Текст книги "Парящий (ЛП)"

Автор книги: Дина Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Звук стекающей и разбивающейся о скалы воды нарастал, я замедлила шаг, мои мысли возвращались к Люку. Все утро я надеялась встретить его в городе, случайно, чтобы мы провели день вместе. Должно быть, я сошла с ума. Познакомившись с ним прошлой ночью, я уже хотела вытащить его на совместную прогулку. Опять же, он был моим вдохновением на сегодняшние подвиги. До встречи с Люком, я не видела ничего за пределами моих книг или масляных картин. Так что я пряталась за объективом камеры, как за щитом, от настоящей жизни. Теперь же мне хотелось насладиться каждой частичкой богатой американской культуры.

Мои мысли вернулись к настоящему, и я смотрела на великолепный поток падающей воды, мой взгляд поднимался выше, пока не достиг макушек вечнозеленых деревьев. Такие высокие. На Аляске все казалось больше и ярче, чем то, что я видела прежде – включая самолеты. Я заметила, как белый самолет кружил в воздухе, его блестящее, узкое тело парило среди высоких деревьев. Он напомнил мне птицу, кружащую в небе. Это завораживало. Не сводя с него глаз, я потянулась в сумку за Полароидом, желая запечатлеть красоту в небе. Все туристы уже прошли дальше по тропе, оставив меня одну, так что я не волновалась, что меня кто-нибудь поймает.

Пока я доставала камеру, самолет развернулся и вошел в пике, устремляясь прямо к земле. Я закричала и прикрыла рот рукой в ужасе, что все это происходило на моих глазах. Все случилось в считанные секунды, но для меня словно прошла вечность, я не сводила взгляда с самолета.

В следующую секунду он повернулся и выровнял ход. А затем полетел, как и прежде, словно ничего не произошло.

*****

Ближе к ночи я стала верить, что Люк мне приснился. Он был сном, но таким реальным, что я до сих пор чувствовала его аромат – ментол с нотками ванили и лаванды. Я устроилась в большом кресле в передней части корабля, желая снова увидеть северное сияние, и не заметила, как уснула, мечтая о прогулке среди бурлящих потоков и водопадов, держа за руку Люка Итона.

Во сне все было таким реальным, словно он и правда был со мной сегодня. Я чувствовала его грубые от мозолей руки, пока он держал меня, и ощущала, как его губы касаются моей щеки. То, как он обнимал меня за талию, когда я спотыкалась на неровных камнях, а позади нас шумел поток воды.

– Эмма, – позвал мелодичный голос. – Эмма.

Звук моего имени вырвал меня из сна.

– Похоже, я задремала, – зевнула я и посмотрела в блестящие зеленые глаза Люка Итона. – Ты настоящий, – выдохнула я.

И тут же захотела окунуться назад в мир грез, чтобы скрыть свое смущение. Конечно, он настоящий.

Он усмехнулся, удивляясь моему сонному состоянию. Несправедливо, что он так влиял на меня.

– Доброе утро, солнышко.

Я спрятала лицо в ладонях, чтобы он не заметил, какими пунцовыми стали мои щеки.

– Не могу поверить, что я уснула. Который час?

– Половина двенадцатого. Долгий денек?

Я кивнула, все еще пряча лицо в ладонях, пока не почувствовала его прикосновение. Люк убрал мои руки, заставляя посмотреть на него. Моя кожа практически пылала под его прикосновениями, пока я наблюдала за ним.

– Прогулка по городу вымотала меня, – призналась я. – А ты как? Тоже изнурительный день?

Я ждала, что он расскажет о том, где провел день, но Люк молчал. Вместо этого он сел в кресло рядом со мной и отклонился.

– Для меня дни проходят незаметно. Я жду прихода ночи.

– Почему? Странно слышать это от тебя, мистер Вперед-к-Изучению-Жизни. Разве тебе не скучно в дороге?

– Нее. Я очень многое вижу днем, но не так, как ты.

И почему мне кажется, что он меня дразнит? Я повернулась, встретившись с ним взглядом. Он мимолетно взглянул на мои губы, а затем снова посмотрел мне в глаза. Я со свистом вдохнула. Люк сегодня выглядел еще красивее, если такое вообще возможно.

Я даже боялась задать следующий вопрос.

– И как же ты их видишь?

Он изогнул губы в ухмылке, а затем указал пальцем в небо.

– Я смотрю оттуда.

Я посмотрела в небеса, заметив розовое свечение, которое словно ленты, развевалось на темном фоне. Северное сияние сегодня было ярче, чем прошлой ночью, словно подражало моему настроению, когда со мной был Люк.

– Я не понимаю тебя.

– Мой отец-авиаинженер. Он с детства пилотировал некоторые летательные аппараты. Он летал на военных глайдерах во время Второй Мировой войны, помогая перевозить войска и тяжелую технику в зону военных действий. Когда война закончилась, их перестали использовать, но это была отцовская страсть. Так что он стал строить для себя. Отец научил меня управлять глайдером еще в детстве, а теперь я помогаю ему проверять их.

– Глайдеры? – я никогда прежде о таком не слышала.

– Это самолеты без двигателей.

Он усмехнулся, увидев, как у меня приоткрылся рот от удивления, и я заметила ямочку на его левой щеке. Она очаровательно смотрелась.

– Но... как?

– Самолет с мотором поднимает глайдер в небо на веревке, и как только мы достигаем нужной высоты, веревку обрезают, и он парит...

– Как птица, – закончила я за него, не то, что он бы сказал, но мне вдруг вспомнился объект в небе над скалами Мисти Фьердс.

Выражение его лица растопило мое сердце. Это вовсе не усмешка, и он не смеялся надо мной из-за моей неопытности.

– Так ты знаешь, что такое глайдер?

Я покачала головой.

– Нет. Ну, я не знаю, но сейчас понимаю. Я видела один в небе сегодня днем.

– Ты была у водопада?

Я улыбнулась ему.

– Да.

– Там был я.

Я была поражена этим загадочным парнем, которого ждала весь день, мечтала увидеть. Теперь, когда он сидел рядом со мной и рассказывал о том, как прошел его день, меня смущали собственные чувства. Я могла даже приревновать его к небу, которое проводило с ним больше времени в реальной жизни, а я могла позволить себе это лишь в мечтах.

– Так ты летчик?

Он покачал головой.

– О, нет. Так далеко я не готов зайти. Меня устраивает планер. Им я могу управлять, чтобы парить по небу, но пилотировать самолет я не могу.

– Я думала, что вы разобьетесь. Вы зашли в пике... и нос самолета повело...

Он широко распахнул глаза, кивнув.

– Голодные медведи и волки являются прекрасным стимулом, чтобы удержать меня в воздухе, – должно быть он заметил удивленное выражение моего лица, поскольку не смог сдержать смех. – Я тренировался, Эмма. Это опасно, но я знаю, что делаю. Я занимаюсь парапланеризмом годами. Знаешь, тебе бы понравилось смотреть на местность с неба. Она великолепна.

Страх от одной мысли, чтобы лететь на глайдер, вызвал дрожь в моем теле. Это напомнило мне походы в цирк в детстве. Наблюдать за канатоходцами и акробатами было очень волнительно. И конечно, я представляла, как совершаю смертельно-опасные трюки, но это не значило, что я действительно готова на подобный поступок.

– Я словно птица. Черт возьми, я парю вместе с орлами. Оставляя все проблемы на земле, – он остановился и наклонился ко мне. – Чего ты боишься?

Его вопрос застал меня врасплох, напомнив мне о прошлой ночи, когда он спросил меня, чем меня страшит переезд из Портлэнда в Аляску.

– Смерти.

Я так быстро ответила, но теперь я задумалась. На самом ли деле я боюсь смерти? Я никогда не думала об этом прежде. Полагаю, все боятся умереть.

Я громко ответила.

– Меня больше пугают мысли о том, что может произойти. Я могу увидеть, как вся жизнь проносится перед глазами, даже без поездки на твоей смертельной ловушке.

– Жизнь состоит из риска, Эмма. Без риска нет шансов. Без шанса нет надежды. Ты придерживаешься способа «безопасной-игры», но это не настоящая жизнь.

– Я вовсе не строю из себя безопасного игрока. Я рискую. Просто не хочу убить себя. Я не идиотка, – я захлопнула рот и хотела вернуть назад сказанное. Не знаю, что на меня нашло, но я была в ужасе от себя самой. Я назвала Люка Итона идиотом. Конечно, я не думала, что он идиот. Возможно немного беспечный, но вовсе не идиот. Я не должна была грубить лишь потому, что сама не уверена в себе.

Он не сказал ничего, чтобы смягчить ситуацию.

– Мне жаль. Я вовсе не имела в виду, что ты занимаешься глупостями. Просто...

Я ощутила спокойствие, когда он положил свою ладонь на мою.

– Ты не должна оправдываться, Эмма. Это то, чем я занимаюсь всю жизнь. Некоторые не понимают данное увлечение и это нормально. Не стоит об этом говорить.

Но я хочу поговорить об этом. Хочу узнать, что он чувствует там, наверху. Что он слышит. Что видит. Я хочу узнать все о том, как проходит его день, когда он парит, словно орел на ветру. Но после моего замечания, я не могу заставить себя спросить о подобном.

– Зачем ты занимаешься этим? – спрашиваю я.

Вполне безопасный вопрос.

– А почему тебе нравится искусство?

– Потому что картины заставляют меня чувствовать. Я понимаю их. И я вижу мир через картины. Возможности объездить все места, которые я вижу на холсте, у меня нет.

Люк нахмурился.

– Это похоже на меня, знаешь? Я парю, потому что это помогает мне подняться над миром, забыть о проблемах и дает новую точку зрения. То, что я вижу сверху, помогает мне понять, что тревожит большинство людей, которые с неба кажутся такими маленькими.

– Так ты летаешь, чтобы сбежать от проблем?

– Парю, – поправил он. – Но да, полагаю, так и есть.

Я не хотела признавать этого, но та причина, по которой Люк взмывал в небо, заставляла меня оставаться на земле.

– Не хотела бы ты отправиться со мной? – его предложение звучало вполне обыденно, словно я вовсе не называла его хобби – глупостью.

Я оперлась на его руку, позволяя ему помочь мне встать, не надеясь, что он обнимет меня за плечи. Но именно так он и поступил. Мне понравилось приятное ощущение защищенности, окружившее меня. Я так много упускала в жизни, но риск не относился к подобным вещам. Рука Люка всегда должна обнимать меня. Я чувствовала себя более уютно с ним, чем у себя дома.

Мы шли к задней части корабля в полной тишине, но молчание вовсе не было неловким. Мне было спокойно, не важно, что я знала Люка чуть больше суток. Не важно, потому что мне казалось , что я давно его знаю. Много-много лет.

Я чуть ли не бежала на корму, когда заметила пляшущие полосы света от северного сияния. Казалось, что цвета двигались быстрее. Словно время ускорилось. Розовый сменялся сиреневым, а сверху была полоса золотого, уходившая за горизонт. Движущиеся облака словно рисовали картину того, как ощущала себя я. Живой.

Люк стоял сзади, обнимая меня за плечи и глядя в небо.

– Они словно отражают мои чувства, когда я с тобой.

Я понимала, что он всего лишь флиртует со мной. Мы не знали друг друга достаточно долго, чтобы испытывать такого рода чувства, но его слова заставили меня покраснеть.

– Небо показывает такое чудесное представление, что стоило бы заплатить за вход, – тихо проговорила я, позволяя ветру унести мои слова. – Расскажи мне об огнях.

– У северных народов есть много легенд от эскимосов и индейцев Северной Америки, и даже от солдат Второй Мировой Войны. Некоторые очень древние и им уже целые века.

– Расскажи мне, – улыбнулась я.

Глава третья

Его руки скользнули вниз по моим плечам, вызвав тяжелый вздох, сорвавшийся с губ. Когда он обнял меня за талию, я сделала все возможное, чтобы дышать ровнее. Это казалось невозможным.

– Во время битвы в Афинах в Греции, – начал он. – Воины сражались до поздней ночи: стреляли из лука, метали огненные шары и направляли клинки на своих врагов. В первую же ночь битвы опустилась тьма, а на небе появились огни. Яркие оттенки зеленого, красного, голубого, желтого... Они освещали ночное небо, складываясь в беспорядочную радугу. Воины называли их райским светом, верили, что это души умерших воинов, которые переходили ночью к ангелам. Дрожащие цвета были именно душами, переходящими с земли на небо.

– Это прекрасно.

– Есть похожий миф о потерянных душах; тех, что не готовы к переходу, или которые по какой-то причине не могут найти свой путь. Как бы ни было грустно, это правда. Очень много историй о детях, которые не смогли найти свой путь, потому что еще не достигли своей мечты. И теперь зависли между земной и загробной жизнью.

– Так печально, – нахмурилась я. – Но большинство взрослых даже не приближаются к достижению своей мечты перед тем, как умрут. Я же только начинаю проживать свою жизнь.

– Верно. Так случается с большинством заблудших душ, – вздохнул Люк.

Он отвел мои волосы на одну сторону, позволив ветру коснуться моей обнаженной кожи. Я вздрогнула, и Люк прижал меня крепче.

– Шли годы, истории обрастали новыми дополнениями. Вскоре появились слухи о том, что души не могут пересечь границу из-за незавершенных дел, а в некоторых случаях, из-за незавершенной истории любви.

– Незавершенная любовь? – я никогда прежде не слышала ничего подобного.

– Родные души, которые умирают раньше любимых и приближаются к границе без своих спутников, становятся жертвами незаконченной любви. Пока они скитаются между мирами, их воспоминания тускнеют, они забывают то, чего ждут. Становятся блуждающими душами.

Я повернулась, глядя на него через плечо.

– Ты веришь в легенды? Или жизнь после смерти?

Он не раздумывал над ответом.

– Да. Наши души не могут просто исчезнуть. Если бы такое случилось со мной, и я бы потерял любовь всей своей жизни, то и сам потерялся бы.

Я напряженно всматривалась в яркий ансамбль розового и золотого цвета, затем снова повернулась к нему лицом, все еще находясь под впечатлением от вдохновляющих красок на горизонте.

– С этим светом сложно поверить, что душа может сбиться с пути.

– Ничего удивительного, – откликнулся Люк. Я почувствовала его движение, приняв его за пожатие плечами.

– Я верю, что у каждого есть своя история, своя легенда. Со временем на одну легенду накладываются другие, пока они не сливаются в большой хаотичный клубок.

Я рассмеялась, не стараясь оспаривать его слова. Повернувшись к нему лицом, я встретила его удивленный взгляд. Улыбнулась. Теперь моя очередь быть смелой.

– Не будем больше о потерянных душах. Давай сегодня сосредоточимся на наших. Знаю, прямо сейчас они здесь, и им нужно развлечься.

Он ухмыльнулся, давая понять, что я нашла нужные слова.

– Я готов следовать за тобой.

– Расскажи мне о своей самой безумной мечте. О чем ты думаешь, когда весь мир засыпает, а ты смотришь на звезды, – я склонила голову, улыбаясь и ожидая его ответ. Его взгляд метнулся на мои губы, а затем он снова мне в глаза. Мне пришлось закусить губу, чтобы не раскрыть ему свою собственную мечту.

– Я мечтаю о том мире, который ощущаю во время полета. Мечтаю, чтобы он остался со мной, когда я опускаюсь на землю. Мир так быстро меняется, что я не уверен, что смогу догнать его. Вот причина, по которой я парю, – он посмотрел мне в глаза со смесью надежды и волнения.

– Не знаю, – задумчиво начал он снова. – Мне так хорошо здесь с тобой.

Я не ослышалась? Когда он произнес это, я задержала на нем взгляд дольше, чем собиралась. Мысли путались, его слова эхом отдавались у меня в голове. Почему все, что он говорил, было таким завораживающим? И почему меня всегда тянуло посмотреть на его губы? Он прокашлялся, и эта пауза была именно тем, что мне было необходимо, чтобы привести в порядок свои мысли.

– Я смотрю на этот мир через линзы, – я кивнула на камеру на моей шее и улыбнулась. И вдруг яркая вспышка пронзила меня. – Помоги мне отыскать на корабле самое возвышенное место, – сказала я , задыхаясь от волнения, оставляя позади все страхи. Он склонил голову. В его глазах застыл вопрос, но азарт победил, и Люк не высказал опасения вслух.

– Хорошо. Идем за мной, мисс Эмма.

Я хихикнула, взяв его под руку, прижимаясь теснее к Люку, пока он вел меня к корме корабля. Мы поспешно шли, глядя на яркие краски северного сияния, наслаждаясь волшебным моментом. Шепот и свист ветра окружали нас, смешиваясь со слабым жужжанием. Он помог мне подняться на площадку. Мы встали под высоким шестом, на котором крепился флаг. Мой взгляд замер на нем, задаваясь вопросом, почему я предложила ему отправиться на самое высокое место на корабле. Именно это он и сделал. Я представила, как он помогает мне подняться по лестнице.

– Ты первая, – усмехнулся Люк. – Поднимайся на мачту.

Я посмотрела на нижнюю ступеньку веревочной лестницы.

– Нет, – судорожно затрясла я головой. Страх поглощал меня от одной мысли, что я ступлю на эту лестницу. Ладони легли на мои руки, обнимая меня, крепко держа. Люк зашептал мне на ухо, его дыхание щекотало меня.

– Я с тобой, Эмма, – просто шепот, но сердце отреагировало на него, затрепетало. – Это твоя мечта. Я лишь помогаю достичь ее. Забирайся наверх, Эмма. Открой глаза. Будь смелее и прогони страх.

В Люке было что-то успокаивающее. Я верила его словам, как ничьим другим прежде. Потребовался лишь миг, чтобы все, что он говорил, дошло до моего сознания. Зловещая темнота отступала, и я освобождалась от этого заклятья. Остальное зависело от меня. Я переборола тьму, потянувшись к лестнице. Переборов страх, стала подниматься. На меня словно вылили ведро воды, помогая вырваться из кошмара. Я вдруг ожила. И бесстрашно взбираюсь вверх. Как только я ступила на огороженную площадку – или, как называл ее Люк, гнездо, – я дождалась его и обняла за шею. Во мне бурлила энергия.

– Не могу поверить, что сделала это.

Он смотрел на меня сияющим взглядом.

– А я могу. Итак, что теперь? Я привел тебя сюда. Теперь твоя очередь удивить меня.

Вспомнив, для чего мы здесь, я широко улыбнулась. Схватила камеру с шеи и повернулась, показывая на небо, к которому мы теперь были ближе.

– Смотри, Эмма, – сказал Люк. – Сегодня твой свет наполняет небо.

Я закатила глаза от его шутки, хотя, вряд ли это была шутка. На самом деле было довольно мило. Так что я решила ничего не отвечать, наслаждаясь комплиментом. Люк терпеливо ждал, пока я искала идеальный момент на горизонте. Потребовалась секунда пока я увидела его. Розовые изгибы вплетались в сиреневые оттенки над ними. Я сделала фото, ожидая, когда снимок окажется в моих пальцах. На тонком пластике проявлялось изображение. Люк осторожно взял фото из моих рук, и выражение его лица было именно таким, как я и предполагала. Он с удивлением смотрел на мир, в котором он жил. Теперь он был запечатлен на маленьком белом квадратике. Момент, который никогда не забудется.

– Повтори! – воскликнул он. Я усмехнулась. В следующий миг навела камеру на нижнюю палубу. Она была пустой, но перед шлюпкой стояла пожилая пара прямо в том месте, где встретились мы с Люком. Я сделала снимок в момент, когда мужчина смотрел на женщину. В его взгляде читалась любовь.

– Это великолепно, Эмма.

– Обычно я стою там..., – я указала на нижнюю палубу. – ... делаю снимки всего, что вижу вокруг. У меня никогда не было шанса увидеть все твоими глазами. Я даже не смогла заставить себя забраться на горы у водопада сегодня. Я бы смогла рассмотреть твой полет на планере. Должна сказать, что со стороны смотрится потрясающе.

Его рука обвила мою талию. Люк уперся подбородком в мою шею.

– Кто знал, что двое людей могут по-разному смотреть на мир и, в то же время, любить его с одинаковой страстью?

Мы смотрели вдаль, восхищаясь сменяющимися волнами цвета. Прикрыла глаза, позволяя ветру обдувать мое лицо и волосы. Я успокоилась. Все, о чем я могла сейчас думать, каково было бы парить с Люком ночью во время Северного сияния.

– Ты говорил, что спасаешься от проблем, когда поднимаешься в небо. Что это значит? – спросила я.

Люк тяжело дышал, я чувствовала, как его грудь поднималась и опускалась.

– Моя мама ушла, когда я был маленьким. Я едва ее помню. Мой отец сказал, что она была не готова нести ответственность за семью. Отцу приходилось самому заботиться обо мне, а значит, мне приходилось оставаться у родственников и друзей, когда его забрали в армию. Я всегда боялся, что он не придет домой, и я останусь один. Когда он вернулся, то стал брать меня с собой в полет. Это стало моим спасением. Когда я в небе, то знаю, что больше не одинок.

Даже представить себе не могла, что мать может оставить ребенка. Плечи задрожали, в горле застрял ком. Не обращая внимания на ощущения внутри меня, я постаралась сменить тему.

– Тебе приходилось летать в плохую погоду?

– Однажды. Это было ужасно, – он поежился, вздрогнув. – Парапланеризмом лучше всего заниматься в солнечную погоду. Тогда ты можешь парить над хребтами, если поймаешь поток ветра с гор, создающий восходящий поток. Но бывает, что находят тучи и меняют твои планы. Тогда приходится применить много умения и чуточку удачи, чтобы приземлиться.

Я хотела расспросить его о том, чего он боялся во время опытных полетов, но он опередил меня.

– Чем ты будешь заниматься завтра? Его вопрос заставил мое сердце трепетать. Мне не потребовался даже глайдер, чтобы воспарить. После того, как я весь день мечтала о том, чтобы Люк был рядом, мысль о возможном опыте полета с ним зарождала внутри меня свет. Должно быть, он почувствовал мое замешательство, потому что прервал меня прежде, чем я успела ответить ему.

– Я завтра весь день проведу с отцом, буду тестировать глайдер, – быстро произнес Люк. Мое сердце опустилось, я старалась скрыть разочарование. – Я просто подумал, что ты могла бы завтра подняться еще выше над землей.

У меня было желание огрызнуться в ответ, но я прикусила язык. Это не его вина. Я напоминала себе об этом, пока подбирала слова.

– Как это?

Он отступил от меня, облокотившись о металлические перила, и улыбнулся.

– Например, полетала бы.

Он повернулся ко мне, уловив странное выражение на моем лице. Возможно, он сумасшедший. Он слишком хорош, чтобы быть настоящим.

– Ты сказал «полетать»?

Он усмехнулся.

– Я не жду, что у тебя вырастут крылья, Эмма. Есть другие способы парить. Вроде глайдера или привязанных к себе крыльев.

– Как?

– Пройтись по навесной переправе.

– О, нет. Ни за что. Ты убедил меня подняться сюда только потому, что сам был здесь со мной. Я не собираюсь скакать как Тарзан по лесу. Мне вовсе не хочется умереть.

Он помрачнел, но сдержался и снова улыбнулся.

– С тобой не случиться ничего плохого. Поверь. Твоя жизнь начнется снова, когда ты отпустишь все свои страхи. Пришло время избавиться от них, Эмма.

– Может, если бы ты был там, но в одиночку я туда не полезу, – я покачала головой. – Мне будет страшно.

– Страх – это всего лишь чувство. Заглуши его.

Почему его слова всегда проникают в самое сердце?

– Люк, я не такая храбрая, как ты. От одной лишь мысли о полетах меня трясет, словно я хватаюсь за обнаженный провод..., – я задрожала. – Я не могу.

– Что тебя удерживает? – выпалил Люк.

– Жизнь! – я почти кричала, но ветер приглушил мой крик. Он нахмурился, и я поняла, что разочаровала его.

– Спустя годы ты посмотришь назад, вернешься в сегодняшний день, когда жизнь дала тебе шанс стать храбрее и изучить ее под другим углом. И ты выбираешь остаться на земле? Посмотри где мы, Эмма. Оглянись. Когда мир расстилается под тобой, страх отступает.

Я вздрогнула, не желая прислушаться к его словам. Мы молча стояли, пока Люк не посмотрел на часы. Я ненавидела миг расставания. Каждый день приближал нас к разлуке. Люк становился все дальше от меня, потому что скоро нам предстояло сойти с корабля. Возможно, мне осталось провести всего пару дней с Люком Итаном. Когда мы стояли на палубе у мачты, он засунул руки в карманы и печально посмотрел на берег. Я вела себя как дура, ничего не говоря этому парню. Потому что сейчас он, вероятно, думал, что сделал что-то неправильно. Мне нужно показать ему, что все в порядке.

– Спасибо, что помог мне подняться на эту штуку, – я смущенно улыбнулась. – Без тебя я бы не справилась. Жаль тарзанку. Просто...

– Нет, – оборвал он. – Я должен извиниться за то, что давил тебя. Мне не стоило так поступать. Мы увидимся завтра?

В его взгляде было так много надежды, словно он думал, что я могла отказать ему. Просто мучительно.

– Конечно, – решительно кивнула я. – Завтра.

Он улыбнулся, и вся неловкость улетучилась. Затем Люк обхватил ладонями мои щеки, бережно поглаживая их, словно они были сделаны из хрупкого фарфора. Дыхание перехватило. Его прикосновения буквально вытолкнули последний глоток воздуха из моих легких. Я прикрыла глаза, когда Люк наклонился к моему лицу. Когда его губы коснулись моей щеки, я едва могла стоять на ногах.

– Неважно, что ты сделаешь завтра, но оно того стоило. Я буду ждать тебя ...прямо здесь.

А затем он ушел.

Глава четвертая

-Я лечуууууу!

Все это было последствием прошлой ночи, – ну, когда я мечтала о Люке – и тарзанка, установленная возле пирса, стала решающим толчком, чтобы я

решилась покинуть свою зону спокойствия. Теперь я быстро двигалась без дополнительной страховки. Лишь один металлический зажим. Страшно до смерти. После первого спуска я едва смогла открыть глаза и внимательно осмотрелась вокруг, паря над горной пропастью. Я уже трижды поднималась на тарзанку в горах, прежде чем полностью пробудилась и осознала, на какой нахожусь на высоте, и вымученно улыбнулась.

Верхушки деревьев были срезаны, и я чувствовала себя в полной безопасности.

Меня больше не волновала. На самом деле, я оценила то, что у меня появилось время

лучше рассмотреть все. Я раскинула руки, словно это крылья, и шагнула вперед. Я

воспарила. До тех пор, пока я не зависла над заливом и не посмотрела на свое отражение. Вот тогда я стала паниковать. По-настоящему. Я часто задышала, стараясь нащупать ногами твердую поверхность. Белые облака и тучи скрывали мое отражение. Мной овладела паника, и я не знала, почему. В миг, когда мои ноги, наконец, коснулись деревянной платформы, я съежилась, спрятав голову между коленями и раскачиваясь вперед-назад, отчаянно пытаясь выбраться из тьмы. Я даже не заметила, что инструктор искал меня. Я не слышала, о чем он мне говорил, но уверена, что он спрашивал, в порядке ли я.

Отрешенная, опьяненная от адреналина, все еще погруженная в собственные мысли.

Что со мной произошло? Ах. Я знаю, что это плохая идея. Мне стоило прислушаться

к своему внутреннему голосу и остаться на земле. Несколько минут спустя, когда моя паника стала исчезать, и я снова стояла на земле, мне пришлось заставить себя вернуться к тросам, которые казались мне вполне удобными совсем недавно. И лишь по ним можно было спуститься.

Волнуясь, я закрыла глаза и представила что подо мной вовсе не скалы и океан. Я

больше не парила. Теперь я просто спускалась по веревке, опустошенная из-за

собственного страха. Я не могла дождаться, когда благополучно доберусь до земли, вернусь на корабль и дождусь Люка, чтобы рассказать ему обо всем.

*****

Он забрался на наше «воронье гнездо», когда я нашла его. Мне не хотелось снова забираться наверх. С меня довольно приключений на сегодня. Когда Люк заметил меня, в его взгляде читалось удивление, сменившееся непониманием, когда он заметил, что я машу руками, призывая его спуститься ко

мне на палубу. Когда он понял, что я не собираюсь подниматься, он спустился

вниз. Я стояла, облокотившись на перила, когда он поднялся ко мне, глядя прямо перед собой на проплывающие мимо айсберги.

– Ты был не прав.

– Мне жаль, – он словно знал, о чем я хотела поговорить. Мы не завели разговор сразу же, и я знала, что он дает мне время собраться, но когда я решилась, то поразилась сама себе. Напряжение спадало, и

я вспомнила то возбуждение, зарождающееся во мне во время скоростного полета.

– Я почувствовала это, – наконец, сказала я. Я имела в виду тот прилив адреналина, который я испытала во время полета с платформы. – Я никогда не чувствовала себя такой живой.

– Тогда что произошло? – в его голосе сквозило недоумение.

– Я увидела свое отражение в воде. Все произошло так быстро. В один миг я кричала на ветру и смеялась, а в следующую минуту стала задыхаться, опасаясь за свою жизнь. Я не наслаждалась полетом. Я словно была во сне, приближаясь к смерти, но обычно я просыпалась до того, как все заканчивалось, – я покачала головой, рассказывая свою историю и осознавая, что боюсь собственных

слов. – И ничто не могло спасти меня.

– Ты боишься воды?

Я с усмешкой посмотрела на Люка.

– Конечно, нет. Я все свое детство провела в воде. Родители называли меня Маленькой Рыбкой. Очевидно же, что я не боюсь воды.

Он пожал плечами.

– Некоторые люди подавляют страхом болезненные воспоминания, но он не

настолько силен, чтобы можно было избавиться от мельчайших деталей. Твоя паника, возможно, является естественным способом напомнить тебе о том, что ты скрываешь. О том, что тебя пугает.

– Но что это? Я же не боюсь воды. Я преодолела свой страх полета и прекрасно справлялась со всем, пока не увидела в воде свое отражение... Возможно, я боюсь себя.

Люк усмехнулся.

– Сомневаюсь. Невозможно испугаться такого прекрасного личика, как у тебя, – он

отошел от перил и протянул руку. – Идем со мной. Моя очередь выбирать

приключения.

Я предупреждающе посмотрела на него, готовая сказать"нет", даже не догадываясь о том, что он задумал. Но Люк схватил меня за руку и потянул за собой. Я не хотела ничего сильнее, чем продолжать держать его за руку, так что я продолжила путь – но я не позволю ему втянуть меня в очередное

смертельно-опасное мероприятие снова. Не взбираться на мачту, не летать, и, безусловно, не...

– Ты собираешься плавать? – мы стояли у бассейна на задней палубе. Вода в нем была теплая, конечно, но у нас не было при себе плавательных костюмов. – Ты хочешь, чтобы я доказала, что не боюсь воды?

Его глаза заблестели, и я была рада, что напряжение между нами спало. Я задумалась. Он кивнул, а затем стянул кожаную куртку и обувь и отбросил их на палубу. После этого он прыгнул в бассейн полностью одетый.

– Давай, Эмма. Не оставляй меня, – сказал он, всплыв на поверхность. Я запрокинула голову и рассмеялась, затем посмотрела на мое стильное, черное пальто с поясом. Когда я сниму его, под ним окажется красно-белое платье в клеточку. Я чувствовала, что Люк наблюдает за мной. Все выглядело таким обычным, пока я скидывала пальто и избавлялась от туфель. Я не вела себя как Люк и не бросилась сразу в воду. Вместо этого я опустила одну ногу в воду, сев на краю бассейна. Медленно я опустила и левую ногу с края. Люк усмехнулся и, лукаво глядя на меня, подплыл ближе.

– Люк, – предостерегла я. Он усмехнулся и приблизился ко мне, положив локти на палубу.

– Я не заставляю тебя делать то, что ты не хочешь. На самом деле, мне жаль, что я подтолкнул тебя к риску вчера. Я лишь хотел помочь тебе преодолеть свой страх. Я не хочу, чтобы ты пропустила что-то, потому что испугалась. Тебе это не нужно. Но я понимаю, – он склонил голову, рассматривая меня. – Вот что я

имею в виду.

Меня не устраивало расстояние между нами. Быстро оттолкнувшись, я соскользнула в теплую воду и подплыла к Люку.