Текст книги "Вечное пламя"

Автор книги: Диана Майерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Однако безумно хотела, чтобы это оказалось неправдой.

Сколько Хейли просидела в одном положении, она не знала, но чувствовала, как затекли ноги и шея, и как кожа теперь отдавала лёгким покалыванием.

Девочка хотела было сменить положение, но в дверь позвонили так неожиданно, что она чуть не подпрыгнула на месте. Сначала она подумала, что ей показалось от слишком долгого ожидания, и даже посмотрела на Криса, как бы спрашивая своим неуверенным взглядом, слышал он тоже, что и она или нет. Тот отлепился от окна и уставился на дверь, но с места не двинулся.

Когда в дверь позвонили снова, да ещё и три раза, Хейли сорвалась с кровати, не обращая внимания на затёкшие ноги. Она выбежала из комнаты, а Крис последовал за ней, но без таких резких движений и паники в глазах.

Девочка даже не спрашивала кто за дверью, она лишь с трудом повернула ключ в замке, чувствуя нарастающее напряжение от вечного трезвона, и распахнула дверь, замерев на месте. Вечерний холод тут же пробрался в дом, но Хейли его как будто не чувствовала.

На пороге стоял Уилл.

Он был совсем не похож на себя.

Куртка была распахнута, волосы растрепаны, несколько прядей даже упало на лицо, а в бархатисто-чёрных глазах плескалась растерянность. Парень долго смотрел на Хейли, изучал взглядом её испуганное, но какое-то охладевшее лицо и медленно вошёл в квартиру, словно у него вовсе не было сил, а последние он потратил на то, чтобы добраться сюда.

Хейли не понимала, почему Уилл молчит. Не понимала, почему в нём больше нет той сдержанности, холода и оттенка равнодушия на лице. И не понимала, почему у самой сердце бьётся, словно загнанная птица в клетке.

И вовсе не от радости.

Девочка уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы задать вопрос, который мучает её вот уже весь вечер, но лицо Уилла вдруг исказилось болью, и он упал на колени, порывисто прижимая Хейли к себе.

Она опешила, не понимая, что происходит. Она смотрела на дорожку, занесённую снегом, чувствовала, как большие ладони Уилла тяжело лежат на её спине, ощущала холод с улицы и морозную свежесть, исходившую от парня…И лишь спустя минуту её словно током ударило, и она всё осознала.

Ей стала понятна и эта молчаливость, никак не вяжущаяся с такими редкими эмоциями на лице Уилла, и эта напряженность во всём теле, эта взволнованность…

Девочка вцепилась пальцами в куртку парня, но не обняла его в ответ, а всеми силами попыталась высвободиться. Эти объятия душили её. Ей нужен был воздух, но ещё сильнее ей нужно было взглянуть в лицо Уилла…Но тот не давал этого сделать. Прижимал всё крепче и крепче.

Тогда Хейли ударила его по спине так сильно, насколько могла.

– Отпусти меня, Уилл! – почти закричала она, чувствуя и злость, и горечь вперемешку. Острый, колючий ком подкатывал к горлу, сомнения и непонимание сдавливали тисками горло, а на глазах предательски выступала влага. – Уилл! Где мама!? Отпусти меня!

Парень не отвечал.

Ответом служили лишь его крепкие объятия, которые не давали Хейли вырваться. Но та продолжала бить его по спине и кричать. Ей не нужно было это.

Ей нужно было услышать то, от чего слезы только сильнее польются из глаз, а детское лицо больше никогда не будет по-настоящему радостным.

– Где мама!? – вновь крикнула Хейли, но ответом снова послужила тишина.

Глава 3. Разделить боль

– Где мама!? – кричала Хейли, но в ответ только слышала тишину. От этого жгучая злость распространялась по всему телу, отравляя сознание. Девочка била широкую спину Уилла так сильно, насколько позволял её гнев. Маленькие ладошки, сомкнутые в кулаки в порыве злости отчаянно наносили удары, словно таким образом Дэвис могла достучаться до парня.

– Где мама!? Уилл! – слёзы уже катились градом по её щекам. Она всё поняла. Сразу же. Но ей нужно было услышать это от Уилла…– Почему ты молчишь?

– Хейли…– тихо начал Уилл, сжимая девочку всё крепче, и заговорил сбивчиво, непонятно, вмиг растеряв всю свою уверенность. – На дорогах было скользко…Их…машина…Она съехала с моста…

Хейли смолкла и от этого, казалось, перестала плакать, но её лицо всё ещё разделяли тонкие дорожки горячих слёз, а плечи вздрагивали от тихих рыданий.

– Нет…– зашептала она, в её взгляд, мутный от слёз, невидяще ничего перед собой, уставился на заснеженные улицы, что виднелись за не прикрытой дверью. – Ты врешь. Да?

Ответа не было и это только сильнее разозлило Хейли. Она плотно сжала губы, чтобы те не дрожали. Девочка думала, что больше не будет плакать, но чёртовы слезы, словно сами по себе скатывались по её лицу, на котором, казалось бы, уже нет столь ярко выраженной боли. Только холодное спокойствие.

– Отпусти.

Уилл невольно повиновался, услышав этот тон и слова, сказанные тихим шёпотом. Он медленно отстранился от Хейли, но его руки всё ещё крепко держали её плечи. Она не смотрела на него, но была уверена, что его взгляд растерян, а чёрные волосы так же спутаны и растрепаны. Хейли больше ничего не говорила. Она круто развернулась, в одно мгновение, вырываясь из цепких рук Уилла, и резко бросилась к своей комнате, чуть не сбив с ног Криса, о существовании, которого, она казалось, забыла.

Хейли ничего не видела перед собой.

Пелена слёз застилала глаза, и девочка, захлопнув дверь комнаты, медленно опустилась на пол, спиной уперевшись в дверь. Она больше не знала, что происходило в коридоре. В памяти почему-то отпечаталось лицо Криса – непонимающий взгляд и привычно хмурые брови.

Он, наверное, даже не понял, что произошло…

Но Хейли всё поняла, хотя предпочла бы вдруг ослепнуть и лишиться слуха, чтобы ничего не видеть и не слышать.

Просто отгородиться от всего.

Но она всё ещё чувствовала слёзы.

Им не было конца.

Хейли прижала к груди ноги и уткнулась лбом в острые коленки, невольно прислушиваясь к звукам в коридоре. Она слышала голос Уилла и его тяжёлые шаги, и это всё будто эхом проносилось мимо ушей, заставляя впиваться помутневшим сознанием в каждый звук, в каждый шорох и в каждое слово…

Она не знала, что там происходит. Может, у неё и получилось отгородиться. Но только внешне.

Она не могла знать, что будет дальше…

Так же, как и не могла знать, что Крис, по ту сторону двери всё ещё стоял в тёмном коридоре. Его обсидиановые глаза были по-прежнему растерянно-непонимающими, а слышать тихие рыдания Хейли становилось для него почти мучительно.

Но этого она тоже не знала.

Уилл ушёл куда-то…Кажется, закрыл дверь, а потом вошёл на кухню, где было слишком пусто…

Крис огляделся, словно искал что-то, постоял немного, а потом непонимание в его глазах сменилось всё тем же спокойствием, и он неторопливо подошёл к комнате Хейли. Рыдания стали громче.

Андерсен-младший замер на месте в нерешительности, а потом развернулся и уперевшись спиной в дверь, сел на пол. Он слышал, как плакала Хейли. Почти навзрыд. Это была истерика.

Надо было как-то успокоить…Обнять…Сказать что-то…

Но она не подпускала к себе. Только отгораживалась.

Из кухни доносился звон посуды.

Видимо, Уилл решил выпить кофе. Бодрящий аромат плавно полился с кухни и заполнил собой коридор.

Крис поморщился и прислонился затылком к деревянной поверхности двери. Он на секунду прикрыл глаза и попытался представить.

Хейли.

Наедине с пустотой.

И её слёзы.

Раздражённо цыкнув, Крис стиснул зубы и сильнее уперся затылком в дверь.

– Хейли…– позвал он, но рыдания заглушали его голос. – Хейли…

Стало тихо.

Девочка перестала плакать и попыталась понять, не послышалось ли ей или её действительно звали…

Когда она услышала своё имя снова, прислушалась, всматриваясь куда-то перед собой.

– Не плачь, – Крис не знал, слышит ли его Хейли, но продолжил сидеть у двери и ждать.

Он сам толком не понимал, чего ждёт. Но единственная ясная мысль, которая была в его голове это то, что нельзя оставлять Хейли одну.

Пусть она и закрылась в своей комнате…

Пусть и плачет, как сумасшедшая…

Но Крис чувствовал, что должен помочь разделить боль…На двоих. Как было всегда. Вот только давно позабылось.

На кухне снова что-то стукнуло, но уже громче и с каким-то остервенением, или даже злостью. В коридор вышел Уилл, проводя рукой по уставшему лицу и убирая с него пряди волос.

Он нашёл брата сидящим у двери и долго смотрел на него, а потом подошёл ближе.

– Я поговорю с ней, – тихо сказал он, услышав, как снова плачет Хейли и как надрывается её голос.

Крис ничего не ответил. Лишь отсел немного в сторону, позволяя брату пройти и к двери и нервно подёргать за ручку. Та не поддалась и Уилл постучал. Девочка напряглась, когда услышала стук и почувствовала, как он пульсацией отдался в висках.

Она не хотела никого видеть.

Даже Уилла.

Хотя прекрасно знала, что возможно боль немного поутихнет, если бы она посмотрела ему в глаза…Но какое-то глупое упрямство заставляло сидеть на полу и обнимать собственные колени, будто кроме них обнимать было больше некого.

– Хейли, – позвал Уилл, заставив девочку вздрогнуть. Она впилась пальцами в кожу на коленках, пытаясь унять дрожь. – Хейли, открой. Хейли…

Парень снова подёргал за ручку, внутренне надеясь, что Дэвис всё же открыла, но когда он понял, что это не так, нервы стали натянутой струной, а все мышцы напряглись, сдерживая злость, которая сейчас абсолютно не нужна.

– Хейли! – всё же крикнул Уилл, а Крис, резко встав, слегка оттеснил брата в сторону, серьезным взглядом смотря на него снизу верх.

– Она не откроет, – покачал он головой. – Ты сделаешь только хуже. Успокойся.

– Успокойся? – усмехнулся парень, но всё же отошёл от двери. – Это я должен говорить…

Андерсен-старший прикрыл широкой ладонью губы, уставившись в пустоту стеклянным взглядом.

– Уилл, – тихо позвал Крис, вглядываясь в лицо брата. – Значит, папа тоже…Тоже погиб?

– Крис…

Парень шумно выдохнул.

Он быстро подошёл к брату и тут же обнял его, не дожидаясь, пока тот оттолкнёт его. Наверное, Уилл считал, что это поможет.

Обнять кого-то…Дать почувствовать, что ты не один. Может, и помогает.

Но не всегда.

Младший, видимо, ещё не до конца всё понял, осмысливал и достраивал в своей голове этот, по сути, и не такой уж сложный паззл, поэтому не сразу почувствовал лёгкое отвращение к этому непривычному выражению заботы. Но когда волна раздражения уже дала о себе знать лёгким покалыванием пальцев, Крис отстранился от брата, благо тот и не удерживал.

– Что теперь будет? – серьёзно, даже слишком, спросил он, смотря на Уилла.

– Не знаю, – выдохнул тот.

***

Хейли не желала выходить из комнаты. Сколько времени прошло, она не знала. Только чувствовала, как жгло глаза от слёз и как на душе вдруг наступило спокойствие. Скорее всего, ненастоящее. Покрытое слоем боли и тоски.

Может, прошёл час. Может, два.

Ноги давно затекли, а шея то и дело покалывала, когда затёкшие мышцы давали о себе знать лёгкой ноющей болью. Но даже тогда Хейли не двигалась. Она словно застыла, и лишь грудь вздымалась от глубоких тяжёлых вдохов и выдохов.

За дверью было тихо.

Дэвис давно не слышала ни шагов, ни голосов…Она даже подумала, что все куда-то делись, ушли, но всё ещё чувствовала, что не одна в квартире и это немного возвращало в реальность.

А Крис продолжал сидеть, молча подпирая дверь с обратной стороны. Он больше не слышал тяжёлых всхлипов и рыданий, и это, казалось бы, должно успокоить, но подобная тишина лишь наводила на не самые приятные мысли. Крис думал много. И обо всём.

И о школе зачем-то, и о погоде, даже прокручивал в голове то, как они с Хейли сидели в комнате, в то время, как где-то там, на дорогах, усыпанных снегом, случилось это…

Крис придвинул к себе колени, и глубоко вздохнув, опустил голову, прикрываясь от внешнего мира пеленой чёрных волос.

Он не знал, сколько прошло времени. Как долго он сидел здесь…Как долго Хейли провела там, в компании четырёх стен, увешанных её рисунками…

У Криса не было возможности узнать время – он боялся отойти от двери.

Тем не менее, ему казалось, что время играет с ним: оно то тянулось медленно, словно кисель, то бежало так быстро, будто хотело нагнать упущенное…

С кухни постоянно доносились какие-то шорохи – Уилл разбирался с бумагами и никак не мог понять, что ему делать: организовывать похороны или сперва позаботиться о Хейли и о Крисе?

С братом Уилл больше не говорил, да и Крис сам не хотел больше говорить. Не видел смысла. Ему и так всё было понятно.

Он понял всё, когда увидел в глазах Уилла растерянность, смешанную с горечью. Глаза брата ещё никогда не были такими…настоящими. Крис невольно снова и снова вспоминал его взгляд, а сердце почему-то бешено колотилось в груди, словно он пробежал километр…

Андерсен усмехнулся своим глупым мыслям и потряс головой, отгоняя их, как вдруг дверь неожиданно и протяжно скрипнула. Сначала Крис подумал, что ему показалось от столь долгого ожидания, но потом, почувствовав, что опора за спиной исчезла, он посмотрел на дверь, которая и правда, приоткрылась. Из небольшого образовавшегося проёма Хейли сверху вниз смотрела на Криса пустыми фиалковыми глазами. Мальчик опешил, увидев её припухшее от слёз лицо, на котором ещё виднелись мокрые дорожки.

Девочка выглядела потерянной, уставшей и испуганной.

Крис тут же отвёл взгляд и поднялся с пола.

Дверь скрипнула снова, раскрываясь шире, и Хейли вышла в коридор. Маленькими, осторожными шажками, будто разучилась ходить, она подошла ближе к Крису. Тот уже поборол своё удивление и теперь его взгляд был привычно-спокойным. Он ждал, пока Хейли что-то скажет, но она молчала. Лишь фиалковые глаза смотрели внимательно. Словно изучая.

В какой-то момент Крис почти сделал шаг вперёд и поднял ладонь, чтобы положить на хрупкое девичье плечо, но Хейли одним своим вопросом пригвоздила его к полу, заставив замереть на месте.

– Где Уилл? – её голос прозвучал тихо, и она переместила свой полупустой взгляд куда-то за Уилла, откуда доносились шорох бумаг и едва уловимый аромат крепкого кофе.

Андерсен лишь на мгновение позволил растерянности взять верх, но потом снова принял невозмутимый вид, отгоняя подальше непонятное чувство грусти, возникшее в груди.

Он коротко кивнул в сторону кухни, пряча взгляд под отросшей чёлкой, и девочка тут же, такими же неторопливыми шагами направилась туда. Она двигалась медленно. Казалось, что за всё то время, что она провела у себя в комнате, Хейли обессилела не только душевно, но и физически.

Пройдя на кухню, Дэвис замерла на пороге.

Её взгляд, подёрнутый блеском от ламп, на секунду показался чуть живее, а губы задрожали.

Уилл, увидев её, удивился. Он медленно отложил какой-то документ и ручку, что была зажата меж его тонких пальцев. Парень осторожно, словно боялся спугнуть загнанного зверька, поднялся из-за стола. Он заметил, что губы Хейли, потерявшие всякие краски и потрескавшиеся от сухости, с каждой секундой дрожали всё безудержней.

Девочка ничего не говорила. Она просто стояла и смотрела на Уилла. Её взгляд был направлен куда-то выше губ парня – смотреть в чёрные глаза Хейли отчего-то не решалась.

Она сама толком не знала, почему стоит тут, молчит и пытается сдержать вновь накатывающие слёзы, но она чувствовала, что ей надо было взглянуть на Уилла.

Парень не знал, что делать и чего ожидать, поэтому, когда Хейли вдруг расплакалась, словно маленький ребёнок, он тут же подскочил к ней и прижал к себе, широкой ладонью, придерживая её за голову и путаясь пальцами в иссиня-чёрных волосах.

Хейли плакала навзрыд. Из неё постепенно выходила та горечь, что успела накопиться в одиночестве, которое она полностью ощутила, заперевшись у себя в комнате. В тот момент она думала, что больше не выйдет оттуда и что уже ничего не имеет смысла, ведь мама погибла…

Но находиться в одиночестве, зная, что на самом деле ты не одна и там, за дверью тебя ждут люди, которые любят и беспокоятся за тебя, оказалось сложнее.

На этот раз Хейли обнимала Уилла в ответ. Она сжимала в маленьких кулачках ткань его рубашки, а слёзы продолжали капать.

– Всё будет хорошо…– выдавил из себя парень, прижимая девочку крепче. На его лице тут же отразилось отчаяние, ведь он прекрасно понимал, что это самое «хорошо» наступит совсем не скоро.

– Не уходи, – в ответ произнесла Хейли сквозь всхлипы, продолжая плакать. Она не могла успокоиться, а Уилл обнимал всё крепче и крепче.

***

Похороны казались Хейли чем-то несуществующим. Нереальным. Ненастоящим. Она не знала, что это такое и как проходит. Она жила в том мире, где нет места для смерти, а кругом лишь любящие тебя люди.

Поэтому эта потеря стала для неё не только большим разочарованием в жизни, которая на самом-то деле и не была вовсе такой прекрасной, но и ещё большим поводом ненавидеть эту жизнь.

Хейли и подумать не могла, что в её груди может быть такая боль. Она буквально разрывала её на части, не давая оправиться ни на секунду. Её фиалковые глаза теперь смотрели на всё под другим углом.

Не было былой радости. Не было блеска в этих глазах. Не было улыбки.

Но было что-то, что не давало ей полностью погрузиться во тьму. Она все ещё могла думать о прекрасном и хорошем, что, возможно, всё-таки есть в этом мире…

Уилл.

Он был рядом каждую минуту.

Каждую минуту он не давал ей грустить. Говорил с ней, просил рисовать, пытался заставить что-то рассказывать…Девочка не особо понимала, что он от неё хочет, но ей было приятно находиться рядом с ним. Однако всё же она была еще несформировавшимся подростком, который только-только начинал ощущать все прелести подростковой жизни и чьё хорошее представление об этом «прекрасном» мире рушилось и осыпалось пеплом…

Она и сама заставляла себя улыбаться. Ей было как-то непривычно грустить так долго, но и это мнимое спокойствие и напускное хорошее настроение долго не держалось.

В какой-то момент возведённые собственным трудом иллюзии рушились, и слёзы снова катились по щекам.

Было трудно.

Было больно.

Но ей хватало Уилла и его присутствия рядом, чтобы вновь заставить себя улыбаться.

В день похорон Хейли старалась не плакать.

Её глаза уже болели от слёз, но она не могла сдержаться, когда обтянутый бархатом гроб опускали в землю, и засыпали тяжёлыми комьями. Дэвис слышала, как громко они падали на крышку гроба, закрывала ладонью рот, чтобы не заплакать в голос и сильнее сжимала холодную руку Уилла.

На улице стало холоднее. И хотя снег больше не шёл, воздух, казалось, с каждой секундой всё больше пропитывался этим ледяным морозом.

Отца Криса и Уилла похоронили вместе с его матерью, чуть дальше от Линды. Мальчик сначала побыл рядом с Хейли и братом, а потом, отделившись от них, тихо ушёл к отцу. Его гроб уже закопали, и теперь кучка свежей земли слегка возвышалась над поверхностью. Андерсен разглядывал эту сырую землю, и пытался осознать, что там, под ней, не так уж и глубоко, лежит его отец.

Только мёртвый.

Безжизненный.

Только эта мысль, самая главная, никак не могла достигнуть его понимания. Отец и сейчас был в его голове, как строгий, но при этом очень добрый человек. Крис не мог представить его…мёртвым.

Мальчик перевёл на удивление спокойный в такую минуту взгляд с уже поставленного мраморного надгробия отца на надгробие матери.

Она была рядом.

Оливия Андерсен.

«Верная мать и любящая жена».

Эти слова, высеченные кем-то из рабочих, казались Крису такими равнодушными к чужому горю. Мальчик усмехнулся, но тут же прикусил нижнюю губу.

Оливия Андерсен.

Он совсем её не помнил. Только детские фотографии с изображением красивой женщины давали ему хоть какое-то представление. Но это всё было не то. Он не помнил её рук, голоса, не знал, когда она может быть строгой, а когда неожиданно приласкает…

Он не знал, а поэтому и не помнил. Просто не успел.

Зато Крис прекрасно помнил, когда впервые начал задавать вопросы о матери и не сразу получал в ответ тихие объяснения.

Оливия умерла во время родов. Это всё, что было известно Крису. Почему-то он отказался слушать про то, как она его любила, вынашивая все девять месяцев…

Но ведь…из-за него она умерла…Так почему она должна любить его!?

Мальчик сильнее закусил губу и вновь перевёл взгляд на надгробие отца.

«Верный муж и любящий отец».

Вновь эти равнодушные слова.

– Крис…– тихий голос, прозвучавший за спиной, заставил мальчика вздрогнуть и обернуться.

Хейли в два шага оказалась рядом с ним и, поравнявшись, оглядела могилы. Нахмурившись, она тут же отвернулась.

Крис успел заметить, что её глаза опять были красные от слёз

– Крис, – снова позвала она, выдыхая облако пара, и взглянула в бледное лицо. – Ты не один. У тебя есть Уилл. И я.

Девочка слабо улыбнулась, хотя на это совсем не было сил, и отвернулась, потому что видела, как заблестели обсидиановые глаза.

– Я знаю, что ты был рядом, когда я не хотела выходить из комнаты, – вновь заговорила она, носком сапога подковырнув сырую землю, смешанную с грязным снегом. – Спасибо. Я думала, ты бесчувственный, но на самом деле ты очень добрый и сильный.

После похорон не только Хейли чувствовала себя уставшей и обессиленной, но и Крис с Уиллом тоже.

Они быстро вернулись домой, приняв соболезнования всех известных и неизвестных им людей.

Домом теперь считался дом Хейли, где уже в беспорядке были разбросаны вещи Криса и Уилла. Девочка не была против. Наоборот, она была рада, что они все вместе. Теперь они действительно были одной семьей. Хейли понимала, скорее подсознательно, чем осознанно, что они все должны заботиться друг о друге, чтобы как-то разбавить это горе семейной теплотой и уютом…

Хейли думала, что не уснёт этой ночью, но едва её голова коснулась подушки, она тут же заснула. Уилл лёг в спальне Линды, хотя сначала и хотел лечь в гостиной на диване, но Дэвис уверила его, что ничего страшного, если он ляжет на мамину кровать…

А вот Крис, проявляя свое привычное упрямство, расположился в гостиной. Ночь эта была на удивление тихой и спокойной. Лишь ветер за окном гулял, рассыпая сугробы и колыхая деревья, покрытые инеем. Хейли слышала сквозь сон, как скрипели ветки и как сыпал иней. Но эти звуки действовали как-то успокоительно, заставляя понимать, что она дома. В тепле. С семьёй.

***

Несмотря на тихую ночь, утро выдалось шумным.

Хейли долго не могла понять, откуда взялся звон: он был только в её голове или же это действительно звонили в дверь? Девочка неохотно поднялась с кровати, протирая сонные глаза, которые давали о себе знать легкой болью после вчерашних пролитых слёз, которых казалось, было слишком много, и медленно вышла из комнаты.

Она так же не могла понять, почему Уилл не открыл дверь, но подумала, что он ещё спит.

Она быстро прошла в коридор и, щёлкнув замком, открыла дверь. Ноги тут же обдало утренним холодом.

– Наконец-то, – слегка раздраженно произнес мужчина, поправляя темно-синий галстук, виднеющийся из-за распахнутого воротника пальто. – Почему так долго не открывали?

– Извините, – тихо ответила Хейли, разглядывая неожиданного гостя. Он казался очень молодым, хотя строгое серое пальто и лаковые туфли совсем не шли ему и не сочетались с каштановыми волосами, наспех завязанными в высокий хвост. А чёрный кейс в руках вовсе казался чем-то лишним. – Мы только проснулись.

– Ох…Простите…Я, наверное, вас разбудил? – испугался мужчина, рассеяно почесав затылок.

– Ничего страшного. Проходите, – мотнула головой Дэвис. – Вы, наверное, к Уиллу… – и, не дав мужчине высказаться, она оставила его в коридоре, где он, захлопнув за собой дверь, остался один.

Хейли не хотела будить Уилла, зная, что тот очень устал со вчерашнего дня, но всё равно осторожно прокралась в спальню, однако никого не обнаружила.

Постель была заправлена, и вообще трудно было предположить, что здесь кто-то спал. В комнате был идеальный порядок. Девочка ещё раз обвела сонным взглядом спальню, думая, что спросонья ей показалось и Уилл всё-таки ещё спит, но в комнате было пусто.

– Кого там принесло?! – недовольно запричитал сонным голосом Крис, выходя из гостиной. Почесав затылок и широко зевнув, мальчик подошёл к Хейли, которая замерла на пороге спальни. – А где Уилл?

– Наверное, в магазин пошёл…– догадалась девочка и быстро прошла в коридор, где уже хотела объяснить ситуацию гостю, как Крис тут же оказался рядом и преградил ей дорогу.

– Ты кого, блин, впустила!? – выпалил он, с опаской разглядывая мужчину. – Совсем с головой не дружишь!? А вдруг он маньяк?

Мужчина попытался скрыть смешок, но тот всё равно был услышан.

– Не волнуйся, – посмеиваясь и оглядывая дерзкого мальчишку, произнес он. – Я не маньяк, а всего лишь адвокат. И нужен мне не Уилл, а вы. Именно он направил меня к вам.

– Все маньяки говорят так, а потом…– не поверил Крис, всё так же не давая пройти Хейли.

– Что за глупости ты говоришь? – нахмурилась та и слегка оттолкнула мальчика в сторону, одним взглядом прося его успокоиться. Крис хмыкнул и, хотя был не в самом убедительном виде, сонный и в пижаме, гордо отвернулся. – Извините.

Хейли улыбнулась и провела гостя на кухню, где как истинная хозяйка предложила мужчине чаю, но тот отказался, чему девочка почему-то немного обрадовалась.

Он расположился за столом, именно на том месте, где пару дней назад сидел Уилл и разбирал какие-то бумаги…

Хейли не хотела садиться. Она стояла у стола, оперевшись ладошками на гладкую поверхность, а Крис, упершись спиной в стену и скрестив руки на груди, пытался сделать вид, будто ему нет до всего происходящего дела, хотя Хейли видела, как сильно он хмурился.

– Перейду сразу к делу, – произнёс мужчина, кладя на стол свой кейс и доставая оттуда какие-то документы. – Во-первых, меня зовут Дэниэль Джонс. Я ваш адвокат. Меня нанял Уилл для решения всех возникших проблем в связи гибелью ваших родителей…

Хейли вздрогнула, услышав эти слова.

Было странно слышать это от совершенно чужого человека.

– Во-вторых, – постучав пальцами по документам, продолжил адвокат. – Вы теперь без опеки, а учитывая то, что вы всё ещё несовершеннолетние и у вас больше нет близких родственников, согласно законам, вы будете жить в детском доме. Как только станете совершеннолетними, можете покинуть детский дом, но только при том условии, что найдёте квартиру…

– Подождите…– прошептала Хейли, широко распахнутыми глазами смотря на мужчину. – Детский дом? О чём вы говорите..?

Адвокат тяжело вздохнул, понимая, что все сказанные им слова, прошли мимо ушей. Он внимательно посмотрел на Хейли, а затем перевёл взгляд на стоящего позади Криса. И если девочка не совсем понимала, или отказывалась понимать, что происходит, то Андерсен всё прекрасно понял и от этого хмурился ещё сильнее.

– А как же Уилл!? – вдруг выкрикнула Хейли, умоляющими глазами смотря на адвоката. – Он же брат Криса. Он может…

– Он отказался, – равнодушно произнёс мужчина. – Именно поэтому я здесь.

Сердце пропустило тяжёлый удар, и девочка отошла на шаг назад, словно не хотела находиться рядом с этим странным человеком, который почему-то нагло врёт…

– Он не мог отказаться! – в сердцах выпалила она, сжимая в кулаке ткань пижамы.

– Мог, – не жалея и не щадя, ответил адвокат. – Иначе меня бы здесь не было. Это его выбор. Мы не можем заставить его заботиться о вас. – Он снова вздохнул и открыл папку с документами. – В любом случае, мне нужно многое вам объяснить…