Текст книги "Публичный дом тетушки Марджери"

Автор книги: Диана Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Впервый раз я устроила гаду промывку мозгов отделавшись исполнением его грязных фантазий. Ничего особенного. Он всего лишь представил сладкий минетик и несколько раз в попу. А вот потом стало сложнее. Пришлось отдать Френсису кругленькую сумму за молчание. И с каждым разом его такса росла, обрастая лишними нолями. И черт бы с ним, насобирала бы я денег, если бы сегодняшнюю ночь не оплатили Марджери авансом.

К задаче обслужить дурацкого клиента ночью добавилась еще одна – стрясти с него тысяч двадцать золотом. Много, очень много. С учетом уже оплаченного.

Зайдя в дом, я положила мокрый зонт в сторону. Прошла в гостиную, покачала головой лицезрея голый пол. Видимо не судьба мне сегодня купить новый ковер, деньги вырученные с продажи камушка пойдут на оплату молчания жадного докторишки.

Я переоделась в более скромную одежду, под стать обычным горожанкам. Серое платье из плотного хлопка, единственным украшением которого служили белые воланы манжет. Дополнили образ высокая шляпка с вуалью и кожаные сапоги с железными каблуками.

Алмаз спрятала в самом надежном для женщины вместе, в кружевном лифе. А после вооружившись уже своим зонтом-тростью двинулась в город к ювелиру.

К моему разочарованию, алмаз удалось продать всего лишь за тысячу. Слишком мало в моем положении, хотя и максимально дорого для подобного камня.

Я вышла из ломбарда, на мгновение остановившись на крыльце. Следовало осмотреться по сторонам и решить, что делать и куда идти дальше.

Погода, как назло, испортилась окончательно, превратившись из моросящего дождика в полноценный ливень. Брусчатку заливало потоками воды, делая камень скользким, что полностью отбивало желание продолжать путь на своих двоих.

Конечно, можно было бы поймать паровой экипаж и доехать до Квартала с комфортом, но у меня сейчас каждый медяк был на счету. Я с тягостным вздохом сошла с крыльца и двинулась пешком в нужном направлении.

Потоки быстрой воды превращались в целые ручейки, бегущие вниз по улице, местами они разливались целыми озерами, обойти которые не представлялось возможным. Мне как и множеству других прохожих приходилось перепрыгивать через них. Лишь редким из нас удавалось не оступиться и не поднять кучу брызг.

Так во время одного из таких “трюков” я замочила подол платья. Порадовало лишь то, что мои качественные кожаные сапоги влагу не пропускали. Хоть ноги сухие.

Но неприятности только начались, потому что следом меня окатила водой проезжающая мимо машина. Она промчалась по узкой улочке со скоростью разрешенной только на специальных гоночных трассах Панема.

Вместе со мной пострадали несколько прохожих, а еще лоток пекарской лавки, где пироги и плюшки, скрытые сверху от дождя навесом, не имели защиты от брызг с дороги.

Хозяин посылал вслед лихачу сотни проклятий, остальные свидетели ему вторили, я же, несмотря на полную солидарность с пострадавшими, завистливо смотрела на удаляющийся дымный шлейф от трубы автомобиля.

Мне нравилась эта техника, совершенная и современная инженерная мысль, облаченная в корпус из металла и стекла. Но об этом не нужно никому знать. Пускай окружающие думают, что мои интересы ограничиваются модными платьями и красивыми прическами.

Та же Марджери, изучая аттестат из школы,  даже внимания не обратила на мои отметки по техническим предметам. Ее больше интересовали дисциплины этикета, танцев, литературы. Я же ночи напролет могла проводить в библиотеке за изучением строения первых машин.

Ох, уж эти теплые воспоминания.

Я тряхнула головой, выбрасывая оттуда эти несвоевременные мысли, и под причитания подсчитывающего убытки пекаря двинулась дальше.

До Квартала Продажных Дев оставалось несколько минут ходьбы, когда сильный порыв ветра вывернул спицы зонта и унес шляпку с моей головы. Ее закрутило потоками воздуха и потащило вперед собирать пыль и грязь с брусчатки.

На мгновение я растерялась, но тут же бросилась за ней, по пути поправляя зонт. Прохожие, видя бегущую меня, расступались, освобождая дорогу, хотя за мгновение до этого я видела, как грузный мужчина в длинном пальто бесцеремонно наступил на вуальку убегающего от меня головного убора.

А он, словно издеваясь надо мной, то останавливался, позволяя истоптать себя чужим ногам, то вновь уносился вперед с помощью ветра. И несся он не абы-куда, своей целью шляпка избрала стайку молодящихся дам, которые несмотря на ливень, назойливо приставали к горожанам и впихивали им в руки листовки.

– Ох! – я издала тягостный вздох, – Вот только их здесь не хватало.

Одна из них заприметила меня, спешащую в их направлении. На мгновение она расцвела, решив, что я заинтересовалась ее деятельностью, но даже поняв, что моя цель всего лишь потерянная шляпка, не растерялась. Подхватила прыткий аксессуар и с самым ангельским видом принялась ждать, когда я подойду его забрать.

Мне вдруг очень захотелось подарить убор ей, а самой развернуться и уйти, лишь бы не разговаривать с дамочкой. Все равно шляпка, вероятно, безнадежно испорчена чужими ногами так, что никакая стирка не поможет, поэтому стоит ли встречаться лишний раз с неприятными мне личностями.

Я уже приготовилась развернуться, но заподозрившая неладное мадам поспешила меня окликнуть:

– Мисс, ваша шляпка у меня!

Пришлось смириться с неизбежным и идти забирать.

– Спасибо, – поблагодарила я, выдирая головной убор из цепких рук тетки.

При ближайшем рассмотрении я бы дала ей лет пятьдесят, очень хорошо одетая, даже богато. Морщины тронули ее лицо не настолько сильно, чтобы выдать истинный возраст. Я даже предположила, что дама часто покупала дорогие крема у аптекарей. А обручальный перстень с большим синим камнем намекал, что, скорее всего, передо мной одна их тех самых жен пуританских нравов, возможно даже кого-то из наших клиентов.

– Мисс, – выпалила она. – Поддержите общественную петицию о сносе Квартала Продажных Дев.

От удивления я выгнула бровь. Дамочка же принялась запихивать мне в руку со шляпкой еще и многочисленные листовки.

– Это язва на лице нашей страны! Гнойный прыщ греха, который следует безжалостно выдавить и прижечь! – она трясла передо мной каким-то документом и неустанно тарахтела. – Наш церковный приход решил исправить ситуацию и провести в парламент Страны закон о запрете публичных домов в Панеме! Вот, подпишите!

Она сунула мне под нос бланк, уже исписанный сверху приверженцами петиции, и одухотворенно уставилась, ожидая, как я пополню ряды фанатиков.

Я мельком пробежала взглядом по строкам, отметив, что преимущественно все имена на бумаге женские, а еще для подписания нужны данные документов гражданина Страны. Без них подпись юридического веса не имела.

– Мне очень жаль, – рассыпалась в извинениях я. – Но у меня нет с собой паспорта.

Дама расстроилась, но не растерялась.

– Ничего страшного, – приободрила она и приветливо похлопала меня по плечу. – Мы с сестрами здесь каждый день кроме седьмого.

“Ну да, – заметила я про себя, – В воскресенье вы наверняка в церкви”.

Кое-как распрощавшись с назойливой дамой, я все же дошла до Квартала. В дневное время здесь как обычно было людно, многие горожане не чурались греховной репутации места и сокращали свой путь через нашу улицу. Да и несколько лавочников облюбовали проходное место, продавая не только сувениры, но продукты.

Некоторые особо ушлые даже делали работницам страсти скидки взамен на услуги по рекламе товара клиентам. Ведь никто не мешал утром предложить ночному гостю вкуснейший чай из лавки Оливера и шоколадные конфеты от мисс Крон.

Я подошла к табачнику и, расплатившись двумя серебряными, взяла десяток вишневых сигарет, а уже у своего дома купила свежего творога у молочника.

Наспех пообедав, я принялась к составлению плана приема вечернего клиента.

Мне было не очень интересно, какого извращенца на этот раз подкинула судьба, но вот то, что нужно будет тянуть время и отсрочить непосредственное воздействие на него беспокоило.

Для этого из кладовой принесла бутыль дорогого вина, заранее приготовила штопор, два бокала. Сервировала столик фруктами.

Ох, как было бы хорошо, если бы он вначале поел. Скажем пару часиков, а потом раскошелился на двадцать тысяч и  покинул мой дом восвояси.

Может утку в яблоках заказать? Не поскупится же Марджери на такие плевые расходы по сравнению с вырученным кушем.

Но в итоге на идею махнула рукой. Если клиент не ситофил[a]* наврятли его возбудят жирные поджаренные крылышки.

Я поднялась в спальню и принялась придирчиво выбирать наряд. Костюм госпожи был отметен, как слишком своеобразный, не факт, что мужчина оценит. Так же как и развратное белье с вырезами на самых интересных местах. Я стукнула кулаком в стену от раздражения. Вот почему я не любила незнакомых клиентов, о которых ничего не могла узнать заранее. Даже со вчерашними лордами было проще, слухи о их предпочтениях помогли мне с выбором корсетного платья. Но сейчас я растерялась.

В итоге решила, что самым правильным будет примерить легкое бежевое платье. С воздушными юбками и удивительно тонким лифом. Весь крой наряда, навевал на меня флер очаровательной наивности, словно юная прелестница вышла прогуляться на зеленый луг и погладить овечек. Вот только мои округлые формы под нарядом и выступающие соски под тонкой тканью добавляли образу искусительной равзвратности.

– Что ж, – прошептала я, разглядывая себя в зеркало. – Попробуем вначале поиграть в невинность.

Представляя ход вечера, решила что возможно будет правильным потянуть время дразнящим раздеванием, поэтому на ножки натянула шелковые чулочки и прелестные атласные балетки на лентах.

Чудо, как хороша!

Вот только волнение никуда не делось. Спустившись в гостиную и усевшись в кресло я провела остаток вечера в ожидании и сигаретном дыму.

Ровно за час до полуночи в дверь позвонили. Я вздрогнула от трели колокольчика и отправилась открывать.

Гость стоял на пороге, облаченный в черный плащ с капюшоном, полностью скрывающим его лицо. За плотной пеленой дождя я приметила припаркованный у дороги автомобиль, той же модели, что обрызгал меня сегодня утром. Конечно, навряд ли водителем был именно мой клиент, но на мгновение негатива к нему у меня прибавилось.

– Приятной ночи, сэр, – поздоровалась я, приветливо улыбаясь незнакомцу. – Рада видеть вас у себя в гостях. Проходите.

Ответом  он меня не удостоил, но в холл вошел.

– Разрешите снять с вас мокрый плащ, – я услужливо протянула руки к вороту его одежды, но от меня посторонились.

– Я сам, – в его голосе прозвучала неприкрытая брезгливость, которая меня тут же озадачила.

Что-то новенькое.

Я внимательно следила, как мужчина сбросил с лица капюшон, обнажая вороную шевелюру густых волос и лицо в полумаске. По всей видимости, клиент захотел соблюсти полную анонимность, раз боялся показать свой лик. Я лишь смогла отметить для себя блеск его стальных глаз в прорезях матового аксессуара и красивые губы, которые вскоре придется поцеловать, погрузив гостя в пучину эротических грез.

Он сам снял верхнюю одежду и сам повесил ее в гардеробную.

Меня вновь одарили странным взглядом.

– Ведите, – сухо приказал он.

Я попыталась взять его за руку, но и этого мне не позволили. Зато оглядев гостиную, клиент скептично поинтересовался:

– Это здесь вы “работаете”? – последнее слово он выделил особым выражением неодобрения.

Я же ломала голову, зачем он вообще сюда явился за такие деньги, если строит из себя ханжу. Обидно было другое, пока я до него не дотронусь магия не позволит понять, какие же тайны хранятся в эротических мечтах гостя. Про поцелуй пока даже речи не шло.

– Можем тут, а можем в спальне, – ласково проворковала я, в попытке растопить сердце сухаря. – В любом месте, где захотите. На столе, на полу, в ванной…

По мере перечисления вариантов губы незнакомца сжимались в брезгливую полосу.

– Прекратите, – попросил он и, пройдя к дивану, уселся на самый край. Было видно, что гостю у меня неуютно. Хотя барские замашки и повелительный тон выдавали в нем знатную особу. – И сядьте!

Подчиняясь, я заняла свое место в кресле. То что клиент оказался сложным я уже поняла, а вот как к нему подойти еще нет.

– Вина? – предложила я, указывая взглядом на неоткрытую бутылку.

Гость смерил ее тяжелым взглядом и покачал головой.

– Нет. Я здесь не за этим.

Можно подумать я не догадалась, что к куртизанкам ходят не затем, чтобы выпить.

– А зачем? – поинтересовалась я, внимательно продолжая изучать гостя. К моему сожалению на руках у него еще и перчатки обнаружились. Неужели ему так противно здесь находиться, что он побрезговал из снять.

– Я на вас поспорил, – нагло заявил гость, вкладывая в фразу оттенки множества эмоций: от азарта до бесконечной надменности.

– Очень интересно, – протянула я. – И в чем же заключается ваш спор?

– В том, что продержусь три ночи наедине с самой красивой и искусной куртизанкой Панема.

В удивлении я округлила глаза. Конечно, это было даже приятно, что меня наградили столь лестным званием, но вот про три ночи и “продержусь” стало очень интересно.

– Насколько знаю, оплачено только две. Неужели вы настолько не уверены в себе, что решили на третью даже не замахиваться?

– Хозяйка этого заведения не согласилась, – признался он. – Сказала,что подобное не в правилах вашей работы, и что ради меня и так пошли на исключение.

В этот миг к Марджери я невольно испытала если не прилив благодарности, то минимум “спасибо”, что она не сотворила мне еще большую подставу.

– Что же касается моих сил, то в них я уверен. Мне противны вы и ваша работа, поэтому никакие уловки и соблазнения не способны заставить меня до вас даже дотронуться.

Пожалуй, это самый удивительный клиент за мои три года работы куртизанкой.

– И ради чего, простите, вы тогда заплатили ТАКИЕ деньги, – не уставала интересоваться я в попытке понять чужие мотивы. – Чтобы просто посидеть на диванчике?

– На кону гораздо большая сумма и, возможно, вам что-то скажет это слово, – честь. Я буду не я, если поступлюсь своими принципами и трону грязную девку.

Я не выдержала и рассмеялась. Ну что за странный мужчина? Мне же проще, в какой-то степени.

– Так в чем проблема? Я могу вам даже помочь в этом “нелегком” деле. Всего за двадцать дополнительных тысяч золотом я готова не приставать к вам и уйти спать в свою спальню, не смущая своим греховным видом. И тогда ваша честь точно останется незапятнанной.

Но мое предложение не оценили.

– Не все так просто, Торани, – незнакомец в маске знал мое имя. – Вы крайне наивны, если полагаете, что спор был исключительно на словах. Мои друзья сведущи в магических договорах, и поверьте, условия которые я подписал не дадут мне схитрить или соврать об исходе ночей. К слову, в договоре мы прописали мотивацию и для вас.

Я подарила ему заинтересованный взгляд:

– То есть деньги, оплаченные за ночь, вы посчитали недостаточной мотивацией?

– Считайте их платой за исключение из правил, чтобы попасть к вам на две ночи. А эти, – он достал из внутреннего кармана пиджака, сложенную вдвое бумагу. – Вексель на ваше имя и триста тысяч вы получите, если сумеете меня соблазнить.

Я замерла услышав баснословную сумму, способную сократить мой срок в барделе на несколько лет. И поняла одно, этот брезгливый сноб обязательно уйдет от меня оттраханный собственными желаниями.

– Вызов принят, – легко соблазнилась я, облизав губы. – Тогда предлагаю все же выпить за начало интересной игры?, – и, словив очередной обеспокоенный взгляд стальных глаз под маской, добавила. – Не волнуйтесь, вино прекрасное и даже не отравлено. Его-то вы пригубить не побрезгуете?

Он покачал головой и даже сам потянулся к бутылке и штопору. Я же невольно залюбовалась фигурой незнакомца, красиво очерченной дорогим костюмом. Широкие плечи под пиджаком, мускулистая грудь под рубашкой и жилетом, я оценивающе опустила взгляд вниз, задержавшись там, где скрывалось то самое мужское достоинство.

Не-то чтобы я искала там что-то для себя новое, но мне вдруг стало любопытно, а не импотент ли часом мой высокоморальный гость или не комплексует ли из-за размера. Это бы многое могло объяснить. Однако выпуклость между брючин явственно намекала, что даже находясь не в боевом настроении достоинство незнакомца внушало уважение.

Я отвела взгляд и забрала у мужчины предложенный бокал. Вино оказалось терпким, оставляющим горьковатое послевкусие на губах. Не самое любимое, поэтому я отставила напиток в сторону и невинно поинтересовалась:

– Я бы хотела знать ваше имя, но думаю, вы не согласитесь его называть. Может, придумаете любое? Мы ведь должны как-то начать с вами общаться.

– Аластар, – после недолгих размышлений, ответил он.

Свое вино сноб пробовать не спешил, лишь после того как я повторно отпила из своего бокала, немного пригубил напиток.

Я даже усмехнулась его подозрительности. Неужели он действительно думал, что в самом элитном публичном доме Панема станут рисковать репутацией и подливать возбуждающие снадобья клиентам?

– Аластар, – я прочувствовала его имя на вкус и оно мне понравилось. Пускай даже не настоящее. – У нас осталась одна формальность. Вы должны подписать договор об оказании вам услуг интимного характера. Это обязательное условие в нашем заведении.

Я материализовала перед ним бумагу и ручку. Если он не хочет дать мне шанс дотронуться до него по-хорошему, я буду действовать по-плохому. Все же его подпись на документе даст мне возможности и простор для действий.

Но моей уловке было не суждено сработать.

– Договор был подписан утром у Марджери, – сухо ответили мне. – Я дополнительно внес пункт позволяющий вам оставить “работу” невыполненной, а договор в любом случае исполненным.

Услышав такое, у меня пальцы невольно сжались в кулаки, а ногти больно врезались в кожу. Да, как так?

Это конечно очень щедро и предусмотрительно с его стороны, но не тогда, когда мне нужны деньги. Своим глупым пунктом он лишил меня единственной лазейки. Самое обидное, что даже начни я сейчас перед ним самый откровенный стриптиз – это делу не поможет. Аластар проникнется ко мне лишь еще большей неприязнью и вообще не подпустит к себе даже на сантиметр. А мне был нужен контакт.

– Что ж, как хотите, – я заставила договор испариться, заменив его зажигалкой и сигаретами. Заправила любимую вишневую в мундштук и склонилась над столиком, озвучив предложение, – Не затруднит ли подарить даме огонька?

Аластар с неохотой взял зажигалку и черкнув колесиком, поднес крошечный светлячок к сигарете. Я с удовольствием затянулась и откинулась на спинку кресла.

Что ж, задача по прежнему оставалась сложной: соблазнить этого ханжу так, чтобы завтра захоти он добавки, моя магия на него подействовала; добыть деньги для подкупа гадкого докторишки, а заодно и рассчитаться с львиной частью долга Марджери.

Жаль только клиент оказался строптивым. Признаться за три года я привыкла к более легким задачам, обычно мужчины на меня прыгали сами, ну или были не против, если на них прыгну я.

– Значит, – выдохнула я очередное дымное кольцо, понимая что хоть какую-то беседу необходимо начать. – Я вам глубоко противна?

– А вы самой себе не противны? – склонив голову, ответил он вопросом. – Не противно пропускать через себя сотни мужчин, дарить им поцелуи, позволять к себе потребительское отношение?

Наверное, будь я младше не удержалась и от души бы высказалась о своих истинных эмоциях. Ведь этот вопрос затронул больную тему. Нет, противно мне не было, я уже давно не испытывала ощущений боли или унижения от своей работы. Иначе не сумела бы здесь выжить, но такая жизнь все же была мечтой.

Я провокационно закинула ногу на ногу, специально обнажая коленку в чулочке.

– Ну, что вы! – с хорошо скрытой злостью произнесла я сквозь улыбку, обещающую все страсти этого мира. – От своей работы я получаю массу удовольствия. А смысл моей жизни деньги и очень большие деньги. Никак иначе, ведь только так может быть у развратной шлюхи!

– Отвратительно, – бросил мужчина, отводя взгляд.

– Да что вы говорите? – притворно изумилась я. – Настолько отвратительно, что скучающие мужья сбегают сюда толпами от своих разжиревших и надоевших жен? Вероятно, они не согласны с вашим мнением!

Я внимательно следила за лицом Аластара, его мимикой, пускай и частично скрытой от меня маской, положением тела, движением рук и пальцев. Невербальные признаки очень часто помогали мне узнать о человеке гораздо больше, чем слова.

Аластар же при всей неприязни к ситуации выглядел расслабленно и уверенно. Даже находясь на моей территории он не казался загнанным в силки зверем, скорее львом, которого временно перевозят в соседних клетках с вонючим скунсом… Скунсом была, к слову, я.

– Значит, ваши клиенты недостаточно воспитаны, чтобы сохранить верность и любовь к супруге, – упрямо заявил гость, заставив этим самым меня искренне и громко расхохотаться.

– Одну минуточку, – не выдержала я и поднялась с кресла.

Мне не терпелось показать этому снобу листовку, которую сегодня получила от “святоши” с улицы. Найдя бумагу, я вернулась в гостиную и протянула мужчине.

– Вы читайте-читайте! Можно даже вслух, – подбодрила его я.

– Что это? – недоверчиво спросил он, но руку в перчатке протянул.

– Обновленный кодекс правил современной дамы, утвержденный церковью в этом году.

Я с интересом следила, как Аластар вертит в руках бумагу, где с одной стороны была петиция о сносе Квартала Продажных Дев, а с другой вышеназванный кодекс.

– Раба Божия, помни! – начал он. – Муж твой – раб похоти своей и желания своего. Близость с тобой его греховна, а пути достижения блаженства Сатаной указаны.

Если муж настаивает на соитии, объясни супругу, что вожделение плотское от Лукавого, и подобное совершать можно лишь на четырнадцатый день Луны твоей, во благо зачатия потомства. Любые же излияния для получения удовольствий грехом являются смертным, и постигнет за них кара Божия!

На лице Аластара впервые расцветала улыбка за весь вечер. Прочитанное его явно забавляло.

– Если муж настоял, не оказывай сопротивления. Закрой глаза и смиренно позволь ему развести ноги свои. Во время соития сохраняй лицо спокойным и читай молитву в очищение греха своего. Помни об осквернение души и тела, которое совершает муж твой. Когда закончит он, исторгни из себя вздох укоризненный, дабы осознал он похоть дьяволом подаренную, – смех все же сорвался с губ Аластара, однако каким-то невеселым он вышел. – Если во время соития ты, Раба Божия, удовольствие ощутила. Знай, это происки Сатаны пустившего в тебя корни бесовские и готовящегося поработить душу твою. Следующий день ты должна провести в молитвах и пройти ритуал очистительный, исповедоваться отцу святому и внести плату в десять золотых на благо Церкви!

Наконец гость отложил листовку в сторону, озадаченно цокнув языком. Сказать ему было нечего.

– Вы наверное не женаты, раз не знали о том, как приличная жена ведет себя во время брачных игр, – я уже давно докурила сигарету и теперь стояла у окна, наблюдая,  как первые лучи рассвета пробиваются через расходящиеся после дождя тучи. Ночное время пробежало удивительно быстро, и едва солнце взойдет Аластар уйдет, забрав с собой вожделенный вексель. – После прочитанного, вы по прежнему думаете, что такие как я ужасны и противны по природе своей?

– Даже стервятник нужен лесу, чтобы поедать падаль, – ответил аристократ, поднимаясь с дивана. – Что ж ваше время на сегодня истекло, Торани. Стоит отметить, это было даже легко – остаться от вас в стороне.

Он забрал со стола вексель и спрятал его в карман, я же проводила бумагу взглядом и приободрила себя тем, что для меня на сегодня еще не все потеряно.

– Провожу вас, – произнесла тихим расстроенным голосом. Пускай этот самоуверенный тип расслабиться и начнет праздновать победу.

Я поспешила в коридор, а он на правах гостя последовал за мной.

Это мой последний шанс на сегодня, от которого зависит возможно дальнейшая судьба. Ведь мне, черт возьми, нужны эти деньги!

Я резко остановилась как вкопанная, не давая Аластару опомниться и разрешила врезаться в меня по инерции. Он тут же попытался отстраниться, осознав что произошло, но я оказалась прыткой. Развернувшись всем телом, я воспользовалась тем крошечным расстоянием, что нас разделяло. Сделала шаг навстречу, прижимаясь высокой грудью через тонкое платье к напрягшемуся мужчине.

– Неужели не нравлюсь? – шепнула я ему на ухо, проводя кончиком языка по чувствительной мочке.

Аристократ дернулся от моего прикосновения словно от электрического заряда, я же продолжала издеваться над ним, так же как и он весь вечер надо мной. Магия суккуба ожила, въедаясь пьянящими чарами в чужую душу.

Клиент попался в в мою ловушку. Я  прильнула к нему сильнее, прижавшись бедром к тому самому бугорку, который разглядывала вначале вечера.

– Ну-же, – я оставила горячее дыхание на щеке зарвавшегося аристократа. – Только представьте, господин Аластар, я могу исполнить любую вашу фантазию!

Я считывала его поднявшейся возбуждение, ловила напряжение кончиков пальцев, биение пульса и нервное дыхания. Мне нужно только, чтобы он представил. Чтобы мысли выдали его желания и тогда я сплету самую сладкую иллюзию в его жизни.

– Я. До тебя. Не дотронусь, – сквозь небывалое усилие отчеканил он, грубо отталкивая меня. – Как бы хороша ты ни была.

Я ошарашенно упала на пол, больно приземлившись на попу.

Аластар же бросился к двери, рывком распахивая ее и выбежал на улицу. Через полминуты я услышала рев машины, увозящей от меня аристократичного сноба и триста тысяч.

Я осталась одна в коридоре, не в силах осознать произошедшее.

Его брезгливость ко мне была настолько сильной, что даже несмотря на физическое возбуждение, он сумел сорваться с крючка.

И то, что он меня отверг, было половиной беды.

Теперь у меня не было денег на подкуп доктора. И даже мысль о том, что Аластар изведется опьяненный моей магией уже к вечеру, приползет, умоляя провести с ним ночь, не приносила облегчения. Двадцать тысяч нужны были через несколько часов.

Я поднялась с пола, потерла ушибленное место и отправилась снимать с себя скромный наряд развратницы. Мне было необходимо подумать, как выпутаться из сложившейся ситуации.

Под струями воды в душе соображать становилось легче. Как же я сглупила, не скопив даже маломальской суммы на черный день. Понадеялась, что с моим талантом он никогда не наступит, а если и наступит, то сумею выпутаться.

У меня даже не было украшений, которые можно сдать в ломбард. Весь мой интерес к драгоценностями всегда ограничивался их стоимостью в золотом эквиваленте и списанием своего долга у Марджери. И все же смутная надежда достать деньги у меня оставалась.

Я выбежала из ванной, наскоро заплетая не высушенные волосы, схватила первое приличное платье в гардеробе, оделась и выскочила из дому.

Квартал уже начинал оживать. Первые лоточники прибыли на торговые места и выгружали свежий товар, уезжали задержавшийся клиенты, и я спешила на другой конец улицы.

Домик Каролины стоял на самой границе с остальным городом. По приказу Марджери его даже выкрасили в серый цвет под стать столичным стенам. В отличие от пестрых домиков других девочек, жилье Каролины казалось блеклым, но в этом был свой резон.

Многие клиентки, стеснялись приближается к Кварталу, боясь пересуд окружающих. Но такая нетривиальная маскировка все же способствовала делу, и вечерами в сумерках у домика Каролины очень часто можно было столкнуться с таинственными фигурами, закутанными в плащи, и незаметно проскальзывающими за дверь к искуссительнице.

Сейчас, когда рассвело, я не боялась столкнуться с кем-нибудь из клиенток коллеги, поэтому без сомнений постучалась в деревянную дверь.

С обратной стороны провернулся ключ, вход немного приоткрылся, в щель показалась голова растрепанной Каролины. Девушка неуютно щурилась от яркого уличного света, но это не помешало ей округлить глаза, увидев меня:

– Заходи, – без лишний предисловий буркнула она и раскрыла дверь шире, предусмотрительно прячась за нее от взглядов случайных прохожих.

Я немного удивилась подобному, но когда дверь захлопнулась, поняла – Каролина встретила меня абсолютно голой. Видимо, решила не рождать лишний слухов.

– Моя сегодняшняя леди недавно ушла, – пояснила она. – А я не успела привести себя в порядок.

– Прости, – извинилась я. – Но кроме тебя мне не к кому обратиться.

Она смерила меня откровенно любопытствующим взглядом и махнула рукой, зазывая за собой в гостиную:

– Пошли, расскажешь, куда влипла.

Я немного помялась в коридоре, но проследовала за ней, скользя взглядом по тонкой фигурке. Каролина свой успех у дам сыскала не просто так.

Она шла по дому легкой поступью, вышедшей на охоту тигрицы, и невольно притягивала даже мой взгляд и пробуждала желание ее коснуться. В отличие от моей классической гостинной, интерьер ее дома был похож на уютный шатер. Множество подушек разбросанных на пушистом ковре, десятки разноцветных тюлей, свисающих с потолка. Карина ловко лавировала между материей, игриво ловя телом касания невесомой ткани. Полупрозрачная материя скользила по бархату ее кожи, играла приглушенным светом, искажала его новыми оттенками, которые придавали обстановке восточный колорит. Запах сандала дразняще витал в воздухе, заставляя насладиться этим пьянящим ароматом и повалить Каролину прямо здесь на эти подушки, пробежаться пальцами по гибкому позвоночнику, заставить прогнуться в спине, вдохнуть запах дивных рыжих волос.

Я дернула головой, выметая из мыслей, внезапное наваждение.

Что со мной? Я не была раньше замечена за подобными наклонностями.

– Лин, – окликнула я хозяйку дома. – Какого черта у тебя здесь творится?

На мгновение она замерла, явно не понимая о чем я. Я же видела, как мышцы на чужой спине, неуловимо напряглись, вызвав у меня противоестественное желание коснуться губами идеальной кожи девичьих плеч. Она повернула голову, вгляделась в мое напряженное лицо, и стукнула себя ладонью по лбу, игриво рассмеявшись:

– Ой, прости, – звонкий колокольчик ее голоса подействовал на меня одуряюще. – Совсем забыла. Стой тут!

Она поспешила к стойке с дымящейся аромалампой и поспешила накрыть ее непроницаемым колпаком. Наваждение мгновенно схлынуло, заставив меня осесть на подушки.

– С ума сошла, что ли? – испугалась я, когда поняла, как именно Каролина стимулирует своих клиенток. – Марджери тебя убьет за возбудительные средства!

– Старуха вкурсе, – отмахнулась девушка и накинула на себя халат, который до этого небрежно валялся на ковре. – Считай это спецификой клиентуры. Иначе многие дамочки будут просить подливать им чаю до рассвета, так и не решаясь снять с себя даже шляпку.