Текст книги "Обманчивое сходство"

Автор книги: Дианна Тэлкот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Какой?

– Я хотел заглянуть в несколько антикварных магазинов. Поедем. Забудь о матери и подбери несколько побрякушек, чтобы поднять настроение.

Эбби стояла в раздумье.

– Поедем, – уговаривал Джек. – Выберемся отсюда. Мы сможем провести ночь в тех забавных хижинах на границе резервации.

– С горячей ванной?

– Угу. Устроим длинный выходной. Я захвачу пейджер.

– Джек, это безумие. – Эбби покусывала губу, но сияние в глазах выдавало ее.

– Это всего пара дней. Поехали.

– Если кто-нибудь узнает...

– Все будет очень респектабельно. Я даже закажу тебе отдельную хижину. – К его удивлению и разочарованию, это оказалось решающим аргументом.

– Хорошо. Почему бы и нет. Что я теряю, кроме своей репутации?

Глава 13

На обратном пути в Купер Эбби откинулась на спинку сиденья, слушая шуршание колес.

– Устала? – Рука Джека ласково коснулась ее руки.

– Немного. – Эбби кивнула. – Это была великолепная идея. Как только разбогатею, начну полоскаться в таких ваннах регулярно...

Джек хмыкнул, беззастенчиво разглядывая ее фигуру. Эбби надела ярко-синий костюм – специально для поездки. Они заняли столик на целый вечер и провели два часа, развлекаясь и беседуя.

– Магазины оказались ужасными, – сказал Джек сокрушенно, – прости.

– Зато буфет – потрясающим.

– Сегодняшний день сделал большую прореху в моем бюджете.

Эбби слегка улыбнулась, молчаливо восхищаясь манерой его вождения. Джек, небрежно державший руку на руле, уверенно несся по шоссе на огромной скорости, лишь изредка поглядывая в зеркало заднего вида. Эбби не волновалась. Рядом с ним она отдыхала душой.

– Поездка удалась, – сказала она медленно. – Я действительно отрешилась от всех проблем.

Его рука ласково накрыла ее ладонь.

– Хорошо.

– Хорошо бы она не кончалась.

– Мы можем оттянуть этот момент, только надо заехать ко мне просмотреть почту.

– Так и сделаем. Я не тороплюсь с возвращением.

Не прошло и пяти минут, как они уже отпирали новый замок, за которым надрывался телефон.

– Сними трубку, ладно? – попросил Джек. – Это, наверное, по поводу раковины. Эбби подняла трубку.

– Алло? Дом Конроя.

– Кто это? – раздался женский голос. Эбби моргнула.

– Я его друг. Чем могу помочь?

– Позовите Джека к телефону. Эбби слышала, как Джек бежал наверх, побросав вещи в прихожей.

– Он не может подойти. Что ему передать? В трубке послышалось хмыканье.

– Ага, значит, вы друг Джека, да? И что же, позвольте спросить, вы делаете у него дома ранним утром?

Эбби стиснула трубку. Это, без сомнения, была Роб.

– А почему я должна отчитываться перед вами? Кто вы такая?

– Я Роб Стирлинг. Невеста Джека. Эбби набрала побольше воздуха, собираясь высказать ей все.

– К сожалению, вы выбрали неудачное время для звонка. Джек распаковывает вещи после нашего с ним уикенда.

Выходные прошли абсолютно невинно, но Роб это знать не обязательно.

– Что за...

– Кстати, Роб, с чего это вдруг вы произвели себя в невесты Джека? Он аттестовал вас по-другому.

– Что?

– То, что он мне все рассказал. Мне известно, почему ему пришлось уехать сюда.

– Знать не хочу, кто вы такая, мне надо поговорить с Джеком. Немедленно!

Эбби помолчала, намеренно усиливая недовольство Роб.

– Он не хочет с вами говорить. Ему не до вас. Понятно?

– Дайте ему трубку, дрянная девчонка!

– Не усугубляйте ситуацию. Я понимаю, вы...

– Я хочу с ним поговорить!

– Нет.

– Вы что, отбиваете у меня мужчину?

– Слушайте, он уже все сказал, и повторять это по телефону нет надобности. Джек охладел к вам.

– А мне плевать на его чувства!

Терпение Эбби истощилось. Теперь она поняла, почему Джек не желал говорить об этой женщине.

– Своим наплевательством вы добились только того, что между вами и Джеком невозможна даже дружба...

– Если вы думаете, что сумеете нас рассорить...

– Я ничего не думаю, потому что между вами все кончено.

– Что вы можете знать об этом?

– Я могу предполагать.

– Он был покладистей, пока вы не...

– Роб, что бы ни было у вас с Джеком, это кончилось еще до нашей с ним встречи. Мне дела нет до его старых связей. Так что позвольте откланяться, произнесла Эбби с нажимом. – Прощайте. Оставьте его в покое.

– Это еще не конец, – прошипела Роб. – Вот увидите, через месяц он вернется ко мне.

– Может быть, да, может быть, нет. Я знаю, что он хочет жить своей жизнью, а сейчас в его жизни появилась я.

Роб Стирлинг бросила трубку.

Эбби привалилась к стене, тяжело дыша. Черт меня попутал, подумала она и, повесив трубку, повернулась к дверям. Там стоял Джек, по всей видимости слышавший последние фразы этой беседы.

– Звонила Роб, – сказала Эбби. – Твоя проблема или решена, или сильно осложнилась.

После звонка Роб прошло три дня. Все это время мысли Джека были заняты только Эбби.

Его поразила прямота, с какой она говорила по телефону, пусть и обнаружив собственнический инстинкт.

Он не вправе был на нее обижаться, потому что мог подписаться подо всем, что она сказала.

Эбби – старого закала женщина, подумал он себе наконец, когда последний пациент покинул приемную. Она инстинктивно реагирует на попытку вторгнуться на ее территорию и борется за то, чего хочет.

Джек вспомнил, как убеждал себя в необходимости порвать с ней. Она совсем не знала мужчин, думала, что он еще не оправился после разрыва с Роб. Хоть и сомневаясь в своем здравомыслии, Джек говорил себе, что просто доказывает Эбби возможность общения с мужчиной без поцелуев, объятий и прочих проявлений страсти.

Но внутренне он страдал.

Поцелуи?

Он отчаянно желал их.

Объятия?

Джек мог их себе позволить, только когда видел, что Эбби замерзла или страдает.

Страсть?

Оставь надежду, приятель.

Проклятье, кого он пытается обмануть? Он просто круглый дурак.

Пожалуй, ему следовало бы связаться с женщиной, которая не затронет его душу. Доказать, что Эбби и он несовместимы, как вода и масло. Долгая ночь, полная страсти, и свобода от обязательств на следующий день – вот что ему нужно.

"Так сделай это!"

Джек бросил стетоскоп на стол и вышел. Захотелось увидеть Эбби, ласковую и невинную.

Он прошел прямо на ее заднее крыльцо и открыл дверь ключом, который она дала ему.

Сжимая игрушечного жирафа, Эбби стояла среди целой горы игрушек. Рабочая комната была завалена женскими вещами всех цветов и размеров.

– Привет. Что случилось? Эбби повернулась к нему без особого энтузиазма.

– В социальной службе попросили меня уложить игрушки и вещи для помощи беженцам. У многих женщин и детей не осталось ничего, кроме той одежды, что на них.

Джек смотрел, как она расстроенно крутит жирафа.

– Ты уже говорила с матерью?

– Нет. Папа звонил, сообщил, что все идет так, как надо. – Она пожала плечами. – Он сказал, что хорошо бы мне зайти их проведать. Я.., ответила, что у меня много работы. Все эти корзины...

– ..предоставляют повод не ходить? Эбби вымученно улыбнулась.

– Да.

– Ты боишься или злишься?

– И то и другое. С одной стороны, мне трудно забыть, что это женщина, бросившая свою семью, а с другой, зная то, что знаю теперь, я не имею права так думать. Ничего не бывает однозначно хорошим или плохим.

– Возможно, стоит увидеть ее и сделать новые выводы.

– Сомневаюсь, смогу ли я. Да, она моя мать, но я ее совсем не знаю. – Эбби сжала руки. – Никак не придумаю, с чего начать. "Привет, мам!" звучит глупо.

– Навряд ли она заметит.

– Ладно, положусь на авось.

– Хм.

– Если долго ждать, становится только труднее.

Джек кивнул.

– В общем, надо, конечно, что-то сделать. Но я не знаю что. Есть правила для встречи с душевнобольной матерью, вернувшейся домой? – Эбби взглянула на него. – Карнеги дает рекомендацию?

Джек ухмыльнулся.

– Пожалуй, нет.

– Джек, пойдешь со мной?

– Я?

– Да. Это ведь первый раз.

Джек смотрел на Эбби. Он был уверен, что трудно выйти из такой сложной ситуации с честью. Все сомнения исчезли.

– Конечно. Тебе стоит только попросить.

– Тогда прямо сейчас? Я в принципе готова. Старое пальто висело на крючке, и Джек помог Эбби надеть его.

– Ну вот, так будет лучше. На улице ледяной ветер.

Джек улыбнулся. Абигайль Уорт. Его ненаглядная, невинная малышка. Убийственное сочетание романтики и практичности.

Эбби проверила в карманах ключи и перчатки. Джек больше не сопротивлялся. Он подошел и тщательно поднял ее воротник, чтобы защитить от мороза уши, стараясь не глядеть на нежную шею.

Да, старое пальто – то, что надо. В нем Эбби почувствует себя уверенней.

Глава 14

Родители Эбби стояли у раковины и мыли посуду.

– Привет, ребята, заходите, – пригласил отец, бросая полотенце на стул.

Эбби кивнула, но не смогла заставить себя взглянуть на него. Ее глаза не отрывались от матери.

– Наверное, нам следовало постучать...

– Эбби, – сказала ее мать, – не мели чушь. Это твой дом. – Голос матери изменился – не визгливый, как представлялось Эбби, а низкий и красиво модулированный. В медового оттенка волосах появилась проседь. Глаза, аккуратно накрашенные, были цвета какао.

Мать и дочь стояли в разных концах комнаты, глядя друг на друга с чувством неловкости. Одна была лишена зрелых лет жизни, другая – юности. Эбби нашла, что мать, одетая в оливково-зеленые брюки и блузку в тон, выглядит такой же изящной, как когда-то, только в уголках ее глаз появились легкие морщинки, а линии вокруг рта углубились. Лицо ее было живым и полным света, к чему Эбби, ожидавшая увидеть тупой, безразличный взгляд, не была готова.

И эта женщина считается душевнобольной? Кто поверит, что она потратила половину жизни, борясь с проявлениями раздвоения личности? Она выглядела абсолютно нормальной.

– Подойди и дай мне посмотреть на тебя, дорогая.

Эбби неуверенно прошла через комнату, не представляя себе их теперешние отношения.

Мать, почувствовав ее сомнения, замерла, едва коснувшись Эбби пальцами.

– Доченька...

– Она такого же роста, как и ты, Сильвия.

– Да. – Ее улыбка потеплела. – А волосы как у твоей матери.

– И мне так кажется.

– Она пошла в твою семью, Роберт.

– Ну что ты. Она взяла твои глаза, и нос тоже.

Чувство бессилия, памятное Эбби по прошедшим дням, возвращалось. Она не хотела оставаться рядом с матерью, не хотела снова ощущать беспомощность и страх, владевшие ею, когда приходилось выполнять работу взрослой и уверенной в себе женщины.

Она нервно прокашлялась, слегка отстраняясь.

– Э.., ты знакома с Джеком, м-ма?.. – Эбби запнулась, не в силах произнести это обращение. – Мой друг, Джек, – наконец вымолвила она.

– Рада познакомиться. Твой отец рассказал мне об этом приятном молодом человеке.

– Джек, я хочу познакомить тебя с.., м-ма... – Эбби мысленно ужаснулась: "Ну вот, опять! Я не могу проявить должного дружелюбия. Господи, прости меня!"

– Сильвия, – пришла мать на помощь, протянув Джеку руку. – Зовите меня просто Сильвией.

Джек пожал ей руку.

– Хорошо, Сильвия.

Эбби отметила его реакцию – он принял ее мать такой, какая она есть.

– Вы ходили в школу вместе с моими дочерьми?

– Да. Но после школы мы переехали в Сент-Луис.

Мать сложила руки перед собой. На безымянном пальце блеснули два обручальных кольца.

Увидев это, Эбби не могла сдержать раздражение.

– Ты носишь обручальные кольца? – едко спросила она.

– Разумеется, – сухо сказала мать. – Твой отец попросил меня снова надеть их.

– Вот как?

– Я боялась, что они не подойдут.

– Надо же, подошли, хотя минуло столько времени.

Мать опустила руки, но отец защитным жестом положил ей ладонь на плечо.

– Эй, Джек, – произнес он неожиданно, – как насчет пары-тройки бесплатных медицинских советов в свободное от работы время?

Эбби дернулась.

– В чем дело, па? Ты заболел? Переутомился?

– Нет, слава Богу, со мной все в порядке. Но один из моих годовичков запутался в колючей проволоке. Я хотел спросить, нужно ли вызывать ветеринара, или я сам справлюсь.

– Папа, Джек лечит людей, а не коров.

– Все нормально, я могу взглянуть.

– Отлично, тогда пошли.

Отец вышел за дверь, прихватив пальто. Джек двинулся за ним, оставив Эбби наедине с матерью.

Они внимательно изучали друг друга.

– Не возражаешь, если я уберу эти тарелки?

– Делай что хочешь. – Эбби стояла посередине кухни, царапая каблуком пол. Мать повернулась к сушилке.

– Знаешь, мне кажется, тут должен быть электронагреватель.

– Он перегорел, и я не успела заменить его.

– О... – Мать помолчала. – Хорошо, что твой отец терпеливо ждет, пока я приготовлю. Я ничего не могу найти.

– Все поставлено так, как удобно мне. Опять повисло молчание.

– Ты не собираешься облегчать мне возвращение, правда, Абигайль?

– Я же не одна. Ты уже разговаривала с Нат или Мерри?

– Нет еще.

– Что ж, попрактикуйся на мне. Мать удивленно вскинула брови.

– Понимаю. Пожалуй, мне надо начать с...

– С правды?

– Хорошо... – Она снова отвернулась к раковине. – Эбби, я никогда не думала, что вернусь. Я думала, что если вы поверите...

– Во что? Что ты бросила нас в поисках лучшей жизни?

– Нет, но...

– Ты ни разу не написала и не позвонила – даже на Рождество, даже в наш день рождения. Как можно научиться жить с этим?

Мать протянула руку.

– Достаточно! Если ты хочешь узнать правду, прояви терпение и дай мне закончить то, что я должна тебе сказать.

– Закончить? Мне не кажется...

– Хватит, Абигайль. Долгий опыт общения с психотерапевтами научил меня правилам беседы. Правило номер один: не перебивать. У тебя будет время высказаться.

Эбби замолчала. В данном случае мать права.

– Будешь соблюдать правила?

– Попробую.

– Тогда начнем. Давай присядем и поговорим. Я хотела бы, Эбби, чтобы ты дала мне возможность рассказать все то, что, по моему мнению, тебе следует знать. Потом ты можешь обдумать это. Тебе не придется отвечать или оценивать то, что я скажу. Эбби фыркнула.

– Можешь это сделать потом. – Мать наклонилась поближе. – Мы с твоим отцом всегда мечтали иметь троих детишек, но не предполагали, что получим их, так сказать, в одной упаковке. Первые несколько лет после вашего рождения забот было по горло, но они меня только радовали, хотя интуиция говорила мне, что это не может длиться вечно. Так и случилось, когда мои девочки чуть подросли...

– Нет! Ты говоришь, что это наша вина? Из-за нас...

– О нет! – Мать содрогнулась. – Мои проблемы начались задолго до вашего появления на свет. Еще в старших классах я страдала постоянными депрессиями, но скрывала их, потому что мои родные обвиняли меня в притворстве. Они постоянно унижали меня, говоря всем и каждому, что нрав у меня угрюмый и отсюда все мои беды.

– Дед с бабушкой? Мать кивнула.

– Они находили меня странной, и я знала, что подразумевается под этим словом. Поэтому я скрывала свое состояние, загоняла свои муки внутрь. С возрастом это усилилось. Я иногда не знала, зачем мне жить. Твой отец настоял, чтобы я посоветовалась с врачами, но советы мне уже помочь не могли... – Она поникла, бесцельно вертя кольцо на пальце. – Оставалась только госпитализация. Проблема в том, что, если ты попадаешь в такое место, очень сложно оттуда выбраться. Тебя всегда пытаются удержать, ломая по своему вкусу.

– Ты была самостоятельной.

– Квартира в Миннеаполисе, работа... Но я всегда находилась под наблюдением врача. – Сильвия помолчала. – И я никогда не надеялась, что сумею вернуться к нормальной жизни. Очень тяжело бросить мужа и трех малышек.

– Ты старалась забыть нас?

– Нет, Эбби. Вы всегда были со мной, в моем сердце. Я сочиняла истории о том, как ужасно вел себя муж, какие сложные у меня были дети. Я обманывала врачей, но не могла обмануть себя. – Мать беспомощно приподняла руку. – Я не хотела, чтобы мои дети росли с мыслью, что их мать невменяема, поэтому старалась держаться подальше. – Она передернула плечами. – Господи, "невменяема" – что за ужасное слово!

– Ты верила в свою болезнь?

– Я понимала, что отличаюсь от других. Так уж получилось. Знаешь, что плохо? – (Эбби, поглощенная рассказом, покачала головой.) – Я любила вас так сильно, что решила избавить от стыда и уехала, выбрав меньшее из двух зол.

– Как ты могла? Неужели ты не догадывалась, как сильно мы нуждаемся в тебе и страдаем?

– Эбби, ты не понимаешь. В те годы люди скрывали такие недуги. О них открыто не говорили, но всегда шушукались о людях "с приветом". Я росла с мыслью о том, что и я чокнутая. Но для твоего отца это было не так... Ладно. Хватит болтать. Он сильный человек, Эбби.

– Ему следовало быть честнее и сказать нам правду.

– Ему пришлось держать слово, данное мне. Считай это моей ошибкой.

Задняя дверь открылась, и раздались громкие шаги. Женщины улыбнулись, понимая, что мужчины топотом объявляли о своем появлении. Их уединение закончилось.

Боб Уорт вошел первым.

– Он говорит, что с теленком все будет в порядке. Просто сильный порез.

Эбби усмехнулась, понимая, что его тревожит не теленок. Она встала и повернулась к матери.

– Прости, мама, но нам пора идти. Это прозвучало как предложение мира.

Глава 15

По дороге к дому Джек тщательно избегал разговора о возвращении Сильвии. Девушка была за это очень благодарна ему.

– Зайдем, – пригласил он, распахивая входную дверь. – Я хочу тебе что-то показать.

Эбби глубоко вдохнула, вбирая аромат свежей краски и полировки.

– Запахи новоселья... Что ж, ты здорово потрудился.

– Мы здорово потрудились, – подчеркнул Джек, включая свет в столовой, чтобы Эбби увидела новые стены. – Мне удалось найти чехол для кресла. Теперь ты можешь туда сесть.

– Ммм, мне нравится. – Она медленно провела пальцем по стене. – Как можно оставить этот дом, вложив в него столько души?

Джек молчал, внимательно оглядывая комнату.

– Мне самому странно, – произнес он наконец. – Тяжело думать, что другие обитатели изменят то, что я сделал.

Это признание обрадовало Эбби. Она хотела попросить его не уезжать в Омаху, но не решилась. Ее одолевали противоречивые чувства.

– Не могу представить здесь других обитателей. Но у тебя осталось не так уж много времени. Ты уезжаешь на Рождество?

– Вероятно.

– Этот дом всегда мне будет напоминать о тебе.

Джек аккуратно отставил банку с краской, освободив проход.

– Знаешь, что плохо в такой работе? Она дает слишком много времени на размышления.

– Да. Я чувствовала то же самое, когда работала над интерьером офиса. Думаешь бог знает о чем.

– Не ехидничай. Я даже стал удивляться, с какой стати все еще хочу вернуться в Омаху.

Эбби развернулась, надежда расцвела в ее сердце.

– Джек...

– Нет, – сказал он твердо, как бы не слыша, – выбора нет. Это временная ситуация, так она и планировалась с самого начала.

– Планы зависят от людей, Джек, а люди меняются.

Он оглядел ее с ног до головы, задержавшись взглядом на лице.

– Да, это так.

– Джек, я имела в виду...

– Слушай, – Джек тряхнул головой, отметая излишние пояснения, – мне не хочется затрагивать эту тему. Пока. Я хотел показать тебе вот что. – Он подошел к обеденному столу, где была свалена почта. – Взгляни, что ты видишь? – Он помахал конвертами перед ее носом.

– Счета. Джек хмыкнул.

– Ага. А теперь посмотри сюда. Оставив почту, он провел Эбби к автоответчику.

– Проверь.

– Что?

– Звонков нет.

– И что же?

– Ни звонков, ни писем от Роб. Я думаю, что поблагодарить за это надо тебя. Эбби вскинула руки, протестуя.

– Именно тебя. Эклюнд сказал, что она по телефону заявила, будто это я, "чертов деревенский врачишка", оказался неверным.

Челюсть Эбби отвисла.

– То есть? Джек фыркнул.

– То есть неважно, что ты ей сказала. Мне нравится твоя манера обращения с людьми.

– Спасибо.

Джек игриво притянул Эбби к себе и, целуя в висок, прошептал:

– И мне нравится твоя манера обращения со мной. Ты действуешь на меня очень сильно. Внезапная дрожь пронзила ее тело.

– Я же ничего особенного не делаю.

– А я вот убежден, что ты каждый день делаешь что-нибудь особенное.

Он остановился, его глаза сияли.

– Послушай. Как насчет свидания?

– Ты только что сорвался с крючка у Роб и немедленно рвешься прыгнуть на сковородку ко мне?

Энтузиазм Джека поутих. Ликующее выражение лица сменилось задумчивым. Он медленно провел пальцем по ее волосам.

– Может быть.

– Может быть? Ты считаешь меня девушкой, которая согласна на "может быть"?

– Может быть, да, может быть, нет. Эбби услышала скрытый намек в этом напевном ответе. Она вздрогнула.

– Какая разница, соглашусь я или нет? – спросила она медленно.

Джек снова притянул ее к себе.

– Посмотри, – прошептал он, – вот огонь, о котором ты говорила. Ты играешь с ним, а это опасная игра, Эбби.

– Скажи мне, – настаивала она серьезно и чуть ли не умоляюще, – что ты имеешь в виду?

Его глаза сверкнули, а улыбка стала жесткой.

– Есть только одна вещь в тебе, которую я хотел бы изменить. – Он помолчал, затем продолжил:

– Ты слишком невинна, а мужчины вроде меня невинности побаиваются.

На следующее утро Эбби проснулась, чувствуя себя другим человеком. Жизнь прекрасна. Мать оказалась не чокнутой и не мещанкой, худшие опасения Эбби развеялись, а главное – Джек связал ее имя и слово "любовь". Он сказал, что она может быть любимой. Одно совершенно ясно: если она желает заполучить Джека Конроя, она должна убедить его в том, что нужна ему.

Да, Джек Конрой еще не завоеван окончательно, и Эбби намеревалась предпринять нужные шаги в этом направлении. Первым делом надо разобраться с невинностью, которая так пугала Джека.

Зал для танцев, украшенный по-рождественски, был полон. Одежда гостей соответствовала случаю – никаких джинсов или футболок. Накрытые столы предлагали широкий выбор пирогов и сэндвичей, а аромат кофе смешивался с запахом зерна. Рэй Перкинс, ведущий местных аукционов, подошел к микрофону.

– Прошу внимания! – произнес он хорошо поставленным голосом, перекрывая гам. – Уже поступил заказ на танцы, так что милости просим на танцплощадку. Начинаем со свинга. Полюбуйтесь нашими успехами.

Два мерных удара послужили сигналом – тут же заиграла музыка. Джек протянул руку, и Эбби с радостью приняла ее. Кто-то потушил свет, и танцующие двигались в полутьме, среди сотен мерцающих огней.

– Чудесно, – прошептала Эбби, сомкнув руки у Джека на шее. Иллюзия была полной: теплая ночная темь и тысячи звезд над головой.

Мерные пульсирующие звуки музыки заполняли все пространство. Пары плыли по залу, медленно покачиваясь в танце. В какой-то момент Джек и Эбби оказались в темном углу площадки.

– Джек!

– Ммм? – прошептал он.

– Мы можем уйти пораньше? Он поднял голову. Даже во тьме Эбби видела, как расширились его глаза. Эбби снова нарушила молчание:

– Знаешь, о чем я думаю?

Джек удивленно воззрился на нее.

– Говорят, что мужчины любят, когда женская спальня набита изящными безделушками. Это называется будуар, и мужчины гордятся, когда их туда приглашают, – сказала Эбби. – Как ты думаешь, это правда?

Джек открыл рот, но тут же его закрыл, ничего не сказав.

– Мне нужно знать, Джек.

– Э-э-э.., я точно не знаю...

– Джек!

– Ммм?

– Я закончила отделку спальни. Там новые уютные подушки, и вообще.., пусть это нехорошо, но я без ума от атласных материй, особенно дорогих. Там все в черных и розовых тонах и очень.., сексуально. – Эбби помолчала, ее пальцы бездумно поглаживали шею Джека. – И черные покрывала. Не знаю зачем. Представляешь?

– Такое представить невозможно.

– И я подумала... Мы несколько недель смотрим на результаты твоего ремонта, значит, теперь можно посмотреть, что получилось у меня. Хочешь?

Джек застонал, прикрыв глаза.

– Даже табун диких лошадей не удержит меня от этой экскурсии.

Он взял ее за руку и повлек к задней двери, держась в тени. Они прошли мимо десятка машин, припаркованных на Мэйн-стрит, пробежали еще четыре квартала до ее дома, прячась под стенами и целуясь на каждом углу. Поднялись по ступенькам и вошли. Замок щелкнул, и он прижал ее всем телом к стене.

– Эбби, милая, я хочу тебя, – хрипло произнес он, подбираясь к поясу ее брюк. Она с трудом отстранилась.

– Нет, не здесь, Конрой. Попробуем подняться наверх. Ты должен кое-что увидеть.

– Все, что ты мне показываешь, великолепно. Кстати, ты чертовски соблазнительна... – Джек снова начал ласкать ее.

Эбби изогнулась в его руках.

– Джек, я... – Ее голос замер. Джек начал играть ее волосами.

– Эбби! – Его глубокий голос обволакивал ее, а дыхание ласкало кожу. Милая, если я останусь... Я не хочу, чтобы мы впоследствии о чем-нибудь сожалели. Ты уверена, что хочешь этого?

– Останься, – умоляла она, – останься! Он одним движением вскинул ее на руки и понес по лестнице. Слабый отблеск уличных фонарей просачивался сквозь окна, бросая блики света на пол и на новенькую обстановку. Покрывало на постели было отогнуто, рядом с кроватью стояли душистые цветы.

– Подожди вон там, – велела Эбби, – у книжного шкафа.

Не включая свет, она повернула ручку проигрывателя, который преподнесли ей на новоселье Мередит с мужем. Нежная, таинственная музыка полилась из колонок.

Джек завораживающе усмехнулся.

– Устанавливаешь декорации?

– Я хочу, чтобы все было красиво.

– С тобой иначе и быть не может, дорогая.

– Ну, когда это в первый раз. Он замер. Легкость последних минут исчезла.

– Эбби, я...

Быстро протянув руки, она склонила его голову и, когда их губы встретились, прильнула к нему, лаская его руками и языком. Мускулы Джека медленно расслабились, и он ответил на поцелуй.

Неожиданно он замер.

– О черт, Эбби! Если ты еще никогда... Откуда ты узнала, как себя вести?

Она скользнула пальцами по его волосам и лицу.

– От тебя.

Он недоверчиво улыбнулся.

– Может, я и начала поздно, зато я хорошая ученица, Джек.

Подчеркивая свои слова, она потянулась к пуговицам его рубашки, расстегивая их и забираясь внутрь.

– И я с нетерпением жду следующего урока. Неподдельная страсть в ее голосе сломила Джека.

– Женщина, ты выпускаешь зверя из клетки! – рыкнул он. – Я проехал всю страну, но ни одна красотка не интриговала меня так, как ты. – Он склонился над кроватью, укладывая Эбби поперек.

Эбби отбросила полог, который украшала так любовно.

Джек уже опустился на кровать рядом с ней, когда раздался телефонный звонок.

Оба подскочили.

– Господи!

– Меня здесь нет, – сердито буркнул Джек.

– А если срочный вызов?

– Пусть оставят сообщение. Эбби неуверенно вздохнула, затем откашлялась и потянулась к телефону.

– Алло!

– Эбби?

Эбби резко выпрямилась, чувствуя себя виноватой, словно их застукали, как подростков.

– Папа?

– Детка, я звоню всю ночь. Где ты была?

– На танцах. Мы только что вошли. То есть я вошла. – Она сглотнула, поражаясь глупости своих слов. – Что случилось?

Джек громко фыркнул. Эбби прикрыла ему рот рукой.

– Мама у тебя?

– Мама? Нет.

– И дома ее нет, – Отец тяжело, загнанно дышал. У Эбби начали трястись руки. – Она пропала, Эбби.

– Папа, что ты имеешь в виду?

– Она взяла машину.., вроде бы собиралась к парикмахеру, но это было восемь часов назад. Я уже всех обзвонил. С ней, должно быть, что-то случилось.

– Ладно. Держись, пап. Мы с Джеком скоро будем, – сказала Эбби, поднимаясь с кровати. Она положила трубку и поправила блузку.

– Что-то случилось с твоей матерью, – утвердительно произнес Джек.

– Она ушла! – Эбби склонилась, разыскивая туфли. – Невероятно, но она снова исчезла.

– Может, ей нужно побыть одной. Чтобы все взвесить.

– Взвесить? – Эбби мельком глянула на силуэт Джека. – Не стоит так шутить. Она сбежала. Отец вне себя, я никогда не слышала у него такого голоса.

Джек кивнул, затем включил ночник.

– Она не забывала принимать лекарства, а? Эбби пожала плечами, надевая туфли.

– Знаешь, что я думаю? Это у нее в натуре. Повторяется та же история. Что-то не сложилось, и она сбежала... Может, оно и к лучшему на сей раз.

Глава 16

В три утра Эбби позвонила своим сестрам.

Мередит расстроилась, но не удивилась.

– Боюсь, я ничем не смогу помочь, – сказала она. – Прошло столько лет!

Ответ Нат был прямо противоположным:

– Я приеду. Не оставлю тебя наедине с бедой.

– Нат, может, ничего страшного? Вернется через пару часов и все объяснит.

– Очнись, Эбби, это же наша мамочка, умеющая исчезать в ночи, как призрак.

– Не надо так говорить. А как же твоя работа?

– Они должны мне за переработку. Я отпрошусь.

– А Карл? Что скажет он?

– Кто?

– Карл. Парень, о котором ты прожужжала нам все уши.

– А-а, Эбби, я должна тебе признаться. – (У Эбби немедленно похолодело сердце.) – Помнишь, вы с Мередит всегда хотели, чтобы у меня был настоящий друг вместо приятелей на недельку?

Эбби затаила дыхание.

– Ну вот, все и наладилось, как только я переехала в Рапид-Сити. Мне пришло в голову, что пора осчастливить семью. Так что Карл всего лишь полет фантазии, благоразумная выдумка, если хочешь.

– Но ты говорила, он вот-вот сделает предложение!

– Я все выдумала, Эбби.

– То есть?

– То есть не беспокойся. Поверь, не стоит. Эбби потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное.

– Господи, Нат, ты такая же чокнутая, как мама!

Натали фыркнула:

– Слабенький удар, Эб.

– Все это время ты морочила нам голову, что...

– Эбби, хватит. Карл был маленькой безобидной ложью, чтобы ты не беспокоилась обо мне. Видишь, я чистосердечно призналась. Прости меня.

Сквозь замешательство Эбби вновь почувствовала старый, глубоко похороненный страх:

Джек и Нат встретятся. Она взглянула на Джека, просматривавшего лекарства матери, чтобы прикинуть, много ли та приняла. Видимо, опасался передозировки.

Выхода не было.

– Натали, – сказала она устало, – я тоже виновата перед тобой. Но это может подождать до твоего приезда.

Эбби встала, понимая, что драгоценное время, отведенное на счастье, кончается. Ей оставалось выбросить из головы единственное, о чем она мечтала, – Джека Конроя.

Когда бледные лучи рассвета проникли в кухню, все трое – Эбби, Боб и Джек – молчаливо сидели вокруг стола с кружками кофе в руках. Никто не выпил ни капли, но было приятно ощущать тепло, излучаемое напитком.

Шериф неохотно приступил к поискам. Выслушав их историю, он заметил, что, по всей вероятности, Сильвия сбежала намеренно. Однако обещал присматривать за этим делом и призвал всех к спокойствию.

Пока шериф разглагольствовал, Эбби безотрывно смотрела на отца. Подумать только, годы молчания – ради чего?

Чуть позже мужчины обыскали пристройки и амбары, боясь натолкнуться на труп. Эбби рылась в вещах матери в надежде обнаружить хоть какую-нибудь зацепку способную объяснить ее исчезновение. Тщетно.

Позвонили в больницу в Миннеаполисе лечащему врачу Сильвии. Никаких следов.

Им оставалось только ждать, и они ждали, сгрудившись у телефона. Молчание сменялось нервными возгласами и новыми версиями случившегося. Изматывающее занятие.

В семь утра Джек резко встал.

– Нам лучше снова отправиться на поиски, – предложил он. – Соседи обещали помочь, давайте и мы походим по округе. По крайней мере будем чувствовать себя при деле.

Лицо Боба хранило мрачное выражение.

– Кто-то должен остаться здесь на случай, если она вернется. И мне надо кормить коров. Работа есть работа, несмотря ни на что.