Текст книги "Мой босс – тиран (СИ)"

Автор книги: Дилноза Набихан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Растерянно оглянувшись вокруг, тихо попросила друга держать руки при себе, на что друг отсмеялся, пошутил, но все же руки убрал.

Я кожей чувствовала, что Максим не сводит с нас глаз. Возможно, этого никто не замечал в нашей компании, но я-то знала, что это не так. Однако это не мешало мне насладиться и получить удовольствие от вечера. Ведь не каждый день мы с Катей проводим время с одноклассниками, да ещё так хорошо. Мы танцевали и выпивали и подпевали. Короче, делали все, что душа требует от нас.

– Все! Я так больше не могу! – с придыханием говорит Катя, плюхнувшись на своё место.

– Ещё один танец, Катя! – вопит Матвеев, обиженно надув губы.

– Ой, Сергеевна, вечер ещё не начался, а ты говоришь, не могу! Дилфина, скажи же ей! – возмущается и Стас.

– Ребята, я тоже устала. И нам уже пора. Завтра на работу, – смотрю на часы, а глаза медленно расширяются. Час ночи, мать твою! Извините за мат, но мы реально устали и нам уже пора. Хочется поскорее быть дома и ощутить под головой мягкую подушку, и уснуть крепким сном.

– Ещё ведь детское время. Девочки!

– Не обижайтесь ребята, завтра нам и вправду вставать рано. Мы пойдём.

– Тогда давайте я вас провожу и посажу в такси.

Стас взялся нас провожать, а мы с Катей распрощались со всеми, и пошли на выход.

На улице было холодно, но сегодня не было дождя, что радовало любого человека. Такси ждать долго нам не пришлось. Стоило нам выйти на улицу, как таксист сам остановился перед нами, и Стас оплатил проезд, хоть мы и отнекивались, как могли, он был непреклонен. Мы с Катей были немного пьяны, поэтому решили сегодня ночевать у неё. Я благополучно предупредила сестру, и не боялась оставлять её одну.

– Спокойной ночи.

– И тебе.

Катя спала в своей комнате, на кровати, а я постелила себе на полу, рядом с ней. На мне была футболка Кати, которую отдала мне. И стоило нашим головам коснуться подушки, как обе заснули мёртвым сном. Ну, я точно так дрыхала.

* * *

– Голова раскалывается.

Схватившись за виски, начала медленными движениями массировать, чтобы боль хоть немного отпустила мою тупоголовую башку. Ну, надо же, так напиться. Забыла, что после выпивки у меня будет жуткое похмелье. И что мне теперь делать? За три часа, что встала рано утром, выпила четыре аспирина, но головная боль никак не проходит. Если у меня состояние такое, то какого Кате сейчас?

– Держи.

Нина вручает мне в руки аспирин с водой, пока я сижу на её рабочем место. Не знаю, почему я пришла сюда, наверно, избегала общества босса, хотя я не должна так делать.

– Ну, ты даёшь, Владимировна! Где так успела напиться без нас? – это теперь Кристина Аркадьевна.

– Я была не одна, а с Сергеевной! – возмущаюсь я, закрыв глаза.

– Ой, Кристина, мы с тобой уже не в том возрасте, – смеётся Нина, садясь рядом. – Мы с тобой уже в том возрасте, когда нужно нянчить внуков, сидеть дома, перед телевизором, пить чай с мужьями и смотреть очередной сопливый сериал.

– Нина, это говоришь ты? – и смеётся моя бывшая начальница, не ожидавшая от Васильевны такие слова.

Я тоже не остаюсь в долгу, смеюсь вместе с ней, а после к нам присоединяется и сама Нина. Так мы сидим ещё несколько минут, а после спускаемся в столовую, чтобы пообедать. Катя тоже присоединяется к нам. Правда, не одна, а со своим коллегой из своего отдела. Как его звали, кажется, она сказала Анатолий. Странный паренёк, однако.

– Ты извини, что накричала на тебя в тот раз. Просто я была не в духе, – парень принимает мои скромные извинения, а у меня будто груз с плеч упал. Стало хорошо.

За обедом разговаривали на разные темы, улыбались, смеялись, шумели. Даже чуть не дошли до того, как разбрасываться едой. Катя оказывается, не страдает похмельем в виде головной боли, поэтому я в одиночку мучилась. Даже Елена присоединилась к нам. Раздала всем пригласительные, сказав, что непременно ждёт нас. Свадьба через несколько дней, и она не знает, что делать с работой. Константин Михайлович уже дал бедной невесте отпуск, да даже заранее дал аванс. Ну, щедрый мужчина, что ещё сказать. Молодец.

– Толя, ты идёшь с нами? – спросила я, когда он отстал от нас (он сам попросил, чтобы мы к нему так обращались). Ну, дружный у нас в коллектив, что ещё сказать.

– Вы идите, я задержусь.

Наша компания зашла в лифт, когда к нам присоединились и наши начальники. Хмурый Макс и чем-то недовольный Константин Михайлович. И вся наша компания замолкла. Я включила режим игнорировать, Катя отвернулась, тоже чем-то недовольная, как наш зам, а остальные девушки просто потупили взгляды.

– Вот у кого задница отпадная! – шепчет Кристина Аркадьевна. – Эх, как же хочется схватиться за них, потрогать, – я закатываю глаза. Ну и женщина. Даже не боится, что её могут услышать. – Завидую таким женщинам.

Я тут же краснею, вспомнив нашу ночь любви, и на моем лице появляется дурацкая улыбка. Уловив в отражение зеркала лифта изучающий взгляд Максима, который и отрезвляет, как никогда. Но теперь он не злится и не хмурится, только едва различимая грусть и… нежность, когда ловит мой взгляд на себе. Не улыбается и не ухмыляется, как любил делать это раньше. Просто смотрит в мои глаза и все. Но я все же не смогла так холодно держаться, как хотела и слабо улыбнулась через силу, натянута, слишком напряжена была, но Максим увидел, заметил, и тоже улыбнулся.

Так продолжалась ещё несколько дней. Наши отношения были слишком натянуты, когда мы оставались одни, в воздухе витало напряжение, нам не о чем было разговаривать, кроме работы, да и Ольга не появлялась на горизонте, босс больше не улыбался и не шутил, как раньше. Просто работал в бешеном темпе, будто нарочно изводил себя. И наши разговоры ограничивались короткими фразами: принеси, отнеси и т. д.

Я тоже включила полный игнор, холодно и отстранённо отвечала. Это была часть моего плана, чтобы отомстить. И короткие разговоры с другими работниками мужского пола, откровенные и вызывающие одежды, то, что любила я, но перестала так одеваться по личным причинам. И, кажется, мужчину только это и злило, но он ничего не мог поделать. И в конце недели мне надоела наша игра с боссом. Я поняла, что веду себя, как ребёнок. Я ведь толком не пакостила, но уже чувствовала перед ним свою вину. И кажется, Максиму тоже надоело так возиться, потому случилось то, что я никак не ожидала. Но для него это было в порядке вещей, он и раньше был таким наглым.

Оставив документы на рабочем столе босса, я и не заметила, когда в кабинет вошли. Даже его шаги за спиной не услышала. Он вошёл так тихо, будто прокрался в собственный кабинет. Хотя так и было. А я, ничего и, не заподозрив, повернулась к двери, и стукнулась лбом в его грудь.

– Прости, больно?

– Да ничего, – я сделала шаг назад, все ещё держа руку на голове. – Извините, я пойду работать.

Максим преградил мне дорогу, встав у меня на пути, а я нахмурилась. Не понимаю, что ему от меня надо. И тут он, опустив руки на мою талию, поднял меня над полом и… усадил на своё рабочее место, прямо на документы, что принесла я. Моя короткая юбка задралась верх, оголяя и показывая на показ край чулков, и я вспыхнула. Что он себе позволяет.

– Что вы делаете? – крикнула я в сердцах и не желала убавлять тон.

Максим не дал мне даже опомниться или ответа на свои действия, как подался вперёд, качнулся бёдрами ко мне, поудобнее устроившись между моих коленей. Теперь я как бы ни хотела свести колени вместе, это было невозможно.

– Юбка слишком короткая, – хрипло сказал он, медленно опуская взгляд на мои бедра, – а тут пуговица расстёгнута, – я схватилась за его плечи, когда он резко дёрнул меня на себя за шиворот блузки, чтобы застегнуть пуговицы до самого конца, чуть ли не задушив этим меня. – Дилфина, – нежно произнёс моё имя и его взгляд потеплел, а я затаила дыхание, потому что никак не ожидала, что он заговорит со мной нежно, после всего этого. – Если хочешь мстить мне, мсти, сколько душе угодно, но пожалуйста, не стоит так одеваться. Может я эгоист, но не хочу, чтобы другие видели то, что скрыто под твоей одеждой. Не хочу, чтобы ты, пытаясь сдуру мне делать больно, сама попала в неприятности. Если я снова увижу тебя с этим Анатолием или как там его, я боюсь, не сдержусь, и тогда вся компания узнает наш с тобой секретик.

Он мне угрожает? Или это такой вид ревности? Если первое, то я даже не знаю, что и сказать. Не ожидала от него таких действий. Ну и мразь же ты, Максим Афанасьевич!

Ну и вслух сказать это не успела, когда в кабинет ворвался Константин без стука и застыл на пороге.

– О-ох!

Судорожно сказала я, пытаясь прикрыть бедра, чтобы не опозориться ещё больше.

Ну и попались мы перед замом.

Попыталась встать с места, но куда уж там. Максим не сдвинулся с места, да ещё и придавил меня к столу своей рукой, надавив на моё плечо. Ни сдвинутся, ни встать. Щеки уже горели, сердце ускорило свой ритм, ладони вспотели, и я не зная, что делать, просто отвернулась от мужчин, что созерцали друг друга взглядом. Константин Михайлович стоял на пороге с открытом ртом, и ничего не говорил. Было видно, что он удивлён. От этого мне ещё больше стало стыдно. Вместо того чтобы сидеть в приёмной и предупредить большого босса, что к нему пришёл зам, сижу на рабочем столе и раздвинув ноги.

– Максим, – слабо шепчу я, пытаюсь обратить к себе внимание босса.

– Кажется, я не вовремя, – я начала дышать ртом, когда зам заговорил.

– Отлично, что ты это понимаешь. Я тебя уволю! – а это уже будет лишним, процедил сквозь зубы. Ой, мамочки, что он собирается сделать?

Я повернула голову к нему и вцепилась мёртвой хваткой в его запястье на своём плече.

– Ты не можешь! – пискнула я жалобно.

– Лучше я войду позже.

– Нет, – вскричала я слишком резко, что Максим обернулся ко мне, нахмурившись.

– Мы с тобой ещё не закончили, – напомнил он.

– Нет, закончили!

– А я – нет!

– Да! Ты уже закончил, я все слышала и отлично поняла. Но, увы, я должна тебя разочаровать, босс, – сделала паузу на секунды три, а после продолжила, – я и в прошлый раз тоже все слышала. И между нами не осталась ничего, чтобы обсуждать это.

– Дилфина, мы…

– Максим Афанасьевич, – я косо поглядела на зама, который делал вид, что ему все равно на нас, но я отлично понимала, он все слышит. – Нет такого понятия «мы»! Есть только я и ты. Но никакого "мы" нет, не было и не будет. Как вы этого и хотели. А теперь позвольте мне приступать к своим прямым обязанностям.

Максим ослабил хватку, и я, воспользовавшись моментом, оттолкнула его и встала на ноги, отдёрнув юбку. Мне срочно нужно на улицу, глотнуть свежего воздуха и отпустить спазм в горле, иначе я рискую заплакать, как девчонка перед двумя взрослыми мужиками. Глаза уже щипало от долгого воздержания, а в горле ком. Если я заговорю с кем-то, то мой собеседник сразу поймёт моё хреновое настроение.

Константин слабо улыбнулся мне, когда я сделала шаг в его сторону. Чтобы выйти из кабинета, мне сначала придётся пройти мимо него. Однако Максим и не думал отступать или заканчивать наш разговор на этой ноте. Резко схватив меня выше локтя, развернул к себе, и, не стыдясь перед своим другом, наклонил голову и заговорил прямо в губы, не разрывая со мной зрительного контакта.

– Мы с тобой ещё вернёмся к этому разговору. Хочешь ты или нет, но ты многое не знаешь. И придётся выслушать меня!

– Мне не о чем разговаривать. Не думаю, что Ольга или как там её, будет рада, когда узнает об этом, – едко, но как говорится, метко попав, сказала я. Максим ещё больше нахмурился, задышал часто носом, ноздри вздувались, мышцы играли. Он злился. На кого: на себя или на меня, мне было неведомо. Я не могу читать мысли, не могу знать наверняка, от чего он злится. Я могла лишь догадаться.

Наконец Максим отпустил мою руку, и я юркнула из кабинета. Но оставаться больше в офисе я не могла. Да и до окончания работы осталось полтора часа, и я решила просто сбежать с работы. Наверное, я действую как девочка, которая бегает от проблемы, но я не могла остаться. Поговорить с ним насчёт наших отношений, тем более. Я не могла, больше позволить мной помыкать, вертеть, как хотят. Я просто хочу отдохнуть от всего этого. Разве я много прошу?

Но на сегодня сюрпризы на этом не закончились. После работы меня перед зданием поджидал Антон, который увидев меня, быстро ожил. Что ещё нужно этому балбесу?

– Дилфина, давай поговорим?

– И тебе здравствуй, – сказала я, подойдя к нему.

– Привет, – Антон замолчал. – Удели, пожалуйста, мне всего десять минут.

Я громко вздохнула и поправила сумку на плече.

– Надеюсь, потом не пожалею, – пробубнила я, идя в сторону кафе, в котором обычно мы с девочками перекусываем.

В кафе было не очень много народу. Обстановка была уютной и тихой. Мы расположились у окна, и я заказала себе кофе, а Антон отмахнулся. Он выглядел напряжённым, скрывал свои глаза и подглядывал косо, пока я пила свой кофе.

– Ну, давай, рассказывай, что хотел. У меня не так много времени, – напомнила ему о времени, как он ещё больше напрягся.

– Дилфина, прости ты меня, родная, я понял, как был неправ, – он медленно накрыл мою ладонь, не смело, чуть погладив внутреннюю сторону. Я не стала вырывать конечность, ждала, что он расскажет мне и что сделает дальше. – Давай начнём все с начала. По-настоящему.

– А как же Алиса? – хмыкнула я, а Антон поморщился.

– Это все она. Если не она, мы с тобой поженились. Но она контролирует каждый мой шаг, – взревел он, а после, кажется, понял, что наговорил лишнего, как осёкся. Я подняла левую бровь и удержала в себе смешок. – А ещё это её беременность. Я устал, понимаешь, устал от неё, от её нытья. Я хочу быть с тобой и только с тобой. Я понял это, когда потерял тебя. Когда в тот вечер увидел тебе с этим мужчиной.

Ах, вот в чем дело. Он просто понял, что такой человек, как Максим Афанасьевич обратил своё внимание на такую как я. Ну и почему мужики такие мрази? А я говорила, что мой бывший конченый козел? Нет? Так вот, я сейчас поняла, какой он на самом деле. Алиса беременна от него и ему не нужен лишний груз. Все мужчины одинаковы, что Антон, что Максим… Все одно.

Я повертела головой, улыбаясь, чтобы прогнать слезы. Антон сжал руку, но я вырвала её. Мне было мерзко от того, кто сидел рядом. Мне было его жалко. И больше ничего.

– Нет, я не приму тебя обратно.

– Дилфина, да ты пойми, я люблю тебя. А Алиса это так, мираж, похоть, ты ведь не давала мне, берегла себя до свадьбы, – Антон вновь поморщился, кажется, подбирая слова.

– Невинность? Девственность? – подсказала я, а после усмехнулась. – Так ты опоздал, Антон, твой поезд уже давно ушёл. Я не приму тебя обратно. Ты нужен Алисе, раз она ждёт ребёнка. Твоего, между прочем. Ты уже выбрал свою дорогу в тот день, когда опозорил меня перед всеми. Если Алиса просто мираж, то, как быть с вашим ребёнком? Как быть с твоим ребёнком? Мне тебя просто жаль.

Я встала с места, заплатила за свой кофе и вышла из кафе, оставив Антона одного. Оставив своего бывшего в прошлом. Чтобы начать новую жизнь и забыть о Максиме. Я смогу, я сильная. Я ведь не сломалась, когда меня бросили прямо у алтаря, и сейчас смогу, все вынесу и плевать я хотела на них всех!

9

Максим

– Говоришь, влип? – хмыкает Костя, когда я просто кивнул. Мы сидели в клубе, и пока сотрудники работали внизу, готовили к открытию, мы с ним сидели в моем кабинете и пили виски.

– Влип до макушки, друг, – подтверждаю словами. – С одной стороны Ольга и её Виктор, а с другой она. Не знаю, что делать. Все спуталось, – закрываю лицо двумя руками, откидываясь назад.

– На двух кораблях далеко не уплывёшь, Макс, потонешь. А судя по тому, что я увидел сегодня, Ольга уже в прошлом. Или я где-то ошибаюсь?

– В прошлом, – повторяю я, – уже как год.

– Не слишком убедителен ты, друг.

– Она увидела меня с Ольгой целующимся в моем кабинете.

– До?

– После, – и добавляю после паузы, – буквально через час, после того, как я был с ней.

– Ну и мудак ты, Максим! – недовольно ворчит друг. – Не ожидал от тебя такого.

– И что мне теперь делать? Может лучше, дашь совет, а? Хорош, осуждать, – теперь недоволен я. – Будто сам лучше.

– Вот тут не надо говорить обо мне, мы говорим о тебе, Макс.

– Хорошо, признаюсь, я мудак, конченый подлец, негодяй, да кто угодно, но это не облегчает мою проблему. Понимаешь?

– А в чем собственно проблема? – не понимает Костя. – Вроде ты теперь, как бы с Ольгой.

– Да я не с ней! То, что случилось между нами, это просто наваждение какое-то. Я просто хотел доказать самому себе, что забыл её…

– А в итоге?

– Да ничего в итоге. Забыл. Проплыли. Все в прошлом. А проблема в ней! В Дилфине! – наливаю себе виски и выпиваю залпом. – Я хотел с ней поговорить и поговорил!

– И что ты ей сказал?

– Ляпнул лишнего. Сказал, что ничего ей не обещал.

– Ну, Макс, ты уже знаешь, что ты мудак, но, кажется, не знаешь, что ещё и идиот. Да кто так говорит девушке, с которой был, как ты и сам сказал, крышесносящий секс? Правильно, идиоты, а ты у нас идиот!

– Я, кажется, влюбился, друг!

Смотрю на него искоса, а после оба заливаемся громким смехом. Нет, мы не смеёмся, а ржём.

– Любовь – сука, женщины – боль. А мы, мужики, настоящие козлы! – изрекает друг. – Влюбишься, будь готов к последствиям.

– Говоришь так, будто сам прошёл весь этот процесс.

– Прошёл, не отрицаю, поэтому говорю тебе, что оставь ты все это. Если и вправду любишь, не усложняй все. Может, у вас что-то получится, кто его знает. Может, вы поженитесь, сделаете себе ребёнка, а потом будете выбирать ему или ей имя. А после в конце вашего пути у вас будет хэппи-энд, как в сказках.

– Но я не буду с тобой свататься, – улыбаюсь.

– Я тоже. Пусть это решат сами наши дети, когда они у нас появятся.

– Кажется, я не влюблён в неё, а болен ею. Мне катастрофически не хватает её, её смеха, ворчания и её запаха. Она каждый день рядом, дразнит меня, одевается так, что все сотрудники мужского пола зависают около неё, что мне хочется уволить их к чёртовой матери, а её отшлёпать. Но в то же время она далёкая, недоступная, запретная. Хочется просто быть с ней рядом, лежать с ней в одной постели и дышать одним воздухом на двоих.

– Да, ты просто перечитал книги, друг! – смеётся Костя, а мне все равно на его колкие слова. Пусть смеётся, мне все равно, ведь, по сути, я сказал правду.

Всю неделю, я просто думал о ней и не мог сконцентрироваться ни на чем. Закрываю глаза, вижу её, открываю глаза, дышу её запахом. Весь дом пропитан её запахом. Даже запретил прислуге убираться в доме. Если так сделаю, будто все исчезнет вместе с запахами её тела, и я останусь один в большой квартире. А на работе пытаюсь не обращать на неё внимания, разговариваю холодно, да и она отдалилась от меня, между нами стоит вечное напряжение, а разговоры сводятся к простому "отнеси и принеси". Даже вкус её кофе изменился. Слишком горьковатый, хотя я люблю горький кофе. Но теперь это не тот вкус, который я любил раньше. Совсем другой, не тот.

За неделю Дилфина изменилась: её стиль в одежде, манера её речи и улыбка на лице. Слишком натянуты, слишком фальшиво, все слишком. Особенно длина её юбки или платья. И почему раньше я не придумал для сотрудников дресс-код? Для женщин юбка длиной до колен, блузки без глубоких декольте? Потому что я не влюблялся в своих подчинённых, не крутил с ними шашни, не ревновал никого так, как ревную её. Да, банально я её ревную. И не могу больше. Потому что я так создан.

– Эй, Ромео, спустись на землю!

– Может, хватит подкалывать меня и смеяться надо мной?

– Ну не я же влюбился, а сам Максим Афанасьевич, большой босс компании «Росянки». Да в кого же? В свою секретаршу.

– Не смешно, Костя. Вот, когда ты влюбишься, припомню ещё.

– А я не влюблён, друг.

– Это временно.

Дальше наш разговор был о делах компании. Мы с ним обсуждали новый проект, а ещё, что делать с информацией Ольги. Даже забыли о виски. Мы не знали, стоит ли верить ей. Ведь она когда-то нас предала. И её вполне мог отправить сам Виктор. Это в его стиле. Скрываться за спинами других. Всегда был такой, но тогда мы с Костей не обращали на это внимания. Для нас это было сущей мелочью. Наверно, поэтому мы были шокированы, когда он ударил нас под дых, подставил нас. Но мы сумели победить и эти трудности, пока не научились ровно стоять на своих двоих. Возможно, поэтому мы доверяем друг другу слепо. Константин мне, как брат. Он стал им. Он мой брат, хоть и не кровный.

Наш разговор прервал телефонный звонок. Извинившись перед другом, поднял трубку, ведь звонил Павлович. Возможно, он собирался сказать что-то серьёзное, раз звонит в такое время.

– Да, Павлович.

Услышанное, мягко говоря, не очень понравилось мне, но надеюсь, Павлович и его люди проконтролируют дело, пока я буду там.

Я мчался по городу, где сейчас была она. Люди Павловича круглосуточно следили за Дилфиной, где мне доложили, что она в каком-то малоизвестном клубе, развлекается одна. В таких клубах, куда она пошла, обычно молодёжь принимает наркоту и статистика показывает, что там превышена процент изнасилований за месяц. Мягко говоря, клуб расположен в опасном районе и возглавляют его весьма криминальные лица. Сам никогда раньше не был там, это все Павлович. Он нашёл информацию о клубе ещё десять минут назад, и сейчас на моем телефоне одна за другой приходит эсэмэски, но от кого без понятия. Все мои мысли о ней, о своей кареглазке, которая заняла все мои мысли.

Вырулив уже перед клубом, остановился и, расстегнув ремень безопасности, снял телефон с блокировки, вчитываясь в содержимое письма. Опять Павлович, но теперь он отправил фото, где Дилфина сидит в кафе со своим бывшим. Кровь в венах мгновенно вскипела, и мной медленно овладела злость. Не знаю, на кого именно: на неё, за то, что встретилась с этим мудаком, или на себя, что стал инициатором.

Быстро заблокировал телефон и положил в карман пиджака. Не стал долго сидеть в машине и вышел в прохладу вечерней улицы. Ко мне подъехала машина Павловича, и из машины вышел сам хозяин авто. Выглядел мужчина немного уставшим и растрёпанным. И судя по одежде, что на нем, я заставил его выйти на работу не совсем во время даже. Или же мужчина не стал доверяться своим людям и пришёл лично убедиться, что я здесь.

– Извините, Богдан Павлович, и тебя заставил выйти из дома в такую погоду, – поправил на себе воротник куртки.

– Это моя обязанность. Вы получили фото, что отправил вам?

– Получил.

На улице было немного холоднее, чем обычно. Но кажется, мужчине все равно и он не чувствует холода. Он стоит передо мной лишь в одной куртке, футболке и спортивных штанах.

– У вас не найдётся прикурить? – спрашиваю после минуты молчания.

– Не курю, – мотает головой мужчина. – И вам не советую.

– Да я тоже не курю, но после всего этого приходится иногда жертвовать своими нервами. Вы можете возвращаться домой. И своих людей можете отпустить. На сегодня все они свободны.

– А как же…?

– Я сам займусь ей. У нас с ней долгий разговор будет, – мысленно вздыхаю.

Мужчина пожалел мне хорошего вечера, за тем удалился и на улице остался лишь я, а немного вдали от меня не большая толпа подвыпивших людей. Они слишком громко смеются, привлекая к себе внимание, но я уверенной походкой иду к входу, чтобы поскорее увести Дилфину отсюда.

Охранник не обращает на меня никакого внимания, шушукается с блондинкой, которая строит мне глазки, пока я прохожу мимо них. Никакой дисциплины и порядка на рабочем месте. Внутри ещё хуже, чем снаружи. Пахнет перегаром и ещё чем-то, но судя по народу, что танцует им плевать на это. Остановившись среди танцпола, пытаюсь найти глазами её. Но из-за тускло света бра это практически невозможно. Да ещё ко мне начинает лезть какая-то цыпочка, демонстрирует все свои прелести и льнётся ко мне. Отталкиваю её и иду дальше. Пытаюсь добраться до бара, в надежде найти её там, ведь обычно она зависает перед барменом и выпивает. Но пройти сквозь эту толпу практически невозможно.

Вдруг остановился, когда приметил знакомую макушку. Дилфина танцевала на шесте для стриптизёров, никого не замечая, волосы от пота прилипли к шее закрывая обзор на её красивое лицо, на ней рабочая форма и толпа пьяных ублюдков, что созерцает на её тело. Она плавно двигается на пилоне, выгибает спину, как кошка, а после медленно сползает на колени. Слишком соблазнительно. Она что, танцует приватный танец?

Зависаю на время, и как она, никого не замечаю вокруг, только она и её плавные движения. Кажется, даже начинаю улыбаться. Прихожу в себя, когда до меня, как сквозь вату доносится ругательства на русском языке до боли знакомый голос одной особы. Стряхиваю с себя наваждения, и широко раскрыв глаза, смотрю на то место, где буквально минуту назад танцевала она. И замечаю среди толпы её, Сопротивляющуюся. Пытается отпихнуть от себя какого-то мудака, что вцепился в её руку и не отпускает. А рядом с ним ржут, кажется, его друзья, окружив её. И прежде, чем мозг успел обдумать план, тело начало двигаться и ноги сами понесли меня к толпе. Сжал руки в кулаки, и когда оказался совсем рядом, ударил парня по лицу. За спиной услышал пронзительный вскрик ужаса, а парень отлетал от нас, отпустив её руку. Дилфина быстро встала за мной, крепко вцепившись в мою куртку. Повернул голову, заглянув в её глаза.

– С тобой все хорошо?

Дилфина расширила глаза, приоткрыла рот, а после захлопнула. Крепче стиснул зубы, чтобы не наговорить ей ничего лишнего. Она не на шутку разозлила меня.

– Осторожно!

Дилфина закрыла рот руками, когда удар пришёл прямо по челюсть, но я смог сохранить равновесие, и даже ударить в ответ. На шум быстро прибежала охрана, встала между нами. Я сделал шаг к ним, когда Дилфина неожиданно обняла меня сзади, и я замер на месте.

– Остановись, прошу.

Тяжело дыша, накрыл её руку на своём животе. Мне понадобилась несколько минут, чтобы окончательно собраться и выйти отсюда, забрав и её собой.

Схватив её запястье, развернулся и вышел из клуба, по пути захватив её верхнюю одежду. Дилфина молчала, пока я тащил её за собой к себе в машину. Однако она вырвала руку, когда остановились перед моим авто.

– Не стоило вам вмешиваться и влезать в драку из-за меня, Максим Афанасьевич. Если бы с вами что-то случилось, мне пришлось бы ответить перед вашей… вашей девушкой.

– Остановись.

– Почему вы вмешались? Почему?

– Тебя правда это волнует? Волнует Ольга, а не ты?

– Почему вы это делаете?

– Разве не понятно? Разве мои действия не очевидны?

– Я не понимаю вас.

– Я намекаю уже в который раз.

– Я не понимаю намёков.

– Да ты нравишься мне! – крикнул я в её лицо. Дилфина замерла, глаза наполнились слезами, а мне захотелось ударить себя. Вот и довёл бедную девушку до слез, а хотел сделать что-то приятное.

– Но любите её.

– Дилфина, – я сделал шаг к ней, хотел встряхнуть её, чтобы она поняла и выслушала меня, а не придумывала себе что-то пока не поздно. Но она отшатнулась от меня, как от чумы, и я остановился в шаге от неё. До неё рукой подать, но я почему-то боюсь. Боюсь потерять её.

– Давайте сделаем вид, что такого разговора не было.

– Дилфина…

– Ещё раз спасибо вам за помощь, но теперь я пойду.

Я чертыхнулся, когда она, обернувшись ко мне спиной, быстро зашагала в сторону дороги. С ума сойти с такой женщиной. Не даёт мне договорить, а сама бегает. Ну что за женщина упала на мою бедную голову? И как моё сердце выбрало вот такую, когда вокруг столько девушек. Но нет же, нам нужна именно она. С ума сойти!

Обколотился на машину, пытаясь разумно мыслить. Разум кричит, чтобы я побежал за ней, а гордость упрямо отказывается. Бью кулаком об капот, когда мне надоело все это. Эта недосказанность, её попытки сбегать от темы, умело перевести тему и оставить меня в дураках. Быстро иду за ней, пока она не успела поймать такси и уйти.

Развернувшись в сторону дороги, замер на месте. Второй раз за полчаса она успела вляпаться в неприятности. Да она ходячая катастрофа!

– Не ломайся, красотка, мы будем осторожны!

– Парни, а вам помощь не требуется? Можно и мне присоединиться? – спрашиваю, подходя к ним. Они не ожидают от меня никакого подвоха, быстро соглашаются. – Тогда позвольте мне быть первым.

Они не возражают, а Дилфина не понимает, что я хочу от неё. Она дрожит и трясётся, и смотрит на меня, как на маньяка. Отступает назад и врезается спиной в одного из этих ублюдков.

– Не трясись ты так, малышка, – шепчет ей на ушко этот, не знаю, как его назвать, и это действует для меня, как красная тряпка на быка.

Пока парень отвлекается на неё, я быстро подхожу, и под видом, что заправляю её прядь волос за ухо, хватаю наглеца, что сумел коснуться своим грязным ручонками до её тела, и тяну за волосы на себя. Оттеснив Дилфину в сторону, бью парня головой в морду, и кажется, попал в нос, потому что из него пошла кровь и что-то хрустнуло.

– Ах, ты тварь!

Второй его приятель накидывается на меня сзади, пытаясь задушить меня. И тут в драку вмешается, не охрана, как в клубе, а Дилфина. Она с криком прибежала и запрыгнула этому мужику на спину.

– Отпусти его, иначе я тебе глаза вырву!

– Отцепись, дура!

Секунда и Дилфина упала на землю, кажется, нехило ударившись попой. И я, воспользовавшись этим, ударил парня локтем в живот, и тот, скорчившись от боли, отпустил меня. Быстро подбегаю к Дилфине, что сидит на земле, пытаясь встать на ноги. Помогаю ей встать, и беру её лицо в руки.

– С тобой все хорошо? Нигде не болит?

– Максим, осторожно!

Обернулся назад и не успел отстраниться в сторону, как на меня напали с ножом. Увернулся, и ударили ножом в руку.

Дилфина

Я запаниковала, когда увидела кровь на руке Максима. Он отшатнулся, когда парень, бросив нож, сбежал вместе со своим другом, услышав вой сирены. Кровь текла из его раны, и это будто отрезвило меня. Остаток алкоголя мигом покинул моё тело, и теперь я могла трезво мыслить, но мысли, эти, увы, ни к чему хорошему не приводили. Однако меня всю трясло от холода и страха, так, что я не могла сдвинуться с места. Тихо плакала, глотая солёные слезы. Максим шагнул ко мне и, оказавшись совсем рядом, обнял меня, привлекая к себе здоровой рукой. Оказавшись в его объятиях, я закрыла глаза, глубоко дышала, пока Максим поглаживал меня по спине. Будто это не его ранили, а меня, или будто я забыла про его рану. Вой сирены становился все громче и громче, но я не смогла отодвинуться от него.

– Все хорошо, – прошептал Максим, отстраняясь от меня первым и заглянув в глаза.

– Максим, твоя рука, – голос задрожал, и я, прикрыла рот ладонью.

– Все хорошо, просто царапина.

– Но тебе нужно в больницу!

– Не нужно в больницу. В доме все есть, поэтому не стоит волноваться.