Текст книги "Яростный клинок"

Автор книги: Дэвид Геммел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Я думал, что сумел скрыться, – ответил Валанус. – Они застали меня врасплох.

– А мне казалось, что воины Каменного Города неуязвимы.

– Все уязвимы, – ответил гость, спуская ноги на пол. Острая боль пронзила голову, и он поморщился.

– У тебя шишка размером с гусиное яйцо. Наверное, пробили череп. – Гаршон улыбнулся, взял стул и сел напротив Валануса. – И кто твой спаситель?

– Молодой риганте – в том возрасте, когда люди еще великодушны.

Гаршон внимательно поглядел на гостя. При слове «спаситель» выражение его лица на мгновение изменилось. Только на мгновение, но старый торговец успел заметить. Что это означало? Раздражение?.. Не только.

– Ты выжал сведения из уцелевшего бандита?

– Нет.

– Значит, убил его?

– Нет. Коннавар попросил меня пощадить его. Гаршон наклонился вперед с улыбкой.

– Попросил?.. Должно быть, удар по голове привел тебя в хорошее расположение духа. Это не похоже на тебя, Валанус.

– Я пришел сюда обсудить другие дела, – сказал тот, бросая взгляд на служанку.

– Ах да. Другие дела. – Повернувшись к девушке, Гаршон махнул рукой. Она поклонилась и вышла из комнаты. Старик посидел немного в молчании, а потом заговорил на языке Камня. – Генерал Джасарей очень щедр. Мой человек в Эселиуме послал весточку, что он оставил три тысячи золотых ему на хранение.

– Только пять сотен из них предназначаются для тебя. Остальные потребуются нашим союзникам.

– Союзникам? У вас нет союзников. Только слуги. А что требуется от моих… друзей среди гатов?

– Большое количество зерна, мяса, запасные лошади и две тысячи вспомогательных всадников.

– Сколько зерна?

– Я сообщу вам подробности, когда генерал выработает стратегию.

Гаршон налил себе еще вина.

– Что бы вы, люди Каменного Города, делали, если бы не нашли предателей?

– Мы все равно победили бы, только не так быстро. И я не думаю о наших союзниках, как о предателях. Они помогают нам одолеть их врагов. Где здесь предательство? – Валанус поднялся. – Думаю, мне пора лечь. Голова раскалывается, будто по ней бьют молотом.

– Значит, сегодня тебе не нужна женщина?

– Нет.

Высокий светловолосый воин вышел из комнаты. Гаршон проводил его взглядом. Тургонец был сильным мужчиной, практически бесстрашным. И все же…

Гаршон вышел из комнаты и проследовал по длинному коридору в маленькую боковую каморку. Там сидело четверо, двое были ранены: у одного перевязано плечо, у другого на сломанную ногу наложена шина.

– Что случилось? – спросил Гаршон.

Ответил один из здоровых людей, худой и лысеющий, с лицом покрытым оспинами.

– Он был уже наш, но тут подбежал этот юноша. Сломал ногу Варику и пырнул Джена. Очень хороший воин. И мы не знали, один ли он. Поэтому бежали.

Старый торговец ничего не сказал. Они знали, что парень один. Но он напугал их. Гаршон повернулся к Варику:

– Как твоя нога?

– Сломана ниже колена. Пройдут недели, прежде чем я смогу ходить.

– Почему Валанус оставил тебя в живых?

– Этот парень сказал ему не убивать меня. Говорю тебе, у меня сердце чуть не разорвалось.

– Попросил его, ты хочешь сказать?

– Нет. Просто сказал: «Не убивай его». На мгновение мне показалось, что он все равно это сделает. Но, слава Таранису, пронесло.

– Как ты думаешь, что сделал бы мальчик, если бы Валанус зарезал тебя?

– Не знаю, – пожал плечами Варик.

– У него было оружие?

– Да. Сверкающий нож.

– Опиши сцену. В точности.

Варик повиновался. Гаршон выслушал, заставил повторить, потом отвернулся. Когда он встал, чтобы выйти из комнаты, человек, меченный оспой, снова заговорил:

– Почему бы не прирезать ублюдка в кровати?

– Я могу прирезать тебя, – ответил Гаршон. – Думаешь, мне хочется заполучить Джасарея во враги? Я не могу убить Валануса в собственном доме. Мне казалось, что вас четверых вполне хватит. Глупо с моей стороны. Но я же не знал, что на вас нападет мальчишка.

Оставив их, он прошел по коридору и спустился в зал. На возвышении танцевали женщины. Гаршон оглядел толпу в поисках Бануина и юноши. Некоторое время он изучал риганте, потом подозвал служанку и отправил ее к Бануину.

Вернувшись в свои покои, старик достал еще два бокала и кувшин вина. Через несколько минут пришел Бануин, за ним юноша. Мальчик хорошо двигался, сразу чувствовался воин. Гаршон предложил гостям сесть и налил им вина.

– Твой юный друг оказал мне услугу, Бануин, – сказал он. Купец из Камня удивился и бросил взгляд на спутника. – Спас от грабителей моего гостя. Я у него в долгу.

– Пустяки, – отозвался юноша. Голос у него был сильный и властный. Однажды этот человек будет править, подумал Гаршон. Он повторил про себя имя: Коннавар. Где-то он его уже слышал. Старый торговец заметил неровный шрам на щеке юноши и странные глаза.

– А, – сказал Гаршон. – Ты тот мальчик, который сражался с медведем и спас принцессу.

– Никакой принцессы я не видел, хотя медведь действительно был.

Гаршон указал на нож у него на поясе.

– Ты сражался с медведем этим ножом?

– Да.

– Можно посмотреть?

Коннавар поднялся, обнажил клинок и протянул его торговцу рукоятью вперед.

– Очень красивый, – восхитился тот. – Если когда-нибудь решишь продать…

– Не решу.

– Я тебя понимаю. – Протянув нож обратно, Гаршон обернулся к изумленному Бануину. – Похоже, твой юный друг не поведал тебе о своем подвиге?

– Пока нет, – отозвался торговец, скрывая раздражение.

– Он победил четверых грабителей. Одному сломал ногу, другого пырнул в плечо. Остальные сбежали. И был очень милосерден: мой гость убил бы одного из них, но Коннавар остановил его. – Бледно-голубой глаз уставился на юношу. – А почему? Мир, несомненно, стал бы лучше без нескольких грабителей.

– Я убивал людей, заслуживающих смерти, – ответил Конн, – но в битве, а этот грабитель был беззащитен. – Он пожал плечами. – Я ни о чем не сожалею.

– Такое можно услышать только из уст молодого, – заметил Гаршон. Подойдя к сундуку, он откинул крышку, вытащил кошель и кинул его юноше. – Здесь двадцать серебряных монет. Прими их в знак моей благодарности.

Коннавар бросил взгляд на старшего товарища, который почти незаметно кивнул. Потом привязал кошель к поясу, но не сделал ни малейшей попытки поблагодарить хозяина.

– Сегодня вы останетесь здесь как мои гости. Все будет для вас бесплатно – вино, женщины, еда и ночлег.

– Спасибо, Гаршон, – сказал Бануин, поднимаясь. – Это очень благородно с твоей стороны.

– Вовсе нет. – Он снова повернулся к Коннавару: – Если тебе понадобятся мои услуги, стоит только попросить.

Коннавар кивнул, однако снова промолчал. Гаршон проводил их до двери, а потом вернулся на ложе. Интересно. Бесстрашный Валанус испугался мальчишки. Теперь Гаршон знал почему. В нем, под внешним спокойствием, крылось что-то очень опасное. Может быть, смерть.

Конн с радостью покинул шумный город Гориазу. Сам воздух там был полон странных запахов и вони. А дочь земли его разочаровала. Ей не хватало искусства Эриаты, и из ее рта несло прокисшим вином. Расслабиться юноша смог только на открытой равнине. Здесь пахло травой, и морской ветерок нежно касался лица.

Почти на сто миль тянулась равнина, и только редкие холмы нарушали монотонность ландшафта. Путники встречались редко, а когда встречались, Конна поражали знания Бануина о них. Маленький торговец опознавал племена по разным цветам плащей, рубашек или украшений. Он всех встречал тепло и радостно. Одежду риганте Бануин сменил на красную тунику до колен, кожаные штаны, сапоги и островерхую синюю шляпу, потрепанную настолько, что местами сквозь материю проглядывала деревянная основа. Торговец утверждал, что это его «счастливая» шляпа. Одежда Конна вызывала у встречных живой интерес, поскольку среди гатов был почти неизвестен узор плаща, характерный для риганте – синие и зеленые клетки, и юношу много расспрашивали о его родине.

В основном люди были дружелюбны, только однажды, в самом начале пути, Конн почувствовал угрозу. Пять мрачных всадников в черных плащах перегородили им дорогу.

– Спокойно, Конн, – тихо велел Бануин.

Он приветственно поднял руку и тронул коня; его спутник последовал за ним. У пятерых неизвестных были кривые кавалерийские сабли и короткие охотничьи луки. Конн знал, что Бануин умеет сражаться без оружия, поскольку они с Иноземцем провели не один вечер, упражняясь в рукопашном бою, но пятеро вооруженных мужчин – не шутка.

– Доброе утро, – возгласил Бануин. – Да улыбнется Даан всадникам-гатам, а особенно тем, кто родом из деревни Гудри.

– Я знаю тебя, Синяя Шляпа, – сказал главный, молодой мужчина с висячими светлыми усами и волосами, заплетенными в косы. – Ты тот купец, который привозил медовые конфеты зимой.

– А ты парень, который сидел на дереве, – ответил Бануин. – Оста? Так ведь?

Тот рассмеялся.

– Остаран, Остой меня называют друзья. Ты не везешь медовых конфет?

– Увы, сейчас нет, друг мой. А вы далеко от своей деревни. Там все хорошо?

Двое мужчин некоторое время поговорили. Конн видел, что всадники расслабились. Когда они наконец отъехали, Бануин вздохнул с облегчением.

– Пронесло…

– Они хотели нас ограбить?

– Конечно.

– Как ты узнал, что они из Гудри?

– По застежкам плащей – в форме дубовой ветки.

– Значит, знание застежек может спасти жизнь, – заметил Конн.

– Всякое знание полезно, друг мой. Но в данном случае смерть грозила бы нам, только начни мы драться. Гаты не славятся любовью к бессмысленным убийствам.

– Тебе не приходило в голову носить оружие? – улыбнулся Коннавар. – В один прекрасный день ты можешь не опознать застежку.

– Я знаю все застежки. Но скажи мне, Конн: что бы ты сделал, попытайся они нас ограбить?

– Заколол бы человека слева от главного, – быстро ответил юноша.

– А почему его?

– Потому что ты погнал бы коня на главаря, и он метнулся бы вправо, загораживая дорогу другим. Значит, единственный, кто мог реально вытащить оружие и атаковать тебя, был всадник слева.

Бануин глубоко вздохнул.

– Верная оценка ситуации. Ты быстро учишься. А теперь поедем дальше.

Глава 8

Первые пять дней путешественники ночевали под открытым небом, а на шестой остановились в маленькой деревне, хорошо знакомой Бануину. Несколько десятков людей построили домики на берегу широкой реки и зарабатывали на жизнь ловлей рыбы или буксировкой барж в Гориазу. Люди были смуглые и темноволосые, и Иноземец сказал, что давным-давно, много сотен лет назад, они пришли сюда с восточных гор, где вели бродячую жизнь.

Жители деревни оказались приветливы и пригласили Конна и Бануина присоединиться к общей трапезе в длинном деревянном зале, крытом сухой травой. После еды – черного хлеба с тушеной рыбой – принесли несколько музыкальных инструментов, и худой рыбак запел глубоким баритоном. Когда песни иссякли, люди затопали ногами в знак благодарности, а потом отправились по домам. Конн и Бануин остались в обществе старосты деревни, хорошо сложенного чернобородого человека по имени Камоэ. Его молодые жены убрали посуду, и он предложил гостям кувшин с пивом. Напиток был несвежий и выдохшийся, и Конн едва смог его пить.

– Далеко отправляетесь? – спросил Камоэ.

– До самого Каменного Города, – ответил Бануин.

– Вам придется проехать через опасные земли. Тургонская армия наступает на кердинов. Думаю, близятся большие сражения.

– Меня хорошо знают среди кердинов. Их король, Алеа, мой старый друг.

– Алеа мертв. Говорят, утонул.

– Печально слышать. Он был хорошим человеком. А кто наследовал ему?

– Не знаю, – пожал плечами Камоэ. – Говорят, что они собрали сто тысяч бойцов, которые жаждут вырвать сердца у людей Каменного Города. Думаю, им это не удастся. Мне кажется, что Джасарей – воплощение дьявола.

– Он не дьявол, – сказал Бануин, – а хитроумный и способный генерал.

– Сколько пройдет времени до того, как они придут на наши земли?

Баунин развел руками.

– Два года, может быть. Но тебя они не тронут, Камоэ. Будут покупать у тебя рыбу.

– Они тронут нас всех. Я – гат. И буду сражаться, когда меня призовут. – Он перевел взгляд на небольшой мешок рядом с Бануином. – От этого пива только в брюхе урчит. Помню, у нас как-то был добрый улов красной нерки, и мы прикупили несколько кувшинов напитка янтарного цвета. Хорошие были дни.

– Так получилось, – проговорил Иноземец, – что я запомнил, как ты его любишь.

Сунув руку в мешок, он извлек на свет два кувшина с вином, завернутых в солому, и передал один Камоэ. Староста деревни сломал восковую печать, поднес сосуд к губам и сделал несколько глотков.

– Чудесно, – проговорил он. – Великолепно льется в глотку. Сколько я должен?

– Ни медной монетки, друг мой. Приятно видеть тебя снова. В мешке есть второй кувшин, и ты можешь наслаждаться им после нашего отъезда.

Камоэ наклонился и похлопал Бануина по плечу.

– Ты слишком хорош для человека Каменного Города. Тебя, часом, не подбросили в детстве?

Путешественники спали ту ночь в зале, а потом продолжили путь на восток. Чем дальше они ехали, тем больше слышали о продвижении армии Камня. Джасарей собрал пятнадцать тысяч человек. Кердины сильно превосходили их числом.

– Может, тургонцев сокрушат, и угроза перестанет существовать, – предположил Конн.

– Сомневаюсь, – ответил Бануин, натягивая поводья и спешиваясь, чтобы дать лошади передохнуть. Коннавар последовал его примеру.

– А как будет спланирована битва? Бануин задумался.

– Пятнадцать тысяч – это пять Пантер и один фланг кавалерии. Каждая Пантера состоит из трех тысяч пеших солдат. Кавалерию составят союзники, племена, которые враждуют с кердинами. Джасарей вторгнется на территорию племени и попытается столкнуться с противником лицом к лицу. Они разобьются о его войско, как волны о скалу.

– А что, если они не атакуют его в лоб?

– Тогда он сровняет с землей их деревни, продаст их жен и детей в рабство. Вытопчет их посевы и сожжет урожай. Им придется сражаться с ним.

Бануин не забывал по пути учить Конна тургонскому языку и истории Каменного Города. Давным-давно, побежденные в забытой войне, их предки бежали через море, чтобы основать новый город. Тогда они увидели сияющий знак в небе – огромный камень явился из облаков, горя на лету. Он упал на лесистый холм и снес все деревья. На этой земле они построили храм, а вокруг раскинулся деревянный город, окруженный стеной. Шли годы; тургонцы подавляли соседние племена и становились все сильнее. Постепенно деревянный город стал каменным с высокими стенами, акведуками, храмами и школами.

Конн слушал сосредоточенно, но особое внимание уделял разговорам о войне и стратегии, о народах, побежденных за последние двадцать лет.

– Я ненавижу их, – сказал Конн. – Они творят зло.

– А в чем заключается это зло? – спросил Бануин. Путники поднимались на очередной холм, ведя вереницу из шести лошадей.

Конн указал на маленькую деревню у реки.

– У тех людей есть своя жизнь, в которой каждый зависит от искусств соседа. Они образуют сообщество, трудятся и преуспевают. Это хорошая жизнь, потому что так же живут риганте. Они заботятся друг о друге. Люди Камня захватят плоды их трудов грубой силой. Разве это не зло?

– Вопрос надо ставить куда шире, – ответил Иноземец, осаживая коня. – Поехали, мы сделаем небольшой крюк через холмы.

– Зачем?

– Тебе надо кое-что увидеть, – улыбнулся Бануин.

Они ехали в гору все утро и полдень. Обоим всадникам пришлось накинуть плащи, потому что ветер на высоте был куда холоднее. К сумеркам они достигли скального гребня, поросшего редким лесом. Бануин спешился и завел лошадей в неглубокую пещеру, разжег там костер и приготовил на ужин тушеное мясо. В свете костра Конн увидел, что стены покрыты изображениями – оленями и бизонами, львами и медведями. То здесь, то там, виднелись выцветшие красные отпечатки рук, крупных рук с длинным большим пальцем.

– Кто сделал это? – спросил он.

– Древние. Некоторые из них до сих пор живут в горах, прячась от мира. Их осталось очень мало, не больше сотни. Они похожи на нас и в то же время не похожи. У них низкие лбы и большие челюсти.

– Ах да, – улыбнулся Конн. – Уродливый Народ. Они некогда жили около сидских лесов. Наши легенды говорят, что они воровали детей и пожирали их. Их уничтожил Элгарет сотни лет назад.

Бануин покачал головой.

– Они не питались детьми, Конн. Этот народец был – и остается – примитивным, орудия труда у них из кремня. Они питались листьями и корнями. Порой умудрялись убить оленя и съедали его сырым. Но каннибалами не были никогда. Это добрые люди, не знающие жестокости, которая живет в наших сердцах.

– Значит, ты привел меня сюда показывать картинки?

– Не только картинки. Я хотел, чтобы ты задумался о людях, которые тысячелетиями бродили по этим землям свободными, не ведя войн. Потом в один прекрасный день появилась новая раса с мечами из бронзы и луками, убивающими на расстоянии. Они уничтожали этот народ, загоняя их в горы, в холод. Даже теперь, если пришельцы встречают прежних обитателей этих земель, немедленно начинают охоту на них. Новый народ захватил земли прежнего, строя фермы и деревни. Понимаешь?

– А теперь, – кивнул Конн, – пришел новый народ с железными мечами.

– Именно так. А через несколько сотен лет другое племя – или группа племен – нападет на миролюбивый и добросердечный народ Каменного Города. И юноша вроде тебя восстанет против зла и несправедливости.

– Ему следует так поступить, – сказал Конн твердо. – Человек должен сражаться за свою землю и свой народ. Кто мы будем, если не сделаем так? Когда волк нападает на наши стада, мы убиваем его. Мы защищаем свое. Именно это делает нас мужчинами.

– Конечно, – согласился Бануин. – Но до человека волк делал стада сильными. Убивая слабых и старых, контролируя их численность, чтобы быки не съели всю траву.

– Замечательно, – рассмеялся Конн, – позволить грабителю, пришедшему в дом, взять все мое. Позволить изнасиловать жену, убить детей и украсть вещи. Нет, эту философию я не могу принять.

– Я тоже, – сказал Иноземец. – Теперь-то мы и подходим к самому главному. Я не говорю – не сражайся. Я говорю – не стоит ненавидеть. Не война приводит к смертельным последствиям, а ненависть. Так исчезают с лица земли целые города, целые деревни. Ненависть подобна чуме. Она поглощает все и передается от человека к человеку. Враги превращаются в демонов, их жены – в матерей демонов, дети – в крошечных демонят. Понимаешь? Мы рассказываем истории о том, что наши враги едят младенцев, и верим собственным выдумкам. В сердца прокрадывается тьма, и мы жестоко караем тех, кого ненавидим. Но это чувство так просто не исчезает. Подчиняясь ему, мы сажаем все новые семена. Убей человека, и сын его вырастет и захочет отомстить. Когда он достигнет своей цели, твой сын начнет ненавидеть его. Понимаешь?

– Нет, – признался Конн. – Врагов надо ненавидеть. Иначе как мы сможем их убивать?

Бануин вздохнул, и юноша почувствовал, что он разочарован. Они посидели в тишине, доедая тушеное мясо. Иноземец помыл посуду и убрал ее в мешок. Конн расстелил одеяла и улегся у огня.

Маленький торговец тоже ненадолго присел к огню.

– Есть три способа разобраться с врагом, – сказал он. – Уничтожить его, сбежать или подружиться. Человек, который ненавидит тебя, никогда не откроет сердце для дружбы.

Он тоже лег и укрылся одеялом.

Конн повернулся на бок и принялся рассматривать картины на стене в неверном свете костра.

Он знал только одну неизменную правду: сильные побеждают слабых.

Когда придут армии Камня, думал юноша, риганте будут сильными.

Восемь дней спустя путники достигли внешней границы земель гатов. На северо-западе располагались поселения остров.

– Мы зайдем к ним на обратном пути. Остры рождены для торговли, нет для них большего удовольствия, чем часами спорить о цене. – Улыбка Бануина померкла. – А теперь мы должны пробраться через земли кердинов.

Впереди простиралась река, за ней высились лесистые холмы. После полудня друзья подъехали на усталых конях к поселению на берегу. На той стороне мутных вод виднелся причаленный к берегу паром, и никаких следов перевозчика. Конн перевел взгляд на деревню. Одиннадцать домов были построены небрежно – некоторые из зеленой древесины, которая, высыхая, деформировалась. Образовавшиеся щели забили глиной. За хижинами виднелось более прочное сооружение из крупных бревен. Рядом располагался загон для лошадей. Бануин подъехал к нему.

– Этим людям нельзя доверять, среди них много разбойников. И они очень вспыльчивы. Следуй за мной, и будь осторожен в словах и поступках.

– Наверное, нам стоило заночевать в холмах, – предположил Конн.

– Нас заметили вчера. Здесь опасно везде, но мне не хотелось, чтобы на нас напали в открытом месте. – Бануин выдавил улыбку. – Не беспокойся, друг мой. Я уже проезжал тут без приключений. Просто предупреждаю, что нам следует быть осторожными.

Конн промолчал. Он видел, что маленький торговец напряжен. А ведь Бануин был храбрым человеком, не подверженным беспочвенным страхам…

В грязи возле реки возились дети, на камне неподалеку сидела женщина, пришивая заплатку на изношенный плащ. На ней было простое платье, когда-то синее, а теперь вылинявшее почти до серого цвета. Грязные длинные волосы, сухая кожа – все говорило о бедности и безнадежности.

Бануин жестом велел другу следовать за ним, и они вошли в бревенчатое строение. В проеме, заменявшем дверь, висела воловья шкура. Откинув ее, путники попали в единственную комнату. За столом сидело четверо мужчин, играя в кости. Один из них поднял взгляд. Его большая голова совсем облысела.

– Вам, конечно, нужен паром, – сказал он. – Довис с братом отправились продавать скот на рынок. До завтра не вернутся.

– Спасибо, – сказал Бануин, дружелюбно улыбаясь.

– Хочешь сыграть?

– Может быть, позже. А сейчас нам надо заняться нашими лошадьми.

– Я видел их, – проговорил человек, поднимаясь со стула и потягиваясь. Он был ростом шесть футов с небольшим, а куртка из медвежьей шкуры придавала ему еще более внушительный вид. – Они тяжелогруженые. Ты купец Бануин.

– Да. Мы встречались?

– Нет. Я узнал тебя по синей шляпе. Присоединяйся к нам, это будет по-дружески. Неужели ты не хочешь проявить дружелюбие?

– Я всегда дружелюбен, – ответил Бануин. – Но я очень плохой игрок. Мне не везет. – Отвернувшись, он направился к двери.

– Может быть, твоя девушка захочет сыграть? Мы давненько не видели таких красоток, – сказал лысый. Прочие рассмеялись.

– С удовольствием, – отозвался Конн с улыбкой. – Среди моего народа очень популярна эта игра. – Он подошел к большому человеку и продолжил легко и непринужденно: – Прежде чем начать игру, нам следует понять друг друга. Я здесь впервые и не привык к вашим обычаям, но учусь я быстро. Так вот, мы встретились в первый раз, а ты меня оскорбляешь. Дома я убил бы такого, как ты. – Юноша улыбнулся и постучал пальцем по его груди. – Вырезал бы твое сердце. Однако следует учитывать, что я в незнакомых землях. Здесь, очевидно, принято поддразнивать незнакомцев. Я прав, жирная, уродливая куча навоза?

У человека отвисла челюсть от изумления, а глаза сузились. Грязно выругавшись, он бросился на риганте. Конн не отступил. Вместо этого он нанес противнику сильный удар в левую скулу, а следом и в правую – так, что тот отлетел на стол и перевернул его. Кости и медные монетки полетели в грязь. Лысый быстро поднялся, но юноша был уже рядом и врезал ему в правый глаз. Мужчина схватил юношу за тунику и попытался, прижав к себе, сломать ему ребра.

Конн ударил его головой в нос. Противник вскрикнул и отлетел на шаг. Юноша нанес ему еще два удара слева, а потом правый апперкот в живот. Воздух со свистом вырвался из легких лысого, и он согнулся пополам, подставляясь под удар коленом.

Человек упал на пол без сознания.

Один из оставшихся вскочил на ноги, а потом замер на месте – нож Конна уперся ему в горло, проколов кожу. На грязную рубашку потела тоненькая струйка крови.

– Там, откуда я родом, – любезным тоном сообщил Конна-вар, – считается мудрым узнать человека, прежде чем делать из него врага. Здесь, в этой выгребной яме, вы, очевидно, считаете по-другому. Вопрос в следующем: перерезать тебе горло и убить твоих друзей или заняться моими лошадьми? Что ты думаешь на эту тему, вонючка? – Нож вонзился чуть глубже.

– Заняться… лошадьми? – прохрипел человек.

Конн с улыбкой обернулся к остальным, которые застыли на месте, не сводя с него глаз.

– А вы что думаете? Не согласны? – Они дружно покачали головой.

– Чудесно! Значит, мы понимаем друг друга. – Конн спрятал кинжал в ножны и подошел к Бануину.

Когда они оказались снаружи, он глянул на своего спутника.

– Прости, Иноземец, я плохой дипломат.

– Тебе не за что извиняться. Дипломатия всегда должна подкрепляться силой. Ты хорошо вышел из ситуации. Другого пути не было. Им хотелось подраться. А теперь, если позволишь, немного критики. Первый правый удар был плох. Ты нанес его из неправильной стойки. В итоге он получился слабым. Я думал, что ты лучше усвоил мои уроки.

– Что бы я делал без тебя, учитель? – рассмеялся Конн.

– Справился бы без особого труда, судя по тому, что я видел, – ответил Бануин.

Расседлав и развьючив лошадей, они почистили их, дали им сена и принесли воды из реки. Потом Иноземец разложил под раскидистым дубом костер. Ночь была холодная, звезды ярко светили.

Вскоре к путникам подошла неимоверно худая молодая женщина, одетая в лохмотья. За еду она предложила «ублажить» их обоих.

– Очень мило с твоей стороны, – ответил Бануин, – присоединяйся к нам в любом случае. Мы рады гостям.

Она помолчала, а потом нерешительно проговорила:

– У меня есть ребенок.

– И его неси сюда.

Девушка скрылась в ближайшей хибаре и вернулась с сыном. Бануин сварил бульон, приправил его специями, достал два пресных хлеба, которые они купили за день до того в деревне. За едой гостья молчала. Конн обратил внимание, что сначала она покормила малыша и только потом набросилась на пищу.

– Давно здесь живешь? – спросил Бануин.

– Кажется, два года.

– А где отец мальчика?

– Ушел однажды ночью, И не вернулся.

– Откуда ты родом?

– Из Длинной Ветви. Это кердинское поселение.

– Знаю его, – заметил Бануин. – Оно меньше, чем в трех днях пешего пути отсюда. Почему ты не вернулась домой?

Ребенок, наевшись, задремал в ее руках. Мать устало поглядела на мужчин.

– Я готова платить, – сказала она.

– Не надо, дитя. Уложи своего сына в кровать. И если хочешь, поехали с нами. Я отвезу тебя в Длинную Ветвь.

– Там меня никто не ждет, – проговорила девушка. – Меня никто нигде не ждет. Только мой малютка. – Поцеловав ребенка в лоб, молодая мать поднялась и ушла.

– Она не старше меня, – сказал Конн.

– Но уже познала скорбь… – заметил Бануин. – Я собираюсь поспать. Растолкай меня через четыре часа, и я буду сторожить. Если они придут, буди меня раньше. Не пытайся разобраться один.

– Они не придут, – сказал Конн. – Я прочел страх в их глазах.

– Следует быть уверенным, но не самонадеянным, – произнес Бануин, заворачиваясь в одеяло.

Земли кердинов располагались в гористой местности, поросшей лесом, что радовало Конна, поскольку он чувствовал себя почти как дома. Сказать правду, юноша тосковал по Каэр Друагу и жаркому огню в домах риганте. Но Бануин волновался все сильнее и, с тех пор как они пересекли реку, постоянно оглядывался.

– Что ты высматриваешь? – спросил Конн.

– Неприятности, – коротко ответил Иноземец.

Он не был расположен к беседам, и почти все утро путники ехали в молчании. Ближе к сумеркам Конн принялся искать место для ночлега. Они ненадолго остановились в полдень и доели остатки хлеба. В закатном свете юноша увидел огромный дубовый лес; вдали виднелась сияющая в последних лучах солнца лента ручья. Подъехав к Бануину, он указал на долину.

– Хорошее место для стоянки? Иноземец покачал головой.

– Это леса Талис – так кердины называют сидов. Туда никто не ходит. Рассказывают, что некогда один воин зашел в лес утром, а вечером вышел оттуда глубоким стариком. Мы поедем дальше. Здесь есть ферма, я знаю ее хозяина. Он пустит нас переночевать.

Через час они и в самом деле добрались до деревянного дома. Увы, тот был пуст. Распахнутая дверь висела на кожаных петлях.

Бануин спешился и зашел внутрь, распахнул ставни. Он отыскал огарок свечи, зажег его и осмотрел главную комнату. Никакой мебели, кроме пустых полок. Медленно пройдя через остальные три, Иноземец увидел, что из них унесли все ценное. Валялся сломанный стул, а на кухне лежали черепки горшков. Конн подошел к нему.

– Думаешь, их ограбили? Бануин покачал головой.

– Нет. Этот человек всегда боялся, что в его края придет война. Думаю, он уехал отсюда. Печально, мой друг любил эту землю…

У северной стены располагался каменный очаг, и Иноземец разжег его, пока Конн возился с лошадьми. Перекусив, друзья сели на земляной пол у огня.

– Скажи, что тебя тревожит? – спросил юноша. Бануин снял шляпу и коснулся пальцами ее деревянной основы.

– С кердинами очень трудно иметь дело. Они непостоянные, вспыльчивые и надменные. Это племя главенствовало над соседями много сотен лет. Остры и гаты платят им дань, поэтому на них нападают не слишком часто. Я подружился с их королем, Алеа, но его семья меня не любит. Особенно брат, Карак. Он купил у меня товары пять лет назад, а потом подослал людей, чтобы выкрасть заплаченные за них деньги. Не вышло. Тогда он заявил, что я его обманул, и приказал бы меня убить, не бойся он гнева короля Алеа.

– А теперь Алеа мертв, – сказал Конн. – Он оставил сына?

– Да, одного. Славный мальчик. Ему было бы семнадцать.

– Было бы?

– Сомневаюсь, что ему хватило сил и искусства, чтобы победить Карака. Скорее всего он мертв – ритуально задушен. Так поступают кердины.

– Задушить собственного племянника? Что за человек этот Карак?

– Жизнь правителей не такова, как у простых людей. История кердинов пестрит печальными случаями детоубийства, отцеубийства, братоубийства и инцеста. Карак даже женился на собственной сестре, чтобы упрочить притязания на трон.

– Похоже, мы не будем торговать в его столице.

– Торговать не будем. Но мне придется туда отправиться, там меня ждут дела. У одного купца мои деньги, а они мне очень понадобятся для новой жизни с Ворной, Я пойду туда в темноте и уйду из города до рассвета. Город большой – почти как Гориаза. Меня не заметят.

– Без синей шляпы?

– Я оставлю ее тебе, – рассмеялся Бануин.

– Когда мы доберемся до города?

– Завтра к вечеру. До границы отсюда четыре дня пути на восток, а там начнутся каменные дороги. Тогда мы будем двигаться куда быстрее.

На следующее утро с севера пришла буря и сильный дождь не позволил им уехать. Они сидели в домике и говорили о предстоящем пути. Бануину не терпелось показать Конну чудеса Каменного Города, чтобы тот лучше понял, какую угрозу представляют его жители.