355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дмитрий Воронин » Несущие Свет. Противостояние » Текст книги (страница 11)
Несущие Свет. Противостояние
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 22:28

Текст книги "Несущие Свет. Противостояние"


Автор книги: Дмитрий Воронин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

К тому же в дни, подобные этой ярмарке, госпожа была особо снисходительна к просьбам.

Мерат врезался в толпу, даже не замелив шаг. Кто-то ругнулся, кто-то возмущенно зашипел, но большинство предпочитали держать свой гнев при себе – ссориться с учеником школы, да еще на глазах у Попечительницы, было неразумно.

– Госпожа!

Лейра повернулась, ее губы тронула улыбка. Этот мальчик был ей симпатичен. Нельзя сказать, что он показывал какие-то особые успехи в учебе, но и среди отстающих не числился – все-таки, имея такого отца, мальчик изо всех сил старался не уронить чести семьи. Пожалуй, через годик ему можно будет вручить золотой пояс… даже немного раньше.

– Да, Мерат… что ты хочешь?

– Госпожа… – Его глаза излучали преданность, но Лей-ре что-то не понравилось во взгляде ученика. Краем глаза она заметила, что и Гент чуть подался назад, словно освобождая себе пространство для взмаха меча. – Госпожа… в знак признательности… позвольте вручить вам…

Он протянул ей букет цветов. Огромный, яркий, изумительно красивый. Левой рукой.

Гент арВельдер занимал свой пост не только потому, что хорошо владел мечом. В этом деле он вряд ли сильно отличался от любого рыцаря, прошедшего школу Несущих Свет. Многолетние тренировки всегда давали о себе знать, и немало нашлось бы ветеранов, кто мог дать молодому воину несколько очков вперед. Но он обладал иным даром… сам он называл это предусмотрительностью, кто-то – звериным чутьем. Что не понравилось ему в позе коленопреклоненного ученика? Какая-то едва уловимая жесткость во взгляде? Напряженность позы? Или все-таки букет в левой руке, в известной степени скрывающий от телохранителей намерения юноши?

Зазвенел извлекаемый из ножен меч, издал стон рассекаемый воздух. Остро отточенное лезвие перерубило протянутый букет у самой руки парня и замерло у его горла. Металл почти касался кожи, а взгляд Гента был тверже стали.

– Не двигайся.

Ученик медленно поднял глаза на рыцаря, губы растянулись в удивленной улыбке.

– Господин арВельдер… я не…

– Не двигайся, – сухо повторил Гент, левой рукой пытаясь заставить Лейру сделать шаг назад.

Волшебница не подчинилась. Напротив, с укором посмотрела на рыцаря.

– Гент, прекрати… что ты выдумал? Мальчик просто хотел…

И в этот момент сразу произошло много, очень много событий. Правая рука ученика, до того мига скрытая его телом, метнулась вперед. Волшебница охнула – тонкое лезвие стилета, прятавшееся в ладони парня, вошло Лейре в живот. В тот же миг один из рыцарей нанес удар – рука юноши, отсеченная в запястье, упала на камни мостовой, пальцы все еще сжимали залитое кровью граненое острие, легко выскользнувшее из маленькой ранки. Мерат дернулся… это резкое движение спасло ему жизнь. Кончик меча Гента, вместо того чтобы пронзить парню горло, лишь рассек кожу на шее. А мгновением позже на раненого ученика уже навалились трое рыцарей.

Гент упал на колени перед волшебницей. С треском лопнуло платье…

– Все в порядке. – Лейра чуть побледнела, но рана и в самом деле не казалась опасной. Небольшая дырочка, совсем немного крови. – Гент, это не то зрелище, которое нужно людям. Я прекрасно себя…

Она не договорила. Глаза женщины закатились, колени подогнулись, и она буквально рухнула на руки своего спутника, едва успевшего подхватить ее.

– В круг! – рявкнул он, поднимаясь, держа на руках свою драгоценную ношу. – Этого – в цепи. Возвращаемся в замок! Орделия, Танна – купол! Делора, лечи ее!

Рыцари тут же образовали круг, без всякой жалости расчистив место взмахами клинков и тычками латных перчаток. Они не церемонились – те, кто не поспешил отпрянуть назад, обзавелись синяками и кровоточащими ссадинами. Две волшебницы, юная и седовласая, вскинули руки, их губы зашевелились, плетя сложный узор защитного заклинания. Воздух пришел в движение, укрывая орденцев чуть заметной пеленой. Одно из сильнейших защитных заклинаний, купол, сейчас оберегало магов и рыцарей и от оружия, и от магии. Ни арбалетные болты, ни стаи огненных птиц, ни даже страшная стрела мрака, смертельно опасное заклинание магии крови, не способны проникнуть сквозь воздушную завесу. Если бы плетение купола не отнимало столько сил, маги были бы неуязвимы на поле боя. Увы… пройдет не более четверти часа, и юная, полная сил Орделия выдохнется окончательно. Танна, одна из старейших преподавательниц школы, рухнет без сил еще раньше.

– Во имя Эмиала, – прошептала Делора. По лбу целительницы скатывались капли пота, дряблые морщинистые руки мелко дрожали. – Эта проклятая рана не желает закрываться.

– Что? – рыкнул Гент.

– Что слышал, сосунок! – прошипела та в ответ. – Яд… яд не дает ране закрыться. Несите ее в башню, да побыстрее. И пусть вызовут арГеммита как можно скорее.

– Я немедленно пошлю гонца…

– Глупец! – Делора смерила рыцаря презрительным взглядом. – Это слишком долго. Я пошлю весть на длинном языке.

Она на мгновение задумалась, затем невесело усмехнулась.

– Жаль, мне всегда плохо давалось это заклинание… но в школе найдутся те, кто сможет. Поспешим.

Отряд направился к зданиям школы, Гент шагал в кольце воинов, неся на руках свое самое ценное сокровище. Глаза Лейры были закрыты, лицо осунулось, кожа побледнела, и лишь неровное дыхание выдавало, что женщина еще жива. Никто из селян не последовал за воинами и волшебницами, укрытыми защитным куполом. Все стояли обескураженные, недоуменно переглядываясь, – то, что произошло, не укладывалось в их головах. Напасть на Вершительницу? Безумие…

Метиус вышел из покоев Попечительницы и обвел мутным взглядом людей, замерших при его появлении. Сейчас здесь собрались чуть ли не все, у кого в данный момент не было совсем уж неотложных дел. Только несколько воспитательниц помоложе под угрозой наказания были отправлены заниматься с детьми. Все остальные – рыцари, волшебницы, даже слуги – собрались здесь, чтобы из первых уст услышать новости о состоянии Лейры.

– Она будет жить, – буркнул он.

Над толпой пронесся вздох облегчения, но сам арГеммит не выглядел удовлетворенным проделанной работой. Его лицо осунулось, походка была шаркающей, утомленной – так нехарактерно для верховного целителя Ордена, еще совсем недавно ворвавшегося в школу подобно урагану. На белой мантии, сменившей покрытый пылью и грязью дорожный кожаный камзол, местами виднелись пятна крови.

– Гент, Делора… надо поговорить… – Он помолчал, затем сверкнул глазами. – А все остальные – уходите. Попечительнице нужен покой. Тишина и покой.

Он еще раз взглянул на столпившихся людей, затем вытянул руку, подзывая к себе Мааса.

– Десятник? Обеспечишь охрану. Волшебницу и двух рыцарей внутрь, еще двоих – у дверей.

– Будет исполнено, Вершитель, – сразу же подобрался ветеран.

Гент чуть заметно нахмурился – приказы рыцарям в школе должен был отдавать он. Но спорить с арГеммитом не стал, не время. Да и прав Вершитель, безусловно прав. Покушение – дело серьезное. А в том, что это было именно покушение, тщательно продуманное и аккуратно исполненное, а не просто дурость молодого парня, за что-то обидевшегося на школу в лице Лейры, было ясно всем. Особенно после того, как с юноши была сорвана шапка и на всеобщее обозрение явился выбритый затылок, изукрашенный черными магическими знаками, глубоко въевшимися в исцарапанную, кровоточащую кожу. Охрана необходима. Кто бы ни стоял за этим преступлением (хм… кто же, кроме Империи), он быстро поймет, что цель не достигнута и Попечительница осталась жива. И может повторить попытку.

Люди нехотя расходились. В такие моменты каждый почему-то считает, что именно его присутствие может облегчить участь больного, хотя на самом деле для выздоровления нужен покой. Два светоносца в полных доспехах, обнажив клинки, заняли пост у дверей покоев Попечительницы. Орделия с истеричными нотками в голосе потребовала права первой стоять на страже у постели госпожи. Маас возражать не стал.

– Теперь скажешь нам правду? – мрачно поинтересовался Гент, когда он, Метиус и Делора Неккер наконец уединились в одном из залов донжона.

– Ты хочешь сказать, я солгал?

– Судя по выражению твоего лица, да, – отрезал рыцарь. – И я хочу услышать…

– …истину, сколь бы горькой она ни была… – с невеселой усмешкой закончил за него целитель. – Нет, я не обманул, Лейра будет жить. Вероятно, даже поправится… но произойдет это очень не скоро.

Он тяжело опустился в кресло, жестом приглашая остальных последовать его примеру.

– Прежде всего хочу выразить свою признательность вам, Делора. Вы вовремя остановились… Это действительно яд. Очень хитрый яд. В него входят компоненты, чувствительные к магии. Если бы вы продолжили воздействовать на рану исцелением, Лейра, вероятно, умерла бы у вас на руках.

– Я… – Целительница покраснела, ей было мучительно стыдно признаваться в собственной некомпетентности. – Я даже не думала, что такое возможно.

– Тем больше чести. Убийца рассчитал верно – даже небольшую царапину маги стремятся залечить, используя свою силу, и именно это стало бы смертельным. Конечно, если бы вы вообще не попытались оказать Вершительнице помощь магией, ее самочувствие сейчас было бы лучше. Яд начал свою работу… но с ним мы справимся.

– Но почему…

– Почему вас не учат этому? – Метиус пожат плечами. – Упоминание об этом составе встречается в старых книгах. Тех, что чудом уцелели во время Разлома. Ни в одной из них не удалось обнаружить точного состава и методов изготовления яда. Только общие фразы об оказываемом воздействии… ну и немного о лечении. По всей вероятности, Империи удалось получить рецепт. Но дело даже не в этом. В свое время яд был признан бесперспективным. Посудите сами – его нельзя подмешать в вино или еду, поскольку действовать он начинает лишь при попадании в кровь. Он имеет весьма специфический цвет и запах… вы ведь осматривали клинок, не так ли?

– Да, – кивнула Делора. – Зеленоватая субстанция в консистенции густой смолы. Резкий неприятный запах.

– Об этом я и говорю. Жидкий яд может быть использован в оружии с полым лезвием. Но эту дрянь можно нанести лишь сверху… и, вероятно, если лезвие пройдет через плотную одежду, весь яд останется на ткани. Даже если что-то попадет в кровь… сам по себе состав и в этом случае не слишком опасен. Вызывает сильную слабость, обморок, через несколько часов полностью исчезает. А вот если применить к раненому исцеление – эта мерзость превращается в настоящий смертельный яд. Правда, не сразу. Короче, в качестве оружия для убийцы это сработает один раз. Если вообще сработает.

– Почти сработало, – прошипел Гент.

Метиус устало усмехнулся.

– И все же Лейра осталась жива. Яд не успел убить ее. Теперь ей нужен уход и травяные настои. Почти все время она будет спать…

– Сколько?

– Долго. Полное выздоровление наступит не раньше, чем через два-три месяца. Думаю, через пару недель ее следует перевезти в Торнгарт… Простите, Делора, я ничуть не сомневаюсь в вашей способности обеспечить Вершительнице надлежащий уход, но будет лучше, если я сам присмотрю за ней.

– Будет ли у вас на это время? – Гент понимал, что лучший целитель Ордена прав, но отъезд Лейры означал их разлуку. – Столица отнимает много сил.

Метиус пожал плечами, губы искривились в подобии улыбки.

– У меня как раз одним пациентом стало меньше… Но я хотел поговорить о другом. Вы, наверное, знаете, что покушение на Лейру Лон – не первое звено цепочки нападений на высших магов Ордена?

– Да, убиты трое магистров… – начал было Гент и осекся, увидев, как побелели глаза Вершителя.

– Значит, вы знаете очень мало, – резко бросил тот, коротким жестом заставляя рыцаря умолкнуть. – Я кое-что расскажу вам… тебе, Гент, потому что о твоих с Лейрой отношениях все знают, и я понимаю твои чувства. И вам Делора… потому, что властью, данной мне Орденом, я прошу именно вас принять на себя руководство школой…

– Но я…

– Я не закончил, – пресек попытку самоотвода Метиус. – Я знаю, что в школе есть более знающие волшебницы, но мне также известно, что никто из магистров не сравняется с вами по авторитету и опыту. Кроме того, в ближайшее время нам придется существенно проредить состав преподавателей, опытные боевые маги нужнее в иных местах. Поэтому вы примете это назначение… и имейте в виду, что это не дар и не поощрение, а тяжкая ноша. У каждого она своя, эта – ваша.

Он несколько мгновений ожидал, не попытается ли Делора Неккер спорить, но та молчала, хотя и могла сказать многое. Напомнить, к примеру, о своей глухоте – не дело, когда Попечительница, пусть и назначенная временно, не слышит шепота за своей спиной. Могла – но лишь склонила голову, подчиняясь. Прямой приказ Вершителя Ордена был обязателен к исполнению.

– Значит, этот вопрос мы решили. Теперь о том, что я намеревался сказать вам… надеюсь, у этих стен нет ушей и сказанное не станет всеобщим достоянием… хотя факты уже известны слишком многим. Дело в том, что Орден потерял двоих Вершителей…

– Но ведь вы обещали, что Лейра поправится! – не выдержал Гент.

И только произнеся эти слова, он вдруг осознал, что слова целителя не относились к только что произошедшим событиям.

– Кто? – прошептал он.

– Дарш… его нашли слуги в его же собственной постели. Старику перерезали горло. Простенько и без затей. Не надо на меня так смотреть, я тоже маг и тоже умею расставлять ловушки. Можете быть уверены, спальня Урбека Дарша была защищена ничуть не хуже, чем моя.

– Значит, нашелся умелец, – понимающе кивнул Гент.

– Нашелся. Башню я осматривал лично. Две ловушки сорваны… но одну из них сорвал слуга, обеспокоенный молчанием хозяина. Придурок сунулся в комнату и сразу бросился к постели господина… неудивительно, там вся кровать была залита кровью. Ну и… напоролся с разбегу.

– Выжил?

– Нет… но это не важно. Важно, что вторую ловушку сорвали чисто. Я только смог установить, что она сработала. Тот, кто ее тронул, должен был сдохнуть тут же, на месте. Или тело унесли сообщники, или мы имеем дело с очень опытным убийцей.

– Как и сейчас.

Метиус согласно кивнул.

– Да, идея использовать эту отраву вряд ли придет в голову простому наемнику. Есть подозрение, что все это дело рук Танжери.

– Только подозрение?

– Увы… профессиональные убийцы всегда имеют свой почерк. В какой-то мере даже гордятся этим, иногда оставляют своеобразные подписи. Урфаст, к примеру, имел привычку ножом рисовать на лбу жертвы первую букву своего имени…

– Глупо, – пожал плечами Гент. – Дополнительный риск.

– Зато приобретается определенная известность. Но насчет Урфаста я согласен, когда его все-таки взяли, было несложно припомнить ему все жертвы. Можно сказать, он сам подписал себе приговор… и неоднократно. Что же касается Танжери, то эта стерва практически никогда не повторяется.

Он некоторое время помолчал, сделал несколько глотков вина из высокого бокала темно-синего стекла, затем, тяжело вздохнув, продолжил:

– Кроме Дарша, совершено нападение на Фудра арБиланга. Гент, ты с ним знаком?

Рыцарь отрицательно мотнул головой.

– Самый молодой из Вершителей… и самый перспективный. Его ввели в состав Совета всего лишь полгода назад. Проклятие, арБиланга ликвидировали настолько чисто, что я даже не могу свернуть шею ублюдку, который сделал это.

Рыцарь и целительница удивленно переглянулись. Орден обладал в Инталии всей полнотой власти – и если намеревался отправить кого-нибудь в петлю или на плаху, мог сделать это без особого труда. Такое бывало, хоть и редко, – иногда интересы Ордена требовали чьей-то жизни…

– Дуэль, – горько пояснил Метиус. – Я был против того, чтобы вводить этого мальчишку в Совет. Власть надлежит получать в зрелом возрасте… а у этого сосунка еще молоко на губах не обсохло. Поссорился с каким-то воякой. Нахамил. Вместо того чтобы просто схлопотать по морде, получил вызов на дуэль. По всем правилам, с отметкой в канцелярии Обители. При свидетелях…

– Он же маг! – почти крикнул Гент. – Он мог потребовать магического поединка… или даже замены!

– А ты бы потребовал замены? – в тон ему рыкнул Метиус.

Рыцарь опустил голову. Кодекс чести светоносцев крайне холодно относился к тем, кто пытался уклониться от оформленной по всем правилам дуэли. Даже если она была откровенно навязанной.

Метиус понимающе кивнул, успокаиваясь.

– Разумеется, он мог отказаться. И сделал бы это, будь хотя бы лет на двадцать постарше. К сожалению, у арБиланга недостало ума принять верное решение. Я склонен считать, что мы поторопились с решением о включении этого юноши в Совет. Он, конечно, блестящий маг, но Вершитель – это не только умение составлять заклинания и оперировать силой. Нужны еще и мозги.

– О мертвых не говорят плохо, Мет, – мрачно заметил рыцарь.

– А он не мертв, – презрительно фыркнул Вершитель. – Если я говорю, что один из высших магов Инталии ликвидирован, это еще не означает, что его убили. И это хорошо… потому что, когда он встанет на ноги, если это вообще произойдет, я буду иметь счастье лично спустить с него шкуру. И слава Эмиалу, что мой ранг и мой возраст позволяют сделать это.

– Так что же случилось? – не выдержала Делора Неккер.

Губы рыцаря тронула понимающая усмешка. Его и самого распирало от нетерпения, но возможность проявлять несдержанность следовало уступить женщине.

– Ему отрубили правую руку, – мрачно сообщил Метиус.

Делора глухо застонала. Если и был надежный способ лишить мага его способностей, то именно такой – оставить его без руки. Или без языка. Почти все заклинания – от простейших атакующих до сложнейших формул и плетений – требовали от мага определенных жестов. Чаще – одной рукой, реже – двумя. Фактически, лишившись конечности, Фудр разом утратил большую часть своих возможностей и уже не мог рассматриваться как сильный волшебник. Его уделом останутся немногочисленные и не слишком полезные фокусы… Так что Метиус был прав – несмотря на то, что забияка остался жив, Орден все же лишился Вершителя.

В дверь деликатно постучали.

– Войдите, – буркнул на правах старшего арГеммит.

Дверь наполовину распахнулась – ровно настолько, чтобы в щель проскользнул неприметный человечек в простом коричневом камзоле.

– Прошу прощения, господа, прошу прощения… – Он согнулся в угодливом поклоне, но при этом Гент заметил, что глаза человечка сверкнули сталью. Такой человек кланяется только тогда, когда считает нужным. Или если того требуют обстоятельства.

– Парлетт?

– Господин арГеммит, поступили первые сведения. Мы можем поговорить… наедине?

– Эти люди должны быть в курсе расследования, – нетерпеливо махнул рукой Вершитель. – Докладывай, Парлетт.

Человечек тут же выпрямился, отбросив угодливость. Да и Гент теперь смотрел на него несколько иначе – немногие водили знакомство с Парлеттом Дега, еще меньше было тех, кто этого знакомства желал. За глаза его называли верховным палачом Ордена, хотя руки Парлетта редко обагрялись кровью жертв. Разве что в тех случаях, когда следовало сохранить в тайне и саму казнь, и то, что вольно или невольно может сказать жертва, отправляясь в чертоги Эмнаура.

В общем, роль палача не была основной для Дега. Его жизнь была посвящена иному – поиску врагов Ордена. Не было сомнений, Дега сделает все, чтобы найти убийцу… даже если для этого ему придется смешать с землей два-три десятка невиновных. К вопросу выбора методов ведения следствия и дознания верховный палач подходил с редкостным равнодушием, принимая во внимание лишь одно – конечный результат. Мысленно Гент покачал головой – если бы у Дега была хотя бы капля уверенности, что преступник еще находится в селе, он, не задумываясь, отдал бы приказ уничтожить всех взрослых жителей.

– Пока что доподлинно удалось установить немногое, господа. Безусловно, молодой человек, поднявший оружие на Попечительницу, не слишком виноват. Он находился под воздействием заклинания и не может отвечать за свои поступки… – Судя по кислому выражению лица Дега, тот был бы не против отправить Мерата арДанга под топор палача, просто так, на всякий случай. – На празднике он был один, затем ушел вместе с танцовщицей. Высокая, хорошо сложена, длинные каштановые волосы, пухлые губы…

– Перечисление примет можно изложить на бумаге, Парлетт.

– Прошу прощения. Так вот, площадь, где стояли помосты, изгажена магией сверх всякой степени, найти сколько-нибудь существенные следы проблематично. И все же я могу с достаточным на то основанием утверждать, что танцовщица замешана в этом деле. Она находилась либо под миражем, либо, что более вероятно, под фантомом. Кроме того, нам удалось найти место – на самом краю села, – где совсем недавно применялась рассеянность, причем на очень высоком уровне. Даже окажись там полусотня имперской гвардии, никто бы ничего не заметил.

– Как могла стража школы оставить без внимания подобные фокусы?

Гент опустил голову… охрана подчинялась ему, и, следовательно, ответственность целиком на нем. Рыцарь уже собирался потребовать для себя отставки – позорной, вынужденной, – но неожиданно на помощь ему пришел палач.

– Все было задумано очень неплохо. Ярмарка создала необходимый избыток магического шума, даже лучший наблюдатель не сумел бы проследить магию крови на фоне всех этих фокусов… я заметил следы фаербердов… надо быть сумасшедшим, чтобы использовать подобные заклинания для потехи толпы.

Поговаривали, что Дега был одним из лучших в своем выпуске. Перед ним открывались блестящие перспективы, но юноша не испытывал тяги к совершенствованию магических навыков. Его куда больше влекли тайны, загадки, интриги. Весь свой талант Дега направил не на умение творить заклинания, а на умение распознавать их. Сейчас, по прошествии стольких лет, он научился вычислять примененные заклинания по малейшим следам… но сам ни разу с момента выхода из стен школы не создавал ничего серьезнее фаербола. Хотя, возможно, палач просто старался произвести заведомо ложное впечатление, дабы ввести в заблуждение врагов, которых у него накопилось великое множество.

– Но эта… танцовщица… все же женщина?

Дега понимающе усмехнулся.

– Вы по-прежнему считаете, Вершитель, что покушение – дело рук пресловутой Диланы Танжери? Что ж, возможно… я попытаюсь сравнить магические следы этой ярмарки с образцами из своего архива. Дилана изобретательна, но я знаю тех, кто учил ее магии. Кое-какие оттенки мастерства она не могла не унаследовать. Гарантий, что здесь поработала именно она, дать не смогу, но что-нибудь выясню.

– Простите… уважаемый… – Гент замялся, не зная, как именно следует обращаться к щуплому человечку.

С одной стороны, формально он относился к низшей категории магов, не найдя времени даже сдать экзамен на мастера, тем более – на магистра. Ранг адепта, полученный по окончании школы, так и остался с Парлеттом на всю жизнь. С другой стороны, занимаемый пост давал ему право разговаривать с высшими иерархами Ордена на равных… а в особых случаях – даже с позиции силы. Этот двуличный мозгляк мог изображать из себя последнейшего из слуг, мог лебезить и кланяться, всем своим видом выражая стремление угодить, – а в следующее мгновение смешать противника с грязью. И не только в переносном смысле.

– Просто Парлетт… или Дега, как вам будет угодно.

Генту показалось, что в этой фразе совершенно нет ничего от подобострастия или заискивания. Верховному палачу Ордена действительно все равно, как к нему будут обращаться. Пышные титулования придумывают те, кому необходимо постоянно, хотя бы на словах, получать доказательства значимости собственного статуса. Дега в этом не нуждался.

– Мальчишку допросили? Я имею в виду, как следует допросили?

– Да. К сожалению, тот, кто вложил в его глупую голову приказ совершить покушение, позаботился о том, чтобы замести следы. Ему велели все забыть… А такого рода приказ, отданный человеку под путами разума, абсолютно надежен. Парень ничего не помнит.

– Парлетт, а известно, как на самом деле выглядит Дилана?

– Есть немало ее портретов, в основном – двухгодичной давности, хотя о женщине, особенно о волшебнице уровня Танжери, никогда нельзя сказать ничего определенного. Ей около тридцати пяти…

– Совсем девчонка… – вздохнула Делора. – И надо же, убийца. Куда катится мир…

– Мир катится к войне, – заметил Метиус. – А в такое время убийцам вроде Диланы раздолье. Простите, Дега, продолжайте, прошу вас.

– Так вот, Дилане около тридцати пяти. Мне доводилось видеть ее при дворе Императора, и, насколько я могу судить, портрет неплохо передает сходство. Как любой сильной волшебнице, на вид ей лет двадцать, ну, может, двадцать два, не больше. Она очень хороша собой… кожа чуть темнее обычной, по слухам, в ее жилах течет немалая толика кинтарской крови. Волосы темные. Высокая… тело развито великолепно. Глаза черные. Длинные, очень длинные ресницы… Я удовлетворил ваше любопытство, рыцарь? Увы, толку от этого мало. Вряд ли Дилана, если происшедшее – ее рук дело, явилась сюда в своем истинном облике. В конце концов, еще год назад Инталия и Гуран активно обменивались посольствами. Немало найдется тех, кто видел и сможет узнать красавицу.

– Описания танцовщицы есть?

– Разумеется. – Дега взглянул на рыцаря с некоторой обидой, словно тот попытался уличить его в некомпетентности. – И имеется даже некоторое сходство. Я снял зрительный образ у нескольких зевак… Эта девушка может быть Диланой Танжери. А может и не быть. В любом случае время упущено. Убийца уже далеко отсюда… стража Северного и Южного Клыков предупреждена, но для одиночки или маленькой группы людей через горы найдется немало тропинок. Все не перекроешь.

В голосе коротышки сквозила неприкрытая покорность судьбе, желание умыть руки и списать дело как абсолютно безнадежное. Но Гент знал, что на самом деле все обстоит иначе. Дега дорожил своей репутацией – и он сделает все возможное и невозможное, чтобы найти убийцу. А унылое выражение лица – не более чем привычная маска. Уже сейчас десятки, сотни агентов по всей стране начали работу, внимательные глаза вглядываются в прохожих, пытаясь уловить сходство с теми, кто посмел отдавить мозоль Ордену. Наверняка к утру будет схвачено не менее десятка девушек, подходящих по возрасту. Гент содрогнулся, представив, что их ждет… пылающий жаждой мести Орден вряд ли будет великодушен и милостив. Жертв не избежать.

Он оказался прав. Жертвы были – и их оказалось даже больше, чем можно было ожидать. Кое-кто (добропорядочные инталийцы с готовностью доносили о всяком, кто возбуждал их подозрения, а заодно и о тех, кто вызывал не столько подозрения, сколько личную неприязнь) и в самом деле имел, что скрывать от властей, а потому попытался оказать сопротивление. Таких орденцы, как правило, не щадили. Сколько среди убитых было агентов Гурана, а сколько просто людей, нечистых на руку и опасающихся встречи с законом? Кто знает… В любом случае Империя настолько наводнила земли своего соседа шпионами, что кое-кто из них должен был попасться, хотя бы и случайно.

Другие, добровольно или под давлением обстоятельств, отдали себя в руки правосудия. Те, кому повезло встретиться с разумными или особо чувствительными орденцами, могли благодарить за это судьбу. Иным повезло меньше… их след уходит в казематы Ордена Несущих Свет, чтобы потеряться там навсегда. У каждого в прошлом найдется грешок… мелкая кража, супружеская неверность, хотя бы даже простейшая ложь. Допрос с применением магии заставлял человека расстаться со всеми своими маленькими и большими тайнами. А там лишь маг, проводивший допрос, решал – виновен или не виновен подозреваемый. Имеет ли он право вернуться домой, очищенный от всех подозрений, или должен ответить за свершенное?

Но то, на что надеялся Гент, то, ради чего была раскинута над Инталией ловчая сеть, все же произошло.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю