Текст книги "Просто друзья? (СИ)"

Автор книги: Диана Логунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

«Десять минут до моего заезда. Как после оказалось, десять минут до моего последнего заезда. Я стояла облаченная в специальную экипировку гонщика, держа в руках ярко розовый шлем, и весело смеялась с девушкой, которая помогала мне одеваться. Мила, мы проработали вместе с ней всего сутки, а после я ушла из мира гонок. Навсегда.

Сзади подходит Тимофей, прося девушку оставить нас на пару минут и Мила, улыбнувшись мне, уходит. Я, продолжая хихикать, поворачиваюсь к брату своей лучшей подруги, не понимая, что он хочет сказать. К слову, выглядел Мартин очень взвинчено и взволнованно.

– Что-то случилось? – мигом потеряв веселье, спросила я, боясь, что с Дианой в больнице могло что-то случиться.

– Да, то есть, нет, ничего страшного не произошло, наверное, – Тимофей нервно провел по своим светлым волосам рукой, на мгновение, прикрывая глаза. – Таня, мне нужно тебе кое-что сказать.

– Да, хорошо, но надеюсь, разговор не займет много времени, у меня скоро заезд, – улыбнувшись, сказала я, указывая на машину.

– Нет, мне просто нужно сказать, – о, я, наверное, слышала, как сильно бьется его сердце. – Таня, я хочу сказать, что люблю тебя, как девушку.

Я от неожиданности прикусила губу, ведь относилась я к Тимофею как к брату и никогда не думала о чем-то ином. Я даже не замечала, что Тимофей мог взглянуть на меня под другим углом.

– Тимофей, я рада, что ты сказал это, но я не думаю, что у нас что-то получится, – замявшись, ответила я. – Ты понимаешь, что у нас сейчас вступительные экзамены, не до отношений в общем. Ты извини, мне пора.

Оставив Тимофея одного в гараже, я села в свою гоночную машину, натянула шлем, пристегнулась и выехала на старт…»

Вздрогнув всем своим продрогшим телом, я выпуталась из воспоминаний, на секунду зажмуривая глаза. Было достаточно больно вспоминать все прошедшие моменты, анализировать их, понимать, что ты неправильно сделал. Это как школьная задачка по математике. Ты понял, как её решать, но ошибке в одной цифре, получив в итоге не правильный ответ. Обидно. Но сейчас было ещё и больно.

Я даже представить не могла, что так сильно задела своим отказом Тимофея. Да, я понимала, что отказ – это больно, но не учла, что отказала я не левому человеку. Я поспешила с выводами, поспешила с ответом, не посмотрев на свои чувства, которые тоже давно изменились, но я этого совершенно не заметила. К чему это привело? К тому, что мы видим сейчас. Завтра, а точнее уже сегодня, я выхожу замуж за человека, которого увижу только на самой регистрации брака. Просто замечательно.

Да, ситуация с Олегом сейчас кажется незначительной, пустяком, а я переживала хуже, чем сейчас. Помню, как мне снились кошмары, в каких истериках я билась.

Резко приняв сидячее положение, я потерла глаза, избавляясь от черных бликов, после чего нетвердой походкой подошла к окну. Нет, суицид не выход из ситуации, когда ты оставляешь беременную подругу и сумасшедшего любимого человека. Нет, это точно не выход.

А КАКОЙ ТОГДА ВЫХОД? Я даже сбежать не смогу, потому что не знаю даже адреса, где нахожусь, хоть и понимаю, что это центр города. У меня в кармане даже денег на такси и билет не хватит. Я даже не знаю, смогу ли я выловить этого жениха перед церемонией, чтобы попытаться отговорить. Ой, я даже не знаю, как он выглядит, чтобы его ещё найти-то.

Я нервно начала ходить по комнате, не собираясь даже на минутку прилечь обратно. Срочно нужно составлять план. Я не сдамся без боя. Мне просто нужно составить план, просмотреть все ходы отступления.

По сути, утром, когда придут стилисты, визажисты и другая массовка, я смогу незаметно убежать с кем-то из них, прикрывшись девочкой ассистенткой, да или просто затеряюсь в толпе, пока будут искать сбежавшую невесту. Главное, чтобы папа не контролировал весь этот процесс, иначе худо дело будет, и план мой коту под хвост и прочие части тела.

Другой план, я могу попросить маму отвести меня в другую комнату, дабы она меня утешила, рассказала мне о своей свадьбе, а там мы незаметно сбежим из-под надзора властного папочки. Минусы в этом плане тоже имеются, ибо папа может захотеть поделиться своими впечатлениями об их свадьбе.

Что ни план, то бред собачий, но я так просто белый флаг поднимать не буду. Я ещё повоюю на войне за свою жизнь. Я всем докажу, что со мной связываться опасно.

«Я четырнадцатилетняя девочка, отмечаю день рождения своих лучших друзей Дианы и Тимофея, им сегодня исполняется пятнадцать лет.

Мы веселились на полную катушку, бегали по улице нашего района, показывая всем наше восхитительное настроение.

– Девчонки, – окликнул нас с Дианой Тимофей, подзывая к своей компании друзей-мальчишек. – Будете с нами играть в пиратов?

Тимофей выглядел красиво в пиратском костюме, с повязкой на глазу и игрушечной шляпой. Этот образ не дел его нелепым, этот образ Тимофею очень шел.

– А. давайте, – воодушевленно воскликнула Диана, выхватывая саблю из коробки с игрушками, я не отставала, прихватив себе не только острое оружие, но, а так, же и стреляющее оружие.

Мы разбежались в разные стороны, спрятавшись за хлипкими и картонными сооружениями, служащие нам крепостями. Большую часть девочек уже взяли в плен, они даже не успели добежать до нашего штаба. Нет, к любой игре нужно серьезно относиться, а не так.

Спрятав револьвер за пояс пышного платья, я удобнее перехватила саблю и пошла на поиски главнокомандующего вражеского войска, то есть, я пошла на поиски Тимофея. Диану я заметила прокрадывающуюся к вражеской еде, ничего нового.

Аккуратно вступив на вражескую сторону, я начала оглядываться в оба, дабы не попасться мальчишкам в плен. Миную большое скопление парней на корточках, прижав к себе платье. Я дошла до места, где обитал главный пират – Тимофей. Он находился не один, а с тремя мальчиками. Достав стреляющее оружие, я показалась пред группой парней.

– Трое убиты, капитан взят в плен, – едва не прокричала я, подбегая к Тимофею со спины, прислонив к его шее игрушечную саблю, а револьвер направила на трех парней.

– Недооценили мы девчонок, – тихо пробормотал один из них, задумчиво почесав свою макушку.

– С тобой опасно связываться, Танька, – весело засмеялся Тимофей, после чего поспешил заключить меня в свои сильные объятия. – Я знал, что ты не сможешь поднять белый флаг.»

Я вслух засмеялась, вспоминая тот забавный момент в игру в пиратов. Эх, сейчас бы мне такие проблемы, как в игре найти логово главного пирата, чтобы приложить к его шее игрушечную саблю. Нет, сейчас у меня всё сложнее, я должна убить дракона, тролля, пару ведьм в придачу, и только потом найти выход из своей крепости. Ну и задачка, на ночь глядя.

Заметив лежащий на полу брендовый пакете со свадебным платьем, я медленно приблизилась к нему, а после нехотя извлекла платье. Оно нисколечко не помялось за все это времяпровождение в пакете, и выглядело, будто его только сняли с манекена.

Прижав к себе платье, я тяжело вздохнула. Меня совершенно не радовали завитки кружева на корсете, которые я так любила, не радовалась и маленьким бусинкам, которые словно бриллианты расположились по периметру всего платья, даже цвет мне уже совершенно не нравился, ибо сливался с моими волосами.

Перевела взгляд на пакет с нижним бельем. Пусть даже не надеяться на первую брачную ночь и тем более на продолжение рода. На мне свинцовые трусы верности, а так же медвежий капкан.

«Вот и наступил день моего рождения. Мне исполнилось пятнадцать лет, и я считала себя совершенно взрослой. В этот день у меня было шикарное платье индигового цвета в пол, а в темных, на тот момент, волосах, были видны живые цветы василькового цвета.

Мама с бабушкой восторгались моей красотой, поговаривая, что это все их сильные гены. Я же ждала своих лучших друзей, то есть двойняшек. Отчего-то в этот день мне хотелось показать себя во всей красе перед Тимофеем, чтобы показать, какая я выросла, а то, что по росту я походила на двенадцатилетнюю девчонку, было совершенно не важно.

Вот и настал тот долгожданный час, когда на пороге моей комнаты показались почти одинаковые мордашки, держа за спиной две невероятно большие коробки.

Дианка, опустив подарок, подбежала ко мне, заключила в своих объятиях и говорила мне поздравления на ухо, но я ничего не слышала, я смотрела только на её брата.

– Привет, Танька, с днем рождения, тебе очень идет это платье, – наконец произнес он первые слова, а я, выпутавшись из объятий его сестры, сама обняла парня.

– Спасибо большое, – соизволила ответить я, когда обрела дар речи вновь. – Пойдемте, нечего тут стоять.

Весь вечер моего дня рождения я так и норовила показать Тимофею, какая я красивая, умная, ловкая. Я старалась отвечать на все вопросы конкурса, везде участвовала, поправляла платье, чтобы оно привлекало внимание его изумрудных глаз.»

Сморгнув набежавшие слезы, я поняла насколько была глупа, думая, что относилась к Тимофею, как к брату. Глупая, глупая, Таня. Я никогда не относилась к нему как брату, давно следовало это понять. Тимофей для меня всегда был выше понятий лучший друг, брат, двойняшка лучшей подруги. Тимофей был выше понятия «любовь», ведь мои чувства к нему переходят даже границы сумасшествия. Только поздно я это осознала, а потом и ни время не вылечило, и ни ошибки свои не исправила.

«В смешанных чувствах я села за руль спортивной машины, выбитая из колеи признанием Тимофея. Я же действительно считала его братом, другом, но не рассматривала его под другим углом. Может, я и не правильно сейчас поступила, резко дав ему поворот от ворот, но сделанного дела не воротишь.

Я завела двигатель, после чего выехала на стартовую черту. Девчонка, подававшая старт, сняла с себя красный платок, привлекла внимание всех гонщиков, и подбросила платок вверх. Машин сорвались с места, унося красную тряпочку в сторону.

Нет, я отношусь к Тимофею, как к брату, не более. Но почему тогда мое сердце замирает, когда я слышу о Тимофее? Почему в редкие моменты мне хочется к нему прижаться, рассказать о проблемах, почувствовать его поддержку.

Задумавшись, я не сразу заметила, как две машины, потеряв управление из-за резко поворота, летят прямо на меня. Поддавшись панике, я не знала, что делать, поэтому пыталась выкрутить руль и затормозить одновременно. Мне почти удалось избежать столкновения с двумя машинами, но я врезалась в борт, после чего потеряла сознание.»

Вновь вздрогнув, я выронила платье из рук. Да, не во время мне пришло осмысление своих чувств к одному парню с невероятно изумрудными глазами. Хотя, я уже не жалею, что случилась та авария, ведь я бы тогда не покинула гоночный трек, спустила бы на нем всю свою молодость, потеряла бы на этом треке все, что мне дорого.

Подняв бесформенную кучку с пола, являющуюся моим свадебным платьем, я аккуратно сложила его на кресло, после чего села на кровать. И сколько бы я не боролась со сном, я всё же умудрилась уснуть ближе к четырем утра.

Знаете, недаром люди говорят, что нам снится то, что мы хотим, потому что мне снился Тимофей и побег с собственной свадьбы.

Пробуждение утром было достаточно резким. Я просто подскочила с кровати, как только на мое лицо прыгнули первые лучи солнца. Может это и звучит мило, что я проснулась с первыми лучами солнца, но на деле я поняла, что обречена. Внутренности моего тела сжимались, чувствуя ту неизбежность, что мне предстоит. Откровенно говоря, у меня началась истерика и паника.

Откинув волосы назад, я носилась по комнате, смотря то на время, что близилось к семи утра, то на дверь, ожидая, когда в неё вломится отец со своей бригадой визажистов. Я едва сдерживала истеричный визг, до посинения сжимая губу в тонкую линию или кусая губы до крови. Никогда не думала, что буду способна прокусить намеренно свою губу.

Ровно в семь ноль-ноль в мою дверь постучали, а на пороге появился папочка, но один. Он придирчиво осмотрел меня, мою комнату, после чего отправил в душ.

– Давай-давай, шевелись, к восьми утра придут стилисты, а тебе надо успеть голову помыть и самой душ принять, – ворчливо проговорил отец, уходя на кухню, чтобы приготовить мне завтрак.

Однако в горло мне не лезла даже простая вода, а мысли о еде вызывали рвотные порывы, поэтому я как можно дольше простояла под душем, дабы выйти из ванной комнаты к самому приходу стилистов. Папа не успеет меня накормить, то есть я буду счастлива.

Голову я мыла долго и тщательно, промывая чуть ли не каждую волосинку, а после ещё сушила волосы феном, закрывшись в своей спальне.

– Таня, выходи, стилисты пришли, – постучавшись в мое убежище, проинформировал меня папа.

Тяжело вздохнув, я накинула махровый халат, плотно его затянула и вышла в большую комнату. Там собралось очень много народа. Кто-то подбирал косметику, кто-то устанавливал рабочее место для стилистов, кто-то маялся с вопросом о моих волосах. Мне до такой степени стало неловко, что я едва не убежала обратно в комнату, но папа настойчиво усадил меня на стул.

Надо мной возились так долго, что я успела пожалеть о пропущенном завтраке, но и дернуться, не смела, боясь, что мне или глаз тушью и карандашом проткнуть или волосы ненароком прожгут, пока завивают кудри и сооружают конструкцию из кос. В скором времени большая часть народа покинула помещение, остались только те, кто занимался моим внешним видом и внешним видом моего платья.

В двенадцать утра, если быть точной, то время близилось уже к часу дня, я была практически готова. Да, я выглядела принцессой, нет, я выглядела королевой, но если только Снежной. Мой внешний вид поразительно отличался от того состояния, что бушевало внутри. Мой нежный, чуткий, невинный образ совсем не сочетался с обледенелой, дерзкой, совсем не невинной душой. Папа словно хотел всем моим внешним видом доказать, что я, его дочь, могу быть королевой Англии.

– За тобой подъедут к двум часам, так что не торопись надевать платье и туфли. Ладно, милая? Во избежание, так сказать, порчи платья или туфель, – с улыбкой попросил меня папа, после чего оставил меня одну.

Я решила, что это отличный шанс сбежать, но отец всё продумал и запер меня в комнате, оставив без ключей. От злобы и бессилия со всей силы хлопнула ладонью по двери, едва не сломав ногти.

Нет, нет, нет, так не может все закончится, для своей истории я присмотрела совсем другой финал, который в разы отличается от этой концовки. Что же мне делать?

Чуть отошла от двери, как она вновь раскрылась, впуская моего отца вновь. Он нес в руках деревянную шкатулку, и скорее всего там находились украшения.

– Забыл совсем отдать тебе цепочку и браслет, – сказал мне папа, поставив шкатулку на столик. – Кстати, пока не забыл, букет отдам перед самой церемонией, ибо я поведу тебя к алтарю.

Приехали, теперь и сбежать не получится, ибо папа, скорее всего, вместо браслета имел в виду наручники, которые пристегнет к себе, и мне точно не удастся сбежать. Что же всё так сложно-то, а? Почему именно я, а не какая-нибудь глупенькая кукла, которой лишь бы замуж выгоднее выйти?

– Таня, не хмурься, макияж испортишь, – назидательно окликнул меня папа, пригрозив пальцем.

– Я лучше испорчу макияж, чем жизнь, ясно, – в грубой форме ответила и, вцепившись ледяными руками в халат, ушла в другую комнату.

– Будь готова к двум часам, – крикнул вслед мне папа, по звукам, вновь покинул мой номер.

«– Мама, а выходить замуж нужно только по любви? – спросила я свою маму, будучи в возрасте десяти лет.

Я тогда прочитала статью, что в какой-то стране девушек выдают замуж без их согласия, за совершенно не знакомого человека.

– Конечно, милая, замуж нужно выходить только по любви, – ответила мне мама, мимолетно целуя в макушку. – Иначе, зачем весь этот фарс?

– А у вас с папой тоже свадьба была по любви? – поинтересовалась я, наблюдая за тем, как мама умело справляется с едой на кухне.

– Да, Танечка, по любви, – с грустью ответила мама, повернувшись ко мне спиной. Я улыбнулась».

Я встрепенулась, только сейчас понимая, что неспроста мама в тот момент грустно улыбнулась, а после отвернулась от меня.

«– Значит, наша с тобой свадьба была гулянкой деревни, да? – тихо поинтересовалась мама. – Мало того, что ты лишаешь нашу дочь жизни, так ты и нашу с тобой свадьбу ни во что не ставишь. Смешно звучит, но была права моя мама, Танина бабушка, царствие ей небесное, что не стоило мне за тебя замуж выходить. Говорила же она мне, что поторопилась я, а мне-то что тогда было. Я же любила тебя безмерно, а потом и Танечка родилась. Куда уж тогда думать о жизни своей было. Думала, что повезло – в восемнадцать лет семью иметь, ведь по тогдашним меркам, если в двадцать не замужем, то все, в девках ходить будешь».

Нет, свадьба родителей не могла быть такой же аферой, что сейчас устроил мой папочка. Мама любила и любит папу, да и её родители наоборот отговаривали маму так рано выходить замуж. Можно сделать вывод, что это папа не любил маму. Да, мой мир рушится прямо на глазах. Я всегда считала, что отношениям родителей можно только позавидовать, о таких отношениях можно только мечтать. Мои родители всегда с трепетом относились друг к другу, в каждом их движении и прикосновении была видна любовь. Но всегда ли так было? Страшно даже представить, что пережила моя мама.

Настенные часы показали тринадцать часов и пятнадцать минут, думаю, пора собираться. Перед смертью, как говориться, не надышишься. Я вышла из комнаты, взяла платье в руки. Платье было отутюжено, от платья ещё веяло теплом.

– Таня, ты собираешься? – до ужаса напугав меня, раздался голос отца, который уже надоел туда-сюда бегать. От испуга выронила платье.

– Да, собираюсь я. – заорала я, вспылив. – Что ты бегаешь, а? не убегу я, понял? Ты меня, как собачонку на цепь посадил и радуешься. Ненавижу тебя, понял, старый индюк!

– Таня, – в злостном шоке воскликнул мой отец, и пару секунду не зная, что сказать, то открывал, то закрывал рот. – Да, я же для тебя, неблагодарная девица, стараюсь, хочу, чтобы ты замуж, как можно выгоднее вышла, а не сидела в тридцать лет, слезы лила, что денег нет, а ты с этим сопляком, Тимофеем, связалась, который сам ничего в своей жизни сделать не может. Я стараюсь, чтобы она в будущем горя и бедности не знала, а ты как мне отвечаешь?

– Я хочу нормальной жизни, добиться в ней чего-то сама, а не сидеть у мужа, тем более не любимого, на шее, поймешь ты это или нет, – воскликнула я, разводя руками.

– Да, что ты можешь добиться в жизни сама, а? ты же, как и Тимофей, само-то ничего не можешь, – брезгливо ответил мне отец. – Чего бы ты добилась своими танцами, а? Стриптизершей бы работала, да? Подрастешь, будут свои дети, ты меня поймешь и спасибо скажешь. Всё, эта тема не обсуждается, ровно через час я за тобой зайду.

Я обессилено села в кресло, потому что меня уже не держали ноги. Только из-за его личных убеждений я выхожу замуж за… я даже не знаю за кого выхожу замуж.

– Давай, Танька, хоть это сделай с высоко поднятой головой, раз побег не удался, – прошептала я сама себе, стараясь не обращать внимания на ком в горле и в области солнечного сплетения, старалась заглушить для себя звук истеричного плача своей сломанной души.

Трясущимися руками я вновь взяла платье, уставившись на него как на бомбу замедленного действия. Давай, Таня, иди, надень это платье, нацепи украшения, наклей на лицо искусственную улыбку.

Расстегнув молнию сзади, я аккуратно начала влезать в свадебное платье. Знаете, какие ощущения? Словно ты медленно погружаешься в воду, тонешь. Дыхание так же перехватывает, воздух в легких заканчиваешься, ты идешь ко дну, тонешь и умираешь. Вот какие у меня ощущения. Звук, застегивающийся молнии, словно последний вздох перед смертью. Аккуратно извлекла из шкатулки золотой браслет и цепочку из этого же комплекта. Словно играя со мной злую шутку, подвеска на цепочке была в виде слезы. Как иронично, папочка, пять баллов.

Прикасаясь ледяными руками к своей коже, я медленно застегнула браслет и подвеску, после чего осмелилась посмотреть на себя в зеркало. Что я там увидела? Сейчас расскажу.

Красивый труп. Девушка с серыми волосами, которые были заплетены во французский водопад, а локоны, что покрывали её плечи, аккуратно завивались. Девушка в красивом свадебном платье, которое едва ли не сливалось с её волосами. Девушка, чей макияж отражал всё девичье целомудрие, спокойствие, нежность, покорность. Девушка, что выглядела живой, но внутри была мертва.

Грустно усмехнувшись своему отражению в зеркале, я поняла, что в таком наряде только в гроб и ложись. Может действительно, пока не поздно сигануть с пятого этажа в объятия смерти. Что изменится? Жизнь не вечна и все мы рано или поздно окажемся на иной стороне.

Вновь раздался скрежет поворачивающегося ключа в двери, и я с силой зажмурила глаза, понимая, что мой конец настал. Сейчас папа подойдет ко мне, возьмет за руку, отведет к машине и повезет на казнь.

– Ждала меня, милая?

Я едва не упала в обморок, услышав этот голос. Я умерла и воскресла. Задохнулась и вновь начала дышать.

– Тимофей, – резко обернувшись, прошептала я, больше не сдерживая слез. – Ты нашел меня!

– Конечно, нашел, Танька, а как иначе? – усмехнувшись, сказал он, прижимая меня к себе и целуя в макушку. – Я понимаю, что мы сейчас очень счастливы, но пойми меня, милая, мы не в кино и не сможем убежать от стаи охранников и твоего папаши за тридцать секунд, так что бери вещи и бежим.

Я поняла, что брать мне здесь нечего, поэтому отрицательно кивнув головой, потянула Тимофея к входной двери. Мне главное быстрее было сбежать отсюда.

– Смотри, милая, сейчас мы будем бежать по лестнице, поняла? Около лифта стоят охранники на этом этаже и на первом, я сам еле пробрался, – шепотом объяснял мне Тимофей, крепко сжимая мою ладонь.

Я закивала, как китайский болванчик, соглашаясь делать всё, что Тимофей только не скажет. Мы аккуратно и бесшумно вышли из номера, закрыв его на ключ, после чего тихо, но быстро стали пробираться к лестницам.

Пропустив меня вперед, Тимофей придержал для меня дверь, проверив, нет ли за нами слежки. Закрыл лестничную дверь на ключ, заработав от меня удивленный взгляд.

– Все секреты потом, милая, потом, ладно? – прошептал Тимофей, быстро спуская по лесенкам.

В абсолютной тишине мы добрались до второго этажа гостиницы, где и остановил меня Тимофей, схватив за освободившуюся от перил руку.

– Первый этаж полностью оккупирован охранниками, нанятыми твоим отцом, вдобавок ко всему, практически весь персонал осведомлен о тебе и действовать будет точно так же, как охранники. Мы сейчас быстро пройдем по второму этажу и…

Тимофей не успел договорить, как раздался шум открывающейся двери на лестничную клетку, а какой-то мужчина объявил команду «перехват», объяснив, что невеста сбежала.

Схватив меня за руку, Тимофей выскочил в коридор второго этажа, лихорадочно осматривая представшие перед ним номера отеля. Кивнув самому себе, Тимофей побежал к одной из двери, стараясь не выпускать мою ладонь, одновременно доставая другой рукой что-то из кармана классического костюма, который я заметила только сейчас.

– Вот они, – неожиданно раздался грозный голос, заставляя меня обернуться и чуть не запнуться об собственное платье. В этот момент Тимофей впихнул нас в какую-то из комнат, но дверь захлопнуть, к сожалению, не успел. Оттянув меня к окну, Тимофей с угрозой уставился на появляющихся охранников, а потом и на моего отца.

– Таня, будь хорошей девочкой, отойди от Тимофея, у тебя регистрация брака через полчаса, – усмешливо сказал папа, подозвав меня к себе, словно собачонку.

– Таня, – в этот же момент начал шептать мне на ухо Тимофей, крепко прижимая мое тело к своему телу. – Ты любишь меня?

– Да, – не задумываясь, ответила я шепотом.

– Веришь мне? – вновь спросил Тимофей меня.

– Да, – ответила я, не понимая к чему такие вопросы.

– Тебе сильно нравится это платье? Мне лично нет, ведь оно надето для другого мужика.

– Платье ужасно, – согласилась я.

– Тогда обними меня, что есть силы, зажмурь глаза и набери больше воздуха, – попросил Тимофей, и я тут же выполнила его просьбу. – Не бойся, всё будет хорошо.

С этими словами Тимофей распахнул окно, находившееся позади нас, и прыгнул, прижимая меня к себе и целуя. Я мысленно прощалась с жизнью. Необычное чувство полета, когда ты летишь и понимаешь, что жить тебе осталось от силы секунды три. Радовало одно – умру я с любимым человеком.

Но не успела я, и попрощаться с жизнью, как наши с Тимофеем тела погрузились в воду и через несколько секунд мы вынырнули из бассейна, который находился на другой стороне гостиницы.

– Я это предвидел, – просто сказал Тимофей, подплывая к краю бассейна и помогая выбраться мне. – Теперь придется бежать ещё сильнее.

Да, бежать в сыром насквозь свадебном платье на каблуках по траве было тяжело, но как только я увидела автомобиль Тимофея, поняла, что у меня открылось второе дыхание.

– Бегом, бегом садись, – прокричал Тимофей, запрыгивая на водительское место и заводя автомобиль. Как хорошо, что ключи он оставил в машине, а не взял с собой поплавать.

Едва я захлопнула дверь автомобиля, как Тимофей резко тронулся с места, оставляя, скорее всего, на асфальте черные полосы от колес. Но мне было всё равно.

Я завизжала, закрыв лицо руками, а после расплакалась от счастья, не сдерживая свои эмоции, которые возрастали, как и скорость автомобиля, несущегося к выезду из города.

– Ты же хотела свадьбу, как в фильме, вот я и устроил тебе боевик, только взрыва, как ты хотела, решил не делать, рискованно очень, – усмехнувшись, сказал мне Тимофей. Захватывая мою ладонь в свой плен.

Мне шестнадцать лет, как и двойняшкам. Я уже не помню, как у нас тема разговора дошла до свадьбы мечты. Дианка воодушевленно рассказывала о том, что хочет свадьбу в роскошном особняке, похожий на замок, но чтобы гости не были наряжены, словно собрались на красную дорожку.

Тимофей говорил, что хочет обычную традиционную свадьбу, что было несвойственно мужской логике, а я мечтала, чтобы моя свадьба прошла в лучших традициях боевика. С взрывами, вертолетами, парашютами, опасными моментами, напряженным состоянием и, конечно, угнанной машиной. Я, не успевая за своими мыслями, говорила и говорила о том, как пройдет моя свадьба, а Дианка с Тимофеем смеялись, спрашивая меня, где я найду такого же отбитого, как я, мужа.

– Кажется, ты спрашивал, кто осмелится меня взять замуж с такой свадьбой, – лукаво взглянув Тимофею в его изумрудные глаза, сказала я.

– Я уже понял, что попал, – наигранно печально вздохнув, сказал Тимофей, после чего засмеялся.

– Нет уж, давай лучше по твоим мечтам, – махнув рукой, сказала я.

– Как скажешь, милая, – легко согласился Тимофей, стряхивая со своих светлых волос капли воды.

– Расскажи мне, как ты провернул это всё? – серьезно спросила я, посмотрев на Тимофея.

– Ты не представляешь, как мне хотелось тебя убить за то, что ты не оставила ни каких координат, – начал свой рассказ парень. – Я только потом догадался отследить местонахождение твоего автомобиля, что очень мне помогло в нахождении города, но город, же большой и в каком районе ты обитаешь, понять сложно. Помог твой звонок с мобильного телефона той женщины в салоне. Я позвонил на него спустя пять минут, как ты завершила вызов, и едва ли не слезно умолял ту женщину начать за тобой слежку. О, она так сопротивлялась, пока не узнала в чем дело. В итоге, эта женщина каталась за тобой весь день, а после сообщила, где ты находишься. Я в тот же момент сел в машину и поехал сюда. По пути проработал план «от» и «до». Пришлось, даже купить костюм, чтобы план точно сработал. Я решил притвориться твоим родственником, который должен передать тебе очень важную вещь перед свадьбой. Не обошлось и без флирта с девочкой на ресепшене, прости, но без этого я бы не получил ни ключ от твоего номера, ни ключ от лестницы, ни бесплатно ключ от левого номера. Я предполагал, что просто так мы выбраться не сможет, а по пожарной лестнице мы не спустимся, поэтому по пути посмотрел, есть ли у этого отеля бассейн. Вот так вот я и провернулся эту аферу по освобождению тебя.

– Я люблю тебя, – только и ответила я, стирая со щек набежавшие вновь слезы.

– А ты не представляешь, как я люблю тебя, – ответил Тимофей, поцеловав мою ладонь.

Остальное время до нашего родного города мы ехали, сохраняя молчание, прерываясь от созерцания дороги лишь на то, чтобы взглянуть и улыбнуться друг другу.

Эпилог

Каждый человек в мире должен бороться за свою жизнь, за право существовать так, как желает только он сам, несмотря ни на что. Даже если, кажется, что твой мир вот-вот рухнет, что смысла жить уже и нет, всё равно нужно продолжать бороться. За все твои труды, старания, мучения тебе достанется награда свыше. Ты найдешь то, что ты ищешь. Пусть будет это или любовь, или хорошая работа, пусть даже пять копеек на улице. Каждый грех, каждое доброе дело тебе оплатят так, как ты заслужил. Просто нужно бороться.

Я как умела – боролась, и знаете, моя «оплата» тоже нашла меня. Точнее, эта «оплата» спасла мне жизнь. Да, я нашла свою любовь, я нашла свое счастье, урвала, как смогла.

Не скажу, что мы с Тимофеем после этого момента стали жить душа в душу, нет. У нас так же продолжались крики, ссоры, я даже уезжала из страны в прошлом году, но знаете, я готова все это терпеть, терпеть все его сумасшедшие закидоны, лишь потому, что мы друг друга любим, что мы просто счастливы вместе, даже, когда орем до хрипоты друг на друга. Это, безусловно, любовь.

С отцом я больше не виделась после несостоявшейся свадьбы, мы были взаимно друг на друга сильно обиженны. Лишь однажды он поздравил меня с днем рождения сообщением, добавив, что примет меня, когда я пойму свою ошибку. Я ему ничего не ответила.

– Танька, ты ещё долго танцевать будешь? – спросил меня Тимофей, заходя в зал, который я оборудовала в нашем доме.

– Нет, Тимка, сейчас уже закончу, – отведя серую прядку волос с лица, ответила я и улыбнулась Тимофею.

Я только отвернулась к Тимофею спиной, решив отработать одно танцевальное движение, как его руки обвились вокруг моей талии, прижимая к своему телу.

– Я тебя очень люблю, слышишь? – прошептал он мне на уху.

– А ты не представляешь, как я люблю тебя, – шепотом ответила я, прикрывая от удовольствия глаза.

Я нашла свою любовь, я нашла свое счастье. Я за это боролась.