Текст книги "Сууширский фарс. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Дэш Хаоцки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Николай застонал. Повязка на его глазах влажно набухла, из-под неё на щёки чёрными потёками поползла густая жижа.

– Ты скотина! – Саартан опалил приора гневным взглядом и судорожно принялся стаскивать с себя рубашку, чтобы укутать в неё задрожавшего всем телом замрука.

– Зар, – простонал Николай. – Я не жилец…

– Не говори так! – Саартан накинул свою рубашку ему на плечи.

– Это… так. Не спорь, – Николай слабо отмахнулся. – Мой сын, Зар… Спаси его.

– Это уже интереснее, – Кофа подался вперёд. – И как ты теперь поступишь, Закари?

– Детей, – поколебавшись, медленно, и чеканя слова, проговорил Саартан. – Можно сделать ещё.

– Что?! – Николай затрепыхался в руках Хранителя. – Что ты такое говоришь, Зар?!

– Ты – уникален. А детей можно сделать ещё, – повторил Саартан жёстче, внутренне сжимаясь от того, что приходится говорить. – Я выбираю тебя.

– Ты… ты не можешь! Зар! Нет!

– Ты освободишь его, – Саартан повернулся к приору, крепко обнимая Николая и не давая ему возможности говорить. – Отпустишь. И тогда я буду работать с тобой.

Кофа снова откинулся на спинку кресла и хмыкнул. Ухмыльнулся, восхищённо покачал головой:

– А ты мне нравишься, Закари. Я не стану ограничивать твою силу и не буду мешать твоим попыткам извлечь Атерколлапсар. Даже подкину инструменты, если понадобится. Но выкинешь что-нибудь, что меня расстроит – и переговоры с вами я зарекусь проводить. Мы поняли друг друга?

Хранитель склонил голову в знак согласия. Кофа кивнул, поднялся и вышел из камеры, забрав с собой стул.

– Что ты наделал?! – Николай накинулся на Хранителя, царапая ему сломанными пальцами-когтями грудь. – Что ты наделал?!

– Как зовут твоего сына? – Саартан перехватил запястья своего замрука, чуть отстраняя его от себя.

– Что? – Николай перестал вырываться и ошалело уставился на него.

– Как его зовут? Имя?

– Данияр… – Николай непонимающе мотнул головой. – Но мы сменили ему личность перед тем, как… В Суушире он Ярослав. Ты что-то придумал?

– Что я могу придумать, Ник?

Саартан по крохам собрал всю свою силу в комок и, боясь, что камеру могут прослушивать, послал замруку короткое мысленное сообщение: «Кофа не долетит до твоего сына. Верь мне». Заваливаясь на бок, теряя сознание от перенапряжения, Хранитель заметил, как на губы Николая легла робкая доверчивая улыбка. «Надеюсь, не долетит, Андарс…», – подумал Хранитель и закрыл глаза.

* * *

Пиратский крейсер неторопливо пошёл на стыковку с линкором, щетинясь полями и рецепторами, как котёнок, что дыбит шерсть и топорщит усы, когда ему и страшно, и любопытно одновременно. Патрон недолюбливал громоздкие корабли. Он помнил тяжёлые залповые импульсы на своей броне и давящую массу плоского упрочнённого брюха над спиной. Разные капитаны водили крейсер, но все как один хотя бы раз пытались навязать бой линкору. Добром это не заканчивалось, по крайней мере, для бедного Патрона. А вот мирную стыковку крейсер проводил впервые.

Кофа встретил капитана Дафтраана и его старпома в ангаре Шофета в сопровождении двух боевых троек. Андарс сошёл с трапа первым, поискал взглядом Хранителя. Выцепил глазами Лауру. Он узнал её сразу, как только увидел. И, что не удивительно, она тоже сразу поняла, что старпом – тот самый информатор, с которым должен был встретиться Саартан. Глянула мельком, полуопустила ресницы и открылась для ментальной связи. Андарс почувствовал настойчивое касание её разума, максимально обезопасил канал от обнаружения и пошёл на контакт.

«Где Саартан?», – мысленно спросил он.

«Где Саартан?!», – одновременно с пиратом так же мысленно почти крикнула Лаура.

«О, как… интересненько», – Андарс разулыбался шагнувшему ему навстречу приору:

– Рад вас видеть, рега Кофа!

– Взаимно, друг мой, – с улыбкой ответил ему Кофа. Кивнул Дафтраану: – Капитан.

Дафтраан его проигнорировал. Притворился, что не слышал приветствия, полностью поглощённый внутренним убранством корабля. Приор не обратил на это никакого внимания.

– Количество? – спросил он у старпома.

– Сорок штук, – Андарс дал знак своим ребятам, ожидающим у трапа, начинать разгрузку. – Остальное – двумя поставками. По тридцать. Так же с предоплатой, разумеется.

– Андарс, мне бы одной. Сроки поджимают.

– Торопишься куда-то? Драконы собрались в срочном порядке покинуть Суушир, м?

– В Суушире назревает политический переворот. Хотелось бы поучаствовать, как ты можешь догадаться.

– Всё не наиграетесь, ваше главнейшество, – Андарс усмехнулся. – Хорошо. Отгружу всё одной поставкой. Подготовь для моей команды место на своём прелестном линкорчике, рега. Брешь в Суушире слишком нестабильна, чтобы проскользнуть в неё двумя кораблями.

– Ты хочешь лететь за мой счёт? – брови приора поползли вверх. – Со всей командой?!

– Напрягать не будем. Я лично прослежу, чтобы не возникло конфликта.

– Это… нужно обдумать! – Кофа всплеснул руками.

– Ты сам сказал, что сроки поджимают, – пожал плечами старпом. – У меня тоже дельце подвернулось, хочу успеть им заняться, пока не перехватил кто. И к тому же, следующая поставка только через пару дней. Успеешь морально подготовить экипаж.

– С тобой невозможно вести дела! Вечно ты всё переигрываешь на свой лад!

– Но ты ведёшь.

– Веду, – Кофа вздохнул. – Хорошо, жду через пару дней, Андарс.

Он повернулся к Дафтраану, застывшему с каменным лицом:

– Капитан.

В этот раз дракону пришлось кивнуть. Точнее, обозначить кивок, прощаясь.

«Саартан улетел на Шофет с Кофой», – передал Андарс послание Лауре. – «Вы скомпрометированы, если ты не знаешь, где он. Будь осторожна. Дождись меня. Веди себя как скучающая по своему любовнику женщина и всё».

Глаза Лауры вспыхнули, а ресницы смущённо опустились – сообщение дошло. Старпом попрощался с приором и вернулся на крейсер.

Глава VI. Бельмо

На Патроне никогда не было животных. Если, конечно, не считать капитана-дракона животным. И некоторых членов команды, иногда деградирующих до скотского состояния, когда переборщат с пивом. Или живую контрабанду. Но вот чтобы кошечки-собачки и прочие ручные зверюшки – никогда. Но, к неудовольствию экипажа, Андарс решил это исправить. Притащил на борт белого то ли песца, то ли лиса, обозвал его талисманом корабля и поселил в своей каюте. Зачем, спрашивается? Старпом и без питомца на поводке был странноватым. Не хватало ещё попугая на плечо Дафтраану посадить!

– Какого чёрта ты его на мостик приволок?!

Капитан зверюшку своего помощника невзлюбил сразу. С некоторых пор его бросало в дрожь от одного только вида лисов. Особенно белых. А талисман корабля оказался всё же именно лисом, а не песцом. Белым.

– Пусть пообвыкнется, – Андарс снял с питомца ошейник и пустил свободно бегать по рубке. Чем привёл дракона в ужас.

– Да он тут обоссыт всё! – Дафтраан опасливо поджал ноги, когда лис пробежал под его креслом. – Или изгрызёт.

– За это не переживай, – старпом усмехнулся. – Пускай грызёт под мою ответственность.

– У меня аллергия!

– Не ври.

– Это так! – Дафтраан нервно почесал руку. – Я не переношу этих… этих… таких вот!

– А вот ты ему понравился. О! Давай его в твою честь назовём?

– Сдурел?! В свою называй!

– Тогда помоги мне имя выбрать. А то от безысходности назову его Даф-Даф.

Дафтраан зарычал, но его помощник только хитро прищурился.

– Ладно! – сдался через какое-то время Дафтраан. – Назови его… не знаю… Снежок?

– Слишком банально.

– Туман?

– Не.

– Сахарок?

– Капитан, проявите фантазию!

– А… – Дафтраан застонал, зло глянул в бесцветные глаза Андарса, и слово вылетело прежде, чем дракон успел подумать: – Бельмо!

Андарс изумлённо поднял бровь, замер на мгновение и… рассмеялся.

– Бельмо – так Бельмо! – весело сказал он. – Очень подходящая кличка, молодец, капитан!

Так лис по прозвищу Бельмо поселился на Патроне, всеми силами стараясь оправдать данное ему капитаном имя.

Бельмо оказался смышленым зверьком. И восприимчивым к внушению. Хотя работа с животными имеет свои тонкости по сравнению с внушением обычному человеку, Хеггу не пришлось долго скрупулёзно настраивать канал связи с питомцем – всё получилось само собой. Может быть, благодаря тому, что посланник, как и Михей, сам был лисом. Главная задача Бельма – мельтешить, быть на виду, путаться под ногами, а в нужный момент прятаться и затаиваться так, чтобы даже чувствительные рецепторы корабля не смогли его обнаружить. Перестать существовать на то время, пока его место – место талисмана корабля по кличке Бельмо – занимал Хегг. Проблема в том, что у посланника в облике лиса на морде было написано жирным шрифтом: «Я разумный и волшебный! Я тут сижу не просто так, а замышляю что-то такое, что вам точно не понравится!». А нужно было стать обычным зверем, у которого в голове основных мыслей четыре – поесть, поспать, очистить желудок и заняться продолжением рода. И у Хегга были сутки, чтобы скопировать повадки лиса по клички Бельмо так, чтобы их мама родная не различила.

Конечно, можно было задержать поставку глевий на Шофет. Но неизвестно, что произошло между Кофой и Хранителем, а значит медлить нельзя. Слишком открыто Андарс и Саартан повели себя в «Дыре», слишком глупо подставились, запросив аудиенцию. Кофа далеко не дурак. Кто знает, что он себе надумал?

Хегг порылся в ящике стола, вытащил оттуда широкую пластину кураторского браслета, приобретённого когда-то ещё Жордехом на чёрном рынке Абадхура. Повертел в руках, свернул кольцом и активировал. Поискал в Сети контакты кураторского Совета. Браслет открыл окно сообщений, и Хегг, немного подумав, коснулся пальцами мерцающей голограммы. Он ввёл координаты посадки линкора в Суушире и добавил к ним сообщение:

Фаархе от доброжелателя. Орден Зикарон будет уничтожен. Твой агент на Шофете связался с Саартаном, если тебе о чём-нибудь говорит это имя, и теперь они оба в опасности. Хочешь спасти их – прилетай один. Любой посторонний кураторский корабль я взорву ещё на подлёте к миру.

Время посадки линкора посланник указал на несколько часов позже планируемого. Раньше положенного глава Высшего совета в Суушире не нужен. Потому что никого не убивать – не получится. А Хранитель сказал, что Фаарха этого не допустит.

* * *

С атером ничего не вышло. Извлечь жука так, чтобы он не зацепил плоть, оказалось не возможно. Если хоть малюсенький кусочек кожи, хоть одна самая ничтожная молекула останется на лапах или жвалах Атерколлапсара – процесс восстановления начнётся заново. Дух, душу, суть человека проклятый жук способен был тащить за собой, тянуть нить жизни, наматывать её на себя, снова и снова отстраивать организм хозяина. Убивать жука нельзя – неизвестно, чем это может обернуться. Возможно, смертью носителя. Окончательной. Единственный способ – как-то воздействовать на атера Веществом, с которым Хранитель составлял единое целое. Но для этого нужны были силы, а их Кофа оставил самый мизер. Саартан выругался и устало облокотился на стену.

– Не переживай, – Николай слабо улыбнулся. – Это уже не важно.

– Для меня важно, – Саартан сжал кулаки. – Я не могу справиться с каким-то жуком. Насекомым!

– Меня они всегда восхищали. А размер не имеет значения.

– Нужно поговорить с Кофой. Так мы ничего не добьёмся.

– Не унижайся из-за меня, Зар. Не надо. Ты не обязан делать то, что делаешь.

– Ты – мой друг. И раз я сказал, что вытащу тебя отсюда, значит вытащу. Чего бы мне это ни стоило.

Николай только покачал головой.

– Тратя на меня свои силы, ты разрушаешь своё тело. Сначала некроз распространяется медленно, почти незаметно. Но потом захватывает все ткани, и уже необратим. Ты будешь долго и мучительно умирать. Очень долго. И очень мучительно. Сам понимаешь.

– Если буду нужен Кофе, то не умру.

– Ты ему нужен живым, но не целым и невредимым. Он специально оставил тебе так мало энергии для такой сложной операции. Чтобы ты выжал из себя всё и тем самым ускорил распад клеток. Хочешь, чтобы плоть пластами отваливаться начала с костей?

– Хватит кормить меня подробностями, Ник! – Саартан оттолкнулся от стены и шагнул в центр камеры. – Я не отступлюсь.

Он поднял голову и огляделся. Здесь наверняка есть камеры, и Кофа наблюдает за ними. Как наблюдали Иватарн и Кот за ним с Септемберель.

– Кофа! – громко сказал Хранитель, обращаясь к потолку. – Надо поговорить.

Кофа услышал. Конечно, приор не бросился в камеру по первому зову Хранителя, но всё-таки пришёл. Выждал сутки и пришёл. Один. Отодвинул панель, кивком пригласил Саартана выйти в коридор.

– Не будем тянуть резину, – сказал Кофа, запирая камеру. – Я введу тебя в курс своего дела, а потом, если ты окажешься мне полезен, обсудим твою награду. Например, в виде ослабления контроля атера. Ты ведь этого хочешь?

– Я хочу свободы для Николая.

– Помогать больше необходимости я не собираюсь, Закари. Я и так иду вразрез со своими принципами.

Приор отпер дверь в соседнюю камеру, оборудованную под лабораторию. Саартан ожидал увидеть с десяток склянок, пару микроскопов и перегонный аппарат, а тут… целый научный комплекс в уменьшенном варианте. Пол и стены сплошь были увиты проводами и трубами, всюду торчали лопасти вентиляторов и какие-то лампы; на столах мигали экраны с графиками, диаграммами, столбцами цифр и таблиц; вдоль стен тянулись стеллажи с металлическими контейнерами, пластинами памяти и прочим софтом. В центре камеры находился прозрачный цилиндр с мутно-зелёной жидкостью внутри, рядом с ним – горизонтальная капсула в рост человека. Пустая. Из лаборатории вели ещё три двери, и Хранитель предположил, что где-то за одной такой должна скрываться операционная. Саартан невольно поёжился.

Кофа отодвинул от ближайшего стола пару стульев и жестом предложил Хранителю сеть. Сам сел напротив.

– Изложу тебе суть, – сказал приор без предисловий. – Истреблять нелюдь можно бесконечно. Придётся уничтожать целые миры, чтобы вывести заразу начисто. А это не вариант. Погибнут невинные. Поэтому я хочу прервать цепь перерождений неугодных Творцу рас. Поставить точку на продолжении рода. Как на физическом плане, так и на кармическом. Это как, – Кофа пошевелил пальцами, подбирая слово. – Бесплодие. Только всеохватывающее. Достаточно гуманно и эффективно. Нужен только закрытый мир, замкнутая система колеса перерождения, подопытные и вирус.

– Ты хочешь создать вирус, который сделает бесплодными нелюдей? – Саартан пытался переварить услышанное. – Да такой вирус, чтобы он лишал посмертия и последующего рождения?

– Да.

– А… куда будут уходить души заражённых?

– Никуда. Окончательная смерть, полное развоплощение и возвращение к Божественному Истоку в виде материала. Из которого Творец слепит новые миры и новые, угодные ему расы. И не души, а то, что их заменяет у нелюдей.

– Бред какой…

– А теперь убери эмоции и рассуди как учёный.

Саартан потёр висок, поморщился. Глянул на Кофу с тоской в глазах. Приор смотрел на него в спокойном ожидании.

– Это… – у Хранителя никак не поворачивался язык, озвучить научную точку зрения. Он закрыл ладонями лицо и вымученно признал: – Это может сработать.

– Конечно, может сработать! – просиял Кофа. – Эвтаназия – идеальное решение проблемы!

– Так нельзя… – Саартан убрал руки от лица, прищурился на приора. – Ты маньяк, Кофа.

– Благодаря существам без божественной искры миры гибнут. Менкар тому пример.

– На Менкаре жили люди!

– Пока не начали ковыряться в генах и создавать себе подобных существ, вроде тебя.

– У меня нет души, хочешь сказать?

– В тебе нет Творца.

– Докажи.

– О, вот это уже научный подход! – Кофа выпрямился на стуле и улыбнулся. Тут же посерьезнел и сказал: – Я докажу. Но позже. У нас мало времени. Мы вот-вот направимся в Суушир – закрытый мир, полный драконов. Следишь за мыслью?

Саартан помрачнел.

– Что тебе нужно от меня? – спросил он.

– Создай вирус. Точнее – доработай, – приор поднялся со стула и повернулся к одному из экранов. – Намётки у меня уже есть. Остались штрихи. Иди сюда.

Хранитель помедлил. Кофа так удачно стоял к нему спиной, увлечённый информацией на экране и собственными мыслями… Но рисковать было нельзя. Сейчас с Хранителем справился бы даже ребёнок, что уж говорить о взрослом мужчине, к тому же драконоборце. Саартан вздохнул, поднялся и подошёл к столу.

* * *

На одной чаше весов друг и собственная жизнь. На другой – миллиарды чужих жизней. Казалось бы, выбор очевиден: пожертвуй одним (двумя), чтобы спасти многих. Легко говорить, когда смысл вырван из контекста. Откажись Хранитель сотрудничать, и Кофа убьёт его и Николая. Возможно, единственных людей, знающих о его замысле. А потом всё равно создаст вирус рано или поздно и уничтожит всех, кого считает лишними в Шельйааре.

Значит, нужно сотрудничать. Или сделать вид сотрудничества. Получить доступ к данным, создать микроорганизм с коротким инкубационным периодом и несколькими этапами латентной мутации. Облечь в Вещество. Вложить в него вариофага – троян, – который проникнет в клетку вместе с впрыскиваемым носителем информации изначального вируса и перехватит штамповку его дочерней популяции. Достигнуть нужных Кофе результатов на первой стадии мутации оригинала, а на второй – заложить код активации трояна. Конечно, будут жертвы. Те, кто умрёт на первой стадии заражения, погибнут навсегда. Как сказал приор – вернуться к Божественному Истоку в виде материала.

А как Кофа собирается тестировать и распространять вирус? Кто будет нулевым пациентом? Какой же ты дурак, Хранитель! Саартан обругал себя последними словами за несообразительность. Чтобы получить быстрый наглядный результат, приору нужен истощённый организм! Кофа не собирается отпускать Николая.

– Кофа, – Саартан обернулся на приора. – Я смогу создать вирус, хоть я и понимаю только информационную его функцию, а не биологическую. И создам. Но только тогда, когда Ник будет свободен.

– Ты что, просишь аванс? – драконоборец оторвался от экрана и с удивлением посмотрел на Хранителя.

– Считай, что так.

– У меня нет никаких гарантий, что ты закончишь проект.

– Я своё слово держу. И мне никуда от тебя не деться. А то, что жизнь моего друга в опасности, сильно отвлекает меня от работы.

– Я замечал, – приор с задумчивым видом откинулся на спинку стула, – что любой разговор с изнанкой заканчивается в пользу изнанки. Глазом моргнуть не успеешь, как согласишься на грабительские условия. Взять того же Андарса, например. Он же меня разорил! Я до сих пор не могу понять, как вообще терплю его. Вроде заранее готовишься к встрече, прокручиваешь про себя варианты переговоров и чётко выстраиваешь условия сделки. Но приходит менкарец – и всё рушится! Хаос! Игра переиграна, карты подменены. Это у вас суперспособность что ли какая? Внушение?

– Природное обаяние, – Хранитель не удержался и процитировал Михея.

Даже улыбнулся, вспомнив о том, как лихо хитрый лис проворачивал, казалось бы, невозможные сделки. И как этому маленькому плуту потом всё сходило с рук.

– Природное обаяние, – медленно повторил Кофа, растягивая слова и пробуя их на язык. – Природное обаяние. Надо запомнить. А оно у вас появилось после взрыва или было всегда?

– Я не знаю, – образ Михея растаял под веками, и Саартан сразу посмурнел. – Ты до сих пор не согласился, значит, на меня правила не распространяются.

– Я взвешиваю все за и против. Вот ответь мне честно, если бы я потерял сознание сейчас и упал бы здесь, ты бы воспользовался случаем, чтобы убить меня?

– А кто бы не воспользовался?

– Ты говорил, что моя паства в рот мне смотрит. С тобой это не срабатывает. Я не могу убедить тебя в своей правоте. Значит, и на меня кое-какие правила не распространяются. Забавно, да?

Саартан в словах приора ничего забавного не находил. Он сдвинул брови и уставился в прозрачный экран перед собой.

– Не хмурься, – Кофа махнул на Хранителя рукой. – Мне твой зам больше не нужен. Он для меня только как бельмо на глазу. Не думай, что мне приятно наблюдать, как люди гниют заживо. Делай с ним, что хочешь. Силёнок я подкину.

Приор протянул руку в экран на своём столе, вытянул призрачное трёхмерное изображение разрабатываемого вируса и кинул его через стол в экран Саартана. Похожий на паука-рабочего, что обслуживают корлионовые корабли, организм закрутился перед Хранителем. Саартан посадил картинку на ладонь, повертел, разглядывая.

– Это всё, чего я хочу, – сказал Кофа и отвернулся. – Ты же понимаешь, что когда-нибудь созданный тобой вирус так или иначе доберётся до Доброшина. Я уверен, что понимаешь. Поэтому мне уже всё равно, что с ним станет. Можешь идти в камеру и заняться своим другом. Я оставлю лабораторию открытой.

– Это неспроста, – Николай перехватил руку Хранителя, когда тот начал расстёгивать рубашку на его груди. – Кто-то должен стать первым испытуемым. И если это не я, то ты.

– Может быть, у него там в запасе ещё кто-нибудь, – Саартан мягко высвободил запястье из пальцев замрука.

– Наивно так думать. Это его обычная манера поведения: сначала разговаривает с тобой дружелюбно, а потом так же дружелюбно всаживает скальпель. Он же ненормальный!

– Именно поэтому сложно сказать, что у него на уме. Давай не будем тратить силы на бессмысленные споры.

Саартан скривился, когда откинул край рубашки и увидел атера, запустившего свои лапы глубоко в загнивающую плоть. Кожа вокруг жука вспухла, стала сизой и покрылась маленькими пузырьками с гноем. Превратить человека в разлагающийся живой труп – это кем надо быть?.. Саартан растёр ладони и осторожно положил их по обе стороны от атера. Сосредоточился. Как работать с Веществом внутри себя, Хранитель ещё не до конца понял. Всё, что происходило с ним раньше – спонтанные всплески. А сейчас требовалось точно направить силу, сконцентрировать её на жуке, но так, чтобы ненароком не убить его. Ведь тогда умрёт Ник. Навсегда. Саартан мысленно потянулся к Веществу. «Я связан с Космосом», – твердил он про себя когда-то услышанные слова, как мантру. – «Я связан с Космосом. Я и Космос – одно целое». Сила шевельнулась и неохотно потекла в руки. Атер на животе самого Хранителя занервничал, задвигал жвалами. Саартан зажмурился от боли, опустил подбородок на грудь и часто мелко задышал.

– Зар, не…

– Замолчи, Ник.

Жук Николая, напротив, ослабил хватку, переключил внимание на текущую с пальцев Саартана силу. Атер одну за другой медленно вытащил подрагивающие лапы и потянулся ими к рукам Хранителя. «Иди сюда, таракашечка», – ласково позвал жука про себя Саартан. – «Вот оно – знакомое, родное, – прямо здесь. Ты так далеко от дома… Я принёс тебе запах и вкус Менкара, иди же, прими их… Да!». Жук разжал жвала, полностью вылез и переполз Хранителю на тыльную сторону ладони. Николай тут же выгнулся, забился в судорогах и захрипел. Саартан быстро скинул жука в захваченную с собой из лаборатории банку, закрыл крышкой и отпихнул от себя подальше. Бросился к задыхающемуся замруку, забыв про собственную боль:

– Зар… Зар!

Изо рта Николая потекла чёрная кровь.

– Я здесь, Ник, – Саартан бережно приподнял другу голову, стёр ему кровь с губ. Взял за руку.

– Так больно… Зар… помоги мне…

– Я… – Хранитель растерялся. – Ник…

– Освободи меня. Это… нестерпимо!

Николай судорожно закашлялся. Чёрная кровь хлынула носом, потекла из ушей. По камере пополз запах гнили – это вскрывались корки рубцов на теле замрука и лопались гнойники. Слишком долго жук поддерживал жизнь в истощённом организме, и теперь, когда его не стало, жизнь уходила.

Николай закричал. Дико и отчаянно. Саартан тоскливо поднял взгляд к потолку.

– Будь проклят, Кофа! – с ненавистью прошептал он. – Будь ты проклят!

И крепко зажал Николаю нос и рот ладонью.

Когда Кофа не дождался Хранителя в лаборатории, он пришёл за ним в камеру. Саартан, перепачканный кровью, с бессмысленным стеклянным взглядом сидел в углу, прислонившись к стене и баюкая на руках мёртвого Николая.

– Я вижу, – медленно проговорил приор, останавливаясь посреди камеры и сцепив руки на животе, – у тебя получилось.

Саартан аккуратно положил замрука на пол, тяжело посмотрел на Кофу. Зарычал, прыгнул задушить ублюдка, сжать его шею, чтобы захрустело, раскрошилось всё внутри!.. Кофа двинул пальцем с кольцом, и Хранитель упал к его ногам, не дотянувшись до горла.

– Без нервов, Закари, – спокойно сказал драконоборец. – Ты добился, чего хотел. Дух Доброшина свободен. И воплотиться в новом теле.

Кофа наклонился, за шиворот поднял Хранителя, поставил на подкашивающиеся ноги перед собой и, удерживая как щенка, встряхнул.

– Не вижу на твоём лице благодарности, – свободной рукой Кофа больно сжал подбородок Саартана, заставляя смотреть себе в глаза. – Я пошёл ради тебя на уступки. Ты должен быть счастлив, что всё закончилось именно так.

– Я убью тебя, – одними губами прошелестел Саартан. Без эмоций – сказал просто как факт.

– Да пожалуйста! – Кофа зло рассмеялся ему в лицо. – Когда закончишь проект. Пошёл!

Он швырнул Хранителя к выходу из камеры. Саартан потерял равновесие и упал, разбив висок и щёку об острый угол дверного проёма. Приор поморщился.

– Заляпали мне здесь всё своей отравленной кровью, – прошипел он и пнул пытающегося подняться Хранителя под живот. Тот задохнулся и снова повалился на пол. – От входа в лабораторию направо – душ. У тебя полчаса, чтобы привести себя в порядок. Не зли меня, Закари.

Перешагнул через скорчившегося Саартана, вышел.

* * *

Бельмо прибытию на Шофет очень обрадовался. Не успел Андарс шагнуть на палубу, как любопытный зверёк вырвался из его рук и сиганул в коридор – только белый хвост взметнулся. Бельмо обнюхал, облизал и пометил всё, до чего успел дотянуться, пока его не изловили и не вернули хозяину.

– У нас здесь не зоопарк, – раздражённо сказал Кофа пирату, но тот только руками развёл, мол, талисман корабля, ничего поделать не могу.

– Команда души в нём не чает, рега, – Андарс улыбнулся во весь рот, перехватив угрюмые взгляды своих ребят. – А капитан жизни без Бельма не представляет, так к нему привязался.

Дафтраан поперхнулся и выразительно выпучился на старпома. Андарс незаметно наступил ему на ногу.

– Бельмо… ну и имечко! – Кофа фыркнул.

– Так это чтобы беду отвадить. Вроде как вещь наизнанку надеть, чтобы порча какая не пристала. Даф у нас прозорливый, по уму имя выбрал.

– Всё равно, Андарс. Я не хочу, чтобы это животное мозолило мне глаза. Запри его где-нибудь.

– Бельмо любит быть на глазах, – серьёзно сказал пират.

Приор одарил его таким взглядом, что Дафтраан не удержался и прыснул. Хоть кого-то этот проклятый лис вкупе с помощником раздражает больше, чем капитана.

– Пусть бегает, он милый и добрый, – Андарс погладил зверька между встопорщенных ушей: Бельмо внимательно прислушивался к разговору. – Я скину тебе за него процент с оплаты за глевии.

Кофа с сомнением оглядел лиса. Сморщился, будто лимон разжевал.

– Как ты меня бесишь, Андарс! – в сердцах сказал он, махнул рукой и удалился.

Старпом проводил его взглядом и усмехнулся.

– Что-то он сегодня нервный, Даф. Не находишь?

– Ты кого хочешь последних нервов лишишь, – отозвался дракон и зевнул. – Сколько нам лететь до Суушира?

– Один короткий переход на пару часов, потом прыгать будет нельзя. Дня за три-четыре доберёмся.

– Тогда стоит устроиться с комфортом.

– Мы остаёмся на Патроне.

– Почему?! – капитан, уже успевший размечтаться о мягкой широкой кровати, оторопело уставился на своего помощника.

– Ты – безопасности ради. Тут же всё-таки орден драконоборцев. А я… У меня агорафобия развивается на таких больших кораблях.

Дафтраан недовольно заворчал, с завистью глянул на разгружающую крейсер команду, которой выделили целый жилой отсек, сплюнул и потопал на Патрон.

Кофа может следить за происходящем на Шофете, но Патрон полностью скрыт от его взора. Поля крейсера надёжно защищают пиратские тайны от любых сколько угодно технологичных сканеров. Знакомый с изобретениями как землян, так и менкарцев Хегг озаботился оснастить свой корабль разного рода щупами и детекторами на случай, если кому-нибудь вдруг вздумается прийти в гости с прослушивающими или прочими шпионскими штучками. Правда, наличие неродных кораблю устройств ограничивало и собственные сканирующие свойства Патрона. Но сейчас информационная изоляция была Хеггу на руку. Он усадил Бельмо на койку, приложил указательный палец к губам, подмигнул зверьку. Прыгнул назад через голову, обратился лисом и выбежал из каюты. Для проверки похожести метнулся под ноги капитану и, услышав возмущённое: «У, Бельмо!», довольный побежал исследовать Шофет.

Где ты, Хранитель? Лаура, встретившись взглядом с Андарсом ещё в ангаре, отрицательно покачала головой. Не знает, новостей нет. Жив ли Саартан? Если жив, успеет ли Хегг найти его раньше, чем корабль начнёт избавляться от пассажиров? Лис бежал по коридорам, обнюхивал каждую дверь, каждую подозрительную трещину в переборках, каждую кажущуюся не на своём месте вещь на стеллажах. Прислушивался к внутреннему чутью, лишь слегка увеличив его чувствительность силой так, чтобы не фонило, и лис на экранах отражался обычным зверем. Безрезультатно. Кофа так хорошо спрятал Саартана или уже давным-давно избавился от него? Хегг остановился, сосредоточился. Разрешил себе вспомнить Панайру, смешного и милого Саа, окружённого барашками и помидорами, вечера, проведённые с ним вместе… «Он жив!» – стукнулось знание в сердце. «Хорошо», – подумал Хегг. – «Тогда где ты?». Чутьё повело его ниже в хвост корабля, туда, где обычно располагается грузовой отсек и…

«Камеры!», – посланника осенило. – «Конечно же, камеры для заключённых! Любой боевой корабль ими оборудован». Белый лис побежал обратно к крейсеру. Хранитель где-то там, рядом с Патроном. Прямо под носом. «Что же ты такого узнал о нём, Кофа?», – размышлял на бегу Хегг. – «Что тебя так встревожило там, в „Дыре“? Подумал, что мы с ним в каком-то сговоре? Тогда почему так легко пустил нас на свой корабль? Ловушка? Планируешь уничтожить крейсер сразу, как только попадёшь в Суушир? Полсотни обученных бойцов против горстки пиратов. Нужно выйти на контакт с Шофетом как можно раньше. И уговорить его или заставить саботировать капитанство приора. Что-то, а это я умею… Ещё стоит помнить о том, что глава Совета, этот Фаарха, может прилететь в Суушир раньше и устроить засаду. Я бы на его месте так поступил. Значит, стоит готовиться к тому, что наг увёл из гор драконов, чтобы вывести их из-под возможного удара. Что ж, придётся открыть огонь гораздо раньше. И надеяться, что потом глава вытащит Хранителя и девчонку из мясорубки. Заниматься ими у меня просто не хватит времени».

Хегг забежал за угол и наткнулся на тупик. Конструкция линкора позволяла разместить за переборкой впереди целый отсек. Лис без видимого интереса обнюхал стену, пометил её, развернулся и убежал прочь.