Текст книги "Колибри (СИ)"
Автор книги: Диана Килина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
КОЛИБРИ
Диана Килина
АННОТАЦИЯ
Меня зовут Алиса, мне восемнадцать лет. Мой босс старше меня на пятнадцать, ему тридцать три. Я не знаю, как такое могло случиться, но, тем не менее, я сплю с Александром Сергеевичем.
Вы скажете, дело дрянь? Не то слово.
Но, кажется, я не могу остановиться.
Любимая история, объединенная в одну книгу с новым финалом.
Посвящается Моей маме.
Ты дала мне жизнь, взрастила и выкормила, вкладывая в меня свои мечты и надежды. Прости, что я разрушила их, разорвала в клочья и втоптала в грязь.
Я исправлюсь. Обещаю.
Знаю, я редко это говорю …
Люблю тебя.
Спасибо за всё.
Твоя непутёвая дочь.
ПРОЛОГ
Индейцы Майя говорили, что первые две колибри были созданы из небольших перьев, оставшихся от других птиц. Они получились крошечными, и сотворивший их Бог был настолько доволен, что решил сыграть красивую свадьбу.
Первыми появились яркие разноцветные бабочки. Затем цветочные лепестки усыпали ковром землю, а пауки из своей серебристой паутины сплели свадебную дорожку. Солнце послало вниз свои лучи, и в их свете жених ослепительно засиял переливающимися красными, голубыми и зелёными красками. Приглашённые гости видели, что, как только он отворачивался от солнца, его перья опять становились такими же серыми, какими и были изначально созданы. Жених хотел покорить сердце невесты, но она огорчилась, видя его скучный образ в тени. Тогда он взмыл в небо, раскрывая крылья под лучами, снова окрашиваясь в яркие цвета.
Невеста–колибри полетела за ним, и они закружились в красивом разноцветном танце. Так кружились они долгие–долгие дни, пока, наконец–то, не решили спуститься на землю…
Пробираясь сквозь толпу, он тянул меня за руку, чтобы подобраться поближе к месту лучшего обзора. Салют всегда пускают с горы Харью и лучше всего его видно, если встать под лестницей на неё ведущей. Когда он всё–таки протиснулся через громко гудящих людей и обхватил меня руками, толпа начала обратный отсчёт.
Крепко зажмурившись, я ощутила рой мурашек, поднимающийся по моей спине от его мягкого голоса, считающего по–русски. Всё вокруг замерло, перестав существовать. Я ощущала только его тёплое дыхание на своих волосах, его приятный, мягкий баритон над ухом, его крепкие объятия и размеренное биение его сердца, отдающееся лёгкой вибрацией в моей спине.
Я резко развернулась к нему лицом, и он замолчал. Посмотрев в его глаза, которые в ночном свете стали бездонно–чёрными, я отчаянно захотела, чтобы этот Новый год стал для меня началом новой истории. Новой книги в моей летописи. И первую страницу я хочу написать вместе с ним. Я загадала такое желание, надеясь, что оно сбудется.
Яркие вспышки взорвались в воздухе, отразившись в его расширенных зрачках. Я смотрела на голубые, зелёные и красные огни, вспыхивающие в его глазах, и не смогла не заметить мои любимые золотистые искорки. Он наклонил голову и прикоснулся ко мне губами. Я двинулась на встречу и обвила его шею руками, притягивая ближе.
Его руки ловко расстегнули моё пальто и забрались под шерстяную ткань, обнимая меня за талию. Потом они переместились назад, и стали гулять по моей спине. По моему телу прошла дрожь, но не от холода, а от другого ощущения. Я почувствовала какую–то неведомую силу, энергию, которая окутала нас под вспышками новогоднего салюта. Она, словно тонкая нить, начала затягиваться вокруг, прижимая нас друг к другу, растворяя друг в друге, сшивая в одно целое.
Когда вспышки прекратились, он тихо прошептал мне в губы:
– С Новым годом, Алиса.
– С новым счастьем, – ответила я.
Май, 2015
ГЛАВА 1
– Мама, ты знаешь, что мне нужна эта работа! – вздохнула я, в очередной раз убеждая свою мать в том, что ночные смены для меня выход, – За дневную работу не платят двойной оклад. Я буду работать всего пару ночей в неделю, и получать столько же, сколько мне платили бы за пятидневку по восемь часов!
– Да, дорогая, я это понимаю. Но это же тяжело! Тебе нужны силы, чтобы заниматься Тео… – причитала мать, которая плевала на мои доводы.
– Ничего, я справлюсь, – пробурчала я, – Я буду работать до трёх ночи, и мне хватит шести часов сна.
– Алиса, я за тебя волнуюсь, вот и всё. Я понимаю, что без образования и хорошей специальности тебе тяжело найти достойное место. Но не надо относиться к этой работе, как к единственному варианту.
Спасибо, мама. Как будто я без тебя не знаю, что я закончила только среднюю школу и не поступила в университет. К тому же это первый и последний ответ на моё резюме, так что да, мама. Это тот самый – единственный вариант.
– Мама, мне пора идти. У меня собеседование через пять минут.
– Но… – хотела продолжить она, но я отключила трубку и посмотрела на деревянную дверь перед собой.
В коридоре было пусто и прохладно, я невольно поморщилась и пригладила тёмно–синие джинсы, плотно облегающие мои тощие ноги.
Я смогу. У меня обязательно получится. И мне нужна эта работа.
Пусть это всего лишь место бармена в ночном клубе, но она мне действительно нужна.
– Алиса Бауэр? – пропела тонким голоском секретутка, выглядывая из–за двери.
– Да, – ответила я, вглядываясь в её лицо.
Трудно определить возраст человека, когда его лицо обколото ботоксом и гиалуронкой, и в довесок идеально наштукатурено. Я сдержала рвотный порыв, и встала с мягкого кресла, ощутив, как поджилки отбивают нервную чечётку.
– Вы можете проходить, – секретутка впустила меня в приёмную, а после махнула рукой на ещё одну дверь напротив, – Александр Сергеевич ждёт вас.
Господи, что я здесь делаю? Как меня вообще пригласили на это собеседование? Мне всего восемнадцать, у меня нет образования и весь мой опыт работы сводится к раздаче рекламных листовок на улицах.
Ну что ж, посмотрим на вас, Александр Сергеевич. Похоже, вы эксцентрик.
Я сделала несколько шагов и подошла к двери. Робко постучала, но ответа не услышала. Дёрнув ручку, которая плавно поддалась моей руке, я открыла дверь.
– Входите, – услышав приятный мужской голос, я сделала шаг вперёд.
Встала на пороге, переминаясь с ноги на ногу. Оглядела помещение с панорамными окнами и тёмным ковролином на полу. Впереди, у окна, стоит большой чёрный стол, а за ним, спиной ко мне, и лицом к окну восседает широкоплечий мужчина. Волосы у него тёмные, я бы даже сказала, почти чёрные, но, когда на них падает дневной свет, они отдают лёгким серебристым отблеском седины. Совсем чуть–чуть.
Кресло вместе с мужчиной, видимо, Александром Сергеевичем, медленно поворачивается и на меня смотрит пара тёмно–карих глаз. По спине пробегают мурашки, и я невольно сжимаю кулаки.
Странные глаза. И реакция у меня странная.
А сам он красивый. Волевой подбородок, высокие скулы и лоб выдают деспотичный характер. Губы не полные, но аккуратной формы. На вид ему не больше тридцати с хвостиком, но лёгкая седина на густых волосах сбивает с толку. Из–за неё практически невозможно визуально определить, сколько ему лет. Возможно, он старше, но следит за собой.
– Присаживайтесь, – будущий босс кивает на кресло напротив себя, и бросает взгляд на меня, оглядывая снизу–вверх. Он надменно вскидывает бровь, и мне хочется поморщиться, – Вас не предупредили о дресс–коде?
– Что? – бормочу я, устраиваясь на кресле.
Оно такое широкое и мягкое, что я своим детским телом просто тону в коричневой кожаной обивке.
– Вас не предупредили, как одеться на собеседование? – говорит он настойчивым голосом, и хмурится.
На его лбу пролегает морщинка и это придаёт ему строгости.
– Нужно было одеться как–то особенно? – тихо отвечаю я вопросом на вопрос, и чувствую себя полной идиоткой.
Конечно, Алиса. Только ты могла прийти на собеседование в джинсах. Не могла позаимствовать брючный костюм у матери. Хорошо, хоть мозгов хватило, волосы убрать в простой пучок на затылке и рубашку надеть.
– Это собеседование для приёма на работу. На них не принято приходить в джинсах, – он брезгливо морщит нос, а я уже готова встать, и бежать без оглядки.
Но через секунду его взгляд меняется, и он снова осматривает меня, задержавшись на моём лице. Точнее на губах. Потом его глаза поднимаются и смотрят прямо мне в душу.
Да–да, именно так. Их цвет, он какой–то странный. Он настолько тёмный, почти чёрный, но в то же время переливается оттенками тёмного дерева. Как дверь венге в это помещение.
– Насколько мне известно, я подавала заявку на место бармена, а не вашей секретарши, – раздражённо процедила я, – И да, меня не предупредили, что я должна быть в вечернем платье.
Он рассмеялся очень приятным глубоким смехом так внезапно, что я подпрыгнула на кресле. На первый взгляд, трудно представить, что этот человек вообще умеет смеяться.
Когда приступ смеха, который определённо продлил ему жизнь на пару минут, прошёл, он продолжил:
– Вы мне нравитесь. Очень непосредственно, – он продолжил улыбаться и опустил глаза на бумаги перед собой, – Тут сказано, что вы знаете несколько языков. Вы свободно владеете эстонским и английским?
– Эстонским свободно, английским чуть хуже. Не было практики, – отвечаю я, мысленно перебирая слова в голове на неродном языке.
Сейчас он точно перейдёт на эстонский. Нельзя облажаться.
– Это хорошо. Какой у вас размер одежды?
– Что? – прохрипела я от неожиданности, уже приготовившись к языковой пытке.
Его вопрос застал меня врасплох.
– Размер одежды? Для униформы, – он ухмыляется и смотрит на меня поверх бровей. Потом поднимает голову, снова оглядывает меня, на этот раз, задержав взгляд на груди, отъезжает на кресле, отталкиваясь от стола, и произносит, – Я думаю M, не больше.
– XS.
Козёл.
– Отлично, – он снова ныряет в бумаги, потом берёт жёлтый стикер, что–то пишет на нём и протягивает его мне, – Жду вас завтра в четыре часа по этому адресу.
Я беру листок, и на секунду наши пальцы соприкасаются. Они у него холодные, как ледышки. Невольно вспомнился сюжет «Сумерек» и мне так и захотелось спросить: «Александр Сергеевич, вы вампир?».
Я не удержалась и прыснула, растянувшись в улыбке.
– Я сказал, что–то смешное? – он уставился на меня с подозрением, и я сразу осеклась.
– Нет, простите. Как мне одеться завтра?
Почему–то мне не понравился мой собственный тон. Слишком нагло это прозвучало, но назад пути нет. Слово не воробей, и всё такое.
– Так же, как сегодня. Вечернее платье завтра точно не понадобится. Хотя, – он снова оглянул меня с ног до головы, когда я встала, – Сомневаюсь, что оно у вас есть.
Мысленно я схватила его за волосы и шмякнула головой об стол. Несколько раз. И представила, как он размазывает по красивому лицу кровь и выбитые зубы.
Шумно выдохнув, я возмущённо открыла рот, и захлопнула его, увидев довольное выражение в его глазах.
Ну, уж дудки! Я не доставлю тебе такого удовольствия.
– До свидания, Александр Сергеевич.
Я сделала книксен, развернулась и пулей вылетела из его кабинета. Той же пулей я пролетела мимо секретарши и, не дожидаясь лифта, спустилась по лестнице с пятнадцатого этажа.
Только очутившись на улице и сделав глубокий вдох, я перевела дыхание. Подняла голову наверх, к окнам офисного здания и нахмурилась.
Мне показалось, что я всё ещё чувствую этот странный взгляд, как будто он за мной наблюдает. Но, естественно, видеть этого я не могла. Все окна покрыты зеркальной плёнкой, в них отражается только город и небо с белыми облаками.
ГЛАВА 2
– Мне нужен брючный костюм, – проорала я, зарываясь в большой шкаф–купе всё глубже и глубже.
У моей матери столько одежды, что ей позавидовал бы любой комиссионный магазин. В этом шкафу есть всё для любого случая. Длинные платья в пол, расшитые бисером, строгие блузки, лёгкие юбки из шифона и шёлка, даже два платья с подъюбниками на кольцах. Но брючный костюм я не нахожу, хоть ты тресни.
– Они в дальнем углу, – кричит мама из соседней комнаты.
Вздохнув, я залезаю в правый дальний угол, напичканный вечерними нарядами. Если следовать логике, костюмы должны быть тут, но их нет. С моей мамой логика не работает. Тогда тянусь в левый угол шкафа и нахожу несколько пар разных цветов. Останавливаю свой выбор на брючном сером, подбираю к нему чёрную блузку, и вылезаю из чёртовой гардеробной.
Ужасно хочется перекреститься и сказать: «Изыди».
Я не такая, как моя мать. После смерти папы всё изменилось. Я изменилась.
Я ненавижу платья, каблуки и все прочие атрибуты женственности. Честно говоря, если бы отросшие на ногах, в подмышках и ещё кое–где волосы не кололись, я бы не брилась. Любимой одеждой для меня всегда были кеды и джинсы с растянутой майкой. Но слова Александра о том, что у меня нет приличного наряда, настолько меня разозлили, что я решила сегодня быть при параде. То есть, платья у меня и вправду нет, но у нас с мамой одинаковый размер.
Одевшись, я заплела волосы в тугую косу–колосок и пошла в гостиную, где мать возилась с Тео. Посмотрела на мальчишку в кудрявыми рыжеватыми волосами, в тон моим, и улыбнулась. Он, не отрываясь, собирал пирамидку из цветных колец задом–наперёд.
– Неплохо, – улыбнулась мама, – Но подкраситься тебе не помешает.
Я поморщилась, усаживаясь рядом с Тео, и погладила его по голове. Он обернулся и послал мне улыбку, показывая на свою игрушку.
– Я думаю, это будет лишним, мама, – пробормотала я, разбирая пирамидку и собирая её так, как надо.
Тео неотрывно следил за моими действиями.
– Не будет. Если хочешь произвести неизгладимое впечатление, подкрась ресницы и нанеси мою помаду. Поверь, тебе очень пойдёт.
Я улыбнулась, глядя, как Тео повторяет мои движения и собирает пирамидку, застряв посередине. Он опять перепутал кольца и никак не мог разобраться, почему она кривая. Я поцеловала его в макушку, встала и подошла к зеркалу в прихожей. Пожала плечами, взяла тушь из маминой косметички и сделала пару мазков. Мои глаза стали ярче и глубже, бледно–голубой цвет топаза превратился в сапфировый. Открутив крышку помады, я нанесла её на губы, и они стали ярко–красными с лёгким вишневым оттенком. Неплохо.
Гулять, так гулять.
– Туфли возьми красные, – скомандовала мама, и я послушно схватила пару на высоченной шпильке с полки под вешалкой.
Обувшись в свои любимые кеды, я бросила туфли в большой чёрный кожаный рюкзак.
– Переобуюсь на месте, – сказала я вслух, и улыбнулась маме сквозь отражение.
– Нервничаешь? – она подошла ко мне и пригладила ворот пиджака, который сидел на мне, как влитой.
– Немного. Я не знаю, чего ожидать.
– Если тебя пригласили, значит, скорее всего, возьмут. Держи нос по ветру. Ты выглядишь ослепительно и уверенно.
– Спасибо, мам.
– Не за что, – вздыхает она, – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, мама.
Она целует меня в щёку, приглаживает мои волосы и одобрительно похлопывает по плечу.
Я бросаю ещё один взгляд на своё отражение и вздыхаю.
Это не я.
«Но тебе нравится» – шепчет ехидный голосок внутри, пока я не вставляю кляп ему в рот.
Адрес, который написал Александр на бумажке находится в центре города на перекрёстке улиц Гонсиори и Крейцвальди. Если мне не изменяет память, то раньше на этом месте был Парк–Казино. Сейчас должны были отстроить гостиницу Хилтон. Я помню, как несколько лет назад ехала в автобусе и слышала разговор двух парней о том, что будут строить на этом месте:
– Здесь будет Хилтон, – сказал один из них.
– Хилтон? Как Пэрис Хилтон?
Первый паренёк фыркнул.
– Ты хоть знаешь кто она?
– Тусовщица, – смущённо ответил несмышлёныш.
– Ага, а ещё дочка Хилтона, основателя сети гостиниц по всему миру.
Вот так мир одного пополнился новыми знаниями, а я открыла для себя новость, что в Эстонии будет гостиница Хилтон. Но мне, в общем–то, пофиг.
Я вышла на остановке прямо напротив огромного сверкающего здания и посмотрела на свою неказистую обувь. Перебежала дорогу, и оказалась в небольшом парке, устроившись на скамейке напротив фонтана. Переобувшись и придав своей походке уверенный вид, я зашагала навстречу неизвестности, которая манила обилием стекла и света.
Войдя в светлый холл гостиницы, я встала, как вкопанная. И куда дальше?
– Я могу Вам помочь? – пропел голос администратора, почему–то стоящего рядом со мной.
– Не знаю, наверное. Мне дали этот адрес на собеседовании, но я не знаю, куда идти дальше, – постаралась состроить приветливое лицо я, и молодой невысокий юноша в костюме с бейджиком «Константин» улыбнулся.
– Кто Вам дал адрес?
– Александр Сергеевич Дворцов. Он принимал меня в офисном здании на Лайакюла.
– Я понял. Вам нужно идти в клуб, с другой стороны. Выйдете из здания, повернёте направо и идите до конца. На углу будет дверь. Вывесок ещё нет, дверь из чёрного стекла.
– Ясно, спасибо.
Развернувшись на каблуках, я последовала в заданном направлении. Бросив взгляд на свои туфли, я вздохнула. Красная лакированная кожа покрылась слоем пыли с тротуара. Так и хочется потереть носки о штанины брюк, но я отчаянно держу себя в руках. Изо всех сил. Дойдя до нужной мне двери, я, не задумываясь, открываю её и захожу внутрь.
Я оказываюсь в узком коридоре, уходящем вправо. Иду по красному ковролину, и нахожу ещё одну дверь, на этот раз двойную. Вот теперь, я мешкаю. Может, лучше почтальоном устроиться? Водительские права у меня есть, мотоцикл тоже, могла бы развозить корреспонденцию и письма. Но при одной мысли о том, что тогда придётся вставать в четыре утра, я сразу отмела эту мысль, и решительно дёрнула ручку на себя.
Чуть не налетев на смуглого парня одного со мной роста, я встала, как вкопанная. Он оглядел меня, повёл бровью и подмигнул:
– Официантка?
– В объявлении значилось «бармен».
– Один чёрт. Дима, – он протягивает мне большую ладонь, и я пожимаю её, – Охранник.
– Куда дальше–то идти?
– Прямо и направо. Давай провожу.
– Ты же куда–то шёл?
– А, покурить. Но сигарета не убежит. А вот ты можешь, – он непринуждённо улыбается и подмигивает.
Я напрягаюсь, потому что не знаю, как правильно реагировать на такой откровенный флирт. Со мной никто не флиртует. Потом до меня доходит, что я накрашена и стою на вызывающих красных шпильках. Внимание обеспечено.
«Не этого ли ты хотела?» – съязвил мерзкий голосок внутри, я заклеила ему рот скотчем, улыбнулась Диме и ответила:
– Давай, веди уже. Не терпится посмотреть, на что же я подписалась.
– Дамы вперёд, – фальшиво галантно пропел Дима и махнул рукой, пропуская меня.
Я невольно рассмеялась от его наигранного жеста, и он подхватил мой смех.
Хохоча, мы заходим в просторное помещение, освещённое приглушённым светом ламп и покрытое всё тем же ковролином. Нас встречают две девушки, судя по всему – мои будущие коллеги. Одна из них русская с красивым и звучным именем Майя, вторая – эстонка Бригитта.
– Называй меня Бри, так проще, – говорит она с лёгким акцентом и широко улыбается.
Она мне нравится. Светлая и голубоглазая, высокая и худая, как тростинка. На ней чёрное закрытое платье до колен и чёрные туфли, на плече сумочка на цепочке. Больше похоже на вечерний наряд и не подходит для дневного времени суток, однако ей идёт такой образ, и она вписывается в интерьер. Черты лица типичные для скандинавов, но красивые.
– Алиса. Очень приятно.
– Это твой цвет волос? – неожиданно спрашивает она.
– Да, – подмигиваю я, и мы улыбаемся друг другу.
– Клёвый оттенок, – встревает Майя, переминаясь с ноги на ногу.
Я ничего не отвечаю, просто пожимаю плечами.
– Надо мне в такой же покраситься, – говорит она, трогая мою косу.
Ей, правда, не помешало бы сменить пергидрольно–белый цвет на что–то более натуральное. Он никак не сочетается с карими глазами и кожей цвета курочки–гриль.
Кажется, я говорила, что не обращаю внимания на женские штучки? Ладно, я немного соврала. Капелюшечку. Но я искренне не понимаю, почему мой рыжевато–медный цвет волос им так нравится.
– Итак, как тебе собеседование? – заговорщицки проговорила Майя.
– Да никак, – ответила я, – Я пришла в джинсах, и Александру Сергеевичу это не понравилось.
– Ты пришла в джинсах на собеседование? – Бри удивлённо заморгала, растягивая гласные на эстонский манер.
– Ну да. Это же место бармена. Как–будто бармены одеваются иначе, – я пожала плечами, придавая лицу невозмутимость.
– Ну, – начала Майя, – Здесь будет не просто бар, а элитный ночной клуб.
– Один хрен, – фыркнула я, – Он что–то сказал про униформу. Надеюсь, это не будут бальные платья в средневековом стиле.
Бри хихикнула, а Майя продолжила допрос с пристрастием:
– Как тебе Александр Сергеевич?
– Редкостный козёл. Надеюсь, он не будет торчать тут с утра до ночи.
Бри округлила глаза, а Майя уронила челюсть и замолчала. Я услышала резкий хлопок двери, и в помещении повисла гробовая тишина.
– Он стоит за спиной, я угадала? – с ужасом прошептала я, и Бри кивнула.
Вот блин!
ГЛАВА 3
– Здравствуйте девушки, – проговорил мягкий баритон за моей спиной.
Я повернулась, попытавшись придать лицу невозмутимое выражение. Ну да, назвала его козлом. Но я искренне так думаю. Вряд ли кого–то волнует моя оценка его личности.
– Алиса, какой приятный сюрприз, – промурлыкал он, оценивающе осматривая меня с ног до головы, так же, как тогда в кабинете, – А вы можете быть похожи на человека.
Я резко вдыхаю воздух и шумно выдыхаю. Чувствую, как моё лицо заливается краской, но не от смущения, а от ярости. Наверное, сейчас мои щёки слились с помадой.
Александр Сергеевич подходит ближе, и, поравнявшись со мной, протягивает руку поочерёдно Майе и Бри. При этом он не сводит взгляда с моего лица.
– Рад вас видеть, – он кивает мне, и я невольно расплываюсь в ухмылке.
Заносчивый, самодовольный тип. Ненавижу таких, просто на дух не переношу.
– Итак, я вкратце введу вас в курс дела, – начинает он, – Как вы знаете, это здание построили недавно. Здесь располагается гостиница, офисный комплекс, СПА и казино. Это, – он обводит пальцем помещение, в котором мы стоим, – Будущий ночной клуб. Я решил вложить деньги в новый для меня бизнес, поэтому пока только осваиваюсь.
Он замолкает, и шагает по мягкому полу, меряя его шагами. Майя и Бри, и я тоже, неотрывно следим за ним. Его движения плавные и грациозные, но в то же время уверенные. Он похож на хищника, готовящегося к прыжку.
– Вас будет обучать мой помощник, но я – ваш непосредственный начальник.
С–у–у–упер.
– В ваши обязанности входит не просто обслуживание клиентов и столиков в ВИП–зале, но и имидж заведения. Вы должны всегда хорошо выглядеть, быть изысканны и приветливы. Я хочу, чтобы вы знали все тонкости подачи заказа, оформления стола и общения с людьми. У вас, – он смотрит на Майю и Бри, – С этим проблем нет. А вот с вами, – он поворачивается ко мне, – Придётся поработать.
Я, молча, сверлю его глазами. Он намекает на то, что я груба и не воспитана. Да что там намекает, он прямым текстом об этом сказал.
Дверь снова открывается и в помещение входит стройная брюнетка модельного роста. Я оборачиваюсь и изучаю её глазами. Она грациозно двигается на высоченных шпильках в нашу сторону, поправляя тонкий металлический ремешок часов. На ней строгий костюм чёрного цвета и белая рубашка, волосы короткие, но идеально уложены и подстрижены. Она подходит к Александру, и небрежно целует его в щёку, прилично наклонившись.
Ой! Что–то похожее на укол ревности пробегает внутри, но я быстро задвигаю это чувство в дальний уголок подсознания.
– Добрый вечер, девушки, – бархатным голосом произносит брюнетка, оглядывая нас и задерживая взгляд на мне. Она ухмыляется, а я мысленно всаживаю свою красную шпильку ей в лоб, – Меня зовут Кристина…
Александр не даёт ей договорить, перебивая на полуслове:
– Кристина – мой помощник и будет вас обучать. Майя и Бригитта – приступайте, а с вами, Алиса, мне нужно поговорить наедине.
Господи Иисусе, только не это!
Он проходит мимо, и машет рукой, приказывая идти за ним. Я ловлю испуганные взгляды Майи и Бри, неодобрительный взгляд Кристины и плетусь следом. Ноги как будто налились свинцом, но я–то знаю, что прими я решение бежать отсюда, она рванули бы со скоростью олимпийского чемпиона по лёгкой атлетике.
Александр открывает дверь, с надписью «Администратор», и пропускает меня вперёд. Сама галантность, чёрт побери. Я фыркаю, и прохожу мимо него, переступаю порог и спотыкаюсь на ровном месте, теряя равновесие.
– Твою мать! – вырывается у меня, когда я начинаю падать.
Его рука подхватывает меня под локоть и одним резким движением ставит на ноги. Я чувствую, с какой силой он сдавил моё предплечье, но не могу пошевелиться. Дверь закрывается, толкая его в спину, и Александр Сергеевич входит в кабинет, прижимаясь ко мне почти вплотную.
– Алиса, мне очень хочется вымыть вам рот с мылом, – тихо произносит босс, с лёгкой ноткой издёвки в голосе.
Он меня не отпускает, и я чувствую, как рука начинает неметь. Вот это хватка, как у бультерьера.
– Вы мне руку решили оторвать? – говорю я.
– Что? – он замирает и моргает два раза.
– Руку отпусти, – процедила я, сквозь зубы, – Мне больно.
Выражение на его лице меняется с молниеносной скоростью. Сначала удивление, потом злость, потом… Досада? Он отпускает мою руку, и обходит меня, глубоко вздохнув. Проходит по кабинету, похожему на офис, в котором мы в первый раз встретились, только окон не хватает, и садится за точно такой же стол.
Я медленно поворачиваюсь и продолжаю стоять в дверях. Наверное, жду пригласительного жеста, но его не последовало. Александр Сергеевич складывает руки на столе и поднимает свои тёмные глаза на меня. Что–то в них мне не нравится, что–то меня обескураживает. Но я не могу понять, что именно.
– Значит редкостный козёл? – тихо произносит он, и я впадаю в ступор.
Обида? Я его обидела?
Я молчу, медленно переваривая свою возможную догадку.
– Мне очень жаль, что я произвёл на вас такое впечатление, – продолжает он более уверенным тоном, поправляя галстук, – Надеюсь, ваше мнение изменится. Рано или поздно.
Лучше поздно. А ещё лучше – никогда.
Я сглатываю и киваю. Он продолжает:
– Алиса, вы мне нравитесь. Вы не побоялись отправить резюме, несмотря на требования. И меня это восхищает. Но, кажется, вы не очень понимаете, к кому вы попали.
Я молчу, судорожно вспоминая, о каких требованиях он говорит. Я всего–то просматривала предложения о работе, наткнулась на пару более–менее приемлемых для меня мест с ночными сменами: заправка, несколько баров и ночной клуб. Знание языков, трудолюбие и всё такое – стандартный набор… Потом до меня доходит смысл последних, брошенных им, слов и я в удивлении уставилась на него.
– Если вам нужна эта работа, постарайтесь хотя бы притвориться леди, – говорит он тихо, не сводя с меня глаз, – Это несложно, поверьте. Или мне придётся браться за вас всерьёз.
– В каком смысле? – вырывается у меня, и я чувствую, как по спине сбегает капелька пота.
Его взгляд вводит меня в такое напряжение, что я не знаю, куда себя деть, лишь бы спрятаться от этих тяжёлых глаз.
– Во всех смыслах. Если будет нужно, лично научу вас манерам, – бесстрастно говорит он и падает на спинку кресла, опустив одну руку на подлокотник.
– Вы можете не брать меня на работу, и проблема решена, – поморщившись, сказала я.
– Я привык сталкиваться с трудностями лицом к лицу, – отчеканил босс.
Ух, ты! Интересно, что это значит?
– Надеюсь, вы меня услышали? – говорит он, бросая ленивый взгляд на меня.
– Да.
– Отлично. Можете идти.
Я киваю, разворачиваюсь и открываю дверь. Практически выхожу в зал, но останавливаюсь и в полуобороте бросаю:
– Простите. За то, что назвала козлом. Я не хотела вас обидеть.
Быстро выхожу, не дожидаясь ответа, и хлопаю дверью. Прижимаюсь спиной к ней и перевожу дыхание.
Да уж, нелегко начался первый рабочий день.
ГЛАВА 4
– Алиса, бокал для красного вина! – шипит Кристина.
– А это что?
– Это бокал для воды!
Я беру ещё один бокал, поменьше и ставлю перед собой на стойку.
– Этот?
– Нет, тупица, это для белого! – она обходит стойку, берёт бокал среднего размера и суёт мне его под нос, – Вот этот для красного! Неужели это так сложно запомнить?
Я шумно выдыхаю и открываю рот, чтобы ответить ей в том же тоне, но тут дверь в ВИП–зал открывается, воздух наполняется тягучей энергией и входит Александр. Сергеевич. Даже не глядя на него, я всегда ощущаю его присутствие. И меня это бесит.
– Дамы, здравствуйте, – кивает он, и пристально смотрит на меня, – Как успехи?
– Алекс, это невыносимо, – начинает верещать Кристина, – Она разницу между винными бокалами не может запомнить! Что дальше будет?!
– Я не тебя спрашивал, – отрезал он, и она захлопывается, а моё лицо довольно расплывается в улыбке, – Алиса?
– Вы слышали, – отвечаю я, – Для меня это непостижимая наука.
Он улыбается, скрещивая руки на груди. Потом подходит к стойке, и садится на краешек высокого стула.
– Да, неужели? Налейте–ка мне Бейлиза.
Машинально беру маленькую рюмку на ножке, достаю с нижней полки ликёр и наливаю. Хорошо, что крышек на бутылках нет, а есть только специальные дозаторы. Удобно.
Протягиваю рюмку Александру, и он одобрительно улыбается.
– Не всё так плохо. Только вы должны спросить про лёд.
– Что? – я хлопнула глазами, как дурочка, и он расплылся в улыбке.
– Некоторые люди предпочитают пить сладкий ликёр со льдом. В этом случае его подают в широких стаканах.
– О, Господи! – шепчу я и закатываю глаза.
Потом я смотрю на него и злюсь, потому что он снова смеётся надо мной. Кристина выругалась по–эстонски, и ушла к Майе с Бри. Их успехи очевидны: они уже смешивают коктейли. Я застряла на вине.
Вторую неделю. Я уже просто ненавижу вино.
– Алиса, вы научились следить за языком, – одобрительно говорит мой босс, при этом у него на лице играет наглая ухмылка.
Говнюк.
– Я не понимаю, зачем столько посуды, – вздыхаю я, беру полотенце, забросив его на плечо и упираясь руками в бока, – Нет, серьёзно. Какая разница из чего пить? Это же ночной клуб, люди сюда будут приходить нажраться и потанцевать. Для чего весь этот геморрой?
– Этот геморрой, Алиса, нужен для того, чтобы я заработал на этом предприятии деньги, – он делает глубокий вдох, и я отвлекаюсь на ткань его рубашки, которая туго обтянула его плечи и грудь, – Желательно побольше. А деньги можно заработать, если предлагать людям самое лучшее. Много ли вы знаете ночных клубов, где по всем правилам подают вино по пять сотен евро за бутылку?
– Я по клубам не хожу, – пожимаю плечами, – Так что не в курсе.
– Тогда я вам отвечу – ни одного, – босс бросил многозначительный взгляд на моё лицо.
– Эксклюзив?
– Да, – он кивнул в подтверждение своих слов и лукаво улыбнулся.
– Ясно, – отрезаю я, – Значит этот, – киваю на средний бокал на высокой ножке, – для красного вина?
– Да. Бокал для воды больше, и форма более округлая, – говорит он, снова скользя по мне глазами.
Я уже практически привыкла к таким взглядам с его стороны, и научилась справляться с порывом стукнуть его по голове. Вздохнув, я забираю бокалы, протираю их и ставлю на место за своей спиной.