Текст книги "Циона-воительница (СИ)"

Автор книги: Диана Дейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Ладно, я и так догадываюсь, кто тот храбрый.

– Не только ты. Еще в академии и так все было понятно.

– Ладно, парни, шутки шутками, но нам пора занять позиции. – Я даже хотела поблагодарить Лангерста за такие правильные слова. Так как я уже и так стояла красная как рак.

Опять обнялась с парнями, пожелала удачи, попросила, чтобы были внимательны.

И Лангерст потянул меня дальше.

Слишком далеко нам идти не пришлось. Повертев головой, я почти ничего не видела, так как стражи намного больше и мощнее меня. Но я примерно могла понять, что мы находимся посередине. Ясно, что это место менее опасное, чем другие, если можно так сказать. Но не нужно забывать о катапультах, если враги выпустят снаряд, тут только удача спасет меня.

Лангерст указал мне на место, а сам отправился чуть дальше, но перед этим молча обнял. У меня даже нервный смешок вырвался. День обнимашек. Аж не верится. Да сегодня вообще лезли в голову одни глупости. То смеяться хотелось, то дикий страх накатывал.

Когда осталась одна, я повертелась вокруг, но так и не разглядев ничего, встала прямо, как и все остальные. Вначале ближайшие стражи посматривали на меня, но, к моему душевному спокойствию, быстро прекратили. Уверена, они сами в предвкушении бойни и крови. Эта я боюсь, но воин ведь должен быть бесстрашен. Только вот легко сказать, а свои ощущения не так-то просто контролировать.

Не знаю, сколько я так стояла, но меня начал поглощать страх. Внутренне я тряслась как осиновый лист. Посмотрев на руки, я все-таки заметила, что и те дрожат. Нет, только не это. Как я меч буду-то держать? Глаза начало щипать, и я поняла, что перестаю контролировать себя, я просто не могла успокоиться. И еще гул, что начал подниматься вокруг, хотя нет, он больше шел спереди. Неужели начинается, неужели первая волна пошла? Голова начала кружиться, а сердце забилось так громко, что, казалось, выпрыгнет из груди. Я уже чувствовала, что еле могу устоять на ногах. И вот я считаюсь воином, да смех один, я не воин. Правильно матушка говорила, мне дома сидеть, услаждать мужа и платки вышивать.

И тут одновременно я услышала и заметила, как над нашими головами в сторону противника полетели стрелы и подожженные снаряды.

– Вверх щиты!

Я не знаю, кто прокричал это, но мое тело действовало машинально, даже несмотря на то, что до этого было в оцепенении. Словно мое нутро само знало, что делать, и рука со щитом поднялась, охраняя от стрел противника и… снарядов, что пролетели над моей головой. Казалось, совсем чуть-чуть ниже – и зацепили бы меня.

Я никогда не молилась Богам, но теперь хотелось. «Всевышний, если ты слышишь своих воинов, помоги нам, живым людям. Только не отвернись от нас, будь рядом».

Я попыталась глубже вдохнуть и выдохнуть. Смертельный полет орудий меня немного отрезвил. Ну что, теперь понятно, что началось.

Некий неизвестный еще много раз кричал, когда нужно было поднимать щиты. Снаряды до сих пор летели над головой. А один совсем рядом зацепил стража. И некий неизвестный черт заставил повернуть голову в его сторону… лучше бы я этого не делала. Этот момент наглядно показал, что может случиться с человеком. И так же я поняла, что оцепенения вообще не ощущаю, и в голове почти пусто. Словно способности сами по себе включились и смыли внутренний страх.

Но спустя время полет стрел и снарядов прекратился. А гул, что был слышен спереди, все приближался. Теперь отчетливо были слышны удары стали. Меч о меч. И крики, полные боли и отчаяния. И моментами мне уже казалось, что я могу разглядеть приближающийся бой. И тут моя рука лучше перехватила щит, я вцепилась в него мертвой хваткой, и вытащила меч из ножен.

Не скажу, что страх полностью исчез, он просто был подавлен, упрятан в глубине сердца.

Но в какой-то момент я подумала о друзьях. Как они, что с ними. Боги, будьте рядом с ними. А Арес… И тут кто-то подошел ко мне сзади. Я встрепенулась, но заметила, что это Арес. Неужели он… в груди разлилось тепло и благодарность. Да и появился в тот момент, когда я подумала о нем.

Он здесь, живой, и не забыл обо мне!

Повернув голову, я всмотрелась в его глаза. Этого было достаточно для меня, он словно поделился своей силой и отвагой. Теперь я чувствовала, что все должно быть хорошо. Да, все будет отлично, пока он рядом. Ведь не может же произойти что-то плохое, когда сама душа так радуется его присутствию. Как бы глупо это ни звучало, мне сейчас хотелось улыбаться от его близости, хотя и не только этого.

– Готовься, – тихо прошептал он, отчего мое тело покрылось мурашками, так как он еще и губами прикоснулся к мочке уха.

Я совсем сошла с ума. Но он дал мне то, что сейчас было так нужно.

Пока я отвлеклась, не заметила, как приблизились анхальты. Я рассматривала их приближение, а Арес встал рядом, на то же место, где снарядом сбило стражника.

Анхальты смотрелись устрашаюше. Темные, большие, с точными движениями. Великий народ, который вымер по неизвестным причинам. И вот зачем наш враг решил осквернить этих воинов? Насколько душа должна быть черной, чтобы такое сделать?

Ну что, если и случится со мной самое ужасное, я буду знать, что рядом был любимый мужчина.

Мне казалось, что я следила внимательно, но первый анхальт появился передо мной внезапно. И я была рада, что моя рука не дрогнула.

Первый его удар отразила без применения дара. Я даже как-то подзабыла о нем. Но второй был почти остановлен. Дальше я действовала так, как должен действовать воин.

Старалась не думать о том, что я впервые кого-то убила. Гнала мысли прочь. Друг говорил правильно: или ты, или тебя. А я хотела жить. Да я саму жизнь любила.

И так один анхальт следовал за другим. Моментами было тяжело. Щит мой отлетал пару раз. Один раз даже меч выбили из рук. Но хорошо, что я не растерялась и смогла сразу же сориентироваться. Но вот в тот момент я понимала, если бы не дар, я была бы мертва.

Битва длилась довольно долго, так как было уже темно. Но удивительно то, что ярко светила луна. Смотрелось прекрасно, так как в это время года луна почти не появлялась, и тут, словно специально, решила осветить кровавый момент, который будет вписан в историю.

Были мгновения, когда я мельком могла посмотреть на то, что происходило вокруг. Арес мелькал неподалеку. Я уверена, что он все время наблюдал за мной. Но самое ужасное, что было в этой ситуации, я начала цепляться за трупы и смотрелось это ужасно. Здесь были не только анхальты, но и люди. От этого я приходила в ужас. Мне хотелось достать виновника и притянуть сюда его самого. Пусть сам сражается со своими возрожденными анхальтами. Это ведь нечестно, когда мертвые убивают живых. Вот что за несправедливость? Каким нужно быть бессердечным?

Было видно, что бой подходит к концу. Все поле было усеяно мертвецами, но так же мелькали и сражающиеся. Я уже была измотана, держалась из последних сил: спина мокрая, да и руки все больше начали дрожать от напряжения. Старалась не думать, как мне тяжело, как хочется прилечь, да и просто попить воды. И тут я, расслабившись, ощутила дикую боль в левом плече, и щит выпал из руки. Меня окружили трое. Только не это!

В основном бой я вела один на один, изредка один на два, и двое для меня было уже тяжело. Я не могла сконцентрироваться. А тут сразу трое. Я пыталась направить дар на двоих, оставив третьего, который показался мне более слабым, хотя какой он слабый, они все тут под два метра, как близнецы, только лица отличались. Это да, их лица я запоминала, каждое.

Я понимала, что не справлюсь и просто начала избегать ударов, больше уклонялась, чем нападала. Но, к моему счастью, подоспел Арес. Усталость накатывала волнами. Если и были направленные удары на меня, то я их отбивала наугад. Я больше не могла. Просто не могла.

И тут ощутила боль в ногах и тогда поняла, что упала на колени. В глазах все мутное, вокруг почти ничего не разглядеть. Но меч я не отпускала, и для этого мне нужно было уже собирать последние силы. Даже сейчас я помнила слова Ареса «как только отпустишь меч – ты труп». И я держала даже тогда, когда начала заваливаться набок. Меч я прижала крепко к груди и не отпускала.

Звон оружия продолжался, словно песня смерти, хотя так и есть, под эти звуки сегодня умерли многие. И… я не удивлюсь, если присоединюсь к ним. Хоть мне и казалось, что на плече царапина, но рука уже онемела, и это онемение продолжало двигаться по телу. Никогда не думала, что от потери крови может быть такое ощущение.

– Нет, Арес! Ей уже не помочь!

Кто прокричал эти слова, я не поняла. Но вот их смысл осознала прекрасно. И на душе стало горько. Хотелось плакать. А может быть, я и плакала, кто его знает. Ощущения настолько притупились, что физически я ничего не ощущала. Остался только слух, но и то мне уже начало казаться, что тот пропадает.

– Циона… только не смей умирать. Помнишь, я ведь обещал, что все будет хорошо.

В какой момент он подоспел, я не поняла, но расслышала голос Ареса, и это уже далось нелегко.

– …бой продолжается… яд в крови… ей уже не помочь…

Я перестала что-либо понимать. Двигать могла только ногами, или мне это показалось, не знаю. Я не была хоть в чем-то уверена. Боль притупилась, да и зрение пропало… или луна скрылась за облаками. Тут я ощутила, как меня подняли на руки. И последние слова, что я услышала перед тем, как все померкло:

– Я тебя никогда не отпущу. Никогда.

Только вот в голосе я смогла различить нотки страха. Он ведь сам не был уверен в том, что говорил.

Глава 9

Кто бы мог подумать, что в самый знаменательный день будет такая солнечная погода, когда почти все предыдущие были серыми и пасмурными.

В тот день перед глазами Ареса пробежала вся жизнь. Он видел себя со стороны. То, как он бегал по полям, купался в речке, ловил рыбу. А когда подрос, начал помогать батюшке на полях. Весной они вспахивали землю, сеяли зерна, потом скашивали. И когда батюшки не стало, в шестнадцать лет он стал главным в семье. Матушка воспитывала еще двух младших дочерей. Он остался одним-единственным кормильцем.

Когда проявился дар, он сам не понял. Это случилось на охоте, как и с большинством воинов времени. Он сломал ногу в ловушке. И самый большой его страх был, что матушка и сестры останутся одни. Тогда в лесу он пробыл два дня, пока его не нашли деревенские мужчины-охотники.

После того случая прошло больше года, пока за ним не явились воины. Тогда главнокомандующим был Аид. Большой и грозный мужчина в возрасте с великим опытом, который и научил всему Ареса, он уже в первую их встречу сказал, что тот займет его место. Уже тогда он смог разглядеть его силу. Спустя двенадцать лет так и случилось.

Но самым большим испытанием для него стала разлука с семьей. За матушку Арес так не волновался, но вот его сестры… Старшей было шестнадцать, а младшая на два года моложе. Уже начали появляться ухажеры. Аресу хотелось проследить, чтобы они попали в хорошие руки. Тогда он безумно переживал, но теперь все это вспоминал со спокойствием. Обе вышли замуж по любви. И в их семьях было полно детишек.

Арес всегда хотел большую семью. Как минимум троих детей и любящую жену рядом. Но чем дольше он выполнял долг, тем быстрее рассеивались мечты.

Пока он служил Ангардии, он много повстречал женщин, но ни одна не смогла всколыхнуть желание постоянства. Он, как и любой мужчина, усмирял свои плотские желания и отправлялся дальше выполнять долг.

Мечты оставались мечтами, пока он невстретил ее.

Совсем молодая, со вздорным характером. Довольно часто она ему напоминала парнишку. Он все не мог понять, как аристократка может быть такой. Где ее родители допустили ошибку? Да и она больше посмешище, чем будущий воин. Но чем дольше он наблюдал за ней, тем больше понимал, что первое впечатление ошибочно.

Когда было нужно, она могла сыграть самую настоящую леди, даже в мужской одежде. Осанка, стан, профиль, да она прирожденная леди. Но только в компании друзей становилась сама собой. И с каждым днем Арес начинал восхищаться ей все больше и больше. И его первоначальное раздражение начало перерастать в другие чувства.

Аресу все чаще хотелось быть с ней рядом. Шутить над ней и слушать колкости. И глядеть на то, как она, даже не отступая, краснела. Но почти всегда смотрела ему в глаза. И вот тогда он все чаще начинал вспоминать о своей забытой мечте. О семье. Но те мысли сразу же гнал прочь, так как он простой крестьянин, а она благородных кровей. Да, она могла с ним разговаривать, открыто смотреть, как не пристало юной леди. Но он даже не допускал мысли, что может заинтересовать ее как мужчина. И не имеет значения, что она тогда шептала ему на ухо, когда была пьяна. Поэтому Арес заталкивал все глубже новые чувства, которые до этого не испытывал ни разу. И вот в такие моменты злился на судьбу и спрашивал у богов, почему они так жестоки к нему, зачем растревожили его сердце, которое спало так долго.

Но он отлично помнил тот день, когда решил, что плевать на происхождение. Он будет делать все возможное, чтобы добиться ее расположения. Это тот день, когда она очутилась перед домом вся в крови, с переломанными костями. Так же он понимал, что время не совсем подходящее. Назревала война, и чувствам во всем этом не место. Но иногда он забывал об этом. И Арес почти потерял себя и еле удержал контроль, так хотел наброситься на нее. И не отпускать. Да вообще, на худой конец запереть на ключ, чтобы с ней ничего не случилось. Это была их первая тренировка на поляне у озера. Тогда он впервые испытал такое сильное влечение к женщине. Арес даже не мог представить, что может ощущать подобное, просто видя в глазах Ционы взаимное желание.

Что может быть лучше чем, когда знаешь, что женщина, которую ты полюбил, желает тебя как мужчину. И да, теперь Арес может себе признать, что влюбился, как мальчишка. И это самое лучшее ощущение. Только оно может так же и погубить.

Сейчас, смотря на умирающую Циону, Арес не знал, что делать. Тот яд, что проникал в ее тело, смертелен и смертелен именно для них, для воинов времени. Он убивает их магию вместе с телом. Сегодня два его воина уже умерли от этого. И теперь Циона.

Что делать, что делать, он все время задавал себе этот вопрос. За шестьдесят лет он много где побывал, в разных мирах и видел много невозможного. В памяти он все прокручивал и не мог ничего придумать, а время шло. Если он ничего не придумает, будет слишком поздно.

Если она умрет, то и душа Ареса вместе с ней.

Такая легкость и никаких переживаний на душе. Хочется бегать и смеяться. Просто веселиться. Поддаться этим чувствам. И вокруг все белое, как облака, или это и есть облака? Неужели я на облаках? Если и так, то пусть. Не хочу менять это спокойствие на что-либо другое. Мне уже давно не было так хорошо.

– Доченька… Циона…

О, я тут не одна. Значит, будет весело… Только вот голос совсем грустный. Мне хотелось сказать, чтобы он не грустил, но я ничего не видела. Осмотрелась, но не нашла хозяина голоса и побежала дальше веселиться. Порхать как бабочка.

– Циона…

Совсем рядом прозвучал тот же голос. И мне он показался… знакомым? Да, я знаю чей он! И, обернувшись, увидела батюшку.

Я побежала так быстро, как, наверное, никогда не бегала. Но не успела притормозить и пробежала сквозь него. Только тогда я начала задумываться о том, что здесь что-то не так. Где я, и что здесь делает мой родитель?

– Батюшка, что происходит?

Я подошла ближе и он мне показался каким-то нематериальным. Я протянула руку – и та прошла через него. И только тогда я посмотрела на свои руки в действии. Они так же смотрелись нематериальными… Мы что, на небесах? Но что мы здесь делаем?

Тут я прекратила нас осматривать и заглянула в глаза батюшке. От той печали, что я увидела там, вся легкость куда-то испарилась. И я начала вспоминать, как здесь оказалась. И внутри что-то оборвалось, умерло.

– Нет, не может быть!

И тут перед моими глазами встал Арес. Я впервые испытала настолько сильную душевную боль. Ни одно переживание, которое было на моем жизненном пути не сравнить с той болью, что я чувствовала сейчас. Словно кто-то ногтями раздирал мою грудь. Эта боль была настолько осязаемой…

– Доченька, не грусти ты так. Все будет хорошо, – хоть и с грустью в глазах, но с надеждой в голосе проговорил батюшка.

Боль настолько меня поглотила, что я не сразу сообразила, что и он здесь.

– Наверное, Боги меня прокляли, – даже эти две пары слов дались тяжело, словно кто-то держал за горло, но я заставила себя говорить дальше: – Я знаю, почему я здесь, но почему и вы тут? Вас тут не должно быть. Вы ведь дома… дома, и рядом матушка. Пожалуйста, скажите, что вы дома, – не знаю, откуда взялась сила, но последние слова я почти прокричала осипшим голосом.

Неужели тот проклятый лорд Радзивиль что-то с ним сделал? Да я его даже отсюда достану. Тварь поганая!

Я уже начала мысленно исполнять кровавую экзекуцию, как батюшка ласково заговорил со мной. Так он делал, когда я была маленькой, и пытался что-то объяснить, скорее, переубедить меня.

– Я знаю, что тебе больно, дорогая. Но мое время пришло, и ты не должна искать виновных.

– Я не понимаю, о чем вы сейчас. Разве вас… не убили? – было так страшно спрашивать, внутри что-то дрогнуло, но я должна знать.

– Я должен был сказать тебе раньше, но не мог. Ты была такой беззаботной и радостной. Ты так радовалась каждому дню. Я не хотел отнять эту искру, что видел в твоих глазах. И это заставляло бороться и меня. Мне очень жаль, Циона, но уже долгое время я был смертельно болен и рано или поздно я бы умер.

Мне не хотелось в это верить. Я уже все распланировала. Закончится война, найдем виновников, и тогда я навещу батюшку. Да и с моим даром мне никакой лорд Радзивиль не страшен.

Это же сколько я горя причинила батюшке, когда убежала из дома, я должна была решить все иначе, но быть рядом.

– Я уже вижу, как ты себя упрекаешь, и поверь, ты все сделала правильно. Я знал, что тебя ждет. И считаю, что ты правильно поступила, убежав тогда.

– Хорошо… хорошо, тогда я теперь буду рядом с вами.

– Нет, не будешь.

Что? Как это понимать? От такого ответа я потерялась. Но он утолил мое любопытство.

– Тебе еще рано быть здесь. Столько еще впереди… Да и как без тебя Арес будет жить?

– Арес?

– Да, он достойный мужчина, и я рад, что ты его встретила.

– И вы не злитесь? Он ведь… – мне не хотелось произносить следующие слова, так как я считала, что он самый лучший и благородный.

– Знаешь, я столько смотрел на горе твоей бабушки и видел, как ей тяжело жить в браке с нелюбимым. Да и я сам… лучше не будем о печальном. Но я хочу, чтобы ты знала, я благословляю вас. Да, и я уверен, что сами Боги свели вас… Что-то мы заболтались. Тебе уже пора.

– Что? Куда пора, о чем вы, батюшка?

Я машинально протянула руку и хотела ухватиться за него, но перед глазами все начало меркнуть, словно меня куда-то затягивало, и теперь я видела батюшку уже вдалеке. Он все отдалялся и отдалялся. А я начала падать, и мое сознание теряться, пока я совсем не растворилась в небытии.

Я так и не поняла, в какой момент мое сознание начало возвращаться. Так как посторонние звуки усилились. Щебетали птицы, непонятный металлический звук, который играл мелодию. И те помаленьку начали усиливаться и звучать более приятно, чем вначале.

Попыталась открыть глаза, но сил не хватало. Тогда я попробовала ощутить свое тело, но все было напрасно, словно оно мне не подчинялось. Только один-единственный слух.

Странно было то, что меня не охватила паника. Словно само тело понимало, что происходит, и оно не позволяло мне волноваться. Не знаю, сколько я так пролежала, прислушиваясь, но смогла расслышать новый звук – скрип. Кто-то где-то поднялся? Да, точно! Это кресло скрипело, а теперь этот неизвестный ходит по полу. И шаги такие тяжелые, явно мужские. И они приблизились ко мне. Хоть я и не видела, но была уверена, что он смотрит на меня.

В этот момент мне так хотелось открыть глаза, и я старалась, но все никак.

– Да хватит на нее пялиться. Жива она. Сам ведь видишь, что рана почти зажила, – заговорила женщина совсем молодым голосом.

Не понимаю, как я могла ее не слышать до этого, если она заговорила будучи совсем рядом. Даже шаги предполагаемого мужчины так не напугали, как эта женщина. Голос вроде и нормальный, но было в нем что-то такое, отчего мурашки по коже. Хотя этих мурашек я до сих пор не ощущала.

– Да понимать я понимаю, но ведь уже пять дней прошло… кроме затягивающейся раны никаких изменений, – такой измученный и отчаянный голос мужчины, что даже я ощутила его боль.

– А ты что хотел? – неизвестная женщина задала риторический вопрос и тут же продолжила:. – Она ведь умерла, саму душу еле спасли… Не хнычь ты тут, как баба. Аж противно.

Последние слова были сказаны, уже удаляясь. Я только могла расслышать, как закрылась дверь.

Да, странная женщина, голос молодой, но вот яда и высокомерия слишком много. А вот мужчину было жалко.

Я ощущала его переживания, как свои. Мне хотелось открыть глаза и, посмотрев на него, улыбнуться, утешить. Было такое ощущение, словно я его знаю, и он дорог мне. Но вот тело как не подчинялось, так и не подчинялось. Да и вспомнить я ничего не смогла. Как я бы ни пыталась.

Пока я старалась хоть что-то вспомнить, не заметила, как мое сознание уплыло.

Ощутила, как лучи солнца греют лицо, и повернулась на другой бок досматривать свой сон, не желая просыпаться. И тогда первое, что расслышала, как кто-то подошел ко мне.

Открыв глаза, я увидела Ареса.

Он смотрел на меня измученным и уставшим взглядом. Но так тепло и радостно улыбался, что я не могла не ответить улыбкой.

Он сел на край кровати и протянул руку к моей щеке. Невесомым прикосновением погладил, заправил прядь волос за ухо. И все время неотрывно смотрел на меня, прямо в глаза.

От такого пристального взгляда мои щеки начали краснеть, но я не хотела отрываться от его глаз. Не только мне было хорошо от его близости, но и он наслаждался тем, что я рядом. Отчего мое сердце трепыхалось, как крылья бабочки. И даже когда он спросил, как я себя чувствую, волшебство не пропало, я бы даже сказала, усилилось.

– Хорошо, даже очень. Словно отдохнула на несколько десятков лет вперед.

– Безумно рад это слышать.

Он вроде хотел еще что-то сказать, но резко встал, и тогда я услышала приближающиеся шаги. Приподнялась на одном локте и быстро пробежалась глазами по комнате, пока неизвестный не появился. Это была одна большая зала, скорее, дом с одной комнатой без каких-либо перегородок. И я лежала на одной-единственной односпальной кровати. Большая часть потолка была завешана пучками трав, много полок с баночками и склянками. Вроде все чисто, но как-то мрачно. Видимо, дом принадлежит травнице. Но когда я услышала, что повернулась ручка двери, посмотрела на вошедшую… красавицу.

Женщина с черными волосами и пронзительным взглядом голубых глаз. А улыбка… так улыбаются только мужчине, чтобы привлечь его внимание. От этой улыбки мне аж дурно стало. А то, что было на ней надето… Грудь почти вываливалась из выреза обтягивающего платья. Осиная талия, округлые бедра, и только внизу юбка была свободной, да и то при ходьбе проглядывали ее ноги в вырезе.

Я никогда не могла подумать, что я испытаю такую жгучую злость и… ревность? Да, проклятая ревность. Арес смотрел на нее. И это подпитывало мою ярость. Мне хотелось придушить эту вульгарную… женщину. Хотя я могла признать, что она мечта любого мужчины, и это меня злило еще больше, хотя куда еще больше, сейчас пар из ушей пойдет.

– Вижу, ты уже проснулась и смотришься вполне живой, – сказала она с такой интонацией… словно ножом по нервам протянула. Аж тошно от ее приторно сладкого голоса. – Тебе нужно поесть. Столько дней без пищи… посмотрю, что можно найти.

И, развернувшись, вышла за дверь. А мой взгляд переметнулся на Ареса, он таким довольным взглядом смотрел на меня, что я и разозлилась и смутилась. Я ведь даже не заметила, что он и не смотрит на нее. Но увидела, что его взгляд опустился ниже моего лица и потемнел. Веселые искорки в глазах пропали.

Я опустила взгляд и увидела, что, когда приподнялась на локте, мое одеяло немного съехало. И из ворота сорочки была видна моя грудь.

Стараясь не смотреть на Ареса, поправила одежду, да и одеяло натянула до самого горла. Я была рада, что Арес мои действия никак не прокомментировал, а раньше ведь не промолчал бы.

А я так увлеклась одеждой, что сразу и не заметила, что он протянул мне кружку.

– Скорее всего ты хочешь пить. Столько дней пролежала.

Я сразу ухватилась за кружку и когда осушила ее, поняла, что во рту была самая настоящая засуха. Но больше мне не дали, объяснив тем, что все нужно принимать помаленьку. Организм отвык.

Опять сев на край кровати, маг спросил:

– Что последнее ты помнишь?

Теперь его первая радость сменилась настороженностью. Он внимательно наблюдал за мной и не спешил меня с ответом.

А после выпитой воды, я легла и начала прокручивать в голове последние воспоминания. Как я отправилась на битву, и то, как все началось. О чем и рассказала Аресу. Потом вспомнила, что меня ранили в плечо (я потянулась к тому месту, но там был затянувшийся рубец). Помню, как кто-то на поле кричал, что мне уже не помочь, слова о яде. И последние ощущения: как меня подняли на руки. Арес внимательно слушал. А его лицо становилось все печальнее и печальнее.

– А перед тем, как ты сейчас проснулась, помнишь еще хоть что-то?

Хоть что-то? Нужно было подумать, но я смогла:

– Помню странный сон. Там я видела батюшку, он утешал меня, что-то говорил. Только вот не могу вспомнить, что именно. Словно сон уплывает из памяти. Тяжело удержать картинку, все как в тумане.

Пока я говорила, Арес почти на каждое предложение кивал головой, но при упоминании батюшки совсем поник. В его взгляде было столько печали, что у меня появилась одна мысль, и было страшно задавать вопрос.

– Это был не сон?

Тут не нужны слова, его ответ я прочитала в глазах.

Это был не сон.

Не знаю, как и почему. Возможно, он что-то такое увидел в моем взгляде. Но лег рядом и притянул меня к себе в объятия. Я не сопротивлялась, наплевав на все приличия, да и какие уже могут быть приличия, после всего, что произошло, это было именно то, что мне нужно.

Я вцепилась в его рубашку и расплакалась, как пятилетняя девочка, которая впервые разодрала коленку, а он утешал, гладил меня по спине, волосам.

Не знаю, сколько прошло времени, может, пять минут, может, час, но я начала успокаиваться. И тогда я попросила Ареса, чтобы он рассказал все, что случилось с того самого момента, как мое сознание уплыло на поле бое. Как он сказал, сегодня шестой день после того знаменательного дня.

И Арес начал свой рассказ.

Хотя разумом он и понимал, что меня не спасти, но сердце требовало попытаться найти выход даже в безнадежной ситуации. Ведь учитывая столько десятков прожитых лет, не сразу можно все вспомнить. Он все перебирал и перебирал в голове когда-то слышанное, виденное, заученное, но ничего не мог придумать. Да и воины напирали, говоря, что уже нет смысла что-то придумывать, нет выхода. Но тут он зацепился за одну возможность.

Когда Арес был совсем молод, он побывал во многих мирах с предыдущим главнокомандующим. И вспомнил, что в одном из них жили ведьмы, которые увлекались черной магией. Он не знал смогут ли они помочь, но другого варианта не было. Арес должен был попробовать. Только имелась одна загвоздка, как найти теперь тех ведьм. Столько лет прошло…

Но когда его воин помог открыть портал в другой мир, они сразу очутились у небольшой деревушки, а там им без каких-либо проблем указали направление.

Арес все боялся, что не успеет. Так как видел, что бледное лицо Ционы наливается синевой. Да и пульс нащупать уже не мог, когда очутился на пороге дома ведьмы.

Встреченная им женщина быстро сообразила, в чем дело, и согласилась помочь, но с одним условием.

Жизнь за жизнь. Только вот и под этим крылось еще одно «но». Жизнь кровного родственника.

Когда Арес ступил на порог моего дома и изложил ситуацию моим родителям, батюшка сразу же согласился, объяснив тем, что ему и так мало осталось. Его съедала неизвестная болезнь. Даже маги-лекари не могли помочь.

– Матушка ведь была против поступка батюшки? – я хотела знать, хотя и так подозревала, что она подняла целый скандал.

– Да, она была против, – проговорил Арес, но по голосу и так было понятно, что ему не хотелось об этом говорить. Он не хотел огорчать меня еще больше.

Да и кому хочется знать о том, что матушке наплевать на своего ребенка. Да если открыто говорить, то мне и самой было тошно от этого. Я не хотела такой ценой вернуть себе жизнь. Это нечестно. Но я солгу, если скажу, что я не рада тому, что жива. Только эта радость была разбавлена горечью.

После его рассказа мы помолчали, погрузившись в свои мысли. Но тут я вспомнила, что так и не узнала исхода битвы. О чем и спросила.

Оказывается, мы выиграли, но с большими потерями. Погибли еще два воина времени от яда, который мог убить только нас. На других он не действовал.

– Этот яд убивает именно нашу магию, а та связана с телами.

– Погоди, но если я, насколько поняла, умерла, так как я видела батюшку. То что с моей магией?

– Я не знаю. Пусть пройдет время, восстановись, а тогда посмотрим. Ты ведь первая, кого получилось вернуть назад таким образом.

Хоть и мало прошло времени, после того как во мне проявилась магия, но я привыкла к ней. А теперь, прислушиваясь к себе, ничего не чувствовала. Но и до этого я магию почти не ощущала. Возможно, Арес прав, нужно только подождать.

– А как Крис, Арно, Лангерст? – я с затаенным страхом задала этот вопрос, но мысленно уже молила, чтобы с ними все было хорошо.

– Да что с ними может случиться. Лангерст без царапины. А этих двух умников будут украшать шрамы. Но невелика беда, главное, что живы.

Хоть что-то радостное.

Мы еще немного поболтали, но тут появилась ведьма. Слишком она хороша для ведьмы. Скорее, опытная жрица любви. У меня опять все перевернулось от одного ее вида, когда та подошла с протянутой тарелкой. От еды я не отказалась. Да и вряд ли она собирается отправить меня, если уже спасла. Но вот ехидно приподнятый уголок рта мне совсем не понравился.

На Ареса я пыталась не смотреть, но когда я поблагодарила ее за еду, женщина опять ушла.

Пока я поглощала жареные кусочки неизвестного мяса, в голову лезли разные мысли. И все хуже предыдущей. И чтобы успокоить свою разбушевавшуюся фантазию, я спросила кое-что у Ареса.

– А какую плату за мое спасение потребовала она? – и еще головой кивнула на закрывшуюся дверь.