Текст книги "Хитрый бизнес"

Автор книги: Дэйв Барри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Если понадобимся, – сказал Фрэнк, – мы в гостинице.

– Не понадобитесь, – отрезал Тарк. – Я вообще могу провернуть все без вашей помощи. Ты и твой блюющий Панчо только путаетесь под ногами.

– А мы будем скучать по тебе, Тарк, – сказал Фрэнк. – По твоей улыбающейся морде, по твоему искрометному остроумию.

– Укусите меня, – сказал Тарк.

– Я же говорю. Искрометное. До скорого, Тарк. Фрэнк и Хуан развернулись и направились к деревне.

Ярдов через двадцать Хуан сказал:

– Ненавижу этого хера. На фиг он нам нужен? Почему бы нам не взять другую лодку? Куча лодок вокруг.

– Я тебе честно скажу, – сказал Фрэнк, – я не знаю, на фиг он нам нужен. Я делаю, как мне говорят, а мне говорят: работай с Тарком.

Хуан покачал головой.

– Я ему не верю.

– Я тоже. Так что давай постараемся не упускать друг друга из вида.

– О'кей, – сказал Хуан. – Ненавижу этого хера. Тарк стоял на катере и, не выпуская ножа, смотрел, как двое уходят в дождь. Из каюты к нему обратился голос:

– Это те парни?

– Они самые, – ответил Тарк.

– С большим придется повозиться, – сказал голос.

– С ним проблем не будет. В таком бурном море лодку будет швырять будь здоров, особенно если ей плохо править. Я это легко обеспечу.

– Как насчет мелкого? – спросил голос. Тарк посмотрел на нож:

– С гомесом я разберусь сам.

Фэй Бентон вытолкнули из сна прыгавшие по ее животу двадцать семь фунтов груза.

– Мишка! – сказал груз. – Мишка! Мишка!

– Хорошо, милая, – сказала Фэй. – Но сначала мама сходит на горшочек.

Она села, обхватила двухлетнюю дочку Эстель, поднялась с кровати и направилась в ванную. Бережно опустила Эстель на пол и села на унитаз.

– Мама горшочек, – сказала Эстель.

– Правильно, – сказала Фэй. – Маме нужно на горшочек.

– Пипи, – сказала Эстель, услышав журчание.

– Пипи, – согласилась Фэй.

– Здесь как будто накурено, – сказала мать Фэй, появившись в дверном проеме.

– Мама, ты позволишь? – сказала Фэй и захлопнула дверь.

– Мишка! – сказала Эстель. – Мишка! Мишка! Мишка!

– Минутку, милая, – сказала Фэй. – Мама сходит на горшочек.

– Пипи, – сказала Эстель.

– Такты курила? – спросила мать из-за двери. – По-моему, здесь накурено.

– Нет, я не курила, – сказала Фэй. – Люди на судне курят, дым пропитывает одежду. – Она подтерлась, спустила воду, встала.

– Пока, пипи! – сказала Эстель, обращаясь к водовороту в унитазе.

– Пассивное курение смертельно опасно, – сказала мать.

– Мишка! – требовала Эстель. – Мишка! Мишка! Мишка! Мишка! Мишка!

– Хорошо, милая. Пойдем смотреть мишку. – Фэй открыла дверь ванной.

– Выглядишь ужасно, – сказала мать.

– Спасибо, мама, – сказала Фэй. – Легла вчера спать в полтретьего.

– Мишка! – повторяла Эстель. – Мишка! Мишка! Мишка!

– Тебе надо уйти с этой работы, – сказала мама. – Ты себя погубишь.

– Мишка! – сказала Эстель.

– Хорошо, милая, – сказала Фэй. Она взяла Эстель и отнесла в гостиную, включила телевизор и засунула в видеомагнитофон кассету с «Мишкой в большом синем доме», которую Эстель смотрела по меньшей мере пять раз в день. Эстель встала в ожидании прямо перед телевизором, дюймах в шести. Когда появился мишка, она сказала:

– Мишка!

– Ей не следует стоять так близко, – сказала мать. – Катодное излучение вызывает рак мозга.

Фэй пошла на кухню, насыпала в винни-пуховую тарелочку «Фруктовых колечек», вернулась и поставила ее на журнальный столик. Она взяла Эстель и посадила рядом со столиком.

– Фуукс! – сказала Эстель, увидев хлопья. Потянулась к тарелочке, пригляделась, внимательно выбрала фиолетовое и положила в рот. Проглотив, стала высматривать следующее.

– Эти хлопья – сплошная химия, – сказала мать. – От них можно умереть.

– Мама, я очень, очень устала, – сказала Фэй. – Можно я кофе выпью, хорошо?

Она снова направилась на кухню. Мать преследовала ее, твердя:

– Твои волосы пахнут сигаретами. Хватит плавать на этом судне.

– Мам, – сказала Фэй, – я же тебе говорила, я брошу эту работу, как только смогу. Я действительно очень благодарна тебе, что смотришь за Эстель по ночам. Надеюсь, что через несколько дней все это закончится. Мне это нравится не больше, чем тебе.

– Не понимаю, почему Тодд не может взять ребенка на ночь, если тебе надо работать.

– Не возьмет.

– Почему?

– Потому что он ублюдок.

– Не надо так выражаться.

– Хорошо, – сказала Фэй, – он говнюк.

– Фэй! – сказала мама.

– Ну хорошо, – сказала Фэй, – он пиздюк.

– ПИСЬ дюк! – сказала Эстель, приковылявшая на кухню. – ПИСЬ дюк!

– Смотри, что ты наделала, – сказала мать.

– Иди, посмотри мишку, милая, – сказала Фэй. – По телевизору – мишка!

– Мишка, – сказала Эстель и заковыляла обратно.

– Тодд – отец этого ребенка, – сказала мать. – Он несет ответственность.

– Если бы он за что-нибудь нес ответственность, – сказала Фэй, накладывая кофе в фильтр «Мистер Кофе», – я бы до сих пор была его женой. Честно говоря, я даже не знаю, где он теперь живет. С какой-нибудь шлюшкой, наверное. Я не собираюсь оставлять с ним Эстель.

– Он с кофеином? – спросила мать. – Этот кофеин может спровоцировать сердечный приступ.

– Мама, пожалуйста, – сказала Фэй.

– Ладно, сегодня я тебе не понадоблюсь, судно не отправится в море в такую погоду.

Фэй посмотрела в окно.

– Надо позвонить и выяснить, – сказала она.

– Не отправится. Это тропический шторм. Тропический шторм Гектор. Боб Соупер сказал, что ветер до пятидесяти пяти миль в час.

– Все равно нужно позвонить.

– Все равно оно не отправится. При таком ветре можно погибнуть.

Приковыляла Эстель, держа обеими руками пустую винни-пуховую миску.

– Фуукс! – сказала она.

– Хорошо, милая. – Фэй потянулась за коробкой «Фруктовых колечек».

– Сплошная химия, – сказала мама. – Тебе следует давать ей фрукты. – Она наклонилась над Эстель и омерзительно неестественным писклявым голосом, которым говорят с детьми многие старики, сказала:

– Бабушка даст Эстель вкусный чернослив!

– ПИСЬ дюк! – сказала Эстель.

2

«Феерия морей» – это 198-футовая, пятитысячетонная денежная машина, уродливое, неповоротливое корыто с 205 игровыми автоматами и 29 игорными столами в двух больших залах, освещенных убогим неоном, пропитанных стоялым дымом и пьяной руганью. Единственным назначением судна было каждый вечер увозить игроков за три мили от берегов Флориды, вытягивать из них как можно больше денег, а затем четырьмя часами позже высаживать на берег, чтобы они могли раздобыть еще наличности.

Игорные круизы – большой бизнес, особенно в Южной Флориде, где каждую ночь больше двух дюжин кораблей берут на борт около восьми тысяч клиентов. Никто не знает наверняка, сколько зарабатывают на этих кораблях; деньги идут наличными, поэтому не так сложно помешать надоедливым организациям вроде правительства Соединенных Штатов проследить, откуда они берутся и куда деваются.

В этом игорном бизнесе полно тайн и помимо доходов. Личность настоящих владельцев кораблей часто скрывается при помощи создания фиктивных корпораций и анонимных товариществ. А поскольку игра в международных водах ведется без всякого контроля, никто не знает, насколько она честна. У игрока могут возникнуть подозрения, что колесо рулетки врет, что колода для блэкджека подтасована или что шансы выиграть джекпот в автомате у него такие, что с тем же успехом можно бросать монеты прямо за борт. Но кому на это жаловаться? Чайкам? В Гольфстриме нет государственной комиссии по азартным играм.

Разумеется, этим игроков не отпугнешь. Игрокам важен сам процесс, даже если шансы дерьмовые. Поэтому они из вечера в вечер возвращаются на корабли: королевы игровых автоматов, сжимающие пластиковые стаканы с квортерами; шумная толпа беспробудно пьяных игроков в кости; адепты рулетки, которые искренне верят, несмотря на все свидетельства обратного, что дата их рождения принесет удачу; нелюдимые игроки в блэкджек с их надежными системами, которые не работают – все они жаждут продолжить неумолимый процесс передачи своих денег владельцу корабля, кто бы он ни был.

Что касается «Феерии морей», то ее официальным владельцем был некто Бобби Кемп, которого в газетах обычно называли антрепренером-миллионером. Слово «антрепренер» Кемпу нравилось, хотя сам он выговорить его не мог.

Собственно, владельцем «Феерии морей» он сделался, чтобы произвести впечатление на девицу с большим бюстом. Это произошло уже после того, как он сколотил себе состояние. Кемп был типичным персонажем истории «из грязи – в князи»: сын живущей на пособие белой мамаши-голодранки и сгинувшего папаши-алкоголика, выгнанный из средней школы, он перебивался случайной починкой машин и мошенничеством со страховками, пока к нему не пришел первый антрепренерский успех. Это случилось благодаря федеральному закону, по которому все новые машины следовало оборудовать достаточно дорогими подушками безопасности, чтобы защитить тех водителей, которые окажутся настолько глупы, ленивы или пьяны, что не смогут пристегнуться ремнем.

Это значило, что каждый раз, когда машина сталкивалась с чем-то твердым, подушка срабатывала, и ее приходилось менять. Новая фабричная подушка могла стоить тысячу долларов или больше. Но Бобби Кемп обнаружил, что платить фабрике совершенно необязательно: подушки можно доставать бесплатно! Снимать их с оставленных без присмотра автомобилей – и все. Это давало Бобби возможность сбывать подушки клиентам всего за пятьсот долларов и иметь при этом отличных доход.

Скоро Бобби сделался некоронованным королем подушек безопасности в округе Майами-Дэйд. Спрос на дешевые подушки был такой, что он не успевал их воровать. Тогда он снова обратился к своей антрепренерской сметке и придумал вместо ворованных подушек безопасности устанавливать… поддельные. Он просто-напросто забивал контейнер старой подушки клиента всяким мусором, валявшимся у магазина, – смятыми газетами, пакетами из «Макдоналдса» и прочим, – запечатывал контейнер и снова устанавливал его в машину. Контейнер был не хуже нового, за исключением того, что в нем не было самой подушки безопасности.

Бизнес Кемпа стремительно рос, и скоро он нанял штат, состоявший из нелегальных иммигрантов, которым платил сдельно и ниже официального минимума. Периодически это сказывалось на качестве: самым выдающимся был случай, когда работник, у которого закончился мусор, набил контейнер водительской подушки безопасности в «лексусе ЛС-400» грязью. Так случилось, что именно в этой кучке грязи завелось некое крайне плодовитое яйцекладущее насекомое, и неделю спустя, когда владелица машины в час пик тащилась домой в пробке, руль внезапно с треском лопнул, и на колени женщины изверглась масса извивающихся личинок, вынудивших ее с криком выскочить из машины посреди автострады Дикси.

К счастью, Кемпу удалось убедить женщину, что заражение насекомыми – частая проблема с подушками безопасности в Южной Флориде. Он великодушно оплатил ей счет из химчистки и лично проследил за тем, чтобы контейнер при замене заполнили чистыми, не содержащими насекомых газетами. О клиентах следует заботиться.

Теперь, когда бизнес с подушками безопасности наладился и потекли наличные, Кемп стал искать другие области для вложения денег – с устойчивым спросом и пространством для ловких маневров.

Он выбрал фаст-фуд и открыл ресторан под названием «Веселый Моллюск». Изюминкой этого заведения были фриттеры с моллюсками – южнофлоридский деликатес, который традиционно готовят из мелконарезанного мяса «конча», большой морской улитки: когда ее достают из раковины, она имеет исключительно – даже по моллюсковым стандартам – несчастный вид.

Благодаря поразительно низким ценам «Веселый Моллюск» имел моментальный успех; за 2 доллара 49 центов вы получали две дюжины фриттеров, приготовленных по особому рецепту Бобби Кемпа, хранившемуся в строжайшем секрете. Секрет этот состоял в том, что во фриттерах не было абсолютно никакого моллюска. Кемп пришел к выводу, что мало того, что «конч» стоит денег, эти вонючие, резиновые кусочки мяса – наименее привлекательная составляющая фриттеров. Поэтому он полностью избавился от нее и по существу продавал комки дешевого теста, обжаренные в использованном масле. Получалось что-то вроде жареного цыпленка минус цыпленок. Публика была без ума. Вкусное блюдо из морепродуктов для всей семьи – и всего за 2 доллара 49 центов!

Вскоре открылись новые рестораны «Веселый Моллюск», теперь – в зданиях кричаще розового цвета, дизайн которых разработал сам Бобби Кемп. Перед каждым рестораном стояла розовая вывеска пятнадцати футов высотой, изображающая мультяшного моллюска в раковине, с большими глазами на стебельках, белозубой улыбкой, который приветливо махал рукой. Это был Моллюск Конрад, официальный персонаж сети «Веселый Моллюск». Открывая очередной ресторан, Кемп нанимал за двадцать долларов одного и того же бомжа, который надевал костюм Моллюска Конрада – большую розовую пенопластовую раковину с розовыми руками и ногами – и целый день стоял на шоссе, приветствуя автомобилистов. Имени бомжа никто не знал. Все звали его просто Конрад, и со временем он стал называть себя так же.

Используя стремительно растущие доходы от империй фальшивых подушек безопасности и безмоллюсковых моллюсковых фриттеров, Кемп занялся тем, что казалось ему следующим логическим шагом – медицинским обслуживанием. Через несколько месяцев он запустил сеть «Профессиональных Дисконтных Клиник Лазерной Глазной и Косметической Хирургии», расположенных в торговых центрах. И снова стратегией его бизнеса стали баснословно низкие цены, которые он предлагал клиентам. Вы могли зайти в одну из «Профессиональных Дисконтных Клиник Лазерной Глазной и Косметической Хирургии», выложить всего-навсего сто пятьдесят долларов за одно глазное яблоко или, скажем, тысячу за грудь и выйти со стопроцентным зрением или значительно увеличенными буферами.

Конечно, у вас был шанс врезаться прямиком в столб. Секрет снижения себестоимости услуг в «Профессиональных Дисконтных Клиниках Лазерной Глазной и Косметической Хирургии» состоял в том, чтобы нанимать не самых квалифицированных врачей. Один из глазников на самом деле имел ветеринарное образование, хотя лишился лицензии за склонность к злоупотреблению препаратами, предназначенными для лошадей. Глазную хирургию он изучал по видеокассете, и у него даже неплохо получалось, если застать его с утра пораньше.

Последовало несколько судебных исков. К этому времени Бобби Кемп уже мог себе позволить дорогих и нещепетильных адвокатов. Всякий, кто пытался получить доступ к его активам, обрекал себя на годы в процессуальном аду. Деньги тем временем лились рекой. Кемп обзавелся паричком, красным «корветом» и домом в Майами-Бич на океанском побережье. Его имя стало появляться на бизнес-полосах «Майами Геральд». Он мог войти в «Каменного Краба Джо»[8]8
  Популярный рыбный ресторан в Майами-Бич.


[Закрыть] в полдесятого вечера в субботу, сразу получить столик и пройти к нему мимо туристов-неудачников, ждущих очереди по три часа; метрдотель называл его «Мистер Кемп», зная, что может рассчитывать на полсотни. Кемп стал вкладывать деньги в биржевые операции и политиков округа Майами-Дэйд. Впервые за свою взрослую жизнь он встречался с женщинами, у которых были все зубы на месте.

Спустя почти два года после открытия первого «Веселого Моллюска» Кемп с большой помпой праздновал одновременное открытие двадцатого ресторана и десятой клиники. Чтобы отметить это событие, он пригласил всех своих менеджеров с супругами на игорный круиз. Выбрал самое дешевое судно, какое сумел найти: им оказалась «Феерия Морей», принадлежавшая тогда некоему владельцу отеля в Майами.

На верхней палубе состоялась короткая церемония, во время которой в качестве закуски предлагались моллюсковые фриттеры, к которым никто не притронулся. Кемп произнес краткую речь, после которой Моллюск Конрад обошел собравшихся и раздал каждому сотруднику коробочку, в которой лежали пластмассовые часы с лицом Бобби Кемпа на циферблате, 6 долларов 50 центов за штуку. После двадцати минут неуклюжего светского общения сотрудники переместились вниз в казино и присоединились к толпе игроков.

Самое примечательное событие вечера случилось пару часов спустя, когда Моллюск Конрад подошел к столику для рулетки, на всю свою зарплату за ночь купил 20-ти долларовую фишку, поставил ее на зеро, и увидел, как шарик покрутился и остановился на… зеро! Это значило, что Конрад с одной ставки выиграл 700 долларов. Он богат! И Конрад захлопал в большие розовые ладоши.

Это не понравилось сидевшему справа от Моллюска Конрада игроку по имени Уэлдон Мэнсфилд, который, надираясь ромом с диетической колой, спустил за вечер 870 долларов – деньги на квартиру и алименты. Мэнсфилд одиннадцать раз безуспешно ставил на зеро. Ему было крайне неприятно смотреть, как шарик наконец останавливается там, когда ему от этого уже нет никакой пользы. Еще больше он расстроился, когда повернулся и слева от себя увидел победителя.

– Ты же ракушка, – сказал он. Конрад не ответил.

Из-за толщины набивки, окружавшей его голову, он очень плохо слышал. Кроме того, он был сосредоточен на выигранных фишках.

Мэнсфилд сильно толкнул Моллюска Конрада.

– Эй, я с тобой разговариваю, – сказал он.

Конрад посмотрел на него – ему потребовалось повернуться всей ракушкой, чтобы увидеть Мэнсфилда через черную сетку, покрывавшую отверстие большого улыбающегося рта моллюска.

– Ты же ракушка, – сказал Мэнсфилд. – Какого черта ты выиграл? Ты загреб мои деньги, ебаная ракушка!

Конрад услышал только приглушенные, неразборчивые звуки, и решил, что Мэнсфилд его поздравляет. Зажав фишки в левой, он поднял свою розовую правую руку и хлопнул Мэнсфилда по плечу.

В ответ Мэнсфилд провел удар правой в мягкое брюхо Конрада. Тот рухнул как большой розовый мешок с цементом, фишки вылетели из его руки. Мэнсфилд прыгнул на него сверху.

– ТЫ ЗАГРЕБ МОИ ДЕНЬГИ, ЕБАНАЯ РАКУШКА! – завопил он, пытаясь придушить Конрада и крайне недовольный тем, что у того нет горла.

Два служащих казино тут же оттащили Мэнсфилда от Конрада и уволокли его прочь. Он все так же кричал о своих деньгах. Еще один служащий поднимал Конрада на ноги, когда подоспел распорядитель, вызванный крупье.

– Что тут происходит? – спросил он.

– Драка, – сказал крупье. – Тот парень и эта… ракушка.

– Драки на корабле запрещены, – сказал распорядитель Конраду.

Конрад, не слыша его и беспокоясь о своих деньгах, наклонился и стал лихорадочно искать фишки. Он сразу увидел, что многие пропали. Пока он подвергался нападению, их успели тихо подобрать проворные игроки.

Распорядитель, которого звали Мэнни Аркеро и который стал распорядителем вовсе не благодаря тому, что позволял людям себя игнорировать – в особенности людям, одетым гигантскими ракушками, – схватил Конрада за розовую руку и дернул.

– Я сказал, драки на корабле запрещены, – повторил он.

Конрад, который слышал только приглушенные звуки, решил, что с ним опять хотят драться, и подумал, что лучшей защитой будет достойное нападение. Он нанес Аркеро мощный розовый боковой, от которого тот легко уклонился, и пробил Конраду два крепких по корпусу. Конрад снова упал – спиной на стол для рулетки, смахнув на пол фишки на много тысяч долларов. Некоторые укатились в сторону растущей толпы зрителей, где тут же исчезли.

Пока служащие казино отодвигали толпу, появился привлеченный шумом Бобби Кемп. С ним была подружка по имени Карли, с которой он познакомился, когда та была незадачливой клиенткой «Профессиональной Дисконтной Клиники Лазерной Глазной и Косметической Хирургии». Ей сделали операцию по увеличению груди, и все прошло вполне нормально, правда, если смотреть на груди по отдельности. Проблема была в том, что если смотреть на обе груди одновременно, становилось ясно, что они не подходят друг другу по размеру: правая была со средний апельсин, а левая определенно принадлежала семейству грейпфрутов.

Карли подала жалобу, и Бобби Кемп, который, если речь шла о грудях, практиковал личное вмешательство, позаботился о том, чтобы груди Карли не только были выравнены по размеру, но и бесплатно подвергнуты дополнительной модернизации, так что теперь она щеголяла парой внушительных круглых дынь. Сегодня было их первое свидание.

Покровительственно ведя Карли за руку, Кемп прошествовал через толпу, окружившую стол для рулетки. Вид растянувшегося на полу и стенающего Моллюска Конрада его не обрадовал.

– Кто это сделал? – спросил он Аркеро.

– Вы знаете этого мудилу? – спросил Аркеро.

– А ты еще, черт возьми, кто такой? – спросил Кемп.

– На этом корабле вопросы задаю я, – ответил Аркеро. – И я спрашиваю тебя, знаешь ли ты этого мудилу в костюме устрицы?

– Это конч, – сказал Кемп. – Он на меня работает.

– Кто бы он ни был, – сказал Аркеро, – когда мы вернемся в Майами, он отправится в тюрьму.

Обычно в подобных ситуациях Кемп руководствовался инстинктом бизнесмена-прагматика, и он бы замял это дело с помощью небольшого количества денег. Но взгляд и вздымающиеся дыни Карли не оставляли ему пути к отступлению.

– Послушай, друг мой, – сказал он Аркеро. – Ты знаешь, кто я такой?

Аркеро вздохнул:

– Да, я знаю, кто ты такой. Парень в парике, который выглядит так, как будто на него приземлился Летучий Бельчонок Роки,[9]9
  Персонаж популярных мультипликационных сериалов, придуман художником Джеем Уордом в 1959 г.


[Закрыть] парень, который хочет блеснуть перед девицей с парой силиконовых сисек.

– Со мной так не разговаривают, – сказал Кемп, придвигаясь, но не слишком близко. – Понял? Со мной так не разговаривают.

– Я разговариваю, – сказал Аркеро. – Именно так я с тобой и разговариваю, если ты не владелец этого корабля. Ты владелец этого корабля, друг мой? – Он шагнул вперед на расстояние удара.

Кемп, вспыхнув, отпрянул.

– Я так не думаю, – сказал Аркеро. Этого Кемп перенести не мог.

– Я не владелец сейчас, мудила. Но скоро им буду. И тогда ты отсюда уберешься.

– Ууу, – сказал Аркеро. – Смотрите, как он меня напугал.

Вот так Бобби Кемп и купил «Феерию морей». Первое, что он сделал, став владельцем, – пришел к Мэнни Аркеро и лично его уволил, спрятавшись за двумя телохранителями. Аркеро по этому поводу совершенно не переживал. Его это, судя по всему, даже позабавило, так что Кемп получил от своей мести куда меньше удовольствия, чем рассчитывал.

Тем не менее было похоже, что Кемп наткнулся на еще одно замечательное вложение денег. Если судить по бухгалтерским книгам, корабль-казино – сказочное предприятие: клиенты отдают деньги – наличные, много наличных денег – в общем-то ни за что. Кемп ломал голову, почему предыдущий владелец согласился продать его, более того, кажется, был очень рад от него избавиться.

Кемпу не пришлось долго ждать разгадки. Через три дня после покупки, когда он в своем кабинете разговаривал по телефону, в дверь просунула голову секретарша Ди Ди Холд-скомб – это был единственный доступный ей способ передачи информации, поскольку она так и не научилась пользоваться внутренней связью. Ди Ди была еще одной клиенткой «Профессиональной Дисконтной Клиники Лазерной Глазной и Косметической Хирургии», и Кемп нанял ее исключительно из-за ложбинки между грудей, в которой могла потеряться собачка.

– Тут вас какой-то тип хочет видеть, – сказала она. Запоминать имена ей тоже плохо удавалось.

– Ему назначена встреча? – спросил Кемп. Ди Ди озадаченно нахмурилась.

– Вроде нет. Я его ни разу не видела.

– Скажи ему, чтобы записался, – сказал Кемп и вернулся к прерванному разговору.

– Мистер Кемп говорит… – начала Ди Ди, но человек, отстранив ее, уже входил в кабинет. Это был огромный лысый мужчина в слаксах и рубашке для гольфа. Его звали Лу Тарант, и за свою карьеру он убил девятерых человек, хотя за последние годы – ни одного. С тех пор, как получил руководящий пост. Он подошел к столу Кемпа и уперся в него обеими руками. У него были очень большие и очень волосатые руки.

– Мистер Кемп, – сказал он. – Меня зовут Лу Тарант.

Кемп поднял взгляд от телефона.

– Если хотите со мной встретиться, – сказал он, – запишитесь. Я по телефону разговариваю.

– Это займет пару минут, – ответил Тарант. – Я представляю группу предпринимателей, мы дела…

– Ты что, глухой? – сказал Кемп. – Я разговариваю по телефону.

– Мне кажется, ты хочешь услышать, что я скажу, – сказал Тарант, наклонился и нажал кнопку отбоя.

– Какого черта ты здесь делаешь? – сказал Кемп, вставая.

– Пытаюсь провести с тобой переговоры, – ответил Тарант. – Деловые.

– Ди Ди, – сказал Кемп, – вызови охрану.

– А вы не напомните номер? – спросила Ди Ди. – А то нужно иногда на девятку нажимать, а иногда…

– Господи. Просто спустись и вызови охранника.

– Хорошо, – обиженно сказала Ди Ди и вышла. Тарант проводил глазами ее задницу, после чего повернулся к окну, выходившему на залив Бискейн.

– Послушай-ка, Бобби, – сказал он. – Этот пейзаж, секретарша… Я бы не стал ничего делать.

Кемп выдвинул правый ящик стола, где хранил свой пистолет.

– Ну, застрелишь ты меня, – продолжал Тарант, все еще глядя в окно. – Во-первых, надо будет объяснять копам, зачем ты стрелял в безоружного человека, который просто пришел поговорить. Во-вторых, запачкаешь ковер, на вид шерстяной, сколько стоил – пятьдесят баксов за ярд?

– Что тебе нужно? – спросил Кемп, закрывая ящик.

– Я же сказал, я представляю группу предпринимателей, у нас с «Феерией» деловые отношения, кстати, поздравляю с приобретением.

– Какие деловые отношения?

– Да разные. Еда и напитки, кадровые вопросы, финансовые. У нас были очень плодотворные взаимоотношения. И взаимовыгодные. И мы хотим таких же взаимоотношений с тобой.

– У меня свои поставщики, – сказал Кемп. – Свои люди. Свой банк.

Тарант повернул лицо к Кемпу.

– Я знаю. Но говорю, что тебе определенно лучше работать с нами.

Кемп вздохнул.

– Слушай, Гвидо…

– Лу, – сказал Тарант. – Лу Тарант.

– Я знаю, кто ты такой, Гвидо. Я смотрел «Крестного отца».

– В первый раз слышу.

– Забавно, – сказал Кемп. – Ха-ха. Так вот, теперь послушай меня, Гвидо. Не надо сюда ходить, не надо ходить в мой офис и крутить мне яйца. Я тебе не кусок дерьма, который только появился в городе и открыл ларек с хот-догами. У меня дела идут прекрасно. Я знаю в этом городе людей, которые тебе даже свои отбросы выносить не позволят. Если я скажу члену городского совета, что хочу минет, через пять минут он здесь будет стоять на коленях. И в твоем бизнесе у меня есть друзья. Еда и напитки, скажем так. Я сообщу своим друзьям, что ты приходил сюда, в мой кабинет, наезжал на меня, и их это совсем не обрадует. А если они не будут рады, то и ты тоже рад не будешь. Capeesh,[10]10
  Понимаешь? (ит.)


[Закрыть]Гвидо?

– Дай угадаю, – ответил Тарант. – Это ты про Джимми Авокадо и Сэмми Три Ноздри, правильно?

Кемп промолчал. Именно их он и имел в виду.

– Мы постоянно работаем с этими ребятами, – сказал Тарант. – Можем организовать приятный плавный переход.

– А ну пошел из моего офиса, – сказал Кемп.

– Конечно. У меня как раз в два часа ти-тайм[11]11
  Промежуток времени, резервируемый игроками в гольф-клубе.


[Закрыть] в «Дорэл». Играешь в гольф? Приглашаю в «Голубого Монстра»,[12]12
  «Голубой монстр» – одно из лучших нолей, на котором проводятся чемпионаты по гольфу. Расположено на территории пятизвездочного гольф-отеля и курорта «Дорэл».


[Закрыть] в любой день.

– Пошел в задницу, Гвидо.

– Ну хорошо, – произнес Тарант. – Тогда давай завтра еще раз встретимся, перетрем детали? Я заскочу.

– Если ты не хочешь неприятностей, ты сюда вообще…

Кемпа прервало появление Ди Ди с охранником.

– Я его нашла! – сказала она.

– Немедленно выведи этого человека из здания, – приказал Кемп охраннику. – И чтобы его здесь больше не было, никогда. Понятно?

Охранник оторвал взгляд от грудной клетки Ди Ди и посмотрел на Кемпа, а потом на Таранта.

– О, привет, мистер Т., – сказал он.

– Привет, Винни, – ответил Тарант.

– Погоди, блядь, – сказал Кемп. – Здесь, черт возьми, я хозяин, и требую, чтобы ты вывел этого человека.

– Что-то не так, мистер Т.? – обратился охранник к Таранту.

– Все в порядке, Винни, – сказал Тарант. – Я как раз уходил. Спасибо, что заглянул.

– Да не за что, мистер Т., – ответил охранник и удалился.

– Ладно, Бобби, – сказал Тарант. – До завтра. Ничего, что я тебя называю Бобби?

Кемп промолчал.

– Можешь меня звать Лу, Бобби, – сказал Тарант. И вышел.

– Охранник мне сказал, что нужно просто набрать добавочный один – два – семь, – сообщила Ди Ди.

– Соедини меня с адвокатом.

– Это с которым?

– О господи, проехали, – сказал Кемп, хватая трубку.

– Грубить вовсе не обязательно, – сказала Ди Ди и вышла.

Адвокат Кемпа посоветовал ему не обращать на Таранта внимания.

– Он не может вас заставить иметь с ним дело, – сказал адвокат, выпускник Гарвардской школы права, который был в курсе сомнительных делишек Кемпа. – Он просто недоволен, что потерял клиента. Если он вернется, мы пригрозим судебным разбирательством, и больше вы о нем не услышите.

Этот обнадеживающий совет и сто пятьдесят грамм водки «Бельведер» успокоили Кемпа. В этот день он заснул, уверенный, что беспокоиться ему не о чем, а Тарант – всего лишь большерукий громила, попытавшийся взять его на понт. Ну и пошел он. Бобби Кемпа на понт не возьмешь.

На следующее утро все рестораны «Веселый Моллюск» – все до единого – закрыла окружная санитарная инспекция. Представитель управления здравоохранения заявила средствам массовой информации, которые каким-то образом оказались оповещены, что это была плановая выборочная проверка и что инспекторы нашли десятки нарушений. Те же самые инспекторы, которые до последнего времени не стали бы бить тревогу, даже если бы в тесте для фриттеров обнаружили отрубленные пальцы. По крайней мере, пока они получали свои конверты с деньгами.

Когда похмельный Бобби Кемп сидел в своем кабинете, переваривая эту новость, ему позвонил управляющий самой крупной и посещаемой «Профессиональной Дисконтной Клиники Глазной Лазерной и Косметической Хирургии» и сообщил, что перед клиникой собрался пикет из дюжины бывших клиентов, называющих себя жертвам хирургов-халтурщиков.

– Эта чертова баба стоит там и вопит, спустив штаны прямо перед телевизионными камерами, – сказал управляющий. – Утверждает, что мы сделали ей неудачную липосакцию ягодиц. Между нами говоря, ее задница напоминает мне один их тех проектов с научной выставки, когда какой-нибудь пацан оставляет домашний творог постоять пару недель.

Разговор с управляющим клиникой был прерван другим телефонным звонком – от управляющего с «Феерии Морей», доложившего о странной аварии, в которую попала машина снабжения.

– Водитель выбрался, – сказал инспектор. – Он в порядке.

– К черту водителя, – ответил Кемп. – Что с грузовиком?

– Предполагаю, что грузовик не в лучшем состоянии.

– Что значит, «предполагаешь»? – спросил Кемп.

– Это значит, что он на дне залива.

– Боже.

– Кроме того, наши сотрудники позвонили сказать, что заболели.

– Какие сотрудники?

– Все. Крупье, бармены, официантки, команда, вообще все.

Кемп повесил трубку. На секунду он закрыл лицо ладонями, потом поднял трубку и по памяти набрал номер мобильного телефона высокопоставленного выборного чиновника округа Майами-Дэйд, которому Кемп оказал весомую политическую поддержку, выражавшуюся в бумажных мешках, набитых деньгами.