Текст книги "Опасный промысел"

Автор книги: Дэвид Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 9

Нат не ожидал атаки и не успел что-либо предпринять. Англичанин налетел на него, обхватил за талию и швырнул на землю. Нат тут же вскочил на ноги и увидел, что вокруг собираются зрители, которым хочется посмотреть на драку.

Эдвард Малхар снова принял боевую стойку, издевательски ухмыльнулся и закричал так, чтобы все вокруг могли слышать:

– Он меня оскорбил и я собираюсь преподать ему урок!

– Я тебя не оскорблял! – возразил Нат.

– А я говорю – оскорбил! Защищайся, приятель!

Малхар снова бросился в бой, размахивая кулаками, и снова Нат был застигнут врасплох. Он ухитрился отразить два быстрых удара, но третий угодил ему в левый висок, а четвертый – в подбородок. Натаниэль пошатнулся и упал на колени, слыша близкий гул голосов, но не в силах разобрать слова. Через несколько мгновений он пришел в себя и увидел англичанина в пяти шагах от себя: тот терпеливо дожидался, когда противник оправится.

– Готов? – язвительно спросил Малхар.

Нат с трудом встал и принял такую же позу, что и англичанин, подняв руки, чтобы защитить лицо и солнечное сплетение.

– Хорошо, – сказал Малхар. – Я покажу тебе парочку приемов.

– Преподай щенку урок! – взревел кто-то.

Голос показался Нату знакомым, он обернулся и увидел в толпе Гастона Клеру, Лакледа и двух их дружков. Все четверо явно наслаждались, видя, в какую передрягу он попал. Но где Уинона? Взглядом пытаясь отыскать жену, Нат перестал следить за англичанином и в следующее же мгновение расплатился за свою ошибку. Кулак врезался ему в живот, заставив согнуться, второй удар пришелся по затылку. Нат растянулся на животе.

– Врежь ему еще, Эдди! – крикнул еще кто-то.

Смущенный и злой, Нат вдохнул и потряс головой, стараясь прийти в себя. Все случилось так быстро! Только что он тихо-мирно занимался своими делами, и вот теперь этот дурацкий англичанин хочет втоптать его в землю – и за что? Только за то, что он отказался от выпивки?

– Вставай, Нат!

Этот приказ заставил Ната посмотреть влево, и он слегка приободрился при виде жены, Шекспира и Джорджа. Уинона держала его «хоукен».

– Вставай, Убивающий Гризли! – взревел Джордж. – Покажи этому выскочке, за что тебе дали такое имя!

Оттолкнувшись от поросшей травой земли, Нат встал и сердито посмотрел на Малхара.

– Хочешь снова попытать счастья? – спросил тот.

– С радостью!

На этот раз, вместо того чтобы неподвижно стоять на месте, Нат стал отступать и уворачиваться, отражая сыпавшиеся на него удары; потом отпрыгнул влево. Ловкость Малхара невольно произвела на него впечатление, и он подумал – а не был ли англичанин профессиональным боксером? Нат читал в газетах о школе бокса, открывшейся в Лондоне в 1719 году и выпустившей немало отличных бойцов…

Из-за этих размышлений он едва не пропустил сокрушительный удар в лицо, который наверняка уложил бы его на месте, если бы достиг цели.

Наблюдавшие за дракой трапперы разразились криками: каждый подбадривал одного из бойцов, но большинство восторженных криков было адресовано Малхару.

Нату с огромным трудом удавалось держаться. В детстве ему, конечно, приходилось драться, но, став взрослым, он никогда ни с кем не дрался на кулаках. Нат решил, что его единственная надежда заключается в непрерывном движении; если он будет постоянно двигаться и уворачиваться, его будет труднее ударить. После многих недель, проведенных в седле, его ноги были далеко не в лучшем состоянии, и все же он делал что мог.

Англичанин начал выходить из себя, видя, что ему не удается быстро уложить соперника. Чем дольше они дрались, тем злее становился Малхар, его удары были уже не такими точными. Он принялся бормотать под нос проклятия.

Уворачиваясь от кулаков Малхара, Нат не замечал ничего вокруг и даже не подозревал, что опасность может поджидать с другой стороны. И вдруг кто-то поставил ему подножку, заставив упасть на четвереньки. Молодой человек, мельком заметив стоящего в первых рядах зрителей Гиганта, сразу все понял, но не успел ничего предпринять: Малхар быстро шагнул вперед и попытался пнуть его в голову.

Этот номер у него не прошел: Нат нырнул под мокасин англичанина, перекатился на бок, поймав другую ногу Малхара, и, дернув что было сил, опрокинул его навзничь. Тот быстро вскочил, но Нат тут же нанес противнику два мощных удара в лицо, справа и слева, заставив Малхара распластаться на земле.

– Хорошо сработано, Нат! – закричал Шекспир.

– А теперь откуси ему нос! – добавил Безумный Джордж.

Ната так и подмывало пнуть лежащего англичанина, но он справился с собой и шагнул в сторону, позволяя Малхару встать.

– Ты заплатишь за это, дьявол! – прорычал тот.

– Ты сам начал драку, – заметил Нат. – А я собираюсь ее закончить.

– Мечтать не вредно, мальчик!

Это презрительное замечание заставило Ната безрассудно ринуться в бой. Ему удалось еще дважды ударить англичанина, но недостаточно сильно, чтобы уложить на месте, зато сам он в ответ получил выворачивающий внутренности удар в живот. Следующий удар был направлен ему в лицо, однако Нат сумел увернуться.

– Проклятие! Стой на месте и дерись как мужчина!

– Может, мне еще дать себя связать? – с издевкой спросил Нат.

Отбросив всякую осторожность, Малхар снова устремился в атаку; издевательская усмешка исказила его лицо, пот выступил на лбу, крепкие руки так и мелькали.

Нат проворно уклонялся, подставляя под его кулаки предплечья, надеясь, что противник откроется, а он воспользуется этим. И вот наконец англичанин замахнулся правой рукой, держа левую у талии, и оставил открытым подбородок. Нат сделал правый хук, вложив в удар весь вес своего тела. Малхар тяжело рухнул на спину.

Зрители исступленно завопили.

До боли сжав кулаки, Нат подошел к противнику. Малхар со стоном сел, явно ошеломленный; струйка крови стекала из уголка рта. Потом англичанин издал короткий рык, затряс головой и поднялся.

Кто-то прокричал несколько слов по-французски.

Нату не терпелось закончить битву. Не теряя времени, он попытался пробиться сквозь защиту шатающегося Малхара, чьи движения теперь стали медленными и неуклюжими.

Англичанин почувствовал, что проигрывает, и в его глазах мелькнул страх. Это добавило Нату уверенности, он стиснул зубы и нанес противнику сокрушительный удар в нос. Колени Малхара подогнулись, шатаясь из стороны в сторону, он все же каким-то чудом сумел удержаться на ногах.

– Нет, – слабо пробормотал он.

– Да! – заявил Нат и нанес ему в лицо еще один удар правой. Потом еще левой и снова правой. Левой, правой, левой, правой – он бил и бил, смутно сознавая, что на его одежду брызжет кровь и что все зрители смолкли.

Нат не прекращал работать кулаками до тех пор, пока Малхар внезапно не рухнул… Но и тогда молодой человек продолжал стоять над поверженным врагом в ожидании, когда англичанин поднимается.

– Все кончено!

Это голос Шекспира?

Нат медленно приходил в себя, алый туман ярости перед глазами рассеялся, и Кинг уставился на окровавленное лицо Малхара, с трудом веря, что смог победить в таком бою.

– Нат?

Нехотя юноша опустил ноющие руки и обернулся. Шекспир и Уинона стояли рядом, глядя на него с уважением и участием.

– Как ты? – спросил траппер.

– Я в порядке, – пробормотал Нат и посмотрел на Малхара. – Во всяком случае, лучше, чем он.

– Никто еще не побеждал этого поганца в кулачном бою, – заметил Шекспир. – Наконец-то он получил по заслугам.

На Ната вдруг навалилась смертельная усталость. Он облизнул губы, чувствуя, как ноет все тело, как боль пульсирует в руках. Больше всего ему сейчас хотелось лечь и проспать целую неделю.

– Я слышал, что этот Малхар несколько лет занимался боксом в Англии, – сказал Шекспир. – Один раз он почти убил человека. А когда он напивается, то становится просто бичом божьим.

Уинона шагнула вперед и нежно приложила ладонь к щеке Ната; ее глаза светились любовью.

Ната окружили шумные смеющиеся трапперы, хлопая его по спине и сердечно поздравляя с победой.

– Хорошо сделано, Убивающий Гризли! – восхитился какой-то бородач. – Ты не посрамил своего имени! Проворный, как дикий кот, а уж какой крепкий!

– Точно! – вставил другой. – Благодаря тебе я только что выиграл сорок долларов.

– Меня зовут Свенсон, – сказал третий. – Заходи в мой лагерь, когда захочешь. Мне бы хотелось послушать истории о том, как ты убивал медведей.

Еще несколько минут Нат выслушивал похвалы, улыбался, кивал и что-то бормотал в ответ, смущенный таким вниманием. У него наконец появились друзья, целая дюжина, но какой ценой!

Когда толпа начала рассеиваться, он заметил, что его жена и лучший друг по-прежнему стоят рядом, с гордостью глядя на него.

– Нынче вечером о тебе будут говорить у всех лагерных костров, – предрек Шекспир.

– Значит, я везунчик.

Оглянувшись, Нат увидел, что Гигант и Лаклед уводят Эдварда Малхара, поддерживая его под руки. Шекспир проследил за взглядом друга:

– У Клеру ничего не вышло.

– О чем ты?

– Ты же не думаешь, что драка началась случайно? Все это было подстроено.

– Как? – спросил Нат.

Усталость притупляла его мысли, делала вялым и сонным.

– Малхар и Гигант – старые друзья. Не сомневаюсь, что Клеру уговорил англичанина затеять с тобой драку, – мрачно сказал Шекспир. – Он никогда не теряет времени, если хочет отплатить за унижение.

Все случившееся приобрело для Ната особый смысл, и он сжал зубы, кипя от ярости.

– Еще неизвестно, кто кому отплатит!

– Настанет час, и он свое получит, – пообещал Шекспир, внимательно рассматривая лицо Ната. – Нам лучше вернуться в лагерь. Уинона позаботится о твоих синяках и ссадине на подбородке.

Нат дотронулся до челюсти и с удивлением обнаружил, что один из ударов Малхара рассек кожу и на шею стекает кровь. Кинг вытер ее.

– А где Безумный Джордж? – спросил Нат, зашагав к лагерю рядом с траппером и Уиноной;

– Кто его знает? – пожал плечами Шекспир.

– Скажи, а что это болтал какой-то человек насчет выигранных сорока долларов?

– Он на тебя поставил.

– Поставил?

Шекспир кивнул:

– Трапперы любят держать пари и на что угодно – на победителя в скачках, в кулачной борьбе и тому подобном.

– И что, это приносит много денег?

– Я бы не сказал, что очень много. Это скорее дружеские пари – долларов двадцать, сорок. Время от времени какой-нибудь пьяница безрассудно ставит несколько сотен.

Нат посмотрел по сторонам и увидел, что многие трапперы бросают на него взгляды и вполголоса переговариваются. Молодой человек не был уверен, что ему нравится такое внимание. Едва разойдутся слухи о драке, его начнут считать бесшабашным человеком, с которым лучше не связываться. Зная, как трапперы любят преувеличивать, Нат не сомневался, что эта история будет сильно раздута; а после окончания встречи охотники разбредутся по Скалистым горам и в течение многих месяцев будут рассказывать у лагерных костров про его бой с Малхаром. И тогда он заработает себе репутацию не хуже, чем у Джима Боуи. Эта мысль заставила его улыбнуться. А что тут плохого?

– Хотел бы я знать, когда Клеру сделает следующую попытку, – заметил Шекспир.

– Думаешь, он снова попытается выкинуть что-нибудь эдакое?

– Конечно. Гигант и те шакалы, что болтаются с ним, жаждут твоих страданий.

– Как бы мне расстроить их планы…

– Ты можешь встать на колени перед Гигантом и умолять о прощении, – засмеялся траппер.

– Этого я никогда не сделаю!

– Я так и думал. Тогда убей их!

Нат резко остановился:

– Ты серьезно?

– Как никогда. Поменяйся с ними ролями – спровоцируй Клеру и его шайку на драку и прикончи.

– Как у тебя все просто!

Шекспир щелкнул пальцами:

– Все это и вправду просто.

– Осмелюсь заметить, что моих врагов пятеро, если считать англичанина.

– Я тебе помогу.

– Значит, пятеро против двоих. Такой перевес мне все же не по душе.

– Но сама идея тебе нравится? – спросил Шекспир, внимательно вглядываясь в лицо Ната.

– Сказать по правде, да.

– Значит, еще не все потеряно, – просиял Шекспир.

Когда они вернулись в свой лагерь, Уинона набрала воды и стала промывать ссадины Ната, а Шекспир отправился ловить рыбу на ужин.

Сидя на одеяле и лениво наблюдая, как солнце клонится к западу, Нат восхищался величественным пейзажем и мужественно старался не морщиться, пока Уинона промокала влажной тканью его лицо. Несмотря на ушибы и синяки, юноша чувствовал себя донельзя довольным и спокойным. Жизнь в глуши обладала притягательной прелестью, которой невозможно было противиться. Нату даже пришлось признать, что привкус постоянной опасности добавляет этой жизни определенную остроту. С тех пор как он ступил на западный берег Миссисипи, он ни разу не испытывал скуки, так часто посещавшей его в Нью-Йорке.

Уинона закончила обрабатывать ссадины мужа и села напротив. Изящными быстрыми жестами она описала, что чувствовала во время боя. Индианка дала понять, как она рада победе Ната и как боится, что Скверный еще доставит им хлопот. Она спрашивала, не будет ли лучше сменить место.

«Куда же ты хочешь перебраться?» – спросил Нат.

«На стоянку шошонов, – ответила Уинона, – там было бы безопаснее».

Нат показал ей, что не собирается бежать от беды, к тому же поступить так значило бы просто оттянуть неизбежное. Рано или поздно Скверный нанесет удар, а Нат предпочитает, чтобы это случилось тогда, когда он готов.

Уинона нехотя согласилась с его доводами.

Спустя час, весело насвистывая, вернулся Шекспир со связкой крупных окуней.

– Я покараулю сегодня ночью, Нат, – предложил он. – Кстати, пока ты не попробовал мою стряпню, считай, что никогда не ел по-настоящему вкусной рыбы.

– Мама тоже хорошо готовит рыбу, – возразил Нат. Траппер фыркнул:

– Позволь мне дать тебе совет – если собираешься тут остаться, тебе лучше научиться готовить самому.

– Я и так умею готовить! – похвастался Нат.

– Да, ты неплохо жаришь оленину, но я говорю о настоящей стряпне, об умении приправлять еду травами, если таковые можно раздобыть, чтобы сделать трапезу удовольствием.

Остаток дня и вечер прошли спокойно. Верный своему слову, Шекспир приготовил роскошный ужин, который сделал бы честь самому лучшему повару Штатов.

– Ну? – нетерпеливо спросил траппер, когда Нат откусил первый кусок и задумчиво посмаковал. – Каков твой вердикт?

– Неплохо.

– Неплохо?! – вскричал Шекспир. – Да ты бы не узнал вкусную еду, даже если бы она выпрыгнула из кустов и укусила тебя!

Смеясь, Нат навалился на ужин.

Незаметно стемнело, на небосводе высыпали звезды. Повсюду горели костры, множество костров, легкий ветер разносил запах дыма.

Уинона устроила постель в нескольких шагах от огня.

– Я удивляюсь, почему Джордж не пришел в гости, – заметил Нат.

– А я не удивляюсь, – ответил Шекспир. – Он, наверное, занимается своим любимым делом и приплетется в лагерь ближе к полуночи, пьяный вдрызг.

– Если тебе не нравится, что он так много пьет, почему ты считаешь его другом?

– Ты все неправильно понял. Я мирюсь с его пьянством как раз оттого, что он мой друг. Несколько скверных привычек еще не делают человека скверным. Когда-то Джордж был самым серьезным и трезвым из трапперов, но с тех пор как его жена погибла во время наводнения, он старается загнать себя пьянством в могилу… Правда, без особого успеха.

– Я этого не знал, – смутился Нат.

– Судить людей – опасная привычка. Никто не может быть идеален с точки зрения другого.

– Никогда всерьез об этом не задумывайся, – признался Нат.

– Не задумывается, к сожалению, большинство.

С севера донеслись успокаивающие звуки волынки – медленный, почти меланхоличный мотив то усиливался, то затихал, словно прибой, набегающий на морской берег. Неотступная мелодия была под стать природным декорациям, среди которых она звучала: широкому гладкому озеру, кольцу вздымающихся вокруг гор.

Нат слушал музыку, чувствуя, как она задевает некие струны его души, потом спросил Уинону, готова ли она лечь спать. Та ответила, что после сегодняшних событий мечтает об этом больше всего.

Они забрались под одеяло; Нат лег на спину, а когда Уинона положила голову ему на грудь, обнял ее и начал смотреть на звезды. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким счастливым.

Некоторое время спустя Шекспир тоже улегся; скоро и обитатели других лагерей отошли ко сну.

Все кругом затихло, голоса и музыка смолкли, но Нату не спалось. Он думал о ссоре с Лакледом и Гигантом, вновь мысленно переживал драку с англичанином. День был полон событий от рассвета до самого заката… Почти каждый день в этих местах был таким. Наконец веки юноши начали слипаться, и он почти задремал, как вдруг откуда-то донесся резкий звук.

Что это?

Нат сразу встрепенулся и напряг слух, пытаясь уловить еще какие-нибудь звуки. Похоже, кто-то сломал ветку, причем неподалеку.

Кто там?

И почему он бродит так поздно ночью?

Нат вытянул шею и уставился в темноту. Большинство костров уже погасло или превратилось в слабо мерцающие угольки; в их костре трепетало всего несколько язычков пламени. Присмотревшись как следует, юноша увидел угольно-черный силуэт примерно в двадцати ярдах от их лагеря – кто-то медленно двигался на запад. Нат стал пристально вглядываться. Кто бы это ни был, он находился сейчас между их лагерем и лагерем Безумного Джорджа. Затаив дыхание, юноша наблюдал за крадущимися движениями незнакомца.

А что, если это убийца?

Черная тень неуклонно приближалась к лагерю пенсильванцев.

Встревоженный, Нат осторожно убрал голову Уиноны со своей груди и выскользнул из-под бизоньих шкур, сжимая в руке карабин. Он присел на корточки, не зная, что делать дальше.

Может, это один из трапперов возвращается к себе?

Но Нат чувствовал, что это не так, он встал, пригнулся и на цыпочках отошел футов на десять, чтобы не разбудить Уинону и Шекспира. Если это все-таки обычный траппер, Нат чувствовал бы себя глупо, разбуди он жену и друга.

Отойдя на достаточное расстояние, молодой человек пустился бегом, чтобы выяснить точно, что происходит.

Ночной бродяга исчез!

Нат помчался еще быстрей, но, когда от лагеря пенсильванцев его отделяло всего двадцать ярдов, ночную тишину разорвал дикий крик.

ГЛАВА 10

Он побежал так, как никогда в жизни не бегал.

Слабые искры догорающего огня указывали ему точное местоположение лагеря пенсильванцев, и в тусклом свете Нат заметил, что рядом с костром двое мужчин сцепились в смертельной схватке.

Со всех сторон доносились крики; трапперы перекликались, спрашивая друг у друга, кто это только что вопил.

Сзади прогремел низкий голос:

– Нат, где ты?

– Здесь! – откликнулся Нат. – Сюда!

Он надеялся поспеть вовремя, чтобы помочь соседям, но впереди блеснул металл, раздался ужасный вопль, и он понял, что может опоздать. Нат снова закричал, надеясь спугнуть нападавшего.

– Шекспир, кто-то в лагере пенсильванцев! Поторопись!

К крикам прибавились новые голоса. Нату оставалось пробежать всего десять ярдов, когда он заметил, как впереди кто-то, крадучись, скользнул в ночь.

– Стой! – крикнул Кинг – без всякого успеха. Он вскинул карабин к плечу, но заколебался. А вдруг этот человек не убийца?

Злясь на себя, Нат снова бросился вперед, но застыл при виде ужасной картины. Два пенсильванца лежали мертвыми на своих одеялах, их глотки были перерезаны, кровь заливала шеи. Третий, тот, что сопротивлялся убийце, лежал у огня с охотничьим ножом в груди.

Великий боже!

Нат сделал несколько шагов, вглядываясь во тьму. Тот, кого он только что окликнул, уже почти скрылся из виду, но, повинуясь импульсу, Нат вскинул «хоукен», прицелился и выстрелил.

В следующий миг черный силуэт исчез.

Попал он или нет? Нат быстро перезарядил карабин, вслушиваясь в крики проснувшихся трапперов.

– Кто стрелял?

– В чем дело?

– Кто-то сказал, это в лагере пенсильванцев!

– Да где их лагерь, дьявол?

– На южном берегу озера!

Вокруг быстро собиралась толпа, многие несли факелы, стекаясь со всех сторон.

Закончив перезаряжать карабин, Нат услышал за своей спиной тяжелые шаги, быстро повернулся и с облегчением увидел по другую сторону костра Шекспира.

– Это ты стрелял? – спросил траппер, глядя на трупы.

– Да. Я видел убийцу. – Нат подошел к нему.

– Ты попал в него?

– Не знаю.

Сбежавшиеся люди потрясенно уставились на мертвецов.

– Вот чертовщина! – воскликнул один.

– Только не это! Опять?! – ужаснулся другой.

– Кто-нибудь видел, кто это сделал? – спросил еще один.

– Я видел убийцу, – ответил Нат. – Но только мельком.

– Кто ты такой? – спросили из толпы.

– Нат Кинг.

– Никогда о тебе не слышал.

– Некоторые зовут меня Убивающий Гризли.

– А, знаю…

Сквозь толпу протиснулись несколько человек; один из них на голову возвышался над остальными.

– Что здесь такое? – рявкнул Гастон Клеру.

По левую руку от него стоял Лаклед, а по правую – Эдвард Малхар, который злобно уставился на Ната.

– Убийца снова нанес удар, – ответил один из трапперов.

– Это я вижу, – ответил Гигант. – Похоже, скоро никто не сможет сомкнуть ночью глаз. Кто-нибудь видел негодяя?

– Убивающий Гризли видел, – сказал кто-то.

– Вот как? – Гигант холодно посмотрел на Ната. – Ты заявляешь, что видел ублюдка?

– Я ничего не заявляю, – резко ответил Нат. – Я первым здесь очутился и действительно видел его. Правда, мельком, но знаю, что это был убийца!

– Надо же какая уверенность!

– На что ты намекаешь?

– На что? А на то, что, возможно, ты вовсе не видел убийцу. Возможно, ты лжешь, чтобы выгородить себя. Потому что ты и есть убийца!

Нат шагнул к Гиганту:

– Да ты свихнулся!

– Неужто? – отозвался Клеру. – Ты признался, что первым появился на месте преступления. Откуда ж нам знать, что это не ты их убил, а убив, дождался пока сбегутся люди?

– Как ты смеешь обвинять меня в этом! – гневно воскликнул Нат и поднял карабин, готовый прикладом ударить Гиганта в лицо.

– Ты сам не знаешь, что говоришь, Клеру, – вмешался Шекспир. – Впрочем, как всегда.

Несколько человек негромко засмеялись. Гигант, как ни странно, не обратил внимания на оскорбление.

– Я так и знал, что ты будешь покрывать мальчишку, МакНэйр. В конце концов, он твой друг.

– И в самом деле, mon ami, – присоединился к Клеру Лаклед. – Может, ты лжешь, чтобы его выгородить!

Не успел никто и глазом моргнуть, как Шекспир сделал два больших шага и ударил ружейным дулом Лакледа в живот, заставив того согнуться пополам. Гигант сделал движение, словно собираясь схватить траппера, но понял, что дуло, только что врезавшееся в живот его дружку, теперь нацелено на него.

– Давай, – сказал Шекспир. – Доставь мне удовольствие!

Никто из трапперов не шевельнулся, все взгляды были прикованы к Шекспиру.

– Никто не смеет называть меня лжецом, – угрожающе заявил Шекспир, не сводя глаз с Лакледа. – Или ты перед всеми возьмешь свои слова назад, или очень о них пожалеешь.

– Я не называл тебя лжецом, – слабо возразил Лаклед, судорожно вдохнув. – Я сказал, что, может быть, ты солгал.

Описав короткую дугу, ствол карабина врезался в висок француза и сбил наглеца с ног.

– Это одно и то же. – Шекспир сделал шаг назад. – Дай знать, когда будешь готов к новой порции.

В этот миг толпа расступилась, и появились еще несколько человек. Один из них, похлопав по плечу Гиганта, вежливо попросил:.

– Разрешите?

– Какого дьявола! – раздраженно оглянулся Клеру. Нат ожидал, что сейчас Гигант разразится бранью, но, как ни странно, тот быстро отступил в сторону:

– Бриджер, я не знал, что это ты.

Траппер, удостоившийся столь неожиданно вежливого обращения, был высоким, крепко сложенным и производил впечатление властного человека, серьезное выражение его лица подчеркивали высокие скулы, орлиный нос и высокий лоб. Он носил фланелевую рубашку, коричневые штаны, куртку из оленьей кожи и черную шляпу с широкими полями.

Оглянувшись на Лакледа, он тут же отвернулся от него:

– Привет, Шекспир.

– Привет, Гейб.

– Что здесь происходит?

– Беда, и даже две.

– Что на этот раз?

– Лаклед осмелился назвать меня лжецом. К тому же он и Клеру пытаются обвинить моего друга в убийстве. – Шекспир кивнул на Ната.

– Как зовут твоего друга?

– О, где мои манеры? – заметил Шекспир с улыбкой. – Нат Кинг, познакомься с Гейбом Бриджером, заправилой Пушной компании Скалистых гор и самым благородным человеком здешних мест.

– Мистер Бриджер! – вежливо проговорил Нат.

– Зови меня Гейб, – ответил человек в черной шляпе.

Шагнув вперед, он опустился на колени, чтобы рассмотреть труп пенсильванца с ножом в груди.

– Ну вот, опять, – хмуро заметил Гейб, потом поглядел на Клеру. – Ты выдвинул серьезное обвинение против друга Шекспира. У тебя есть доказательства?

– Он первым здесь очутился, – ответил Гигант, словно защищаясь. – И сам в этом признался!

– То, что он очутился тут первым, вряд ли можно расценивать как доказательство, – заявил Бриджер. Он указал на мертвеца. – Думаю, ты согласишься, что все трое убиты ножом. – Он посмотрел на Ната. – У тебя есть нож?

– Вот. – Нат протянул оружие.

Бриджер поднял нож так, чтобы свет факелов отразился на лезвии.

– Ни следа крови, – сказал он.

– Это еще ни о чем не говорит! – возразил Гигант. – У него могло быть два ножа! Совершив убийство и увидев, что ему не улизнуть вовремя, он мог оставить второй нож в груди бедняги.

Бриджер со вздохом выпрямился и вернул нож Нату.

– Давно ты сюда явился? – спросил он.

– Мы прибыли сюда вчера.

– Мы?

– Шекспир, моя жена и я.

– Вчера, – повторил Бриджер как будто про себя и повернулся к Шекспиру. – Итак, никого из вас здесь не было, когда произошли первые убийства.

– Мы были тогда с шошонами. Найди Тянущего Лассо, он подтвердит, что мы были с его отрядом.

– Мне не нужно говорить с Тянущим Лассо. – Бриджер посмотрел на Лакледа. – Только дурак мог назвать тебя лжецом. Любой траппер знает, что твоим словам можно верить. – Он перевел взгляд на Гиганта. – И поскольку Ната Кинга здесь не было, когда случились другие убийства, маловероятно, чтобы он был повинен в этих.

– И все же это возможно! – упорно настаивал на своем Клеру.

– Я так не думаю. – Тон Бриджера ясно дал понять, что вопрос закрыт.

Гигант все же собирался продолжать спор, но Малхар пихнул его локтем в бок и указал большим пальцем назад; Клеру обернулся и на лицах многих трапперов увидел откровенную враждебность.

– Похоже, большинство с тобой согласны, Бриджер, – проворчал он.

– Ты хочешь что-то добавить?

– Нет! – огрызнулся Гигант и помог Лакледу встать. – Я не настолько глуп, чтобы выступать против тебя. – Он бросил полный ненависти взгляд на Шекспира. – Но это еще не конец. Отнюдь не конец, МакНэйр.

– В любое время к твоим услугам.

Клеру, Лаклед и Малхар удалились, под всеобщие проклятия протискиваясь сквозь толпу.

– Спасибо за поддержку, Гейб, – поблагодарил Шекспир.

– Я бы не поддержал тебя, если бы не верил в невиновность твоего друга, – ответил Бриджер. Он подошел к другому мертвому пенсильванцу. – Кто-нибудь проверил – ограблены ли они?

– Нет, – отозвался кто-то из трапперов.

– Сомневаюсь, чтобы у убийцы было на это время, – заметил Нат. – Я спугнул его и даже в него стрелял.

– И промахнулся?

– Не знаю, – ответил Нат. Он указал на юго-запад. – Он бежал туда. Когда я выстрелил, он был уже еле виден.

Бриджер посмотрел на одного из трапперов:

– Уильяме, возьми дюжину людей и обыщи все вокруг, проверь, нет ли на земле следов крови.

Дородный траппер кивнул, быстро отобрал несколько человек, и небольшая группа поспешила прочь.

– Они продали меха несколько дней назад, – заявил Бриджер, становясь на колени перед третьим телом. – У них, вероятно, было пять или шесть тысяч долларов на троих.

– Такая жестокость часто встречается в больших городах, – сказал Шекспир. – Но я никак не ожидал, что нечто подобное может произойти здесь.

– Кто бы это ни был, с него надо содрать живьем шкуру, – заметил один из трапперов.

– Если мы поймаем сукина сына, он пожалеет, что родился на свет, – поклялся другой.

Бриджер поднял руку, показывая всем кожаный коричневый кошелек.

– И что же мы тут имеем? – Он развязал шнурки и заглянул внутрь. – Я бы сказал, что тут около двух тысяч. Итак, благодаря Нату, убийца не получил того, за чем явился.

– И это значит, что скорее всего он предпримет еще одну попытку, – задумчиво проговорил Шекспир.

Бриджер встал и подошел к высокому человеку в одежде из оленьей кожи:

– Дэн, я бы хотел, чтоб ты позаботился о погибших. Собери их пожитки и похорони убитых как полагается. Посмотрим, сможешь ли ты найти адреса их родственников в Штатах, чтобы мы могли отослать им деньги и имущество.

– Все будет сделано, Гейб.

Повернувшись, Бриджер улыбнулся Шекспиру:

– Я прогуляюсь с тобой и твоим другом до вашего лагеря?

– Может, здесь нужна помощь, – спросил траппер.

– А я бы предпочел прогуляться, – многозначительно сказал Бриджер.

– Как тебе угодно, Гейб, – прищурившись, ответил Шекспир.

Они зашагали прочь, Нат пристроился за ними. Отойдя подальше, Бриджер заложил руки за спину и тихо заговорил:

– Я собирался нанести вам визит завтра утром, но с тем же успехом могу предупредить вас и сейчас.

– Предупредить о чем? – спросил Шекспир.

– О Гиганте и его дружках.

Траппер засмеялся:

– Знаю, они твердо решили достать меня и Ната. Я держу ушки на макушке, не беспокойся.

Бриджер посмотрел на старого охотника:

– Клеру не тот человек, с которым можно шутить.

– Пока я не окажусь к нему спиной, все будет в порядке.

– Нет, не будет, в том-то все и дело. Гигант и его шайка повсюду твердят о том, что собираются свести с вами счеты. Они рассказывают всем и каждому, кто готов слушать, что ты еще безумней Безумного Джорджа и вдвое опасней его. Они также пытаются убедить всех, что Нат смутьян, и заявляют, что это он начал драку с Малхаром.

– Какая ложь! – возмущенно воскликнул Нат. – Я сделал все, что мог, чтобы избежать драки.

– Я так и думал, – кивнул Бриджер.

– Почему тебя так волнует Клеру, Гейб? – спросил Шекспир. – Мы оба не раз справлялись с подобными задирами. Ты знаешь, что я осторожен и не буду без надобности рисковать.

– Знаю. Но судя по тому, что я слышал, Гигант вынашивает насчет тебя и Ната какие-то особенно отвратительные планы. Мой друг подслушал болтовню двух приятелей Клеру – оба были пьяны и шутили насчет того, что Гигант собирается расставить для вас ловушку с помощью некой особой приманки.

– Особой приманки?

– Так они и сказали, но моему другу не удалось узнать, что они имели в виду. Думаю, Клеру припас в рукаве туза. Он принимается за вас всерьез, и, что бы он ни замышлял, это будет хорошо продуманным планом.

Некоторое время они шагали молча, потом Шекспир сказал:

– Спасибо, что предупредил. Мы постараемся быть как можно осторожнее.

– Почему бы вам не перебраться на другое место? Я буду рад принять вас в своем лагере.

Траппер улыбнулся:

– Спасибо еще раз, но это – наши заботы. Мы сами доведем дело до конца.

Бриджер положил руку на плечо Шекспира: