Текст книги "Второй Шанс. На краю (СИ)"
Автор книги: Дитрих Белый
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
~ Хотя если бы не Славя… Ольга, по факту, не старше меня, думаю, а здесь… хватило бы у меня на неё харизмы? ~
Подобные мысли были сразу отсечены им, взамен более реальных и не менее положительных-скоро он придёт на пляж, где будет Славя и Ульяна. Да, именно Славя и Ульяна, да именно с такой мыслёй он направился на пляж, правда рассуждение буквально минутной давности настигло его на пол пути.
~ …Ну, а если серьёзно, то за сегодняшний день было слишком много странностей. Я уже не буду ныть про Славю-честно признать, я рад, что не придется ворковать вокруг неё, ради получения знака внимания. И быть может это просто стечение обстоятельств и взаимной симпатии, но всё же… это, твою-то мать, слишком резко, это… перечёркивает все обычая и стереотипы? Именно. И проблема даже не в разрушении стереотипов, а привычной картины мира. Любовь, нечто высокое, дающиеся с трудом… ну… любовь с первого взгляда это, конечно, тоже отдельная тема… но вот именно сейчас, скорее даже именно теперь, меня не покидает ощущение, что где-то, да меня наебали. Причём конкретно так, крайне конкретно. И дело даже не в ней, как мне кажется-её чувства абсолютно искренни. Дело… во мне? Да. В моём восприятии мира, эмоциях, мыслях, отношении… и ситуации, в конце-концов. Я старше её, опытные. Она-простая советская девушка эдакая «комсомолка, спортсменка и просто красавица». Я-грубый вояка, неаккуратный и постоянно грязный рабочий, тешащий своё самолюбие философскими размышления и не пропускающий возможности приударить, или хотя бы проявить себя, за каждой юбкой. А ведь кроме неё есть и мои шрамы. Сначала просто тот факт, что я выжил, затем омоложение, сейчас ещё и такие целебные фокусы. Это напрягает. И ведь затронуто не только моё тело, но, кажется, ещё и рассудок! Как уж слишком спокойно я ко всему относился! И голос. Он пропал. Даже не просто молчал. В голове так пусто… ~
Красный во внеочередной раз хмыкнул и мотнул головой, пока что отгоняя подобные размышления прочь, имея желание провести этот вечер в компании полюбившейся ему девушки и рыжей девчушки, за которую он уже не раз за день всерьёз переживал и, наверное, мог, или хотел бы, назвать подругой.
Собственно, его желание было услышано-на площади его уже ждала Славя с сумкой в руках, а где-то рядом нетерпеливо крутилась Ульяна, явно жаждущая пройти на пляж. Заметив подходящего, они, конечно же, сразу же направились к нему.
– Однако я даже оставлю шутки о том, что девушки долго собираются… – улыбнулся парень, махнув девушкам рукой.
Славя и Ульяна удивлённо посмотрели на него, явно не поняв связи вообще, а от того удивлённо хлопали глазами, ожидая объяснения столь глупой и неуместной, как им казалось, шутки. Наконец, не выдержав недолгой (секунды две), но неловкой паузы, Славя подала голос:
– А с чего нам долго собраться? – всё так же удивлённо спросила она.
– Э… не важно… шутка такая… – попытался отмахнуться он, протянув руку Славе.
– Глупая шутка! – заметила Ульяна и, хихикнув, взялась за протянутую руку, на удивленный взгляд парочки подав руку Славе, весело улыбаясь.
Уже через минуту мы достигла полупустого пляжа. Пионеров тут почти не было-видно, все, что освободились уже успели отдохнуть на пляже. Из знакомых лиц-троица девиц из нашего отряда, точнее сказать, вторая рыжая с подругой и глава музклуба, рядом лежал и уже знакомый мне Василий. Да и всё, в целом-ещё пятёрку людей я не знал и, кажется, видел впервые. Мику, кстати, времени зря не теряла, а успешно докапывалась до Васи. Бедный парень, однако…
Хотя, это, конечно, лирика-девушка она, вроде, не плохая. По крайней мере за всё время моего с ней общения я и плохого слова о ней не скажу-пусть она и говорлива, но симпатична и не глупа, уж талантлива точно! Интересно, получился у неё затащить его в музклуб? Успев пообщаться с жертвой пулемета склоняюсь думать, что всё же нет, впрочем может быть это ненадолго. Вся эта картина, правда, походила на монолог-болтушка Мику лишь изредка останавливалась ради кивка, или сухой фразы со стороны Василия.
Впрочем, они тут не единственные, на кого стоило обратить внимание: Лена и Алиса никуда за время нашего визита не делись, а потому и о них рассказать есть что. Девушки сидели чуть поодаль от всех, весело посмеиваясь, да и в целом выглядели как вполне себе подружки. Лена даже не выглядела слишком уж стеснительной, а скорее наоборот-дружелюбной и общительной особой. Алиса тоже вела себя иначе-вместо язвительной бунтарки, рядом с бывшей тихоней, сидела вполне добродушная и, наверное, душевная хохотушка. Интересно, а с чего такие резкие перемены?
Но мы здесь не за этим. Более я тут никого не знаю, так что могу лишь заключить, что Ульяна бегом направилась к своей подруге, оставив нас со Славей наедине… насколько это было возможно в условиях пляжа, конечно. Решив не толкаться у входа, мы расположились ближе к тройке двух рыжиков и Лены. Вместе они, кстати, уже сорвались в воду, скорее всего под влиянием Ульяны. Мы же, пока что, остались загорать.
Славя скинула с себя форму, оставшись в одном купальнике. Скромный и простой-белая ткань с тоненькой полоской голубой обводкой – при первом взгляде на который я бы даже сказал, что это простое бельё, а не купальник. Заметив мой пристальный взгляд, она хихикнула и села рядом, положив свою голову мне на плечо.
– Так и будешь сидеть? – с добродушной улыбкой спросила она.
– М… а… точно… – опомнившись, спохватился я, быстро снимая вверх.
–…Только ничего лишнего не сними… – вдруг хихикнула Славя, тыкнув меня в бок.
– Ну… я постараюсь… – усмехнулся я в ответ, обняв её за плечо.
– Пойдём купаться? – сменила она тему, взглянув на меня.
– Я ещё полежу, позагораю немножко.
– Тогда я с тобой! – заверила меня Славя, ложась на спину.
Я тепло улыбнулся ей в ответ и лёг рядом, расслабившись и прикрыв глаза, заодно невольно, а может и наоборот, случая обрывки разговоров. Впрочем, в диапазоне постоянно был только один:
—…Ну так это же прекрасно! Я уже давно не встречала никого, кто умел бы играть и на гитаре, и на фортепиано, было бы очень здорово, если бы ты вступил в кружок, я буду очень рада, правда-правда… ну… точнее я буду рада тебе… точнее тому, что ты вступишь в клуб. Не подумай, ничего личного, просто ищу людей для клуба… чтобы вместе время проводить и играть вместе… то есть да, немного личного всё же есть…… – тараторила Мику, сбиваясь и вновь возвращаясь к основной части речи, после закончив и, замолчав, стала выжидающе смотреть на Василия.
Тот же, заслышав паузу, задумчиво почесал бакенбарды, немного тряхнул головой, глаза посветлели и, кажется, вновь стали анализировать окружающий мир вместе с мозгом.
– Ну… слушай, я, как бы, вроде бы, и не против, но понимаешь, мне, сначала, хочется освоиться, да и навряд ли пока у меня получится совмещать обязательности помощника вожатой и члена музклуба, но я всегда готов помочь.
Мику не сменила настроения и вновь улыбнулась, начав тараторить:
– Это хоть что-то! Заходи в любое время, я буду рада тебе всегда, правда-правда! – заверила его Мику.
– Ага… – лениво кивнул Василий.
– Тогда не буду тебя отвлекать и мешаться-тебе ведь, наверное, хочется просто полежать в тишине, а не только слушать меня. Или… – Мику на пару секунд замолчала. – Ты ведь не будешь против моей компании? Я не направшиваюсь, не подумай, что я такая навязчивая и пытаюсь навязать тебе компанию, нет-нет, ни в коем случае… и ничего такого… просто… рядом полежать-мне просто не хочется дальше расстилать… точнее лень, да, так правильнее…
– Мику, ведь Мику же, да? Если ты будешь просто лежать, даже просто рядом, и помолчишь, хотя бы полчасика, то это будет лучшим подарком для меня в данный момент…
– Ой… прости-прости! Мне все говорят, что я тараторка, и я пытаюсь это держать это при себе, но получатся не всегда. Ещё раз прости, я помолчу, а то действительно слишком много болтаю… – виновато говорила она, замолчав, стоило Василию взглянуть ей прямо в душу, словно прошив её тело-не грозно, но эффектно и пафосно! —…Прости… – тихо прошептала она, испугавшись этого взгляда, внутри которого таилась такая животная сила, что аж вводило в дрожь, несмотря на то что он даже не был хоть как-то агрессивен или яростен. Он скорее походил на взгляд Альфы стаи на других волков, не презрительно-величественный, а просто величественный, однако, почти сразу он отвернулся и вновь закрыл глаза. Мику же легла рядом и замолчала. Теперь уже и тут идиллия-Василий молчит, Мику молчит
Разморённый вечерним солнцем и долетевшей до моих ушей болтовней Мику, я уже, видимо, уходил в астрал и дрёму, но это состояние прервала Славя, потолкав меня вбок.
– Эй, не спать! – тепло улыбнулась она мне, приняв вертикальное положение. – Пойдём уже купаться!
– М? Не сплю, не сплю, Славь… – улыбнулся я в ответ, не менее тепло, не имея возможности что-либо поставить этой, наверное, ангельской улыбке. – Купаться? Да, пойдём, а то залежался тут, обмяк совсем, – добавил я, вставая с покрывала.
– Вот и здорово, не отставай! – хихикнула она, побежав к воде, так что моему почти уснувшему телу пришлось поторопиться, чтобы поспеть за ней.
Упав же в воду недалеко от Слави, я тут же прочувствовал окатившую меня волну прохладной воды, что заставила меня взбодриться и продрогнуть.
– Ну же, веселее! – Славя, за время моей прострации, подскочила ко мне, начав тормошить меня за плечо.
– Да-да… задумался просто… – со спокойной улыбкой ответил я, идя вперёд.
– Задумался, шагнув в воду? – хихикнула Славя, оказавшись уже сзади, и положила свои руки мне на плечи.
– Ну… не совсем. Растормошился просто… – ответил я с улыбкой, ложась на спину, потянув за собой и Славю.
– Именно поэтому ты решил поспать ещё и в воде? – оттолкнув меня подальше в воду и только потом нырнув рядом, хихикнула Славя.
– Возможно… – улыбнулся я в ответ, лениво перебирая ногами и двигаясь дальше от берега.
…Через пару часов нам всё же пришлось уйти. Солнце уже почти совсем скрылось, да и стремительно холодало. Слишком стремительно, чтобы купаться и уж тем загорать. Ульяна уже ушла, вместе с Алисой, а Мику-вместе с Леной, Василий так же ушёл, как и прочие пионеры, так что мы со Славей остались последними.
Славя, всё же, неохотно отцепилась от меня и встала на ноги, что следом сделал и я. За всё это время мы успели ещё пару раз искупнуться и отсохнуть, так что пляжный песок не стал проблемой насущной, что не могло не радовать. Собравшись и одевшись, направились мы обратно. Дойдя до домиков, мы и распрощались. Я направился к себе-Ольга Дмитриевна наверняка уже заждалась и, возможно, заждалась – между делом, в который раз за день, задумавшись о смысле бытия. В какой-то момент я и сам устал от этого, устал от копания в себе, пытаясь найти оправдания для сочувствия, самому себе, конечно, и повода поныть. Впрочем, в сие идеализированном мире по-другому, словно, и быть не могло-жаловаться мне на жизнь мою, уже некогда, дрянную, попросту некому, в первую очередь из-за отсутствия собеседника, что способен не только выслушать все терзающие мою душу междоусобные думы, но и остаться, при этом, в здравом уме, понять их и обсудить. Вроде бы и немного-всего лишь простая дружеская беседа, плаканье в жилетку, как говорится – а получается, что и некому-дай бог, чтобы не настучали куда надо, а то провести остаток своих дней где-где, а вот в жёлтом доме я не планировал, даже сейчас.
…В любом случаи я откинул подобные мысли из головы и постучался в дверь своего домика, к которой, собственно, за время столь невесёлых раздумий, и подошёл, после неспешно её открывая. Ольга к этому времени, по своему обыкновению, лежала в кровати, впрочем, кто бы сомневался, да что-то читала. Говорят, раньше и детство было счастливое-трава зеленее, воздух чище, читала, вот, больше. Собственно, а что ещё делать в досуг вожатой? Никакого радио, а тем более телевизора, я тут и в помине не видел, максимум мельком нечто подобное у кибернетиков. Предпосылок для ухода в запой, или по блядкам, я у Ольги не замечал, а для СССР выражение «в тихом омуте черти водятся», как по-мне, не применимо, в моём случаи в контексте, кажется, точно, так что вариантов у неё точно не много, либо я чего-то не знаю.
Приземлившись на свою кровать, я устало повёл плечами и перевёл взгляд на лежащую под одеялом вожатую.
– И не жарко Вам? – спросил я вдруг.
Не то, чтобы я не знал ответа на этот вопрос, или мне было как-то не всё равно, но поддержать диалог всё же хотелось, точнее даже начать его и поддержать.
– С чего бы это? – удивлённо покосившись на меня, ответила вопросом на вопрос Ольга. – Ладно, было бы это зимнее одеяло, теплое, но они на складе все. А это так, наволочка скорее даже, только от ветра, небось, защит, да от чужих взглядов. – пожала она плечами.
– А их наличие предполагает такие ситуации? – усмехнулся я, принявшись лениво снимать с себя одежду.
– Не придирайся к словам! – ответила вожатая, недовольно перелистнув страницу. – И вообще, вот тебе такая ситуация-тебе ещё надо плавки переодеть.
– Устав лагеря не предполагает такой проблемы между детьми, так как они селятся с учётом половой принадлежности, разве не так? – с улыбкой ответил я, как раз приступив к переодеванию плавок, повернувшись спиною к Ольге Дмитриевне.
– Кхм… тоже верно… – проговорила она, ненадолго задумавшись, после кинув на меня взгляд. – Какого… Красный, имей совесть! – недовольно пробурчала она.
– Мне уже лень куда-то делать, что-то идти… – отозвался я устало, окончательно устроившись на кровати, на животе. —…А уж тем более совершать какие-то сложно…сложные телодвижения, вот! – заключил я.
– Спи давай, лучше, Красный… – вздохнула Ольга, резко закрыв книгу.
– К чему такая формальность? – спросил я, наблюдая, как вожатая готовится ко сну и выключает свет.
– Удобнее что ль… – я успел заметить, как она пожала плечами. – Фамилия у тебя простая такая, звучная… Ладно, спи уж.
– Спокойной ночи, Ольга Дмитриевна.
– Спокойной.
И без того вялый, словно идущий через пережатый, провод поток мыслей, наконец, как по-щелчку, отключился окончательно, да и я вместе с ним
Комментарий к Глава-4 Ещё не вечер
:/
Коротка глава вышла, в сравнении с прошлой, а писалась долго… я не доволен. Кажется, стоит снова найти источник вдохновения и силы… и времени свободного. Вотъ.
========== Интермедия-II. Пострелушки с Трёхглазым. ==========
– Ну, а всё же, почему Грин?
Не, чтобы это вопрос действительно интересовал Красного именно сейчас, но открытие бюро глупых вопросов, в такой ситуации, было одним из защитных механизмов организма. Ну серьёзно, не валяться же сейчас и не кататься по полу, надрывая живот от животного гоготания и улюлюканья над дебильной фразой, навроде…
– Щегол…
Послышался лёгкий, пусть и слегка нервный, смешок.
– Заткнись…
– Щегол…
Смешок, теперь более оживленный, повторился.
– Красный, мать, ради всего святого, заткнись…
Снайпер прав. Ситуация, пусть и щекотливая, а от того и не без доли адреналина, складывалась ещё и хреновая. Даже, скорее, хуёвая. А как вообще можно было до неё докатиться-то? Ведь всё так хорошо начиналось…
Ну как хорошо, как вообще может хорошо начинаться военная операция в снегах Камчатки? Разве что отсутствием смерти в первые пару часов среди мяса. Тогда, с учётом того, что всё идёт по плану, начало можно назвать просто отличным!
Красный стоял по колено в снегу, покуривая трубку. Открывающийся вид, конечно, радовал глаз, но голова не как не отходила от адреналина, вызванного пониманием, что сейчас он стоит едва ли не среди чистого поля, закинув одну ногу на пень, на территории крупной базы Альянса на Камчатке, в каком-то леску, так удачно не выкорчеванном пна краю базы. Вокруг-патрули и бараки, оканчивающиеся укреплённым блокпостом и небольшой верфью, чай, неплохо они тут устроились, а позади шесть новичков и относительно опытный инструктор, прямиком из специально собранного отделения «спецназа». Из оружия, правда, ничего сверхнеобычного, только «калаши», 74-е, да две СВД. И всё это без единого глушителя и прочих обвесов, только на личное оружие. Однако, как казалось Красному, на пистолет рассчитывать не выйдет.
Меж тем в зарослях появилось ещё две фигуры. Одна принадлежала военному-связному, что должен был корректировать дальнейшие действия, а вторая-некому снайперу в маскхалате, чьё появление пропустил даже сам Красный.
– Может, для приличия, хоть паролями обменяемся? – напряжённо спросил безымянный инструктор.
Снайпер и куратор безэмоционально взглянули на говорящего, так что немой вопрос пришлось озвучивать Красному.
– Ты давно видел сходку кучи из десяти человек, в кустах, на охраняемой базе? – спросил сталкер, заканчивая с трубкой и убирая её.
– Нет, но всё…
– Ну и всё, соберись, нам ещё горы сворачивать! – заключил Красный, поправив кобуру с пистолетом.
– Где вы умудрились потеряться на столь продолжительное время? – озвучил висящий со стороны дуэта вопрос связной, глядя на боеготовность основного отряда и время его прибытия, сверившись с часами.
– В глубоких снегах бескрайней страны оленеводов! – с наигранной гордостью ответил Красный.
– Разве местное коренное население разводит оленей? – задумчиво произнес связной.
– Не суть, мысль понятна, – отмахнулся Красный.
– Да, вы, будем честны, проебали почти всё ценное время с частью амуниции и всеми вытекающими… – хмыкнул недовольно инструктор.
– Ну… самую малость. – Красный развёл руками
Дальнейший диалог на отвлеченные темы прервал резкий взмах руки снайпера, что уже достал винтовку и, присев на месте, стал осторожно оглядываться вокруг, пока все окружающие резко затихли, казалось, даже перестали дышать. В наступившей тишине отчётливо слышны были шаги вокруг скромного леска, тарахтение какой-то техники и, даже, чьи-то короткие фразы долетали до нашего скромного укрытия.
–…Naiv!
–…Dachten sie, die Mausefalle würde nicht schließen?
– Интересно, почему в Альянсе так много немцев? Иронично… – вполголоса заметил Красный.
Наконец, почти мертвую, как всё вокруг, тишину прервало несколько звонов и щелчков, после который, под громкую и энергичную команду, засвистели пули. Часть отряда, как и укрытие в виде деревьев, тут же подкосилось и попадало. К счастью, большая часть группы успела попадать на землю и куда-нибудь отползти.
– Вот именно поэтому я работаю один… – вдруг подал недовольный и грубый голос снайпер, откуда-то успев выцелить и одним выстрелом, едва выглядывая из-за камня, снять одного из пулемётчиков, уменьшив кучность огня до максимальной эффективности одной боевой единицы в стрельбе по опушке леса из пулемета.
– Справедливо! – заметил сталкер, сделав несколько неприцельных очередей с казённого автомата. – Чёрт… кто ещё жив?
Ответ последовал не сразу. На зов откликнулось ещё трое рядовых и инструктор, снайпер и куратор сидели молча. Наконец, замолк и второй пулемет, после второго выстрела соответственно.
– Отличная работа, – заключил связной. – Но надо убираться отсюда! – тут же добавил он, приподнимаясь над поваленными деревьями, но лишь для того, чтобы получить пулю достаточной мощи для раскола черепушки в гряду мелких осколков. Ситуация с каждой секундой не торопилась быть лучше, так что Красному не показалось лишним спионерить с трупа павшего воина абакан с тремя запасными магазинами-один был приклеен прямо к основному, а ещё два-к прикладу, и надо заметить тоже двойные-видимо, связной был не из робкого десятка!
Следующим шагом в исключительно импровизированном плане стал третий выстрел снайпера, за которым последовала смерть убийцы связного, с дальнейшим эпическим падением тела, так же с дырявой головой для пущего эффектами и ироничности, и вторая попытка побега из лап плена лесного укрытия. Выполнив второй пункт, группа обнаружила себя среди плаца, как уже сказано-на краю лагеря, с лесом вокруг.
– Наша наглость зашкаливает-мы не только залезли на базу, но и собрались в тех же кустах, в которых они устраивают тренинг для повышения умения маскировки в боевых условиях… кажется, понятно, почему они так не гостеприимно настроены к чужакам! – хмыкнул снайпер слегка задумчиво.
– Какая наблюдательность, внимание к деталям и дедукция! – усмехнулся Красный, мельком оглядываясь и быстро выпуская короткую очередь в нескольких подбегающих врагов.
– Скорее не более, чем констатация факта прямиком из сворованного документа! – ответил снайпер, меняя винтовку на глок, но, понятное дело, навороченный
– А чем мы вообще должны быть заняты? – вдруг подал голос инструктор, подбирая трофейное оружие.
– Диверсия, – напомнил Красный. – группа номер один уже должна была заложить взрывчатку в порту и своровать важные документы, а группа два-заложить взрывчатку на взлетно-посадочной.
– Значит… на подрыв целой верфи было постоянно два человека, а на подрыв пары самолётов-целая группа? – спросил вдруг рядовой, следуя примеру старшего по званию.
– Есть тонкости, но в целом да, – кивнул снайпер.
– Они уже не важны-нужно убираться отсюда! – заявил инструктор, бегло осматриваясь, решая, куда бы исчезнуть с открытого пространства.
–… Странно, что они вообще ещё тревогу не подняли, – заметил Красный, наблюдая за снайпером.
Тот, в свою очередь, достал из-за пазухи небольшой пульт.
– Сейчас мы это исправим, – проговорил он, щёлкнув выключателем.
Секундное ожидание и тут же прогремел мощнейший взрыв, от которого вся группа потеряла равновесие и была оглушена на пару секунд, после чего на всю округу жалобно завыла тревожная сирена.
– Ох… мать… так и планировалось? – только и смог спросить инструктор, с трудом поднявшись с колен.
– Нет. Мы должны были сделать это позже, но времени сейчас особо и не было-зная о нашем приходе могли и обезвредить, – ответил снайпер, двигаясь к баракам.
– Что вы, чёрт возьми, вообще здесь заложили? – охнув, спросил Красный, двигаясь следом.
– Ничего особенного, – отмахнулся снайпер. – Просто заложили где надо и всё-порт сделал бум. Теперь местная группировка отрезана от транспортировки морем. Нам осталось только повторить этот успех со второй точкой и можно будет проводить штурм.
Красный вздохнул, дескать «всего лишь», да повёл плечами, осторожно осматриваясь вокруг.
Взлётная-посадочная полоса выделялась среди всей базы даже с их позиции-прямо около неё находилось здание штаба, совмещённое с центром управления полётами и большим ангаром, со слов снайпера являющимся ремонтным цехом.
Путь к ней спокойно пройти не мог, даже с учётом виляния между ангарами и бараками, по узким проходам. Первая неприятная встреча произошла буквально через пару поворотов, в узком коридоре, где пришлось двигаться по одному. Прямо перед лицом Красного открылась дверь барака и трое бойцов Альянса, друг за другом, едва ли не врезаясь в стену, выскочили из здания, осматриваясь, но тут же получая по два патрона в голову.
– Шумим… – заметил снайпер.
– А что делать? – Красный вздохнул и пожал плечами, перешагивая тела павших.
– Двести-двадцатый, что там у вас за выстрелы, противник устранён? – вдруг послышался оклик из динамиков на одном из тел.
– Ну ёпта… значит, надо сматываться, да побыстрее, – вздохнул рядовой, замыкая колону.
– Я присоединюсь к вам позже… – загадочно проговорил снайпер, отдав остальным свою «долю» взрывчатки и скрываясь в бараке, откуда вылезли солдаты, заодно загребая туда и их тела, после плотно закрывая дверь.
Красный пожал плечами и жесток приказал группе двигаться дальше. По большей части все эти узкие проходы и злачные места пустовали-видимо, кого смогли, уже сняли и отправили на посты. Это даже на руку диверсантам!
Впрочем, не всё так гладко и стрелять вновь всё же пришлось. Стоило группе выйти к очищенной от травы и, по возможности, от снега полоске земли являлась взлётно-посадочной полосой едва ли не только по названию-развёрнутая в чистом поле она, по скромному мнению Красного, была скорее деревенским плацем – как недалеко тут же остановился БТР, обычный такой, коих, к примеру, в ЧЗО предостаточно. К счастью, огонь он вести не стал-послышался громкий хлопок выстрела и от башни отлетела снопа искр. Интересно, каков калибр винтовки снайпера? Следующий выстрел, идущий почти сразу же за предыдущим, пришёлся в заднюю часть БТРа, отчего в ней вспыхнуло пламя пожара и немногочисленный экипаж тут же выгрузился из горящей машины и был умертвлён парой метких очередей. Однако на этом не всё-со стороны порта послышался гул мотора и топот не менее трёх десятков сапог. Нужно торопиться.
– В любом случае… – инструктор пожал плечами и указал на стоящие по-бокам вертолёты и самолёты. – У нас ещё осталась работа.
Самым сложным, кажется, оказалась именно это часть. Здесь уже собралось несколько вооруженных групп, количеством, наверное, не меньше пятнадцати человек. Речь между бойцами шла на разных языках, но, кажется, взаимодействие между тремя группами шло стабильно.
–…Лоскутная империя… – негромко, между делом, заметил инструктор, проползая под каким-то самолётом и устанавливая под ним взрывчатку.
– Экономичнее будьте, бойцы, у нас не так много взрывчатки. – напомнил снайпер через рацию, видимо, отслеживая наше передвижение.
Меж тем в несколько вертолётов погрузилось часть солдат, а на их место пришли новые, как раз те, что добирались сюда со стороны порта. Вертолёты взлетели, едва не демаскировав диверсантов, и улетели в разные стороны, осматривая, кажется, базу и окрестности, ну, а пехота, меж тем, контролировала взлётно-посадочную полосу и подход к ней.
Продвижение диверсантов, вдруг, резко остановилось-топот тяжёлых и тёплых сапог из зимнего обмундирования послышался совсем рядом и одна пара этих самых сапог остановилась прямо напротив Красного.
– Вот ведь скоты… – послышался грубый и низкий голос. – Суки и уроды. Как с ними воевать, а? – речь была прервана негромки, но в наступившей тишине отчётливо слышимого щелчка зажигалки и последующей глубокой затяжки. – Перевешать негодяев мало… казнь, да, но не смертная. Постепенная, да…
–…Мы их не нашли, – рядом остановилась вторая пара сапог. – Прячутся.
– Ах вот оно что! – курящий недовольно рыкнул. – Да ну нахуй, не знали! Найти, ёпта!
Собеседник не успел что-либо ответить-прозвучал хлопок и он упал, протяжно прохрипев и забрызгав землю перед собой густой и тёмной кровью.
– Твою мать! – Курящий выронил окурок и тут же скрылся за соседней вертушкой. – Сука, работает снайпер! – громко проорал он и вдруг его взгляд коснулся укрытия Красного и его самого.
Немая пауза. Слегка обезумевшие от резкого наплыва адреналина каштановые глаза смотрели прямо на неподвижного и, кажется, не дышащего диверсанта. Морщинистое лицо искривилось в брезгливой и недовольной гримасе, на лысой черепушке, прикрытой лишь фуражкой выступила испарина. Немая пауза.
– Красный, это он, это блять он! – послышался громкий мат в гарнитуре внутренней связи, перебиваемый не менее громкими выстрелами. – Стреляй, ну же!
Однако стрелять не требовалось. Он никогда не промахивается, даже сейчас. Крупная пуля, прошив бойца на сквозь, поразила и курящего офицера. Боевой шок уходит и приходит понимание скорой смерти, пришедшее через крайне тяжёлое и болезненное дыхание, от которого понемногу захлёбываешься и теряешь на каждый такой нужный, но смертельный одновременно вдох, последние жизненные силы.
Меж тем завязалась недалеко перестрелка. Кажется, снайперу грозила опасность. Инструктор, вдруг, молча отдал взрывчатку Красному, тоже сделал и рядовой.
– За мной, рядовой! – негромко скомандовал он, отправляясь куда-то между самолётами.
– Есть, товарищ Сушков! – решительно ответил рядовой, следуя за инструктором.
Красный, продолжая сидеть неподвижно, лишь хмыкнул и пополз дальше, закладывая взрывчатку там, где он считал это нужным.
…Через пару минут стрельба усилилась в разы, послышались ругательства на разных языках, сопровождаемые эпическими и не очень взрывами, что потряхивали землю вокруг.
– Самоубийцы… – заключил снайпер, делая выстрел уже куда более редкие.
–…Там впереди штаб этот. Я так понимаю, что выбор, сейчас, не велик, только в кроличью нору?
– Да, правильно. У этой коробки, на верху, есть ещё одна зона для посадки. Видимо, для эвакуации сотрудников штаба. А ещё там глушилка.
– Глушилка? Об этом ничего в брифинге не было…
– А никто и не знал.
– А наша связь?
– Частоты разные, нам крайне повезло. Ладно, не суть. Видишь там лестницу? Помоги забраться… – попросил снайпер, похлопав Красного по плечу
– Призрак, ёбана, сайгак горный, чёрт, нет, чтобы сам допрыгнуть. – пробубнил Красный беззлобно, помогая снайперу уцепиться за лестницу, после чего последняя резко опустилась.
– Кхм… не важно… – снайпер заползая далее.
Красный вздохнул и полез далее, осматриваясь вокруг. База, к его, всё же, удивлению, была огромной. А ведь где-то там идёт настоящая морская баталия, где-то пехота схлестнулась в перестрелке по колено в снегу, где-то танки горят среди улиц местных городищ, а они только что потеряли целый потенциальный боевой взвод, что мог бы изменить ход всей Дальневосточной компании-каждый выстрел здесь важен.
Особенно если они идёт по забирающимся по лестнице диверсантам из крупнокалиберных пулемётов.
– Твою-то мать! Давай шустрее, пока над не подстрелили тут… – недовольно проговорил снайпер, стремительней взбираясь на верх, ловко карабкаясь по перекладинам
– Да уж, это была бы глупая смерть, – заметил Красный.
К их счастью, пулемёт лишь образовал целую горсть дыр вокруг них и, вскоре, заклинил, когда пули стали свистеть совсем близко. Но лучше от этого не стало-стоило диверсантам забраться на крышу, как их там уже стали поджидать бойцы Альянса, включая тот самый вертолёт, что облетел здание и высаживал подмогу десанта. Резкий всплеск адреналина заставлял действовать почти не раздумывая и стрелять почти не целясь. Впрочем, на небольшом клочке земли это и не требовалось, особенно снайперу, который, откатившись в сторону, уже успел сделать два выстрела, соответственно дважды передёрнуть затвор и откатиться ещё, вместе с Красным, чтобы неуправляемый вертолёт не снёс их лопастям, как незадачливых защитников крыши штаба. Грохнулся вертолёт только после того, как окончательно снёс себе все лопасти, вспарив им своих союзником и кусок крыши, упав на землю.
– Ты как? – поднявшись на ноги, спросил у Красного снайпера помогая ему подняться.
– Толстею-уже жопу своё в пространстве перемещать тяжко, – ответил тот, усмехнувшись, взявшись за руку снайпера и, пользуясь его помощью, поднялся на ноги
– Отшучиваешься… хреново, значит-в порядке всё, – вполне серьёзно, на первый взгляд, но всё с же подколом, заключил последний оставшийся в живых.
