Текст книги "Утраченный Завет"

Автор книги: Дэвид Рол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

Глава четырнадцатая
ДАВИД, ЦАРЬ-ВОИН
(2-я Царств, 2:1–3-я Царств, 2:11)

Иевосфей и Давид – Смерть Авенира – Убийство Иевосфея – Захват Иерусалима – Поражение филистимлян – Строительные работы Давида – Войны Давида – Адраазар – Крушение Египетской империи – Вирсавия – Мятеж Авессалома – Чума – Адония и престолонаследование.

История

«Пусть царь, мой повелитель, узнает о том, что хабиру (в единственном числе), который поднял оружие против моего повелителя, царя царей, был предан в мои руки, и я уничтожил его» [ЕА 366].

Это короткое сообщение было направлено Эхнатону от серана города Гефа, чтобы сообщить о гибели Лавайи-Саула в бою. Шел 13-й год правления фараона Эхнатона (1011 г. до н. э.). Его отец и соправитель Аменхотеп III умер менее года назад, и прекрасная египетская царица Нефертити заняла старый дворец царя в качестве нового соправителя. Имя Нефертити исчезает из истории после того, как эта дочь чужеземного правителя получила Красную и Белую короны Египта и приняла новое царское имя – Анкх-хеперу-ра Нефернеферуатон. В то же время Елханан – библейский Давид – воспользовался удобным моментом, когда Израиль был потрясен смертью царя Лавайи и наследного принца Ионафана. Претендент на трон своего тестя был помазан царем Иудейским и стал править со старого престола патриархов в Хевроне. Но Давид был не единственным претендентом на трон царя Израиля.

Не все сыновья Лавайи погибли на горе Гелвуе. Командир армии Лавайи по имени Авенир увел с поля боя Иевосфея, переправил его через Иордан и невредимым доставил в Галаад. Там второй сын царя был объявлен преемником Лавайи и основал свою царскую резиденцию в изгнании в Маханаиме [124]124
  Маханаим: Кирбет-Махна в окрестностях Вади Джабеш.


[Закрыть]на восточной стороне долины Иордан напротив Веф-Сина (библейский Беф-Сан).

Люди из Иависа Галаадского отправились в отчаянную ночную вылазку через Иордан в Веф-Син, где сняли тела Лавайи, Ионафана, Аминадава и Малхисуа с городской стены и доставили в Маханаим для кремации и погребения. К сожалению, церемонию похорон невозможно было исполнить в полном соответствии с законом, так как голову Лавайи носили по городам филистимлян, где она подвергалась ритуальным оскорблениям.

В положении, когда долина Изреель прочно находилась в руках врагов Израиля, а в Веф-Сине стоял гарнизон филистимлян (ЕА 289), Иевосфей мало что мог поделать для объединения северных племен с жителями центральных холмов и Трансиордании. В то же время Давид, старый противник его отца, успешно вбил клин между царским домом Вениамина и семейством Иессея, главенствовавшим в клане Иуды. Предложив свою службу правителю филистимлян в Гефе для борьбы с Лавайей, Давид фактически отрезал свое племя от конфедерации. Израильское царство было поделено надвое: Иевосфей правил большинством племен на севере и востоке, а Давид заручился поддержкой большого племени Иуды, обитавшего на возвышенностях к югу от Иерусалима.

Сначала такое положение дел, казалось, устраивало обе стороны. Главной задачей на этом этапе было противостояние территориальным претензиям филистимлян и сохранение остатков царства после поражения при горе Гелвуе. Давид, по-прежнему игравший двойственную роль племенного лидера израильтян и вождя наемников-хабиру у царя Гефа, перенес свою базу из Секелага в пустыне Негев в старинный город Хеврон, где в пещере Махпела были погребены еврейские патриархи. Через несколько недель после смерти Лавайи младший сын Иессея, получивший при рождении имя Елханана, был коронован как царь Тадуа/Дадуа своими сторонниками из числа хурритов и представителей племени Иуды. Так началось правление Давида в Хевроне, продолжавшееся семь с половиной лет.

Разумеется, Давид имел свои, пусть и сомнительные, притязания на трон Израиля через брак с Мелхолой, дочерью Лавайи. Это делало его «сыном» царя, и, несмотря на их раздор, Лавайя продолжал признавать Давида своим сыном (см., к примеру, 1-я книга Царств, 24:17). Даже Анхус из Гефа видел преимущество в признании своего младшего союзника в качестве царя южной страны холмов. Правитель филистимлян имел собственные планы по восстановлению контроля над городом Килту (библейский Келиаф), недавно присягнувшим на верность Абди-Хебе, правителю анклава иевусеев в Иерусалиме. Пока Давид оставался в Хевроне, на южной границе владений Абди-Хебы, а Анхус давил на него с востока, иевусеям было трудно удержать Килту. Действительно, этот город вскоре вернулся в подчинение к Гефу. В письме фараону Анхус, как и его старинный враг Лавайя, утверждает, что он всего лишь вернул город, который некогда достался правителю Иерусалима в результате финансовых махинаций.

«Обращаюсь к царю, моему повелителю, моему богу, моему солнцу: послание от Сувардаты, твоего слуги, грязи у тебя под ногами… Царь мой повелитель разрешил мне вести войну против Килту (Келиафа), и я вел войну. Ныне наступил мир, мой город был возвращен мне. Почему Абди-Хеба писал жителям Килту и говорил «примите серебро и следуйте за мной»?… Более того, Лавайя, который брал наши города, мертв, но теперь Абди-Хеба стал другим Лавайей и захватывает наш город!» [ЕА 280].

Таким образом, в течение некоторого времени Давид продолжал оставаться вассалом Гефа – просто потому, что он нуждался в филистимлянах как в союзниках, пока готовил свои тайные планы по уничтожению анклава иевусеев и захвату Иерусалима. Действуя совместно с Анхусом против Абди-Хебы, он маскировал собственные честолюбивые устремления по контролю над возвышенностями, после чего он мог повернуть оружие против своих филистимских хозяев на западных низменностях. Тем временем у Давида появилась возможность заняться другими делами.

В поисках отмщения

После битвы при горе Гелвуе первой мыслью и Давида, и Иевосфея была месть: желание отомстить амаликитянам, предавшим первого царя Израиля. Оба царя стали оказывать давление на местных городских правителей в северной части долины Шарон для уничтожения предателей Лавайи. Сами они не могли этого сделать из-за присутствия филистимлян на низменностях; единственным их оружием оставалось политическое принуждение. В письме Эхнатону от Балу-Меира [125]125
  Балу-Меир: «Ваал-воин». Известен другой вариант написания этого имени – Балу-урсаг, где урсаг является шумерской логограммой.


[Закрыть]сообщается, что два выживших «сына» Лавайи оказывают на него давление и убеждают предпринять меры против жителей Гины за их «преступление».

«Обращаюсь к царю, моему повелителю: сообщение от Балу-Меира, твоего слуги. Да будет известно царю, моему повелителю, что сыновья мятежника, восставшего против царя, моего повелителя, – двое сыновей Лавайи – замышляют причинить вред землям царя свыше того ущерба, который был причинен их отцом. Да будет известно царю, моему повелителю, что уже много дней сыновья Лавайи призывают меня к ответу и говорят: «Почему ты отдал царю, твоему повелителю, город, который захватил Лавайя, наш отец?» Они обращаются ко мне и говорят: «Иди войной на жителей Гины за то, что он убил нашего отца, а если ты не пойдешь войной, то мы будем твоими врагами». Я ответил им следующее: «Бог царя, моего повелителя, не велит мне идти войной на жителей Гины, ибо они слуги царя, моего повелителя» [ЕА 250].

Двое сыновей Лавайи временно объединили свои усилия для нанесения удара по общему врагу в то время, когда боевой дух Израиля находился на самом низком уровне. Но соперничество между двумя преемниками Лавайи вскоре выступило на первый план, когда отрады с каждой стороны встретились у пруда Гаваон северо-западнее Иерусалима. В сцене, достойной «жизни Бриана», по двенадцать воинов из каждого лагеря разделились на пары, обнажили мечи и вонзили их друг в друга. Двадцать четыре человека замертво рухнули на землю в нелепой прелюдии к стычке между вениамитянами Иевосфея под руководством Авенира и воинами Давида из племени Иуды под руководством Иоава. В конце концов, потеряв 360 человек, люди Авенира обратились в бегство, а самого командира Иевосфея преследовал Асаил, быстроногий младший брат Иоава. Авениру удалось напасть на своего преследователя и убить его, прежде чем бежать через Иордан в Маханаим; этот поступок вскоре навлек на него месть Иоава.

Убийство и снова месть

Вскоре стало ясно, что Иевосфей не смог стать новым Лавайей. «Сын чресел» царя Израиля оказался не так тверд духом, как «сын по браку». В письменном ответе на ныне утраченную отповедь от египетского наместника в Ханаане Иевосфей сваливает вину за все текущие политические беспорядки на своего соправителя на юге и утверждает, что не имеет представления, где прячется Иоав, полководец Давида, которого он называет главным сеятелем смуты. Если наместник хочет арестовать мятежного предводителя армии Давида, он должен допросить царя племени Иуды и его отца в Хевроне, вместо того чтобы обвинять невинного царя Израиля, который мирно правит в Трансиордании.

«Обращаясь к Янхаму (новый египетский наместник), моему господину: сообщение от твоего слуги Иевосфея. Припадаю к стопам моего повелителя. Как можно говорить в твоем присутствии: «Иевосфей и бежал и скрыл Иоава»? Как может царь Пелы бежать от наместника, который говорит от лица царя, его повелителя? Пусть здравствует царь, мой повелитель! Я клянусь, что Иоава нет в Пеле. Он находится в поле (т. е. ведет военную кампанию) уже два месяца. Спроси Бенениму, спроси Дадуа (Давида), спроси Иессея» [ЕА 256].

Письмо из архива эль-Амарны № 256 (ЕА 256), написанное Иевосфеем Эхнатону, с именами пяти персонажей из ветхозаветной книги Царств (Британский музей).

Положение Иевосфея осложнилось. Его власть над племенами Израиля с каждым месяцем ослабевала, а влияние Давида, царя племени Иуды, усиливалось. Авениру, влиятельному военачальнику Иевосфея, не понадобилось много времени, чтобы понять, что он выбрал не ту сторону в расколе, последовавшем за военной катастрофой на горе Гелвуе. Израильский военачальник приступил к закулисным переговорам с Давидом, которые привели к их тайной встрече в Хевроне. В то время (как Иевосфей указывает в своем письме Янхаму) Иоав со своим войском вел очередную кампанию. Полководец Давида прибыл в Хеврон в тот день, когда Авенир собрался возвращаться домой в Маханаим. Кипя от гнева за то, что Давид не посоветовался с ним о тайных переговорах с его заклятым врагом, Иоав послал гонцов за военачальником Иевосфея. Недоумевающий Авенир был приведен обратно в Хеврон под предлогом, что Давиду нужно еще посовещаться с ним. Но, когда Авенир со своим эскортом приблизился к городским воротам, его отвели в сторону, где ждал Иоав, пронзивший его мечом в отместку за гибель своего брата Асаила. Разумеется, царь Давид прилюдно оплакал убийство храброго израильского воина и разодрал свои одежды, как он уже делал это, когда узнал о смерти Лавайи, но интересно, что Иоав не был арестован за свое преступление и продолжал служить военачальником у Давида. Это был лишь первый случай в серии смертей и убийств, сопровождавших ранние годы правления Давида, когда он удовлетворял свои политические и личные амбиции.

Следующим в списке приговоренных к смерти был сам Иевосфей. Второй сын Лавайи переехал из Пелы в долине Иордан в летний дворец в Маханаиме, где он отдыхал в своем чертоге однажды вечером на девятом месяце второго года своего правления. Двое военачальников из племени Вениамина – Рихав и Баана – прибыли в Маханаим, вошли в царские апартаменты и убили царя, спавшего в своей постели. Убийцы отсекли голову Иевосфея и доставили ее Давиду, полагая, что он вознаградит их за такое проявление преданности. Но, как и в случае с гонцом, который принес весть о смерти Лавайи, Давид казнил убийц Иевосфея и оплакал утрату очередного монарха из царского рода Вениамина. Мы никогда не узнаем, знал ли Давид заранее о планах убийства его соперника, но нетрудно понять, что с устранением Иевосфея исчезло последнее препятствие к восхождению Давида на трон в качестве царя всего Израиля. За два года погибли все, кто мог этому помешать: царь Саул, Ионафан, Иевосфей, Мелхисуа, Аминадав и могущественный военачальник Авенир. Голова Иевосфея была положена и захоронена в Хевроне, где был погребен Авенир, после чего краткий период правления царской династии Вениамина подошел к концу. Давид был провозглашен царем Израиля, и родилась царская династия Иуды – династия, от которой тысячу лет спустя сам Иисус из Назарета вел свое происхождение через своего отца Иосифа из Вифлеема.

Взятие Иерусалима

Иевусеи, жившие в Иерусалиме, постоянно находились под угрозой. После битвы на горе Гелвуе образовался неустойчивый альянс соседних городов-государств, и царь Абди-Хеба испытывал нарастающее давление. Он не скрывал положение дел в серии отчаянных писем, обращенных к Эхнатону. Северная часть Египетской империи распадалась под натиском набегов хабиру и политических махинаций их честолюбивых союзников. Милкилу из Газера и Шувардата-Анхус из Гефа поддерживали наемников-хабиру для удовлетворения своих личных территориальных притязаний.

«Вот деяние против земли, устроенное Милкилу и Шувардатой; против земли царя моего повелителя они собрали войска из Газера, войска из Гефа и войска из Келиафа. Они захватили Рубути. Земля царя досталась хабиру!» [ЕА 290].

Но настоящими возмутителями спокойствия за сценой были Давид и его соправитель Иевосфей.

«Это деяние Милкилу и деяние сыновей Лавайи, которые отдали землю царя хабиру!» [ЕА 287].

Наступил период сложных политических и военных маневров. Все стремились завоевать себе надежные позиции в хаотичном мире Ханаана, находившемся под управлением нерешительного фараона далеко на юге. Даже египетский наместник в Газе сыграл свою роль в дестабилизации региона, убрав войска фараона из их протекторатов. Иерусалим оказался в особенно уязвимом положении. Абди-Хеба сообщает мрачные вести в Египет.

«Геф-Кармил теперь принадлежит Тагу (правителю анклава амаликитян на севере), а филистимляне из Гефа стоят гарнизоном в Веф-Сине (после битвы на горе Гелвуе). Нужно ли нам поступать, как Лавайя (Саул), когда он отдал землю Сихема хабиру (после битвы при Михмасе)? Милкилу (аморреянский царь Газера) написал Тагу и сыновьям Лавайи (Иевосфею и Давиду), говоря: «Вы оба должны быть начеку, удовлетворяйте все требования людей из Келиафа и дайте нам изолировать Иерусалим». Аддайя (египетский наместник) забрал гарнизон, который вы оставили под командованием Аменхотепа, сына Мерира. Однако он (Аддайя) расположил гарнизон в собственной резиденции в Хаззату (Газа) и отослал двадцать человек в Египет. Да будет известно царю, моему повелителю, что со мной в Иерусалиме нет ни одного царского гарнизона… Вся царская земля была оставлена (мятежникам)!» [ЕА 289].

Здесь мы в красочных подробностях узнаем, почему городу вскоре предстояло стать столицей Израиля под сильным давлением с запада и юга, что было прямым следствием поражения Лавайи в войне с филистимлянами. Вакуум, оставшийся после смерти первого царя Израиля, полностью дестабилизировал регион. Войска Гефа теперь были расквартированы в долине Изреель, а Газер и Геф (как мы увидим по другим письмам) старались установить союзнические отношения с оставшимися сыновьями Лавайи для сговора против Иерусалима. Даже египтяне лишили правителя Абди-Хеба своей военной поддержки. Первая партия писем от царя Иерусалима была составлена за двухлетний период, когда Иевосфей правил в Маханаиме и Пеле, а Давид сидел на троне в Хевроне как вассал Гефа. После убийства Иевосфея Иерусалим оказался под еще большей угрозой, так как намерение Давида захватить город наконец стало очевидным.

«Пусть царь уделит внимание своей земле! Царская земля потеряна! Все нападают на меня, я воюю со всеми от земли Серу (Сеир) до Гефа-Кармила. Все правители живут в мире друг с другом, но я воюю. Со мной обращаются как схабиру , и я не могу посетить царя, моего повелителя, потому что нахожусь на войне. Я один, как корабль посреди моря. Сильная рука царя взяла землю Нахарим (Миттани) и землю Каши (Куш), но теперь хабиру захватывают царские города. Ни один правитель не сохраняет преданность царю, моему повелителю – все уходят!.. Внемли: Турбазу был убит у врат Зилы (на границе Египта). Царь ничего не сделал! Внемли: слуги, связанные с хабиру, уничтожили Земредду из Лакшиша, а Япти-Хадда тоже был убит у врат Зилы. Царь снова ничего не сделал!.. Пусть царь пошлет своего наместника, чтобы забрать меня вместе с моими братьями, и тогда мы умрем рядом с царем, нашим повелителем» [ЕА 288].

Положение стало настолько отчаянным, что Абди-Хеба был готов отказаться от иерусалимского трона и бежать (под защитой египетских солдат) ко двору фараона, где он по крайней мере мог надеяться, что доживет до старости. В регионе стало так опасно, что городские правители, пытавшиеся достичь безопасной территории без сопровождения, погибали у ворот египетской пограничной крепости.

Это последнее письмо от Абди-Хеба, царя иевусеев в Иерусалиме. Его отчаянные мольбы о спасении не получили ответа. В одном коротком предложении из 2-й книги Царств мы можем узнать почему.

«И Давид взял крепость Сион: это город Давидов» [2-я книга Царств, 5: 7].

В Библии иевусейского правителя Иерусалима, побежденного Давидом, называют Араунафом, но слово арвана является хурритским термином для обозначения правителя. Из писем Амарны мы узнаем его настоящее имя, состоящее из ханаанитского Абди (что значит слуга) и хурритского Хеба (имя богини).

Сохранились лишь немногие подробности о взятии Иерусалима Давидом и его армией. По-видимому, в мощно укрепленную цитадель иевусеев проник небольшой отряд «командос», сумевших открыть ворота города изнутри. В данном случае роль троянского коня сыграл источник, расположенный на восточном берегу хребта, у подножия которого стояла цитадель Сион.

Толстая каменная стена Иерусалима позднего бронзового века (построенная в период MB П-В) повторяла контуры склона холма примерно до половины подъема. С внешней стороны укреплений находился источник городского водоснабжения – ключ Гифон (названный в честь одной из рек Эдема). Строители крепостной стены также возвели массивную башню (которая сейчас называется «башней источника») со стенами четырехметровой толщины над источником воды, чтобы предотвратить его захват осадными силами противника. Глубокий горизонтальный канал (евр. циннор) шел от источника в южном направлении вдоль склона холма и давал воду для орошения полей долины Кедрон. Канал был покрыт каменными плитами и землей, маскировавшей его сверху. Примерно в семи метрах от источника второй подземный канал отводил половину воды в западном направлении в огромный, высеченный в скале бассейн, служивший водным резервуаром для цитадели. По обе стороны от бассейна возвышались еще две башни (ныне известные как «озерные башни»), изолировавшие водный резервуар от внешнего мира. Из города к этому резервуару вел нисходящий туннель, позволявший водоносам заполнять свои емкости под защитой высоких башен и возвращаться в город без необходимости выходить на открытую местность за стеной Сиона. Давид понимал, что это потенциально слабое место во впечатляющей оборонительной системе Иерусалима.

Полководец Иоав вызвался провести небольшой отряд своих людей по оросительной системе под прикрытием темноты. В каком-то месте ирригационного канала была вскрыта каменная плита, закрывавшая доступ к акведуку. Затем люди прошли на север по каналу и достигли пересечения, где второй канал, питавший водный резервуар, уходил на запад. Через несколько метров они оказались в огромном бассейне и стали подниматься по скалистым бортам, чтобы добраться до тоннеля для водоносов, ведущего в цитадель под внешней стеной. Пока жители Иерусалима спали, Иоав подобрался к главным воротам, перебил стражу и открыл город для армии Давида, тайно собравшейся внизу в долине Кедрон. Израильтяне, их наемники-хабиру и хурритские военачальники устремились в Сион, убили сотни горожан прямо в постелях и захватили в плен АбдиХеба и его родственников. Больше в Египет не поступало писем от иевусейского правителя Иерусалима.

Последний конфликт с филистимлянами

Когда Шувардата/Анхус из Гефа получил весть о том, что Тадуа/Давид захватил Иерусалим у иевусеев, он понял, что его предали и теперь ему предстоит столкнуться с еще большими препятствиями для сохранения своей власти в регионе. Единственная возможность для царя филистимлян заключалась в нападении на своего бывшего союзника прежде, чем у Давида появится возможность закрепиться в городе и завоевать новые территории. Армия Гефа выдвинулась в холмы и расположилась в долине Рефаим к юго-западу от Иерусалима.

«Когда филистимляне услышали, что Давида помазали на царство над Израилем, то поднялись все филистимляне искать Давида. И услышал Давид, и пошел в крепость (Адуллам), [126]126
  Адуллам: современный Одуллам над долиной Ила.


[Закрыть]а филистимляне пришли и расположились в долине Рефаим» [2-я Царств, 5: 17–18].

Две армии сошлись в бою летом 1004 г. до н. э., и филистимляне были оттеснены на низменности. Место боя впоследствии было названо Ваал-Перацим («властелин прорывов»), поскольку вражеские боевые порядки были легко прорваны наемной армией Давида.

Анхус снова повел свои войска в холмы, и они снова потерпели поражение и подверглись преследованию вплоть до ущелья Газер. Теперь, когда угроза филистимлян была устранена, новая столица Давида наконец оказалась в безопасности. Шувардата/Анхус был унижен своим бывшим вассалом, и его поражение стало сигналом к мятежу для всех хабиру, находившихся на службе у филистимских правителей. Милкилу из Газера пишет в Египет, что он и царь Гефа теперь находятся под жестким давлением со стороны хабиру из страны холмов (т. е. Давида и его войск) и даже со стороны собственных слуг-хабиру.

«Да будет известно царю, моему господину, что против меня и Шувардаты ведется жестокая война. Пусть царь, мой господин, спасет свою землю от власти хабиру, или же пусть царь, мой господин, пошлет колесницы, чтобы забрать нас, пока наши слуги не убили нас» [ЕА 271].

Как и письма от Абди-Хеба из Иерусалима, письма от Милкилу резко прекращаются, и вскоре фараону пишет уже новый правитель Газера. Его называют Адда-Дану, [127]127
  Адда-Дану: «Адад рассудил».


[Закрыть]и он при поддержке Египта осуществляет меры по сдерживанию экспансии Израиля с возвышенностей на прибрежные низменности. Он немедленно размещает войска в Монхату (библейский Монахаф) на границе между территорией Газера и новым Израильским царством.

«Я слышал распоряжение, которое царь, мой господин, написал своему слуге: «Защити твоего (египетского) наместника и защити города царя, твоего повелителя»… Пусть царь, мой повелитель, знает о поступках своего слуги. Горы идут на меня войной, но я построил дом (т. е. крепость) под названием Манхату, чтобы подготовиться перед прибытием (египетских) лучников царя, моего повелителя» [ЕА 292].

Египтяне были явно обеспокоены укреплением власти Израиля и, как явствует из ответа Адда-Дану, послали новое распоряжение, приказывая царю Газера любой ценой защитить торговые маршруты на прибрежной равнине.

«Я слышал приказ царя, моего повелителя, своему слуге: «Защити место царя, где ты находишься (т. е. Газер)». Я охраняю его днем и ночью!» [ЕА 293].

По-видимому, этой демонстрации силы, подкрепленной египетскими войсками, было достаточно, чтобы предотвратить полномасштабное вторжение израильтян на прибрежную равнину. Старинные земли филистимлян и равнина Шарон оставались за пределами завоеванных территорий Давида в руках союзников Египта. Сам Газер так и не был насильственно захвачен Израилем, но перешел в его владения мирным путем – он был отдан в качестве приданого фараоном Хоремхебом, когда Соломон женился на второй дочери египетского царя.

История книги Царств, повествующая о мучительном рождении первой монархии Израиля – о мятеже Саула против филистимского угнетения, о его кратком, но бурном правлении над объединенным Израилем, о трагической гибели царя и его сыновей на высотах Гелвуи, о последующей политической борьбе между двумя его выжившими «сыновьями», об убийстве Иевосфея и, наконец, о приходе Давида к власти над Израилем после захвата Иерусалима, – это поистине замечательная история, которую многие считают одним из лучших исторических и литературных пассажей в Библии. Но теперь, когда у нас есть современные переводы писем периода Амарны, заполняющие пустые места, она стала гораздо богаче и увлекательнее.

Датировки Новой Хронологии, соотносящие период Амарны с периодом ранней монархии Израиля (ок. 1012–1000 гг. до н. э.), имеют важные последствия для нашего понимания обеих эпох. Эхнатон предстает в новом свете, так как его религиозные реформы происходили в эпоху библейских Псалмов, когда сам Яхве ассоциировался с солнечной символикой. Окно возможностей, которое открылось для Детей Яхве в течение периода «амарнской ереси», когда Египет был занят внутренними делами, позволило новому Израильскому царству возникнуть из хаоса ослабленного египетского правления в южном Ханаане. В конце концов, именно религиозная революция Атона, которая привела к хаосу на северных границах Египетской империи, привела Давида и его воинов к вратам Иерусалима.

Строительство царского города

Наступил 1004 год до н. э. – восьмой год правления Давида и его первый год на троне царя Иерусалима. Эхнатон умер, и юноша по имени Тутанхамон восседает на троне фараонов в Мемфисе. Город Амарна все еще занят царицей Сменхкара и ее двором, но египетский эксперимент с монотеизмом близится к концу, поскольку величественное безумие Эхнатона угасло вместе с ним.

Захватив цитадель иевусеев, Давид в первую очередь принялся за постройку дворца, достойного царя новой столицы Израиля. С этой целью он обратился к Ахираму, финикийскому правителю Тира на побережье Ливана. Финикийцы были опытными мореходами и на протяжении столетий поддерживали торговые связи с Египтом. Они обладали замечательными художественными навыками, приобретенными в результате снабжения фараонов предметами роскоши, изготовленными на севере. Кроме того, они занимались строительством каменных сооружений и имели неограниченные запасы качественной древесины в горах, поднимающихся за узкой прибрежной равниной. Ливан называли «Землей кедров». Поэтому почти ни у кого не возникало сомнений в том, что царские резиденции должны строить лучшие мастера этого региона – финикийцы.

Давид и Ахирам (библейский Хирам из Тира) заключили подряд, по которому новый царь Израиля получал в свое распоряжение команду финикийских каменщиков, плотников и резчиков по кости для строительства и украшения дворца Давида в Иерусалиме. Дворец был воздвигнут на огромном помосте на вершине холма, в центре старого города иевусеев. В дополнение к большой внешней стене, окружавшей холм и башни водораспределительной системы, иевусеи построили серию террас, опоясывавших восточный склон. Эти террасы были сооружены из валунов, засыпанных щебнем, и образовывали уступы, или гигантские «ступени», на которых можно было строить дома. В результате всех этих инженерных работ общее пространство в пределах городских стен было увеличено и предоставляло дополнительные жилые районы для растущего населения. Эта террасированная структура была известна как милло – слово, которое означает просто «наполнение». Впоследствии Давид продолжил строительство милло, добавив новые секции и отремонтировав старые террасы, возведенные иевусеями. Но главной задачей было увеличение площади дворцового фундамента и укрепление участков, прилегавших к крутому восточному склону холма. Здесь финикийские каменщики соорудили массивную опорную стену (ныне известную как «ступенчатая каменная структура»), перекрывавшую верхние террасы милло и предотвращавшую любые возможные просадки под весом нового дворца.

Новый «град Давидов», также известный как Сион, [128]128
  Сион: евр. Tsiyon, возможно, основанное на ханаанск. Tianna – город, который, согласно письмам Амарны (ЕА 284, 298 и 306), находился в состоянии войны с правителями прибрежной равнины.


[Закрыть]в течение нескольких лет представлял собой бурлящий человеческий улей вокруг строившегося дворца. Три нижних ряда каменной кладки были накрыты слоем кедровых балок, на которых возвели еще два ряда каменной кладки. Это был традиционный финикийский метод строительства зданий: слой кедровых балок предназначался для поглощения любых колебаний во время подземных толчков, регулярно происходивших на всей территории Леванта.

Ступенчатая каменная структура на восточной стороне «града Давидова», построенная для укрепления царского дворца в период Объединенной Монархии.

На пятом ряду каменной кладки возвышались кедровые стены и крыша царской резиденции с тронным залом, смотревшим на долину Кедрон.

С северной стороны ко дворцу примыкал внутренний двор, где была установлена новая скиния с Ковчегом Завета внутри. Ларец со Скрижалями Закона наконец был привезен из временного убежища в доме Аминадава в Ваалахе (впоследствии известном как Кириаф-Иарим), где он оставался в течение двадцати лет с тех пор, как филистимляне вернули Израилю военный трофей после его захвата в бою при Авен-Езере в 1024 г. до н. э. Священный ларец был внесен в город Иерусалим через двадцать лет после того, как его забрали из святилища в Силоме в дни верховного жреца Илии. Процессия, несущая Ковчег Завета, была встречена Давидом, который, сбросив свои царские одежды, танцевал перед могущественным символом силы Яхве, пока золотой ларец несли на его новое место в царской резиденции. Было решено, что в конце концов скрижали Моисея разместятся в новом храме на горе Мория – скалистой вершине, смотревшей на «град Давидов» с севера, – неподалеку от того места, где Авраам положил своего сына Исаака на жертвенный алтарь. Однако постройка храма Яхве пока находилась за пределами возможностей царя Давида, сосредоточившего все свои усилия на расширении царства и поражении врагов Израиля. Работа по воздвижению Иерусалимского храма выпала на долю прославленному сыну и преемнику Давида – Соломону.

Войны царя Давида

Усмирив филистимлян на прибрежной равнине (по крайней мере, временно), Давид устремил взор на восток с намерением расширить свое влияние на другую сторону долины Иордан в земли Моава. Моавитяне быстро покорились и стали вассалами, платившими дань в царские сундуки Израиля. Границы царства Давида были надежно защищены с запада и востока, но теперь новый враг угрожал с севера. Это был Адад-Азиру («Адад – мой помощник», библейский Адраазар), царь арамейцев из Сувы (библейский «царь Сувский»). Его царство, раскинувшееся на Сирийской равнине к востоку от гор Ливана, на северо-западе достигало Дамаска – региона, который египтяне называли Амурру, или «земли аморреян». В письмах Амарнского периода этот Адад-Азиру называется простым сокращенным именем Азиру.

Во времена Лавайи (1012–1011 гг. до н. э.) царем Сувы был Абди-Аширта, но к тому времени, когда Давид завоевал Иерусалим, Азиру представлял собой новую силу в арамейских землях. Абди-Аширта и Азиру – точно так же, как Лавайя и Давид – оказались настоящим бедствием для власти Египта в этом регионе. Оба молодых царства – Израиль и Сува – воспользовались благоприятной возможностью для мятежа против северной империи, доживавшей свой век под управлением слабых фараонов конца XVIII династии. Оба пользовались наемными войсками хабиру в качестве эффективного средства войны против соседних стран, лояльных Египту.