кучерова С.Г., начальник политуправления флота дивизионный комиссар Торик Н.А. На заседание Военного Совета флота также были приглашены: командующий Беломорской военной флотилии контр-адмирал Степанов Г.А., начальник штаба Карельского фронта генерал-лейтенант Крутиков А.Н., начальник разведывательного отдела штаба СФ капитан 3 ранга Визгин П.А.

Вице-адмирал Головко:

– Итак, товарищи, Вы все уже были ознакомлены с текстом полученной радиограммы. Она бы так и оценивалась нами просто, как странная, если бы не несколько 'Но'. Во-первых, она дана на частоте штаба Северного флота с использованием наших текущих шифров. В-вторых, предварительно сведения о бомбардировке хребта Муста-Тунтури подтверждены. Многие из флотских служб непосредственно слышали и видели эти мощные взрывы. Так что давайте думать, что будем в Москву сообщать. Мне уже звонили, сказали, что ждут доклада.

Генерал-лейтенант Крутиков:

– У нас есть многочисленные донесения, подтверждающие сам факт мощнейших взрывов на этом хребте, а также некоторые связанные с ними обстоятельства. Правда являются ли они результатом нанесения бомбовых авиационных ударов, артиллерийской стрельбы, диверсий или самопроизвольных подрывов, досконально не установлено. Если уж говорить об артиллерии, то по утверждению очевидцев не каждый морской калибр может породить взрывы такой мощности. Не было слышно ни характерных шумов работы авиационных двигателей, на передовой не услышали и характерный рев полета снаряда крупного калибра, и вообще никакого постороннего шума не было. Взрыв произошел внезапно. По сообщению коменданта 23-го укрепленного района полковника Красильникова, от неожиданности у него сперва одна рота, а потом и целый батальон в атаку пошел. И что, характерно, взяли высоту, подвергшуюся бомбардировке. Без какого-либо сопротивления со стороны противника. Там такую кучу пленных они захватили, правда, практически все с ранениями различной степени тяжести, у большинства контузия, что и не знаем теперь, что с ними делать. Их инициативу поддержали подразделения 135-й стрелкового полка 14-й стрелковой дивизии. По сообщениям от них, практически все многочисленные объекты противника были сильно повреждены, и не только на этой злосчастной высоте 260. А их там было превеликое множество. Мы конечно догадывались про это, но сейчас, после тщательного осмотра, мне докладывают, что немцы там как кроты все перерыли и углубили. Сейчас наши подразделения там закрепляются.

Дивизионный комиссар Николаев, с усмешкой:

– Небось уже и в Москву доложились о победной атаке немецких укреппунктов.

Генерал-лейтенант Крутиков:

– Ну а как же еще. Атака же реально имело место. Без потерь. Есть пленные и кое-какие трофеи. Доложились, что теперь там будут наши укрепления первой линии.

Начальник политуправления флота дивизионный комиссар Торик:

– Товарищи! Ведь это получается, что Красная Армия перешла государственную границу СССР и бьет врага уже на его территории!

Секретарь Мурманского обкома ВКП(б) бригадный комиссар Старостин:

– Да, это событие, товарищи, имеет важное политическое значение. Я уже дал команду провести соответствующие собрания среди трудовых коллективов, это положительно скажется на настроениях граждан. Советую и Вам провести такие же мероприятия. Еще и срочно в типографии отпечатывается новый номер нашей областной газеты. Думаю, что и центральные печатные трибуны не оставят это событие без внимания, имеющие важное общественно-политическое значение.

Дивизионный комиссар Николаев:

– Мною тоже уже даны аналогичные указания о проведении собраний.

Вице-адмирал Головко:

– Товарищи, прошу не отвлекаться от основного вопроса. Послушаем, что скажет нам разведка.

Капитан 3 ранга Визгин:

– По вопросу проверки сведений, содержащихся в радиограмме. Во-первых, мы склоняемся больше к тому, что, действительно, была произведена авиабомбардировка. С каких-то высотных бомбардировщиков, поскольку с земли их не видели и не слышали. Не слышно было из-за большой высоты и звук от работы двигателей сносило ветром. Не видно – бомбардировка была произведена в темное время суток, только-только утро наступало. Кто они, откуда прилетели и куда улетели, не понятно. С судов флота тоже никто и ничего не заметил. Наша группа дополнительно выехала на место, попробуют найти сохранившиеся детали авиабомб. Служба радиоперехвата разведотдела до настоящего времени не обнаружила каких-либо чужих радиопереговоров, конвой, получается, идет в режиме полного радиомолчания. Во-вторых, для проверки сведений радиограммы о наличии морского конвоя, мы по курсу норд-норд-ост относительно Воронки отправили два дальнего бомбардировщика ДБ-3, каждый из которых следовал по своему маршруту. Перед самым совещанием один из них радировал, что обнаружил большое количество морских судов совершенно незнакомых конструкций, наличие какой-либо артиллерии на палубах не заметил, сообщает, что в основном суда загружены какими большими ящиками, сложенных в несколько рядов. Подтвердил их курс. Никакого противодействия с их стороны он не встретил. Сообщил, что произвел фотосъемку и в настоящее время возвращается. Так что, основные обстоятельства, которые мы можем проверить, в целом подтвердились. Бомбардировка имела место, морской конвой в большом количестве кораблей в наличии. Для более тщательной перепроверки сведений насчет вооруженности кораблей мы второй ДБ-3 по их координатам перенаправили.

Что касается вопроса определения национальной принадлежности незваных гостей – то летчики затруднились однозначно это определить. Или побоялись. Потому-что абсурд получается. Летчики буквально сообщили, что "на кораблях виднелись трехцветные бело-сине-красные флаги, а на некоторых белые флаги с двумя диагональными полосами синего цвета". Только охарактеризовали их, как "царско-белогвардейские". Я бы конечно судя по описанию сразу бы Вам утвердительно заявил, что это Андреевские флаги и Торговые флаги России либо флаг Российской Республики 1917 года. Но ведь ни Российской империи, ни Российской Республики не существует уже больше 20 лет, и легально такие флаги никто не использует, Андреевский – с 1925 года, триколор – с 1917 года. В любом случае, мне хотелось бы изучить фото. Меня больше заинтересовал доклад летчика о "незнакомой конструкции" кораблей.

Контр-адмирал Степанов:

– Получается, будем встречаться с ними?

Вице-адмирал Головко:

– Скорее всего. И думаю, что именно Вам, Георгий Андреевич, и предстоит встретиться с ними, у нас только Ваш порт в Архангельске на сегодня полностью действующий. Тем более сообщают, что идут с ледоколами, так что льды Белого моря для них не должны составить проблемы. Вам предстоит с ними решать все организационные и технические проблемы. Конечно, и от флота кого-нибудь отправим, пока не решили, они там в радиограмме что-то насчет военной и разведывательной помощи упоминали. Думаю и НКВД в стороне не останется. Раз уж эти неизвестные тут такой подарок СССР преподнесли, значит, однозначно, заявили о своей позиции в поддержке нашей страны. Помощь нам действительно необходима. Вот провели несколько небольших конвоев наши союзники. Капля в море. Нам помощь на порядки больше необходима. А вот политические вопросы и вопросы безопасности – это уже не в нашей компетенции.

Дивизионный комиссар Николаев:

– Считаю, что использование таких флагов неизвестными является важным моментом. Правда, все равно не понятно, откуда на крайнем севере белякам взяться, да еще идти со стороны северного полюса. Не понятно кто они такие. Фамилия подписавшего радиограмму вполне русская, тут еще флаги, бывшие при царских временах. Думаю, Москва своих людей сюда пришлет. Без санкций с самого верха нам не стоит предпринимать какие-то действия.

Вице-адмирал Головко:

– Согласен. Думаю никто и не собирается связываться с ними без санкции Москвы? Ну я так и думал. Как бы вообще тут НКВД всё не засекретило по высшей категории. Так что наша задача – это сбор любой информации. А также повышение нашей боеготовности для возможного отпора, особенно, это касается Беломорской военной флотилии. Хотя о чем я говорю. Мы и так ведем войну при всем напряжении. А тут эти неизвестные еще появились. Лишь бы действительно от них была помощь. На этом, товарищи, предлагаю закончить наше заседание. По своей линии доклад мною в Москву будет подготовлен и отправлен.

Глава 19

Гуманитарный конвой не спеша шел курсом на мыс Канин Нос, являющегося северо-западной оконечностью одноименного полуострова. На переход планировалось затратить порядка трех суток, в течении которых предполагалось решить вопрос с руководством СССР о дальнейшей судьбе конвоя.

Руководитель гуманитарной миссии вице-адмирал Николай Анатольевич Невменов сидел в адмиральской каюте флагмана ТАВКР 'Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов', вновь и вновь возвращаясь к размышлениям над некоторыми аспектами предстоящего контакта с советской стороной и всей операцией в целом.

Российское руководство намеренно заранее не стало согласовывать сроки и условия проводки конвоя, поскольку обоснованно предполагало возникновение трудностей в таком согласовании. Начиная от необходимости доказывания нашего статуса и заканчивая согласованием перечня каждой единицы, каждого грамма благотворительного груза. Ну кто не знает крылатое выражение Ленина – 'Учет и контроль прежде всего!'? Так вот транспаранты с таким девизом висят над входом каждой мало-мальской конторки в эти времена. Именно с этим девизом зародилась советская партийно-хозяйственная бюрократическая номенклатура. А для нас вся эта бюрократия – это потеря во времени. Большого количества времени. И соответственно потеря тех же советских граждан, на которых советским бюрократам было всегда плевать, главное – "учет и контроль".

Поэтому решили просто поставить руководство СССР перед фактом, чтобы быстрее соображалось и шестеренки советской бюрократии двигались бы быстрее.

Тем более, российское руководство прекрасно понимало сложности политического толка в отношениях с советской партийной верхушкой, оно само оттуда родом. И прекрасно понимало, какие 'капризы' стали бы озвучиваться при первых контактах, начиная от флагов на судах и заканчивая дальнейшей судьбой всего груза.

Так уж получилось, что россияне сами себя накрутили на выполнение конкретной задачи – оказание гуманитарной помощи жителям Ленинграда. Не всему СССР, а конкретно Ленинграду. Это касается именно этого первого конвоя, имеющего строго целевой характер. В ином случае, имелись все основания для сомнений, что населением действия российского руководства были бы одобрены и было бы столько искренне желающих поучаствовать в оказании такой помощи. Слишком неоднозначен для многих СССР сталинских времен, что в результате реально могло усилить раскол в российском обществе. А так, никто в стране не мог безучастно остаться в стороне, поскольку трагичная судьба блокадников вызывала чувство сострадания у всех слоев населения, наверное, без всякого исключения.

Соответственно, желание россиян донести гуманитарные грузы до осажденного блокадного Ленинграда, озвученные на предварительных переговорах, вызвали бы если неприятие, то растянулись еще третьим кругом переговоров.

А в итоге советское руководство 'просекло бы сразу фишку' и стало накручивать все новые и новые условия-требования. Возможно речь бы уже шла о полноценном участии Российской Федерации в этой мировой бойне под номером 2 и участии в штурме Берлина.

Нет, об этом вести речь категорически не стоит. Это не наша война. Мы ее уже прошли. Пусть советское руководство и народ этого мира пройдут ее сами. Мы можем только помочь, чем сможем, но без непосредственного участия. Ряд запланированных штабом военный акций – это не помощь сама по себе, а нечто вроде 'плюшки' СССР для того, чтобы задача была выполнена. Как говорится, 'не подмажешь – не поедешь'. Хотя и в таком виде военная помощь окажется неоценимой. По крайней мере, нынешние союзники СССР и близко ничего подобного предложить СССР не в состоянии.

Главная задача – не допустить того масштаба гуманитарной катастрофы, которая постигла ни в чем не повинных мирных жителей блокадного Ленинграда.

Мы уже проводили в недавнем прошлом конвои с гуманитарными грузами, пробираясь через боевые порядки противоборствующих сторон, под постоянным огнем боевиков и смертников, в осажденный город, в котором даже раздача гуманитарных грузов производилась под минометно-артиллерийским огнем. И это был город далеко от нашей страны, получающее нашу помощь население было также далеко от нашего народа и нашего образа жизни. Да и российские граждане не понимали необходимость такой помощи, а многие и крайне отрицательно к этому отнеслись, и у них было право так думать. Но тогда мы выполнили поставленную задачу в этом Алеппо, с потерями, но выполнили.

А тут, уверенно можно сказать, мы помогаем Нашим людям и противостоит нам насквозь понятный природный враг – немецко-фашистский оккупант. Так что "накачивать" никого не пришлось, народ сам может "накачать" правительство вплоть до вступления Российской Федерации в войну с фашистской Германией.

Тут раздался сигнал вызова из аппарата селекторной связи:

– Товарищ вице-адмирал. Докладывает оперативный дежурный по штабу миссии капитан 3 ранга Данилкин. По данным, переданным в штаб с фрегата 'Адмирал флота Советского Союза Горшков' и РЛС ЗГО на Земле Александры, немцы подняли порядка 60 самолетов с различных аэродромов и направляются курсом на Мурманск. Допускается, что объектом их атаки могут также быть захваченные советскими войсками укреппункты на хребте Муста-Тунтури. Доклад закончен.

– Объявляй повышенную боеготовность по судам миссии. Вызови ко мне командира авиакрыла.

Похоже немцы обиделись на внезапную утерю своей неприступной твердыни. Ну что же, придется немного повоевать. В какой-то степени мы виноваты, что взбаламутили тут осиное гнездо.

Спустя четыре десятка минут.

Звено Су-33 заходило на свою цель – аэродром Луостари в Петсамо. Ну полноценным аэродромом его вряд ли назовешь, так, необорудованная взлетно-посадочная площадка 'подскока', на котором размещались самолеты Полярной авиагруппы JG/5 Eismeer 5-го Воздушного флота Люфтваффе. Настоящим аэродром станет только весной 1942 года. Или уже не станет, это как посмотреть.

А в это время половина авиакрыла авианосца, в составе 5 Су-33 и 8 МиГ-29К, вовсю развлекалась в небе Заполярья, охотясь на тушки немецких бомбардировщиков и 'худых' истребителей с тевтонскими крестами на крыльях. Не смотря на рявканья со стороны руководства, в радиоэфире то и дело раздавались довольные матерки охотников, вышедших на промысел за зайцами. Дорвались, мальчишки. Хоть и сплошь с погонами подполковников-полковников авиации.

Звено отбомбилось по аэродрому ОФАБ-250 и ОФАБ-500, не встретив какого-либо сопротивления. В результате были разрушены все строения складов, казарм, домик управления и связи, капониры. На земле остались гореть три бомбардировщика Junkers Ju 88 и два торпедоносца Heinkel He 111, а также несколько истребителей Messerschmitt Bf.109Е. Видневшийся позади дым от взлетевшего на воздух склада, полного бочек с авиабензином, еще долго напоминал об удачной атаке.

Еще спустя полчаса в адрес штаба Северного флота и Ставки Верховного Главнокомандования ушли соответствующие радиограммы с перечислением совершенных действий за пределами СССР, их причинами и полученным результатом. Чем вызвали вновь зубовный скрежет раздражения со стороны секретчиков узлов связи, принимавших сообщения. Радиограммы то зашифрованы действующим текущим шифром.