Текст книги "Игра Мартина Ганна (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шмокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Откуда у тебя такой щедрый источник Accipementemmeam? Ты свою фармацевтическую станцию купил на удаленной орбите?

– Я помогаю очень влиятельному человеку разобраться в одном деле, за это он так щедр со мной.

– В каком деле? – поинтересовался Давид Смирнов.

– Я не могу сказать. Просто обозначу суть мисси, я ищу одного транзлеита.

Бандит несколько секунд обдумывал мое предложение. По-видимому, мои догадки оказались верными.

– Лини, сними его с крючка.

Когда один из его бандитов снял меня с мясного крюка и бросил на пол, Давид Смирнов подошел ко мне, присел на корточки и не сводя с меня своего взгляда сказал.

– Если ты меня и в этот раз кинешь, то тебя ничего не спасет, даже твой уникальный статус. Даю тебе слово, мы тебя вытащим за пределы Диги Вавилона, в мир пленафрагмов и вскроем, как свинью. Я лично вытащу из тебя всю проволоку. Каждую по отдельности, миллиметр за миллиметром, – он немного помолчал, потом продолжил, – ты все очень правильно рассчитал. Я не стану тебя потрошить в здесь, где Большой брат, просто может меня не понять… Но поверь у меня есть такие возможности, которые я тебе озвучил.

И по-отечески похлопав меня ладонью по щеке, дал знак своим громилам.

Они открыли дверь и снова впихнули на заднее сиденье своей машины. И потом, последовательно, открыв спотовую дверь ведущею на Бранч Стрит выбросили на ее, переливающееся звездным мерцанием, тротуарные плиты.

Я поднялся, и проводил взглядом их спотомобиль. Гангстеры Диги Вавилона самые настоящие преступники и к их угрозам нужно относиться со всей серьезностью. А пока я решил заглянуть в клуб «Polybius» и нащупать отправную точку в своих поисках.

Фоновая музыка ухала на пределе. Я немного снизил для себя ее громкость и по голографической дорожке поднялся к одной из барных стоек, паривших над танцполом. В самом зале посетители танцевали и веселились, нарушая все законы всемирного тяготения, облюбовав танцполы на потолке, стенах или вообще просто двигались, повиснув в пространстве. Я никогда не любил таких развлечений и посещал «Polybius» лишь по необходимости. Присел на кислотно-фиолетовый барный стул, от которого поднимались розовые и желтые психоделические пылинки. Тут же появился бармен. Транзлеит с четырьмя руками, белым лицом, гладкой словно силикон кожей и тонкой ниточкой аккуратных усиков над губой. Он равнодушно бросил взгляд на мерцающий надо мной статус.

– Чем угостить приятель?

Перед моими глазами возникло синптическое меню с тысячами коктейлей и лёгких закусок. Несколько образов в моем мозге активировали таргетинг, и он тут же отсортировал список. Я заказал коктейль из черного, как ночь Лидского рома, внутри которого спиралью вращалась необыкновенно красивая галактика из ликера Гравенч с посыпкой звезд из гарниш, стопку искрящихся снэков, оставляющих на пальцах небольшие язычки синего пламени от особых специй. Он удовлетворенно хмыкнул и поставив стакан, толкнув его ко мне.

– Хороший выбор для человека, ищущего вечность. Все ингредиенты подобраны так, что ваш вечер будет длиться бесконечно, и все веселье, благодаря особому гарниш, будет медленно вращаться вокруг, как звезды в рукавах Млечного пути. А чипсы «Стрепхом» прибавят ему немного утончённого огня, – потом задумчиво добавил, – и знакомый выбор…

С двух сторон от меня, на соседних стульях, материализовались две девушки, с такой же безумной внешностью, как у всех в клубе. Их волосы развивались в психоделических пылинках словно от легкого ветра, кожа мерцала призывным теплом, а глаза манили чарами, обещая неземные удовольствия.

– Решил, что будешь скучать в одиночестве? – томно спросила блондинка с настоящей нуар внешностью красотки из Мультауна. По-видимому, подстраиваясь под меня. Грудь под платьем заострилась под формой нижнего белья известного, как «пуля».

– Я не ищу развлечений дамы, – ответил я, видя, как блондинка тут же изменила свою внешность превращаясь в рыжую эльфийку, потом в инопланетянку и стала менять образы пытаясь вызвать во мне таргетированную реакцию.

– А может я тебя заинтересую, – спросила вторая, – у меня пятидесяти бальная сексуальная идентичная интерфлюидность. Ты можешь сделать со мной все что захочешь…

Я добавил в свой статус отсутствие интереса к сексуальным развлечениям и поиску компании. Девушки тут же исчезли растворившись, оставив после себя, на всякий случай, сообщение со своим id, которое я тут же поставил на удаление. Бармен с интересом посмотрел на меня.

– Что привело к нам пленофрага с таким высоким статусом? – спросил он, добавляя в стакан еще одну галактику, – Вынюхиваешь что-то? Подобные тебе, не частые гости здешних локаций. И поверь, здесь таких не любят.

– Приятель, если я скажу, что не работаю на правительство или на корпорации и веду собственное расследование ты будешь более лояльным к информации? – спросил я, разглядывая, как в стакане происходит интерференция двух галактических систем.

– Да приятель, – ответил он, – только ты должен понять, что здесь не бал благотворительности и лояльность имеет свою цену.

На моей стене статуса появилось еще одно id. Ну как в старые добрые времена, подумал я, чтобы разговорить человека нужно дать «на лапу». Я перевел ему пару десятков криптонов.

– Так что тебя интересует? – спросил бармен, создавая вокруг нас защищенную зону переговоров.

– Я ищу потерянный информационно-модальный образ нейромашинного интерфейса.

– Кого именно?

Я не стал не стал ему называть ник Ri_ʞΔекарт, поэтому в ответ просто покачал головой.

– Мне нужен человек, который сможет провести меня в спатиумы «#gone_all!».

– Они теперь запрещены приятель, – дружелюбная улыбка сползла с его лица и бармен немного отстранился от меня, – после тотальной прожарки мозгов игроков, возникла угроза для Искусственного Интеллекта и федеральное правительство совместно с ним, запретило все «#gone_all!» в блэкспатах. Это очень опасная деятельность и любой, кто поведет тебя на темную сторону очень сильно рискует. Можно угодить в тюрьму на самую окраину в даркнете, откуда нет возврата.

Он наклонился ко мне и пристально посмотрел в глаза.

– Надеюсь ты знаешь, как безжалостен и неумолим Искусственный Интеллект?

– Да, – ответил я не вкладывая в ответ никакого смысла.

Коротко бросил я, обдумывая следующий шаг. В глубине души у меня уже появилось предчувствие того, что произойдет дальше, но решил «кинуть пробный шар», еще сыграв на алчности.

– Я могу добавить криптонов. Если это поможет тебе преодолеть страх перед могуществом Искусственным Интеллектом.

Бармен еще ближе наклонился ко мне и большой изогнутой пипеткой добавил в мой стакан пару комет с красно-оранжевым хвостом. Они растянулись в жидкости космоса и включились в хоровод новой галактики.

– Дело не в криптоне, пленофрагм, а в доверии. Если ты здесь не в первый раз, то должен знать о доверии. Кто ты на самом деле? Доверие для Диги Вавилона последнее табу.

Я открыл ему часть своего настоящего профиля.

– Давно тебя здесь не было Мартин Ганн, – улыбнулся он, – но, как я вижу привычки твои совсем не поменялись… Галактика и Стрепхом…

Он обменялся со мной своим профилем.

– Черт! – выругался я, – Орхе!

Ко мне вернулась еще часть мозаики воспоминаний.

– Да, приятель это я, старина Орхе собственной персоной. Но ты, как будто не в себе… Что с тобой случилось? Почему ты меня не узнал сразу? Я понимаю, что Диги Вавилоне ничто не стоит на месте и все меняется так быстро, что, смыкая глаза на секунду после ты видишь уже совершенно полярное зрелище. Но ты появился совсем…, – он задумчиво замолчал, потом неопределенно разведя все свои четыре руки сказал, – как из абсолютной пустоты. А твой статус? Откуда он у тебя?

– Это он нам сейчас и расскажет!

Защитная зона внезапно рассеялась и перед нами появились два стража порядка Диги Вавилона. Один гладко зачесанный блондин, в ярком бирюзовом комбинезоне с кровавого цвета губами и усами, свисающими с подбородка, как бивни старого моржа, и черными фасеточными зрачками. Второй с характерными чертами оуфера – четкие симметричные линии лица и застывшая на нуле мимика.

– Прошу прощения ребята, что нарушил ваш теплый тет-а-тет, но у каждого свои обязанности в этой дыре, – с издевательской ухмылкой протянул обладатель усов бивней, – Сержант Экипойл и мой молчаливый напарник SNRid701#2423-3…, а дальше не разберешь его дьявола, но мы все его зовем Санарид, – отрекомендовался он.

Отлично два копа, транзлеит и оуфер.

– Ну что приятель, – сержант Экипойл поднял указательный палец вверх, – большой брат, отправил нас проведать тебя. И поинтересоваться насчет твоей миссии. Итак, что тебя сюда привело?

– Я не люблю, когда вваливаются без приглашения и так бесцеремонно…

Полицейский в ответ закатил глаза и вытянул губы в презрительной ухмылке.

– Вот что, друг, я и сам этого не люблю. Но пленофрагмы раздражают меня в последнее время все больше и больше. Придут, нагадят, а мы подтираем…

– Посмотри внимательно на мой статус, я работаю на очень серьёзного человека, – съязвил я, – надеюсь тебе не надо объяснять, что я нахожусь под действием особой директивы. Она принята совместно Искусственным Интеллектом, Федеральным правительством и союзом добывающих компаний Койпера. Но попытаюсь удовлетворить твое любопытство – я просто ищу одного человека, который потерялся. Это такое банальное событие для твоей епархии, что нет смысла тебя посвящать в детали.

Кислая мина на лице копа, сменила презрение, она означала, что его совершенно глупый наезд, рассчитанный на простака, не увенчался успехом и ему придется ретироваться ни с чем.

– Да приятель, – протянул он, – такие прокаченные пленофрагмы, весьма большая редкость в наших краях. Я уж точно не припомню… Ты думаешь я прожую твою брехню, как мамкину кашу? Ты хоть сам уверен в своём статусе?

Он приблизил ко мне свое лицо так, что текстуры наших образов едва не пересеклись. Глаза его мерцали от злости тысячами фасетов.

– Я подозреваю, что затевается очень серьезное дело… А я знаю кто ты, и я буду всегда за твоей спиной, а когда ты, наглый говнюк, совершишь маленькую ошибку мы, с моим молчаливым Пятницей накинем на тебя браслеты и ты предстанешь перед очами великого и ужасного ИИ… Поверь тебя уже тогда не спасет ни одна директива и никакой договор не прикроет твоей задницы.

Они исчезли так же, как и появились. Орхе сделал мне еще один коктейль.

– Он недавно возглавил полицию в департаменте и жестко взял все в свои руки, насколько это возможно в нашем безумном городе. Напускает на себя вид сумасшедшего… Но не воспринимай его, как тупицу, это совсем не так. Мой совет, будь осторожнее. Но думаю он не пойдет дальше тех рамок, которые ему указали.

Я создал переговорный купол повышенной защищенности с помощью своего нейромода.

– Твой купол никуда не годится, если в него беспрепятственно вламывается полиция, – усмехнулся я, – так что ты мне скажешь?

Орхе задумчиво замолчал, сложив две руки на груди, а другими двумя не спеша продолжал протирать белым полотенцем стакан. Закончив дело, он поставил их перед собой.

– Что с тобой произошло? – наконец ответил он вопросом на вопрос, – Давай начистоту. Ты принимал участие в самых безумных игровых блэкспатах, на тебя всегда были самые высокие ставки. И сейчас ты просишь меня подсказать того, кто проведет тебя в блэкспат!? Ты самый известный сталкер из «#rungustay_al!». Ты помнишь свою последнюю игру? Эта самая известная игра, она вошла в историю Диги Вавилона. За ее трансляцией следили миллионы. Конечно, жаль всех этих ребят… Жуткая гибель каждого из них… Но они сами выбрали свой диспарефат[1]. Я помню, весь «Polybius» замер, на последнем этапе, когда тебе осталось всего пару шагов до финиша. Но в какой-то момент она оборвалась, и ты исчез. Исчез и неизвестный квестор. И вот теперь ты появляешься из неоткуда со следственным статусом и говоришь, что ищешь модальный образ нейромашинного интерфейса. Почему именно ты остался в живых?

– Орхе, я мало что помню… Эта игра… У кого были наши критические секции кода с ником и модальным образом? Кто создавал выделенный сервер для нее?

– Ченс Баллард если ты его помнишь. Он имел выходы на космические станции. Но его, как и тебя тоже никто давно не видел после фатального сбоя игры.

Ченс Баллард… Я вспомнил этого транзлеита, он первый сообразил, что нужно делать, когда запретили использовать сервера и дата центры для блэкспатов. Нашел лазейку в пакте «О свободе и неприкосновенности интересов личности в космическом пространстве». Сервера перенесли на космические станции, которые было сложно отследить и игры продолжились. Причем ставки повысились в тысячи раз. Ченс Баллард стал настоящим нуворишем Диги Вавилона. Организатор всех игр и король букмекеров, но, впрочем, он оставался мерзким типом, его модальный образ тяготился к самым черным сторонам души разумного существа. Спатиум Балларда, город Валиптис, культурный симбиот объединивший традиции жертвоприношений древних германцев, скандинавов, кельтов, руссов, где он жил в окружении трэллов – низших существ древнегерманского и скандинавского общества, рабов. Ченс, тратил криптоны на покупку оуферов из которых и создавали этих несчастных. Устраивал изощрённые оргии и потом десятками приносил их в жертву, разыгрывая безумные кровавые преставления. Богатые репродуктивные транзлеиты могли купить тур в его спатиум и насладиться аутентичным ритуалом каннибализма предварительно купив на забой девушку рабыню. Ченс Баллард первым предложил отключать опцию своей идентичности, чтобы игрок полностью забыл, что он находится в игре, и через некоторое время такая практика стала общепринятой нормой, окончательно сделав игроков блэкспатов сталкерами «#rungustay_al!». Опция, которая спасала от гибели в самый критичный момент. Сколько бедолаг потом стали пожизненными потребителями Accipementemmeam и сколько навсегда сгинуло в дисперфатинге. Зато Ченс Баллард сказочно обогатился, став единственным организатором «#rungustay_al!».

– Да я помню этого ублюдка.

– Тогда тебе путь в проклятый Валиптис. Думаю, у тебя еще есть его инвайт?

Но он видел, что медлю с вызовом спота.

– Выкладывай, – усмехнулся Орхе.

– Ты никогда не слышал о транзлеите по имени Ri_ʞΔекарт?

Орхе удивленно вскинул брови и покачал головой.

– Первый раз слышу. Но его имя звучит, как имя какого-то оуфера.

Я не придал значения его последним словам и вызвав спот отправил инвайт на верификацию в спатиум Ченса балларда.

[1] Диспарефатинг (навсегда стереть, исчезнуть из судьбы), – слово неологизм Диги Вавилона, означающий, свободный выбор транзлеита, как ему закончить цифровую жизнь.

Глава 7

Улицы Валиптиса были пусты. Я остановился на центральной площади в полном недоумении. Что за черт? Жертвенные камни с черными подтеками покрылись пылью, по-видимому кровь уже давно не обагряла их поверхность. Вокруг тишина, ни души. Обычно здесь полно «людей»: воины, ведьмы, прорицательницы, эльфы, путешественники, транзлеиты принявшие образ духов, рабы, великаны. А вокруг камней, всегда блестящих от свежей крови, расхаживали несколько преданных поклонниц Ченса в образе валькирий, и после сражений или кровавых ритуалов, они раздавали павшим инавайты в Вальхалу. По обе стороны от них росли несколько старых дубов на которых постоянно висели вниз головой принесенные в жертву рабы и воины, кровь которых стекала в глиняные сосуды для гаданий и ритуалов. И здесь же крутились остальные его закадычные приятели, такие же ненормальные, как и все его окружение. Они вились вокруг него, принимая образы из древней истории, чем создавали захватывающий антураж Валиптиса, но на деле надеялись получить несколько криптонов от своего покровителя. Сейчас город опустел, даже намека не осталось на былую кипучую жизнь. От жертвенных камней начиналась биврест, мост-радуга, по которой получившие инвайт, поднимались в чертоги Вальхалы и дальше, за особые заслуги перед Ченсом Баллардом, еще выше, в Гимле, самый лучший небесный чертог Вальхалы. Раньше, у основания моста, сидели два гигантских волка-варга, беспощадные Гери и Фреки, Жадный и Прожорливый, как еще их звали, они охраняли спот на радугу. Пройти мимо них без инвайта было невозможно. Теперь ни моста, ни устрашающих волков, спот в виде обычного черного кольца.

Я прошел по улице мимо длинных пустых домов из глины, жердей и соломы и вышел к большому дому Балларда – королевская резиденция. У меня появилось чувство, что спатиум давно покинут и заброшен. Такое часто случается, когда он теряет популярность или владелец намерено, «наглухо» закрывает его для посещения, другими транзлеитами. Но он существует, и я нахожусь внутри мира Ченса Балларда значит владелец где-то здесь.

Что же произошло?

Я поднялся по лестнице и прошел в зал пиров. На столах разбросаны кубки, щиты со стен сбиты, несколько скамей перевернуто – запустение и беспорядок. И ни души. На месте, где стоял высокий резной стул, покрытый шкурами, меня ожидало неожиданное зрелище. В неестественной позе и в почерневших от засохшей крови шкурах, находился сам владелец спатиума Валиптис Ченс Баллард. Я осторожно подошел к нему. Голова запрокинута, в горле большая зияющая чернотой от свернувшейся крови рана, одна рука отведена в сторону и безвольно повисла на подлокотнике, внизу лежал меч. Другая вывернута за спину, словно он в последнем движении пытался завести ее за поясницу, отчего и возникала эта неестественная поза. А между широко разведенных ног свисали, изрядно обезвоженные внутренности из тела.

– Твою же мать…, – я не смог сдержать себя и выругался.

Несколько минут, я не находил в себе сил сдвинуться с места. Ченс Баллард мертв. Самое невероятное в том, что если транзлеит безвозвратно погибает, то по протоколу исчезает и его спатиум, что происходит крайне редко. Потому что Департамент Контроля и Правок обнаружив гибель транзлеита, проводит расследование. И если есть копия его сознания, то транзлеит восстанавливают, цена этой процедуры весьма высокая, но Баллард богатый человек. Если же копия отсутствует по каким-либо причинам и нет состава умышленного преступления или транзлеит погиб при обстоятельствах «собственного волеизъявления допускающих события собственной гибели» спатиум помечается «мусорным». Искусственный Интеллект стирает его, перенося журнал с логами в архив. Полное наследование спатиумов запрещено.

Я же нахожусь внутри «мусорного» спатиума и смотрю на владельца, который давно уже мертв – ему вспороли брюхо, перерезали горло так, что голова едва не отвалилась от шеи. Спатиум не стерли, он лишь опустел. Транзлеит не восстановлен, а мой инвайт действителен. Было отчего прийти в недоумение. Я сел на краешек стола, напротив мертвого Ченса Балларда. Мне нужны ответы на вопросы, а вместо этого нашел бесполезного мертвеца. Возможно, произошел какой-то баг в системе Искусственного Интеллекта. Хотя это возможно только теоретически. И еще меня насторожил факт отсутствия остаточных признаков цифровой «жизни» в спатиуме. Подводя итог всем моим размышлениям, можно сделать вывод – сознание Ченса кто-то выпотрошил до меня, либо по каким-то причинам начисто стер его. Но с другой стороны…

Я еще раз обвел взглядом внутренне убранство королевского дома, вспомнил о целых жертвенных камнях и пустых домах. Структура спатиума сохранилась, так же, как и остались бэкграунды без признаков цифровой энтропии. Это значит, что-то от части его сознания все же сохранилось. Но где? Я активировал нейромод и создал сканирующий имплантат. Результаты были неутешительными «голова мертвеца» пуста, как картонная коробка из-под ботинок, заброшенная на чердак. И все же, я снова отметил про себя: структура спатиума существует и значит есть информация, которая мне нужна. Меня сейчас интересует только она, и мне нет пока дела до того, кто укокошил ублюдка Ченса Балларда. Пусть этим займется Департамент Контроля и Правок и бивнеусатый сержант Экипойл. А про него-то я и забыл… Надо шевелиться. Первым делом, найти источник информации, который не позволяет деструктурироваться спатиуму Валиптиса и во-вторых, уносить отсюда ноги, потому что с полицией придется объясняться долго.

Где же проклятая информация?

Ченс всегда тяготел к разным оригинальным методам хранения информации. Мог запросто хранить информацию в предметах древнегерманского эпоса. «Запихать» в какой-нибудь молот Тора, шлем Одина или… Я наклонился к нему и внимательно посмотрел на положение его тела. Потом схватил за одежду на груди и потянул на себя. Что же ты там прячешь у себя за спиной? Так и есть! Мертвая рука сжимала небольшой сосуд с прозрачной жидкостью. Едва я коснулся сосуда, как воспоминания бурным каскадом обрушились на мое сознание.

Мое знакомство с Ченсом Баллардом произошло именно здесь в зале пиров. До этого моя команда удачно отыграла несколько блэкспатов и наш рейтинг вышел в топ Диги Вавилона. Через несколько часов, ко мне пришло приглашение от него на пир. Он предложил первую мою игру в блэкспате «#rungustay_al!». Я не имел еще такого опыта игр и решил попробовать, плохо осознавая рискованность этого предприятия. Это была его игра. Баллард создал в своем сознании симбиотическую Вселенную из двух древних мифологий скандинавов и германцев, и мы погрузили свое сознание в его разум. И Баллард категорически настоял на отключении опции идентичности.

Локация:

Два мира – Мидгард, страна людей и Асгард, страна богов.

Статус:

Отряд бесстрашных скандинавских воинов искателей приключений.

Миссия:

Найти легендарный источник памяти и мудрости, что питает корни великого дерева Вселенной Иггдрасиль, который охраняет оживленная Одином голова великана Мимира.

Необходимые скиллы:

Нити Норн – Удача воина. Сила Фенрира – Мощь и физическая сила. Полет воронов Хугина и Мунина – Мудрость, наблюдательность, ум. Умение берсерка – Боевое неистовство, отвага, храбрость. Дар браги – Владение поэтическим медом. Охота на Сэхримнира – Питание и восстановление сил. Посох Вельвы – Магия, колдовство. Пояс Хель – Здоровье, жизненые силы. Расчетливость Локки – Хитрость, вероломство.

Мы высаживались на землю богов, но еще не знали, что причалили к самой скверной ее части – Йотунхейму. Миру, населенному великанами. Я стоял на носу корабля и держался за резную голову морского дракона, команда дружно работала на веслах на веслах. Ветер развевал мои волосы, а прохладный бриз холодил лицо, я всматривался в горы на горизонте, и думал, о том, как нам найти великий источник, как принести его воду в дар королю Балларду, и как нам заслужить славу, которая сохранится в веках. Наконец драккар мягко уткнулся килем в искрящийся песок берега. Конунг, первым сходит в воду за ним следуют остальные. Через несколько минут мы вытащили драккар на берег и разбили лагерь. Колдун Бромен подержал над пламенем костра гадальные кости и бросив их на землю, некоторое время что-то бормоча себе под нос рассматривал на них трещинки. Потом молча указал направление куда нам идти. Я созвал круг, на котором предстояло решить о времени похода. Но совет превратился в противостояние между мной и еще одним воином, из русов, по имени Гостомысл. Произошёл спор.

– Я думаю нам стоит выйти немедленно, – сказал Гостомысл.

– А что изменится от того, что мы останемся здесь на пару дней? Источник обмелеет?

– Водла никуда не денется, в отличие от решимости в душе, – парировал он.

– Ты что-то хочешь сказать, но тебе не хватает той самой решимости?

Не единожды я с трудом подавлял в себе желание выхватить меч… Он давно уже метил в конунги, и при каждом удобном случае подвергал мое право властвовать сомнению. Но кинуть вызов в открытую еще не решался. Я же, терпеливо ждал удобного случая, чтобы выпустить ему кишки. Но большинство воинов уставших от морского перехода поддержали меня, решив отдохнуть и переночевать в лагере два дня, а на рассвете третьего отправиться в далекий путь за сияющие вершины. Нас прервал старый воин.

– Мы несколько дней шли на веслах пока, хвала Одину, не миновали затяжную полосу штиля. И я скажу от имени всех. Надо отдохнуть, почистить оружие и принести жертву богам. Конунг дело говорит.

К вечеру испортилась погода, сначала повеяло ледяным холодом и неожиданно пошел снег. Бромен озабоченно всматривался в снежный вал, надвигающийся на нас.

– Что ты видишь? – спросил я его.

– Приближение гнева и ярости, – ответил он продолжая всматриваться в темную полосу горизона.

В миг все вокруг потемнело и внезапно из плотной стены снеговой бури, ревя, как тысячи туров, вышел великан. Это был йотун сын Имира. Эти великаны наделены огромной силой, ростом и являлись врагами и богов, и людей. Они также отличались очень злобным характером, а некоторые из них являлись хранителями древних природных знаний. Это была неожиданная атака ганк и мы к ней не успели подготовиться. В стычке с ним мы впервые потеряли трех воинов из своей команды. Хвала Одину, все они умерли, держа в руке меч. Одного великан схватил и разорвал руками прямо над нами словно комара. Я помню, как его кровь дождем окропила наши лица и доспехи, а внутренности с хлюпаньем упали, разбившись об острые камни. Еще одного насмерть раздавили ледяные глыбы, выросшие из земли. Их вызвал великан с помощью древней магии. Великан взмахнул рукой и снег, падавший до этого мягкими хлопьями, превратился в острые куски льда. Часть моей команды укрылись в драккаре, положив его на бок, а я, колдун Бромен и еще несколько отважных воинов прикрываясь щитами бросились к йотуну. Колдун с помощью заклинаний сплел магическую нить глейпнир из шести несуществующих в природе вещей: корней гор, рыбьего дыхания, женских бород, шума кошачьих шагов, медвежьих жил и слюней птиц. Один конец схватил я, а другой один из бесстрашных воинов, но он опрометчиво открыл щит и тут же был убит острыми, как лезвие ножей кусками льда. Его конец подхватил Гостомысл и мы уворачиваясь от ударов палицы великана и смертоносного ледяного дождя, сумели обмотать ноги нашего врага. Йотун рухнул, подняв вокруг себя столб ледяной пыли, уходящий до небес. Я не мешкая бросился к уху огромной головы, и пронзил его мечом из клейморской стали до самого мозга. Великан, получив стопроцентное критическое повреждение, захрипел, и ударив несколько раз рукой впустую вокруг себя, затих. Острые льдинки тут же снова превратились в хлопья мягкого снега. Еще какое-то время инистый исполин дышал, поднимая дыханием небольшие облака пара, но с каждым разом оно становилось все слабее. И вскоре снег занес его, превратив в небольшую сопку. Со смертью йотуна прекратил идти снег и вышло солнце.

Так с большим трудом одолев великана и получив чувствительный дамаг из потери трех товарищей, мы существенно повысили навыки: Нити Норны, Умение берсерка, Посох Вельвы и я получил Расчетливость Локки.

Тогда я еще не знал, что гибель при отключенной идентичности сознания – это настоящая аутентичная смерть воинов в блэкспате «#rungustay_al!». Ты начинаешь игру понимая, что это некий виртуальный вымысел, лишь игра, а попадая в блэкспат ты уже абсолютно не знаешь и не помнишь о том, что ты в игре – все происходит по-настоящему. Ты на самом деле проживаешь часть совершенно реальной жизни. Уже после, ты словно просыпаешься от летаргического сна и какое-то время пребываешь в состоянии раздвоения личности, не понимая, где настоящая жизнь, хотя и так находясь в виртуальном мире Диги Вавилона. По началу я проклинал Балларда мучаясь пост игровым синдромом, но Ченс лишь посмеивался, предлагая мне немного подождать.

Тогда в игре Балларда до источника Мимира добралась лишь четвертая часть команды. Мы теряли людей в стычках с великанами, оборотнями, гигантскими волками, каменными троллями. Мои товарищи гибли от вероломства и зависти богов, которые ревниво смотрели за горсткой отважных воинов, упорно идущих к источнику, из которого дозволено пить лишь самому Одину. Двое воинов погибли, поддавшись чарам ведьм. Те, приняв прекрасный образ юных дев унесли несчастных в свое логово. Там они, уже скинув свои соблазнительные личины они превратились в косматых, с острыми зубами, местами покрытых ороговевшими чешуйками чудовищ с желтыми глазами и сожрали наших товарищей. Мы бросились им на выручку, но нашли лишь обглоданные кости. Кого-то мы побеждали силой нашего оружия, а чью-то благосклонность получали в дар за Поэтический мед. Великий змей Нидхёгг, что грызет корни дерева Иггдрасиль не пропускал нас к источнику и один из наших воинов, самый юный и романтичный скальд Снор Стурлус запел ему хвалебную песню в его честь, рассказывая о его справедливости, о том, как змей пожирает клятвопреступников, подлых убийц и прелюбодеев. Растроганный змей обвил корни священного дерева и уснул, а мы прошли через них к источнику.

И вот после двух месяцев пути мы стояли у вод мудрости Мимир. Колдун Бромен, Гостомысл, я и несколько измученных тяготами опасного путешествия наших товарищей, но отнюдь не потерявших стойкости духа. Но и здесь нас ждало новое испытание. Голова великана Мимира охраняла священные воды источника, и чтобы получить ее нужно было пройти испытание или что-то принести в жертву. Коварный Мимир поставил условие кто-то один из нас должен был спуститься в Хельхейм – подземное царство мертвых, и окропить его обезглавленное тело водой из источника, чтобы оно не иссохло. Это значит, что один из нас должен умереть и добровольно уйти в холодное, одинокое, тёмное, вечно туманное место, куда попадают все умершие, кроме героев. Великан посмотрел сквозь полуопущенные веки на нас и сказал.

– Двое из вас жаждут славы, что обретут в памяти на века. И будут стяжать власть, данную им доблестью, но горечь они должны познать за свою гордыню.

– Ты требуешь поединка? – спросил я голову великана.

– Да, – ответил он, – никто из вас по доброй воле не пойдет в презренное место, недостойное эйнхереев, славных героев, что ждут в залах Вальхаллы освещаемых тысячами отполированных наконечниками копий.

Я сразу понял, что он ждет моего поединка с Гостомыслом. И мой противник понял это.

– Прими мой вызов конунг, – сказал он.

Что ж в этот раз судьба предоставила нам возможность, решить силой оружия вопрос нашего с ним соперничества. Мы принесли жертву богам, обнажились до пояса, взяли мечи с небольшими круглыми щитами. На ветку ясеня, под которым должна пройти наша смертельная схватка сел всевидящий ястреб Ведфёльнир. Его прислали боги, что бы он стал беспристрастным судьей и огласил их волю.

Гостомысл сразу же яростно бросился на меня нанося один удар за другим. Мой щит едва сдерживал его удары готовый вот-вот разлететься в щепки. Я ловко отбивался, сберегая силы для решающего броска. У меня был намного выше навык Расчетливость Локки, индивидуальный ачивмент прокачанный до уровня, позволяющего менять на несколько секунд обличье, и я воспользовался этим бафом. Я воспользовался моментом и принял образ отца Гостомысла, он на одно короткое мгновение удивленно застыл и тут же получил удар мечом в грудь, прямо в сердце. Сила и ярость потерпели сокрушительное поражение перед хитростью. Он упал замертво. Колдун Бромен прочел молитву, набрал немного воды из источника и влил ее в рот побежденного воина, так он должен будет доставить воду к мертвому телу великана Мимира. После всех ритуалов, земля под мертвецом разверзлась огромной трещиной, это был рот повелительницы мира мертвых богини Хель и тело Гостомысла исчезло под землей.