Текст книги "№333, или Притворись, что любишь 2 (СИ)"
Автор книги: Диана Рымарь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 13. Дорога в горы
Тогда же:
Ждана
– Ты же любишь праздники, Элена? – Войтов повторяет свой вопрос, делая упор на слово «любишь».
«Люблю ли я праздники?»
Ага, как же, обожаю! Особенно в компании психа, которому в каждый красный день календаря не терпится поиграть в игру «Разобьем Ждане лицо в кровь»!
Я не мазохистка, не испытываю ни малейшего удовольствия от боли, но мне «повезло» родиться с высоким болевым порогом. От одного щипка рыдать не стану – это точно. В детстве думала, это хорошо, что не нюня. Но я и не предполагала, что это может сыграть против меня.
Все девчонки у нас поделены на три группы: ванильки, которых советуют клиентам без явных психических отклонений, середнячки и группа с высокими возможностями. Я как раз в последней компании – показала высокие результаты тестов на стрессоустойчивость, хорошо переношу боль, психологическое давление. Гнусь, но не ломаюсь, как в народе говорят. Но это ведь не значит, что Роману можно надо мной издеваться!
– Конечно люблю! – отвечаю ему с вымученной улыбкой.
Он косится на меня и заводит машину, отъезжает от огромного серого здания, которое занимает фонд.
Когда мы останавливаемся на одном из светофоров, Роман замечает, что у меня на пальце кольцо. И в его лице что-то неуловимым образом меняется.
– Не думал, что ты его наденешь… – замечает он, щурясь.
– Почему нет? Ты же подарил от чистого сердца?
«Господи, где ж я научилась так врать-то! Аж сама себе верить начинаю. Хотя... у меня было целых пять лет практики!»
– Хорошо, что ты это понимаешь, Элена! Так тебе будет гораздо проще всё пережить…
В эту секунду я замираю, кажется, бледнею и чувствую, как холодеют и одновременно потеют руки. Странное и мерзкое ощущение.
– Что «всё»? – вопрос вырывается из меня, выскакивает, его не остановить.
– Узнаешь в свое время! – строго чеканит он и больше на меня не смотрит.
Мы выезжаем из города, и чем дальше едем, тем сильнее я начинаю переживать.
Очень хочется сказать ему: «Стой, сволочь! Останови машину!» Но не могу себе позволить такой роскоши.
Лишь осторожно спрашиваю:
– Куда мы едем?
Он называет мне какой-то крохотный поселок в районе Лагонакского нагорья, но я понятия не имею, где это. Я во многом хорошо разбираюсь: могу состряпать вкусный ужин из лука, пачки сухарей и кусочка масла, умею раскручивать в интернете никому не известные книги, пеленать младенцев одной рукой, причем левой, практика была. Но вот в одном я полный профан – паршиво ориентируюсь на местности, не дружу с географией, и вообще у меня топографический кретинизм в острой форме, я бы даже сказала – неизлечимой.
Я не понимаю, куда он меня везет, а главное – не могу разобраться зачем.
Он не любитель гор, он городской житель до мозга костей, и тут вдруг такое.
– Не знала, что у тебя есть домик в горах, – аккуратно продолжаю расспросы.
– А у меня его и нет! – вдруг заявляет Роман. – Мы едем в гости…
– Там будут другие люди? – недоверчиво спрашиваю, хотя воодушевляюсь несказанно.
– Нет, нет, солнышко! Мы просто остановимся в доме моего надежного друга. Только ты и я…
О как зловеще это прозвучало…
Больше разговаривать с ним не хочу, затыкаюсь надолго.
Мы всё едем – уже несколько часов. И тут начинает валить снег. Серьезно так, основательно. А джип Романа мне не кажется таким уж надежным в горах при такой погоде. Староват он и низковат для таких поездок. Раньше он на таких колымагах никогда не ездил. Не ровен час застрянем. Но Войтову, кажется, всё равно – он прет и прет дальше, как будто бульдозер.
Дело близится к обеду, стрелка часов мягко клонится вниз и приближается к значению «три», когда мы наконец-то кое-как добираемся до места.
Вокруг белым-бело, нигде ни огонька – никаких признаков жизни. Поселок состоит всего из нескольких домов. Больших, красивых, бревенчатых, но на первый взгляд совершенно пустых.
– Мы здесь совсем одни… – подмечаю на свою голову.
– Да, Элена, сюда редко приезжают гости… – «успокаивает» он меня. – Ну, выходим!
Я выхожу на улицу и моментально замерзаю. Мое пальто хоть и утепленное, но совсем не предназначено для такой погоды. У меня даже шапки теплой нет, совсем тонкие перчатки, и я уже молчу про свои замшевые сапожки на шпильках…
Я одета для теплой краснодарской зимы, а не для поездок в горы. В городе вообще редко бывает минусовая температура. А тут хороший такой минус, по крайней мере пар изо рта идет очень активно.
Войтов забирает из багажника мой чемодан, несет его к дому.
– Наверное, надо было купить что-то теплое из одежды… – говорю ему, когда мы подходим к крыльцу.
– Незачем, – качает он головой. – Всё самое интересное ждет тебя внутри!
При этих его словах мое сердце ухает вниз и всерьез собирается поселиться в пятках до конца моей сумасшедшей жизни.
В доме уютно, и, как ни странно, тепло. Наверное, Роман натопил заранее. Это двухэтажное бревенчатое строение с мягкой приятной на ощупь мебелью. На второй этаж ведет совершенно невероятного вида лестница. Слишком крутая, чтобы быть удобной. Закручена в форме спирали.
Роман относит мой чемодан в одну из гостевых спален. Просит приодеться к праздничному ужину.
Сейчас я меньше всего хочу его бесить. Выбираю медное платье из тонкого вязаного полотна, оно идеально подходит к цвету моих волос, ужасно мне идет, подчеркивает фигуру. Бюстгальтер не надеваю вовсе. Давно заметила, что вид выделяющиеся сквозь ткань сосков очень благодушно влияет на моего мучителя.
Я вижу, что он очень тщательно подготовился к моему приезду. Стол в лучших традициях Войтова: тут тебе и рождественский гусь, и капустный пирог... даже салат имеется. Должно быть, он приготовил это всё вчера, а сейчас лишь разогрел.
От еды идет сногсшибательный аромат. У меня аж слюнки капают.
Самое паршивое в таких вот «праздниках» то, что я толком никогда не успеваю поесть. Игра начинается раньше, чем еда попадает в мой желудок.
– Ты прекрасно выглядишь! – говорит он мне.
Громко сглатывает, когда как следует меня рассматривает.
– Спасибо, – я сажусь на стул, который он для меня отодвигает.
Войтов садится напротив, наливает мне в бокал красного вина и спрашивает:
– Я хочу знать, как ты это сделала!
Та несчастная капля вина, которую успеваю выпить, тут же попадает не в то горло. Еле откашливаюсь, выдавливаю из себя:
– Ты про что? Я ничего не делала!
– Я не спрашиваю, делала ли… Я лишь спрашиваю, КАК ты это сделала! Я проверил твой телефон, твой компьютер, я отследил все твои передвижения за предыдущую неделю… Ничего… Как тебе это удалось, Элена?!
Глава 14. Игра началась
Тогда же:
Ждана
«Как-как, каком кверху, осел ты эдакий!»
Свои мысли, разумеется, держу при себе.
Кажется, настал мой звездный час, моя минутка славы – то самое мгновение, когда я либо сыграю правдоподобно, либо в ящик, третьего варианта, к сожалению, не дано.
Подключаю всё свое актерское мастерство. Широко распахиваю глаза, кусаю изнутри щеку, чтобы выдавить слезы, смотрю на уродливое лицо Романа и ничего не отвечаю.
– Молчание не поможет, Элена!
– Зачем? – коротко всхлипываю.
– Что зачем? – удивляется он.
– Зачем ты сделал мне предложение, если ничуть мне не веришь! – вскрикиваю громко.
– Э нет, милая! Ты эти спектакли оставь для лохов! Ты не представляешь, что натворила! – он так яростно стучит по столу кулаком, что я вздрагиваю. – У меня всё теперь под откос, дрянь ты такая!
Съеживаю плечи, всё продолжаю смотреть ему прямо в глаза и тихо прошу:
– Ромочка, успокойся, пожалуйста! Мне страшно…
– Это еще не страшно! – звереет он. – Ты у меня сегодня от страха маму родную забудешь!
– Но ведь тебя отпустили! Значит, ты доказал, что невиновен… Я верила, я знала, ждала… Ром! – я всё продолжаю гнуть свою линию.
– Хватит! – он снова громко стучит по столу, и хрустальные бокалы жалобно дзинькают. – Знаешь, что мне стоила твоя выходка?! Я теперь в бегах! Да, да! Если бы не сбежал, меня бы посадили на очень долгий срок по твоей милости! Мне пришлось умолять… просить о помощи друзей на самых верхах! И всё, что смогли сделать, – это обеспечить мой побег! Я распрощался со счетом на Кайманах! А как я рисковал, чтобы забрать тебя…
«Ну зачем я тебе сдалась, за каким чертом понадобилась… Бежал бы себе потихоньку!»
– Сейчас я тебе расскажу, как всё будет! – не унимается он. – Ты признаешься в содеянном! Расскажешь в подробностях, как ты это сделала и кто тебе помогал. А потом покаешься… Мы с тобой сыграем в игру, но теперь я не остановлюсь до тех пор, пока не решу, что ты получила достаточно! Потом, если поправишься…
– Если? – пищу не своим голосом.
– ЕСЛИ поправишься, мы вместе покинем страну! Выбирай: или так, или я выбью из тебя чертово признание! И поверь, тогда ты вряд ли доживешь даже до завтрашнего утра. Ты еще не знаешь тяжести моего кулака. Считай, я тебя раньше просто гладил!
«Ну всё, великий судья вынес приговор, обжалованию не подлежит...» – нервно смеюсь про себя.
Уже неважно, что я скажу или сделаю. Малой кровью мне не отделаться.
Тут до меня доходит, какой теперь станет моя жизнь.
Если позволить ему сделать то, что он хочет, он войдет во вкус и больше не будет останавливаться в процессе игр. Я и раньше чувствовала, что ему всё сложнее и сложнее сдержаться. Наверное, и правда сильно ко мне прикипел, раз шел на такие жертвы.
Теперь моя жизнь превратится в череду жестоких избиений в угоду его больной фантазии. Рано или поздно он меня прибьет или сделает калекой – это лишь вопрос времени.
Он снова загнал меня в угол. Если так или иначе прибьет, зачем доставлять ему удовольствие и слушаться? Совершенно незачем!
«Весело тебе бить тех, кто не может ответить, мудак ты паршивый?! А если жертва начнет сопротивляться?»
– Ты не первая, кто меня предал, Элена! Но будешь последней! – орет он через стол.
«Анечка, прости меня…» – молю про себя и переступаю ту грань, к которой раньше не смела даже приблизиться. Будь что будет.
– Меня зовут Ждана! – четко выговариваю каждый слог.
Физиономия Романа вытягивается.
– Что-о-о?!
– Ждана, запомни! – выкрикиваю громко.
Он упирается обеими руками в дубовый стол.
– Ах ты тварь! Кто тебе разрешал открыть рот?!
– Я тебе уже как-то говорила, тварь здесь одна – и это ты! Ты издевался надо мной годами, ты попытался отнять у меня право видеться с ребенком и еще лицемерно хотел завести какую-то там семью?! Ты тварь, Роман! И всегда ею был!
Я вижу, как наливаются кровью его глаза, как злобная ухмылка превращается в оскал. Но гнев в драке – паршивый помощник, это я выучила в очень юном возрасте.
Роман хватается за стол и с грозным рыком его переворачивает – посуда вместе с блюдами валится на пол, по ковру разливается красной лужей вино.
Да, спору нет, зрелищно, но какой от этого толк?
Я успеваю отпрыгнуть, прихватив с собой нож для резки фруктов. Не ахти какое оружие, но явно лучше ножниц, успевших доказать свою эффективность.
Роман рычит и медленно обходит стол, громко приказывает:
– Марш в гостиную, стаскивай платье и вставай на колени! – а сам тем временем уже тянется к ремню на джинсах.
Видимо, думает, сейчас позволю ему связать мои руки, как было раньше.
«Мужской орган тебе в зубы, то бишь хер!»
Опускаю взгляд вниз.
«Ого, да у кого-то в штанах пожар! Эх, как его завело мое упорство!..»
Делаю вид, что послушалась, иду в сторону гостиной, только в комнате не задерживаюсь, что есть мочи бегу к лестнице, по дороге проклиная чертовы шпильки.
– Стой, сучка! Сама себе хуже делаешь!
Он трясет ремнем и кидается следом.
– Я больше не играю по твоим правилам! – кричу в ответ и несусь к спиралевидной лестнице.
Но она слишком крутая, по такой не побегаешь с непривычки, особенно на шпильках. Почти сразу оступаюсь и чуть ли не носом съезжаю вниз, благо забралась совсем не высоко. И в эту самую секунду Войтов хватает меня за волосы.
– Куда собралась, стерва?!
Он больно обхватывает меня под грудь и тащит в гостиную. Швыряет на пол, пинает в бок, прям как тогда, перед тем как его забрала полиция.
Мне больно, мне очень больно, а еще до одури страшно. Я задыхаюсь в этом страхе, я в нем захлебываюсь.
– Что, теперь уже не такая смелая, тварь?!
Он возвышается надо мной, готовится ударить снова.
– Руки! – требует он и трясет надо мной ремнем, видно, собирается связать.
И это его требование меня отрезвляет.
Не думая ни о чем всаживаю ему в бедро нож для резки фруктов, который чудом до сих пор удержала в руке. Не знаю, сильно ли ранила, но он резко охает, хватается за ногу, а у меня появляется лишняя пара секунд для того, чтобы улизнуть.
Спешу обратно к лестнице сначала на четвереньках, потом поднимаюсь, стремлюсь наверх. Похоже, все-таки мой удар был не слишком удачным, потому что Роман почти сразу бросается в погоню. Он хватает меня за ногу, тянет вниз, но я крепко держусь за перила. И со всей дури, на какую способна, бью его второй ногой в лоб. Теперь уже он с шумом скатывается вниз, неудачно повернувшись, прикладывается затылком об пол и затихает.
«Неужели повезло…»
Не веря собственному счастью, пробегаю мимо. Проверять, в порядке ли он, не хочу и не буду. Мой путь лежит прямо в прихожую. Я заметила, куда он положил ключи от машины.
Пока ищу в шкафу у входа хоть что-нибудь теплее моего пальто, в гостиной как будто слышится какое-то шевеление.
«Не сдох, гад!»
Не медля накидываю пальто, выбегаю на улицу и спешу к машине. Вставляю ключ в замок зажигания.
«Черт, черт, черт!»
Тут механика, чтоб ее! А я на ней годы как не ездила!
«Спокойно, Ждана, спокойно, мать твою! Просто выжми сцепление!» – приказываю себе и трогаюсь с места.
Глава 15. Свет
Тогда же:
Ждана
Еду с максимальной осторожностью, поскольку снег опять начинает валить хлопьями. Плевать, что медленно, это в любом случае быстрее, чем пешком.
Доезжаю до очередной развилки и пытаюсь вспомнить, куда Войтов поворачивал.
«Мать твою за ногу, Ждана, почему не запоминала дорогу?» – ругаю себя.
Я честно пыталась, но нет во мне этого таланта, нет.
Вижу приметное дерево, вроде бы его вспоминаю, поворачиваю налево. Еду прямо примерно минут двадцать – тридцать, и тут машина начинает выдавать какие-то рулады, в районе правого переднего колеса что-то начинает подозрительно шуршать.
Останавливаю машину, выхожу посмотреть, в чем же дело, но всё как будто бы нормально.
«Странно…»
Забираюсь обратно и замечаю, что двигатель не работает. Я вроде бы его не глушила… Или глушила? Могла… Пытаюсь снова завести, но ничего не выходит. Совсем ничего.
– Ты чего выпендриваешься?! – стучу ладонями по кожаной обивке руля.
На улице уже темно, и будто бы стало еще холоднее, хотя куда уж дальше.
– Что же мне делать? – вопрошаю в пустоту.
Мой второй джентльмен был фанатом спортивных тачек, даже презентовал мне машину. Потом, правда, ее отобрал, когда время моего контракта закончилось, но за те полгода, что ею владела, успела поднатореть в искусстве вождения.
Роман же вообще не хотел, чтобы я куда-нибудь ездила без него, поэтому машину мне не купил, хотя мог.
Я – не слишком опытный и давно всё забывший автомобилист, и что делать с заглохшим двигателем, мягко говоря, не представляю. Я, конечно, могу открыть капот. Еще могу туда тупо попялиться некоторое время. Но вот починить вряд ли сумею. И позвонить никому не могу – телефон, как и все мои вещи, остался в доме.
«Спокойно… спокойно…»
Несколько раз глубоко вдыхаю, начинаю просчитывать варианты.
Сейчас шесть вечера, значит, я проехала всего минут сорок, вроде бы на часах было пять двадцать, когда я отъехала от логова Войтова. Ехала я со скоростью километров двадцать в час, в лучшем случае – тридцать. Значит, расстояние между мной и Войтовым сейчас в лучшем случае двадцать, в худшем – двенадцать километров.
«А что, если он пошел за тобой пешком?»
Как только картина бредущего по дороге Романа появляется в моем мозгу, уже не могу от нее отделаться. То и дело оглядываюсь назад, пытаюсь разглядеть его в снежной полутьме, но к счастью, его нет.
– Так! Мысли рационально! Это же бред! – громко хлопаю себя по щекам.
Я же ранила его в ногу! Правда, не сильно, но куда он такой попрется? Ведь вряд ли способен сейчас на пешие подвиги. Хотя в данной конкретной ситуации, думаю, он может пойти на что угодно.
«Какова средняя скорость передвижения пешехода? Около пяти километров в час…» Это если я верно помню.
Делаем поправку на погоду и ранение… Получается, километра три-четыре в час Войтов всё же в состоянии пройти – при хорошем раскладе. Учитывая, что я от него на расстоянии двенадцати – двадцати километров, есть большая вероятность, что он может сюда добраться за несколько часов!
И тут где-то вдали раздается звук двигателя. Но не как у автомобиля – что-то другое, более мелкое.
«Вдруг у него снегоход?»
– Мама! – жалобно визжу и закрываю себе рот руками.
Звук был – и нет, непонятно даже, с какой стороны шел. Но я почему-то уверена, что это Войтов.
Снег заканчивается, из-за туч выглядывает луна, освещая всё вокруг серебристым светом. Оглядываю дорогу, она пуста. Ни впереди, ни сзади никого не видно, никаких фонарей или любых других признаков человека. Вспоминаю, что про это место сказал Роман: «Гости здесь бывают редко!»
Да и кто попрется в горы в такую погоду… Только такие психи, как Войтов!
Я одна у черта на куличках, а неподалеку от меня буйно помешанный мужик с острым желанием посчитать мои ребра своими сапогами, и у него может быть снегоход…
Снова слышу звук двигателя. Пытаюсь сообразить, мне это кажется или нет?
Больше не могу просто оставаться в машине и ждать. Не могу, и всё тут, я здесь как в клетке, как на блюде с голубой каемочкой: бери – не хочу. Лезу в бардачок и нахожу там какую-то мужскую вязаную шапку с варежками. Хоть что-то…
Надеваю нежданные находки и выбираюсь на улицу.
Оглядываюсь на джип в последний раз.
«Прощай, железный конь, мне было в тебе тепло…»
Зато теперь мне холодно, очень холодно. Впрочем, в салоне скоро стало бы немногим лучше.
«Ты замерзнешь насмерть!»
А я продолжаю упрямо шагать вперед, всё дальше и дальше отхожу от машины.
Лучше замерзну в сугробе, чем этот упырь забьет меня насмерть. Не доставлю ему такого удовольствия.
«Не получит он меня!» – обещаю себе.
Поначалу холод пробирает меня до костей, но через некоторое время я словно перестаю его чувствовать. Мое тело худо-бедно адаптируется, и я просто иду вперед.
Долго иду, может быть час или два, но как по мне – так все десять. Упрямо делаю шаг за шагом, и тут снова начинает идти снег, откуда-то появляется ветер. Меня покрывают с ног до головы крупные снежинки, с каждым новым порывом из меня будто уходит последнее тепло.
«Счастливого конца у этого пути не будет…»
Но как только успеваю об этом подумать, впереди показываются огни какой-то машины. Больше не делаю ни шагу, просто стою посреди дороги и шепчу немеющими губами:
– Боже, спасибо! Спасибо!
Глава 16. Рыжее чучело
Тогда же:
Натан
– Ты урод! – рычу в трубку. – Вы все уроды! Ну что за дела, Шилов?! Подстава!
Это третий и последний из друзей, который по идее должен уже ждать меня, опаздывающего разгильдяя, в домике в горах со штрафной рюмкой коньяка.
Первым отказался Кирилл, а потом и остальные один за другим начали кочевряжиться. Стошев пробил колесо и застрял где-то за городом. Вальветский, будь он неладен, поскандалил с женой и будет в крайнем случае завтра вечером. Шилов тоже, оказывается, еще в Краснодаре. Сообщить заранее – ну никак… Если бы я сейчас не позвонил, приехал бы и долго недоумевал, где все эти наглые рожи.
– Натан, к утру точно буду!
– Что мне твое утро? Я там вообще, получается, до завтра один!
Вдруг замечаю впереди какой-то облепленный снегом человеческий силуэт.
«Глюки, что ли?» – поначалу даже не верю.
Появился словно из ниоткуда! И видит же, что едет машина, а с дороги не уходит, даже не пытается увернуться, чтоб его! Глазам своим не верю, давлю на тормоз, но, кажется, слишком поздно…
Раз – и нет человека перед машиной.
– Блин, сбил, что ли?!
Был удар или нет? Я не слышал!
Так, если удара не было, где долбаный силуэт? Растворился, мать его, в воздухе?!
Телефон упал на пол, а мне плевать. За все девятнадцать лет моей водительской практики это первый раз, когда я сбиваю человека.
Вылетаю на улицу со скоростью света и облегченно выдыхаю.
Пешеход сидит на снегу, видимо, сам упал на спину, точнее упала. Это баба в уродской шапке! А машина моя до нее даже не доехала. Так что я ни при чем.
Подлетаю к ней и ору:
– Какого хрена лезешь под колеса?!
Она молчит и при этом смотрит на меня так жалобно, что у меня внутри всё переворачивается.
– Что случилось? Тебе нужна помощь?
Она кивает и начинает всхлипывать. Громко так это делает, будто вот-вот основательно разревется.
– Ну-ну, ты чего! Не сбил же! Радуйся, дуреха!
Хватаю ее на руки, устраиваю на переднем сиденье своего джипа. Забираюсь в салон, включаю свет и окончательно обалдеваю.
Рыжая стерва! Никаких сомнений, это точно она! Но меня не узнаёт… еще бы, кто я для нее? Какой-то там нищеброд, зачем меня запоминать… Интересно, что сейчас скажет, сидя в моем Lexus!
Впрочем, марку моего джипа она тоже не замечает, да и вряд ли сейчас способна на что-то разумное. Она бледная, как сама смерть, губы синие, а глаза какие-то стеклянные, полные слез.
Прикладываю ладонь к ее щеке – она ледяная. Оглядываю ее одежду.
«Некоторые девки поражают полным отсутствием мозга… Ну кто же в таком пальто гуляет по горам!»
– Ты давно на морозе?
– Слишком давно… – шепчет она и начинает стучать зубами.
– Ну-ну! Сейчас согрею!
Врубаю печку на полную катушку, подогрев сидения, и всё равно слышу клацанье ее зубов.
– Держись! Сейчас…
Стараюсь как можно быстрее добраться до поселка, кое-как вспоминаю, какой нужен дом. Самый высокий из семи, выстроенных в ряд. Подъезжаю, кое-как паркую машину, помогаю девушке выбраться.
– Мать твою за ногу! – рычу на нее. – Кто в горы едет на шпильках?!
Она не отвечает, она вообще почти ни слова мне не сказала – то ли перемерзла, то ли в шоке.
Подвожу ее к крыльцу, ищу в условленном месте ключ. Захожу с рыжим чудом внутрь и сквозь зубы матерюсь. Приходящая прислуга должна была прибрать здесь сегодня и как следует натопить помещение к вечеру. Прибрать прибрали, а про тепло, похоже, забыли! В доме холодно, как в морге…
– Пойдем!
Беру мою нежданную находку за руку, веду в гостиную. Там камин, быстро его растапливаю.
– Сейчас будет тепло! Подожди…
Захожу в бойлерную, включаю общее отопление, потом спешу на кухню, нахожу там бутылку коньяка, хватаю пару рюмок и возвращаюсь в гостиную. Моя гостья сидит на краю стула возле большого круглого стола и стучит зубами, несмотря на то, что в комнате стало ощутимо теплее.
Наливаю ей порцию горячительного напитка.
– Давай залпом, как лекарство!
Она послушно выпивает, даже не морщится, будто не чувствует, что это алкоголь. Потом так же продолжает стучать зубами.
Скидываю свою куртку, предлагаю раздеться и ей.
– Но мне холодно…
– У тебя пальто мокрое, поэтому и не можешь согреться!
Снимаю с нее эту дурацкую шапку, перчатки, помогаю ей справиться с пуговицами, беру ее верхнюю одежду, хочу укрыть ее плечи пледом и замираю, наткнувшись взглядом на удивительное зрелище. Рыжая стервочка в платье без рукавов, оно облегает ее стройную ладную фигуру, а ее соски торчат так, что вот-вот прорвут вязаное полотно.
Нервно сглатываю.
Знаю я один отличный способ согреться… Он приятный к тому же!
