Текст книги "Dura lex sed lex. Право на невесту (СИ)"
Автор книги: Дим Цыбин
Соавторы: Лика Ясинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)
Часть семнадцатая
– Дордик, докладывай, что у вас тут творится? – срочно прибывший в Ривенти лорд-управитель землевладения Синория, герцог Стинол, с трудом сдерживал раздражение. – Как вы ухитрились упустить Марианну? Ну, ничего нельзя никому поручить! Сначала прохлопали ушами настоящую Мари, теперь еще и Марианна сбежала! И что за фокусы с якобы проживающими на одном постоялом дворе девушками?
– С чего начать, Ваша Светлость? – начальник службы безопасности Синории сделал глубокий вздох, прикидывая, чем лично для него может закончиться эта эпопея. – С общей картины или с моих предположений?
– С общей картины, – герцог откинулся на спинку кресла и потер ладонями лицо. – Для начала, кто еще претендует на состояние Аль Киарано?
– Проще сказать, кто не претендует, – барон Дордик облегченно вздохнул, герцог карать всех и сразу не собирался. – Итак, начинаем сначала. После казни за несуществующую измену графа Миршеля Аль Киарано и двух его сыновей, супруга графа Ирэса была сослана в монастырь. Где через три года благополучно скончалась. Из прямых наследников осталась только малолетняя девочка – Мари. Которую в силу возраста должны были отправить в приют, но вместо этого сослали в Ривенти. Это первая нестыковка в этом деле.
– Действительно, странно, – герцог Стинол задумался. – Ну, почему в Ривенти – это не суть важно, хотя город мог быть выбран не случайно. Продолжай.
– В Ривенти над девочкой неожиданно устанавливают опекунство и меняют имя, – барон осторожно подбирал слова. – Опекуном становится некая горожанка Сабелла Альгейт. Цветочница. Жила на доходы с продажи выращенных ею цветов. Вдова. И не из самых обеспеченных. Тем не менее, опекунство ей дают без всяких вопросов.
– Подумаешь, это как раз легко могло быть, – герцог отрицательно покачал головой. – Властям не захотелось возиться с девочкой, сиротского приюта в Ривенти нет, поэтому сплавили ребенка первой попавшейся жалостливой горожанке. Изъявившей желание забрать сиротку к себе. И тратиться на содержание из городской казны не надо. Тем более, если эта Сабелла в Ривенти конфликтов с законом не имела.
– В Ривенти она действительно никаких конфликтов с законом не имела, – не стал возражать синорийский безопасник. – Поскольку прибыла она в Ривенти всего за полгода до Мари. Как раз вскоре после ареста графа Миршеля и его семьи. Приехала, купила домик, посадила цветы. Прожила полгода и взяла под опеку дочь казненного аристократа.
– А вот это уже интереснее, – герцог насторожился, вот в такие совпадения он уже не верил. – Откуда в Ривенти прибыла эта Сабелла, ты проверил?
– Попытался проверить, – Дордик криво усмехнулся. – Но не смог. Видите ли, книгу, в которой должна была быть отметка об её прибытии в Ривенти и покупке ею домика съели крысы. Напрочь. Остался один переплет. А так бывает, только если кто-то смазал странички салом, например. Больше ничем такую избирательность крыс в сгрызании определенной книги, одной из многих, практически нетронутых, объяснить трудно.
– Думаешь, кто-то заметал следы? – герцог зло скривился. – Причем, по-умному. Книгу не изъяли, а испортили. Да так, что не подкопаешься. Крысы вообще бич всех архивов. Что говорят соседи?
– Приехала около пятнадцати лет назад, купила жилье у стариков Хирхов, которые решили переехать на побережье к дочери, – барон Лэрдок пожал плечами. – Добрая и общительная женщина, взяла к себе сиротку, причем звала ей дочерью. Несколько лет назад к девочке добавился еще мальчишка, вроде как, пытался обворовать вдову, но попался. Страже его не сдали, и он как-то прижился. В общем, обычная семья из пригорода.
– Так, с этими все понятно, если что и видели или слышали подозрительного, все равно не расскажут, – уверенно заметил заинтересованный герцог. – Не любят в таких районах представителей власти. Поэтому откровенничать не будут.
– Ну, кое-что выяснить все же удалось, – возразил гордый собой барон. – А именно, что у девочки были учителя. Наемные учителя в количестве аж трех штук. Которые приезжали три раза в неделю и учили девочку разным ненужным горожанке вещам. Например, истории и географии. Причем, что самое интересное, учителя были не из Ривенти. Еще одна нестыковка, откуда у простой цветочницы деньги на обучение девочки? Да еще и на не местных учителей? И почему учителя не из Ривенти? Зачем такие сложности, даже если гипотетически предположить, что у Сабеллы был пунктик на эту тему?
– Значит, кто-то эту Мари опекал, – герцог все больше хмурился, похоже, что в его плане получить наследство графов Киарано появились не просто прорехи, а огромные дыры. – Причем, совсем не простой человек. И это не родственники со стороны жены Ирэса, мало того, что ринтийка, она и замуж вышла вопреки воле отца. Сбежала с Миршелем, если уж быть совсем точным. А дед Мари, герцог Хон Гисс, сантиментами не страдает. И если бы хотел позаботится о внучке, то просто забрал бы девочку к себе в Ринтию.
– А со стороны отца? – покопаться в родословной графа Миршеля барон Дордик не мог ни в силу титула, ни в силу профессии. – Открыто девочку поддержать не могли, опасаясь гнева Императора, а вот так, втихую…
– Прямых родственников не осталось, – герцог Стинол, в отличие от барона, доступ к информации такого рода имел. – Есть пяток родственников уровня троюродных дядюшек-тетушек. Но все они громогласно от Миршеля отказались еще до его казни. Поэтому претендовать на наследство не могут. Правда, какая-то ветвь ведет к лорду-управителю землевладения Асуро, но там вообще от родной крови если только капля на ведро.
– К герцогу Нирра Аль Ришмату мы еще вернемся, – продолжил барон Дордик. – Итак, три года назад Сабелла скоропостижно скончалась. Простудилась и умерла за три дня. Девочка осталась одна. Точнее, вместе с этим мальчишкой. Мальчишка, кстати, тоже не простой. Итэн Найон. Сын одного из главарей «ночной гильдии», который был зарезан во время каких-то своих внутренних разборок. Сам в криминале не замечен.
– Ну, с этой стороны детишкам точно никто помогать бы не стал, – герцог Стинол прикрыл усталые глаза. – Кто принял над ними опекунство?
– Никто не принял, – спокойно ответил барон Дордик герцогу. – Никто с ходатайством к властям не обращался, так что, про детей просто-напросто забыли. Но еще кусочек мозаики, учителя после смерти Сабеллы к девочке приезжать перестали. А из этого следует, что связником между этим неведомым покровителем и Мари была как раз Сабелла.
– Или Сабелла и была тем самым покровителем, – герцог Стинол всегда отличался не стандартным мышлением. – Портрета её мы, разумеется, не найдем. Даже если он и был, то домик, как я понимаю, сгорел со всем его содержимым. По словесному портрету мы никого и никогда не опознаем. Но вот с соседями отправь людей поговорить еще раз, может быть у этой Сабеллы были какие-то особые приметы. Не мне тебя учить. Но это не сейчас. Сейчас лучше дай расклад, кто сейчас в игре?
– Изначально, кроме нас, на Мари Аль Киарано было нацелено сразу несколько групп, – барон тяжело вздохнул, разбираться во всех этих хитросплетениях было немыслимо трудно. – Первая группа – посланцы герцога-управителя Тортореи. Должны были Мари убить. Что неудивительно, драгоценности Ирэсы герцогу Митилу не нужны, а вот графство Киарано он уже давно считает своим. Было направлено четверо, двое – из службы безопасности, двое простых наемников. К настоящему моменту убиты конкурентами.
– Даже так? – герцог Стинол неожиданно развеселился. – Да тут еще интереснее, чем я предполагал. Но хоть это неплохо, нам теперь Митил за них претензии не предъявят. Кто еще?
– Группа из Орегасии под предводительством маркиза Яноша, пятого сына герцога Ридрика и бывшего жениха Мари Аль Киарано, – синорийский спецслужбовец расплылся в широкой улыбке. – В составе группы был Хилош, доверенный и любимый убийца Ридрика-старшего, и пара наемников. Наемников также устранили конкуренты, а с Яношем и Хилошем я провел соответствующие беседы. Убивать Мари они не собирались, а жениться Янош уже расхотел. Сейчас они под присмотром моих людей. И на том же постоялом дворе, что и Марианна.
– Забавно, очень забавно, – лорд-управитель Синории задумался. – Получается, что в Орегасии про изменение в статусе Аль Киарано узнали одновременно со мной. Кто еще?
– Игерийцы, двое «охотников за головами», – со вздохом продолжил перечислять барон. – Этим Мари нужна живой, как я понимаю, для брачных целей. Они даже ухитрились настоящую Мари найти и похитить. Правда, ненадолго. У них её отобрали люди Хон Гисса.
– Ну, как же без него-то! – издевательски протянул герцог Стинол. – Нищая девчонка от опозорившей род дочери была не нужна, а вот с приданным сразу понадобилась! Так Мари сейчас у них?
– Сложно сказать, давайте я пока продолжу? – барон Дордик закатил глаза вверх. – Ринтийцы, кроме боевиков Хон Гисса, в Ривенти изначально были представлены еще и ринтийской разведкой, один координатор и пятерка ликвидаторов. Сильная группа. Тоже была. Трое ликвидаторов пали смертью храбрых в результате разборок с «волками» Хон Гисса, еще один умер от ран. Куда делись оставшиеся два, не выяснено, но, судя по всему, решили вернуться на родину.
– О Боги, да что же здесь творится-то? – Стинол неожиданно расхохотался. – А ведь казалось все так просто – найти Мари или кого-нибудь вместо нее, женить на ней Эвкуша, получить наследство. А тут такие страсти! И что настораживает больше всего, выходит, и ринтийцы, и игерийцы информацию опять же получили одновременно со мной! Кто еще в списке претендентов?
– Следующие – герийская внутренняя разведка, – продолжил заунывным тоном перечислять барон Дордик. – Тоже, судя по всему, две группы. Причем действуют автономно друг от друга. Причем с разными целями. Одни хотят Мари убить, вторые охраняют. Для ведомства Черного Герцога, вообще-то, ненормальное явление!
– Значит, кому-то удалось перекупить людей Черного Герцога, – Стинол довольно потер руки. – Это очень хорошо, что они работают друг против друга. Посмотрим на бой профессионалов. А потом я поиздеваюсь над Черным Герцогом всласть. На этом всё?
– Нет разумеется, еще доверенное лицо герцога, Нирра Аль Ришмата, вчера прибыл, – барон Дордик позволил себе насмешливую улыбку. – Этот пока не опасен. Попытается забрать Мари. Ходатайство об установлении опекунства они Императору уже подали, но ответа нет. Но у него есть один сильный козырь: тринадцать лет назад он открыл счет на имя Мари-Римы. На очень крупную сумму. Правда, сообщить ей об этом забыл. Поэтому движения по счету не было.
– Вложение на перспективу, – Стинол моментально просчитал в голове ситуацию. – Видимо, что-то знал о планах неведомого покровителя Мари на её будущее. Ничего при этом не терял, деньги к нему по любому вернутся. Хитер и умен, не стоит его сбрасывать со счетов. На этом всё?
– Еще остались «сияющие» леди Ван Хонн, – с облегчение вздохнул барон Дордик. – А вот с ними ситуация совершенно не понятная. Судя по всему, им нужна наша Марианна, а не Мари Аль Киарано. Поскольку они прибыли в Ривенти с олентийскими документами на Марианну Фор Гельшафт. Значит, готовились и ехали именно за Марианной. А ее к тому времени уже стащили у нас ребята из герийской разведки. А Мари у игерийцев утянули ринтийцы. Поэтому все перепуталось. «Сияющие» же почему-то ненавидят «волков» Хон Гисса. Поэтому, когда «волки» украли у игерийцев настоящую Мари, в погоню за ними отправилось, кроме игерийца и одного герийского разведчика, почти полное «крыло» «сияющих». А оставшиеся в Ривенти «сияющие», предположительно половина «крыла», сейчас охраняют Марианну. О чем договорились «сияющие» и те, у кого там сейчас Мари, у людей Черного Герцога или у игерийцев, я не знаю. Но у ринтийцев уйти к себе домой шансов нет, как я выяснил, граница с Ринтией перекрыта. Учения там идут императорских войск. Еще одно совпадение? Сначала все заинтересованные лица одновременно получают информацию о реабилитации графа Киарано и его семьи, а потом, когда все они собираются в одном месте, войска закрывают границу с Ринтией. Ваша Светлость, Вы уверены, что мы хотим продолжить операцию? Или лучше посмотрим на представление из ложи?
+*+*+*+*+
– Ночуем здесь, – Тринион поставил охнувшую от пронзившей затекшие мышцы боли девушку на землю. – Ниогр, что это за строение?
– Бывший загон для скота, – ответил из темноты невидимый ликвидатор. – Но чистый. Стены сохранились, крыша вроде тоже. Частично. Но звезд не видно, а дождя вроде не предвидится. Для ночевки сойдет, для обороны – нет. Три стены глухие, без окон. Подойдут со спины, заберутся на крышу… Дальше продолжать?
– Можно подумать, что мы вдвоем смогли бы четыре окна удержать, – весело ответил в ответ Тринион, помогая Мари сделать несколько первых шагов. – Тем более, что арбалетов у нас нет. Дрова или что-нибудь еще для костра есть?
– Нет, разумеется, – донесся откуда-то из глубины сарая голос Ниогра. – Сейчас попробую выломать рамы, они уже вряд ли кому-нибудь понадобятся. Но их мало будет. Но ничего, костерок разведем, посмотрим, что еще спалить можно. Крышу, например.
– Ты только весь сарай нам на голову сейчас не обрушь, – попросил Тринион, отпуская опёршуюся о стену девушку. – Разводи огонь, я пока лошадей расседлаю. Мари, удобства у нас сегодня за углом, ты уж извини. Иди вдоль стены и аккуратно наступай на землю, тут может быть полно разного мусора. Давай, если что – ори.
– Спасибо, я как-нибудь без ора обойдусь, – проворчала девушка, всматриваясь в еле видную в свете луны тропинку вдоль сарая. – И вообще, я же сказала, я не леди, поэтому сразу за углом пристроюсь!
– Ну, что там с костром, Ниогр? – Тринион сноровисто расседлал лошадей, стреножил копыта и отпустил лошадей пастись. – Там воды случайно нет? А то у нас шесть фляг, я с других лошадей снял, что нашел, но надо бы на утро умыться оставить.
– Воды здесь нет, зато я вижу кое-что, что можно пустить на дрова, – в середине сарая на глиняном полу разгорался небольшой костерок, сложенный из грубо разломанных остатков какой-то мебели. – И есть несколько охапок сена. Правда, прелого, но на переночевать нам хватит. Как понимаете, постельное белье нам тоже не оставили.
– Ничего, переживем, – грустно заметила вернувшаяся к сараю девушка. – Я в костюме для верховой езды, переночую как-нибудь. Я есть не хочу, можно я сразу спать лягу?
– Сейчас ляжешь, – Тринион внимательно осмотрел девушку с головы до ног и увиденным остался вполне удовлетворен. – Подожди, обустроимся, и я тебе сена натаскаю. Точно есть не хочешь? Правда, котелка у нас нет, поэтому воду для чая будем кипятить прямо во фляге. Садись пока, где место найдешь.
– Тринион, тут типа стола в углу, – Ниогр подошел к костру с очередной порцией отодранных от стены досок. – А поскольку нам стол не нужен, предлагаю его тоже пустить на дрова. Никто не возражает? Тогда я его ломаю!
– Мари, а что тебе еще говорили люди твоего деда? – Тринион сел рядом с девушкой прямо на усыпанный мусором пол и протянул флягу с водой. – Вы же вообще о чем-то разговаривали?
– Ну, совсем мало, в седле мне было не до этого, а когда встали на стоянку, почти не успели поговорить, – Мари с благодарностью взяла у ринтийца флягу и сделала несколько глотков. – Прибежал их дозорный и сказал, что нас догоняют «сияющие» и Неприметный. Причем я так и не поняла, кого они больше испугались, Никонори или «сияющих».
– А там без разницы кого бояться, они друг друга стоят, – Тринион криво ухмыльнулся. – Поверь, «волки» твоего деда по сравнению с ними – щенки беззубые. А все же, о чем с тобой разговаривали твои похитители?
– Да ничего интересного, – неохотно ответила девушка, не желавшая вспоминать разговоры с Дранко. – Дранко, это был их старший, все больше на Никонори ругался. Судя по всему, он его очень не любит. Не любил.
– Ну, Неприметного в Ринтии вообще мало кто любит, – задумчиво протянул Тринион, наблюдая за расправлявшимся в углу сарая со столом напарником. – Крови он много кому попортил, будучи герийским резидентом разведки в Ринтии. Да, и потом неоднократно отличался. Правда, если уж быть совсем честным, меня, например, не любят в Герии. Примерно за то же самое.
– Понятно, ваши мужские игрушки, – Мари подтянула колени к подбородку и обняла их руками, положив подбородок на них. – Мужчины играют, а женщины страдают. Ну вот, что вы все ко мне прицепились? – у нее на глазах выступили слезы. – Играли бы сами, никого не трогая! Я-то почему не могу спокойно жить? Потому что кто-то в детстве не наигрался?
– А жизнь вообще штука несправедливая, – мрачно ответил Тринион, лихорадочно соображая, как побыстрее поменять тему разговора. – Только поверь, ни я, ни Неприметный по своей воле к тебе бы не приставали. Пойми, для нас это работа. Просто работа. К которой нас с детства готовили. И мы больше ничего делать не умеем.
– А для «волков» моего деда это тоже просто работа? – Мари задумчиво смотрела на пляшущие язычки огня. – Они по его приказу меня могли бы убить?
– Да, – кратко ответил Тринион, уже клянущий себя за желание получить от девушки хоть какую-нибудь информацию. – И убить, и умереть. Это же личная гвардия герцога Хон Гисса. Преданная до самой смерти.
– А я им сказала, что когда они меня привезут к деду, то я попрошу его их всех казнить, – каким-то безжизненным голосом произнесла Мари, не отрывая взгляда от огня. – В обмен на моё подтверждение в посольстве Герии, что добровольно отказываюсь от всего своего имущества в пользу дедушки. Их бы казнили?
– Разумеется, за такой-то куш, – и тут до Триниона дошло, что именно сказала девушка. – Что ты хотела попросить дедушку, Мари? Чтобы он казнил две стаи? Мари, а знаешь, что самое страшное в общении с «волками»? Допустим, ты сказала это, чтобы их попугать. И ты в душе не верила, что Хон Гисс это бы сделал. А вот они знали и были уверены, что их действительно казнят. И вместо того, чтобы прикопать тебя в ближайшем овраге, они бы тебя действительно к нему отвезли. А потом положили головы на плаху. А Хон Гисс заставил бы тебя на эту казнь смотреть. И еще неизвестно, сколько ночей они бы тебе после этого снились. Так что, всегда будь осторожна со словами, девочка. Иногда они страшнее, чем оружие в руках опытного воина. Намного страшнее и намного опасней!
+*+*+*+*+
– Вставай, Янош, а то самое интересное пропустишь, – Хилош вошел в занимаемую маркизом комнату и со злостью пнул попавшийся на пути стул. – Представление продолжается! Видишь ли, со слов портье сегодня на наш постоялый двор вселилась Мари Аль Киарано, собственной персоной. И даже живет на нашем этаже! Не хочешь пойти поздороваться с бывшей невестой?
– Не хочу, – мрачно отозвался впавший в тоску молодой человек. – Я уже ничего не хочу! Хотя нет, хочу домой! Нас же теперь отпустят?
– Очень сильно в этом сомневаюсь, – Хилош посмотрел на своего подопечного с жалостью. – Видишь ли, похоже, у барона Дордика на нас еще есть какие-то планы. И домой в ближайшее время мы не попадем. Лишь бы еще куда-нибудь не попасть! В гораздо менее комфортные условия!
– А почему нас не отпустят? – маркиз Янош действительно ничего не понимал. – У барона Дордика же уже есть обе Мари, и настоящая, и лже-Мари. Мы-то ему после этого зачем нужны? Опознавать-то уже некого.
– А потому, что лже-Мари есть не у Дордика, а у «сияющих», – терпеливо объяснил очевидное Яношу доверенное лицо его отца. – И далеко не факт, что они Дордику её отдадут. Как я понял, у неё появились новые документы. Причем, как подданной другого королевства. Которые ей сделал сын Сиятельной Леди. А Дордик на прямой конфликт с ««сияющими»» миледи Ван Хонн не пойдет. Впрочем, на него и его хозяин, лорд-управитель Синории, вряд ли осмелится. А настоящую Мари никто, кроме портье, пока не видел!
– Хочешь сказать, что кто-то из «сияющих» сунул портье денег, чтобы он записал Мари Аль Киарано в постояльцы? – Янош окончательно запутался. – А какой смысл? Дордик на него нажмет, и он во всем признается.
– Никто портье ничего не совал, и девушку он действительно видел, – Хилош очень остро пожалел, что рядом с ним нет никого из его соратников по службе в Орегасии, профессионала, с которым можно было бы поделиться своими соображениями и обсудить происходящее. – А какую из девушек он видел, вот в чем вопрос! И почему-то мне кажется, что видел он, как раз, лже-Мари. Кстати, по документам она Марианна Фор Гельшафт. И что-то мне подсказывает, что это её настоящее имя. Правда, без приставки «фор», она однозначно не олентийка!
– И что нам от этого? – Янош окончательно скис и поник в плечах. – Если Дордик знает, что представить эту Марианну, как Мари Аль Киарано, всё равно уже не получится, то опознавать нам некого! Поэтому поговори с ним, может он нас все же отпустит?
– Кто бы меня еще из этого постоялого двора выпустил, – поморщился Хилош, размышляя, стоит ли дальше попытаться что-то объяснить молодому маркизу или проще пойти лечь спать и пустить все на самотек. – Янош, с Дордиком мы сможем поговорить не раньше, чем он сочтет нужным приехать к нам сам. А сейчас приводи себя в порядок. Мы пойдем в гости к твоей невесте!
– Не хочу, – Янош насупился и отвернулся от Хилоша. – Смысл мне идти? Поздороваться? И сказать, что я передумал на ней жениться? Так это и так ясно, помолвка же расторгнута!
– Янош, хватит тупить, – Хилош с трудом сдерживал раздражение. – Во-первых, девяносто девять и девять процентов, что тебя просто никто не примет под каким-либо предлогом. Еще один процент, что в роли Мари выступит Марианна.
– Ну и пусть выступает! – капризно ответил Янош, на самом деле опасаясь, что его примет именно Мари, и ему придется ей что-то говорить по поводу их несостоявшейся свадьбы. – Мне-то что! Я же сказал, что не собираюсь ни на ком жениться в этом проклятом Ривенти!
– Янош, а домой ты хочешь? – вкрадчиво поинтересовался Хилош, пуская в ход последний аргумент. – Если хочешь, быстренько умылся, причесался, надел свежую рубашку и пошел просить аудиенции у Мари Аль Киарано. И если тебе откажут, это будет обозначать, что её в «Рыжем коте» просто-напросто НЕТ! Когда же ты поймешь, что для того, чтобы отсюда уехать, нам нужна информация? Чтобы было, о чем разговаривать с Дордиком! И опираться на факты, а не на его слова! Так вот, есть ли здесь Мари или её тут нет – это тоже информация! Необходимая нам! Поэтому быстро прекращай ломаться, прихорашивайся, и вперед! Я тебя буду ждать в своем номере! Извини, но пойти с тобой я не могу – это неофициальный визит. И со мной у охраны Мари будет формальный повод не пропустить тебя даже без доклада! Всё понял, или еще что-то надо объяснить?
