Текст книги "Обретение чуда"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21

Косые лучи восходящего солнца переливались на ледяной воде гавани; сани остановились около каменного причала. Судно Грелдика покачивалось, натягивая якорные цепи. Рядом ожидал ещё один корабль, поменьше.

Хеттар, спрыгнув на землю, подошёл к Чо-Хэгу и королеве Сайлар. Все трое о чём-то тихо и серьёзно заговорили, явно не желая вмешательства посторонних.

Королева Ислена, немного оправившись, сидела гордо выпрямившись, с застывшей улыбкой на лице. Когда Энхег вместе с господином Волком отошёл в сторону, тётя Пол пересекла покрытую льдом пристань и остановилась около саней.

– На твоём месте, Ислена, – твёрдо сказала она, – я нашла бы другое увлечение. Твой дар чародейства невелик, а кроме того, это опасное занятие.

Слишком много беды можно натворить, если не знать, что делаешь.

Королева оторопело уставилась на тётю Пол.

– Да, – продолжала та, – ещё одно предупреждение. Лучше бы тебе не иметь дело с членами секты медвежьего культа. Некрасиво водить дружбу с политическими врагами собственного мужа.

Глаза Ислены широко раскрылись.

– Энхег знает? – потрясённо спросила она.

– Я бы не удивилась. Он ведь гораздо умнее, чем кажется с виду. То, чем ты занимаешься, отдаёт предательством. Родила бы детей, и сразу найдётся много дел и станет не до глупостей. Конечно, я только советую, но всё же подумай о моих словах. Рада была повидаться, дорогая. Спасибо за гостеприимство.

И, резко повернувшись, Полгара отошла.

Силк тихо присвистнул.

– Это кое-что объясняет, – покачал он головой.

– Что именно? – полюбопытствовал Гарион.

– Верховный жрец Белара последнее время уж очень лезет в политику.

Очевидно, смог проникнуть во дворец намного успешнее, чем я предполагал.

– Королева? – испугался Гарион.

– Ислена просто помешана на волшебстве. Последователи культа Медведя проводят некоторые ритуалы, могущие показаться настоящим чародейством таким вот доверчивым простушкам.

Он быстро повернул голову туда, где король Родар беседовал с остальными королями и господином Волком, и глубоко вздохнул.

– Давайте лучше поговорим с Поренн, – предложил он и повёл всех к краю причала, где стояла маленькая светловолосая королева Драснии, глядя на холодные волны.

– Ваше величество! – почтительно начал Силк.

– Дорогой Келдар! – улыбнулась она.

– Не можете ли передать моему дяде кое-какие сведения?

– Конечно!

– Очевидно, королева Ислена совершила небольшую ошибку, – пояснил Силк. – Она связалась с последователями культа Медведя здесь, в Чиреке.

– Какой ужас, – прошептала Поренн. – Энхег уже знает?

– Трудно сказать, – пожал плечами Силк. – Думаю, если и знает, не скажет.

Гарион и я слышали, как Полгара велела ей прекратить это.

– Надеюсь, она послушает. Если история зайдёт слишком далеко, Энхег будет вынужден принять меры, и произойдёт трагедия, – Полгара говорила довольно категорично. Думаю, Ислена поступит как ей велено, но всё же сообщите дяде. Ему нравится быть в курсе дел.

– Обязательно скажу, – пообещала она.

– А также неплохо бы посоветовать ему не выпускать из виду храмы медвежьего культа в Бокторе и Коту, такие дела не делаются только в одном городе. Прошло уже почти пятьдесят лет со времени подавления культа.

Королева Поренн серьёзно кивнула:

– Тотчас же всё расскажу. Несколько моих людей засланы следить за членами секты. Как только мы возвратимся в Боктор, поговорю с ними и узнаю, что замышляется.

– Ваши люди? Вы так далеко зашли? – подначил Силк. – Быстро взрослеете, моя королева. Ещё немного, и станете столь же испорченной, как и мы все.

– В Бокторе постоянно плетутся интрига, Келдар, – чопорно заметила королева, – и дело не только в медвежьем культе. В нашем городе собираются торговцы со всего света, и не меньше половины из них – шпионы. Должна же я защитить себя и своего мужа!

– А Родар знает, чем вы занимаетесь? – лукаво осведомился Силк.

– Конечно. Даже в качестве свадебного подарка отдал с дюжину собственных шпионов.

– Совсем в духе истинного драснийца, – усмехнулся Силк.

– Но это так непрактично! Мужа всегда интересовало, как обстоят дела в других королевствах, поэтому я стараюсь быть в курсе того, что происходит в нашем, и хоть немного облегчить ему жизнь. Конечно, деятельность моя довольно скромна по сравнению с его масштабами, но всё же мне удаётся ничего не упустить из виду.

Поренн бросила кокетливый взгляд из-под опущенных ресниц.

– Если ты когда-нибудь решишься вернуться в Боктор навсегда, думаю, что смогла бы найти тебе работу.

– Что-то в последнее время предложения посыпались градом, – засмеялся Силк.

Глаза королевы внезапно стали серьёзными.

– Когда же ты вернёшься домой, Келдар? Перестанешь бродяжничать, возвратишься к своим? Мужу так не хватает тебя, ты мог бы быть гораздо более полезным Драснии в качестве главного советника Родара, чем в качестве бродяги.

Силк отвёл взгляд, щурясь на яркое зимнее солнце.

– Рано ещё, ваше величество. Я нужен Белгарату, а дело слишком важное, и бросить всё невозможно. А кроме того, я не готов к оседлой жизни. Люблю вести рискованную игру. Может, позже, когда все мы станем гораздо старше… кто знает?

Поренн вздохнула.

– Мне тоже тоскливо без тебя, Келдар, – тихо призналась она.

– Бедная маленькая одинокая королева, – полунасмешливо пробормотал Силк.

– Ты просто невозможен, – прошипела она, топнув крохотной ножкой.

– Делаю, что могу, – ухмыльнулся он.

Хеттар, обняв мать с отцом, одним прыжком вскочил на палубу маленького судна, приготовленного королём Энхегом.

– Белгарат! – окликнул он, пока матросы убирали швартовы, удерживающие корабль у пристани. – Встречаемся через две недели в развалинах Во Вейкуна.

– Будем ждать, – отозвался тот.

Матросы оттолкнули судёнышко от причала и начали выгребать из бухты.

Хеттар стоял на палубе; единственная длинная прядь волос развевалась по ветру.

Махнув рукой, он повернулся лицом к морю.

С корабля капитана Грелдика спустили сходни.

– Не пора ли на борт, Гарион? – спросил Силк. Осторожно поднявшись по раскачивающейся доске, они ступили на палубу.

– Передай дочерям, что я их очень люблю, – сказал Бэйрек жене.

– Обязательно, господин мой, – ответила Мирел обычным сухим голосом, которым всегда говорила с мужем. – Есть ли у тебя ещё какие-нибудь пожелания?

– Вернусь не скоро, – объявил Бэйрек. – Проследи, чтобы южные поля засеяли овсом, а западные оставили под парами. Насчёт северных распорядись сама. Не стоит перегонять скот на высокогорные пастбища, пока не растает снег.

– Буду заботиться, как могу, о землях и скоте моего мужа.

– Они и твои тоже, – заметил Бэйрек.

– Как пожелает мой муж.

– Ты никогда не успокоишься, так ведь, Мирел? – печально вздохнул Бэйрек.

– О чём вы, повелитель?

– Ладно, забудем.

– Не обнимет ли меня на прощанье повелитель? – осведомилась она.

– К чему? – пожал плечами Бэйрек, прыгнул на борт и сразу же спустился вниз.

Тётя Пол, тоже направлявшаяся к сходням, остановилась и серьёзно взглянула на жену Бэйрека, словно собираясь сказать что-то, но неожиданно громко рассмеялась.

– Что-то забавное, леди Полгара? – подняла брови Мирел.

– Очень, – с таинственной улыбкой ответила та.

– Будет ли мне дозволено разделить вашу радость?

– Обязательно, Мирел, – пообещала тётя Пол, – но боюсь испортить тебе всю радость, если расскажу слишком рано.

И, снова засмеявшись, ступила на сходни. Дерник поддержал её под руку, и оба поднялись наверх.

Господин Волк обменялся рукопожатием с каждым королём и ловко взобрался на борт. Постоял немного на палубе, оглядывая древний, окутанный снегом Вэл Олорн и нависающие над городом величественные вершины гор.

– Прощай, Белгарат! – окликнул король Энхег.

– Не забудь о менестрелях! – кивнув, отозвался Волк.

– Ни за что! – пообещал Энхег. – Удачи тебе!

Господин Волк, широко улыбнувшись, направился на нос. Гарион, повинуясь внезапному порыву, последовал за ним. Накопившиеся вопросы требовали ответа, а никто, кроме старика, не мог ему помочь.

– Господин Волк! – начал он, подойдя к причудливо изогнутому носу.

– Что, Гарион?

Не зная, как лучше спросить, Гарион начал издалека:

– Как тётя Пол это сделала? Ну, с глазами старой Мартжи?

– Воля и Слово, – ответил Волк, закутываясь в развевающийся на пронизывающем ветру плащ. – Не так уж сложно.

– Всё равно не понимаю, – покачал головой Гарион.

– Приказываешь, чтобы произошло всё как ты желаешь, и произносишь Слово.

Если Воля твоя достаточно сильна, всё сбывается.

– И ничего больше? – чуть разочарованно спросил Гарион.

– Ничего.

– А Слово это – волшебное?

Волк засмеялся, глядя на белое солнце, льющее холодные лучи на зимнее море.

– Нет. Волшебных слов не бывает. Некоторые люди верят в них, но это не так. Гролимы знают странные слова, но они, в сущности, ни к чему. Достаточно любого слова. Самое главное – Воля, а Слово – только способ выразить её.

– Я мог бы сделать это? – с надеждой спросил Гарион. Волк внимательно поглядел на него.

– Не знаю, Гарион. Я был ненамного старше тебя, когда впервые сотворил чудо, но до этого уже несколько лет жил у Олдура, поэтому разница большая.

– Что тогда произошло?

– Учитель хотел, чтобы я передвинул булыжник, вроде бы он валялся на его пути. Я попытался сделать это, но камень был слишком тяжёл, и в конце концов, разозлившись, я приказал ему откатиться с дороги. Так и вышло. Сначала я немного удивился, но Учитель не нашёл в этом ничего странного.

– Ты сказал: «Откатись»? И всё? – недоверчиво переспросил Гарион.

– И всё, – пожал плечами Волк. – Оказалось, это так просто, что я спросил себя, почему раньше не подумал повелеть камню освободить дорогу. В то время мне казалось, всякий может совершить чудо, но люди сильно изменились с тех пор, и сейчас вряд ли такое возможно, хотя трудно сказать.

– Я всегда думал, что чародейство не обходится без долгих заклинаний, странных знаков и тому подобного, – заметил Гарион.

– Это всё уловки фокусников и шарлатанов, чтобы обманывать доверчивых людей; всякие заклинания и волхвования тут ни при чём. Всё дело в Воле.

Сосредоточь Волю и произнеси Слово. Всё произойдёт, как пожелаешь. Иногда помогает какой-нибудь жест, но тоже необязательно. Твоя тётя, однако, не может без этого обойтись. Много сотен лет пытаюсь отучить её от глупой привычки.

Гарион ошеломлённо мигнул.

– Сотни лет? – ахнул он. – Сколько же ей?

– Выглядит она гораздо моложе, а кроме того, спрашивать у женщины о возрасте невежливо.

Внезапная ошеломляющая пустота окутала сердце Гариона. Самые худшие его страхи подтвердились.

– Значит, она не настоящая моя тётя? – уныло пробормотал он.

– Почему ты вдруг спросил это?

– Но как же она может быть моей родственницей? Я всегда думал, что тётя Пол – сестра моего отца, но если ей сотни лет – такое просто невозможно.

– Слишком любишь это слово, Гарион, – упрекнул Волк, – но когда вдумаешься, поймёшь: в жизни почти не бывает невозможного.

– Но как же это? Моя тётя?

– Ладно, – решился Волк. – Полгара действительно, строго говоря, не совсем сестра твоего отца. Кровные узы между ними гораздо сложнее. Она сестра его прабабки…

– Значит, она пратетя? – со слабой искоркой надежды спросил Гарион. Хоть что-то, по крайней мере, прояснилось!

– Не знаю, стоит ли так к ней обращаться, – ухмыльнулся Волк. – Полгара может оскорбиться. Но почему тебя всё это так интересует?

– Боялся, что она просто называется моей тётей и между нами нет родства, – признался Гарион, – очень давно боялся.

– Чего же ты опасался?

– В общем, трудно объяснить, – вздохнул мальчик. – Видишь ли, я совсем не знаю, кто я на самом деле. Силк говорит, я не сендар, а Бэйрек – что напоминаю райвена, но не очень. Я всегда считал себя сендаром, как Дерник, но, наверное, Силк прав. Я ничего не знаю о родителях, о своём народе, совсем ничего. Если тётя Пол не родственница, тогда у меня никого не осталось в мире, а быть одиноким – ужасно плохо.

– Но теперь всё в порядке, правда? – спросил Волк. – Полгара твоя настоящая тётя, по крайней мере в жилах у вас течёт одна кровь.

– Я так рад, что ты рассказал об этом. Теперь мне легче.

Корабль начал медленно отходить от причала…

– Господин Волк! – поражённый внезапной мыслью, воскликнул Гарион.

– Что, малыш?

– Тётя Пол – моя настоящая пратетя?

– Да.

– И она твоя дочь?

– Должен признать, так оно и есть, – сухо ответил Волк. – Правда, пытаюсь забыть об этом, но отрицать не могу.

Гарион вдохнул побольше воздуха и ринулся в атаку:

– Если она моя тётя, а ты её отец, не значит ли это, что у меня есть дедушка или кто-то вроде?

Волк как-то испуганно встрепенулся.

– Ну да! – неожиданно засмеялся он. – Похоже, ты прав. Никогда раньше не задумывался!

Глаза Гариона неожиданно наполнились слезами; он порывисто прижался к старику.

– Дедушка, – повторил мальчик, как бы прислушиваясь к себе.

– Ну-ну, – пробормотал Волк мгновенно охрипшим голосом, – какое замечательное открытие. – И неуклюже потрепал Гариона по плечу.

Оба были немного смущены таким проявлением чувств и молча стояли, наблюдая, как гребцы выводят корабль в открытое море.

– Дедушка! – наконец решился Гарион. – Что на самом деле произошло с моим отцом и матерью? Как они умерли?

Лицо Волка внезапно омрачилось.

– Пожар, – коротко ответил он.

– Пожар? – слабо повторил Гарион, и в воображении его возникли один за другим ужасные сцены невыносимых мучений. – Как это случилось?

– Неприятная история, – угрюмо вздохнул Волк. – Ты в самом деле уверен, что хочешь знать?

– Мне нужно, дедушка, – твёрдо ответил Гарион. – Я должен знать о них всё.

Не понимаю почему, но это очень важно.

– Ну хорошо, Гарион, ты, наверное, прав. Если ты достаточно вырос, чтобы задавать вопросы, значит, можешь уже услышать ответы.

Сев на скамью, защищённую бортом от пронизывающего ветра, Волк похлопал по доске.

– Иди, садись рядом.

Гарион, усевшись, поплотнее закутался в плащ.

– Ну, – задумчиво проговорил Волк, почесав бороду, – с чего бы начать?

Немного поразмышляв, он наконец объяснил:

– Твой род очень древний, Гарион, и, как все такие роды, имеет врагов.

– Врагов? – поразился Гарион.

Подобная мысль никогда не приходила ему в голову.

– Вполне обычная история, – пожал плечами Волк. – Если мы делаем что-то, не понравившееся другим, они нас ненавидят, и эта ненависть копится годами, пока не превращается в нечто вроде религии и распространяется не только на нас, но и на всё, связанное с нами. Так или иначе, давным-давно враги твоей семьи стали настолько опасны, что мы с твоей тётей решили: единственный способ защитить твоих родных – спрятать их.

– Ты рассказываешь не всю правду, – упрекнул Гарион.

– Да, – откровенно признался Волк, – только то, что пока ты можешь узнать без ущерба для себя. Если некоторые тайны станут тебе известны, значит, поведёшь себя по-другому, а люди тут же подметят это. Безопаснее ещё некоторое время быть как все.

– То есть глупым и невежественным!

– Хотя бы так. Хочешь дослушать рассказ, или будем спорить?

– Прости, – пробормотал Гарион.

– Ладно уж, – похлопал его по плечу волк. – Поскольку я и твоя тётя ваши родственники хотя и очень дальние, мы, естественно, заботились о вашей безопасности, поэтому нашли убежище для твоих родителей.

– Но как можно скрыть целую семью? – удивился Гарион.

– Она никогда не была очень большой – никаких двоюродных братьев, сестёр, ни одного дяди или тёти, а спрятать мужа с женой и ребёнком вовсе не трудно. Мы делали это много сотен лет, находили им укрытие в Толнедре, Райве, Чиреке, Драснии, во всех местах. Они жили жизнью простых людей, чаще ремесленников, иногда обыкновенных крестьян – такие редко привлекают внимание. И всё шло хорошо, пока лет двадцать назад мы не перевезли твоего отца Гирена из Арендии в маленькую горную деревушку в Восточной Сендарии, в шестидесяти лигах к юго-западу от Дарины. Гирен был каменотёсом, я ведь уже говорил тебе.

– Очень давно, – кивнул Гарион, – ты ещё сказал, что любил отца и навещал его. Значит, мать была сендаркой?

– Нет, – покачал головой Волк, – Илдера была олгаркой, средней дочерью вождя племени, и Полгара познакомила её с Гиреном, когда оба достигли соответствующего возраста. Примерно через год на свет появился ты.

– Когда случился пожар? – спросил Гарион.

– Сейчас расскажу. Один из врагов твоей семьи много лет пытался её найти.

– Очень долго?

– Сотни лет.

– Значит, он тоже был волшебником, так ведь? Только чародеи так долго живут! – ахнул Гарион.

– Да, некоторые способности у него были, – признал Волк, – только чародей – не правильное слово. На самом деле мы себя так не называем, это имя дали нам простые люди, не понимающие истинной сущности того, что могут совершать далеко не всё. Но так или иначе, мы с твоей тётей отсутствовали, когда этот враг наконец отыскал Гирена и Илдеру, пришёл рано утром, пока все ещё спали, запер снаружи двери и окна и поджёг дом.

– Ты, по-моему, сказал, что постройка была из камня.

– Верно, – кивнул Волк, – но если очень захотеть, и камень загорится.

Огонь будет ещё жарче, только и всего. Гирен и Илдера поняли, что никак не смогут выбраться из горящего дома, но Гирену удалось выбить камень из стены, а твоя мать протолкнула тебя сквозь отверстие. Тот, кто устроил пожар, только этого и хотел: он взял тебя и ушёл из деревни. Теперь уже нельзя сказать, что он замышлял – то ли намеревался убить тебя, то ли с какими-то целями забрать с собой. Во всяком случае, когда я туда добрался и потушил огонь, Гирен и Илдера были уже мертвы. Тогда я пошёл по следам того, кто украл тебя.

– И убил его?! – яростно прохрипел Гарион.

– Я пытаюсь никогда ничего не делать без излишней надобности. Это слишком нарушает естественный ход событий. В то время я хотел, чтобы его постигла иная судьба – гораздо хуже смерти. – Глаза старика оледенели. – Однако, как оказалось, мне это не удалось. Вор бросил тебя мне в лицо, как мяч, а ты был тогда совсем маленьким, и пришлось приложить все усилия, чтобы поймать этот вопящий свёрток; ему тем временем удалось ускользнуть. Оставив тебя с Полгарой, я отправился на его поиски, но ничего не смог добиться.

– Я рад этому, – прошептал Гарион.

Волк посмотрел на него с лёгким изумлением.

– Когда стану старше, обязательно найду его. Думаю, именно я должен отплатить этому человеку за то, что он сделал.

Лицо Волка помрачнело.

– Но это может быть очень опасным.

– Мне всё равно. Как его зовут?

– Наверное, пока лучше тебе не знать его, – покачал головой Волк. – Не хочу, чтобы ты вмешался во что-нибудь прежде, чем наберёшься сил.

– Но ты скажешь?

– Когда время придёт.

– Это очень важно, дедушка, – умоляюще прошептал Гарион.

– Конечно, – согласился Волк, – я понимаю.

– Ты обещаешь?

– Если хочешь. Не скажу я, скажет твоя тётя. Она чувствует то же, что и ты.

– А тебе всё равно?

– Просто я гораздо старше, – вздохнул Волк, – и многое вижу по-другому.

– Но я ещё не стар, – запротестовал Гарион, – и не обладаю такими способностями, как у тебя, значит, придётся всего-навсего убить его.

Вскочив, мальчик начал мерить шагами палубу.

– Видимо, я вряд ли смогу отговорить тебя от этого, – покачал головой Волк, – но думаю, когда всё будет кончено, ты раскаешься.

– Сомневаюсь, – пробормотал Гарион, всё ещё расхаживая взад-вперёд.

– Посмотрим, – настаивал старик.

– Спасибо за то, что рассказал, дедушка, – поблагодарил Гарион.

– Ты и сам узнал бы об этом рано или поздно. Лучше уж я, чем услышать неверно переданную историю из чужих уст.

– Имеешь в виду тётю Пол?

– Полгара не будет лгать намеренно, – объяснил Волк, – но она всё принимает слишком близко к сердцу, не то что я, и иногда это искажает её представление об окружающем мире. Я же пытаюсь быть более объективным. – И старик довольно криво усмехнулся. – Думаю, в подобных обстоятельствах мне ничего другого не остаётся.

Гарион взглянул на господина Волка, седые волосы и борода которого, казалось, светились в лучах утреннего солнца.

– А каково это, жить вечно? – спросил Гарион.

– Не знаю, что такое вечная жизнь.

– Ты же понимаешь, о чём я.

– Жизнь в общем-то не меняется, и все мы живём столько, сколько хотим, – объяснил Волк, – просто я должен завершить одно дело, а на это потребуется много времени.

Он решительно встал.

– Пожалуй, беседа наша принимает довольно мрачный оборот.

– То, о чём ты говоришь, очень важно, так ведь, дедушка? – не отставал Гарион.

– Важнее всего в мире.

– Боюсь, не очень-то я хороший помощник, – вздохнул Гарион.

Волк, серьёзно оглядев мальчика, обнял его за плечи.

– Думаю, ты очень удивишься, узнав, как был не прав, ещё до того, как всё это кончится, Гарион, – заверил он.

Оба повернулись и стали смотреть поверх носа корабля на заснеженный берег Чирека, проплывающий справа. А в это время матросы изо всех сил гребли в южном направлении, к Камаару и тому неизведанному, что лежало впереди.