Текст книги "Песнь Крови"

Автор книги: Дин Андерссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава девятнадцатая. ХЕЛЬ

И в тот самый момент, когда руки Песни Крови коснулись ледяной поверхности Черепа Войны, с губ Нидхегга сорвался торжествующий вопль. Освободившись от невольниц, он с силой метнул подобранный с пола кинжал, который по самую рукоять вонзился в спину воительницы.

Она вскрикнула от боли, пронзившей тело, и почувствовала, как чернота смерти накатывает на сознание неумолимой волной.

Задыхаясь от боли, воительница собрала остатки сил и выкрикнула слова заклинания, вызывая в этот мир саму богиню Хель. Затем ноги ее подломились, и она стала оседать на пол, оставляя на поверхности Черепа алые следы крови. Она соскользнула на холодные плиты и застыла неподвижно.

«Я победила, – подумала она, – и все-таки проиграла!» Она прекрасно понимала, что этот последний удар, нанесенный Нидхеггом, станет для нее смертельным.

– Гутрун! – медленно прошептала она с последним своим выдохом и умерла.

– Песнь Крови! – закричала Хальд.

Ялна застонала, ее сердце наполнили ужас и отчаяние.

Но король неожиданно уронил меч на пол, его трясло от ужаса. Да, воительница богини Смерти Хель была мертва, но все же она успела выкрикнуть слова заклинания. Он попятился от Черепа, уже заранее зная, что произойдет дальше. Знал он и другое – теперь ничто не сможет ему помочь, у него нет ни малейшего шанса предотвратить грядущую расплату за предательство.

Багровый свет, излучаемый Черепом, стал ярко-алым, наливаясь силой. Высохшие тела четырех рабынь, все еще прикованные к нему, вдруг вспыхнули ослепительным пламенем и через несколько секунд превратились в прах, осыпавшись серым пеплом на плиты пола. А тихий пульсирующий рокот стал медленно нарастать, пока не превратился в громовые раскаты, заставлявшие вибрировать не только воздух, но и сами стены пещеры. Пол задрожал.

И вдруг ниоткуда появилась сама Хель. Ее гигантская фигура высилась под самым потолком огромной пещеры, багровые глаза светились в темноте, и свет, казалось, исходил из самих черных глазниц ее лица, похожего на лицо полусгнившегс трупа. От ее истлевшей плоти расходилось зловоние мертвого тела, длинные седые волосы шевелились, точно змеи. Она указала костлявым пальцем на Череп. Багровый луч ударил от ее руки прямо в хрустальное чрево этого магического сооружения – вместилища невиданной мощи.

Он заскрежетал и затрясся на каменном постаменте, в который был вживлен. Потом угрожающе накренился, точно готовый упасть, и вдруг высвободился из долгого плена, и вся эта огромная хрустальная масса вдруг зависла в воздухе, точно была легче пушинки.

Ярко-алый луч ослепительного света устремила от Черепа в тело Хель, в то время как ее собственная энергия, струившаяся из вытянутой руки, угасла. Ореол алого света окутал ее гниющую плоть. Она вскинула голову и закричала в экстазе, ее тощие мертвые руки с силой обхватили грудь, точно Хель боялась, что нахлынувшие чувства разорвут ее. Голова откинулась назад, седые волосы зашевелились, точно живые. А затем в ореоле этого кровавого света с ней произошла метаморфоза. Ее внешность вдруг изменилась до неузнаваемости. Она стала выглядеть так же, как любая молодая женщина – бледное тело, красивое, завораживающе притягательное и чувственное, полное жизни. Но длилось это всего несколько секунд, и вот уже половина ее тела снова стала темнеть, пока не приобрела вид трупа, тронутого тлением и гнилью.

Богиня Смерти застонала от боли. Алый луч, прорывавший пространство, потух, так и оставив ее наполовину живой, наполовину мертвой. И это близкое соседство несовместимого больше всего поражало и пугало.

– Слишком долго! – воскликнула она, и ее громкий голос покатился по пещере, отдаваясь эхом во всех закоулках. – Слишком долго мне приходилось довольствоваться одной лишь смертью! – раздраженно проскрежетала она, впиваясь пронзительным взглядом в Нидхегга, теперь казавшегося крошечной фигуркой у ее ног. – И все из-за тебя! – зашипела она по-змеиному, указывая на него пальцем. – Я уже никогда не смогу стать единой, какой была раньше, и все из-за тебя!

Нидхегг закричал, когда алый луч ударил из ее указующего перста, пронзив его тело насквозь. Невидимая сила вздернула предателя в воздух, оторвав от пола. Его корежило от боли, алый луч иссушал тело, лишая последних сил. Лицо Хель сжалось в маску ненависти, бесконечной и абсолютной, как и ее власть.

– Я превращу тебя в пожирателя падали! Ты будешь ползать на собственном брюхе, как змея! – пообещала она зловещим шепотом, разносившимся под сводами пещеры. – Я назову твой вечный дом Нострандом, – произнесла она насмешливо, – прибежищем трупов, местом нетающего льда и непроходящей тьмы, где единственной твоей пищей станут мертвецы! И то бесконечное время, пока будет длиться твоя никчемная жизнь падальщика, ты будешь испытывать такие адские муки боли, по сравнению с которыми смерть – желанное счастье!

Нидхегг продолжал надрывно кричать, он не мог остановиться, потому что боль пронизывала его тело. Оно стало меняться на глазах, растягивалось, разрывая на куски кожу и плоть, ломая кости, точно щепки.

Лежа на полу, Хальд с ужасом наблюдала за тем, как секунда за секундой Нидхегг превращался из человека в извивающегося бледно-молочного дракона, напоминавшего собой гигантского трупного червя. Его глаза светились багровым пламенем, и человеческий вопль теперь переродился в какой-то звериный визг испытывавшего смертельную муку чудовища.

А потом вдруг этот страшный урод, в которого превратился король, исчез. В пещере наступила тишина. Хель стояла одна в центре гигантского подземелья, Череп Войны парил в воздухе перед ней. Ее правая рука, похожая на полусгнивший обрубок, потянулась к Черепу и коснулась его поверхности. В этом прикосновении была нежность. Хель погладила ледяную поверхность хрустальной громады.

Какое-то предчувствие толкнуло Хальд изнутри. Она вдруг ощутила, что Хель сейчас исчезнет из пещеры вместе с Черепом. Гнев и ярость вскипели в ее сердце. Она с трудом поднялась на ноги.

– Твое обещание! – выкрикнула Хальд. – Сдержи свое обещание, будь ты проклята! – потребовала она так, точно имела на то право. На секунду Хальд даже забыла о том, что разговаривает не с кем-нибудь, а с самой богиней Смерти. Ее кулачки сжались, словно она готова была броситься на великаншу.

Хель бросила взгляд сверху вниз, посмотрев на ведьму. Казалось, она только теперь обратила внимание на крошечное существо у своих ног.

На секунду мужество Хальд пошатнулось. Она с огромным усилием заставила себя смотреть прямо в глаза богини, не отводя взгляда.

– Обещание? – Хель рассмеялась, и по пещере пронесся звук, больше похожий на шелест опавших листьев под ногами.

– Да! Твое обещание Песни Крови! Той, что вернула тебе Череп Войны! Вот она! У твоих ног! Освободи дочь Песни Крови! Освободи Гутрун! Сдержи свое обещание!

Хель снова рассмеялась, наклонилась, внимательно всматриваясь в ведьму. На губах богини играла холодная улыбка, ее глаза, горящие багровым пламенем, смотрели прямо на Хальд, натыкаясь на вызывающий взгляд смертной.

Хель рассмеялась в третий раз и выпрямилась. Она указала пальцем на Песнь Крови, чьи останки так и лежали у подножия постамента с кинжалом в спине. Багровый луч пронзил воздух и ударил в это неподвижное мертвое тело. Воительница дернулась, конвульсии пробежали по всему телу. Кинжал вывалился из спины, внешность стала резко меняться. Ее плоть стала приобретать привычный вид живой женщины. Белая кожа покрыла тело. Она хрипло вздохнула, воздух со свистом вылетал из ее легких неровными толчками. Песнь Крови открыла глаза и увидела Хель, огромная фигура которой возвышалась над ней, увидела она и Череп Войны, висевший в воздухе под самым потолком пещеры.

Богиня указала пальцем на Хальд. Еще один багровый луч прорезал пространство. Хальд почувствовала, как все ее молодое тело наливается невероятной силой, раны на боку и бедре затянулись мгновенно, не оставив и следа.

Хель повернулась в другую сторону и указала на Ялну, сумевшую подняться на ноги и теперь стоявшую пораженной недалеко от ведьмы. Затем наступил черед Вельгерт и Торфинна, которые продолжали недвижно лежать на полу без сознания.

– Никто не смеет сказать, что Хель не держит своих обещаний, – прошелестел раздраженный голос богини, а затем она снова рассмеялась. Она исчезла внезапно, вместе с Черепом Войны, и ее смех еще пару секунд эхом метался меж стен пещеры. Но потом затих и он, в подземелье наступила гнетущая тишина, оставив смертных наедине с полумраком.

Теперь пещера освещалась лишь неровными бликами факелов в настенных подставках. Все было кончено, Нидхегг оказался повержен, они победили.

Ялна больше не чувствовала боли, все ее царапины, ссадины, синяки и кровоподтеки исчезли с одним-единственным прикосновением богини Смерти. Вельгерт и Торфинн завозились на полу, приходя в сознание. Они тоже были целы и невредимы, точно никогда не получали никаких ранений.

Песнь Крови медленно опустилась на каменный пол, невидящим взглядом уставясь перед собой. Она понимала только одно – Гутрун рядом с ней нет. Все-таки Хель так и не сдержала своего обещания. «Я должна вернуться во владения богини Хель, – подумала Песнь Крови, глотая наворачивающиеся на глаза слезы, – я должна вернуться за моей дочерью».

Небольшая сфера, пульсирующая багровым светом, неожиданно образовалась прямо перед воительницей. Через секунду она исчезла, и на ее месте оказалась маленькая девочка с темными волосами и карими глазами. Дитя было одето во все черное.

– Гутрун! – закричала Песнь Крови, не в силах сдержаться. Вскочив на ноги и бросившись к своей дочери, она упала перед ней на колени и обняла ребенка, уже рыдая в полный голос и не стесняясь собственных чувств.

– А где же твоя одежда, мамочка? – спросила Гутрун, вид матери явно озадачил ее.

Песнь Крови только сильней прижала к груди дочку, слезы текли по ее лицу, и она не желала останавливать собственные рыдания.

– Как я счастлива видеть тебя! – воскликнула она, снова и снова целуя свою любимую малютку.

– Я так по тебе скучала, мамочка! – воскликнула Гутрун, целуя мать в ответ своими по-детски припухлыми губками.

Хальд было направилась к этой парочке, но остановилась. Она не решилась нарушить их зыбкое уединение. Она хотела дать этим двоим насладиться счастливой встречей.

Ялна улыбалась, глядя на эту сцену, она сжала пальцами плечо Хальд, слезы навернулись у нее на глазах.

Хальд повернулась к девушке, а затем обе направились к Вельгерт и Торфинну, сидевшим на полу и ничего не понимающими взглядами осматривающим незнакомое помещение, силясь осознать, что же происходит вокруг.

Песнь Крови и Гутрун еще с секунду стояли, обнявшись, потом воительница отстранила от себя дочь на расстояние вытянутой руки и улыбнулась сквозь душившие ее слезы.

– Моя одежда там, на полу, – сказала она как можно спокойней. – Пойдем, ты поможешь мне одеться, хорошо?

Гутрун кивнула.

Песнь Крови подобрала свой меч с пола, взяла Гутрун за руку и повела ее к тому месту, где лежала одежда. «Я и в самом деле победила! – подумала она, глядя на свою дочь и с нежностью сжимая детскую ручонку. – И Хель сдержала свое обещание! Гутрун и я снова живы и на свободе!»

– А кто эти люди, мама? – озадаченно спросила Гутрун, посмотрев на остальных.

– Друзья, Гутрун. Мои добрые друзья, – торопливо ответила Песнь Крови, надевая на себя привычную одежду воительницы. – Вот только закончу одеваться и сразу же познакомлю тебя с ними. Они помогали мне, чтобы мы снова могли быть вместе. Подай, пожалуйста, мои башмаки.

Гутрун послушно кивнула и протянула матери ее тяжелые кованые башмаки.

Хальд принялась объяснять Вельгерт и Торфинну все, что произошло в пещере, пока те были без сознания, когда неожиданно, повернув голову, она обратила внимание, что заговоренные черные цепи на стенах превратились в прах. Она бросила взгляд на меч Нидхегга, который до этого лежал на полу посреди подземелья, от него тоже осталась лишь кучка серого пепла.

– Мы должны немедленно убираться отсюда! – закричала Хальд неожиданно. – Все, что создавал Нидхегг с помощью магии, разрушается и исчезает! Его заклинания потеряли силу! И если он использовал колдовские чары, чтобы построить Ностранд, как о том рассказывают легенды, то весь этот замок вместе с крепостью тоже исчезнет с лица земли!

Песнь Крови слушала ведьму внимательно, быстро натягивая оставшуюся одежду.

– Где наше оружие? – спросила Вельгерт.

– Не знаю, – откликнулась Хальд. – Нам надо торопиться!

Песнь Крови бросилась к остальным, держа наготове меч в правой руке. Левой рукой она сжимала крохотную ладошку своей дочки. Затем она отпустила Гутрун и скинула с себя плащ, бросив его Ялне.

Девушка кивнула в знак благодарности и тут же накинула плащ на плечи, завязывая шнурки на шее.

– Гутрун, это все мои друзья, но сейчас нет времени знакомиться близко.

– Они… они выглядят совсем как мы, мамочка, – прошептала Гутрун удивленно.

– Да, – откликнулась Песнь Крови, вспомнив о Нифльхейме, где только плоть ее да ее дочери оставалась нетронутой тленом и гнилью. Их окружали мертвецы, полуразложившиеся трупы. – Здесь нет серых трупов, моя дорогая.

Песнь Крови поймала вопросительный взгляд Хальд.

– Нам наверняка придется силой прокладывать себе дорогу отсюда, – сказала она. – Не сможешь ли ты присмотреть за Гутрун, Хальд, пока я буду отбиваться? – попросила она.

Хальд молча кивнула, беря девчушку за руку. Воительница решительно выдернула факел из настенной подставки и устремилась в темный проем черного туннеля, ведущего к свободе. В руке она держала меч, готовая дать отпор любому, кто посмеет напасть на них.

Торфинн тоже схватил факел – единственное попавшее под руку оружие, Вельгерт проделала то же самое, и Хальд последовала ее примеру. Затем все они последовали за Песнью Крови в темный туннель, освещая себе дорогу светом факелов. Отстала одна Хальд, у нее неожиданно возникли проблемы с девочкой.

– Мы должны торопиться, Гутрун. Пожалуйста!

– Ты мне не нравишься, – капризничала Гутрун, дергая рукой из стороны в сторону и норовя высвободиться из крепкой хватки ведьмы. – Я хочу идти с мамой! – сопротивлялась она.

– Фрейя! – в сердцах выпалила Хальд, подхватывая девочку на руки и пытаясь бегом догнать остальных, ушедших уже достаточно далеко. – Перестань вырываться, Гутрун! – велела она. – Я не причиню тебе никакого вреда!

Ялна заметила, что Хальд с Гутрун почему-то отстали, она приостановилась, ожидая их и высвечивая в темноте факелом. Но как только ведьма с ребенком догнали ее, они все вместе направились к выходу из туннеля. Пока они проходили по этому узкому каменному коридору, со всех сторон раздавались неясные звуки, шуршала земля, падали мелкие камешки. Похоже, Хальд и в самом деле была права, когда торопила их.

И вот наконец они добрались до конца туннеля. Песнь Крови подняла факел к самому потолку, охватывая огнем все пространство. Как рассказал ей Нидхегг, именно там располагались невидимые охранники, проникавшие в человеческую плоть и парализовывавшие спинной мозг. Черная копоть от факела покрывала шероховатую поверхность потолка, а огонь медленно, но верно делал свое дело.

Низкий гул раздался где-то глубоко под землей, он шел снизу, нарастая с каждой секундой, земля неожиданно зашаталась и завибрировала под ногами.

Надеясь на то, что она успела уничтожить всех оставшихся невидимых пожирателей плоти, Песнь Крови бросилась вперед по туннелю к внутренней комнатке, из которой лестница вела круто вверх. Она была готова к тому, что столкнется здесь с солдатами, однако ни в комнате, ни на лестнице не было ни единой живой души. Даже разбитая мечами и топорами дверь осталась настежь открытой, точно приглашая пройти.

Перепрыгивая через две ступеньки, Песнь Крови побежала вверх по лестнице, чувствуя, как земля под ногами начинает гудеть и ходить ходуном. Следом за ней неслись Вельгерт и Торфинн, ни на шаг не отставая. Мощный толчок потряс все основание, на котором был расположен Ностранд.

Ялна добралась до подножия лестницы и на несколько секунд приостановилась в замешательстве.

– Ступай вперед с ребенком, – приказала она ведьме.

Хальд кивнула и стала торопливо подниматься по лестнице, когда неожиданный удар потряс пол и стены. Она с силой прижала Гутрун к своей груди, всем телом стараясь защитить непокорную девчушку, все еще пытавшуюся вырваться из ее рук.

Ялна побежала последней, она уже перепрыгнула три ступеньки, когда мощный толчок выбил опору из-под ног. Она потеряла равновесие и опрокинулась навзничь. Уже падая, девушка успела ухватиться за стену, но нога предательски подвернулась, она вскрикнула от боли и покатилась вниз по каменным ступенькам. Ялна тут же попыталась вскочить, но вывихнутая нога болела слишком сильно.

– Вельгерт! – закричала Хальд, успев краем глаза заметить, что произошло с девушкой. – Быстро! Возьми ребенка!

Вельгерт отбросила факел и схватила на руки Гутрун, продолжавшую отпихиваться и извиваться, точно дикий звереныш.

– Быстрее, Хальд, – торопила она, подгоняя ведьму, бросившуюся вниз по лестнице.

– Фрейя! Да знаю я, что надо торопиться! – раздраженно прокричала Хальд, подбегая к упавшей Ялне.

– Тебе надо уходить, оставь меня, – произнесла Ялна, гримаса боли исказила ее красивое лицо. – Я…

– Молчи и дай мне спокойно работать! – невозмутимо произнесла Хальд. Она поместила руки на вывихнутую ногу девушки, закрыла глаза и начала произносить слова лечебного заклинания.

Но стоило ей только сконцентрировать волю и сознание, как стены замка зашатались. Ровный монотонный гул поплыл по воздуху. Посыпались камешки, стены и потолок покрылись тонкой паутиной трещин. Теперь гул шел не только из-под земли, он шел отовсюду, даже сверху. Толчки повторялись все чаще, и сила их увеличивалась.

Песнь Крови уже миновала узкий дверной проем, располагавшийся в конце лестницы. Трупы солдат, убитых ею на этом самом месте, уже были убраны из коридора. Только тут и там еще оставались горки серого пепла и несколько почерневших мечей и топоров.

Всюду, куда бы она ни бросила взгляд, камни рушились, превращаясь в труху и пыль. Она понимала, что пройдет совсем немного времени, прежде чем все остальные камни этого огромного замка тоже начнут осыпаться под действием силы тяжести, и тогда они похоронят под собой всех, кто не успеет выбраться на поверхность. А им все еще предстоял долгий путь на свободу через бесконечные катакомбы.

«Хель смеется последней», – неожиданно снова вспомнила она. – Но не на этот раз!«– мысленно поклялась она и посмотрела назад, взглядом разыскивая Гутрун. Она увидела Торфинна, в эту самую секунду появившегося у подножия лестницы, но больше никого видно не было. Она остановилась, вернулась на несколько шагов и только тогда заметила Вельгерт. Гутрун отчаянно отбивалась, вырываясь из крепких рук воительницы. Они поднялись по каменным ступенькам, направляясь прямо к Песни Крови.

– Где все остальные? – в нетерпении закричала воительница.

– Хальд спустилась вниз, чтобы помочь Ялне.

– Кровь Гарма! Я их подожду. Ты и Торфинн ступайте вперед и уводите с собой Гутрун.

– На сей раз я не стану тебе подчиняться, Фрейядис, – ответила Вельгерт. Она решительно отдала все еще бьющуюся Гутрун в руки матери. – Теперь ты пойдешь вперед, и поторапливайся! – закричала она, забирая у Песни Крови факел.

Взгляды подруг встретились, воительница лишь слегка кивнула в знак согласия, одновременно выражая благодарность за такое внимание. Она повернулась и быстро побежала дальше, устремившись к следующему пролету лестницы. Она уже перепрыгивала по две ступеньки, когда вдруг осознала, что к глухому подземному гулу рушащихся камней прибавился еще какой-то посторонний звук. И звук этот был не чем иным, как отчаянными криками о помощи. Так могли кричать только попавшие в ловушку люди – они звали, умоляли, просили выпустить их из застенков, пока массивная громада замка не погребла их всех под обломками каменных плот. И крики эти неслись с того самого уровня, где располагались подземные казематы для непокорных.

» Заключенные «, – мелькнуло у нее в голове. Если никто им не поможет, они окажутся в смертельной западне. Песнь Крови бросила взгляд на Гутрун, которая прижалась к матери, уткнувшись личиком ей в грудь.» Но я не могу спасать их всех с ребенком на руках «, – мысленно пыталась убедить она себя.

Песнь Крови чувствовала, как сердце ее разрывается между жаждой свободы и стремлением спасти этих несчастных, обреченных на страшную смерть. Она заставила себя оставаться глухой к этим умоляющим голосам, раздающимся со всех сторон. Вот она выбралась на следующий уровень и побежала по коридору, с обеих сторон которого располагались камеры. Увидев ее, заключенные стали кричать еще громче, моля о пощаде.

Мысленно проклиная все на свете, она старалась не обращать внимания на эти голоса и продолжала бежать дальше, думая только о спасении собственной дочери. Неожиданцо еще один толчок потряс основание замка, на сей раз он был настолько мощным, что Песнь Крови споткнулась и едва не упала, на секунду потеряв равновесие. Пыль тучей поднялась к самому потолку, закрывая коридор плотной завесой, на месте рассыпавшихся в прах камней в кладке стен образовались зияющие дыры. И эти мелкие частички, витавшие в воздухе, попадали в глаза, вызывая поток слез, и от каждого вдоха легкие жгло, точно раскаленным железом.

Она с трудом добралась до следующего пролета лестницы, мышцы болели и почти онемели от такой напряженной гонки. За спиной крики о помощи стали затихать, она по-прежнему с силой прижимала дочь к груди и думала только об одном – вырваться из этого кошмара.

Хальд, пошатываясь на ослабевших ногах, поднялась, стараясь сопротивляться нахлынувшей на нее слабости после использования заклинания.

– Теперь ты можешь идти, – сказала ведьма Ялне. – И давай выбираться отсюда! – добавила она, помогая девушке подняться на ноги.

Обе женщины бросились вверх по узкой крутой лестнице, мимо Торфинна, стоявшего с факелом в руках, освещая темноту коридора. В его правой руке тускло поблескивала почерневшая сталь подобранного им у двери меча. Они пробежали мимо него, дальше, к следующему проему лестницы.

– Быстрее! – закричала им Вельгерт, подгоняя.

– Фрейя! Мы что же, по-твоему, вразвалку прогуливаемся, что ли! – огрызнулась Хальд, которой было тяжело бежать в таком темпе. Слабость еще не прошла, более того, она наваливалась все сильней, накатывая волнами, после каждого нового шага. Ведьме требовался отдых, но отдыхать было некогда.

Они выскочили в коридор и бросились бежать к Вельгерт, все еще ждавшей их.

– В свое время я могла бегать куда быстрее, чем вы сейчас, хотя мне тогда было не больше, чем сейчас Гутрун! – посмеялась над ними Вельгерт, следуя по пятам с факелом в руках. – А теперь, для разнообразия, немного пошевелите ногами! – закричала она и с удовлетворением заметила, что Хальд, разозлившись на нее за эту колкость, прибавила шагу, точно злость придала ей силы.

Затем Торфинн догнал их, и уже все вместе они бросились вверх по лестнице, навстречу долгожданной свободе.

Когда Хальд попала на тот уровень, где располагались клетки с заключенными, она так неожиданно остановилась, что Вельгерт едва не сбила ее с ног.

– Норда! – закричала она в полный голос. – Норда Серый Плащ! Это я – Хальд! Ответь мне! Где ты? – Она стояла, поворачиваясь из стороны в сторону, и кричала, пытаясь перекрыть вопли и мольбы о помощи.

– Времени нет! – прокричала Вельгерт, подгоняя ведьму.

– Оставь меня в покое! – огрызнулась Хальд. – Ты не понимаешь! Я пытаюсь…

Крепкий кулак Вельгерт с силой врезался в челюсть Хальд. Ведьма, закатив глаза, повалилась на бок, прямо на покрытый пылью пол. Вельгерт бросила факел, сгребла Хальд в охапку и закинула ее себе на плечо, точно пустой мешок. Затем она побежала дальше, от напряжения пот струился по ее разгоряченному лицу.

– Давай я ее понесу, – предложил Торфинн, стараясь не отставать от подруги.

Вельгерт только слегка дернула головой. Ее зубы были крепко сжаты, глаза наполовину закрыты, все ее усилия были направлены на то, чтобы как можно быстрее двигаться и не упасть под тяжестью ноши.

Ялна бежала впереди, они уже добрались до следующего пролета лестницы, когда Торфинн неожиданно застыл как вкопанный.» Боги! – подумал он. – Я не могу вот так просто оставить всех этих людей умирать под обломками замка «, – посмотрел вперед, туда, где в темноте пыльного коридора крутые каменные ступени уходили вверх.

Вельгерт, испытывая напряжение во всем теле, была уже почти у конца лестницы, но поглощенная ношей даже не заметила, как муж отстал. И все же, может, у него еще найдется пара минут, чтобы спасти нескольких человек, пусть и не всех, но хоть кого-нибудь…

Торфинн бросился обратно по коридору и стал быстро орудовать мечом, ломая один замок за другим. Двери распахивались под напором десятков рук. Вот он открыл одну клетку, потом еще одну, третью. Неожиданно посыпалась пыль с потолка и встала густой завесой. Она совсем запорошила его глаза. И почти сразу же из-под земли раздался глухой стонущий звук, медленно перераставший в рокот. Пол под ним накренился, уходя в сторону. Торфинн потерял равновесие, стал падать и успел лишь заметить, как под ним разверзается бесконечная тьма.

Песнь Крови добралась до последнего дверного проема, располагающегося в конце длинной лестницы, ведущей к свободе. Она ловила ртом воздух, ноги от напряжения и усталости дрожали, от пыли жгло легкие. Вот наконец она добралась до наземного уровня.

Воительница обернулась и увидела Ялну с Вельгерт, несшую на плече бесчувственное тело Хальд. Обе женщины, задыхаясь, бежали по лестнице, перепрыгивая ступеньки. Однако Торфинна нигде не было видно.

Песнь Крови не стала их ждать и задавать лишние вопросы. Все еще прижимая к груди дочь, она бросилась обратно в коридор, пытаясь понять, что же произошло.

Навстречу ей вдруг ринулся целый поток людей. Хаос криков и воплей слился с гулким рокотом, шедшим из-под земли теперь уже беспрерывно. Проклятья и ругань неслись из толпы. Здесь были солдаты, придворные в богатых одеждах, рабы, пленники, чьей-то рукой выпущенные из клеток на свободу. И все они толкались и кричали, стремясь пробиться поскорее наружу и спасти собственные жизни. Они с неистовством обреченных рвались вон из рушащегося замка.

Огромный каменный блок сорвался с потолка и обрушился на толпу, придавив нескольких человек прямо перед Песнью Крови. Она застыла на месте, не решаясь двинуться дальше. Только несколько минут назад обретя свободу и жизнь, ей совсем не хотелось рисковать собственной дочерью даже ради Торфинна.

Толпа рванулась через плиту, и, чтобы не оказаться задавленной, воительнице пришлось невольно прижаться к стене коридора. Кашляя и чихая от пыли, забивавшей нос, она бросилась вперед, пробиваясь сквозь толпу и чувствуя, как Вельгерт и Ялна следуют за ней по пятам.

Песнь Крови свернула в узкий коридор, ведущий в конюшни, и только теперь остановилась, чтобы дать отдохнуть измученному телу. Вельгерт и Ялна с трудом протолкались к ней через толпу.

– Где Торфинн? – спросила она Вельгерт.

– Да кто ж его знает, будь он проклят! Я-то думала, что он все это время бежал рядом со мной! – выругалась Вельгерт, озадаченно оглядываясь по сторонам. Кажется, она и в самом деле только теперь заметила, что Торфинна рядом нет.

– А что с Хальд?

– Наткнулась на мой кулак, – пояснила Вельгерт. – Она хотела остаться там и искать Норду Серый Плащ.

Они прошли через узкую деревянную дверь конюшни и оказались в проходе между стойлами.

Лошади бесновались, храпели, ржали и рвались из стойл, стремясь вырваться во двор замка. Конюхи, толкаясь и крича, бежали прочь.

И вдруг подземный гул стал медленно затихать, пока совсем не замолк. Сотрясение каменных сводов прекратилось, пол под ногами перестал ходить ходуном. Наступила тишина. И эта тишина показалась куда более зловещей и страшной по сравнению с хаосом, только секунду назад царившим в замке. Неожиданно солдаты, прислуга и разряженные придворные – все, кроме рабов, Песни Крови, Вельгерт и Ялны, – попадали на пол точно подкошенные.

Лошади перестали биться и метаться. Теперь они стояли совершенно спокойно, только в полутьме поблескивали испуганные влажные глаза.

Песнь Крови вопросительно глянула на Вельгерт.

– На то воля Скади, – шепотом пробормотала женщина, точно боялась громким голосом снова поднять панику среди замерших на полу людей.

– Давайте выбираться отсюда, пока это снова не началось, – предложила Песнь Крови тоже шепотом.

Хальд слабо застонала на плече Вельгерт и слегка дернулась. Она открыла глаза и застонала сильнее

– Что… – начала она. – Вельгерт опустила ее на пол.

– Что случилось? – простонала Хальд, морща нос и пытаясь вспомнить произошедшее.

– Я ударила тебя, – откровенно призналась Beльгерт, – ты все рвалась остаться внизу и найти свою Норду.

– Дура! – выкрикнула Хальд. Лицо Вельгерт помрачнело.

– Если бы я только смогла отыскать и освободить Норду и всех остальных колдунов, заточенных Нидхеггом в темницы, – поспешно стала объяснять Хальд, – они бы наверняка нашли заклинание, которое бы не дало разрушаться замку так быстро! Мы успели бы спасти всех, кто еще остался в подземельях и на других уровнях. А теперь… – Ее голос замер. Она так и не договорила, оборвав себя на полуслове. Ведьма вдруг увидела солдат и придворных, валявшихся на полу, точно кули. Создавалось впечатление, будто они все мертвы. – Что это с ними случилось? – озадаченно спросила Хальд, ничего не понимая.

– Представления не имеем. Да это и не важно, – откликнулась Песнь Крови. – Нам надо выбраться отсюда раньше, чем остатки стен рухнут и раздавят нас.

Переступая через лежащих на полу, Песнь Крови двинулась к внешней двери конюшни, ведущей во двор замка. Рабы так и стояли посреди прохода, безмолвные и напуганные. Ей пришлось расталкивать их, чтобы пробраться к двери. У нее даже возникла мысль взять одну из лошадей, но времени не было.

Когда вся компания наконец добралась до двери конюшни, Хальд мягко рассмеялась.

Вельгерт оглянулась на нее, в ее глазах вспыхнул гнев.

– Тихо, – приказала она. – Мы еще не знаем, что нас ждет снаружи.

– Могу поспорить, – сказала Хальд, – то же самое, что и здесь. Мне кажется, я знаю, что произошло.

– Расскажешь нам позже, – перебила ее Вельгерт.

– Я же говорю, я знаю, что произошло, – настаивала Хальд, а потом снова тихо рассмеялась. – Мы можем больше ни о чем не беспокоиться и ничего не бояться, по крайней мере, на ближайшее время.