Текст книги "Выбор Артура (СИ)"
Автор книги: Дэвид Висман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
2. Олег. Без тебя
Прошло почти полгода с того дня, как Артур бросил меня. Боль не утихала, а какой-то искрой, затухшим костром разместилась в груди. В день, когда я узнал, что он женился, костер вспыхнул с невероятной силой, обжигая грудь, выжигая моё сердце.
Я не знал, куда себя деть. Мысли о предательстве, как назойливые мухи, роились в моем мозгу. Он предал меня и самое страшное, это то, что я не знал – за что.
Мне было тяжелее еще тем, что до Артура я был только с женщинами, а сейчас мой мир перевернулся, и я не знал, что мне делать, как жить дальше. Я чувствовал, что Он изменил меня в корне, что дороги назад теперь нет. Да, я буду заниматься, как и прежде, сексом с прекрасной половиной человечества, но я так же понимал, что мне этого теперь будет мало. Но из парней никто, кроме Артура, меня не привлекал. И если физиология молодого организма требовала своего, то я затевал интрижку с какой-нибудь красоткой на одну-две ночи, и все. И чувствовал себя после этого опустошённым и неудовлетворенным.
Когда мне на работе предложили годовую командировку в Сибирь, в город Новокузнецк, я с радостью согласился. Хотелось сменить обстановку, уехать из своей квартиры, где проделанный своими руками ремонт напоминал мне о последнем нашем с Артуром дне, когда он еще был со мной.
Приехав в Новокузнецк и сняв квартиру, я почувствовал себя немного легче. И даже решил, что познакомлюсь с какой-нибудь хорошенькой новокузнечанкой.
Её звали Анжела. Мы вместе работали. Она была веселой хохотушкой, симпатичной и жизнерадостной. На третий день работы она пригласила меня на домашний борщ. Я согласился, ведь кроме компьютера в съемной квартире меня никто не ждал. Её сыну было четыре года, замечательный малыш. Я стал часто у них бывать. Секс с Анжелой мне нравился, но не удовлетворял. А вот общение с ней и с её сынишкой Женей отвлекало от постоянных мыслей об Артуре. Мы встречались почти месяц, пока случайно я не услышал разговор Анжелы с одной из наших сотрудниц.
– Анжелка, зря ты с Олегом связалась. Ему что, он командировочный, срок свой оттарабанит, да и уедет. А ты сейчас к нему прикипишь и пацана приучишь, тебе это надо? Тебе жизнь свою надо устраивать, пока Женька маленький, а не терять время с командировочными.
– Ну, все-то ты, Наташ, знаешь. А, может, он останется или нас с собой заберет. Может, он тоже ко мне прикипит.
– Дура ты, Анжелка, сама ведь потом сопли на кулак мотать будешь.
После этого разговора я понял, что так больше нельзя. Нужно прекратить эти встречи, пока я не сделал человеку так же больно, как Артур сделал мне. Я опять остался один на один со своим родным и верным компьютером и коротал вечера только с ним.
Как-то наши парни с работы заговорили о покупке машин. Один из ребят собирался продать свою машину и купить другую. Из их разговора я узнал, что в Новосибирске автомобили дешевле. Когда был упомянут этот город, я насторожился и стал прислушиваться к разговору. Дима собирался за новой машиной ехать в Новосибирск. Я поинтересовался, сколько от Новокузнецка до него ехать, и сердце ухнуло вниз, когда я услышал, что я от любимого всего в пяти часах езды на машине.
…Черт, еле вынырнул из тяжелого сна. Голова как чугунная, в горле тошнота. Чье-то голое горячее тело прижимается рядом. Глаза открывать боюсь, сначала пытаюсь вспомнить, что я, где я, почему. Вчера после работы отмечали день рождения нашей кассирши. Это я помню. Нажрался и кому-то плакался в жилетку – помню. О чем плакался – нет. Господи, а если об Артуре? Страх и какое-то гадливое чувство подбираются к груди. Открываю глаза – рядом лежит Анжела. Значит, уехали мы вместе. Неужели я рассказал ей про Артура? Сердце сжимает холодными тисками. Черт, черт, столько терпел, не пил, не напивался, соплей не распускал, и на тебе!
Анжела открыла глаза и томно потянулась.
– Проснулся? Минералочки хочешь?
– Хочу, – хриплю я, а сам боюсь ей в глаза смотреть.
Она поднимается и, демонстрируя мне свою тоненькую стройную фигурку, направляется на кухню. Возвращается, закутанная в полотенце, и протягивает мне стакан с «Карачинской». Я накидываюсь на него, как издыхающий в пустыне. Она смеётся.
– Не зря ты мне вчера все уши прожужжал со своей «Карачинской». Может, лучше пивка?
– Нет, не хочу. Я не опохмеляюсь никогда. Вот от таблетки аспирина бы не отказался. У меня на кухне в столе, где ложки, пачка начатая валяется, принесешь таблеточку?
– А что мне за это будет? – Она наклоняется и кусает меня за сосок. А я в таком напряжении от неизвестности, что желания к ласкам даже не возникает.
Проглотив таблетку, закрываю глаза и прошу Анжелу не кантовать меня пока. Она понимает, она вообще понятливая женщина, добрая, хорошая, красивая и одинокая. Но я не могу скрасить ее одиночество, не могу переступить через себя. Даже секс на трезвую голову почему-то не привлекает. А вчера наверняка все было, только вот я не помню ни хрена.
Анжела пошла в ванную, потом я услышал, как она возится на кухне. У меня на квартире она уже не первый раз. Прекрасно знает, что и где. Я пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь из вчерашнего. Только обрывки: пить начали в баре, затем бар закрылся, и мы поехали к кому-то на хату, к кому – убей, не помню. Помню, что сидел в ванной, меня кто-то умывал, и я что-то рассказывал, а меня утешали. Господи, позор-то какой. Ничего больше не вспомнив, задремал.
– Олеж, я супчик жиденький сварила, вставай, поешь. Тебе легче станет. А то ведь желудок у тебя совсем пустой. Надо хоть немного туда чего-нибудь закинуть.
Есть не хотелось совершенно, тошнило и кружилась голова. Черт, наверное, меня вчера вывернуло, раз желудок пустой. Я ведь без закуски не пью, запивать никогда не запиваю, а вот закусывать – это у меня святое. Это ж сколько нужно было выжрать, чтоб так нажраться? Встаю через силу и, первым делом, в туалет и в ванную. Так, контрастный душ немного приводит в себя. Зубы чистил так, что десны закровили. Тащусь на кухню и молча утыкаюсь в тарелку с супом. Стыдно, господи, как стыдно. Через силу похлебав бульончику, почувствовал, что действительно становится легче. Анжела с аппетитом схлебала свой супчик, и хрустит чипсами, попивая пивко. А меня от его вида аж передергивает.
– Анжел, я сильно вчера нажрался? Не помню ничего, я там ничего не натворил?
– Олеж, ну, ты как пацан, честное слово. Вчера все, как порося, напились. А обрыгался не только ты один, так что не парься. Вам вчера водку, видать, в баре паленую подсунули, кто ее пил – всем хреново было.
– Ясно. Я помню, что кому-то в жилетку плакался. Не тебе?
– Мне, кому ж еще.
– И что я тебе наплакать успел? – Сердце замерло, я со страхом ждал, что она ответит.
– Олеж, не переживай, я девушка взрослая, все понимаю. Так что не раскаивайся, что все мне высказал. Так даже лучше.
– Анжел, а что я тебе высказал? Не томи, я ведь, хоть убей, не помню, что тебе наговорил.
– Да ничего особенного. Сказал, что не можешь со мной встречаться, что это нечестно по отношению ко мне. Что расстался недавно с женой и не хочешь пока серьезных отношений. Очень меня хвалил. И уверял, что все будет хорошо, что я себе еще найду настоящего мужика. Так что ты, вообще-то, не плакался, а жалел и успокаивал меня. Хоть я и не плакала, и успокаивать меня вроде бы было не нужно. А потом мы с тобой решили устроить последнюю, прощальную ночку. Вот, собственно, и все.
Я, наверное, слишком громко вздохнул, и на лице моем слишком сильно было видно облегчение. Потому что Анжела глянула на меня, как на врага народа, подумав, наверное, что я козел, – радуюсь, что высказал ей все это. Откуда ей было знать, что мой облегченный вздох к ней отношения не имеет.
3. Артур. Жизнь семейная
– Арти! Ну что ты опять в своем компьютере завис? – Таня подошла сзади, обняла, и, еще не согревшаяся с мороза, прижалась ко мне холодной щекой. – Я только что от врача. У меня четко видно, что будет девочка. А то, помнишь, раньше сомневались. Ты рад?
– Ну конечно, я рад, – похлопав женушку по руке, лежащей на моей груди, подтвердил я, продолжая просматривать новости компьютерного мира. Она досадливо вздохнула и, освободив меня из плена своих рук, ушла на кухню. Нет, я действительно был рад. Семья, ребенок. Все, что положено. Мама, так та вообще на седьмом небе от счастья – а внук или внучка, ей все равно. Для меня же жизнь вошла в какую-то своеобразную колею, где вроде все есть, а чего-то так и не хватает. И чем дальше, тем яснее я осознавал что, собственно, все мои усилия обойтись без этого «чего-то» терпят крах. Или правильнее сказать «кого-то»?
Отвлекшись от монитора, посмотрел в окно, где в быстро надвигающихся сумерках зажигались огни в чужих домах. Там, за окнами, у каждого своя жизнь, свои проблемы. Но из всего многообразия людей нас, как правило, интересуют лишь единицы самых близких. И для меня таким человеком был и остался Олег. Хотя я всеми силами пытался его забыть, вычеркнуть из своих мыслей, понимая, что вряд ли когда еще встречу его, что жизнь продолжается, не смотря на наши ошибки и выкидоны судьбы. «Что же ты сейчас делаешь?» – задал я сам себе уже привычный вопрос и, как обычно, тут же попытался вытолкать его из мыслей, отвлекаясь на сиюминутное. Я потянулся, завел руки за голову, разминая таким образом мышцы спины. Из кухни поползли запахи, от которых тут же заурчало в животе. Да, пора поужинать. Хорошо иметь жену: приготовит, накормит. Хотя я и сам не прочь иногда что вкусное сделать. Когда маме помогал, то волей-неволей научился. Да и говорят, что лучшие повара – это мужчины. «И Олегу нравилось…» – и тут же с досадой на самого себя: «Забыть!». Захожу на кухню:
– Ну, как дела на работе? – обнимаю Таню сзади за толстенький уже живот, но она меня отпихивает:
– Не мешай, садись за стол.
«Ну и фиг с тобой» – обижаюсь я. Сажусь. «Интересно, она мне сегодня даст или нет?» – проплывает ленивая мысль, пока я пялюсь на нее в ожидании ужина. Конечно, беременность накладывает свои ограничения, но я же осторожно, да и она женщина крепкая, здоровая, даже несколько многовато вес набрала, как сама же и призналась после предыдущего посещения консультации. Так что полезно будет ей сжечь лишние калории.
Надеясь на благосклонность супруги, предлагаю помыть посуду, на что она, конечно же, соглашается. Так. Теперь еще немного подмазаться:
– Лапочка моя, как там наш малыш? – я присаживаюсь рядом с ней и кладу руку на живот. Таня отвлекается от телевизора:
– Не малыш, а малышка. Ты чем меня слушал? – улыбается. Это хорошо-о-о.
– Ну, пусть малышка, какая разница? – улыбаюсь в ответ. Но тут у нее настроение резко скачет в противоположную сторону:
– Какая разница?! Да тебе вообще наплевать, мог бы не притворяться, и так вижу, что ребенок тебе совсем не нужен! Тебе бы лишь трахаться! Я не дура, прекрасно знаю, чего вдруг ласковый такой!
Ну вот что на нее снова нашло? Я психую, вскакиваю с дивана и направляюсь курить, чтобы немного успокоить нервы. В комнату возвращаться уже не хочется, иду в ванную.
Пока моюсь, уныло думаю о том, что так я долго не продержусь, сорвусь и снова переругаюсь с ней в пух и прах. Беру свой любимый «Бриз» и ненароком задеваю и роняю один из многочисленных Татьяниных тюбиков. Раздражение поднимается новой волной: ну вот зачем женщинам так много этой всякой дребедени? Все полки заставлены! Я же обхожусь буквально одним – двумя. Да еще этот дурацкий сладкий запах! Говорил же, что не люблю эти цветочные ароматы, но ей на это наплевать! А еще мне претензии предъявляет! Хотелось взять, да и смахнуть все эти баночки рукой, но я все же сдержался, закрыв глаза и считая до десяти. Надо переключить мысли на приятное. И тут же, словно повинуясь долгожданному разрешению, всплыли воспоминания о том, как мы с Олегом принимаем душ вдвоем, как он оглаживает меня, целуя сзади в шею, отведя в сторону мокрые пряди моих длинных волос. И как это было здорово. И это, и то, что следовало дальше… Чувствуя напряжение члена, панически отмахиваюсь от несуществующих рук и ощущения поцелуя на шее, но стоило припомнить сидящую перед телевизором жену, как я плюю на свои запреты и сознательно начинаю представлять дальнейшее. Вот он что-то неразборчиво шепчет и разворачивает меня лицом к себе. Я провожу пальцем по своим губам… нет, это не я, это он. Глаза мои закрыты – так лучше воображается. Поцелуй. Властный и нежный одновременно. Он замечательно целуется. Руки гладят мою грудь, касаются сосков, спускаются на живот. Бля! Хочу его почувствовать! Рука охватывает член… это не моя, это его рука. Ласкает, начинает медленно двигаться, постепенно убыстряясь и входя в мой ритм. Боже! Мне его так не хватает! Представляю глаза Олега, сейчас темные от расширенных желанием зрачков. Хочу слышать его стон. И, не выдерживая, сам издаю тихое «Аааа!» на выдохе, когда оргазм, наконец, освобождает меня от внутреннего напряжения.
Открываю глаза. Вода из душа все так же лупит меня по спине и ягодицам, взгляд упирается в кафельную стенку и мне становится отчего-то горько и пусто.
* * *
День Влюбленных принес мне кучу валентинок на мой комп. Я их еще на работе получать начал. Впрочем, в управлении и в аналитическом отделе у нас довольно молодой контингент, так вот девушки и развлекаются, хотя все знают, что я женат. А уже ближе к вечеру, дома, я вновь проверил почту. Одна валентинка оказалась непонятно от кого, что очень меня заинтриговало. И пришла она с совершенно незнакомого адреса. Может, кто ошибся? Впрочем, на фоне очень нежной и ласковой сегодня жены эта мелочь проскочила так незаметно, что я забыл о ней напрочь. А наступающая ночь принесла еще большую радость – Танечка была замечательна. Она устроила мне нетривиальный День Влюбленных. Точнее, ночь. Ну да не это важно. Я просто радовался, что все у нас налаживается, что вроде как размолвки позади. Но утро явило, что это мне так показалось.
Проснулся я довольный жизнью и собой. Рабочий день в нашем отделе начинается в 10, на час позже, чем у жены в ее бухгалтерии. Но ей совсем близко от работы, а мне еще добраться надо. Потому выходим мы вместе. Как обычно времени было достаточно, чтобы просмотреть почту, но это чуть позже. Комп был уже включен, видимо женушка рано поднялась, хотя заснули мы поздно. Я встал и первым делом прошел на кухню, где хозяйничала Таня.
– Доброе утро, солнышко! – пытаюсь чмокнуть в щечку, а она отворачивается. Господи! Ну что опять?!
– Ну что ты как не родная? Я тебя обидел чем? – я сам легко обижаюсь, потому и сдерживаюсь, как могу – она-то в положении, ей вообще лучше не нервничать, а то она сама себя и так постоянно накручивает на ровном месте.
Таня молчит, словно меня здесь нет. Я решаю за лучшее ее не трогать, потому молча ухожу умываться-одеваться. Возвращаюсь на кухню уже полностью готовый, даже за комп не сел, подумав, что надо бы еще раз попытаться выяснить, что же такого могло случиться за утро, что она на меня явно злится.
– Танюша, мне вчера так понравилось, и ты вроде довольна осталась, так что же ты молчишь? Что не так? – обнять даже и не пытаюсь, стою в дверях.
– Ешь! – как хлыстом.
Опять начинает нарастать раздражение, но я терплю, сажусь и молча ем. Не буду вообще ничего спрашивать, фиг с ней, пусть молчит. Чтобы случайно вновь не разругаться, быстро все съедаю, благодарю и ухожу в комнату к компьютеру. Так, почта моя открыта. Какой же я дурак! Эти долбанные валентинки! Наверняка из-за них! И зачем я только в самом начале наших отношений пообещал Татьяне не закрывать от нее свою почту? Повелся на «у нас не должно быть тайн друг от друга», «если ты любишь и не обманываешь меня, то тебе и прятать нечего». Ага, приехали! Теперь получай скандалы из-за ерунды. Тут же приходит мысль, что давно надо было завести еще одну почту. Хотя зачем мне она? Но хотя бы за тем, чтобы таких ситуаций не повторялось. А эту оставлю для всякой лабуды. Точно! А если что заметит, сказать, что по работе требуется конфиденциальность переписки! Что это требование начальства, и я подписку дал. «Отличная идея!» – потер я руки. А глаза тем временем пробегали по строчкам свежих писем – так, ничего срочного, и вдруг что-то зацепило мое внимание. Я вернулся на заинтересовавшую меня строчку. Это та непонятная валентинка-открытка, я ведь ее даже не смотрел, а строка блеклая – ее уже открывали. Ну, ясно, что женушка все прочла. Хотел было уже удалить, не читая, но в последний момент передумал и открыл. Сама открытка как открытка, а вот содержание при ней… «Ты мне безумно нравишься. Я не могу тебя забыть с момента первой встречи. Хочу целовать тебя и не только». Бля! И Танька это читала? Тогда понятна эта ее злость. Ну, могла бы прямо спросить, что это такое, я же мысли ее не могу читать. Слышу, жена в комнату заходит, я оборачиваюсь к ней:
– Ты из-за этого? – киваю на экран, – Так я даже не знаю, кто это.
Она зыркает на меня и по-прежнему молча собирается на работу.
– Тань, ну что ты как маленькая. Это просто валентинка, их дофига вчера было.
– Но не с таким содержанием! – наконец-то отзывается она. Хоть какой-то прогресс.
– Ну а я-то тут при чем? Ну написала какая-то дура, на работе все же знают, что я женат. Хочешь, при тебе напишу, чтобы больше мне не слала никаких писем? – предложил я, не подумав, а она возьми, да и согласись:
– Пиши! – и встала за спиной.
Пришлось набрать текст: «Прошу больше не слать мне таких писем, моя жена очень этим недовольна». Я оглянулся: вроде ее это устроило – выражение лица слегка смягчилось. И я отправил письмо. Таня уже обычным, а не раздраженным голосом, позвала:
– Ну, пошли на работу, – и вышла из комнаты.
Фу-у-у, гроза прошла стороной.
Через час я был за своим рабочим столом и занимался привычными делами. В почту свою залез просто так уже в обед и обнаружил очередное послание от незнакомки: «Я так понимаю, что жена просматривает твою почту?» И улыбочка изображена. Да какое ее дело?! Естественно, я ответил: «Не стоит лезть не в свои дела». И уже с любопытством ждал: ответит или нет? Ответа не было. Обеденный перерыв закончился, я занялся рабочими делами и забыл уже о начавшейся странной переписке неизвестно с кем, пока уже дома снова не обнаружил очередное письмо с неизвестного адреса. Воровато оглянувшись в сторону дверей, где на кухне шебуршала жена, готовя ужин, открыл послание, чтобы прочесть: «Все, что касается моего прелестного паренька, для меня – мое дело. Даже если ты считаешь иначе. Целую». Ну какова нахалка! Хотя заинтриговала она меня своей напористостью. Всего третье письмо, а уже «моего паренька» и «целует», видите ли. Хорошо, Танюха занята. Я быстро набрал ответ: «Не прекратишь так писать, помечу твой адрес как спам!» и сразу же удалил прочитанное письмо. Интересно, что ответит? Пока просматривал остальную почту, все поглядывал – вдруг ответ сейчас придет? Но, по закону подлости, письмо пришло одновременно с тем, как в комнату вошла Таня. Я срочно скинул письмо в корзину.
– Ну, что нового в мире творится? – Танюха обняла меня сзади, глядя, как я прокручиваю только что открытое письмо. Это была рассылка ежедневного мониторинга законодательства, где попадалась нужная мне по работе информация.
– Да я сейчас по работе кое-что ищу, – и тут вспомнил об идее закрыть свою почту от жены.
– Да, кстати! У нас сегодня собрание было, предупредили, чтобы по рабочим вопросам у всех был отдельный почтовый ящик, куда не могли бы влезть посторонние люди, в том числе и родственники. А эту мою почту уже многие по работе знают, я не хочу менять адрес, так что для нашей семьи придется отдельный e-mail заводить.
– Чушь какая – то, я вот сейчас стою и смотрю, – ласково-игривый голосок сменился на слегка раздраженный. Как же легко у нее меняется настроение последнее время! Надеюсь, это не повлияет на дочь?
– Ну что поделать, раз так надо. А мы все даже расписались в какой-то тетради по технике безопасности. И будем, если что, отвечать за утечку информации, – я успокаивающе поглаживал жену по обвившим меня рукам. Кажется, она поверила.
– Ладно. Создай другой адрес. А то и так в письмах запутаться можно – столько приходит. Я давно хотела избавиться от лишних рассылок. И потом надо будет кое-что перенаправить на новую почту.
Я был удивлен таким ее быстрым согласием.
– Пошли есть, – потянула она меня за плечи. – Твои любимые голубцы, м-ммм, объедение.
Ну да, люблю я их, и в другой раз уже был бы за столом. Но мне так хотелось глянуть на пришедшее письмо, что я даже рискнул снова вывести ее из хрупкого равновесия:
– Солнышко, я живо дочитаю и приду. Ты мне положи пока, даже остыть не успеет, как все будет съедено. Ты же знаешь, – Я выразительно облизнулся, улыбаясь и снизу вверх заглядывая в ее глаза.
Она фыркнула и направилась на кухню. Я же быстренько полез читать письмо незнакомки: «Ну так почту другую создать не проблема, отправлю с другой – не зная, ты и прочтешь. А лучше ты создай отдельный почтовый ящик. Для моих любовных писем тебе» и очередная улыбочка. Блин, как получилось: только что с Таней на эту тему говорил. И опять эта ее наглая откровенность: любовные письма – каково, а? «А почему бы и нет?» – подумалось мне. – «Это всего лишь переписка. Не собираюсь же я с ней встречаться. Вот если бы это был Олег… Забыть!». Поколебавшись, удалять ли сразу это письмо, оставил в корзине. Вряд ли Таня туда сунется. И пошел ужинать, мысленно придумывая новый адрес.
– Танюш, я подумал и решил, что легче мне всех своих адресатов уведомить о смене почты, чем делать переадресацию на множество твоих писем. Согласна, солнышко?
– Можно и так.
Таня на удивление сегодня была уравновешена. И даже весела.
– Представляешь, у нас Анька на работе сегодня про братца своего приколы рассказывала, она даже выписала некоторые фразы из его сочинения и нам зачитала. Боже, как же сейчас детей хреново учат!
Таня продолжала рассказывать что-то, а я делал вид, что слушаю, механически уничтожая все, что было на тарелке и думая о том, что же за особа такая мне эти письма пишет?
– … слушаешь? – уловил я последнее слово жены.
– Да-да, конечно, – я посмотрел со вниманием ей в глаза.
– Так вот: «Творчеству Гоголя была характерна тройственность. Одной ногой он стоял в прошлом, другой вступал в будущее, а между ног у него была жуткая действительность». Как тебе эти перлы?
Я улыбнулся:
– Ты что, наизусть заучивала?
– Да, блин, само запомнилось! Особенно мы над последними словами ржали.
– Да уж, весело у вас там в бухгалтерии.
Меня тянуло скорее заняться организацией новой почты, потому ужин я буквально проглотил и торопливо поднялся из-за стола.
– Ты как-то быстро сегодня, – Таня свела брови, отчего меж ними образовалась небольшая морщинка. – Мне на работе один фильм посоветовали, давай закачаем и посмотрим. Я пока посуду помою, а ты поищи «Мальчишник в Вегасе», это комедия.
– Хорошо, солнышко. Но мне надо кое-что сделать по работе, а чуть позже обязательно посмотрим, – я не хотел выводить ее из благодушного состояния.
Создав новую почту, задумался, посылать или нет этот адрес мой незнакомке? Хотя понимал, что все мои колебания – ложь перед самим собой. Решившись, набил текст: «Что ж, поиграем, незнакомка», ввел адрес новой почты и отправил письмо. Теперь оставалось ждать ее хода. Я был в предвкушении и надеялся, что эта неожиданная переписка отвлечет меня и от домашних проблем и от приставучих мыслей об Олеге. Его мне явно не хватало. Сперва редкие, сны с его участием стали не только привычны своей частотой, а уже ожидаемы с удовольствием, как в детстве я ждал сны, где летал, млея от непередаваемого счастья свободного полета.
