Текст книги "Гнев совы (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ревякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Великая грешница ревниво постится

Великая грешница ревниво постится.

Ее голос лукавит дыханием

Грозы Междуречья.

Не солоно приняли пищу

Осколков великих надежд.

Расправим складки одежд,

Швами походов меченые,

Груди от взоров досужих

Спрячем пока.

Только глаза провиденьем сверкают

Сразиться с бедой.

Столица рада нам Солнцем,

И в силы поверить легко.

Чистятся весело перья -

Ватага готова лететь,

Ронять по Великой Равнине

Звонкие брызги,

Вплетать голоса

В щебет весенних стай.

Зажигать костры

В плеске бродячей Зари -

Вернуть бледнолицым радость

Глубоких вздохов.

Почестей громких не жди.

Виски холодеют к вечеру,

Ладони в ложбинах скудеют добычей.

Утро грядущего дня

Выхватит неба кусок,

И – ясен итог:

Полосы серого полога

К закату падают хлопьями,

Щеки встречных лучами роднятся -

Лучшей награды не требуй.

Без горечи тайной обиды

Сумятицей все кончается.

Голос прячется за стеклом

Раскосой надеждой.

Стрелец в путь собирается;

Наполняет колчан,

Поправляет скрипучий ремень.

Встреча сулит перемены -

Надо с оглядкой довериться.

Светлый чуб прячет гордую бровь;

Взмах руки не измерить аршином.

Стрела прозвенит опереньем -

Точно в цель.

– Отлично! – воскликнет юнец,

Восхищенный твердой рукой,

Бывалым прищуром.

А в ответ -

Дрожат от волнения пальцы,

Испарина застит глаза.

Выдох взметает мокрые волосы -

Напрасно.

– Выстрел за мной, – сдаешься;

На шкуры садишься устало, -

Веки на миг смыкаются.

Сладкий привкус во рту сводит скулы.

Улыбка оседлает губы Гостя;

Лица ватаги дарит теплом,

Мудростью Севера жалует.

Ястребиный коготь

Вонзается медленно в грудь.

С черными каплями

Спешит в камень простыть,

Рассыпаться в крошки

Руда недоверия.

Ветер подхватит колючую пыль

И бросит в горный ручей;

Его струи свое дело знают.

Скалиться полночи

Скалиться полночи,

Спасаться великодушием.

Пытать тебя робким взглядом,

Ловить редкий ответ,

Светлеть межбровьем.

Признать величие прошлого

В безветреный вечер

И уйти в Узарень с другим.

Чего еще ждать

От этой тревожной весны?

Пепел в ладони горячей

Успокоит.

Бока худосочной клячи

В пене изгоя.

Расставаться всегда тяжело

Темной дорогой.

Слабеет литой шелом -

Шесток был не строган.

Не ткнулась тропа

В забытую гать,

И сгинул лопарь

Ветку искать

С мокрыми от слез листьями.

А мы?

Мечены мглистыми

бродами,

Даром роднились

зародами

В травах осенних.

Кто ныне отсеян горстями -

Запекся перстнями

в сургуч.

От гривы былой

Серебрится ветрами высолонь.

Щетинится пашня пырьём

Печи сугробятся вызолом.

Прости меня смуглой рукой -

Открестит мне спину другая

Кто нас с тобой отругает -

Смирится лицо открой...

Молитвы тягучие вслед одиноким.

Тревога обостряет заботу

Тревога обостряет заботу;

Надежда ведет перо

В молоко бересты.

Ни земли, ни неба -

Скользить мятежно приходится

Меж лезвий темных.

Края изломаны рукавами,

Порезы дымятся.

Поздно тепло возвращать

Робкой рукой;

Темнеет окно за рекой -

Тебя там не ждут.

Ужин кончается детской обидой

Прежде прихода гостей.

Крылья чужих затей

Оказались слабы -

В перья рассыпались.

Запах тропы

Торопит разбег.

Не время менять имена;

Повод -

Вынуть начало

Из бронзовых ножен.

Лодка причалит

В каменный берег.

Ты может быть веришь

В зерна озимых

И всходы прячешь тревожно

От глаз осторожных.

Это тайна твоя -

За тебя я спокоен.

Но иногда

Дрожат мои губы,

И пальцы хладеют;

А брови щетинятся к бою,

Когда не иззубрены были.

Вчерашнее признание мое

Вчерашнее признание мое

Заставило дрожать твой голос.

А может, просто показалось?

Мокрая челка липнет ко лбу -

Я раскаиваюсь.

Опять взмутил спокойную реку;

Когда-нибудь отплатится сторицей

Упрямство пылкое.

Черный платок с колокольцами

Черный платок с колокольцами

Прячет горло усталое за день.

В наговорах лихих сгину корчею,

Грозно бивень нацелится сзади.

Виноватых молва не вспомнит;

Праздник детский бедой обернется, -

Пропадать ненасытной бойней,

Разорить вековые гнезда.

Вспомню молнией путь поленницей

Вязью верстаный, пухом крещеный.

Как берег тебя вольной пленницей,

Не прощался плесть тропы лешие.

Возвращался пить берег талый:

Но от жарких губ одевалась льдом

Рябь реки – мне цыганка гадала,

Когда брали Псков золоченым ртом.

Все силки-узлы, милый, свечены -

До поры прищур злой схоронен;

Уходить без сна, изувеченным,

Уронить лицо темным склоном.

А когда назад белым облаком

Занесет узнать руки прежние,

Та ладонь, что в гон была теплая,

Не согреет вновь – тоньше лезвия

Оказались кольца небесные, -

В одночасье лопнули песнями.

И блестит теперь переносицей

По ночам искрень звездным инеем.

Да в морозных далеких степях,

Где мужают крыла орлиные,

Плетью венчанный, голос носится, -

Поминает рассветом тебя.

Спину прикрыл Хабаровск

Спину прикрыл Хабаровск,

Горло трубило Даурией.

Памятью Индии – похмельной Русью

Кудлатим дыхание.

Что выпадет нам в ладони?

Кто пустит стрелу?

Кто возвестит начало нового дня?

Горячей ложкой прижигаю губы

Горячей ложкой прижигаю губы;

На миг замирает дыхание.

Сырое зеленое поле Минска

Спровадило восвояси.

Мы счастливы тем,

Что живем – где пришлось.

Ладонью хватаем запястье -

Упругие ловим толчки;

Сомневаемся в прожитом.

А седой толкователь,

Ноги сухие поджав,

Щурится детям устало

И сполохи сна излагает;

Лишь дым заплетается в кольца...

Эй, духоборцы!

Ведать – не знали,

Знали – не ведали!

А кто виноват?

Поросшие мхом белорусские крыши

Сквозь серую пряжу дня

Пережитым алели.

Ступени дряхлой часовни

Молчали временем.

Кресты погоста

Равнодушно внимали пророчеству воронья;

Их гнезда висели по соснам.

Блестело озеро вдали

На память Белой Лужей.

Я видел партизанский край,

Рушник – заложник под стеклом,

Тоской болот хмелел и плакал.

Простит ли Белоруссия мне

Бессилие пьяное?

Когда секлись волосы,

И дети туманили взоры -

Не обернулись в пастырей волки,

Не вывели к чистой воде обреченных.

Кровавила ночью луна,

Заливала округу в зарево,

Хищно пряталась в облаках.

Хлеб падал из окон со звоном -

Птицы его не клевали...

А в это время

Закипели темные реки Севера;

Прогнали людей с насиженных мест,

Сгрудились на поворотах -

А их хладнокровно расстреляли.

Ты слышал их стон?

Чего обещать тебе?

Чего обещать тебе?

И могу ли -

Ответить не в силах, поверь.

Заплаканное лицо юнца

Поможет прошлое забыть;

Но будет рассвет жесток,

Если рядом проснешься.

Лепить твою ладонь легко,

Указать место встреч

Средь раскидистых троп.

Повезет ли нам?

За открытым окном собирается дождь:

Мудрее нет мудреца.

Кто посмел отрицать

Верховодство угрюмых туч?

Надолго остудит горячих

Мятежный весенний ливень.

Оскудела кормушка складчин,

Торопливо криками, влили

Огненную воду в нутро -

Всех ждет наутро надлом.

Сухие губы в трещинах

Попросят избавления

Иль нового искуса.

Кора с боков надрезана,

Лохматится велением -

Доверить в лапы гужа

Скуластые усмехи.

А быть к тебе добрее -

Ребенком скинуть латы.

Но Ветер в дрожь обреет

Щетину утраты.

Не будет мне прощения,

В набеге степняку.

Костры дымятся низко,

И вторит голос ивняку.

Арканы греют салом,

Ремни скрипят упруго, -

Рождается Узарень,

Ослаблена подпруга.

Но на подъем легки

Тумены кривоногие.

Лишь клич гортанный вспорет

Седую гладь реки, -

Готовы мне помочь

Избавиться от боли:

Лечить сквозные раны

Недавнего похода.

Черед

Таджики мудростью веков

Приблизили лето;

Апельсины во рту таяли,

Стекал в подбородок сок,

Мягкий дым туманил зрачки.

Хорошо было!

Тибетские колокольцы,

Подарок невского друга,

Звенели спокойствием на левой руке.

Горцы

Обидой Валерика,

Падением Шамиля

Тиранили.

Рвали яростно струны,

Дико выли,

Поминали погибших.

Мы молчали;

Пот горький точил позвоночник.

Не забудется сладость свободы.

Осколки кувшинов в холодных ручьях

Дочерей быстроглазых помнят.

Звериные тропы,

Ущелий оскалы

Мятежные греют сердца...

Сохли кручи на солнце,

Дымились снежные шапки,

Горы плакали вечностью...

Не простят великороссам петли:

Кинжал наточен загодя -

Удар настигнет в ночи.

Победы предков,

Усы, обожженные порохом,

Нашивки ранений

В нашей крови навсегда -

Нам ответ перед Небом держать.

Посмотри мне в глаза

Посмотри мне в глаза -

Там гаснет костер.

До боли знакомый запах

Домой возвращает.

На ладонях твоих не гадать мне.

А помнишь, я обещал не уходить;

Я обманул и тебя, и себя.

А поутру

А поутру

Вчерашний день

Мелеет снами смутно.

Его упреком не обнять -

Он небесами угнан.

Трухой смеется щурень пня,

Дрожит слеза монет;

Вот-вот сорвется с тонкой нитки.

Ожерелье чужих имен

Спешит украсть твою гордую шею.

Ремни дорогие

Готовы стреножить норов.

Порой кажется – выбора нет.

Пришел черед покориться узде,

Мокрой лозе плечи подставить.

Одно успокаивает:

Мы вечностью хранимы,

Суду неподвластны.

Речной жемчуг

В ладони мозолистой

Гранями светит в зрачках.

– Останься, – мне шепчешь,

Игриво хмуришься, -

Сожрет урожай саранча,

До весны не дотянем;

А гибкому стану

Персидской парчой пора укрываться.

Простят ли нам лица,

Покорные верностью, смену одежд?

Роса серебрится в глазах,

Грозит угольком в глубине.

Тальник высыхает на солнце,

Чернеют скулы загаром;

В июне степь молодеет.

Читаешь приказ на щеках старика.

Ребенка голые пятки

Без устали смехом сверкают.

Это случилось

Это случилось:

В низких медных облаках

Не видно Солнца. Ворот распахнут,

Шея сверкает свободой.

Росчерком скорым весть ранит:

Весла изломаны в щепки,

Лодки сгорели дотла.

Горький дым обрек умирать

На отравленных берегах.

Даже если дождемся морозов,

Хрупкий лед нашу поступь не выдержит.

Пора из темных углов

Собирать лежалые перья.

Поднимет ли небо крыло вороное?

А может,

За спины широкие спрятаться?

Переждать лихолетье,

Примириться с потерей,

Обиды глотать

И хрусткий кулак ослабить.

Где тропа, где? -

Потерялась в ладони твоей;

Помоги отыскать ее заново.

Время – в колени броситься,

Руки воздеть в дыхание -

Может, прояснится...

Один лишь взгляд твой

Вернет чутье,

Расправит плечи;

Глаза заблестят добычей.

Так где же ты, где?

Тишина ответом грубеет.

После ночных дождей

Листья в три дня распустились -

Лето спешит непокорных застать врасполох

– Ну ладно, -скрипят осколками зубы, -

Тебе при дворе оставаться,

А мне возвращаться обратно;

Пополнить запасы стрел,

А там – видно будет.

Не смею глаз поднять проводить тебя

Не смею глаз поднять проводить тебя.

Бронза китайских зеркал

Молчит пылью;

И нет слов на свете

Объяснить затмение.

Расползаются медленно швы,

Темнеет нутро;

Таятся загадки омутом.

Поцелуи ожогами запеклись,

Проклятьями.

Путь к спасению похоронен

Серой плитой.

Истязать себя пером:

Спасаться от сумасшествия

Или любоваться втайне?

Замолить грехи на ночь глядя

Или распять грешника в снах?

– Успокойся, – шепчут стены, -

Зерна недавно посеяны -

Ты всходы не видел.

Цветками распустятся, срок дай,

Мучения – смуты твои.

Дым горчит;

И холодный глоток Индии,

Как прожитый день,

Дарит усталость в глаза.

Где учитель седой?

Не торопится он навестить и наставить.

Все беды мои – обиды других;

Кто в это поверит?

Ладони в трещинах излечат,

Но надолго ли?

Знаешь,

Когда ты вернешься,

Забери меня с собой послушным ребенком.

Пить голос цветущий,

Вдыхать шепот пряный -

Уже не придется.

Другим повезет, не мне.

В лохмотья пропеты губы

В лохмотья пропеты губы,

Мелеют глаза в переносье,

И видится звездная купа

Чуть ближе.

Запутан в тугие тропы,

Колчаны пустые приносит,

Голос лихой не торопит

Под крышу.

Когда же наступит завтра?

Смыкаются веки устало,

Полог усмехом задран

Без боли.

Рассыпаны даром перья,

Ветрами крыла ветшали;

К ночи страданья отпели

Собором.

Так будем смелей и злей.

Разорваны путы -

Свободна отныне грудь.

Царапают пальцы кору -

Настал час поверить

в тебя и меня.

Домашние звери

Косятся в сырую степь -

Рыком Волю воспеть,

Умы изменять.

Зрачки наливаются кровью,

А раньше были коровьи;

Подумать никто не смел

в безумный замер.

Спасемся!

Спасемся сейчас и здесь.

Рванемся в пыльной узде

Высекать небесам рассветы.

Спасемся...

Ручей говорливый надежно утаен.

Из-под ладони ненастьем темнеет взгляд.

Ты был бы рад

Согреть наудачу плечо.

Но пора уходить

в жерло годин.

Знаешь – я обречен.

А ты?

Гроза по глазам

Гроза по глазам.

За стеклом рассыпался дождь;

Май дышит полной грудью.

Через неделю – домой.

Вернешься усталостью окрыленный.

Нежно-зеленая степь примет матерью;

Готовься ответ держать.

В июнь обмелеют реки,

Обуглятся сосны смолой.

Ресницы сохнут на ветру,

Неровно выгорают волосы,

Оврагом кони ищут тень.

Смеются без умолку дети,

Темнеет озером спина,

Грубеют щеки.

Зовет костер в ночи, зовет -

И песня пеленает берег.

Листья прошлого лета дымятся;

Слезятся глаза,

Овчины усыпаны пеплом.

Ты у самой воды.

Всхлипываешь украдкой -

Наконец-то дождался.

Эхо хоронит в тайге сполохи сна.

Опять просить орла поделиться крылами,

Просить его Небо.

А между землей и горлом -

Полет молнии белой:

Раскатистый гром в сумерках летних.

Неясный шепот пьянит,

Мерцают тела в горячих объятьях.

Утонуть в бездонных зрачках;

Звать ладони твои на смуглые плечи;

Утонуть и забыть обо всем.

Дойти до Последнего Моря

Дойти до Последнего Моря;

Бросить стрелы в пучины,

Осклабиться.

Лошадей искупать,

Пеной соленой умыться.

Черные ленты

В косах пленниц пугливых горюют.

Не поднять глаза – они выплаканы.

Сгорели родные места,

Изломаны руки в пощаде;

Потеряна святость,

Поругана честь;

Кровавит закат неволю.

Такими их увидал,

Пыльный шлем опуская на гриву.

О чем думал я, удачей счастливый?

Воитель усталый

Мечтает о доме, только о нем.

Горькая песня рвет сердце,

Казнит безутешных.

Ее не прогнать,

Не унять.

Последней она умирает

На пыльных губах.

Ночью

Слепая тоска сводит с ума.

Поутру

Свист бича

Разбудит стоны босых.

Дыханье тяжкое поднимет веки,

Распухнет жаждой язык.

Отныне удел -

Прощаться навеки с собой...

Ремни на запястьях

Перетрутся в жарких снах.

Ты можешь вернуться,

Можешь судьбы избежать.

Рискни!

Иль – бесславный конец.

К исходу весны

К исходу весны,

В начале лета

Упал Узарень обманутым

Майскими грозами...

А может, затаить дыхание

На шее твоей,

Не тронутой солнцем июньским.

Целоваться украдкой

В пух тополиный

И забыть навсегда

Холодную реку.

Каждый день о тебе думаю,

Голос порывистый слышать хочу.

Но все напрасно -

Больше не видеть тебя наяву.

Как мы цветы июня

Как мы цветы июня

Променяли в дерзкую накипь.

Проходимцы, последние русичи;

Затянуты в косы волосы -

Скоро солнцем июньским выгорят

У юнцов сероглазых.

Серебрятся виски наградой,

И светятся лбы в сумраке.

У породистых рек оденется степь

Рунами свежими.

А голос опять позовет,

Уведет без огляда -

При встрече родниться глазами

И помнить украдом.

В этом городе

В этом городе,

Что водой захлебнется,

Черствеет душа.

И грязный малыш под землей

Не вымолит милостыню.

Какие сны он видит?

Соленые орехи горчат домом,

Где ждут – не дождутся;

Скучаю безбрежно.

Детская рука гладит котят;

Прячется взгляд охотника нежности.

Молоком материнским умыться,

На плечи отца опереться.

Разводы грозят на стенах,

Мокрые рукава поминают беду.

А последний дворянин Руси

Обещает голос мой

Обернуть листвой,

Огранить каплями дождя,

Заплести в венки девичьи.

Близнецы за океаном покорятся.

Льды Аляски расплавятся

могучим дыханием.

Когти горячие зря ковал

Когти горячие зря ковал:

Мне не достанется – только Вам;

Вдохом

последние мая

дни

Обнимая.

Взгляды закованы в кандалы

Жажду невольника утолить;

Плачем

лохматые стоны

жечь

Честью Дона.

И стало мне спокойно и легко

И стало мне спокойно и легко,

Когда огонь печи избавил думы.

Прости меня -

Порой недостает усилий

Расправить складки светлых начинаний,

Поверь,

Так тяжело ковать броню

Надежд крылатых.

Дрожит клинок в руке

И гнется перед прошлым -

Закала ждет...

А может, зря я ворошу

Унылой кочергой

Холодный пепел давнего?

Ищу в углах сырых

Остатки ветоши

И щеки сажей прячу.

Пора покончить разом

С бессонными оглядками.

Упругий разум

Напомнит о былом -

Ему я верю беспредельно...

Благая весть

Нашла дорогу к сердцу,

Согрела грудь.

Из материнских уст она слетела -

Примета добрая!

Тревожит, как себя вести, -

Упрямством не поранить кровных.

Когда дыхания сольются?

Когда спокойствие наполнит

Каждый взгляд?

Услышьте возглас унесенного в ночи.

Осень духа моего!

Осень духа моего!

Помоги мне удержаться

Посреди потока волн.

На зиму найти берлогу,

Погрузиться тихо в спячку.

И проснуться заново

В первый день Луны

Младенцем чистым,

Без изъянов -

Злаком жизни на груди

Земли усталой.

Испытанья впереди

Испытанья впереди.

Закалить тела в усталость,

Унести тепло в ледник

И испить надежду Тарой.

Чтобы добрые дрова

Согревали дом далекий,

А молочная трава

Стерегла у сердца клекот.

Небеса хранят покой,

Оживают тропы рядом.

А серебряной Окой

Осетры гуляют Ладу.

Бережемся – с нами Бог!

Он страдал за всех, поверьте...

И немеет хрупкий бок

Сохранить бояр и смердов.

Чего бы проще – успокоить близких

Чего бы проще – успокоить близких.

Виски глотают кровь упруго,

Июль полощет смуглыми дождями -

Гнедое бегство впереди.

Блестят в слепой ночи огрызки,

Нахрапом стены помнят ругань -

Эй! Не прогляди...

А зеркала туманят,

Сбирают прошлое в нутро,

Безбрежно заклинают.

Не понимаю -

Как норов не лопнет в брызги

Смехом падших.

Открыты горсти снежной манне.

Сурово серебрится кедр...

Поклоны маю

Вдохновенной рысью -

Узором Аджи.

Учиться ждать

Учиться ждать,

Страдать рассудком.

Сулят скобой, лукавят смутно -

Жди беды.

Спасает возглас: дудки!

Вкус лебеды,

Росы ушат.

Моя река, твоя сестра -

Невесты вечные.

Означит возраст девственный живот.

Проглотит камень горечь: эх...

Сомкнется коромысло вех.

И ничего не надо боле -

Вот.

Тайны зеркала таят в осенний звон

Тайны зеркала таят в осенний звон,

В медных берегах не видно брода.

Тонут одинокие пловцы -

Имен никто не помнит.

И ни вдоль, ни поперек

Срок уносить безымянных.

Обрученный навсегда с тобой жених

Поздней клятвой обернется

В сны.

Память лопнет на исходе -

Ткань живая

Рек, утесов, облаков.

Я останусь за плечом

Пропеть тебя

Печалью гибких ив.

Ив, истекающих соком.

Автор искренне благодарит

Витенберга Е., Ревякину С.А.,

Ревякину О., Сурову О.

за помощь и поддержку.

Дмитрий Ревякин

Гнев Совы

Художник В.Распутин