Текст книги "Повелитель демонов из Каранды"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Корона, венчавшая чело Урвона, упала с его головы и, ударившись о пол, покатилась с глухим звоном.

Глава 19

Бельдин процедил сквозь зубы проклятие и швырнул раскаленный крюк в трон. Затем бросился к дымящемуся отверстию, которое демон, улетая, проделал в стене Тронного зала.

Однако на полпути у разъяренного горбуна встал Бельгарат.

– Не надо, Бельдин, – твердо произнес он.

– Уйди с дороги, Бельгарат.

– Я не допущу, чтобы ты охотился за демоном, который в любую минуту может напасть на тебя.

– Я сам о себе позабочусь. Отойди в сторону.

– Подумай хорошенько, Бельдин. Ты сможешь разделаться с Урвоном потом, а сейчас нам нужно принять кое-какие решения.

– Что тут решать? Все очень просто: ты отправляешься за Зандрамас, а я – за Урвоном.

– Не совсем. Во всяком случае, я не позволю тебе охотиться за Нахазом в темноте. Ты не хуже меня знаешь, что темнота удесятеряет его силу, а у меня осталось не так много братьев, чтобы я разбрасывался ими только потому, что они в дурном настроении.

Их взгляды встретились, и горбун, не выдержав отвернулся. Не переставая браниться, он побрел назад к трону и по пути пнул ногой лежащий стул так что тот разлетелся на части.

– Все целы? – спросил Шелк, пряча в ножны кинжал.

– Кажется, да, – ответила Польгара и накинула на голову капюшон своего синего плаща.

– Да, было довольно жарко! – Глаза маленького человечка светились.

– Не было никакой необходимости устраивать эту заваруху, – сказала она, укоризненно глядя на Гариона. – Да теперь уж ладно. Лучше бы ты прошелся по дому, Хелдар, чтобы убедиться, что здесь никого не осталось. Дарник, вы с Тофом пойдете вместе с ним.

Шелк кивнул и по залитому кровью полу направился к двери, осторожно переступая через трупы. Вслед за ним двинулись Дарник и Тоф.

– Не могу понять, – произнесла Сенедра, недоуменно глядя на скрюченного Бельдина, снова одетого в лохмотья, облепленные соломинками, – как это ты умудрился поменяться местами с Фельдегастом и куда он делся?

На лице Бельдина появилась лукавая улыбка.

– Моя малышка, – обратился к ней жонглер на своем певучем диалекте. – Я здесь, разве не видишь? И если пожелаешь, попробую очаровать тебя умом и моим непревзойденным мастерством.

– Но я так привязалась к Фельдегасту, – почти заплакала Польгара.

– Тебе всего лишь нужно перенести эту привязанность на меня, моя дорогая, – с той же улыбкой сказал Бельдин.

– Ты не он, – возразила она.

Бельгарат пристально посмотрел на калеку волшебника.

– Меня раздражает твоя манера говорить, – недовольно сказал он.

– Я это знаю, брат, – усмехнулся Бельдин. – Очень хорошо знаю. Поэтому, собственно, я и выбрал эту манеру изъясняться.

– Я не совсем понимаю, зачем нужна была вся эта изощренная маскировка, – произнес Сади, убирая свой маленький кинжал с отравленным лезвием.

– В этой части Маллореи слишком много людей знают, как я выгляжу, – отвечал ему Бельдин. – Урвон уже две тысячи лет расклеивает описание моей внешности на каждом столбе и дереве на расстоянии сотен лиг от Мал-Яска. И, честно говоря, меня совсем нетрудно узнать даже по самым общим приметам.

– Ты удивительный человек, дядя, – приветливо улыбнулась Польгара.

– Как мило с твоей стороны сделать мне такой комплимент, девочка моя, – ответил он с изысканным поклоном.

– Прекрати паясничать! – бросил ему Бельгарат и повернулся к Гариону. – Помнится, ты обещал кое-что объяснить потом. Ну вот, «потом» и наступило.

– Меня провели, – мрачно признался Гарион.

– Кто провел?

– Зандрамас.

– Она все еще здесь? – воскликнула Сенедра.

Гарион покачал головой.

– Нет. Она послала сюда свой образ – свой и Гэрана.

– Ты что, не смог отличить образ от действительности? – возмутился Бельгарат.

– Я был не в состоянии этого сделать, – оправдывался Гарион.

– Надеюсь, объяснишь почему.

Гарион глубоко вздохнул и присел на одну из скамей. Его перепачканные в крови руки тряслись.

– Она очень умна, – сказал он. – С тех пор как мы выехали из Мал-Зэта, меня все время преследовал один и тот же сон.

– Сон? – резко спросила Польгара. – Какой сон?

– Может быть, «сон» – слово не вполне подходящее. Но я снова и снова слышал плач младенца. Сначала я подумал, что это плачет больной ребенок, которого мы видели на улицах Мал-Зэта. Но оказалось, что это не так. Когда мы с Шелком и Бельдином были наверху, в комнате, что находится над нами, то увидели, как сюда вошел Урвон и сразу за ним – Нахаз. Урвон совершенно безумен. Он возомнил себя богом. Итак, он вызвал Менха – оказалось, что Менх – это Харакан, а затем...

– Подожди минутку, – прервал его Бельгарат. – Харакан – это и есть Менх?

Гарион бросил взгляд на бесформенное тело, распростертое перед алтарем. Зит, продолжая ворчать, все еще лежала, свернувшись на черном камне.

– Вернее, был им, – ответил он.

– Урвон представил его, перед тем как все это началось, – добавил Бельдин.

– У нас не было времени рассказать тебе об этом.

– Это многое объясняет, – задумчиво произнес Бельгарат. Он поглядел на Бархотку. – Ты знала об этом? – спросил он.

– Нет, почтеннейший, – ответила она, – не знала. Я просто воспользовалась возможностью, которая мне представилась.

В заваленную трупами комнату вернулись Шелк, Дарник и Тоф.

– Дом пуст, – доложил маленький человечек. – Он весь в нашем распоряжении.

– Прекрасно, – ответил Бельгарат. – Гарион как раз рассказывал нам, почему счел нужным начать боевые действия.

– Ему это приказала Зандрамас, – пожал плечами Шелк. – Не знаю, с каких пор он начал слушать ее приказания, но все было именно так.

– Я как раз хотел все объяснить, – продолжал Гарион. – Урвон в этой самой комнате говорил всем чандимам, что Харакан – то есть Менх – будет его первым апостолом. В этот момент и появилась Зандрамас, по крайней мере мне так показалось. Под плащом у нее находился какой-то сверток. Они с Урвоном затеяли ссору, Урвон утверждал, что он бог. И тут она сказала: «Хорошо. Тогда я вызову Богоубийцу, и он покончит с тобой». И с этими словами, положив сверток на алтарь, она открыла его. Там был Гэран. Он начал плакать, и я тут же понял, что меня все время преследовал его плач. Тогда я полностью перестал соображать.

– Это видно, – вставил Бельгарат.

– Ну а все остальное вам известно. – Гарион с содроганием оглядел полную трупов комнату. – Я не представлял себе, как далеко все может зайти. По-моему, у меня помутился рассудок.

– Не помутился, а отключился, Гарион, – заметил Бельгарат. – Весьма распространенное явление среди алорийцев. Мне казалось, что ты ему не подвержен, но, видимо, я ошибался.

– У него есть некоторое оправдание, отец, – сказала Польгара.

– Потере разума не может быть оправдания, Польгара, – прорычал он в ответ.

– Его спровоцировали. – Она в задумчивости поджала губы, затем подошла к Гариону и нежно обхватила руками его голову. – Все прошло, – сказала она.

– Что именно? – озабоченно спросила Сенедра.

– Наговор.

– Наговор?

Польгара кивнула:

– Да. Зандрамас перехитрила его. Она заставила его думать только о рыданиях ребенка. Потом, когда она положила на алтарь сверток, который он принял за Гэрана, и Гарион опять услышал этот плач, ему не оставалось ничего, кроме как действовать по ее приказу. – Польгара перевела взгляд на Бельгарата.

– Это очень серьезно, отец. Ей уже удалось околдовать Сенедру, а теперь вот – Гарион. Она может попытаться сделать то же самое со всеми нами.

– Ну и чего она добьется? – спросил Бельгарат. – Ведь ты всегда разгадываешь ее намерения, правда?

– Да, обычно мне это удается. Но Зандрамас действует очень умело и исподволь. Она во многом даже искуснее, чем был Ашарак. – Польгара окинула их взглядом. – А теперь слушайте все меня внимательно. Если с кем-нибудь из вас начнет происходить что-то необычное – зловещие сны, видения, страшные мысли, необычные ощущения, все равно что, – я хочу, чтобы вы сразу мне об этом сообщили. Зандрамас знает, что мы ее преследуем, и, вероятно, попытается задержать нас таким способом. Она проверила его на Сенедре, когда мы ехали в Рэк-Хаггу, а теперь...

– На мне? – с недоумением воскликнула Сенедра. – Я этого не знала.

– Помнишь, как ты заболела по дороге из Рэк-Верката? – спросила Польгара. – Это была не обычная болезнь. Зандрамас воздействовала на твой разум.

– Но я ничего не знала, и мне никто не сказал.

– После того как мы с Андель изгнали Зандрамас, не было нужды тебя беспокоить. В общем, Зандрамас начала с Сенедры, а теперь испытала свои чары на Гарионе. Она может попытаться заняться и остальными. Поэтому, если вы начнете ощущать нечто хоть сколько-нибудь подозрительное, тут же сообщите мне.

– Это медь, – произнес Дарник.

– Что ты сказал, дорогой? – переспросила Польгара.

Он поднял с пола корону Урвона.

– Эта штуковина сделана из меди, – повторил он. – Как и трон. Не думаю, чтобы здесь осталось что-нибудь золотое. Слишком долго дом был заброшен и открыт для всяких проходимцев. – С дарами демонов всегда так, – заметил Бельдин. – Они умеют создавать иллюзии. – Он огляделся. – Урвону все это, наверное, казалось неземной роскошью. Он не видел ни рваных занавесок, ни паутины, ни мусора на полу. А только богатство, видеть которое заставлял его Нахаз. – Горбун хихикнул. – Мне даже нравится, что Урвон доживает свои последние дни, погруженный в безумие, – добавил он.

Шелк, прищурившись, глядел на Бархотку.

– Ты можешь мне кое-что объяснить? – спросил он.

– Попытаюсь, – ответила она.

– Бросая Зит в лицо Харакану, ты произнесла нечто очень страшное.

– Что я сказала?

– Ты сказала: «Подарок Медвежьему вождю от Охотника».

– Ах вот ты о чем. – Бархотка улыбнулась, и на ее щеках снова появились ямочки. – Я просто хотела, чтобы он знал, кто его убивает. Вот и все.

Шелк смотрел на нее в недоумении.

– Ты не очень сообразителен, мой дорогой, – с упреком произнесла она. – Я была уверена, что уж теперь-то ты догадаешься. Я же тебе все подсказала.

– Так это ты – Охотник? – недоверчиво спросил он.

– Да, и уже довольно давно. Поэтому я и догнала вас в Тол-Хонете. – Она поправила складки своего серого дорожного плаща.

– В Тол-Хонете ты сказала нам, что Охотник – Берта.

– Она была им раньше, Хелдар, но выполнила свою задачу. Ей нужно было найти достойного преемника Рэн Боуруну. Сначала она убрала нескольких членов семьи Хонетов, прежде чем они успели укрепить свои позиции, а затем кое-что предложила Рэн Боуруну, имея в виду Вэрена, пока они двое, – девушка в замешательстве кашлянула, глядя на Сенедру, – ну, скажем, развлекались друг с другом, – договорила она.

Сенедра вспыхнула до корней волос.

– Ах, моя милая, – произнесла Бархотка, погладив ее по щеке. – Все равно из этого ничего не вышло. Но, как бы то ни было, – поспешно продолжала она, – Дротик решил, что Берта выполнила свою задачу, и для того чтобы взяться за новую работу, нужен новый Охотник. Королева Поренн была сильно разгневана на Харакана за то, что он натворил на Западе – покушение на Сенедру, убийство Бренда и то, что произошло в Реоне. Поэтому она велела Дротику его наказать. Для этого он и выбрал меня. Я была абсолютно уверена, что Харакан вернется в Маллорею. Я знала, что все вы тоже рано или поздно окажетесь здесь, поэтому и присоединилась к вам. – Она поглядела на распростертое тело Харакана. – Я была просто поражена, увидев, что он стоит перед алтарем, – призналась она, – но не могла позволить себе упустить такую возможность. – Бархотка улыбнулась. – По правде говоря, все сложилось как нельзя лучше. Я уже хотела покинуть вас и отправиться разыскивать его в Мал-Яске. И то, что Менх оказался Хараканом, получилось очень кстати.

– Я думал, что ты увязалась за нами, чтобы не упускать из виду меня.

– Мне очень жаль, принц Хелдар. Это был лишь предлог. Мне нужна была причина, чтобы вы взяли меня с собой, а Бельгарат иногда бывает очень упрям. – Она лукаво улыбнулась старому волшебнику и снова повернулась к крайне смущенному на вид Шелку. – Собственно говоря, – продолжала она, – у моего дядюшки нет оснований беспокоиться за тебя.

– Но ты сказала... – Он гневно взглянул на нее. – Ты солгала!

– "Солгала" – такое неприятное слово, Хелдар, – ответила она, любовно потрепав его по щеке. – Скажи лучше, что я немного преувеличила. Конечно, я не хотела упускать тебя из виду, но у меня были на то личные соображения, ничего общего не имеющие с драснийской государственной политикой.

По его щекам медленно разливалась краска.

– Ах, Хелдар! – не без удовольствия воскликнула она. – Ты краснеешь прямо как деревенская девушка, которую только что соблазнили.

Гариону тем временем не давала покоя какая-то мысль.

– Зачем ей это было нужно, тетушка Пол? – спросил он. – Зачем Зандрамас меня околдовала?

– Чтобы задержать нас, – ответила та. – Но что еще важнее, это была возможность расправиться с нами еще до решающей встречи.

– Не совсем понимаю.

– Мы знаем, что один из нас должен умереть, – сказала она, вздохнув. – Цирадис сообщила нам это в Реоне. Но всегда есть вероятность того, что в одной из таких стычек может быть убит еще кто-нибудь – по чистой случайности. Зандрамас хотела победить с помощью обмана. Смысл жестокой игры, которую она затеяла, был в том, чтобы вовлечь тебя в схватку с чандимами и Нахазом. Она знала, что все мы наверняка придем тебе на помощь. В такой борьбе возможна любая случайность.

– Случайность? Какие могут быть случайности, когда нашими судьбами управляет пророчество?

– Ты кое-что упустил из виду, Бельгарион, – вмешался в разговор Бельдин. – Со случайности все и началось.Ты можешь читать пророчества до седых волос, но в жизнь всегда может вмешаться случай и спутать все карты.

– Как видите, мой брат – философ, – сказал Бельгарат, – всегда готов видеть во всем оборотную сторону.

– А вы и в самом деле братья? – с любопытством спросила Сенедра.

– Да, – ответил ей Бельдин, – но очень трудно понять, в чем наше родство. Это то, что вложил в нас наш повелитель.

– И Зедар тоже был одним из ваших братьев? – в ужасе спросила она Бельгарата.

Старик поджал губы.

– Да, – признался он.

– Но ведь...

– Говори, не бойся, Сенедра, – произнес он. – Ты не можешь сказать мне ничего нового.

– Но надо же когда-нибудь, – очень тихо проговорила она. – Когда все это кончится, вы выпустите его?

Взгляд Бельгарата застыл.

– Нет, не думаю.

– А если он его и выпустит, то я найду его и запихну обратно, – добавил Бельдин.

– Не стоит ворошить давнее прошлое, – сказал Бельгарат. И, поразмыслив минуту, добавил: – По-моему, пора еще раз поговорить с юной девой из Келля. – Он обернулся к Тофу. – Будь добр, вызови свою госпожу, – попросил он.

Тофа эта просьба явно не обрадовала. Он нехотя кивнул.

– Извини, друг, – обратился к нему Бельгарат, – но это и в самом деле необходимо.

Тоф вздохнул и, опустившись на колено, закрыл глаза и погрузился в молитву. И вновь, как это было уже на острове Веркат и в Рэк-Хагге, Гарион услышал многоголосый шепот. Затем вблизи фальшивого трона Урвона появилось необычное радужное сияние. Когда оно рассеялось, на возвышении стояла фигура келльской прорицательницы. Гарион впервые видел ее так близко. Тоненькая и хрупкая, она выглядела беззащитной, особенно в этой белой накидке и с завязанными глазами. Однако на лице ее отражалась спокойная уверенность. Уверенность смотрящего прямо в лицо Судьбе и принимающего ее без вопросов и колебаний. Почему-то в ее присутствии Гарион испытывал какой-то благоговейный страх.

– Спасибо, что ты появилась, Цирадис, – просто сказал Бельгарат. – Извини, что мы тебя потревожили. Я знаю, как это трудно для тебя, но, прежде чем мы сможем двигаться дальше, я должен кое-что узнать.

– Я скажу тебе то, что имею право сказать, почтеннейший, – ответила Цирадис. В ее голосе, казалось таком тихом и певучем, тем не менее чувствовалась твердость, говорящая о необычайной решимости. – Но я должна сказать тебе, что вам нужно спешить. Время последней встречи приближается.

– Я тоже хотел бы об этом поговорить. Ты не можешь уточнить, когда она произойдет?

Казалось, обдумывая ответ, она советовалась с какой-то силой – такой могучей, что при одной мысли о ней Гарион невольно содрогнулся.

– Я измеряю время не так, как вы, Бельгарат, – сказала она. – До момента, когда Дитя Света должно встретить Дитя Тьмы в Месте, которого больше нет, остается лишь столько времени, сколько мать носит под сердцем ребенка. И тогда моя миссия должна завершиться.

– Хорошо, – сказал Бельгарат. – С этим, по-моему, все ясно. Теперь вот что: когда ты явилась к нам в Мал-Зэте, то сказала, что здесь, в Ашабе, мы должны выполнить одно задание, прежде чем сможем двигаться дальше. Здесь произошло очень многое. И я никак не могу разобраться, что это было за задание. Ты не могла бы пролить свет на это?

– Задание выполнено, бессмертный, ибо в Книге Небес сказано, что Охотник должен найти свою добычу и настичь ее в Доме Тьмы через шестнадцать лун. И вот свершилось в точности так, как предсказывали звезды.

Лицо старика приняло слегка озадаченное выражение.

– Спрашивай дальше, апостол Алдура, – поторопила она. – Мое время истекает.

– Мне надлежит разгадывать тайны, – сказал он, – но Зандрамас вырезала некоторые ключевые фразы из книги Ашабских пророчеств, которую я здесь нашел.

– О нет, почтеннейший. Твою книгу изуродовала не рука Зандрамас, а рука ее автора.

– Торака? – удивленно воскликнул старик.

– Именно. Ибо знай, что слова пророчества невозможно удержать, но часто их смысл неблагоприятен для предсказателя. Так было и с хозяином этого дома.

– Но Зандрамас удалось завладеть неиспорченной копией? – спросил он.

Прорицательница кивнула.

– Существуют еще такие копии? – спросил настойчиво Бельдин.

– Только две, – ответила она. – Одна из них в доме апостола Урвона, но она находится в руках проклятого Нахаза. Не пытайтесь ее у него отнять, иначе вас ждет смерть.

– А другая? – допытывался горбун.

– Найдите Косолапого, ибо он поможет вам в ваших поисках.

– Не очень-то ты ясно выражаешься.

– Я говорю с вами словами, которые стоят в Книге Небес и были написаны еще до начала мира. Слова эти обращены прямо к душе.

– Да, конечно, – сказал он. – Хорошо. Ты упомянула Нахаза. Он что, наводнит всю Каранду демонами, и они будут подстерегать нас на каждом шагу?

– Нет, почтенный Бельдин. У Нахаза больше нет интересов в Каранде, и его легион Тьмы больше не задержится здесь и не откликнется ни на чей зов. Теперь они двинулись на равнины Даршивы, чтобы вступить в борьбу с приверженцами Зандрамас.

– Где теперь Зандрамас? – спросил ее Бельгарион.

– Она на пути туда, где многие века лежал спрятанный Сардион. И хотя его там больше нет, она надеется найти его следы, глубоко врезавшиеся в скалы, и по этим следам обнаружить Место, которого больше нет.

– А это возможно?

Лицо прорицательницы застыло.

– Я не могу тебе этого сказать, – отвечала она. – Сейчас я ничего больше не могу тебе сообщить, Бельгарион. Ты сам должен раскрыть тайну, которая укажет тебе дорогу. Однако поторопись, ибо время не остановится и не замедлит свой ход. – С этими словами она повернулась к алтарю, где, свернувшись, лежала Зит, все еще раздраженно шипя. – Успокойся, сестричка, – сказала она, – ибо задача твоя исполнена. И то, что так долго откладывалось, теперь может произойти. – Затем она, несмотря на повязку на глазах, обвела, казалось, всех взглядом, задержав его на Польгаре, чтобы поклониться ей с видом глубочайшего почтения. Затем обратила лицо к Тофу. Цирадис выглядела очень грустной, но ничего.не сказала. Затем, вздохнув, она исчезла.

Бельдин нахмурился.

– Ничего нового она не сказала, – фыркнул он. – Ненавижу загадки. Все прорицательницы обычно развлекаются тем, что все запутывают.

– Хватит ворчать, давай лучше попробуем разобраться, – оборвал его Бельгарат. – Мы узнали, что через девять месяцев все должно решиться тем или иным образом.

Сади недоуменно наморщил лоб.

– Откуда эта цифра? – спросил он. – Откровенно говоря, я почти ничего не понял из того, что она сказала.

– Она сказала, что у нас осталось столько времени, сколько дитя находится во чреве матери, – объяснила Польгара. – А это девять месяцев.

– А, – сказал он и, печально улыбнувшись, добавил: – Я обычно не обращаю внимания на такие вещи.

– А что она говорила про шестнадцать лун? – спросил Шелк. – Я ничего не понял.

– Все началось с рождения сына Бельгариона, – ответил ему Бельдин. – Мы нашли упоминание об этом в Мринских рукописях. Твоя подружка со змеей должна была появиться в Ашабе шестнадцать лун спустя.

Шелк сосредоточенно что-то высчитывал на пальцах.

– Но еще не прошло шестнадцати месяцев, – возразил он.

– Лун, Хелдар, – сказал горбун. – Лун, а не месяцев. Вот в чем разница.

– А, тогда все понятно.

– Кто этот Косолапый, у которого третья неиспорченная копия Ашабских пророчеств? – спросил Бельгарат.

– Если мы найдем его, то считай, победили, – ответил Бельдин. – Дай мне подумать.

– Что, Нахаз в Даршиве? – спросил Гарион.

– По всей видимости, сражается с гролимами, – ответил Бельгарат. – Нам известно, что Зандрамас пришла из Даршивы и что тамошняя церковь принадлежит ей. Если Нахаз тщится вложить Сардион в руки Урвона, он захочет остановить ее. Иначе она первая доберется до него.

Сенедра вдруг что-то припомнила. Она пристально смотрела на Гариона.

– Ты сказал, что видел Гэрана, когда Зандрамас тебя обманула?

– Да, его образ.

– Как он выглядел?

– Точно так же. Он ничуть не переменился с тех пор, как я видел его в последний раз.

– Гарион, дорогой, – мягко произнесла Польгара, – это же бессмыслица. Прошел уже почти год. Гэран сильно изменился. Дети в этом возрасте растут очень быстро.

Тот угрюмо кивнул.

– Теперь я это понимаю, – ответил он. – Но в тот момент я был не в состоянии думать. – Он замолчал. – А почему она не показала его мне таким, какой он теперь?

– Потому что хотела убедиться, что ты его узнаешь.

– Ну, хватит тебе! – раздался голос Сади. Он стоял рядом с алтарем, а маленькая Зит, от которой он только что отдернул руку, угрожающе шипела на него. Евнух повернулся к Бархотке. – Видишь, что ты наделала, – с упреком сказал он. – Ты ее ужасно разозлила.

– Я? – спросила девушка невинным голосом.

– А тебе самой понравилось бы, если бы тебя вытащили из теплой постели и швырнули кому-нибудь в лицо?

– Я об этом никогда не задумывалась. И извинюсь перед ней, Сади, как только она немного успокоится. Она сама заберется в свой кувшинчик?

– Как правило, она так и делает.

– Так будет безопаснее всего. Положи кувшинчик на алтарь, и пускай Зит заползет внутрь и там ворчит.

– Ты, наверное, права, – согласился он.

– В этом доме есть еще жилые комнаты? – спросила Польгара у Шелка.

Тот кивнул.

– По-видимому. В них жили чандимы и гвардейцы.

Она оглядела заваленный трупами зал.

– Давайте уйдем отсюда, – предложила она, обращаясь к Бельгарату. – Здесь мы как на поле боя. Да и кровь не слишком приятно пахнет.

– Какая разница? – отозвалась Сенедра. – Мы же все равно скоро отправляемся на поиски Зандрамас.

– Не раньше завтрашнего утра, дорогая, – возразила Польгара. – Там сейчас темно и холодно, а мы все устали и проголодались.

– Но...

– Чандимы и гвардейцы убежали, Сенедра, но мы не знаем, как далеко. И конечно, остаются еще псы. Мы совершим большую ошибку, если отправимся на ночь глядя в лес, не думая о тех, кто может подстерегать нас за первым же деревом.

– Да, Сенедра, так будет разумнее, – согласилась Бархотка. – Давай постараемся вздремнуть, а завтра утром отправимся в дорогу.

Маленькая королева вздохнула.

– Вы, наверное, правы, – признала она. – Я просто...

– Зандрамас не уйти от меня, Сенедра, – заверил ее Гарион. – Шар знает, где ее искать.

Вслед за Шелком они вышли из Тронного зала в залитый кровью коридор. Гарион старался заслонить от Сенедры трупы гвардейцев и карандийцев, которых он убил, когда не помня себя бежал в Тронный зал Торака. Дойдя до середины коридора, Шелк открыл дверь и поднял над головой потрескивающий факел, который заблаговременно вынул из торчавшего в стене железного кольца.

– Это лучшее из того, что я смог найти, – сказал он Польгаре. – По крайней мере, кто-то взял на себя труд здесь прибраться.

Она осмотрелась. Комната с виду напоминала казарму. Вдоль стен протянулись койки, а посередине стоял длинный стол с грубо обструганными скамьями. В камине у противоположной стены дотлевали угольки.

– Подходит, – решила Польгара.

– Пойду погляжу, как там лошади, – сказал Дарник. – Здесь где-нибудь есть конюшни?

– Там, на другом конце двора, – ответил Бельдин. – И гвардейцы, которые были здесь, наверное, запасли сена и воды для своих лошадей.

– Отлично, – сказал Дарник.

– Принеси, пожалуйста, тюки с утварью и едой, – попросила Польгара.

– Конечно, – откликнулся Дарник и вышел. Тоф с Эриондом последовали за ним.

– Я так устал, что едва держусь на ногах, – произнес Гарион, опускаясь на скамью.

– Неудивительно, – пробурчал Бельдин. – У тебя сегодня был жаркий денечек.

– Ты идешь с нами? – спросил его Бельгарат.

– Пожалуй, нет, – ответил Бельдин, растягиваясь на скамейке. – Попытаюсь выяснить, куда Нахаз забрал Урвона.

– Ты надеешься его выследить?

– Да, конечно, – ответил Бельдин, почесав нос. – Я чую запах демона через шесть дней после того, как он где-то побывал. И как ищейка пойду по следу Нахаза. Это не займет много времени. Отправляйтесь за Зандрамас, а я нагоню вас по дороге. – Горбун задумчиво почесал подбородок. – Думаю, мы можем быть вполне уверены, что Нахаз не упустит Урвона из виду. Урвон в конце концов – апостол Торака. По крайней мере, был им. И как бы я его ни презирал, должен признать, что его разум очень крепок. Нахазу приходится постоянно с ним разговаривать, чтобы поддерживать его безумие. Так что если наш Повелитель демонов отправился в Даршиву к своим соплеменникам, он наверняка прихватил Урвона с собой.

– Будь осторожен!

– Не надо сентиментальничать, Бельгарат. Лучше оставь мне след, по которому я смогу вас найти. Мне не хотелось бы разыскивать вас по всей Маллорее.

Сади вышел из Тронного зала с кожаным коробом в одной руке и кувшинчиком с Зит – в другой.

– Она все еще очень раздражена, – сказал он Бархотке. – Ей не нравится, когда ее используют в качестве метательного оружия.

– Я же сказала, что извинюсь перед ней, Сади, – ответила она. – И все ей объясню. Уверена, Зит меня поймет.

Шелк как-то странно посмотрел на светловолосую девушку.

– Скажи мне, – обратился он к ней, – как ты себя чувствовала, когда первый раз положила ее себе за корсаж?

Та рассмеялась.

– Уж если быть откровенной, принц Хелдар, в первый раз я только о том и думала, как бы мне не завизжать.