Текст книги "Часовые Запада"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 23

В тот же день Гарион выехал, чтобы посмотреть, как продвигается осада Реона. Бэрак, Мандореллен и Дарник о чем-то спорили.

– Дело в том, как построены стены, Мандореллен, – пытался объяснить ему Дарник. – Городская стена рассчитана на то, чтобы противостоять тому, чем ты сейчас занимаешься.

Мандореллен пожал плечами.

– Значит, добрый человек, это становится состязанием – посмотрим, что сильнее, их стены или мои машины.

– Такое состязание может отнять у нас не один месяц, – заметил Дарник. – Но если, вместо того чтобы швырять камни в наружную часть стены, ты бы подавал их так, чтобы они поражали внутреннюю сторону дальней от нас стены, можно было бы добиться того, чтобы стены упали наружу.

Мандореллен, нахмурив брови, задумался.

– Он может быть прав, Мандореллен, – сказал Бэрак. – Городские стены обычно изнутри укреплены подпорками. Они строятся для того, чтобы не пускать людей внутрь. Если бомбардировать камнями внутреннюю часть стены, подпорки не устоят. А потом, если стены упадут наружу, они обеспечат нам возможность легко подняться в город. Тогда нам и лестницы не понадобятся.

К ним подошел Ярблек в лихо сдвинутой набок меховой шапке. Когда Дарник объяснил ему, что он задумал, надракиец задумчиво сузил свои раскосые глаза.

– В этом что-то есть, арендиец, – обратился он к Мандореллену. – А после того, как вы отбомбите стены изнутри, можно будет забросить несколько абордажных крючьев. Если стены будут достаточно ослаблены, то мы сможем их разрушить.

– Не могу не признать вероятную осуществимость сих весьма нетривиальных подходов к искусству осады, – сказал Мандореллен. – Хотя они прямо противоречат давно устоявшейся традиции, тем не менее оба выказывают обещание вероятности сокращения обременительной процедуры разрушения стен. – Он с интересом посмотрел на Ярблека. – Мне никогда не доводилось размышлять о таком использовании абордажных крючьев, – признал он.

Ярблек хрипло рассмеялся.

– Это, наверное, оттого, что ты не надракиец. Мы – люди нетерпеливые, так что строим не очень крепкие стены. В свое время я из тех или иных соображений обрушил таким образом несколько весьма крепко выглядевших домов.

– Думаю, однако, с разрушением стен не будем очень торопиться, – предостерег их Бэрак. – Сейчас люди в городе численно нас превосходят, и не стоит давать им повод выскакивать оттуда толпой, а если разбить человеку стену, он обычно бывает этим очень недоволен.

Еще два дня осада Реона шла тем же порядком, а потом верхом на изможденной лошади вернулся Дротик.

– Хальдар поставил своих людей на большинство важных должностей в своей армии, – доложил он, когда они в очередной раз собрались в большом серо-коричневом шатре, служившем штабом их армии. – Они повсюду рассказывают, как Гарион захватил королеву Поренн в плен. Они убедили войска, что необходимо срочно ее спасать.

– Есть ли какие-нибудь новости от Брендига и сендарийцев? – спросил его Гарион.

– Я сам их не видел, но Хальдар двигает войска очень быстро, и позади у него множество дозорных. Я думаю, он считает, что Брендиг наступает ему на пятки. Возвращаясь назад, я встретил госпожу Польгару и волшебника Бельдина. Они, кажется, решили что-то сделать, но у меня не было времени выяснять. – Он откинулся в кресле; лицо его было крайне утомленным.

– Ты устал, Хендон, – проговорила королева Поренн. – Почему бы тебе не поспать немного, а вечером мы опять соберемся.

– Со мной все в порядке, ваше величество, – поспешно сказал он.

– Иди спать, Дротик, – твердо сказала она. – Ты немного сможешь добавить к нашим разговорам, если уснешь прямо в кресле.

– Делай, как она говорит, – посоветовал Шелк. – Она собирается нянчить тебя независимо от того, нравится тебе это или нет.

– Хватит, Шелк, – сказала Поренн.

– Но ведь это правда, тетушка. Ты известна повсюду как мать Драснии.

– Я сказала, хватит.

– Да, матушка.

– Кажется, ты ступил на очень тонкий лед, Шелк, – сказал Ярблек.

– Я всегда хожу по тонкому льду. Это придает жизни остроту.

Мрачный день перешел в еще более мрачный вечер, когда Гарион и его друзья собрались еще раз большом шатре в центре лагеря. Ярблек принес с собой множество скатанных ковров и несколько железных жаровен, придавших их штабу вид какой-то кричащей, даже варварской роскоши.

– А где Шелк? – спросил, оглядываясь, Гарион, когда все расселись вокруг пылающих жаровен.

– Думаю, он опять пошел что-нибудь разнюхать, – ответил Бэрак.

Гарион поморщился.

– Хоть бы раз он оказался там, где его ждут!

После недолгого сна Дротик выглядел гораздо бодрее.Лицо его тем не менее было по-прежнему мрачным..

– У нас нет времени, – сказал он своим друзьям, – скоро здесь сойдутся три армии – господин Хеттар идет с юга, а генерал Брендиг – с запада. К несчастью, драснийские копейщики, кажется, будут здесь первыми.

– Если только Польгара и Бельдин не задержат их, – прибавил Дарник.

– Я совершенно уверен в госпоже Польгаре и уважаемом Бельдине, – сказал Дротик, – но я думаю, мы должны решить, что делать, если у них ничего не получится. Всегда лучше быть готовым ко всему.

– Мудро сказано, господин мой, – пробормотал Мандореллен.

– Так вот, – продолжал начальник драснийской разведки, – нам совсем ни к чему сражаться с копейщиками. Во-первых, они не являются нашими настоящими врагами; во-вторых, бой с ними ослабит наши силы и атака из укрепленного города может разбить нас.

– К чему ты клонишь, Дротик? – спросила Поренн.

– Думаю, нам придется войти в город.

– У нас не хватит людей, – сказал Бэрак.

– Да и стены свалить можно будет только через несколько дней, – прибавил Мандореллен. Дротик поднял руку.

– Если мы соберем осадные машины у одной части стены, то сможем свалить стену за один день, – сказал он.

– Но сразу будет понятно, куда мы нацеливаем удар, – возразил Лелдорин. – Городская армия соберется там, чтобы отогнать нас прочь.

– Нет, если весь город будет гореть, – ответил Дротик.

– Ни в коем случае, – резко сказал Гарион. – Мой сын может оказаться в городе, а я не собираюсь подвергать его жизнь риску, подпалив все вокруг.

– Я еще раз говорю вам, что у нас недостаточно людей для штурма города, – настаивал Бэрак.

– Нам вовсе не надо занимать весь город, господин Трелхеймский, – сказал Дротик. – Все, что нам надо, – это поместить наших людей в городе. Если мы займем один квартал города и укрепим его, то сможем сдерживать нападение воинов Медвежьего культа из города и армии Хальдара снаружи. Нам останется только сидеть и поджидать господина Хеттара и генерала Брендига.

– Это вполне возможно, – сказал Ярблек, – потому что сейчас мы оказались между двух огней. Если копейщики первыми окажутся здесь, то вашим друзьям, когда они придут сюда, останется только собрать наши останки.

– Никаких пожаров, – непреклонно повторил Гарион.

– Имею изрядные опасения, что, как бы мы ни преуспели в атаке, в город нам не попасть, пока стены стоят, – заметил Мандореллен.

– Стены – это ерунда, – тихо произнес Дарник. – Стена не крепче, чем ее основание.

– Это совершенно невозможно, добрый человек, – сказал ему Мандореллен. – На основании стены покоится весь ее вес. Ни одна катапульта в мире не может сдвинуть такую массу.

– Я ничего не говорил о катапультах, – заметил Дарник.

– Что ты придумал, Дарник? – спросил Гарион.

– Это будет совсем нетрудно, Гарион, – сказал Дарник. – Я тут немного осмотрелся. Стены стоят не на скальном основании, а на наносном грунте. Нам надо лишь немного размочить этот грунт. В этих местах много подземных вод. Если мы с тобой объединим усилия, то сможем подвести воду под одну часть стены, и никто в городе не догадается, что мы делаем. Как только земля достаточно размокнет, нескольких дюжин абордажных крюков Ярблека окажется достаточно, чтобы свалить часть стены.

– Возможно это, Гарион? – с сомнением спросил Лелдорин.

Гарион подумал.

– Это вполне можно сделать, – заключил он – вполне возможно.

– А если мы сделаем это ночью, то войдем в город, как только упадет стена, – сказал Гарион. – Мы сможем попасть в Реон, не потеряв ни одного человека.

– Свежее решение, – заметил Шелк, входя. – Немного, может быть, необычное, но весьма интересное.

– Где ты был, маленький пролаза? -_ спросил Ярблек.

– В Реоне, – ответил Шелк.

– Ты был в городе? – недоверчиво переспросил Бэрак.

Шелк пожал плечами.

– Я подумал, что прежде, чем мы разнесем Реон на куски, было бы неплохо забрать оттуда вашего человека. – С насмешливым поклоном он отступил в сторону и представил взглядам графиню Лизелль.

– Какая изумительная молодая особа, – восхищенно выдохнул Ярблек.

Лизелль улыбнулась всем, и на щеках ее появились задорные ямочки.

– Как ты попал внутрь? – спросил Гарион маленького узколицего человечка.

– Тебе бы не понравилось, если бы ты узнал, Гарион, – сказал ему Шелк. – Всегда есть возможность попасть в город и выйти из него, если очень захотеть.

– Что-то вы оба не очень хорошо пахнете, – заметил Ярблек.

– Обратный путь пролег не через благоуханные долины, – ответила Лизелль, наморщив носик.

– Ты хорошо выглядишь, – приветливо сказал Дротик своей племяннице, – принимая во внимание все условия...

– Спасибо, дядюшка, – ответила она и повернулась к Гариону. – Слухи, которые ходят по городу, соответствуют действительности? – спросила она. – Вашего сына украли, Бельгарион?

Гарион мрачно кивнул.

– Это случилось после того, как мы взяли Ярвиксхольм. Поэтому мы здесь.

– Но, кажется, принца Гэрана нет в Реоне, – сказала Лизелль.

– Ты уверена? – спросила Сенедра.

– Я так думаю, ваше величество. Приверженцы Медвежьего культа в городе пребывают в замешательстве. Кажется, они просто не представляют, кто взял вашего сына.

– Ульфгар может держать это в тайне, – сказал Дротик, – и только немногие знают об этом.

– Может быть, но не похоже, чтобы это было именно так. У меня не было возможности подобраться к Ульфгару достаточно близко, чтобы удостовериться в этом, но он произвел впечатление человека, чьи планы были нарушены. Мне кажется, он не ожидал наступления на Реон. Его укрепления не столь неприступны, как это может показаться снаружи. Северная стена непрочна. Мне кажется, укрепление фортификаций – отчаянный шаг. Ульфгар не ожидал осады. Если бы он стоял за этим похищением, то хорошо подготовился бы к вашему приходу, хотя, возможно, Ульфгар надеялся, что вы его не выследили.

– Это самая главная новость, госпожа моя, – радостно заявил Мандореллен. – Теперь, зная, что северные укрепления слабы, мы можем сосредоточить наши усилия там. Если план Дарника сработает, ослабевший фундамент северной стороны поможет нам свалить стену очень быстро.

– Что ты можешь рассказать нам про Ульфгара? – спросил Бэрак девушку.

– Я видела его недолго и издалека. Большую часть времени он проводит в своем доме, и только его ближайшие сподвижники допущены к нему. Однако он произнес речь, как раз перед тем, как выслать свои отряды вам навстречу. Он говорит очень страстно и держит толпу под полным контролем. Хотя одну вещь я могу вам о нем сказать. Он не алориец.

– Нет? – Бэрак выглядел огорошенным.

– По его лицу нельзя сказать, к какому народу он принадлежит, но говорит он не как алориец.

– Как же культ допустил, чтобы чужой человек стал во главе? – спросил Гарион.

– Они не осознают, что он чужак. Он произносит неправильно всего несколько слов – по правде говоря, два-три, не больше, и только тренированное ухо может уловить их. Если бы мне удалось оказаться к нему поближе, я бы подстроила так, что он произнес бы слова, которые выдали бы его происхождение. Жаль, что я не могла помочь больше.

– Каково его влияние в культе? – спросил Дротик.

– Он безраздельный владыка, – ответила она. – Приверженцы культа делают все, что он говорит. Они относятся к нему как к богоподобному существу.

– Нам надо будет взять его живым, – сказал Гарион мрачно. – Я должен допросить его.

– Это может оказаться чрезвычайно трудно, ваше величество, – сообщила Лизелль. – В Реоне многие верят, что он волшебник. Я вообще-то сама не видела, но разговаривала со многими людьми, которые видели или говорили, что видели, как он колдует.

– Вы сослужили нам хорошую службу, графиня, – с благодарностью сказала ей королева Поренн.

– Спасибо, ваше величество, – просто ответила Лизелль, присев в реверансе. Потом она снова повернулась к Гариону: – Насколько мне удалось разузнать, силы культа в городе не так сильны, как мы думали. Количество воинов действительно велико, но среди них много молодых мальчиков и пожилых людей. Кажется, они очень рассчитывают на войско, которое приближается к городу под командованием тайного приверженца культа.

– Это Хальдар, – сказал Бэрак.

Лизелль кивнула.

– И это снова возвращает нас к необходимости попасть в город, – добавил Дротик. Он взглянул на Дарника: – Как ты думаешь, сколько тебе понадобится времени, чтобы земля под северной стеной достаточно размокла и можно было бы обрушить стену?

Дарник откинулся на стуле, задумчиво глядя в потолок шатра.

– Нам надо захватить их врасплох, – произнес он, – так что не нужно, чтобы вода забила струей из-под земли – сначала по крайней мере. Постепенное набухание будет гораздо менее заметно. Понадобится некоторое время, чтобы напитать почву водой.

– И необходимо быть очень осторожными, – прибавил Гарион. – Если этот Ульфгар действительно волшебник, он услышит нас, если мы будем очень шуметь.

– Когда стена упадет, будет очень шумно, – сказал Бэрак. – А почему бы тебе просто не выбить ее, как ты это сделал в Ярвиксхольме?

Гарион покачал головой:

– Не все так просто. После того как ты ударил, собрав всю свою силу, ты становишься абсолютно уязвим для человека, владеющего таким же даром. А мне бы хотелось найти своего сына и быть при этом живым и здоровым.

– Сколько времени потребуется, чтобы размочить землю под стеной? – спросил Дротик.

Дарник почесал щеку.

– Ночь и день, – ответил он. – К полуночи завтрашнего дня стена будет уже достаточно хорошо подмыта. Потом, прямо перед нападением, мы с Гарионом усилим течение воды. К тому времени почва и так уже должна быть сырой и мягкой, и хороший поток воды вынесет землю из-под стены. Если мы бросим камни с дальней стороны города, чтобы они упали внутрь стены, да еще запустим пару дюжин крючьев, тогда сможем быстро обрушить ее.

– Тебе надо будет все время обстреливать город, – сказал Ярблек Мандореллену. – Пусть они привыкнут, что камни непрестанно падают с неба. Тогда они не особенно обеспокоятся, когда ты начнешь бомбардировку завтра ночью.

– Значит, завтра в полночь? – спросил Бэрак.

– Да, – уверенно ответил Гарион.

Дротик посмотрел на племянницу.

– Ты представляешь себе план северной части города? – спросил он.

Она кивнула.

– Сделай набросок. Нам надо знать, где ставить заграждения, когда мы попадем внутрь.

– После того как я приму ванну, дядюшка.

– Нам очень нужен план, Лизелль.

– Не так сильно, как мне нужна ванна.

– Да и тебе тоже, Хелдар, – твердо сказала Поренн.

Шелк задумчиво посмотрел на Лизелль.

– Не беспокойся, Хелдар, – сказала она. – Я сама могу помыть себе спину.

– Пойдем посмотрим, как там вода, Дарник, – обратился к другу Гарион, вставая. – Я хочу сказать, под землей.

– Хорошо, – ответил кузнец.

Луны, конечно, не было. Облака, которые собирались всю неделю, казалось, совершенно закрыли небо. Ночной воздух был холодным; Гарион и Дарник шагали через плоскую долину к городу.

– Холодная ночь, – заметил Дарник, стуча зубами, когда они пробирались сквозь густые заросли можжевельника.

– Угу, – согласился Гарион. – Как ты думаешь, вода глубоко залегает?

– Не очень глубоко, – ответил Дарник. – Я спросил Лизелль, глубокие ли в Реоне колодцы. Она сказала, что все они весьма мелкие. Я думаю, мы найдем воду на глубине футов двадцати пяти.

– Как тебе это пришло в голову?

Дарник тихонько рассмеялся в темноте.

– Когда я был совсем молодым, то работал у одного фермера, который очень задирал нос. Он решил, что на соседей произведет огромное впечатление колодец, вырытый прямо в доме. Мы копали его всю зиму и открыли артезианский пласт. Через три дня дом был смыт. Хозяин очень расстроился.

– Могу себе представить.

Дарник взглянул на нависшие над ними стены.

– Думаю, ближе подходить не надо, – сказал он. – Трудно будет сосредоточиться, если они начнут пускать в нас стрелы. Давай-ка испытаем северную сторону.

– Давай.

Они продвигались теперь еще осторожнее, стараясь избежать даже незначительного шелеста можжевельника.

– Здесь, – прошептал Дарник. – Посмотрим, что там, внизу.

Гарион скользнул мысленно вниз, сквозь крепко спрессованную землю под северной стеной города. Сначала продвигаться было трудно – ему все время встречались кроты и дождевые черви. В одном месте по сердитому лопотанью он догадался, что потревожил барсука. Потом он наткнулся на скалу и внутренним зрением прошелся по ее плоской поверхности, выискивая трещины.

– Слева, – тихо сказал Дарник, – это не расселина?

Гарион нашел указанное место и проник еще ниже. Трещина, казалось, с его продвижением вниз становилась все более сырой.

– Здесь мокро, – прошептал он Дарнику, – но трещина такая узкая, что вода почти не поднимается вверх.

– Давай сделаем ее пошире, но не намного.

Гарион направил усилие воли вниз, чувствуя, как сила Дарника присоединяется к нему. Вместе им удалось сделать трещину в скале немного пошире. Вода, находившаяся под каменной прослойкой, хлынула вверх. Они прекратили воздействие и почувствовали, как вода начала размывать пересохший слой грунта под стеной, растекаясь все шире под поверхностью земли.

– Идем дальше, – прошептал Дарник. – Надо открыть трещины еще в шести-семи местах под стеной, чтобы почва хорошо намокла. А завтра ночью мы сделаем эти трещины пошире.

– А весь холм не будет смыт? – тоже шепотом спросил Гарион.

– Может быть.

– Тогда нашим войскам будет трудновато здесь идти.

– Я не сомневаюсь в том, что они промочат ноги, – сказал Дарник, – но это все же лучше, чем взбираться на стену по приставной лестнице, когда тебе льют на голову кипящее масло, не правда ли?

– Намного лучше, – с готовностью согласился Гарион.

Они продолжали свой путь в зябкой ночи. Вдруг что-то задело щеку Гариона. Сначала он не обратил внимания, но вот опять – что-то мягкое, сырое и холодное тронуло его лицо. Сердце его упало.

– Дарник, – прошептал он, – снег пошел.

– Так я и думал. Это может плохо для нас обернуться.

Снег продолжал падать всю ночь и даже следующее утро. Хотя время от времени вокруг мрачной крепости задувал порывистый ветер, все же снегопад был очень тихий. Снег был рыхлый, мокрый – такой, который, едва упав на землю, тут же превращается в слякоть.

Незадолго до полудня Гарион и Лелдорин, накинув толстые шерстяные плащи и обув тяжелые сапоги, вышли из засыпанного снегом лагеря в сторону северной стены Реона. Примерно в двух сотнях шагов от подножия холма, на котором покоился город, они начали праздно прогуливаться туда-сюда, всем своим видом стараясь показать, что они не более опасны, чем два солдата из патруля, каковыми якобы и являются. Гарион, взглянув на город, опять увидел красный флаг с черным медведем, и при виде полотнища необъяснимый гнев снова запылал в его душе.

– Ты уверен, что сможешь опознать в темноте свои стрелы? – спросил он друга. – Тут, знаешь ли, много разных стрел понатыкано.

Лелдорин взял лук и выпустил стрелу по пологой дуге в направлении города. Оперенная стрела взмыла в воздух и, повернув к земле, воткнулась в покрытое снегом поле шагах в пятидесяти от начала склона.

– Поверь мне, я могу распознать любую из них на ощупь. – Он потянулся и снова приготовил лук к стрельбе. – Отсырела ли земля под северной стеной?

Гарион послал мысленный импульс к склону холма и почувствовал холодную, вязкую сырость почвы, лежащей сейчас под снегом.

– Не совсем еще, – произнес он. – Вода пропитывает ее медленно.

– Гарион, – серьезно сказал Лелдорин, потянувшись за очередной стрелой, – уже почти полдень. Я знаю, как тщательно все обдумал господин Дарник, но точно ли это сработает?

– Потребуется время, – ответил Гарион. – Сначала надо размочить нижние слои грунта. Потом вода начнет подниматься и пропитывать почву непосредственно под стеной. На это тоже уйдет время; но если вода хлынет изо всех кроличьих нор, люди на стене поймут, что происходит что-то нехорошее.

– А уж кролики что подумают! – усмехнулся Лелдорин и выпустил еще одну стрелу.

Они пошли дальше, и Лелдорин продолжал намечать стрелами линию начала ночной атаки, сохраняя по-прежнему вид напускной небрежности.

– Хорошо, – сказал Гарион. – Ты-то узнаешь свои стрелы, а как же остальные? Все стрелы на ощупь одинаковые.

– Очень просто, – улыбнулся молодой лучник. – Я проберусь ночью, найду мои стрелы и свяжу их шнуром. Дойдя до этого шнура, ты останавливаешься и ждешь, когда упадет стена. Потом идешь в атаку. Мы таким образом не одну сотню лет нападаем на мимбрийские дома в Астурии.

Весь остаток этого снежного дня Гарион и Дарник проверяли уровень сырого слоя на северном склоне холма, державшего на себе город Реон.

– Совсем скоро начнется размыв, Гарион, – сообщил Дарник, когда начало смеркаться.

В нижней части склона в некоторых местах вода уже начала просачиваться наружу и проступать сквозь снег.

– Хорошо, что темнеет, – ответил Гарион, передергивая плечами под кольчугой. В любых доспехах он чувствовал себя неуютно, а перед атакой на город волнение и дурные предчувствия причудливо сплелись в его душе.

Дарник, старый друг, посмотрел на него с тем пониманием, которое проникает сквозь любые попытки спрятать чувства. Он улыбнулся немного грустно.

– Что же делают два деревенских парня-молодца в войне в восточной Драснии? – спросил он.

– Побеждают, я надеюсь.

– Мы победим, Гарион, – заверил его Дарник, в страстном порыве кладя руку на плечо своего младшего товарища. – Сендарийцы всегда побеждают в последнее время.

Примерно за час до полуночи Мандореллен начал передвигать осадные машины, оставив несколько на старых местах, чтобы продолжать ставшую уже привычной бомбардировку восточной и западной частей стены, – это было необходимо для того, чтобы отвлечь армию в городе от истинных намерений нападавших. По истечении последнего часа Гарион, Лелдорин, Дарник и Шелк, крадучись, осторожно направились в сторону линии стрел, торчавших из снега.

– Вот одна, – прошептал Дарник.

Его вытянутая рука нащупала древко стрелы.

– Ну-ка, – пробормотал Лелдорин, – дай мне посмотреть. – Он подошел к кузнецу и опустился рядом с ним на колени прямо в грязь. – Да, Гарион, – сказал он, – это одна из моих. Они отстоят друг от друга шагов на десять.

К ним подошел Шелк.

– Покажи, как ты узнаешь их, – едва слышно попросил он.

– Оперение, – ответил Лелдорин. – Я всегда привязываю его при помощи скрученной жилы.

Шелк потрогал оперение одной стрелы.

– Хорошо, – сказал он. – Теперь и я смогу их узнать.

– Ты уверен? – спросил Лелдорин.

– Если я на ощупь могу сосчитать количество очков на каждой стороне игральной кости, то уж конечно отличу жилу от льняной нити, – ответил Шелк.

– Хорошо. Тогда начнем отсюда. – Лелдорин привязал конец веревки, смотанной в клубок, к древку стрелы. – Я иду сюда, а ты – туда.

– Хорошо. – Шелк привязал к этой же стреле свою веревку и повернулся к Гариону и Дарнику. – Эй, вы двое, не переборщите с водой, – сказал он, – я не хочу погибнуть в грязевом потоке. – С этими словами он ушел, низко пригибаясь, чтобы найти следующую стрелу..

Лелдорин легко коснулся плеча Гариона и исчез в противоположном направлении.

– Земля совсем мокрая, – пробормотал Дарник. – Если мы откроем эти трещины чуть пошире, вода вымоет основную часть грунта из-под стены.

Они снова осторожно послали мысленные импульсы сквозь отсыревший грунт склона, нашли скалистый слой и прошлись взад-вперед вдоль его неровной верхней кромки, чтобы найти трещину. Гариона захватило необычное чувство, когда он начал погружать мысль внутрь узкой трещины, по которой далеко снизу поднималась вода, – он словно протягивал длинную невидимую руку с гибкими чуткими пальцами.

– Нашел? – спросил он Дарника шепотом.

– Кажется, да.

– Давай тогда ее расширим, – сказал Гарион, направляя усилие вниз.

Медленно, с таким напряжением, что оба вспотели, они широко открыли трещину. Из-под пропитанного водой склона холма внезапно раздался приглушенный треск – это под напором их воли треснула скала.

– Кто там? – прозвучал голос с вершины крепостной стены.

– Достаточно? – шепотом спросил Гарион, не обратив внимания на тревожный окрик.

– Вода поднимается гораздо быстрее, – ответил Дарник, проверив. – Под слоем камня большое давление. Идем дальше.

У них за спинами раздался громкий звенящий звук и характерный свист над головами – это катапульты выстрелили абордажными крючьями Ярблека. Крюки звякнули, задев за внутреннюю часть стены, и с хрустом впились в кладку.

Низко пригнувшись, Гарион и Дарник осторожно пошли вправо, пытаясь ступать как можно тише, – под ногами чавкала вязкая жижа. Они стали искать другие трещины под землей. Когда вернулся Лелдорин, были раскрыты еще две трещины под подмытым склоном; позади и над головой уже раздавался булькающий звук – густая грязь сочилась из склона и коричневым потоком стекала вниз с холма.

– Я натянул веревку на все стрелы, – сообщил Лелдорин. – С моей стороны все готово.

– Хорошо, – ответил Гарион, тяжело дыша после своей работы. – Иди в лагерь и скажи Бэраку, чтобы начинал выводить войска на позицию.

– Да. – Лелдорин повернулся и исчез во внезапно налетевшем порыве метели.

– Здесь надо осторожнее, – сказал Дарник, продолжая мысленные поиски следующей трещины. – В камне много разломов. Если мы сделаем щель очень большой, отсюда потечет целая река.

– Угу, – согласился Гарион, протягивая невидимые пальцы своей воли к новой трещине.

Когда они добрались до последнего подземного ключа, из темноты за их спинами бесшумно появился Шелк.

– Ты где был? – шепотом спросил Гарион у маленького человечка. – Тебе вceго-то сто ярдов надо было пройти.

– Я ходил посмотреть на склон, – ответил Шелк. – Он потек, как холодная подливка. А когда я поднялся наверх, то толкнул ногой камень в фундаменте стены. Он закачался, как зуб, который собирается выпасть.

– Хорошо, – довольным тоном сказал Дарник, – значит, все-таки сработало.

Наступила тишина.

– Ты хочешь сказать, что не был уверен в успехе? – сдавленным голосом спросил Шелк.

– Задумка была хороша, – беззаботно ответил кузнец. – Но насчет теории никогда быть нельзя уверенным до конца – обязательно надо попробовать на практике.

– Дарник, я уже староват для таких шуток.

Над их головами пролетел еще один абордажный крюк.

– Нам осталась еще одна щель, – сказал Дарник тихо. – Бэрак уже выводит войска для атаки. Наверное, кому-то надо вернуться и сказать Ярблеку, чтобы он послал Мандореллену сигнал.

– С удовольствием, – ответил Шелк. – Я все равно хочу уйти отсюда, пока не оказался по колено в глине. – Он повернулся и исчез в темноте.

Еще через десять минут, когда была открыта последняя трещина и весь северный склон превратился в сплошную массу мягкой расползающейся глины, высоко над городом взлетел оранжевый шар горящей смолы. В ответ на это осадные машины Мандореллена, установленные на южной стороне, начали массированный обстрел, направляя камни так, чтобы они, пролетев высоко над крышами города, падали на внутренней стороне северной стены. В то же время натянулись веревки, привязанные к абордажным крючьям, – это наемники Ярблека развернули своих коней и поскакали прочь от стены. Раздался страшный треск и хруст, и ослабевшая стена начала качаться.

– Как долго она еще простоит? – спросил Бэрак, выходя из темноты вместе с Лелдорином.

– Недолго, – ответил Дарник. – Земля под ней уже подалась.

Угрожающий скрежет над головой стал громче, он прерывался чередой скрипучих ударов изнутри стены – катапульты Мандореллена участили смертоносные удары булыжников. Потом, со звуком сходящей лавины, волнообразно зашатавшись, обрушилась часть стены – верхняя ее половина покачнулась, упала вперед, а нижняя погрузилась в размякшую землю. С плеском и грохотом огромные камни посыпались в слякоть и грязь у подножия холма.

– Нельзя делать каменную кладку на грязи, – осуждающе заметил Дарник.

– В наших условиях я рад, что они это сделали, – отозвался Бэрак.

– Ну да, – сказал Дарник, – но любое дело надо делать хорошо.

Великан черекец засмеялся:

– Дарник, да ты просто сокровище!

Еще один кусок стены, покачнувшись, упал на покрытый грязью склон. На улицах укрепленного города раздавались крики тревоги и звон колоколов.

– Не пора ли нам выступать? – спросил Бэрак напряженным, взволнованным голосом.

– Подождем, пока упадет вся стена, – ответил Гарион. – Я не хочу, чтобы, когда воины взбирались по холму, на них сыпались камни.

– Пошла, – ликующе засмеялся Лелдорин, указывая на последнюю часть стены, которая, качнувшись, стала падать вниз.

– Отправляй людей, – сказал Гарион, протягивая руку за спину, к укрепленному там огромному мечу.

Бэрак вдохнул полную грудь воздуха.

– В атаку! – взревел он громовым голосом.

С громкими криками риванцы и их надракийские союзники пробрались через слякоть и грязь и начали взбираться в город по развалинам северной стены.

– Идем! – закричал Бэрак. – Мы всю драку пропустим, если не поторопимся!