Текст книги "Таня Гроттер и ботинки кентавра"

Автор книги: Дмитрий Емец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Лишь спустя несколько секунд боль стала терпимее. Во всяком случае, у Склеппи появилась реальная возможность заорать, но она не заорала, а, незаметно шагнув под защиту тяжелой занавески, закатала рукав. Она начала уже понимать, что к чему. Так и есть… раскалившийся браслет прилип к коже. Шипя от боли, Гробулия поспешно сдвинула его ниже. Разогревшийся металл остывал. Там, где он только что прилегал к руке, на белой нежной коже, пульсировавшей тонкими жилками вен, которые один влюбленный паж сравнивал с реками на географической карте, вздулись красные буквы ожога:

«НЕ ВСТРЕЧАЙСЯ СЕГОДНЯ С ПРИНЦЕМ!»

– О нет! – в ужасе прошептала Гробулия.

Последние два месяца браслет молчал, и она почти успела забыть о нем, и вот…

– Опять! Опять! Опять! – повторила Склеппи.

Этот браслет был ее проклятием, ее карой и страхом. Был тем, что даже ночью, когда ты не помнишь о нем, заставляет сердце пугливо замирать, а тело обливаться холодным потом. Обычный браслет, который приковывал ее ко всем страхам этой жизни подобно наручникам. Все началось триста сорок четыре дня назад, когда, не помня ровным счетом ничего, Склеппи оказалась на окраине Пламмельбурга, в самом дурном и бандитском его районе, о чем она, разумеется, не знала, поскольку впервые видела этот район, этот город и даже свое отражение в луже. А собственное отражение, признаться, немало ее удивило и даже порадовало, поскольку, даже утратив память, Гробулия сохранила потребность быть броской и особенной. Серые мыши и моль пусть забиваются в свои углы. На охоту вышла она – великолепная и неподражаемая… эй, как меня зовут?.. ну неважно! Я, просто я! Это звучит гордо и особенно.

Склеппи, появившаяся в этом мире неизвестно откуда, была с волосами, покрашенными в немыслимый цвет, и в слишком короткой по здешнему обычаю юбке, которая заставляла мужчин бросать на нее двусмысленные взгляды, а женщин брезгливо плеваться. Причем что заставляло женщин плеваться, так и оказалось невыясненным. Не плевались же они, когда видели свои собственные, толстые, как колонны, ноги, сотрясавшиеся при каждом шаге словно желе? Правда, ноги Склеппи были гораздо симпатичнее, что во много раз увеличивало праведность их гнева.

Именно тогда, когда она решила подойти к первому же прохожему и задать ему вопрос, где она, Гробулия впервые ощутила обжигающую боль и познакомилась с браслетом. Он уже тогда был на ней. Широкий, не из драгоценного, а из самого обычного металла, без узоров. По кисти он скользил свободно. Это потом уже он начал сжиматься.

Снять его было невозможно. Это сразу причиняло ужасные страдания. Казалось, огненные буквы отпечатываются не только на коже, но и в мозгу, расплавляя его болью, с которой ничто не могло сравниться.

«ТЫ БУДЕШЬ ПОВИНОВАТЬСЯ! СНЯТЬ БРАСЛЕТ НЕ ПЫТАЙСЯ. ЕГО МОЖНО НАДЕТЬ ТОЛЬКО ОДИН РАЗ. ТОТ, КТО СНИМЕТ ЕГО – ИСПЫТАЕТ ЖУТКУЮ БОЛЬ. ПОТОМ БОЛЬ ПРОЙДЕТ, НО ЧЕРЕЗ ЧАС ОН УМРЕТ».

«Кто ты?» – с ужасом подумала Гробулия. Даже не произнесла вслух, просто подумала. И, что было еще страшнее, сразу же получила ответ.

Ее запястье вновь обожгло.

«НЕВАЖНО… НАЗЫВАЙ МЕНЯ АРИЙ… А ТЕПЕРЬ ИДИ И НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ, ПОКА НЕ ОКАЖЕШЬСЯ ВО ДВОРЦЕ. Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЕБЕ ПРИЧИНИЛИ ВРЕД. ПОКА НЕ ХОЧУ».

Больше Склеппи ничего не спрашивала. Лишний вопрос – лишняя боль. Это Гробулия усвоила раз и навсегда.

И она послушалась. Что ей еще оставалось? Преследуемая скользкими типами, делавшими ей скверные предложения, она добежала до дворца и кинулась к магцырям, охранявшим ворота. Подозрительные личности отстали, наблюдая издали. Магцыри хотели бесцеремонно вышвырнуть ее, ибо дворец Его Величества Бэра III не то место, где шляются легкомысленно одетые девушки, но Гробулия так завизжала, что на ее крик вышел начальник караула. И сразу же – о удача! – узнал в ней фрейлину принцессы Гробулию Склеппи, исчезнувшую день назад при невыясненных обстоятельствах. Вероятно, фрейлина была похищена, но, кем и с какой целью, так и осталось неизвестным, поскольку Склеппи не помнила ровным счетом ничего. Настолько, что даже перепутала царицу Нуи с кухаркой. Но все же природная хватка взяла свое. Склеппи быстро заново освоила придворный этикет и сблизилась с принцессой, которая и прежде ценила все прелести – равно как и подводные камни – темперамента неунывающей Гробулии. Теперь же Склеппи стала еще более яркой, еще более незаурядной – это признавали все, у кого в голове было хотя бы на медный грош мозгов.

И все это время, все триста сорок четыре дня у Склеппи хватало благоразумия прислушиваться к жутким приказам браслета. Даже к самым странным приказам, например, выкопать ночью в саду тринадцать луковиц черного тюльпана и в ночь полнолуния разложить их причудливой и зловещей фигурой на лужайке с солнечными часами. Казалось бы, нелепая блажь, но наутро оказалось, что в ту самую ночь на лужайке насмерть перегрызлись восемь царских гончих, а пытавшийся разнять их псарь лишился пальцев на руке. Кто бы ни был таинственный руководитель Склеппи и какие бы цели он ни преследовал, белым магом его не назовешь, это точно.

Сколько раз Гробулия с ненавистью разглядывала браслет, который иногда, следуя внутренней своей прихоти, менял форму. Порой он становился узким и изящным, с мелкими колючими бриллиантами, или холодным и тяжелым, из зеленого с прожилками камня, а иногда – дутым и золотым, поражая даже любившую все броское Гробулию мещанской безвкусицей.

Не раз Склеппи казалось, что она может снять браслет – просто сдернуть его с руки и быстро отбросить. В конце концов, это был всего лишь браслет, побрякушка, хотя и магическая, – но стоило ей только подумать об этом, как запястье начинало почти взрываться, а руку словно глодали сотни злобных пираний, и Гробулия моментально вспоминала грозное предупреждение. Вначале жуткая боль, а через час смерть. Проверять, верно ли это, – желания у нее не было. Во всяком случае, в очевидности боли сомневаться не приходилось.

«Может, я потому тогда и потеряла память, что попыталась снять его?» – думала она с тревогой.

Но теперь Гробулия не собиралась торчать всю ночь в комнате, что бы там браслет ни говорил. Принц крови, даже страшный как обезьяна, был слишком лакомой добычей.

Придворный прием проходил по всем правилам этикета и был до невозможности томителен. Несколько неожиданным был только его финал. Царица Нуи вылила на голову царю Бэру разбавленное красное вино, назвав его проклятым алкоголиком, а в принца Форна швырнула рябчиком, крикнув: «Кушай, песик, пока мамочка добрая!»

После этого неприятного инцидента царицу Нуи почтительно увели отдыхать. Она ушла без вопросов, почти добровольно, лишь в дверях, неожиданно рванувшись, укусила за щеку зазевавшегося министра пошлин и сборов.

Воспользовавшись суматохой, с полдюжины придворных, в том числе и Склеппи, выскочили из зала, якобы сопровождая царицу, и разбежались по своим делам. Гробулия же отправилась к себе, с тревогой поглядывая на запястье.

– Ну уж нет! – одними губами прошептала она, стараясь, чтобы браслет не засек ее мысли. – Если я останусь в комнате, то лишь до второго караула. Понятно тебе?

Она ждала какой-то реакции, например, новой боли, но ее не было, и Гробулия слегка успокоилась.

«Ерунда… – подумала Склеппи, закрывая за собой дверь своей комнаты и отсылая служанку. – Это, конечно, предупреждение, но не очень строгое… М-м-м… назовем его просто советом. Можно ему следовать, а можно… хорошенько подумать. Как звучало предупреждение? «Не встречайся сегодня с принцем». Так? Так! А после двенадцати ночи – это уже завтра! Ну-с, что вы на это скажете?»

Браслет молчал. Склеппи довольно улыбнулась.

Неожиданно длинная шаткая тень, похожая на две склеившиеся запятые, скользнула по кровати магшала Рокка и остановилась на лице Гробулии. Склеппи кинулась к окну. Прямо напротив окна, раскинув крылья, реял огромный альбатрос с крючковатым клювом. Размах крыльев у альбатроса был колоссальным. На груди белизну его перьев нарушало расплывшееся красное пятно. В той неподвижности, с которой птица повисла у самого окна, было что-то зловещее. На миг взгляд Склеппи и взгляд маленьких, похожих на две черные бусины глаз птицы встретились. Гробулия ощутила глухую безнадежность и тоску. В мире, где царствует магия, ничего не происходит случайно. Случайность – это объяснение для дураков, которые не хотят думать.

– Эй! – окликнула Склеппи охрипшим голосом, пытаясь поднять руку и помахать альбатросу. – Эй! Откуда ты взялся?

Альбатрос продолжал смотреть на нее, точно предупреждая о чем-то. Предостерегая. Он по-прежнему оставался неподвижным. Лишь ветер слегка шевелил его перья.

Дворец Бэра хорошо охранялся. Появление большой птицы не могло остаться незамеченным. На маленьком балкончике справа от окон Склеппи внезапно выросли два арбалетчика. Тренькнула тетива. Появление стрелков потревожило альбатроса. С коротким резким криком он повернулся, еще раз с угрозой взглянул на Склеппи и, скользнув крылом по стеклу, скрылся за башней.

Глава 2
ВСЕ МАГИ ДЕЛАЮТ ЭТО

После военного совета у герцога Дю Билля, на котором решено было нынешним же летом осадить столицу магов Огня Пламмельбург, магшал Дюга Ню Рат вышел из герцогской резиденции очень не в духе. Он был недоволен поставками провианта в армию, состоянием башен и, главное, тем, как проходил рекрутский набор. Бои предстояли жаркие, потери могли быть большими, армия же была далеко не в том блестящем состоянии, как при отце теперешнего герцога.

Молодой Дю Билль так же требовал побед, как его дед и отец, и так же, увлекаясь, брызгал на собеседника кисловатой, с капустным душком слюной, но при этом ничего толком не делал, явно ожидая, что победы сами свалятся к нему в руки. Не принимая личного участия в походах, он отсиживался за неприступными стенами Арапса и охотнее тратил деньги на увеселения, чем на армию.

Боевые магфицеры, жалованье которых регулярно задерживалось, начинали роптать. Это было явно одной из причин, почему армию посылали осаждать сильно укрепленный Пламмельбург, взять который шансов было не больше, чем вычерпать огромный городской ров, куда вливались воды двух рек, дырявым тазом.

Нежить же, которую особыми заклинаниями могли вызывать маги земли – эта великая, но недисциплинированная союзная сила, – еще с зимы необъяснимо отхлынула в Варварские Леса и на Дикие Земли, и на зов являлись лишь разрозненные отряды хмырей и мертвяки. Хмырей маги Пламмельбурга давно научились выжигать драконьим пламенем, мертвяков же отводили от города блуждающими огнями.

Когда Ню Рат появился на площади, там как раз строилась рота недавно набранных рекрутов. Решив взглянуть на рекрутов поближе, магшал круто повернулся и пошел к роте. Его лицо, обезображенное двумя перекрещивающимися шрамами – память об атаке Арапса пикирующей крепостью воздушных магов, – внушало встречным магфицерам такой ужас, что они сразу вытягивались по струнке. Бестолковые новобранцы стали еще бестолковее, почти оглохли и от усердия путали все команды: слишком много им приходилось слышать о магшале Ню Рате такого, что заставляло их сердца замирать.

Ню Рат, морщась, прошел вдоль строя, вглядываясь в новобранцев, очень тощих или очень расплывшихся. Правда, были среди них и вполне нормальные, но мало, слишком мало…

– И это пополнение, я спрашиваю? Это новый призыв великой армии Арапса? Тут одни старики и сосунки! И с этим вы думаете воевать? – закричал он на долговязого магтенанта, который от ужаса застыл сусликом.

– Почему вы молчите? Я спрашиваю: как вы думаете с этим воевать? – не дождавшись ответа, рявкнул магшал.

На лице магтенанта было написано, что он вообще не думает: он умирал от ужаса.

– Жалкий сброд! На какой помойке вы набрали таких дохляков? Не будь я маг земли, если не закопаю к вечеру всех, кто отвечает за призыв! – рявкнул магшал Ню Рат.

Челюсть у магтенанта отвисла. Отвернувшись от него, кипящий от раздражения Ню Рат вновь шагнул к новобранцам и закричал на левофлангового:

– Выше голову! Как ты держишь секиру, осел? Это боевая секира, а не веер! А ну, дай ее сюда!

Растерявшийся новобранец протянул магшалу секиру и тотчас едва не рухнул от ужаса, поняв, что допустил роковую ошибку. Долговязый магтенант, понявший это двумя секундами раньше, застонал.

– ЧТО? – заревел магшал, швыряя секиру на землю. – Устава не знаешь? Ты не должен был выпускать оружие из рук ни при каких обстоятельствах!.. Даже если бы ее попросил у тебя сам герцог! Магтенант!.. Чему вы учите солдат? Солдату палок, а этого мерзавца на гауптвахту!..

Испуганного магтенанта подхватили под локти и увели. Он не сопротивлялся, только подволакивал ноги.

Магшал Ню Рат пошел вдоль строя. Неожиданно его кипящий взгляд уперся в здоровенного новобранца, мощное тело которого распирало форму магов земли, а ноги стояли на земле так твердо, словно были дубовыми корнями.

– Солдат! Шаг вперед!

Новобранец размашисто шагнул вперед, оказавшись рядом с магшалом, которого он был выше на три головы. Вид у новобранца был бравый. Штатная армейская секира в его руке казалась игрушечной. Дюга Ню Рат почувствовал, что новобранец его ничуть не боится, и довольно хмыкнул. Он любил таких солдат.

– Как тебя зовут? – Голос Ню Рата потеплел на три сотых градуса.

– Рядовой Гуннио, мой магшал! – выпалил тот так громко, что Дюга чуть не оглох. К тому же рядовой Гуннио от усердия обрызгал его слюной.

– Хм… Рядовой Гуннио. Неплохо. Вижу, с легкими у тебя все в порядке. Давно ты призван?

– Десять дней назад, мой магшал!

– Тебе нравится в армии?

– Так точно!

Дюга Ню Рат кивнул.

– Вижу, что нравится. Откуда ты, Гуннио?

– Не могу знать! – выпалил новобранец так же оглушительно.

Магшал нахмурился. Ответ ему не понравился. Он терпеть не мог немогузнаек.

– ЧТО? Как это понимать? Откуда же ты взялся?

– Мне сказали, что я был на дороге, – не смущаясь, отвечал рядовой Гуннио.

– На какой еще дороге?

– На дороге в Арапс, мой магшал!

– И что ты делал на дороге в Арапс?

– Просто стоял и глазел по сторонам.

– И это все?

– Все.

Дюга Ню Рат ощутил, что начинает злиться. Одно из двух. Или этот бравый рекрут идиот, или он смеется над ним. При одной мысли об этом магшал побагровел.

– Значит, не можешь знать? Как это ты не можешь знать, откуда ты пришел?

– Не могу знать, как не могу знать! Просто не могу знать! – отчеканил Гуннио.

Заподозрив шутку, маршал с подозрением заглянул в маленькие глазки Гуннио, но они были так оловянно-бессмысленны и одновременно таращились с такой преданностью, что он успокоился. Пройдя долгий путь от рядового до магшала, он научился неплохо разбираться в солдатах. Нет, мысль об измене просто не могла забрести в огромную, как у циклопа, голову новобранца, не заблудившись в ее закоулках.

Дюга нетерпеливо обернулся. Подскочивший магъютант, знавший все, что возможно, и три четверти того, что невозможно, услужливо наклонился к его уху. Это был очень осторожный и очень деятельный карьерист, который даже от родной матери на всякий случай скрывал свое теперешнее продвижение и лишь изредка в письмах в провинцию неопределенно упоминал, что разбирает в штабе бумажки и только надеется на внимание начальства. Звали его Брод фон Бутер.

– Ну и?.. – спросил Ню Рат.

– Мне рассказывали об этом случае, мой магшал… История примечательная. Этот парень просто стоял на дороге как столб. Не помнил даже своего имени. Должно быть, кто-то из проезжих магов стер парню память. Это было около года назад. Его хотели бросить в тюрьму, мало ли кто он и зачем идет в город, но, к счастью, повели через площадь. Там его узнали. Это сын кузнеца Гуннио. Его отец давно умер. Целый год парень прошлялся без дела, а недавно добровольно явился на призывной пункт.

– Доброволец? Редкий случай в наши магцифистские времена. Ты мне нравишься, рядовой Гуннио! Я вижу, ты не пораженец и не любишь рассуждать!

– Так точно, мой магшал!

Дюга Ню Рат проследовал было дальше, но ощутил, что должен сказать еще что-то.

– Э-э-э… Гуннио! – сказал он голосом, подтаявшим до того градуса, когда вечный лед начинает превращаться просто в ледяную воду. – Заруби себе на носу то, что я тебе скажу. Будешь плохо сражаться – тебя живым закопают в землю! Будешь биться как лев, получишь повышение уже в эту летнюю кампанию! Ты доволен?

– Так точно, мой магшал! – гаркнул рядовой.

Магъютант ревниво посмотрел на Гуннио. Впервые за последние годы магшал Ню Рат проявил хоть какую-то человечность. Этого громадного парня следовало запомнить и не терять из виду.

Неожиданно на площади появился гвардейский караул, направлявшийся сменить стражу у государственной канцелярии – бравый магфицер в белом кителе, украшенном боевыми медальонами, и двое солдат в светло-голубых мундирах с орлиными крыльями, которые крепились к лопаткам. Магфицер с явным вызовом провел караул мимо магшала. Солдаты чеканили шаг. Хотя они смотрели точно вперед, на здание ратуши и никак не на новобранцев, Ню Рат читал их мысли так же ясно, как если бы был телепатом. В четком и едином звуке сапог гвардейцев, с равной силой ударявших в брусчатку, было откровенное презрение к штатскому сброду, кое-как поставленному в строй и неумело вцепившемуся в боевые секиры.

Гвардия подчинялась не магшалу, а лично герцогу Дю Биллю. Единственные во всей армии, гвардейцы вовремя получали жалованье, со вкусом прожигали жизнь и оставались в столице даже теперь, когда вся прочая армия отправлялась под Пламмельбург.

Ню Рат знал, что сегодня вечером, когда караул сменится, в казармах гвардии обязательно прозвучит: «Видели бы вы это пополнение! Эти армейцы призывают всякую шушеру, которая сгодится разве что на корм неприятельским драконам! Бедный старина Ню Рат! Каково ему командовать такой армией! Правда, наш Дюга далеко уже не тот, что был раньше… Сдает старик!»

Для вспыльчивого и мнительного магшала такая мысль была хуже пощечины.

– Эй вы, сударь! – вдруг рявкнул Ню Рат, обращаясь к магфицеру, ведущему гвардейский караул. – Вы, вы!

Магфицер четко повернулся и остановил своих солдат. Он был лет тридцати, плечистый и уверенный в себе. Хотя команда последовала неожиданно, оба его солдата замерли, как изваяния. Магъютант прикусил губу. Он надеялся все же, что они ошибутся.

– Подите сюда! – приказал магшал магфицеру.

Тот без страха приблизился.

– Представьтесь!

Магфицер чуть поднял брови с вежливым, но одновременно презрительным выражением. Однако голос его звучал вполне почтительно и без удивления:

– Матт Рац! Магпитан гвардии Арапса, магшал!

Магъютант позеленел. Уже в том, как это было произнесено, содержался вызов. Магфицер сказал «магшал», вместо «мой магшал», как предписывалось уставом. «Опять эта гвардия! Что-то будет!» – подумал он, пытаясь сообразить, какие формы примет гнев вспыльчивого Ню Рата.

– Матт Рац? Хм… Знакомое имя. Вы из знатного рода? – сдерживаясь, продолжал Дюга.

– Нет, магшал. Мой род может похвалиться древностью, но никак не знатностью.

– Тогда почему я о вас слышал?

– Должно быть, вы присутствовали на состязаниях по боевой магии. Мне посчастливилось одержать несколько небольших побед, – пояснил магфицер.

Теперь Ню Рат вспомнил и прикусил губу. Перед ним стоял один из лучших боевых магов Арапса. Если не лучший.

– Забавно… У кого вы учились драться? – протянул он.

– У Аянта Одноглазого! – не без гордости произнес магфицер.

Дюга Ню Рат хмыкнул:

– У Аянта? Я знал его. Когда-то Аянт муштровал у меня солдат, но я вышвырнул его после того, как он устроил магладиаторские бои в походном лагере. В походе я предпочитаю, чтобы моих солдат убивал враг, а не они сами резали бы друг друга…

– Потери не так велики, магшал. Гораздо больше солдат умирает от запуков и вирусной магии. Магладиаторские же бои повышают боевой дух! – возразил Матт Рац.

– Или опускают его ниже ватерлинии. Не все умеют драться так, как магладиаторы. И как Аянт оценивал ваши способности?

– Мне стыдно признаться, магшал. Он оценивал их незаслуженно высоко.

– Еще бы! Где ему было разобраться – единственным-то глазом! – произнес магшал Дюга.

Матт Рац моргнул, однако сдержал себя и лишь поклонился.

– Простите, Рац! Я, кажется, развеял ваши девичьи иллюзии. Будет ли мне позволено поинтересоваться, что великий Матт думает о нашем новом призыве?.. – колко спросил Ню Рат.

– Простите, магшал?

– Вы считаете, что это сброд, не так ли? Что здесь нет никого, кто сгодился бы для гвардии, а для армии, мол, и эти сойдут? Не все ли равно, чем руководить старине Дюга?

– Я этого не говорил, магшал! – возразил Матт Рац, однако при этом слегка смутился.

– В чем-то я с вами согласен, – продолжал магшал, делая вид, что ничего не заметил. – Это просто деревенщина. Необученная деревенщина. Неплохо бы посмотреть, на что она способна… Хм… Вот что я подумал. Вы не поможете мне испытать их, Рац?

– Испытать? Каким образом, магшал?

– Вы же хорошо деретесь, не так ли? Как насчет небольших магических боев прямо здесь и сейчас? Для поднятия боевого духа? Это же ваши слова, не так ли? – небрежно сказал магшал.

Магъютант едва не подпрыгнул от восторга. Он восхищался Ню Ратом. Старый солдафон оказался отличным психологом. Он буквально загнал гвардейского красавчика в угол, заставив его драться с новобранцами. Отказаться невозможно – скажут, струсил. Принять же вызов тоже скверно, причем независимо от результата. Гвардейский красавчик победит – прекрасно. Много ли чести опытному боевому магу расшвырять несколько новичков? Магшала же никто не осудит. Он лишь показывает молодым солдатам, что такое боевая магия. Ну и отлично! Не для этого ли их призвали в армию Арапса?

Судя по тому, как пожелтело его лицо, Матт Рац прекрасно осознавал всю сложность своего положения, вот только выхода у него все равно не было.

– Вы согласны, Рац?

– Да, мой магшал! Но моя форма… Вы мне предоставите возможность переодеться для боя?

«Ага, уже «мой магшал»! Зауважал! Старикан-то гений!» – мысленно восхитился магъютант.

– Переодеться? Уж не хотите ли вы сказать, что форма гвардии годится только для парадов? Или все ваши победы – результат хитрых магладиаторских приспособлений?

– Нет, мой магшал! – с негодованием воскликнул магфицер.

– Тогда сражайтесь в том, во что вас обрядили. Надеюсь, новобранцы – ха-ха! – не пооткусывают ваши хорошенькие медальоны…

Дюга Ню Рат повернулся к строю:

– Эй, парни! Видите этого гвардейца? Это один из лучших боевых магов Арапса! Тому, кто его одолеет, трехдневный отдых от муштры и пять серебряных монет! Добровольцы, шаг вперед!.. Не вижу рвения! Зарубите себе на носу: если добровольцев не будет, я сгною всех на плацу! Вы у меня подохнете, изучая двойной проворот секиры!..

Похоже, магшал Ню Рат обладал немалым даром убеждения, потому что на этот раз вперед шагнули сразу трое. Двое были здоровенные деревенские ребята, имевшие привычку перед хорошей дракой пошептать на кулак и оглушавшие ударом в лоб быка. Третий же с виду был явный разбойник, случайно угодивший в рекруты во время очередной вылазки в город. Маленький, сухой и невзрачный, он был знаком, должно быть, с массой уловок и коварных ударов, иначе вряд ли бросил бы вызов гвардейцу.

Однако на магпитана Матт Раца они не произвели впечатления. Он даже отстегнул ножны и вручил свой меч одному из сопровождавших его солдат.

– Я буду драться один против троих. Голыми руками! Ваши люди, магшал, могут использовать что угодно. Хоть секиры! – высокомерно проронил он.

«Ага! А малый-то не промах! Пытается повернуть дело так, чтобы говорили, будто на одного безоружного гвардейца магшал напустил нескольких своих. А там еще подхалимы герцога распустят слух, что это были не новобранцы, а лучшие, особо подготовленные бойцы, которых нарочно выдали за новобранцев», – быстро прикинул подозрительный Брод фон Бутер.

Но магшал не увидел здесь подвоха. Он лишь небрежно кивнул и громко приказал новобранцам:

– Атаковать его! Живо!

Деревенские парни заговорили кулаки и, поглядывая друг на друга, стали обходить магпитана справа и слева. Бывший разбойник как бы невзначай попытался зайти со спины, при этом с таким невинным видом, будто он был просто продавец канареек, случайно оказавшийся на площади.

Несколько секунд прошли относительно спокойно. Парни осторожно приближались, а магладиатор лишь переводил глаза с одного на другого, оценивая расстояние. Его лицо оставалось совершенно спокойным и даже отрешенным. Внезапно солдаты разом рванулись вперед, и тут… тут что-то произошло.

Магшал мог под присягой поклясться, что гвардеец даже не сдвинулся с места, а один из двух нападающих – тот, что подходил справа, – рухнул на брусчатку и уже не встал. Остальные двое испуганно отшатнулись. Магшал Дюга вопросительно покосился на магъютанта.

– Темпоральная вертушка… Перенесение во времени в предыдущую секунду! Противник получает удар или несколько ударов, так и не успев ничего понять, – пояснил Брод фон Бутер.

– Откуда ты знаешь, Брод? Ты что, делаешь ставки на магладиаторов? – с подозрением спросил Ню Рат.

– Ни в коем случае! Просто я обязан все знать. Это мой служебный долг.

– Служебный? Ну-ну… – хмыкнул магшал. – Будь осторожен, Бутер! Я знал кучу примеров, когда служебный долг превращался в зауряднейшие долги!

Не дожидаясь, пока его постигнет та же участь, второй новобранец кинулся на магпитана и осыпал его градом ударов. И снова гвардеец поразил магшала. Он не сделал ни малейшей попытки защититься. Просто стоял и принимал удары. Войдя в раж, ободренный парень продолжал колотить его. Заговоренные кулаки, способные выбить даже камень из стены, обрушивались на него, метя в самые уязвимые места. Все удары как будто проходили, однако почему-то не причиняли боевому магу вреда.

Полминуты спустя запыхавшийся парень перестал наносить бесполезные удары и вопросительно покосился на магшала. И именно в эту секунду чья-то рука опустилась новобранцу на плечо. Он повернулся и тотчас короткий и мощный удар бросил его на камни.

Матт Рац, возникший словно из ниоткуда, ухмыльнулся и щелчком пальцев уничтожил своего двойника.

– Пространственный дубль с одновременным затуманиванием сознания. Я так сразу и подумал. Иначе парень почуял бы подвох и разобрался, что дубасит призрака, – негромко сказал магъютант.

Оставшись с Матт Рацем один на один, бывший разбойник точно проснулся. Сделав несколько обманных движений, он одну руку вытянул в направлении магпитана, отвлекая его внимание, а другой скользнул куда-то за спину. Потом резко выбросил ее – и в гвардейца полетел короткий метательный нож. Он был не один. Еще шесть точно таких же ножей, возникших неведомо откуда, со скоростью молнии помчались в мага из разных точек пространства, замыкая его в кольцо.

– Заклинание семи ножей! Нож с рунами и шесть его двойников, не менее смертоносных! Они сами находят цель! Против них не действуют даже талисманы! – прошептал пораженный Брод фон Бутер.

Контуры боевого мага на мгновение раздвоились, но сразу же собрались воедино. Видно, он сообразил, что это бесполезно. Боевой маг шагнул в сторону. Бесстрастное лицо Матт Раца исказилось. Он бестолково взмахнул руками и нырнул вниз, тщетно надеясь уклониться. Но магические ножи было не обмануть. Они изменили направление полета, а в следующий миг гвардеец был уже утыкан ими, как еж иголками.

Бывший разбойник неторопливо подошел к его телу и выдернул нож. В тот же миг исчезли и остальные шесть. На брусчатке осталось лежать неподвижное тело. На парадном кителе не видно было ни одного пятна крови. Магические ножи убивают бескровно.

– Этот гвардейский выскочка готов… Хотел бы я знать, парень, кто обучил тебя этим бандитским приемам? Солдаты так не дерутся, – с гневом сказал магшал Ню Рат.

– Да, мой магшал! Солдаты так не дерутся! Эти заговоренные ножи скверная штука! – странно улыбаясь, подтвердил разбойник.

Он шагнул к Ню Рату, провел рукой по своему лицу и… в тот же миг напротив пораженного магшала возник Матт Рац, живой и невредимый. На камнях же рядом, где только что лежало тело в парадной форме, вытянулся неподвижный разбойник.

– Клянусь землей, вы живы! – поразился магшал.

– От ножей невозможно уклониться, пока они не получат своей крови. У меня просто не было выхода, – с сожалением глядя на мертвого солдата, пояснил Матт Рац.

– Как это вам удалось уцелеть? – спросил Ню Рат.

– Прием называется «телепортация оборотня». Меняетесь с противником положением тел в пространстве, временно принимая его облик… Если сделать все быстро, можно одурачить даже стрелу, нож или копье, заговоренные всегда попадать в цель, – пояснил Матт Рац.

– Недурно, – пожевав губами, оценил магшал. – Сложно обучить этому солдат?

– Не очень сложно, магшал. Требует четырех часов непрерывных упражнений в день на протяжении семи лет, – с достоинством ответил гвардеец.

– Тогда мои ребята обойдутся без этого. Прилично управляться с секирой можно обучить за три месяца. К тому же я не хочу, чтобы кто-то поменялся обликом со мной или с герцогом Дю Биллем, – сказал Ню Рат.

Он обернулся к новобранцам и дал им приказ убрать тело. Деревенские парни, кое-как очухавшись, уже заняли место в строю.

– Ну что, сообразили, что армия Арапса – это вам не магсион для магородных магвиц? Еще кто-нибудь хочет попытать судьбу? – гаркнул магшал, раздраженный поражением своих солдат.

Он был убежден, что добровольцев больше не найдется, и едва не чихнул от удивления, когда из строя шагнул рядовой Гуннио.

– Можно мне, мой магшал?

– Тантал тебя возьми, тебе что, жить надоело? – поинтересовался Брод фон Бутер.

– Да разве жить надоест? Просто охота пять монет заработать, – хмыкнул Гуннио.

Матт Рац посмотрел на него с состраданием.

– Отважный щенок! Убить тебя я не убью. А вот руки и ноги переломаю, – сказал он.

– Отчего ж не переломать? Ломайте! На мне все как на собаке заживает, – кивнул рядовой Гуннио.

– Ты мне нравишься, парень, – ухмыльнулся Рац.

– А ты мне нет. Медальки все эти, бабский мундирчик – тьфу! Не люблю я таких конфетных солдатиков! – сказал рядовой Гуннио.

Теперь расхохотался уже магшал Дюга Ню Рат. Матт Рац же побагровел и встал в боевую позицию.

– Ты сам напросился, парень! Начинаем на счет «три»! Раз… два…

Гуннио прищурился. Еще во время предыдущей схватки, когда Рац отутюжил троих новобранцев, он заметил, что перед тем, как исчезнуть в темпоральном прыжке или применить любой другой трюк, магпитан всякий раз окутывался плотным фиолетовым сиянием. Потом точно такое же свечение возникало в той точке пространства, где впоследствии оказывался сам Матт Рац.

Почему-то никто, кроме Гуннио, не замечал этого свечения. Вот тогда у него и мелькнула мысль, что боевой маг не так уж и неуязвим.