Текст книги "Слесарь (СИ)"

Автор книги: Дмитриус Хитриус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 3 – Находка

Мелкие капли моросили серую брусчатку, длинные фонари возвышались над мостовой, продолжая освещать дорогу, хотя солнце уже взошло. Прохожие как всегда спешили по своим делам. Я вздохнул свежего воздуха и закашлялся от вони сигареты. Только дождик пыль к земле прибил, и стало приятно дышать, так эти наркоманы тут как тут и уже загадили всё своим смогом. Тихо выругавшись, я подошёл к светофору на перекрёстке. Светодиодные панели слегка потускнели, а некоторые пиксели уже давно не работали, как всегда из-за некачественных компонентов. Красный свет сменился на жёлтый, но я не спешил, передо мной ещё было множество народу. Посмотрев по сторонам от скуки, я заметил странную фанерную коробку, что валялась рядом с домом.

Собака с этим переходом через дорогу, я, кажется, нашёл нечто прикольное. Присел на корточки рядом со странным ящиком. Струйки воды стекали по мокрой фанере. Чёрная надпись слегка размылась, но пока её можно было прочитать. "Хрупкое Огнеопасное Взрывоопасное" и множество других надписей в таком же духе, интересно, что автор имел в виду, особенно, что такая опасная вещь делает на улице под дождиком. Я попробовал слегка сдвинуть деревянную коробку. Махина чуть-чуть переместилась в сторону. Не знаю, что там лежит, но это что-то явно не обычное. Убрав зонтик в сумку, я вздохнул и поднял тяжеленную штуковину. Вот смеху будет-то, если там какой-нибудь трансформатор лежит, а я тут напридумывал и тащил эту бесполезную вещь до своего квартиры.

Измучавшись и ободрав руки об острые углу ящика, я допёр его до входной двери. Хорошо хоть, что он был не далеко от моего дома. Переведя взгляд на гладкую ручку от двери, я задумался. Сейчас время около семи часов, а отец едет на работу примерно в это время. В детстве я также тащил всё прикольное домой, и он нормально к этому относился, потому что временами предметы были стоящие. Но прошло довольно много времени, теперь у него своя компания. Денег стало немного больше, а места в квартире меньше. А пофиг, вроде бы он не ругал меня за это. Я выдохнул и открыл дверь. Наклонившись, он надевал ботинок, но остановился и поднял голову, уставившись на меня. От этого сурового взгляда со злобной аурой у меня по спине пробежали мурашки. Чёрт, ведь у него был тогда такой же взгляд, когда я принёс домой списанный из школы ксерокс. Как он меня тогда выругал за это, прям как сейчас помню, странно, что минуту назад это из головы у меня вылетело. Он надел ботинок и выпрямился во весь свой не маленький рост.

– Сын? – медленно проговорил он и положил грубую руку мне на плечо, я нервно сглотнул.

– Да, пап? – как можно спокойнее ответил я, пытаясь держать себя в руках.

– Опять ты какой-то мусор тащишь в дом? – сурово спросил он, посмотрев мне в глаза.

– Так хорошая коробочка… в неё можно инструменты сложить… или на фанеру пустить, в ней что-то тяжёлое лежит, его можно переплавить, вещь какую-нибудь полезную сделать, – попробовал оправдаться я, с содроганием сердца я вспоминаю его слова о бесполезном ксероксе, когда дома уже есть три принтера и пара сканеров.

– Ладно, ты уже взрослый, что я с тобой как с маленьким. Ты лучше скажи, чем ты утром занимался, готов ли мой студент к сессии? – отчётливо проговорил он с непоколебимой уверенностью в голосе, легонечко надавив своей могучей рукой, так что у меня заболело плечо. Почему легонечко, раз всё равно больно? Потому что я знаю, что такое сильно в его понимании, тогда вообще можно сознание потерять от боли. Я слегка успокоился, что он не будет ругать меня за ящик, но тут, же пришла мысль, а не видел ли он, как я сидел за компом и праздно проводил время от безысходности. Ладно, сделаю ход конём.

– Я готовился к экзамену…

– Точно?! – Чёрт, он, кажется, меня раскусил, хорошо. Но я не так прост, раз играю, так играю до победного.

– Ну, морально готовился, экзамен – это большая психологическая нагрузка на мозг, нужно правильно себя настроить и нервы привести в порядок, – выкуси, не зря я прошлым летом прочитал книжку для мозгоправа.

– Допустим, всё-таки это твой экзамен, – и он мне не поверил, вот старый жук. Отец помял мне плечо на прощанье, схватил свой портфель и отбыл, – хорошо тебе написать, а мне на работу пора.

Я затащил ящик в квартиру, закрыл дверь и устало плюхнулся на стул. Сельский житель блин, накачал силу за долгие годы работы в поле, а теперь все городские страдают от него. Плечо болезненно ныло, я попробовал сделать массаж, чтобы смягчить повреждения и немного уменьшить боль. Бесполезно, только коснулся кожи, боль пронзила меня так, что я прослезился и решил пока оставить эту затею. Покопавшись в инструментах, я нашёл стамеску и молоток, чтобы вскрыть этот злополучный ящик и, наконец, узреть, на что я вгробил столько времени.

Прочная сталь легко вошла в мокрую деревяшку и расколола её. Длинная трещина пошла по борту ящика. Я сделал ещё пару таких ударов в других местах и окончательно разнёс одно из ребёр коробки. Затем использовал как рычаг стамеску и расковырял одну из сторон. Двух миллиметровая фанера поддалась и отошла с противным скрипом от содержимого. Толстый слой пенопласта скрывал то, что прячется внутри этой коробки. Я слегка выругался, ненавижу, когда пихают столько упаковки, уж больно долго ковыряться нужно над этим. Перевернул ящик скрытой стороной наверх, до этого она была боковой, и сходил за канцелярским ножом.

Застывшая пена из пластика легко поддалась тонкому лезвию. Осторожно, чтобы не повредить содержимое я плавно опускал его глубже и глубже в смягчающий удары слой. Ножик ушёл на половину своей длины и упёрся во что-то более твёрдое. Я осторожно повёл его дальше, противный скрежет металл заставил скривиться. Чуть не выронив ножик из рук, я в очередной раз ругнулся, кто же блин догадался запихнуть туда либо металлическую, либо стеклянную оболочку. Собрав остатки воли и интереса, что же там внутри, я продолжил ковыряться дальше. Пересиливая противный звук, я прорезал по периметру пенопластовый слой и выдернул пластину из него.

За этим всем скрывалась металлическая ячейка удлинённой формы. Я выковырял эту загадочную вещицу из упаковки и постарался как можно внимательнее её изучить и понять, что это за ерунда такая. Самое интересное кто догадался её оставить на улице, но лучше мне этого не знать, безопаснее спать будет. Как говориться, меньше знаешь – крепче спишь. Металлический корпус блестел от прекрасной шлифовки его поверхности. На нём было куча всяких небольших выступов и каналов, складывалось впечатление об их чисто декоративном значении. По форме эта штуковина напоминала капсулу с каким-то содержанием внутри, только уж очень громоздкая она была, килограмм может десять навскидку.

Я повертел её в руках и качественно осмотрел. На одной из сторон обнаружилось нечто похожее на экранчик, ровная поверхность размером с экран телефона. На фоне хаотичных деталей по всему корпусу – это прямо аномалия какая-то. Поводил по черной поверхности "экрана". Ничего. Положил предмет на пол и чисто ради прикола стал водить несколькими пальцами одновременно, может, сработает. Ха, нет. Вообще ничего. Хотя, можно подумать, что это графический замок. Я припомнил несколько самых стандартных и популярных ключей и попробовал ими активировать хоть что-то. Пустота. Хм, мне вспомнилось недавнее изучение схемы устройства так называемой "капсулы полного погружения". Там был такой интересный символ, что-то наподобие спиральки, но она была искривлена в некоторых местах. Я слегка приободрился, но с большим скепсисом отнёсся к тому, что эта штука может сработать. Ввёл странную завитушку и облокотился на стенку. Прошло несколько секунд и ничего.

Я тяжело вздохнул, и тут что-то скрипнуло и слегка зашумело. На капсуле проявились светящиеся линии синего цвета, они образовали круг и потом ломаными линиями стали отходить от дисплея, на котором красным цветом запечатлелось изображение с искривлённой спиралью. Я удивлённо присвистнул, но действие всё продолжалось. По линиям открылись щели, сверхтонкие пластины светлого металла плавно раздвинулись, шелестя при этом, будто листья растения. Из центра предмета выдвинулась маленькая колбочка с зелёной жидкостью, в которой плавало странное образование из тоненьких линий. На концах некоторых таких были микроскопические кругляшки. Я медленно взял прозрачную пробирку в металлической оправе. Боясь над нею дышать, я осмотрел её с разных сторон, сложность того, что было внутри, не поддавалась описанию.

Я осторожно поднёс её поближе к глазам, чтобы попробовать разглядеть удивительную структуру. Внутри зажёгся странный красный огонёк, что-то быстро метнулось, но среагировать я не успел, сознание затуманилось, мысли стали вязкими и тягучими. В глазах потемнело, и я отрубился.

Я очнулся лёжа на полу в коридоре. Шея противно затекла от неестественного положения, я приподнялся и попробовал вспомнить, что же произошло. Голова гудела и не желала выдавать нужную информацию, почему-то в ней вертелись мои детские воспоминания, причём со всеми подробностями. Что за чертовщина со мной твориться? Я плюнул на сбрендивший разум и не такое бывает, когда хорошенько затылком о стенку приложишься. С трудом поднялся и осмотрелся.

Деревянная коробка, внутри которой будто произошёл маленький взрыв, несколько моих инструментов, странная металлическая капсула. Я тут же приподнял странную железяку и оглядел с разных сторон. Абсолютно ровная, без каких либо дефектов, даже замочной скважины нет, хотя я всё равно не имею понятия как её открыть. Пожав плечами, запихал её в ящик и прикрыл сверху куском пенопласта, так удачно оказавшимся рядом, я прилепил ещё сверху кусок фанеры и, сходив за гвоздями, заколотил ящик. Не знаю, на кой мне потребовалось расковыривать этот старый хлам, но уберу его туда, где он стоял не один год. Размяв руки, я перетащил деревянную коробку себе в шкаф.

***

Где-то на просторах вселенной…

Длинный коридор, стыки между потолком и стенами скошены наклонными пластинами, как и между полом и стенами, образуя восьмиугольную форму. Тёмные металлические пластины вперемешку с серыми вставками, тут и там прочерчены цветные полоски. Множество труб разных диаметров виднеются в щелях между блоками обшивки коридора. Десятки энергетических магистралей и сотни обычных кабелей брошены под полом и прекрасно виднеются под черной решёткой, которая закрывает коммуникации от повреждений. Прямоугольные лампы, расположенные в потолке загорелись от поданного питания, постепенно освещая коридор от одного конца до другого. Механизм блокировки двери повернулся с тягучим звуком работы огромных машин. Щёлкнули контакты, и створки шлюза разъехались в разные стороны. Человек, а может робот, в лёгком скафандре быстрым шагом двинулся через коридор. Синие искорки отпрыгивали от мощного силового поля на слабеньком с точки зрения брони костюме. Лицевая защитная матрица поблескивала оранжевым цветом, а на плечах красовались погоны странные погоны.

Двери второго шлюза ещё не до конца отворились, как фигура в скафандре уже протиснулась в следующие помещение. Огромный зал величественно встречал своих посетителей. Громадный смотровой иллюминатор открывал захватывающий вид на планету с её орбиты. Облако серых спутников обволакивало родину властителя этой части галактики. Грандиозный трон из труб разных диаметров возвышался в центре зала, а на нём восседал механический монстр. Груды искусственных мышц облепили обширный каркас, бронепластины поражали своей толщиной, в центре красовался квантовый реактор, настолько мощный, что он один мог запитать целый крейсер.

– Мощь и процветание Империи! Сила и слава Императору! Ваш покорный слуга прибыл, – чётко продекларировала фигура в лёгком костюме, изобразив поклон в сторону трона.

– Ты снова опоздал, Червь. Как продвигаются эксперименты с наследием древних?

– Мой Император, мы успешно протестировали лабораторную установку для перемещения объектов на дальние расстояния, но в процессе произошёл некоторый сбой и координаты слегка сбились… – ответил учёный, наклонив голову и не решаясь посмотреть на своего покровителя.

– Насколько сбились?! – Мощный голос пророкотал по всей орбитальной базе, так что освещение слегка потускло и по энергетической сети пошли помехи. Красные огоньки появились на силовом поле Императора, а его кисть от злости сжало часть подлокотника трона.

– В-в-всего н-н-на пару, – заикаясь, пробормотал помятый излучением слуга и сглотнул, – часов.

– Часов значит, бренное создание! – Поток энергии взорвал освещение, трон разворотило, а иллюминаторы потрескались от ударной волны. Фигуру в слабеньком костюме размазало по стенке, вокруг него скрутило и порвало несколько бронированных листов композита.

Переплетение механических мускулов на спине напряглось, и грозный стан Императора поднялся над оплавленными ошмётками недавно собранного трона. Реактор издал булькающий звук и засветился немного ярче. Тяжёлой поступью властителя металлическая фигура двинулась к шлюзу. Рельефные вмятины оставались на бронированном полу.

– Приготовить проход в лабораторию порталов. Восстановить малый тронный зал. Сообщить гению, что у меня с ним будет разговор по одной теме, – отдал приказы властелин и двинулся разбираться с результатами перемещения самого ценного груза, уникального артефакта древних.

– Будет исполнено Император, – ответил искусственный интеллект главного компьютера.

По техническим тоннелям заползали тысячи роботов паучков, для того чтобы переместить материалы для ремонта и создания сверх прочного коридора для передвижения самого тяжёлого меха в империи, боевого робота самого Императора. Снопы искр тут же посыпались в местах изменения конструкции орбитальной крепости. Снимались бронепластины, оголялись магистрали, которые удлинялись, а каркас конструкции изменялся в своих размерах.

В это время в сферическом помещении лаборатории исследования управляемых кротовых нор. Громадная установка для создания искажения реальности простаивала в режиме ожидания. На небольшой платформе голографический проектор создавал доску с какими-то расчётами и формулами.

– Что же не так с этими вычислениями, механоид меня подери? Всё же правильно, кажется. Квантования мезо-протонов учтено, вторичное искажение реальности тоже. Энергетические помехи подавно, но почему, же произошёл сдвиг итоговых координат?! Это же нарушает все мои представления об искажении реальности.

Створки шлюза с шумом раздвинулись, и в комнату вошёл сам Император. Реактор в его сердце вышел на стабильный режим, и энергетическое поле мерцало красными всполохами. Массивные ноги оставляли за собой вмятины на бронированной поверхности коридоров. Исследователь оглядел вошедшего и неодобрительно покачал головой, проследив взглядом его путь.

– Величие и процветание Императору! Но можно уже снять этот громоздкий боевой костюм и не ломать базу при каждом передвижении?

– Не ломай традиции, Червь. Каковы результаты последнего эксперимента? – Прогремел строгий голос.

– Аккуратнее, здесь хрупкое оборудование, ваше превосходительство, – попытался успокоить и призвать к осторожности разъярённого властителя. Огромный меха поднял одну из множества конечностей и направил поток раскалённой материи в сторону установки. Синий луч разрубил врата, порождая серию взрывов материи от перегрева и теплового расширения. Фиолетовые молнии прошлись по контуру некогда целого круга и схлопнули установку в одну точку пространства. По спине учёного пробежала еле заметная дрожь, а на лбу выступила испарина, глаза полные ужаса слегка подергивались, глядя на развороченную лабораторию.

– Я есть ЗАКОН и Я есть ВЛАСТЬ – остальное подлежит аннигиляции! – пространство заколебалось от очередного выброса энергии, мощный поток излучения вырубил все чувствительные приборы, что не были разрушены взрывами ранее, – Я спрошу ещё раз, Чёрвь. Каковы результаты эксперимента и куда делся полученный с таким трудом симбионт механоидов?

Покорёженный учёный поправил разбитые очки, прокашлялся и сиплым голосом начал объяснять, – Во время последнего эксперимента по перемещению предметов на далёкие расстояние была выбрана точка в другой галактике, наведение осуществлялось по линиям вероятностей изменения континуума. Для такой сложной операции был выбран самый стойкий предмет, который с минимальными повреждениями смог бы пережить перемещение. По стечению обстоятельств этим предметов оказался недавно найденный симбионт. Кроме того, точка его выброса в материальной плоскости оказалась рядом с центром искажения, который был создан в ходе прошлого исследования.

– Какие возможны последствия? – терпеливо спросил владыка, ничего не поняв из объяснений помешенного на науке существа.

– Живой организм, который стал ядром искажения, смог преодолеть маскировочное поле симбионта и… – выдержав длинную паузу и нервно сглотнув, он продолжил, – объединился с ним.

– Чёрвь, это провал! Потерян ценнейший артефакт – живой симбионт, и не мне тебе говорить об опасности данной ситуации, – Император напрягся и сжал попавшуюся под руку балку.

– Впервые со времён древних мы получили активированного симбионта – это огромный успех… – исследователь глупо улыбался во всю свою небольшую мордочку, когда его поглотил поток белой плазмы.

– Подготовить квантовый портал к ядру искажения. Возобновить передачи в электромагнитном диапазоне. Расконсервировать флот и подготовить его к перемещению. Рассчитать время подлёта к точке перехода. Начать экспансию по всем направлениям. Возобновить экспедиции в храм утерянного, – прогромыхал голос Императора.

– Будет исполнено, Император. Расчетное время выхода на линию атаки – десять лет с погрешностью два месяца и без учёта событий вне категорий.

Глава 4 – Экзамен

Окончательно прибравшись в коридоре, я положил на место инструменты и посмотрел на время. Восемь часов пять минут. А во сколько у меня экзамен? Так, вроде бы в десять ровно, а до института ещё ножками пилить и пилить. Чёрт тебя подери! Я схватился за голову от ужаса. Если я опоздаю на экзамен, то препод по физике меня закопает, а что сделает мой отец представить страшно. Палец случайно задел какой-то шрам на виске. Я нащупал его повторно и удивился, никогда у меня там шрама не было. Ну и ладно, сейчас только одна проблема – сессия, и принялся искать свою сумку. Я могу только одним способом быстро добраться до универа, и этот способ называется бег. Но вот сумка слишком для этого тяжёлая, а в ней лежат конспекты, чёрт, где я тогда их буду читать?! Вот западня то! Только не паникуй Леша, паника ещё никого до добра не доводила. Я глубоко вздохнул и выдохнул.

Времени совсем нет, поэтому была, не была. Я выхватил из сумки тетрадку с лекциями и просто пролистал её, пытаясь различить хоть что-нибудь среди мельчищащих страниц с закорючками. Затем проделал то же самое со всеми остальными тетрадями, что лежали в сумке. Рядом образовалась горка макулатуры, но я, не обратив на неё особого внимания, взвесил сумку и рванул в коридор. Впечатался во входную дверь, открыл её и помчался по лестнице, делая большие повороты и собирая пыль везде, где только можно.

Я бежал по мокрой улице, дыхание сбилось, и я хватал воздух ртом, будто рыба, выброшенная на сушу. Ноги налились усталостью, но я не сдавался, и продолжать их передвигать, стараясь как можно быстрее доползти до станции метро. Дождик неустанно лил воду на голову прохожим, постепенно только усиливаясь. Чёрные тучи подходили на горизонте. Шарахнула молния, вспышка, а потом раскаты грома. Я остановился возле светофора на перекрёстке и немного отдышался. Какая противная погода, плохая видимость и ещё дорожное покрытие скользким становиться, трение колёс уменьшается, а тормозной путь увеличивается. Количество аварий должно немного увеличить. Хотя у меня и так, что не день, а какая-нибудь неполадка. Может мне книгу уже написать о том, сколько раз и что ломалось в моём присутствии. Мда, нестандартное мышление блин, а теперь постоянно ловлю на себе ошибки программного обеспечения и не только. Ведь только мне придёт в голову проверять крайние значения переменных и тестировать по приколу ширину шины передачи данных. А потом делать круглые глаза и ругаться, что всё сломалось.

Долгий светофор наконец-таки сменил свой цвет, но я не особо спешил переходить дорогу, а, то мало ли чего может произойти. Техника безопасности превыше всего. И как в воду глядел, одна из стареньких машин не остановилась и проехала на красный свет прямо перед незадачливым пешеходом, который потом грязно выругался вдогонку лихачу. Я вздохнул с сожалением и засеменил по переходу. Мой идеальный план потерпел фиаско, я даже до метро не смог добежать без остановок, просто не хватило сил. Может, надо было больше тренироваться, а не сидеть за компом. Кто знает, кто знает?

Спуск в метро был обвешан рекламными объявлениями. Ничего нового, как там звучит фраза «реклама-двигатель торговли». Всегда так бесит то, что мне пытаются впарить какую-то странную муру, и при этом обокрасть, так как она своих денег не стоит. Купцы, блин. Я прошёл длинный коридор до турникетов и приложил банковскую карточку. Деньги успешно списались за поездку, а на табло изобразилась цена – сто двадцать рублей. Инфляция, чёрт бы её побрал, раньше ведь дешевле было, но ничего не попишешь. Ещё один небольшой коридор и большой круглый зал, на потолке какой-то орнамент, никогда не разглядывал эти украшательства. Ну, не люблю я так бездарно тратить время. Лучше бы во что-нибудь интересное сыграть, но сейчас такие проблемы со временем, что даже кроме метро и негде спокойно подумать о своём.

Эскалатор неторопливо тащился в глубину земной коры. Я плюнул и решил ускориться, настроения спокойно ехать, наслаждаясь ветерком, не было никакого. Глянул на указатель, значит мне налево. Вагон был набит до отвала, и я каким-то чудом протиснулся в него. Мне требовалось проехать тройку станций сделать пересадку и ещё немного прокатиться, однако судьба внесла свои коррективы. По неведомым для меня причинам станцию перекрыли, и теперь нужно было ехать в обход всей ветки. Электропоезд остановился и машинист объявил о том, что дальше поезд не пойдёт. Возмущённые и не очень люди высыпали из вагона и отправились искать альтернативный путь. Придётся потерять ещё больше времени на дорогу, теперь я точно не успею добраться вовремя в институт.

Только я успел подойти к проходной института, как на моих часах уже было девять часов. Значит, на экзамен я всё-таки опоздал. Переведя дыхание, и немного отдохнув, я двинулся дальше. Оставалось самая малая часть – пройти турникеты и отыскать аудиторию, в которой проходит экзамен. По-хорошему ещё нужно не встретить никого знакомого по пути, а то неизвестно чем это может закончиться. Вроде бы я всё закрыл, и никаких долгов у меня нет, хотя как всегда найдётся какая-то мелочь, по поводу которой ко мне прикопаются. На зимней сессии этим неприятным моментом стала моя не сданная работа по математике, но я чисто физически не успел её сделать из-за поездки на олимпиаду в другой город. Эх, ладно, поживем – увидим, сколько раз меня закопают на этой сессии.

С этой мыслью я зашёл на проходную, длинное здание на пути в институт, а котором кроме охранников и турникетов ничего по сути-то и нет. Приложенный к датчику пропуск просканировался и загорелась зелёная лампочка. Только я хотел пройти через турникет, как из окошка высунулась пухленькая рука и перекрала мне дорогу. Вскоре показался и её хозяин, точнее хозяйка. Ох, блин, это же бабка Верка – проверка. Так её обозвали на нашем потоке, как именуют её другие студенты, я не знал. Слишком часто она прикапывалась по поводу и без повода ко всем, а в особенности к тем, кто часто опаздывал и, конечно же, я входил в их число. То просплю, то в метро народу много или на электричку не успел. Вот и получалось, что раз за разом я только и делал, что опаздывал.

– А нет. Постой, подумай над своим поведением. Снова ведь опоздание. Какое на этот раз оправдание? Маршрутка может быть медленно по городу ехала? А нет, в метро пробка была? – ехидно поинтересовалась она у меня, улыбаясь в свои последние зубы, которых осталось не так много, а половина из них и то были золотые.

– Доброе утро, Вера Васильевна. Хорошая нынче погодка, не правда ли? – попробовал начать я склонный в мою сторону диалог. Самое главное – это вежливость, остальное в разговорах со старыми людьми чистое везение.

– И тебе доброе, вот для других студентов, экзамен – это сложный день, не то, что для некоторых лентяев.

– Да что вы говорите, экзамен – это праздник… – но я не успел закончить предложение.

– Для тех, кто выучил материал, а ты, небось, списывать собрался, но смотри мне, – она пригрозила мне кулаком, но в итоге пропустила. Наконец-таки, этот ад, когда нужно улыбаться и сдерживаться, а не послать её далеко и надолго, закончился.

Я перехватил свою сумку и вошёл в универ. Сколько же воспоминаний связано с этим местом, но мне не до этого. Осмотревшись, я выбрал направление и двинулся сквозь толпу студентов, что то и дела норовили столкнуться со мной. Главное не запутаться и попасть в нужный корпус, а не туда, куда тебя понесла толпа. Припомнив схему расположения разных переходов из одного здания в другое, я направился по самой оптимальной траектории. По кратчайшему пути мне всё равно не пройти – затопчут, но есть и другие варианты.

Пока я пробирался к нужной лестнице, мне повстречался наш профессор по черчению. Ох, как мне не хочется даже с ним разговаривать, постоянно он меня заваливал на всяких мелочах. Цифру неровно начертил – всё, перечерчивай. А вообще, все символы должны быть специальным шрифтом выведены, ещё может и подзатыльник отвесить. А тут на полмиллиметра не довел линию, а это уже очень плохо, потому что грубая ошибка в построении. Хотя, если у тебя просто корявый чертёж, он может его не принять и переделывай заново, а учитывая твои ошибки, так вообще разорвать работу. Примерно в таком духе и проходили все семинары с этим строгим человеком. Обычно я хорошо делал зачетные работы, и выходила неплохая оценка за семестр. А я сдал ему последнюю работу? Так, что-то не помню этого момента. Чёрт, я её забыл сдать. Она осталась дома в тубусе!

– А вот и наш великий Инженер в институт заявился. И как же продвигаются дела по созданию схем, его гениальных изобретений? – Чёрт, он всё-таки меня увидел и что он на меня взъелся, подумаешь, пару раз съездил на олимпиады и пропустил его наиважнейшие занятия.

– Да, более-менее нормально. Как сами поживаете, Василий Петрович? – про зачётную работу он не спросил и на том спасибо.

– Это хорошо, значит чертёж той интегральной микросхемы готов? – спросил он, лукаво улыбаясь, а я лишь мог немного помолчать в ответ. Транзистор меня подери, он про неё вспомнил!

– Ну, там возникли некоторые трудности, сложность реализации задуманного функционала, – начал отговариваться я и понемногу отступал назад.

– Да, неужели. На олимпиады ездить – так ты первый, а как работу сдавать – то сразу, трудности и сложности, – он деловито всплеснул руками и, пригрозив пальцем, сказал, – завтра утром схема должна быть у меня на столе.

Отвертелся, но с каким трудом, как же утомляют все эти тёрки с преподавателями, когда они считают, что их предмет – это первое и последнее, что должно меня заботить. Я поднялся по лестнице на второй этаж, прошёл по переходу, завернул пару раз направо, вот и на месте. Знакомая потёртая дверь аудитории номер двести семьдесят. Слегка постучал и зашёл внутрь. Просторный зал с гигантской доской, парты, идущие под наклоном вверх прямо к противоположной стене. Множество незнакомых студентов удивлённо поворачиваются в мою сторону, отрываясь от лекции. Профессор отрывается от сложной схемы на доске и, поправляя очки, смотрит на меня.

– А ты чего сюда пришёл? Ваши все на экзамене. Опоздал опять что ли?

– А, ну, да. Эм, в каком они пишут кабинете? – я вытаращил глаза и пытался сообразить, что происходит. До меня запоздало начало доходить, что я припёрся к аудитории для лекций, а не к семинарной, но решил уточнить у нашего лектора по физике.

– В двести восемьдесят шестой.

Я закрыл дверь и отправился на поиски нужной таблички. Эта какая-то другая аудитория, в которой я ещё не был и соответственно, понятия не имею где она находиться. Прошёл по кругу все помещения, что находились рядом и ничего. Разница всего в шестнадцать комнат, а найти вторую, зная, где находиться первая уже не реально. Я печально вздохнул и отправился на дальнейшие поиски.

Намучавшись и намотав кругов по корпусу, я нашёл заветную аудиторию, потеряв ещё больше времени. Минут на сорок для меня экзамен буде короче, чем для остальных в лучшем случае. Если же экзаменатор будет со мной проводить разъяснительную беседу, то на все шестьдесят.

– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? – начал я настолько частой для меня фразой, что сам удивляюсь, как мозоль на языке не натёр.

– О, вот и наш запозданец объявился. Входи, конечно, я же не кусаюсь, – начал экзаменатор, потом глянул на наручные часы, – от трёх часов экзамена осталось два, самоуверенно, однако. Раз ты пришёл, опоздав всего на пятьдесят девять минут, то по условиям пари Циганок моет доску в конце дня.

– Но вы, же говорили после экзамена?!

– Тишина в аудитории, а то я вспомню, кто мне на семинарах какой-то бред вместо теории порол. Так, по поводу тебя. Тяни билет что ли.

Он протянул мне несколько узких полосок бумаги, на каждой из них написано уникальное число. В обычном варианте билетов и номеров к ним ровно столько же, сколько и студентов, сдающих экзамен. Но наш экзаменатор по физике большой любитель выделиться, мягко говоря. Четырёхзначных чисел, что напечатаны на этих бумажках, гораздо больше, чем студентов, причём даже количества билетов меньше. Как он соотносит эти четыре цифры и билеты – загадка. Я наобум выбрал полоску и вытянул её из общей кучи, затем показал её ему. Он кивнул и выдал распечатку задания. Несколько десятков теоретических вопросов и ещё несколько задачек в добавку.

Я печально хмыкнул носом, взял тетрадку для записи решения и направился к свободному месту. Хоть в аудитории не было отдельных и парт, и столешница шла единым монолитом, методом против списывания являлось рассаживание людей с большими свободными пространствами между ними. Я прошёл мимо своих одногруппников, которые что-то быстро писали. Вот есть прилежные студенты, не то, что некоторые. Хотя вот Циганок опять скатывает с телефона, ох уж этот кадр. Постоянно заключал разные пари с преподами, большинство из которых с треском проигрывал, и при этом не гнушается мелкого читерства на самостоятельных работах.