Текст книги "Ты - мой парадокс (СИ)"

Автор книги: Диана Логунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

*Роза – в большинстве любовь.

*Амарант – неумирающая любовь.

*Самшит – верность.

*Гвоздика – мое сердце страстно стремится к тебе, страсть, одержимость любовью.

*Незабудка – истинная любовь.

А так же, я начала лихорадочно вспоминать, что значит яблоко и дельфин.

*Яблоко красное – предложение сексуальных отношений женщины к мужчине, а яблоко зеленое намекает женщине на секс с надеждой на зачатие потомства!

*Дельфин – символ любви и преданности.

Так, Диана сошла с ума, ибо коллективных галлюцинаций не бывает. Артём так же внимательно рассматривал украшение, не понимая в чём их смысл. Видимо, он не внимательно слушал Регину Леонидовну.

– Прикольно, – повертел украшение Лис, – а как она с размером угадала?

– Артём, – начала я вне себя от шока, – ты слушал Регину Леонидовну?

– Отчасти, – кивнул он.

– Помнишь последнюю часть? – он отрицательно покачал головой.

Эх, милочка. Вы ошиблись. Может, вы перепутали каких-то других Диану и Артёма, а? мы явно не соединены свыше, а я не могу иметь детей.

– Замечательно, – через силу улыбнулась я, выходя из комнаты.

Эх, и стоило в эту комнату заходить? Очевидно, что нет. Но, признаюсь, мне там понравилось. Даже, это всё покачалось чем-то родным и притягательным. Мотнув головой, я отправилась в холл, где проводили помолвки. А там стояла Танька, сжимая руку.

– Что там у тебя? – поинтересовалась я.

Долматова перевела взгляд на меня, раскрыв ладонь. На ней лежал браслет из точно такого же материала, как у меня медальон. На нём были те же иероглифы, но вот рисунок был другой. Голубь в клюве, которого находились цветы, которые рассмотреть я не успела.

– Второй у, – она сглотнула, я напряглась, – у Тимофея.

– Так, у тебя тоже цепочка, – заметила Танька. – С кем?

– Лис, – добила её.

– Если всё, что сказала Регина Леонидовна – правда – что маловероятно – то судьба над нами издевается, – прошипела Таня в коридоре.

– Не задумывайся на эту тему, – настоятельно попросила я, – знаешь, когда человек о чём-то часто думает, то он несознательно начинает стремиться к этому. Допустим, ну не хочешь ты видеть человека, но постоянно встречаешь его. Но всё равно не меняешь это место, уже подсознательно зная, что хочешь с ним встречи. Даже для того, что сказать какую-нибудь едкость. И не надо говорить, что это может быть шеф. Незаменимых вещей не бывает.

– А любимый человек? – эх, всему учить надо…

– Не знала, что люди для тебя – вещи, Танька, – покачала головой, – люди не могут заменить кого-то. Каждый человек важен по-своему. Благодаря этому, у нас и складывается память, – пожала плечами, – а если человека не запомнили, значит, настолько он и был дорог. Я, допустим, помню всех людей, с которыми хоть чуть-чуть, но общалась. Не постоянно, но помню. Ведь, от этих людей создавалось впечатление, которое как-то меняло внутренний мир. Каждый человек, который приходит в нашу жизнь – меняет нас. Мы этого не осознаём, не видим, не чувствуем. Ты можешь пообщаться с ним минуту, но именно за эту минуту у тебя что-то изменилось. У тебя появилось новое открытие среди человеческого познания, или просто узнал что-то новое. Человек не может не меняться. Он меняется каждую секунду в своей жизни. С каждым словом, с каждым шагом, с крошечным вздохом. Человека меняют не только люди, человек меняет сам себя. От мыслей, от действий, от слов – меняется наше всё. Одно слово может уничтожить и возродить. Если человек не меняется – он мёртв.

Я перевела дыхание, поднимая взгляд. В воздухе повисла недосказанность, но что ещё сказать?!

– Соглашусь, – прочистив горло, сказала Долматова, – но, в основном именно люди меняю людей. Да, человек может меняться и сам, но всё из-за людей. Все мы стремимся к чему-то большему, не так ли? Даже если человек соревнуется, то он как-то развивается. Ему же приходится узнавать что-то, чтобы сразить. Первое, что изменяет нас – это соперничество. Так же, человек меняется, потому что не хочет отставать от других. Второе, что изменяет нас – принужденность. Человек меняется от отношения к себе. Как говорится: как ты ко мне, так и я к тебе. Третье, что изменяет нас – чувства, будь они неладны. Ещё можно перечислить кучу всего, что может нас изменить, но стоит ли, раз они все зависят от людей? Саморазвитие, конечно, штука хорошая, но всё равно зависящая от чужого мнения.

– У каждого человека своя позиция и свои мысли. Я высказала своё, ты высказала своё. Это тоже нас изменило, хотя, тут можно отменить пункт, что мы сами решаем: хотим мы принять эту информацию или нет. Я высказалась, но уже твоё дело: принять или просто услышать. И давай закроем эту тему, а? А-то ощущение, что не подруги разговаривают, а холодные враги.

– С удовольствием, – облегченно выдохнув, подруга отправилась вперёд по коридору.

– Дак, что ты надумала на счёт браслета? – поинтересовалась я.

– Думаю надо ли мне это всё? – печальный вздох, но вопрос был в другом, а надо ли всё это Тиму? Я решила не усложнять.

– Надо, – уверенно кивнула, – если человек задаётся этим вопросом, значит ему определённо – надо. Ведь, если бы нет, то он избавился от этого сразу же.

– То есть, тебе это тоже надо? – лукаво спросила подруга, кивнув на медальон и кольцо.

– Определённо надо, – вздохнула.

– Зачем? – весело поинтересовалась Таня.

– Не знаю, но определённо надо, – задумчиво и тихо сказала я.

Вообще, было определённо здорово вот так блуждать по замку-храму. Можно было представить себя королевой тех годов, оказавшейся на балу. Нет, не королевой. А невзрачной в жизни девушкой, на которую обратили внимание все. И через пару мгновений, подойдёт принц, предложит руку, и вы отправитесь танцевать. Зазвучит звонкая, но в то, же время нежная мелодия и ты выпадешь из реальности на несколько минут. Главное, чтобы реальность не наступала.

А ещё, мне стало интересно, кто же эта таинственная женщина, которая вручила нам украшения. И вручила только нам, или ещё кому-то? Но, поиски закончились, как только я достигла огромной библиотеки. Ох, сколько же здесь книг, мама дорогая! Их не меньше 1000, нет, их тут больше и двух, и трёх тысяч!

Водя пальчиком по корешкам книг, я то и дело вытаскивала одну из них, открывая на первой попавшейся странице, читая строчки. Так, я наткнулась на ту самую стену с именами.

сотворилось это случайно. Просто в какой-то момент, ощущение книг сменилось на холодный, шероховатый мрамор.

Стена была великая. Метров шесть в высоту, точно! А вот шириной была отличительно тонкой. Сантиметров пятьдесят, не больше.

В руках у меня, как раз находилась книга, и я раскрыла её на первой странице. «История «именной стены». Возникновение»

«…именная стена возникла из-за шалостей Петра и Екатерины, то есть короля и королевы, от которых и возродился замок. Поначалу эта была шутка, которую затеяли молодожёны в первый день своей совместной жизни.

Забравшись на высокую лестницу, Петр, вооружившись инструментом для выточки, вырезал под самым потолком легкомысленную фразу: «Петр и Екатерина Великие. **** Год» через пару лет к этой надписи, от рук того же Петра, к фразе добавилось ещё одно выражение, всё в той же строчке: Александр Великий. **** Год».

И уже, через несколько лет, под этой надписью добавилась ещё одна, но уже от рук сына короля и королевы: «Александр и Елизавета Великие. **** Год». И конечно, через несколько лет, рядом появилась новое имя: «Елизар Великий. **** Год». Между делом, имя Елизар было составным: первые три буквы матери, и первая с последней буквой отца…»

А далее, там по тому же сценарию, описывали, как появлялись всё новые и новые имена. Пробежав глазами по строчкам, я зацепилась за одну фразу, заставив моё сердце забиться чаще: «Артём и Диана Великие. **** Год. Кирилл Великий **** Год».

Так, меня по ходу дела, хотят свести с ума. Так? Так! Безусловно, меня сводят с ума. Берут за ручку и говорят: «Пойдем с ума. Нам тут не место!»…

Глава 20

К окончанию экскурсии, мы все собрались в том холле, где и расходились. Все были под огромным впечатлением – было понятно по лицам. Мы с Долматовой, конечно, тоже были под впечатлением, но вот выражение лица вызывало усталость. Мы и философию познали, и с ума сошли, и побесились. Но, прекрасно знали, что уйдя отсюда – пропадёт та волшебство внутри сердца, то диво, что это всё подарило. Я говорила, что главное, чтобы реальность не наступила? Дак вот, к огромному несчастью – реальность наступила мне на ногу.

– Все на месте? – спросила экскурсовод.

– Да, – откликнулись хором.

– Хорошо, – кивнула головой Регина Леонидовна, и отправилась рассаживать нас в автобус.

Усевшись на своё место, я повернулась к окну, чтобы последний раз взглянуть на замок-храм. Взгляд упал на окно той самой комнаты, где мне и Артёму подарили, так сказать, амулеты. Сейчас в окне стояла та самая женщина, и с улыбкой глядела на улицу. У неё что-то было в руках, но из-за своего нехорошего зрения, разглядеть я не смогла. А далее, автобус тронулся с места и начал увозить нас к нашему лагерю.

По пути к нему, мы совершили остановку, в которой, я решила проверить чувства Тимофея к Таньке. Но, немного просчиталась. Капельку.

Когда мы обратно начали рассаживаться по местам, я «случайно» толкнула подругу вперёд, чтобы она упала на колени какому-то парню. Долматова зло прожгла меня взглядом, но успокоилась, чуть смутившись.

– Извини, – пискнула подруга.

– Ничего страшного, – миловидно отозвался парень. – Я Паша.

– Таня, – кивнула подруга, чуть отодвинувшись с колен Павла, чтобы слезть.

В этот момент их и увидел Тим. С бездушным отблеском в глазах, Тим бросил взгляд на Таню и сел на своё место рядом с Артёмом. Подруга, еще раз извинившись, но тоном, не чувствующим себя виноватым, слезла с колен и села на своё место. Я посмотрела на одного, то другого, а потом пожав плечами, села на своё место. Конечно, автобус двинулся не сразу, так как в автобусе находилось пять человек из двадцати пяти.

Павел, который казался мне смазливым, начал строить глазки то Таньке, то мне. Вот тут-то рядом с нами и оказался мой близнец. Тим молча, дёрнул подругу за руку, заставив её подняться, и повёл к своему месту. Около меня появился Артём. Вот на этом месте я и просчиталась.

– Чего грустишь? – эх, какой нежный, показной, тон, а!

– Устала, если честно, – я пожала плечами, склонив голову к плечу парня. Обида, обидой, но комфортное плечо – всегда.

– Так, поспи, – отозвался Артем.

– Ага, чтоб ты меня незаметно задушил, а потом сказал, что умерла во сне? Нет, спасибо.

– Если я захочу тебя убить, то макиавеллевским способом, – плутовато усмехнулся Арт.

– Мышьяк? Яд? зарыть живьем? Скормить паучкам? – на последнем слове я передёрнулась.

– Нет, – усмехнулся он, а потом, наклонившись к уху, прошептал, – за***хаю до смерти. Этакий метод мне нравится больше.

– Мне тоже, – ответила я, не подумав.

Лис вскинул бровь, удивлённо взглянув на меня. Ох, а мне теперь выкручивайся.

– Что? – развела руками, – это лучше, чем умереть от яда, наглотаться земли или быть прикормкой для насекомых.

Артём покачал головой, не поверив мне. А счастье было так близко.

«Оно и сейчас близко!»– усмехнулся человечишка.

«Ага, твоя голова на его плече покоится!»– напечатал на ноутбуке другой человечек.

Стоп! Откуда у них ноутбук? Так, они ещё и ремонт начали! Не надо в моей голове менять философию, её и так мало осталось! Мозги, окаянные, не троньте! Они тоже не в порядке! А собственно, где он? КУДА ВЫ ДЕЛИ МОЙ МОЗГ? А БАБОЧЕК, ЗАЧЕМ ВЫПУСТИЛИ? И вот как мне с ними жить, а?

«Заткнись и получай удовольствие!»– плутовато отозвался человек, валяющийся на полу.

Ладно, ладно! Будет сделано, только философию и мозг верните на место! И к чему, точнее, отчего такие перемены?

Я прикрыла глаза, и, положив свою ладошку на колено парня, отключилась от шума, пронизывая себя болезненными мыслями.

Я могу с лёгкостью признаться хотя бы самой себе, что я сильно запуталась. Все это несвойственное легкомыслие в любовном плане меня раздражало и пугало. Раньше я не могла влюбиться в человека за неделю, притом, что он меня раздражал. Всё это легкомыслие засело у меня в душе, как только я Его повстречала. Начальное раздражение перетекло в лёгкость отношений, а там, следовательно, и образовалась химическая реакция на плане весны и гормональных всплесков.

Да, я не влюблялась так быстро. Но и людей я таких не встречала. Артём как магнитом притягивает меня к себе. Он, блин, разрушитель моей жизни, но в чём парадокс, он потихоньку возвращает меня к жизни. Я терпела всё, когда решила покончить с собой, я терпела то, как Антон меня бил. Всё в душе, скрывая, не показывая. Сложно признаваться кому-то в своих чувствах по отношению к жизни. А когда я решилась открыться Арти – он меня предал. И сейчас, пьянея от его запаха. Я понимаю, что не могу на него злиться. Даже сердиться. Он же всего лишь мальчишка, который не понимает, что жизнь не такая уж и радостная. Он – мальчик ветер. Он – мальчик перемен. Ему ничего не стоит разгромить душу человека, при этом, мило улыбаясь, что человек и не заметит, что в него плюнули. И, несмотря на мою любовь к нему, я проучу его. Я – уйду.

Да, я принимаю это со слезами на глазах, пронзая сердце болью, заставляя дыхание замереть, но по-другому я поступить не могу. Знаю, что после всего это я кардинально поменяю свою жизнь и сломаюсь, но я сделаю это. Я заставлю увидеть настоящий мир, где не все танцуют под его дудку.

Я вздрогнула, когда легким поцелуем, Тёма прикоснулся к моей голове.

– Маленькая, ты чего так напряглась? – заботливо спросил он.

– Тём, – я достала из кармана медальон, вложив в руки Артема. – Надень мне, пожалуйста.

– Артём, Диана, а где вы взяли эти медальоны? – вкрадчивым голосом спросила она.

– Нам женщина какая-то отдала в храме, – спокойно оповестил Лис.

– В храме? – и чего так удивляться.

– Да, – кивнула я, – она ещё кое-что говорила, но неважно. А вообще изображения странные. Наши изображения я поняла, а вот у Тани и Тима на браслетах не разглядела.

– У вас тоже? – ой, она сейчас в обморок шлёпнется.

– Да, – осторожно кивнула подруга, поднимая свою руку, сплетённую с рукой моего брата.

– Хорошо, – она коротко кивнула и уселась на своё место.

– И что эти изображения означают, скажи, пожалуйста? – спросил на ушко Тёма.

– Яблоко – сексуальные отношения, дельфин – любовь и верность, а у цветка каждое своё значение. Я тебе потом объясню, хорошо? – я быстро поцеловала его в шею, в область мордочки лисички.

– Хорошо, – покорно согласился он, положив свою голову на моё плечо.

Не удержавшись – теперь мне можно всё – я запустила ладонь в его волосы, перебирая их и массируя. Я смотрела в окно, чувствуя, как Тёма спокойно засыпает рядышком.

Может, в этом и было моё счастье? Короткое, но было…

Так мы и доехали до лагеря. Тёмка спал, иногда во сне сильнее сжимая мою ладонь. Таня и Тима о чём-то тихо вели беседу, а потом спокойно посапывали вместе. Да, и вообще, я почти единственная кто не спал. Ещё водитель был.

– Вот и всё, – проголосил он, заставляя всех проснуться.

Потерев устало глаза, Лис поднялся со своего места и – к моей неожиданности – взял меня за руку, выводя из автобуса. Но и в самом лагере не отпускал. Только подойдя к Тимофею, он о чём-то тихо заговорил, просив подождать его с Танькой комнате. Темнит он, ох, как темнит.

Пожав плечами, я спокойно зашла в комнату и начала переодевать спортивный костюм на шорты и майку. Именно за этим делом застал меня Лис. И почему он так не вовремя входит?

– Милая, а тебе не кажется, что ты мне второй раз устраиваешь стриптиз, но постоянно его не заканчиваешь, – испортил всё Тёма, – моя химия этого не выдержит, и я сорвусь.

Я спокойно натянула майку, и, поправив ее, развернулась.

– А тебе не кажется, что тебе уже пора разобраться в себе, а, Лис? – холодно и отстранённо спросила я.

Артём передёрнул плечами, не отводя взгляда. И, к моему замечанию, теребил медальон, который недавно надел и себе. Нервничает.

– Ди, давай ты не будешь читать мне нотации, а? – поморщился он.

– А что мне остаётся делать, скажи? – так же отстранённо пожала плечами.

– Делай, что хочешь. Можешь убить меня, но только не надо трогать и мучить меня, хорошо? – он поднял ладони.

– Слушай, Лис, – парень заметно напрягся, – ты не пускаешь меня в свою жизнь, тогда какого лешего ты делаешь в моей?

– Что? – Артем немедленно закипал.

– А что непонятного? Я не хочу быть запанным вариантом, Лис, каким являюсь сейчас. Ты же знаешь. Но, ты этого и хочешь. Ничего серьёзного, вроде «свободные отношения». Хотя, какие тут отношения? Так, пере дружба. Я не играю в такие игры, Артём. Не пускаешь в свою жизнь? Не пуская, пожалуйста. Но и в мою тогда не лезь. Катись к чёрту, Артём! Ведь, я же тебе не нужна, и наигравшись, ты уйдёшь. А уходя, ты ко мне больше не приходи. Больше ты мне нужен не будешь…

– А сейчас? Сейчас я тебе нужен, что-ли? – взревел Арт.

– …ты! Видишь то, что хочешь видеть. Думаешь, что все чувствуют, что и ты чувствуют к ним? Открой глаза, идиот! Лис, я устала. Вали ты со своей химией. Ты не чувствуешь того, что чувствую я. И никогда не почувствуешь.

– А что ты чувствуешь?

– А это что-то значит?

– Я не могу без тебя!

– Можешь, Тём. Можешь!

Не прерывая зрительного контакта, Лис в мгновение ока оказался вплотную ко мне, пересекая все возможности отступления. Вот недавно он был нежным, чутким, а сейчас зверь, по-другому не скажешь.

Он больно прижался к моим губам, вкладывая в поцелуй всю свою злобу. И я совру, если скажу, что я испугалась или мне не понравилось. Я млела от любой эмоции в поцелуе с ним.

– Тём, хватит. Остановись, – я упёрла руки в грудь.

Он тяжело вздохнул, и присел на мою кровать. Усмехнувшись, он немного поморщился и поёрзал. План протекает успешно.

– Видишь, как мне всё равно? – да, я видела.

– И как же? – бросила косой взгляд в его сторону.

Он прерывисто выдохнул, молча притянув меня к себе, и усадил на колени.

– Ничего особенного, я просто напросто до безумия тебя хочу, – пожал плечами Артем, уткнувшись носом в мою шею.

Хотеть до безумия – не любить. Всегда любите друг друга всей душой. В мире нет почти ничего, кроме любви. Или, не любите вообще. В любви нет понятия времени, а так же в ней нет срока годности. У любви два понятия: до гроба или её нет вообще. Всё остальное: симпатия, желание, влюблённость. Любить – только навсегда.

* * *

Остаток вечера мы провели в нашей с Танькой комнате. Играли в карты, в правду или действие, горячо/холодно. И, кажется, я влюблялась в него всё больше и больше. План дал сбой.

– Правда или действие? – спросил Тёма.

– Правда, – кивнула я.

– И так. Диана, с кем вы потеряли девственность? – усмехнулся Тёма.

– Смешно, – покачала головой, – мне бы ещё найти, с кем её терять.

– Даже так? – он поднял бровь.

– Давай дальше, а? – я отобрала телефон.

– Правда, – сразу же ответил он.

– Такой же вопрос, только ещё и во сколько лет.

– Хм, – он задумался, – в лет семнадцать, на вечеринке у Лёши. Не помню, кто она, я был пьян. Знаю, что она была моя ровесница и у неё были тёмные волосы. С брюнетками я больше не спал. Вроде.

Я отнеслась к этому спокойно. Спокойно, для убийства в состоянии эффекта. Нет, я, конечно, знаю, что он бабник ещё тот, но неприятно, знаете ли.

– Ха, – коротко усмехнулась я, – ладно, пойдем. Скоро опять песни петь будем.

– Пойдем, – беззаботно отозвался Лис, поднимаясь с пола.

* * *

– И так, – привлёк внимание, Денис, – выбираем группу поддержки Мартиной!

– ХА, – короткий мой смешок, – не одной мне мучиться! Настало время расплаты!

– Да-да, – быстро закивал головой Тайфун, – а теперь можешь выбирать!

Я осмотрела всех присутствующих, зарождая в голове план коварной мести.

– Долматова Таня, Лис Ника, Демонова Дашка, – озвучила я. – Отойдём на минуточку.

Ну, девочки злые-злые вышли за сцену, а я улыбалась, представляя мстю.

– Почему мы? – взревела Дашка.

– За что? – поддержала её Ника.

– В чём план? – обыденным тоном угадала Таня.

– И так девочки, прошу внимания – Ранетки, – на губах скользнула ехидная улыбка, – они хотели, чтобы мы пели? Пусть получат.

* * *

Мы вышли на сцену, до этого поделив между собой музыкальные инструменты. Танька села за барабаны, раскрыв свою тайную страсть к этому инструменту. Ника встала за клавиши, а мы с Дарьей взялись за гитары.

Переглянувшись друг с другом, мы с девчонками запели песни группы «ранетки», которые знали наизусть.

Все выглядели удивленными и ошарашенными, некоторые подпевали, некоторые кривились. Но что просили, то и получили.

Мы спели ещё несколько композиций, после чего вызвали парней заменять нас. Не всё же нам работать, да позориться.

К слову, прошу заметить, что в итоге позорились только мы с песнями ранеток, а парни выбрали какие-то иностранные песни, которые пришлись по душе всем.

– И это всё, на что вы способны, мальчики? – не меня одну это задело. Даша тоже выражала недоумение.

– Нет, конечно, детка, – отозвался Лёша, склоняясь перед ней сверху вниз, находясь на сцене. – Могу продемонстрировать кое-что ещё, но тут много свидетелей. Или ты любишь когда…?

– Помолчи, – перебила его Дарья, – я не настолько озабоченна, как ты. Детки, киски, зайки. Будто, ты имя моё забыл! Надеюсь, ты не забыл моё имя, заяц?

– Тонкий намёк? – усмехнулся Ярослав.

– О, а ты тугодум, – откликнулась Ника. – Тут же открытым текстом сказано, что она его имени не знает. Или забыла, как малозначимый продукт. Ничего, есть специальные занятия, где развивают логику и смышленее. Тебе должно помочь.

– Должно, да не обязано, – вставила Танька. – Им уже ничего не поможет.

– А ты под свои комплексы всех не загоняй, – рядом появился Тимофей, всё ещё злой на неё из-за выходки моей выходки.

– Милый, что ты, у меня комплексов нет. Не то, что у тебя в штанах.

– А ты уже успела проверить, что у него в штанах? – прозвучал провокационный вопрос от Яра.

– А там и смотреть не на что, – пожала плечами Таня. – Как и у вас. Пять сантиметров на пятерых.

– Получается, что у каждого по сантиметру? – Дашка внимательно, даже слишком внимательно, посмотрела на Лешкино достоинство и хмыкнула. – А я думала, что не больше пяти миллиметров. И это я ещё округлила, так сказать!

– Как хорошо-то! – радостно воскликнула я. – Такие как вы, хоть размножаться не будут.

– Грубо, – скривилась Таня. – Но правда.

И не сговариваясь, мы с девочками побежали в разные стороны, дабы избежать гнева парней.

«Беги, Диана, беги!»– верещал человечек в голове, отправляя других в мои ножки.

Нет, долго я так бежать не смогу, тем более, что скоро меня точно догонят! Надо спрятаться. Очень хорошо спрятаться, чтобы меня не нашли. Резко завернув на право, я немного влетела в кусты и побежала туда, где по моим воспоминаниям находился склад.

Конечно, быстро и легко я до него не добежала, поплутав немного.

Задумавшись, я не заметила коряги перед собой и, споткнувшись, полетела вниз. Коленки и ладони неприятно обожгло, смешивая кровь с грязью.

Пересев на попу, я внимательно осмотрела ноги и руки. Естественно, видно было плохо, но я все, же рассмотрела не малых размеров ссадины. Добегалась, блин!

Решив больше не искушать судьбу, я поднялась с земли и, хромая, пошла к лагерю. На левую ногу, которой споткнулась, было неприятно наступать, а обе руки немного немели. Эх, как поначалу было всё похоже на ужастик. Я тихонько рассмеялась.

Светловолосая молодая девушка, бежит по лесу, не оглядываясь назад, чтобы не искушать судьбу. И в неожиданно-напряжённый момент, она спотыкается и падает. В ужасе и с тихим стоном, она отползает назад и кричит от ужаса, какая она слепая, что не увидела такую огромную ветку!

Чуть громче рассмеявшись, я передёрнулась от холода и от того, что должно было идти дальше по сценарию. Невольно пошла быстрее, хотя сама понимала, что это бред. Наверное. В 69.9 %.

От напряжения, я начала смеяться, а потом все перекатилось в истерику. Забыв о крови на руках, я стерла слезы и взвизгнула, почувствовав, как защипало ладони.

– А вот и первая жертва, – услышала я, как только зашла в лагерь, но все кто стоял, тут, же смолкли.

– Мелкая, что случилось? – ко мне подбежал брат.

– Они….а вы! – начала я сбивчиво, издеваясь над ними, – а ты!..а там!..я бежала, а там ветка, а потом…

– Диана, соберись! – рыкнул брат.

– Я бежала, а потом споткнулась и упала, а потом сюда пришла, – я сказала это, рыдая, сдерживая хохот, какие у них сейчас были лица.

– Ах, ты ж, – дальше последовало неприличное выражение, но повторять его не буду. Меня ощутимо хлопнули по попе.

– Тимофей Александрович, что вы себе позволяете? – взвизгнула я, – мне и так больно, а вы тут ещё руку распускать будете? Не позволю!

– Слышь, актриса, – брат нисколечко не поразился моей речью, – марш в ванную и мирно жди меня.

– Жди меня, и я вернусь. Только, очень жди. – Начала рассказывать я, вышагивая ногами вперёд в сторону своей комнаты.

– Бегом, давай, – поторопил меня Тим, – нам ещё твоих подружек ловить.

– А вдруг на них напали обормотки, а? – я задумалась, – тьфу ты! Оборотни!

– Я запрещу тебе смотреть сериалы, – произнёс братец.

Я возмущенно запыхтела, не соглашаясь с братом, из-за чего получила нагоняй ещё пятерых парней.

* * *

– Неужели, – дождалась я брата, который приказал ждать себя в ванной.

Тимофей покачал головой и, вздохнув, начал обрабатывать мне ранки. Сначала у него выходило не очень умело, но потом он справился с заданием. Что ладони, что колени пришлось перебинтовать до лучших времён. Эх, я сейчас так на боксёра похожа!