Текст книги "Ты - мой парадокс (СИ)"

Автор книги: Диана Логунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Дождавшись нужного автобуса, я «спокойно» доехала до дома через сорок минут. Сначала автобус не приходил вообще, потом он заглох посреди дороги и по правилам дорожной безопасности, пассажирам выходить было нельзя. Благо, автобус заработал и мы тронулись. Но о Боже, зачем на каждой остановке было так долго стоять, а? видно же, что людей нет, но почему ты стоишь!?

Так, надо успокоиться и выпить чайку зелёного. Ничто так не успокаивает, как зелёный чай из черепа твоего врага.

– Ты чего так долго? – поинтересовался недовольно брат.

– Пришла же, – вяло отозвалась я, присаживаясь за стол напротив него.

– Эй, чего случилось? – нахмурился Тим.

– Вот, дружишь, дружись с человеком, – судорожный вздох, – а он всё равно тебе не доверяет. Сколько мы вместе пережили? Сколько проделов, руганей, ловля на месте преступления! А…а это тебе пока знать не надо.

– Я так понимаю, вы с Танькой поссорились? – уточнил Тимофейка.

– Поссорились, – согласилась я.

– Она виновата?

– Виновата.

– И ты хочешь с ней помириться?

– Хочу.

– Помоешь за меня посуду?

– По…что? Мартин, ты обнаглел!?

– Ну, просто ж надо было тебя как-то расшевелись. Сидишь, как робот, повторяешь слова.

Я на слова брата махнула рукой, да принялась думу думать. Долго, конечно, не думала, решив, что разговаривать куда приятнее.

– Тимофейка, – брату не очень нравилось, когда я его так называю, – а давай поиграем?

– Во что? – устало зыркнул на меня брат.

– В вопросики! – предложила я.

Игра заключалась в том, что играющие задают друг другу вопросы, и если один из них не дает ответ, то должен выпить стопку алкоголя. Коротко игра называлась «пьяная или горькая правда».

– Опять пить? – о, какой мученический вздох, – я не хочу пить!

– Просто вопросики? – главное лицо сделать убедительней.

– Хорошо, хорошо, – замахал руками брат, – на «камень, ножницы, бумага»?

– Ага! – согласилась я, собирая пальчики в кулак.

Замахав кулачками, мы поговаривали детскую считалочку. Первые три раза у нас были одинаковые предметы, хоть каждый раз меняли. Пришлось добавлять более современную.

– Камень. Ножницы, бумага…

– Карандаш, огонь, вода…

– И бутылка с лимонадом…

– И железная рука!

Неужели «спор» разрешился, и мы смогли начать игру. Начинал брат.

– И так, – призадумался, – что появилось раньше: курица или яйцо?

– Динозавр, – парировала я, – Зачем нужен мужчина, который не хочет кататься с тобой на карусельке с лошадками?

– Что бы он платил, чтобы ты каталась на карусели с лошадками, – полувопросительно утвердил Тим. – Тонут два человека, один любит тебя, другого любишь ты, кого ты спасёшь?

– Пфффф, никогда еще бездействие не решало разом столько проблем, – махнула я рукой. – Как считаешь, черная полоса в жизни когда-нибудь закончится?

– Разумеется, жизнь же не вечна, – хохотнул братик. – Что ты поняла ещё в детстве?

– Что из меня ничего дельного не выйдет, когда все девочки хотели стать принцессами, а я киллером, – пожала плечами. – Стакан наполовину пуст или полон?

– Не стоит терзать себя такой дилеммой. Просто скажи бармену, чтоб долил! – логически объяснил Тим. – Почему ты такая худая?

– Хорошего человека должно быть много, – ответила я. – Что такое алкоголь?

– Это тест «насколько ты шальная императрица», – мы хихикнули. – Почему ты не можешь сделать мир чуточку лучше?

– Уголовный кодекс, – фыркнула я. – Который час?

– Без одной минуты лето, – повествовал Тим. – Что проще потерять: пульт или носки?

– Деньги, – честно ответила я. – Чем не испортишь кашу?

– Машей, – опять хихикнули, – луна или солнце?

– Звезда, – не могла я выбрать что-то из этих двоих. – Почему ты не любишь Таньку?

Тимофей замер, видимо, зря я задала этот вопрос. Брат тряхнул головой, зло усмехнулся. Э, меня что-то он пугать начинает. Сам напряжён, на лице оскал.

– А кто тебе сказал, что я её не люблю? – выжидающе посмотрел на меня.

– Я имею в виду, не как сестру, а именно как девушку, – уточнила я.

– Диан, я тебя понял, – прояснил Тимофей. – Я это же тебя и спрашиваю.

– Что? – я окончательно запуталась.

Тимофей откинулся на спинку стула, положив локоть на стол. Выглядел он уже не злобно, а задумчиво. Будто решает в голове какую-то сложную задачу и вот-вот придёт к ответу.

– Я люблю её, – сознался Тим.

*в моей голове застрекотали сверчки*. В смысле. Он. Её. Любит?

– Что? – повторила своей вопрос я, – но почему ты её игнорируешь?

– Я поступаю так же, как она поступила три года назад со мной, – начал пояснять брат, – я три с половиной, примерно, года в неё втрескался как мальчишка. Поначалу пытался выкинуть из головы. Не смог. Потом я признался ей, а она меня отшила. У неё поступление на носу, ей готовиться нужно, а отношения будут мешать. Я попытался её образумить, но она меня послала по очень популярному адресу. Больше я её не трогал, вот и всё!

Я, как и сидела, так и продолжала сидеть. Не сказали. Оба! Ладно, Тимофей, он парень и сознаваться сестре последнее дело. Но Таня! Она же лучшая подруга. А подруга ли я ей вообще, если она мне так сильно доверяет, что ноги трясутся!?

– Мелкая, ты чего? Диана! – брат уже не в первый раз пытался меня позвать.

– Я не знала, – тихо сказала я.

– Я уж понял, – махнул рукой Тим, – иначе, обязательно влезла.

Помотав головой, я встала со стула и отправилась в ванную, как и хотела с самого начала. Тим, как я увидела по волосам, в ванне уже был. Повезло, я тоже в душ хочу.

– Ди, всё в порядке? – отвлёк меня Тим.

– Да, а что? – пожала плечами, скрываясь в ванной.

* * *

Время приблизительно идёт уже к двум часам ночи. Я не сплю, наблюдая за луной, сидя на широком подоконнике. На улице то и дело, что пробегают подростки, нарушающие закон. Как хорошо, что в академию завтра не надо! А-то бы точно на парах бы уснула. Мне же ещё документы о переводе готовить надо! Кстати, с Тимофейкой я об этом переговорила после водных процедур. Нет, я, конечно, не рассказала полностью всю историю. Просто подумала о реальности. Ну, какая актриса. Скажите мне, из нашего-то города? Тем более, что так или иначе будет семья. Хотя, тут я не уверена, так как мужчинам нужен наследник, да и вообще продолжение потомства, а я к этому, извините, никак не отношусь. Поэтому, с карьерой дизайнера будет проще, и тоже можно прославиться.

Ещё, меня с каждым часом, всё больше и больше, начало окутывать чувство ошибки. Будто, я что-то делаю не так, понимаю не так. Хочется несколько раз передёрнуться, будто от холода. Откуда такое чувство? По коже пробежали мурашки. Всё, точно пора спать.

Глава 23

Уснуть мне удалось не сразу, а только ближе к пяти утра. Да и то ненадолго.

Снились мне кошмары из прошлого в кучу: сначала я разбивалась на машине, разрезая себе вены из-за Антона. После я опять же разбивалась на машине, но потому что увидела себя на дороге, разрезающую запястья. Далее, я резала вены, потому что забилась на машине (?!). в конечном итоге, мне приснилось, что я сидела в машине с ребёнком, а он истерично плакал.

Разбудил меня Тимофей, и как, оказалось, плакал не ребёнок, а я. Ой дела шото совсем не чики пики лимпомпони.

– Диан, – дозвался до меня Тим, – ты как?

Я отрицательно, совсем не впопад, покачала головой, уставившись в стену перед собой, точнее на часы. Время было около семи утра, но, сколько точно я разглядеть не смогла. Не видела стрелочку поменьше.

– Сколько время? – поинтересовалась я, не замечая нахмуренного взгляда брата.

– Без двадцати семь, – отозвался он, поднимаясь и увлекая меня за собой, – пойдём пить чай. С успокоительным.

– Он мне уже не поможет, – фыркнула я.

– Перед экзаменами же помогал, – весело пожал плечами Тим, запрыгивая на стул, – пол это лава!

– Мамочки! – с визгом запрыгнула я на стул, – паук!

Тимофей оглядел кухню и, заметив на столешнице паука, сполз со стула. И как он его не боится?

– Убери его, убери! – визжала я.

Я панически боюсь насекомых, жуть просто! Мышей не боюсь, змей не боюсь, а вот насекомых до ужаса. А вот Тимке хорошо – он ничего не боится!

– Все, – брат поднял руки вверх, – паучка нет.

– А где паучок? – любезно поинтересовалась я.

– Летать ушёл, – пожал плечами, – у меня вопрос: если паука кинуть с пятого этажа, он разобьётся?

– Мне всё равно, – поморщилась я. – главное, чтобы он дорогу, откуда летал, не нашёл.

Тимофейка посмеиваясь, начал рассказывать мне разные анекдоты, при этом делая мне успокоительный чай. А я любовалась видом из окна, сидя в такой родной обстановке. Что-то, давно я с братом время не проводила, забегалась с этой лисой дикой.

– Прошу, – передо мной появилась кружечка ароматного, горячего чая.

Тим сам сел на подоконник, закрывая собой весь чудесный вид. Эх, а так всё красиво начиналось. И неважно, что солнышко давно проснулось и уже озаряет всё вокруг.

Прикоснувшись к чашке, я поняла насколько замёрзли руки. Руки у меня всегда были холодными, но сейчас вообще были ледышками. Да, и вообще что-то очень холодно.

– Отопление, что-ли, отключили, – буркнула я.

– Догадалась, – услышал меня Тим.

– Серьёзно, что-ли? – удивилась я, – а чего так рано?

– Вообще-то, сегодня уже восемнадцатое число, Ди, – ухмыльнулся Тим, – его отключили пятнадцатого.

Я тихо проскулила. Теперь-то всё понятно, почему мне так холодно. Вот Таньке хорошо, она проще передерживает холод, чем жару, а я наоборот.

– Бр, – вздрогнула я, – где мои носочки, да одеялко?

– Чем планируешь заниматься? – спросил брат, ходя за мной хвостиком.

– Думаю, побесить тебя сегодня, – о, а вот и мои носочки.

– Э, интересное заявление о том, что хочешь провести сегодня со мной день.

– А ты против? – надменно подняла бровь.

– Не, конечно, – вот и ладненько, – тогда какой план?

– Сначала окукливаем меня в одеялко, потом завтракаем, затем начинаем собираться. Далее, мы едем в академию, чтобы договориться с ректором и другим зверинцем, а так же после этого всего, мы едем в институт, чтобы подать заявление.

– Насыщенно, – только и сказал Тим.

– Когда мы с этим покончим, мы заедем в кафе, а можно и в кино. А можно и туда, и туда. А можно ещё в парк сходить. Стоп, можно всё объединить! Парк, кафе, кино. Как тебе?

– Парк, кафе, кино, – повторил за мной Тимофей. – Согласен.

И тут понеслось: да, мы чётко действовали по плану, не пропуска ни одного пункта. Окукливание тоже.

Мы уже и позавтракали, и собрались и вот теперь стоим в коридоре, пытаясь найти ключи.

– Они у тебя были! – припомнила я брату.

– Ты вчера тоже сама дверь открыла, – пожаловался он.

– Тимошка, – пискнула я, вспомнив, – я их уже в сумку положила.

– За что? – взревел брат, поднимаясь с колен, – за что мне всё это?

Как бы мне не хотелось буркнуть чего-нибудь язвительного, интуиция шептала мне, что лучше промолчать, а то хуже будет.

Что-то, бормоча себе под нос, Тим вышел из квартиры. Мы зашли в лифт. Вот стоим, рассматриваем что-то, скоро до третьего этажа доедем, и тут до меня доходит.

– Тимофей, я, что сейчас реально в лифте по доброй воле? – напугалась я.

Брат огляделся, и спокойно кивнул. Потом напрягся, даже осанка прямее стала – куда ещё прямее? – и уставился на меня.

– Неожиданно, – покачал головой, – и с каких это ты пор на лифтах начала кататься?

– С лисьих, – прозвучал мой ответ.

– Лисьих? – да-да. Именно, – причём здесь лисы? Стоп, то есть не лисы, а Лис?

– Догадался, – возвела я руки к потолку, – блин, чего лифт так долго едет.

– А теперь подробнее с этого момента, – и чего бы ему не отстать.

– Ну, он болел. Я типа была виновата в этом, и мне пришлось его лечить, – о другом я конкретно умолчала, – а живёт он на четырнадцатом этаже. Не пешком же мне подниматься?

– От тебя всё можно ожидать, – о, мы приехали, срочно вбегаем из этой злодеюги!

* * *

– Диана, а от чего же вы решили перевестись? – спросили меня.

– Я решила, что карьера актрисы не то, что мне подходит по жизни, – пожала плечами, – я окончу этот курс и переведусь.

– И куда же, позвольте просить?

– На дизайнера, – от чего же не ответить…

– А почему же не в нашей академии?

– Личные обстоятельства, извините. Я и сама не предполагала, что смогу перевестись, вот так незадолго до окончания вообще. Но, таковы уж мои семейные обстоятельства.

Глава печально перевёл взгляд на Тимофея, будто бы умоляя брата оставить меня здесь. Не выйдет, большинство, чего я здесь наговорила – враньё. И не семейные, а личные здесь обстоятельства.

– Ну, вот, – покачал он головой, – все лучшие ученики уходят.

– А как же Лис, Небесный, ещё Мишка? – они же тоже лучшие ученики.

– Да, они ж не учатся здесь, – что? – они только за дополнительными занятиями сюда ходят, чтобы группу поддерживать. А так, они на юридическом факультете учатся.

Вот это новость. А может мне и не стоит тогда переводиться, если он всё равно здесь не учится. Но, думаю, тогда меня точно примут за сумасшедшую. Сначала просила забрать документы, теперь оставить её. Да ещё и после такого факта. Нет, будем действовать до конца.

– Интересно, – протянула я, – но, да ладно, перейдём к главному.

* * *

Ещё через час, мы подъезжали уже к институту, где специализировались только архитекторы, да дизайнеры. Хоть и профессий здесь было меньше, здание тоже было величавым. Да и вообще здание мне нравилось больше, наверное…

Пока я смутно осознавала, что мне предстоит.

Эх, Тёма, что я из-за тебя творю?

«сама виновата!»– эхом раздался голос человечка.

Ну да, если бы я не неслась тогда на улицы, или вообще бы пришла раньше, то мы бы и не пересеклись. Не было бы и этой заварушки. Я бы не решилась на тату, и не поборола боязнь лифтов и высоты. Я бы ни за что не прыгнула бы с моста. И уж тем более не пошла бы на курсы «как быть леди». Я бы не познакомилась бы с Лёшкой, Мишкой, Ярок, Никой и другим зоопарком. С одной стороны, я ему очень благодарна, а с другой нет, я не чувствую ненависти. Я вообще не чувствую чего-либо. Всё замёрзло, опять ощутив предательство. Словно, только-только проявившийся росток облили водой и выбросили на улицу, где за окном находился Северный полюс. Но любовь, пристегнув ремень, горько сказала, что будет сидеть здесь до победного конца.

«Тебя здесь не ждали!»– хмуро произнёс человечек.

«Я знаю»– пожала плечами любовь.

«А мне её жалко»– пискнул маленький человечек, совсем дитя.

«Одна совсем. Без веры и надежды»– прошептал ещё один человечек, наблюдая, как их комнатка становится блеклой.

а Любовь без веры и надежды всё равно, что солнце без тепла. Вроде бы и светит, а холода все больше.

«А мне лишь бы бабочек!»– улыбнулась любовь.

«Извините, но их здесь не выпускают»– строго сообщили в голове.

Любовь горестно покачала головой, но со своего места не ушла. Упёртая, а она какая!

– Диана, ты меня вообще слушаешь? – ой…

– Повтори, пожалуйста, я просто не поняла твоего длинного диалога. Не уловила суть.

– Я всего лишь спросил, куда нам идти, – развёл руками Тим, – какой длинный диалог?

Я, пожав плечами, завернула налево и пошла прямо к лестнице на второй этаж. Там заседала администрация. Тим, что-то бормоча себе под нос, пошёл следом за мной.

А тут ничего так, миленько. Только если, наша академия была цветной, так сказать, то институт был как реальное учебное заведение. Просто окрашенные в бежевый цвет стены, простая плитка на полу, в общем, ничего не обычного.

– Здравствуйте, – постучав, я зашла в кабинет.

– Здравствуйте, – не глядя на меня, поздоровалась женщина.

– Я по поводу перевода… – только начала я, как на меня тут же уставились три пары глаз. И чего их так удивило?

* * *

Ах, неужели мы вышли из стен этой тьмы. Продержали нас здесь около двух часов. Сначала я разговаривала с «начальником зоопарка», потом мы занимались документами, затем нам прожужжали все уши о том, какой у них замечательный институт. Уловила я одно: за лето, здесь сделают ремонт и далее я уже не слушала. Как здесь только Алиска учится? Ещё и Ника с Дашкой сюда поступили. Солнышко, вроде как, тоже здесь.

– А, я кушать хочу, – захныкала я, присаживаясь в автомобиль.

– Думаешь, я нет? – Тим сел за руль, – я больше тебя намучался!

– С чего бы это? – пристегнулась.

– Я скучал, – брат тоже пристегнулся, – Если можно вообразить себе что-нибудь страшнее ада, где страдают, то это ад, где скучают.

– Эх, поехали уж, – скомандовала я, – а то так и не поедим.

* * *

В общем, когда мы добрались до кино, голова моя гудела. Всё-таки, мы немного изменили наш план: кафе, парк, кино. Фильм хоть и был интересный, но всё равно я уснула посреди сеанса. Проснулась, когда в зале включили свет и все начали вставать со своих мест.

Сидя в машине, дожидаясь, Тима – он ушёл в магазин – я начала переписываться со своим «парнем». Переписка началась несколько минут назад, по его инициативе.

«Привет, милая, чем занимаешься?»

«Привет, Тём, да вот, гуляла. Сейчас домой еду»

«И с кем ты это гуляла?»

«С Тимофейкой, мы по делам ездили, а потом в парке немного побродили»

«Что за дела?»

«А, ничего интересного»

«Как на счёт того, чтобы прогуляться?»

«Нет, я не хочу. У меня голова болит, и я спать хочу»

«Ди, всё нормально?»

«Да, а что?»

«Я даже через сообщения чувствую твой холодный нрав»

«Лис*вместо зай*прости, я реально за день вымоталась. Да и ты отсыпайся лучше, я тебе завтра нервы потреплю, хорошо?»

«Хорошо, целую!»

«И я!»

МДА, и что со мной творится? Вроде же надо его приманить, чтобы он в меня влюбился, а я сама отворот-поворот даю. Может это всё нервы? Типа, перед смертью не надышишься.

– А вот и я…

– Яд подействовал, – закончила я брата, отвернувшись к окну.

Тим сохранил молчание, за что я ему была очень благодарна. Как ни как, он брат. Должен понять, в чём дело.

– Диан, скажи, почему ты реально захотела перевестись? – ну, в этом минусы тоже есть.

– Я тебе через недельки две скажу, хорошо? – Тим кивнул.

Глава 24

Честно говоря, я и не вспомню – нормально – как прошла неделя. Все отрывками, будто далекие воспоминания. С подругой мы всё же помирились, после того, как она всё мне объяснила.

Мы тогда сидели у меня в комнате поздно ночью. Долматова объяснилась, что просто тогда была глупая и не знала, к чему приведут последствия. Видите ли, она боялась быть игрушкой в руках моего брата. Думала, что откажет и, он за ней будет бегать. Ошибочка вышла, и брат просто кинул всё это. Да и потом не до этого было.

С Тёмой было не просто хорошо. С Тёмкой было замечательно! Каждый день мы проводили вместе, расставаясь только на ночь. Конечно, все не обходилось без привлечения моего плана, и каждый раз Арт уходил от меня неудовлетворенный, но терпел. Я же над ним подшучивала, как только могла. Эх, крепкие у него нервы, я так скажу. Да и вообще, всё просто замечательно: по бабам не ходит, на других баб не смотрит, постоянно рядом, кормит, веселит. Только вот в любви не признается! Это-то мне и подстёгивает на то, что всё же я ничего не напутала со спором. Хотя, признаться, меня ещё больше и больше терзало ощущение, будто я дурра редкостная и ничего не вижу у себя под носом.

Завтра состоится экзамен, а я сижу, ничего не повторяю. Так бывает, когда взрослеешь. Да ещё и Танька решила остаться у меня. Ну, то есть, как решила. Я в приказном порядке сказала ей, что она остаётся у меня, а сама ещё на пару часов свалила из дома вместе с Тёмкой. Он, кстати, тоже хочет увидеть, какая пара получится из этих двоих.

– Вы не поубивали друг друга? – спросила я, оглядывая свою квартиру на наличие трупа своего брата.

– Как, как, – пробормотала Таня, присаживаясь на пол в комнате. – Он просто закрылся в своей комнате, не захотев со мной разговаривать, а потом ушел, разговаривая с кем-то по телефону.

– У-у, какие вы, а! – подразнила я пальчиком прямо перед носом подруги. – Нет, чтобы посидеть, поговорить по-человечески. Нет, вам надо всё усложнить, перековеркать, разрушить всю логику и всё живое, довести сестру и подругу до сумасшествия, и только потом поговорить. И то не факт, что соизволите друг с другом поговорить. Одумайтесь, а! Вы так и будете сидеть, молчать, а потом всё – пенсия.

– Да какая пенсия, Ди? – чуть недовольно, но со смехом произнесла Таня, посмотрев на меня. – Всё будет хорошо.

Я сердито посмотрела на Долматову, на что она лишь опустила голову, вырисовывая на альбомном листе линии.

– Так, давай закроем тему обо мне и Тиме, – Таня отложила принадлежности для рисования. – Сейчас это не столь важно. Лучше скажи, что там у тебя?

– Тань, – я опустила голову на колени и закрылась руками. – Что происходит в моей жизни, а? Я так запуталась, ты не представляешь. Всё пошло не так, как мы планировали. Я думала, что он будет влюбляться в меня, но получается наоборот. Я ещё больше влюбляюсь в него! Это не возможно. Невозможно любить ещё сильнее, чем я уже его люблю, понимаешь? Я люблю его так, как другие не любят. Люблю его так, как другие любить не умеют. Но, я продолжаю открывать новые к нему чувства. Нежность, страсть, спокойствие, бунт, да вообще все-все эмоции. Да мне его задушить хочется в своих объятиях. Да чтоб он умер со мной в один день.

– Знаешь, Диан, это и есть любовь. Поцелуй – это всего лишь поцелуй, до тех пор, пока ты не встретишь любимого человека. Объятие – это просто объятие, пока ты не встретишь человека, о котором будешь постоянно думать. Мечта – это всего лишь мечта, пока она не сбудется, а любовь – это просто слово, пока кто-то не докажет, что она существует. Может раньше ты и любила. Но не по-настоящему, так, будто ты не хочешь провести с этим человеком всю жизнь. А с Тёмой ты нашла то, что действительно тебя надо. А его отчужденность и игра питают чувство. Как бы объяснить? Ну, знаешь, говорят, что чужое тебе нравится больше? Ну. Вот как-то так. Он не твой и ты стремишься его заполучить, как и он тебя. Но ты искренне, с самой чистой любовью, а он…и так понятно.

– А что будет, когда я его отпущу? – тихо спросила я, опуская голову на подушки.

– А там мы и посмотрим. Там, Диана, будет уже всё ясно, – просто ответила Таня, складывая свои вещи в сумку.

– А даже если и так, – неожиданно громко произнесла я, подскакивая на кровати. – Он всё равно рано или поздно уйдёт, Тань, понимаешь?! Зачем ему жить с той, которая не может подарить ему ребёнка!?

– Если любит – не уйдёт, несмотря на то, какая бы ситуация не была бы. А если уйдёт, значит, не зря отпустила.

– Какая же жизнь сложная штука, – тихо прошептала я, удобно устраиваясь на кровати, оставляя место для подруги.

– Всё, давай и эту тему закроем, – мы улыбнулись. – Таблетки приняла? Молодец, а теперь спать.

– Тань, мне завтра к врачу, – вспомнила я, стоило нам только улечься на кровати.

– Во сколько? – спросила Таня, повернув голову в мою сторону.

– Сразу после концерта, – ответила я, взглянув на Таню.

– Хорошо, – просто сказала Таня, и закрыла глаза, отправляясь в царствия сновидений.