Текст книги "Меж двух огней"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

Странно, но она, вероятно, менее других на планете отдавала себе отчет в этих изменениях, поскольку прибыла из общества, которое отрицает саму идею неравенства мужчин и женщин. Но на редкость приверженное традициям патриархальное общество и религия Грейсона уже тысячу лет изолированно развивались в мире, в котором смертельные концентрации тяжелых металлов сделали планету худшим врагом собственного народа. Основные принципы, сформировавшие эти традиции, подразумевали, что любое изменение должно происходить постепенно, точнее очень постепенно, но Лафолле все время замечал, как вокруг него постоянно и почти незаметно что-то меняется. Он полагал, что в основном это хорошие изменения, не всегда и не для всех удобные, как выяснилось чуть менее года назад, когда группа религиозных фанатиков пыталась убить его землевладельца, – но хорошие. Однако он был практически уверен, что леди Харрингтон все еще не понимает, насколько решительно молодые женщины Грейсона начали изменять свою жизнь по примеру, который подавали она сама и другие мантикорианки, служившие в грейсонских военно-космических силах. Не то чтобы Грейсон обнаруживал какие-то особые признаки превращения в зеркальное отражение Звездного Королевства. Наоборот, грейсонцы развивали новую модель жизни по собственному образцу, и Эндрю часто задавался вопросом, к чему это может привести…

Они прошли коротким коридором и поднялись на лифте на второй этаж дворца, где были расположены личные апартаменты Хонор. Двери лифта открылись, и Лафолле увидел поджидавшего их пожилого мужчину с серыми глазами и редеющими рыжеватыми волосами. Хонор, склонив голову набок, обратилась к встречавшему:

– Привет, Мак. Что случилось?

– Мы только что получили сообщение с космодрома, мэм.

Подобно Хонор, Джеймс МакГиннес носил гражданскую одежду – как и подобало мажордому поместья Харрингтон. Он был единственным из всех ее подданных, кто обращался к ней каким-либо отличным от «миледи» образом. Объяснялось это очень просто: старший стюард МакГиннес был ее личным стюардом, или, как она любила говорить – главным хранителем, – вот уже более восьми лет. Он единственный из всех здешних слуг знал ее еще до того, как она была возведена в рыцарское достоинство, а позднее стала графиней и землевладельцем. В присутствии посторонних он обычно называл ее «миледи», но в личном общении всегда возвращался к прежнему воинскому этикету.

– Какое сообщение? – спросила Хонор, и он широко улыбнулся в ответ.

– От капитана Хенке, мэм. Три часа назад ее «Агни» совершил альфа-переход.

– Мика здесь? – радостно переспросила Хонор. – Отлично! И когда же нам ее ждать?

– Она зайдет на посадку через час-другой, мэм.

Что-то странное послышалось в тоне МакГиннеса, и Хонор посмотрела вопросительно.

– Она не одна, мэм, – доложил стюард, – с нею адмирал Белая Гавань. Он спрашивает, можно ли ему сопровождать капитана Хенке во Дворец Харрингтон.

– Граф Белой Гавани здесь? – заморгала Хонор, и МакГиннес кивнул. – Он говорил что-нибудь о причине визита?

– Нет, мэм. Он только спросил, согласитесь ли вы принять его.

– Конечно соглашусь! – Она задумалась на несколько секунд, затем встряхнула головой и вручила МакГиннесу футляр с пистолетом. – Ну вот, теперь придется наряжаться… Проследи, чтобы его почистили, Мак.

– Конечно, мэм.

– Благодарю. Думаю, надо послать за Мирандой, она мне нужна.

– Я уже позаботился, мэм. Она сказала, что будет в гардеробной.

– Тогда я не должна заставлять ее ждать, – подытожила Хонор и помчалась по коридору к ожидающей ее служанке, ломая голову, почему с ней захотел встретиться сам граф Белой Гавани.

* * *

Стук по косяку открытой двери послужил Хонор предупреждением, и она с улыбкой посмотрела на гостей, которых МакГиннес провел в ее просторный, залитый солнцем кабинет. Она была одна, если не считать Лафолле, чье постоянное присутствие, согласно законам Грейсона, было обязательным, и Нимица. Говард Клинкскейлс, ее управляющий, в этот день находился в Остин-Сити на переговорах с канцлером Прествиком. Хонор встала и вышла из-за стола, чтобы протянуть руку стройной женщине, чья кожа была разве что чуть светлее, чем иссиня-черная, как космос, форма КФМ.

– Мика! Почему ты не предупредила меня о своем прибытии? – воскликнула Хонор.

Вошедшая женщина крепко пожала ей руку.

– Потому что я не знала, что прибуду.

Сильное мягкое контральто капитана второго ранга Мишель Хенке звучало насмешливо, гостья широко улыбнулась хозяйке дома. Мика Хенке была двоюродной сестрой королевы Елизаветы, и в ее внешности отражались характерные черты представителей дома Винтонов. Когда-то она была соседкой Хонор по комнате и ее «общественным наставником» в общежитии Академии на острове Саганами. Несмотря на огромное социальное неравенство между ними, она стала самым близким другом Хонор, и сейчас глаза ее светились от радости встречи.

– «Агни» совсем недавно снова перевели в Шестой флот, и адмирал Александер выбрал нас в качестве такси.

– Ясно.

Хонор снова пожала руку Хенке и повернулась к ее спутнику – высокому, широкоплечему адмиралу.

– Милорд, – произнесла она более официально и подала руку и ему. – Рада видеть вас снова.

– Я тоже, миледи, – ответил он столь же официально и…

Ее скулы вспыхнули румянцем, когда он нагнулся, чтобы вместо рукопожатия поцеловать ей руку. Это был обычный для Грейсона способ приветствовать женщину, и, живя здесь, она уже привыкла к нему, но смутилась, когда этот фокус выкинул адмирал Александер. Разумом она понимала, что ее титул выше чем его и, безусловно, дает ей право на подобное приветствие, но она носила свой титул всего шесть лет, тогда как род графов Белой Гавани возник одновременно со Звездным Королевством. К тому же граф был одним из самых уважаемых адмиралов флота, в котором она служила в течение более тридцати лет.

Белая Гавань выпрямился, в синих глазах вспыхнул огонек – будто он отгадал ее чувства и мысленно упрекнул за них. Они не виделись почти три стандартных года, фактически с того дня, когда Хонор отправили в отставку, и она лишь улыбнулась в ответ, отметив про себя новые глубокие морщины вокруг его заблестевших глаз.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласила она, жестом указывая на стулья, расставленные вокруг журнального столика.

Пока все рассаживались, со своего насеста на стене спрыгнул Нимиц, мягко ступая, обошел вокруг стола и протянул Мике сильную, крепкую переднюю лапу. Хенке рассмеялась.

– И я тебя очень рада видеть, паршивец, – приветствовала кота капитан, пожимая протянутую лапу. – Ну, как, удалось стащить приличный пучок сельдерея?

Нимиц фыркнул, выражая тем самым мнение о ее чувстве юмора, но Хонор благодаря взаимной эмпатической связи ощутила, что он очень доволен. Люди с Мантикоры и Грифона – двух других обитаемых планет Звездного Королевства – склонны недооценивать интеллект древесных котов с планеты Сфинкс, но Мика и Нимиц были старыми друзьями. Как и Хонор, Хенке знала, что шестилапые коты умнее очень многих двуногих людей и, несмотря на неспособность говорить, лучше понимают обычный человеческий язык, чем большинство мантикорских подростков.

Она также знала о слабости всех древесных котов и, снова усмехнувшись, достала из кармана стебель сельдерея и протянула коту. Нимиц с радостью схватил его и принялся чавкать, прежде чем его человек успел запротестовать или вообще хоть что-то сказать.

Хонор вздохнула.

– Не прошло и пяти минут, как ты здесь, а уже балуешь его! Ты коварное существо, Мика!

– С кем поведешься, от того и наберешься! – быстро подхватила Хенке, и тут уж настал черед Хонор рассмеяться.

Хэмиш Александер, откинувшись на спинку стула, внимательно наблюдал за происходящим. Последний раз он видел Хонор Харрингтон после поединка, в котором она убила Павла Юнга, графа Северной Пещеры. Поединка, который стоил ей карьеры и едва не стоил жизни, ибо Северная Пещера открыл огонь до сигнала и стрелял ей в спину. При той последней встрече ее прооперированная после ранения левая рука и плечо были еще неподвижны, но физические раны не шли ни в какое сравнение с теми, что глубоко поразили ее сердце.

Глаза Александера потемнели, когда он вспомнил подробности трагедии. Убив на дуэли Северную Пещеру, она, конечно, отомстила за смерть человека, которого очень любила, но это не могло вернуть Пола Тэнкерсли к жизни, а лишь позволило пережить потерю. Белая Гавань пытался предотвратить тот поединок, поскольку знал, чем он обернется для ее карьеры, но попытка была напрасной. Она считала, что обязана совершить акт правосудия, и при ее характере любой другой исход дела был неприемлем. Он смирился с этим, хотя бесконечно сожалел о последствиях. А еще он задавался вопросом: понимает ли она, как сходны чувства, которые довелось пережить им обоим, как много знает он о боли и печали потерь? Вот уже пятьдесят стандартных лет его жена была полным инвалидом. До нелепой воздушной катастрофы Эмили Александер была популярнейшей актрисой Звездного Королевства – и, в течение долгих мучительных лет видя ее чудесную отважную душу заключенной в тюрьме немощной плоти, Хэмиш Александер познал полную меру страдания, которое может причинить любовь.

Но сидящая перед ним женщина уже не была похожа на ту, с почерневшим от горя лицом, какой он помнил ее со дня последней встречи на борту линейного крейсера «Ника». А еще, в первый раз увидев ее не в военной форме, он удивился тому, как прекрасно выглядит она в грейсонском платье. И как достойно держится. Понимает ли она сама, как сильно изменилась и какой характер носят эти изменения? Она всегда была отличным офицером, но здесь, на Грейсоне, в ней появилось что-то еще. Хонор была вдвое моложе его, однако он отчетливо ощущал ее скрытую внутреннюю силу, когда она обменивалась шутками с капитаном Хенке. Ее улыбка скрывала такую невыносимую печаль, такую боль утраты, такие глубокие незаживающие раны, что Александеру становилось страшно – но и радостно, потому что он чувствовал, как в этих муках укреплялась несокрушимая воля Хонор, ее стальной каркас, – радостно за нее и за Королевский флот Мантикоры. Офицеров ее калибра на королевской службе было не так уж много, и он очень хотел снова увидеть ее в мантикорской военной форме… даже если это означало отправку Хонор в сектор Бреслау.

Хонор перестала смеяться и посмотрела на графа.

– Прошу прощения, милорд. Капитан Хенке с Нимицем – старые друзья, но я не должна позволять им отвлекать меня. Чем могу служить, сэр?

– Я прибыл сюда в качестве посланника, дама Хонор, – ответил он. – Ее величество просила меня встретиться с вами.

– Ее величество?

Хонор выпрямилась на стуле, а граф кивнул.

– Мне поручено попросить вас вернуться на действительную военную службу, миледи, – спокойно сказал он.

И был поражен внезапным, ярко вспыхнувшим светом в ее темных, шоколадного цвета глазах. Она хотела что-то сказать, но затем, передумав, глубоко вздохнула, и он увидел, как свет погас. Он не исчез совсем, скорее стал приглушенным – видимо, благодаря новому отношению к себе и ко всему происходящему, а также переоценке прошлого, – и граф почувствовал возросшее уважение к этой новой Хонор Харрингтон.

– На действительную службу? – переспросила она несколько секунд спустя. – Я польщена, конечно, милорд, но уверена, что и вы, и ее величество хорошо осведомлены: я выполняю сейчас другие обязанности.

– Конечно, и не только мы, но и Адмиралтейство, – ответил Белая Гавань тем же спокойным тоном. – То, что вы сделали здесь, и не только как землевладелец Харрингтон, но и как офицер грейсонского флота, невозможно переоценить. Именно поэтому ее величество просила передать вам ее просьбу, а не приказ о возвращении на службу. Она также поручила мне сообщить, что она никогда – ни в этот раз, ни впредь – не будет настаивать на вашем возвращении. Звездное Королевство слишком жестоко обошлось с вами… – Хонор уже приготовилась ответить, но граф жестом остановил ее. – Прошу вас, миледи. Именно так и было, и вы знаете это. Особенно отличилась Палата Лордов – отнесшаяся к вам с чудовищным неуважением, которое стало оскорблением лично для вас, для вашей воинской чести и для чести Звездного Королевства. Ее величество и герцог Кромарти знают об этом, как знает и весь Флот, и большинство наших сограждан. Никто не вправе упрекнуть вас, если вы останетесь здесь, где вам оказано уважение, которого вы заслуживаете.

Лицо Хонор вспыхнуло, хотя Нимиц подтвердил, что граф искренен. Древесные коты всегда улавливали чувства людей, но, насколько она знала, она стала первым человеком, который сумел ясно ощутить эмоции древесного кота – а затем, через Нимица, и эмоции других людей. Эта необычная способность развивалась в течение последних пяти с половиной лет, и Хонор постепенно научилась управляться с ней. И хотя это существенно расширило поле чувственного восприятия, временами Хонор остро желала ничьих посторонних чувств не слышать, и сейчас был как раз такой случай. Она знала, что Нимиц обеспечивает ей одностороннюю связь с другими людьми. Белая Гавань наверняка не сможет почувствовать, что она читает его глубоко скрытые эмоции, но глубокое уважение и сочувствие, которые исходили от графа, ужасно смущали ее. Независимо от чужого мнения, Хонор слишком хорошо отдавала себе отчет в собственных ошибках и слабостях, чтобы хоть на секунду поверить, что она заслужила такие чувства.

– Я не это имела в виду, милорд, – сказала она, помолчав несколько мгновений. Голос прозвучал несколько хрипло, и она откашлялась, чтобы прочистить горло. – Я понимаю, почему лорды отреагировали подобным образом. Я не могу согласиться с ними, но я их понимаю, и я прекрасно знала в то время, какой будет их реакция. Поэтому я согласилась стать землевладельцем не только номинально и приняла на себя все связанные с моим новым положением обязанности, не говоря уже о службе в ГКФ. У меня есть теперь обязательства, которыми я не могу просто пренебречь, как бы ни хотелось мне снова вернуться на действительную службу в Звездном Королевстве.

Хонор посмотрела через плечо на Эндрю Лафолле, молча и без всякого выражения на лице стоявшего за ее стулом. Его внутреннее состояние она тоже чувствовала. Он был взволнован куда сильнее, чем Александер, почти смятен, им овладела буря эмоций, яростное одобрение того факта, что ей дали шанс реабилитироваться на мантикорской службе, мешалось с отстраненно холодным согласием с адмиралом: Звездное Королевство действительно обошлось с ней крайне несправедливо. Но острее всего чувствовался страх: возвращение к активной службе в КФМ может означать угрозу для безопасности женщины, которую он обязан защищать. Тем не менее она не ощущала никакого давления с его стороны. Он был военным и грейсонцем. Его долг состоял в том, чтобы охранять своего землевладельца, а не указывать, что ей делать. Это не мешало ему с изысканной вежливостью и упрямой настойчивостью заставлять Хонор подчиняться, если ей грозила опасность, а также принимать меры против любого, кто мог нанести ей оскорбление, но он никогда бы не осмелился влиять на ее решения. Его переживания были глубокими и серьезными, как и его преданность ей. Он хотел одного – чтобы она поступила так, как считает нужным и правильным, – и Хонор мысленно оперлась о его невидимую поддержку, когда повернулась к Белой Гавани.

– Я хорошо понимаю, о чем вы говорите, миледи, и уважаю вашу позицию, – сказал граф. – Как я уже отметил, ее величество просто просила вас рассмотреть наше предложение и приказала Адмиралтейству согласиться с любым вашим решением. Если вы предпочтете не возвращаться на действительную службу, вы можете оставаться на половинном жаловании столько, сколько пожелаете… пока не решите вернуться.

– И это все, чего хочет от меня Адмиралтейство?

– Я был бы счастлив сказать вам, что у них есть задача, достойная вас, миледи, но это не так, – искренне ответил граф. – Мы собираем небольшую эскадру вспомогательных крейсеров для размещения их в Силезии. Полагаю, вы хотя бы в общих чертах знаете о состоянии дел в том районе? – Хонор кивнула, а он беспомощно пожал плечами. – Мы не можем перебросить туда силы, необходимые в данной ситуации, но от нас требуют предпринять хоть какие-нибудь шаги, и это все, что может сделать Адмиралтейство. И поскольку они не могут послать достаточно мощную группу, они намереваются направить туда одного из лучших офицеров в надежде, что выдающемуся командиру удастся достигнуть хоть какого-то результата, несмотря на ограниченные средства.

Хонор задумчиво разглядывала графа, пытаясь через Нимица прочитать чувства, скрывающиеся за словами. Она улыбнулась своей кривой улыбкой, но на этот раз ей было не до смеха.

– Думаю, это не единственная причина, по которой меня хотят послать туда, милорд, – сказала она.

Белая Гавань кивнул, нисколько не удивившись ее проницательности. Он всегда отдавал должное острому уму Хонор.

– Откровенно говоря, миледи, вы правы. Если бы адмирал Капарелли был свободен в своих действиях, он представил бы вас к флагманскому званию, которого вы давно заслуживаете, и дал бы вам эскадру кораблей стены – или вернул хотя бы вашу собственную эскадру линейных крейсеров. Но он не может так поступить. Политические силы, которые вынудили его отправить вас в отставку, все еще диктуют условия, хотя и несколько ослабили свои позиции.

– Тогда почему я должна принять это предложение?

Адмирал с пониманием отнесся к тому, что в голосе ее прорезался гнев, а глаза вспыхнули.

– Простите, милорд, но ваше предложение заставляет думать, что меня собираются бросить на очередную станцию «Василиск» и с теми же неадекватными силами, которые были у меня там.

– В некотором смысле да, – признался граф. – Но посмотрим на проблему с другой стороны. Наступил удобный момент, чтобы окончательно вернуться на мантикорскую службу. И как бы это меня ни возмущало, но я вынужден сказать, что, возможно, нам еще долго не представится другой такой возможности. Поверьте мне, в Адмиралтействе долго размышляли, прежде чем предложить вам командирскую должность. Баронесса Морнкрик и Первый Космос-лорд сказали мне не слишком много, но из их слов я понял, что они не предложили бы вам ее, не будь на то других причин.

– Каких же? – коротко спросила она.

– Миледи, вы являетесь одним из лучших офицеров Флота, – решительно сказал Белая Гавань. – Если бы не ваши политические враги, которых вы заработали в немалой степени тем, что слишком хорошо выполняли свой долг, вы бы уже давно были по меньшей мере коммодором, и на флоте хорошо известно, почему обстоятельства сложились иначе. Но в данном случае кое-кто из этих самых врагов и предложил назначить вас для выполнения этой миссии.

Ноздри Хонор затрепетали от удивления, а граф медленно кивнул в знак подтверждения. Она откинулась на спинку стула, протянула руки к Нимицу, тот скользнул к ней на колени и наклонил голову, переведя пристальный взгляд травянисто-зеленых глаз на адмирала. Она обняла кота, прижала к груди, поглаживая одной рукой, и взглядом попросила Александера продолжать.

– Ваше имя назвала графиня Нового Киева. Мы не можем знать точно ее мотивы. – сказал граф. – Я совершенно уверен, идею ей подсказал кто-то другой, но остальные представители оппозиции либо согласились, либо воздержались. Новый граф Северной Пещеры был единственным пэром, который активно выступил против, но после того, что случилось с его братом, он почти вынужден придерживаться такой линии поведения, иначе он открыто признает, каким подонком был на самом деле Павел Юнг. Как я уже сказал, мы не знаем точно, почему они сделали это. Полагаю, отчасти потому, что даже ваши враги понимают, что вы – хороший офицер. Другая причина может заключаться в том, что на последних всеобщих выборах оппозиция потерпела сокрушительное поражение и вы им просто подвернулись под горячую руку, – так что, возможно, они рассматривают это предложение как способ вернуть утраченные позиции – и при этом ухитриться не дать вам должность, которой вы действительно заслуживаете. И у них могут быть и менее приятные мотивы. Давайте будем откровенны: слишком мало шансов, что вы сможете добиться чего-то существенного, имея лишь четыре вооруженных транспортных судна, – каким бы отличным офицером вы ни были. Так что ваши враги могут просто ожидать вашего провала, который наверняка используют, чтобы оправдать то, как они обошлись с вами раньше.

Хонор медленно кивала головой, следя за его рассуждениями, и ледяной комок гнева внутри наконец растаял от радостной мысли: она может вернуться на службу Мантикоре!

– Учитывая сложившиеся условия, – продолжал ровным голосом Белая Гавань, – я бы не советовал соглашаться на их предложение. Они рассчитывают на то, что все шансы против вас, и они правы. Но это еще не все. Тот, кто манипулирует ими, – опытный и проницательный стратег. Поскольку оппозиция сама предложила вашу кандидатуру, у Адмиралтейства нет иного выбора, кроме как предложить это место вам. Если это не будет сделано – или если вы откажетесь, – у оппозиции появится право заявить, что вам дали шанс, а вы отклонили его. В конечном счете, это не будет решающим препятствием для возвращения на королевскую службу, но намного затруднит его и оттянет – по меньшей мере на год, не исключено, что больше. С другой стороны, если вы согласитесь на это назначение, оно вряд ли продлится дольше шести-восьми месяцев. К тому времени военная ситуация может измениться до такой степени, что мы высвободим легкие корабли и отправим в Силезию. И даже если этого не произойдет, то все равно мы будем наращивать в этом регионе концентрацию вспомогательных крейсеров. Так или иначе, Адмиралтейство, выждав какое-то время, будет вправе назначить вас на другую должность, более достойную вас. Учитывая то, что лорды должны будут утвердить и ваше повышение по службе, и перевод в другой сектор, вероятно, нельзя будет достаточно быстро присвоить вам ранг, который вы должны получить по праву, но это не помешает Адмиралтейству предоставить вам такие полномочия, которых вы заслуживаете.

– Из ваших слов, милорд, следует, что я должна согласиться, – сказала Хонор.

Граф Белой Гавани немного поколебался, а затем кивнул.

– Полагаю, что так, – вздохнул он. – Мне это не по душе: я предпочел бы, чтобы вы командовали одной из моих эскадр в Шестом флоте. Но, учитывая ситуацию, для вас это шанс вернуться к исполнению своего долга. Не самый лучший шанс. Чертовски несправедливый, говоря по чести. Но только таким путем и можно все исправить… – он недовольно дернул плечом. – Как я уже сказал, никто не будет обвинять вас, если вы решите остаться здесь, и я уверен, что Протектор Бенджамин и гранд-адмирал Мэтьюс, не говоря уже о подданных поместья Харрингтон, хотели бы, чтобы именно так вы и поступили. Но я буду с вами откровенен, миледи. Мы так же сильно нуждаемся в вас, как и Грейсон, если не больше. Мы противостоим сейчас самому мощному флоту космоса – чуть уступающему нам в плане оснащенности и явного превосходящему нас по общему тоннажу. Идет борьба за само наше существование. Гонять пиратов в Силезии – это, может быть, и не вопрос жизни и смерти для Звездного Королевства. Но если ваше назначение туда на период в несколько месяцев – единственный способ, с помощью которого мы сможем вернуть вас к решению более важных задач, Адмиралтейство готово заплатить такую цену. Вопрос в том, готовы ли к этому вы.

Хонор нахмурилась, задумчиво глядя на Александера, ее пальцы ласково поглаживали мягкий мех Нимица, и неразличимое человеческим ухом урчание кота становилось слышнее, когда она прижимала его к себе. Холодный гнев, вызванный предложением, которое следовало расценить как намеренное оскорбление, еще полыхал в ней, но все же она понимала, что Александер прав. Он просил ее отказаться от собственной – и великолепной – эскадры супердредноутов и положения второго офицера в иерархии целого флота – ради того, чтобы принять командование жалкой четверкой переделанных транспортных судов в глухом (с точки зрения стратегии) углу вселенной… И тем не менее он был прав. Такую цену назначила ей оппозиция за возвращение в ряды флота родного королевства и подтверждение ее профессиональных качеств.

Она молча сидела почти целых три минуты, затем вздохнула.

– Я не буду прямо сейчас говорить «да» или «нет», милорд. Я хочу посоветоваться с Протектором Бенджамином и гранд-адмиралом. Я понимаю, что вам надо возвращаться к своим обязанностям, но я буду рада, если вы найдете возможность погостить у меня денек-другой. Я хотела бы снова обсудить с вами этот вопрос после разговора с Протектором и адмиралом Мэтьюсом.

– Конечно, миледи, – ответил граф.

– Благодарю вас. А теперь, – она поднялась со стула, – если вы и капитан Хенке согласитесь отужинать со мной, мой повар будет рад познакомить вас с настоящей грейсонской кухней.