Текст книги "Возмутитель спокойствия (СИ)"

Автор книги: Денис Владимиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Впервые за всю свою жизнь, я поверил в то, что мы настоящая семья… И ведь могли стать… Если бы не я…

Сука как же больно! Лучше бы я сдох…

Не могла она меня предать, не сыграла бы она все эти эмоции, где-то да прокололась бы… Нет… Нет! Не тогда, когда была беременна тем более…

Блять… А следующим днём…

Вспышки… Вспышки… Снова вспышки…

Она снова подо мной, окровавленная и безжизненная как тряпичная кукла…

Хрипящая от сорванного голоса, умоляющая меня остановиться и прекратить муки…

Но я не остановился… Не прекратил…

Ожесточённо вдалбливаясь раз за разом за то, что снова проявил слабину, что доверился ей и она в очередной раз жестоко всадила в меня свой острый отравляющий «клинок»…

Перед глазами стояли фотографии с Котовым, его угрозы и нескрываемый интерес к моей девочке… Выжигающая боль от утраты отца… Да и много всякой другой хуйни — мозг плавился…

Сука как же я её ненавидел в тот момент…

А сейчас… Когда буря утихла…

Как можно было настолько оскотиниться, потеряв всякий контроль и сотворить такое?!

Как можно было не сопоставить каких-то очевидных вещей?!

Как теперь посмотрю ей в глаза и как исправить то, что я сотворил? Как?

Целой жизни не хватит…

Как она меня сможет простить, когда даже я себя не в силах простить за такое омерзительное малодушие? Трусость…

Как последний подонок, вместо того, чтобы разобраться выбрал наипростейший путь — заклеймить, наказать и уничтожить…

Сука… Заклеймил… Наказал… Уничтожил… Но себя…

Меня в очередной раз передёргивает от самого себя и от того, что я натворил…

Нужно её найти… Защитить… Это приоритет…

А потом… Возможно… Вымолить у неё прощение…

Глава 26 Алиса

Страх делает с людьми ужасные вещи, толкая просто на безумные и необдуманные поступки…

Иногда кажется, что ты не способен на то или иное, а потом приходит он — страх, медленно отравляя своим ядом твой разум и манипулируя тобой как бездушной марионеткой…

Кто-то из нас — менее слабый, поддавшись ему впадает в оцепенение, позволяя случаю определять дальнейшую судьбу человека, а кто-то — чуть более твёрдый духом, ставит на кон всё что у него есть, чтобы взглянуть в глаза своему страху и противостоять, выйдя в конечном итоге победителем…

Всё в этой жизни имеет свою цену и если цена жизни и благополучия моих друзей такова, то так тому и быть…

Я ни секунды не раздумывала над тем, каким именно путём мне пойти… Я буду непоколебима…

Я буду сильнее этой грёбанной судьбы, которой всё же удалось меня сломить, но не сломать…

Не сломать!

* * *

День был бесконечно долгим, многочасовая дорога в машине нас очень вымотала, а мои последние силы ушли на то, чтобы помочь Льву перебраться из машины в дешёвый номер одного из придорожных отелей Кондопоги*…

Он был очень плох, вся эта безумная неделя бегства, в попытках увеличить расстояние между нами и преследователями — окончательно выбила нас из сил…

Уже в первые дни нашего пути — у него разошлись некоторые швы на плече, которые сочились кровью, а на свежую перевязку у нас не было времени… Теперь, к концу недели бегства, у него поднялась высокая температура и выглядел он слишком бледным, словно вся жизнь уходила из него с каждым новым вздохом…

— Соня, вернись… — еле слышно прохрипел он мне в спину, пытаясь приподняться на локтях.

— Не вставай! Я куплю лекарства, сделаю пару звонков и вернусь… Подожди пожалуйста, я не долго… — укладываю его обратно на подушку.

— Не делай этого Сонь… Не звони ему… Лучше брось меня и езжай дальше, слышишь? — перехватывает мою руку, крепко сжимая.

Что ж, он как и прежде считывает меня без затруднений… Он уже знает, что именно я задумала, но увы Лёва — решение уже принято…

— А ты бы меня в таком состоянии бросил?

— Нет, но…

— Никаких «но»! Я не долго, а ты пока постарайся немного поспать, — слабо улыбаюсь и высвободив руку, стараюсь не смотреть ему больше в глаза и выбираюсь из номера.

Припав плечом к холодной и обшарпанной стене отеля, я прикладываю огромные усилия, чтобы устоять на ногах и не свалиться… Чёрт, мне тоже следовало бы немного отдохнуть, я слишком слаба…

Внизу около ресепшена, за отдельную плату администратор позволяет сделать пару звонков с рабочего телефона, после чего, не обращая внимания на любопытные взгляды других постояльцев — бреду до ближайшего здания, где мигает зелёным светом вывеска «Аптека»…

Да уж, видок у меня наверное сейчас не из лучших…

* * *

На третий день Льву становится лучше, удаётся окончательно сбить температуру и кое-как совместными усилиями делать перевязки, но он остаётся всё также слаб…

Блин!

Что ж, больше тянуть время смысла не вижу… Пора действовать…

Под протесты Льва, крепко его обняв на прощание — покидаю номер в надежде, что мне повезёт и мы с ним увидимся снова…

Сажусь в нашу машину и направляюсь в соседний город, расстояние до которого всего сорок километров…

Доехав до места назначения, намеренно оставляю машину за несколько домов от отеля, где днём ранее я приезжала и заранее сняла номер…

Неспешно бреду до нужного здания, захожу внутрь и перекинувшись приветствием с администратором, направляюсь на второй этаж, где располагался мой номер…

Оказавшись внутри — стягиваю с себя ветровку, бросая её на ходу в сторону дивана и направляюсь прямиком в ванную комнату.

Умываюсь, немного освежаясь с дороги и вытираясь полотенцем возвращаюсь в комнату, чтобы открыть форточку…

— Долго будем играть в молчанку? — произношу достаточно громко, чтобы сидящий всё это время в кресле человек меня расслышал.

После чего, резко зажигается торшер рядом с креслом — развеивая мрак, который помогал ему всё это время оставаться незамеченным по его видимо мнению… Далее следует характерный щелчок зажигалки — улавливаю запах табака…

— Что меня выдало?

— Московские номера автомобиля, припаркованного у входа в отель и запах твоего парфюма, — разворачиваюсь впервые к собеседнику, за всё время нахождения в комнате.

Ветров выглядел очень уставшим и помятым, он пронзительным взглядом голубых глаз рассматривал меня с головы до пят и затягивался неспешно сигаретой…

— Наблюдательная девочка, — заключает усмехнувшись.

— Теряешь хватку дядя, — присаживаюсь напротив него и устало откидываю голову на спинку дивана.

— Думаешь?

— Констатирую факт…

— Может быть хотя бы сделаешь скидку на то, что я тебя нашёл? — вновь усмехается.

— Интересно даже… Ты действительно считаешь, что я настолько тупа, что попёрлась к местному барыге** толкать дорогие часы, в то время, когда меня ищет добрая половина криминального сообщества нашей необъятной? — поднимаю голову и насмешливо смотрю ему в глаза, в которых промелькнуло внезапное смятение.

Ветров ничего не отвечает, продолжая всё также молчать и разглядывать меня с интересом. Он начинает заметно нервничать…

— Если ты хотела таким образом быть обнаруженной — поздравляю у тебя получилось…

— Я тебя тоже поздравляю дядь, удача тебе улыбнулась и ты оказался первым, ну а профессионализм здесь и рядом не валялся…

— Глупый поступок Алиса, ты даже не представляешь каких усилий мне стоило оказаться здесь первым…

— Скажи спасибо своему работодателю, по чьей милости ты перетрудился и пыхтишь теперь как загнанная лошадь… — зло цежу сквозь зубы, еле контролируя нахлынувший гнев.

— Ты соображаешь вообще, что с тобой сделают Покровский или Котов? Совсем кукуха поехала так светиться?!

— Тебе какое дело?! Ах да… Совсем забыла, тыж верный пёс Вячеслава Николаевича… Ну так какого хера ему нужно от меня ещё?! Всю душу вытрахал, ему что мало?!

— Алиса…

— Да пошёл ты на хуй Ветров, вместе со своим Вячеславом Николаевичем, понял?! Вали теперь на хрен из моего номера!

— Алиса ему тоже сейчас тяжело, он же не знал…

— Мне глубоко наплевать, на то, как он себя чувствует…

— Он же не знал о твоей беременности, не знал! — вскакивает с места Ветров приближаясь.

— А что бы изменилось? Он бы выебал меня только в жопу?! — заливаюсь нервным смехом.

Нервы не хило шалят, я окончательно теряю контроль над эмоциями, а слёзы предательски льются из глаз.

— Не смей меня трогать, — отшвыриваю руку Ветрова с платком.

— Блять… Нет! Но он хотя бы разобрался сначала… Он бы…

— Ладно, хер с ним… А ты значит разбирался?! Вот лично ты слушал меня?! Вот и ты теперь заткнись скотина! Заткнись понял?! Даже не смей продолжать!

Он застыл напротив меня полностью растерянный, с пустыми глазами, которые виновато отводит в сторону, не в силах что-либо мне возразить…

А нужно ли это теперь?!

Когда просто взял тем вечером и бросил меня Князеву на растерзание, совершенно не удосужившись внять моим мольбам и выслушать, хоть разобраться в том, что случилось…

Нет… Теперь и мне никакие слова сожаления не нужны… Пусть проваливает…

— Уходи… — шепчу между рыданиями, не в силах успокоиться.

— Не могу Алиса… — и вдруг меня догоняет мысль, что он просто ждёт, ждёт чего?! Кого? Его?!

— Он что… Он…

— Алис, многое произошло за эти дни, он тебя хочет защитить…

— Сколько у меня времени?! — судорожно прикидываю в голове, как быстро можно будет покинуть город.

— Уже на подходе… Алиса! — хватает меня за локоть, когда подрываюсь с места.

— Не смей меня трогать! Не смей! Отпусти! — не помня себя начала отбиваться, взгретая всем происходящим.

— Что тут происходит? — доносится до меня со спины до боли знакомый, но чужой уже голос. — Стас?!

— Ничего блять, а что по-твоему? — грубо отвечает Ветров, успев выпустить мою руку из своей хватки.

— Не переживай Князев, насильник здесь только один и это не Ветров! — зло встреваю, не найдя в себе силы развернуться к нему лицом. — Того, что было оказалось мало и ты приехали затрахать меня ещё и до смерти?!

— Я короче курить на улицу, — трусливо ретируется Ветров, оставляя меня наедине с эти животным.

На негнущихся ногах бреду к дивану и присев в уголке, устало откидываю голову и прикрываю глаза…

Я будто бы создала вокруг себя защитный кокон, ничего не хочу чувствовать — ничего, меня словно парализовало от страха… А внутри горит и жжёт от боли так, что дышать трудно…

Слышу позади себя робкие шаги — я вся сжимаюсь внутренне, потом шорохи возле меня и прикосновение к моей руке, которую я мгновенно одёргиваю…

Резко распахиваю глаза и вижу перед собой сидящего на корточках Князева у моих ног…

— Не! Смей! Прикасаться! — мне кажется я вложила в эти три слова столько яда, что можно было бы отравить всю вселенную.

— Прости Алиса, прости меня… — виновато прячет взгляд и опускает голову. — За всё прости…

Мне становится душно и тошно с ним в одном помещении, оно словно разом суживается давя своей немыслимой тяжестью…

Становится отвратительно от него, от его извинений и от самой себя… Я ненавижу его… Не осталось абсолютно ничего светлого в моём сознании кроме лютой ненависти… И жгучей боли…

— Прости? Что вот так вот просто? — спрашиваю с ядовитой усмешкой.

— Да… Прости меня… — проглатывает мой укол. — Как… Как ты себя чувствуешь?

— Ты вытрахал меня до выкидыша, избил до полусмерти, а потом натравил всех бешенных псов которых возможно было, как по-твоему я себя чувствую?!

— Алис, ты многого не знаешь, пожалуйста дай возможность объясниться… — всё же решается поднять на меня глаза.

В них плещется боль и пустота, не́когда горячий и обжигающий свет пропал. Князев выглядит сейчас не лучше Ветрова, такой же уставший и помятый, костяшки рук сбиты, левую сторону лица украшает большой синяк и ссадины…

— Можно подумать, ты мне давал возможность что-то объяснить… — он также смиренно проглатывает и этот укол, пропустив его мимо ушей. Его дыхание становится тяжелее…

— Я был ослеплён яростью…

— Ах вот оно что… А я сейчас по-твоему что?! Что скотина по-твоему я сейчас испытываю?!

— Алис…

— Что?! Что Алиса?! Ты сожалеешь? Что?!

— Сожалею, ты не представляешь как… Если бы я только мог что-то исправить…

— Господи… — срываюсь на рыдания, дрожа всем телом.

— Я слабак Алиса, который не смог взять себя и свои эмоции в руки, чтобы трезво рассудить и оценить ситуацию… Я потерял отца, над которым трясся последние годы после инсульта — очень жестоко потерял, мы хоронили его в закрытом гробу… — замолкает на секунду, шумно втягивая воздух. — Потом, когда я добрался до сути, своими же руками похоронил человека, которого с детства считал своим братом… Который из-за долгов, простых ёбанных бумажек — позарился на наследство человека, вырастившего его как родного сына… Я знаю… Меня это всё не оправдывает, просто я хочу чтобы ты знала… Я пришёл к тебе, сижу у твоих ног и прошу у тебя прощения… Я проявил слабость маленькая…

— Какая теперь разница? Когда уже ничего не исправить…

— Не говорит так, я понимаю что я пиздец как виноват, но не говорит так…

— А как иначе?! Мне теперь на всё это глубоко наплевать, ты понял?! Ты хотя бы похоронил отца, тебе есть куда сходить на могилу, а у моего ребёнка и могилы нет! Поэтому знаешь что, забирай свои извинения и иди на хуй со своими сожалениями, понял?! — окончательно теряю контроль, выплёскивая на него всю боль, терзавшую мне душу.

— Блять… Ну что я должен сделать, чтобы заслужить твое прощение? Чтобы ты поверила в мою искренность?!

— Ничего! Ничего ты слышишь?! Мне ничего не нужно от тебя, просто оставь меня в покое! — срываюсь на крик, задыхаясь от боли и удушливых слёз.

— Это был и мой ребёнок Алиса, я терзаю себя не меньше твоего, я же ведь не знал, — сокрушается он в очередной раз. — Если бы я только знал…

— Я всё сказала, уходи и оставь меня в покое!

— У нас всё наладится, вот увидишь… Мы найдем хороших врачей, всё будет хорошо, у нас ещё будут дети, обязательно будут роднуль…

— Господи ты себя слышишь?! Что за чушь ты мелишь? Ты думаешь, я после всего что произошло между нами останусь с тобой?!

— Всё наладится, обязательно наладится, — как в бреду повторяет он, хватая за руки в попытках притянуть к себе и обнять. Как утопающий за соломинку…

— Не смей! Я больше никогда не позволю тебе ко мне прикоснуться!

— Нет, нет, Алиса не говори таких вещей…

— Отпусти!

— Никогда не отпущу тебя, слышишь маленькая? Никогда! Ты только моя, моя… Мы обязательно пройдём вместе все трудности…

— А если я не хочу?! — кричу настолько громко, чтобы заглушить его голос и ужасающую трель в моей голове от его слов, от осознания, что он не отпустит.

— Тебе лучше захотеть Алиса, потому что только я смогу тебя защитить от остальных, кто сейчас на тебя открыл охоту… — замерев отвечает с непроницаемым лицом и холодным взглядом, не отражающим ничего, кроме жестокой решимости.

Князев ухватив меня за руку, притягивает к себе и резко обхватив за затылок, заставляет взглянуть ему прямо в глаза, его тяжёлое дыхание почти на моих губах…

— Тебе и твоей сестре придётся очень не сладко маленькая — другие, как я с тобой, церемониться не станут… — замираю и уловив видимо промелькнувший страх в моих зарёванных глазах, жёстко ухмыляется.

Господи… Он совершенно целенаправленно угрожает мне Вероничкой… Вопрос их обнаружения с Кириллом видимо временный… Он меня никогда не отпустит… Никогда…

Всё внутри меня сжимается от страха и задрожав всем телом, сглатываю очередной удушающий ком в горле… В голове полная каша…

— Хорошая девочка, — также сжимая меня в стальной хватке, наклоняется и касается губ.

Слёзы льются непрекращающимся потоком, меня трусит от его близости, на что ещё способен этот «человек»? На какие жестокости?!

Не получив от меня взаимности и потеряв видимо терпение, он впивается в мои губы в жёстком поцелуе причиняя боль, надавливая на шею, где он всё ещё удерживает меня, лишая возможности сопротивляться, а перед глазами снова мелькают вспышки того, каким жестоким он может быть, того как он меня избивал и насиловал…

Инстинкт самосохранения… Всё происходит молниеносно…

— Ч..т..о? — отрывается он от моих губ резко выдохнув и ослабив свою хватку, но я только сильнее всаживаю нож, который уже вошёл ему под рёбра, горько обливаясь слезами.

Князев оседает на пол, утягивая меня за собой.

— Алиска… — тяжело выдыхает и смотрит на меня уже затуманенным взглядом.

— Пора завершить нашу историю Слав… Запомни теперь одно: выживешь — никогда не ищи со мной встреч! Я тебя не прощу!!! Слышишь?! НИКОГДА!!!

Вырываюсь из его ослабевших рук и подскочив на ноги, хватаю ветровку и несусь со всех ног из номера…

На лестнице сталкиваюсь с Ветровым, вся растрёпанная и до сих пор ревущая, с окровавленными руками, которыми я успела уже перемазать лицо, стряхивая слёзы.

— Твою мать, что случилось? — спрашивает ошарашенно. — Он тебя ударил?

— Если он выживет, пусть больше никогда не ищет встреч со мной… Я клянусь своим нерождённым ребёнком, что убью его в следующий раз! Пусть только попробует меня тронуть! — кричу в истерике, вырываясь из рук Ветрова.

— Что?! Что ты натворила?! — побледнев от закрадывающейся догадки, он ощупывает свои карманы и не найдя в них своего ножа-бабочку, кидается со всех ног наверх к другу. — Твою мать…

__________

*Кондопога — город расположенный в южной части Карелии.

**Барыга — скупщик украденных вещей.

Глава 27 Алиса (Эпилог)

Находясь в полной прострации, я по инерции лечу вниз и хватаю плащ, висящий на спинке стула администратора и вылетаю на улицу через служебный вход отеля.

Преодолеваю расстояние до своей машины и забравшись внутрь — плавно отъезжаю с места, не привлекая к себе лишнего внимания…

Я уверена больше чем на сто процентов, что всюду курсируют люди Князева…

Лишь отъехав на достаточно хорошее расстояние, меня начинает отпускать и колотить так, что мне еле удаётся удержать машину на дороге…

Господи… Что же я натворила…

Я была уверена, что Князев выживет, он та ещё живучая скотина, но меня пугало другое… Его желание вновь вторгнуться в мою жизнь и проходным билетом он считал теперь Вероничку… Господи…

Я не смогла бы так жить… Лучше смерть, чем каждодневная агония рядом с ним… Рядом с человеком, которого я никогда в жизни не смогу простить и принять…

Это был финал…

Сдавая накануне дорогие часы в ломбард местному барыге, я осознавала риск быть обнаруженной, но я надеялась на совершенно другой исход…

Я ждала людей Котова, поскольку связаться с ним по телефону не удалось… Риск был велик, но у меня не оставалось другого выбора…

Добравшись до нашего отеля с Лёвой, меня внезапно схватили незнакомые люди у входа, потащив в чужой номер и втолкнув меня внутрь — закрыли дверь, отрезая путь к отступлению…

Воздух в лёгких выбивает так, словно меня ударили под дых, к горлу подступает ком и я бесшумно начинаю рыдать, боясь, что он обернётся ко мне… Хотя он и знает, что я давно уже в помещении…

Он медленно поворачивается, обжигая своим взглядом — изучая, ощупывая им буквально меня всю, чтобы не упустить ни одной детали…

Наверное сейчас я выгляжу до безобразия жалко, в этом грязном спортивном костюме, дешёвом плаще с чужого плеча — вся растрёпанная, в синяках и гематомах, с размазанными по лицу слезами и кровью Князева…

Меня сковывает страх, не в силах ни двинуться, ни отвести взгляда…

Он медленно направляется ко мне походкой хищника, готовящегося к смертельному прыжку, в одной руке бокал с янтарной жидкостью, другая мирно покоится в кармане тёмных джинсов…

Весь излучающий спокойствие и расслабленность, но я уверена, что он собран как никогда… Это всё напускное…

— Приветствую Соня… — нарушает он гнетущее молчание своим чуть хриплым голосом. — Или лучше теперь тебя называть Алисой?

Не в силах выдержать этого взгляда, я опускаю глаза и голову вниз, роняя на пол большие капли слёз…

— Не молчи, — продолжает с нажимом.

— Меня зовут Антипова Алиса Романовна, — тихо выдавливаю из себя не поднимая головы, ненавидя себя за беспомощность и чувство животного страха перед этим человеком.

— Всё таки лиса Алиса, — ухмыляется Котов, одним залпом осушая свой бокал и отставляя его в сторону.

Приблизившись вплотную, он берёт меня за подбородок, от чего я вздрагиваю и поднимает мою голову, заставляя взглянуть ему прямо в глаза. И мне не остаётся ничего, кроме того как подчиниться…

— Посмотри, что они с тобой сделали… А ведь я тебя искал Алиса… Почему ты сбежала от меня? — спрашивает не выпуская меня из рук.

— Я вас боялась, — совершенно искренне признаюсь ему. — Очень боялась…

— Тем не менее, бояться тебе стоило других людей, — отвечает ухмыльнувшись и поворачивая мою голову в разные стороны, рассматривая мои синяки и ссадины на лице.

— Откуда кровь? — его взгляд снова впивается прямо в глаза.

— В сорока километрах от этого города, я всадила в Князева нож и сбежала, чтобы забрать Льва…

Котов замирает удивлённо моргая и всматриваясь в мои глаза, переваривая услышанное…

— Тогда у тебя большие неприятности девочка, — не весело заключает он, отпуская меня. — Мне только вчера передали, что ты обрывала телефоны моего офиса, разыскивая меня… Признаться я был очень удивлён, учитывая, что ты столько времени скрывалась от меня… Теперь многое становится на свои места…

— Андрей Михайлович, — нахожу в себе силы начать. — Я виновата очень перед Вами… Я… Я не знаю, каких слов мне подобрать, чтобы объясниться с Вами… Просто знайте, что я искренне сожалею о содеянном… Но мне стоит быть до конца честной: если бы для сохранения жизни моей сестры, обстоятельства вновь вынудили бы меня выбирать — я выбрала бы тот же путь… Выбрала бы её…

Котов стоит напротив меня и молча разглядывает, потом отходит в дальний конец комнаты и прикурив сигарету, усаживается на кресло.

— Здесь всё то, что ребятам удалось нарыть, это та самая флешка, которую должен был передать Вашему человеку Макс Бесявый, — вытаскиваю из кармашка флешку. — Андрей Михайлович, я понимаю, что не в праве просить Вас о чём-либо, но чтобы её достать, после смерти Владимира Ивановича, мы все очень сильно рисковали…

— Вот как? — тихо смеётся Котов, затягиваясь сигаретой. — Рисковали ради своей гарантии безопасности, не думаю, что из светлых побуждений в отношении меня…

— Пожалуйста, помогите нам выбраться из страны, всё о чём я смею Вас просить… — в надежде смотрю на мой «последний шанс», который у меня остался.

— Ты думаешь, что вернув мне флешку, я автоматически забуду про твоё предательство? — не добро сощуривается Котов. — Ты думала хотя бы раз о Полине? Между вами тоже была игра? Ты была вхожа в мой дом, ты дружила с моей дочерью, ты ела с нашего стола и эта вся твоя благодарность?

— Андрей Михайлович, я всегда искренне относилась к Полине… Пожалуйста… Поймите, что я не могла иначе, я была вынуждена… У меня тоже есть обязательства перед зависящим от меня человеком… Перед сестрой… — срываюсь вновь на рыдания.

— Раздевайся, — ошеломляет вдруг он меня словами и своим холодным взглядом.

— Пожалуйста, Андрей Михайлович… — шепчу, вновь глотая слёзы.

Господи нет… Нет! Только не это…

— Раздевайся Алиса, — повторяет с нажимом, смотря в упор совершенно ничего не выражающим взглядом и затягиваясь сигаретой.

Дрожащими руками, я снимаю обувь, стаскиваю с себя плащ и толстовку, под которой ещё остаётся футболка…

— Дальше, — подаёт голос Котов, видя мою нерешительность. Блин!

Расстёгиваю завязки на спортивных штанах, которые тут же сползают вниз, вышагиваю из них и следом стягиваю футболку, оставаясь в обычных хлопковых трусиках, так и не решившись их тронуть…

— Повернись вокруг, — командует Котов, который к счастью не настаивает на том, чтобы я сняла и трусики, я молча повинуюсь.

А что я могу? Я поставила на кон всё, что имела и кажется прямо сейчас проигрываю всё с треском… Пусть лучше меня убьют… Я так устала…

Когда я проделав медленный поворот вокруг себя вновь разворачиваюсь и встречаюсь с взглядом Котова, меня прошибает током…

Он яростно тушит окурок в пепельнице и прикуривает ещё одну…

— Ради этого ты к нему сбежала? Смотри что он с тобой сделал… Или… Тебе может быть нравится подобное? — спрашивает вдруг сощурившись и впиваясь в меня своими глазами.

— Господи… Да ты себя слышишь?! Как такое может нравиться?!

— Представь себе девочка есть те, кому нравится…

— Я не из их числа! — зло огрызаюсь.

— Какого хера тогда осталась с ним?!

— Потому что была идиоткой! Потому что любила его, понимаете?! С шестнадцати лет! Вы что, никогда в свои девятнадцать не совершали ошибок?! Что Вы хотите услышать?! Что?! Вспомните себя в мой возраст! — кричу на него, переполняемая эмоциями и обессилив от крика, снова тихо глотаю слёзы.

— Подойди, — командует холодно он.

На негнущихся ногах придвигаюсь к нему, понимая, что сейчас случится что-то очень ужасное, что-то, что окончательно растопчет то, что осталось во мне светлого… То, что до сих пор помогало мне держаться… Господи…

— Ближе… — преодолеваю последние шаги и встаю перед ним. — А теперь на колени… — убивает последние крупицы моего самообладания, я начинаю реветь в голос, обессиленно упав перед ним на колени.

— Пожалуйста… Не нужно…

— В чём дело Алиса? Ты не хочешь помочь своей сестре или тебе и твоим ребятам не нужна защита? М-м?

— Андрей Михайлович…

— Я жду, — сам расстёгивает ремень своих джинсов и ухватив меня резко за руку притягивает к своему паху. — Или что ты думала, обойдешься без наказания?!

Перед глазами Вероничка, Лёва и другие ребята… У всего в этой жизни есть своя цена… И такова цена жизни и благополучия этих людей Алиса…

Чего ты ждала? Какими сказочными надеждами жила?

Это всего лишь тело… Всё в твоей голове… Всё будет хорошо…

Глотая горькие слёзы, я дрожащими руками расстёгиваю ширинку и с трудом высвобождаю его эрегированный член.

— Я жду, — напоминает о себе хриплым голосом Котов.

Поднимаю глаза в нерешительности и встретившись с его тёмными от желания глазами, понимаю, что в них нет ни капли ненависти или злости… Вновь вернулось то обожание и теплота…

Зачем он тогда делает это со мной? Господи зачем?

— Обхвати его ручками… Смелее Алиса, — подсказывает он, взяв мою руку и показывая, как следует сжимать ствол.

Проделав несколько медленных движений по стволу, удерживая мои руки на нём — он приставляет головку члена к моим губам…

— Впусти…

Я закрываю глаза и сделав глубокий вдох открываю рот и впускаю его внутрь, он слегка толкается, ожидая наверное от меня каких-то действий, но я только срываюсь на рыдания…

— Твою мать, — тихо выругивается Котов, высвобождаясь и застёгивая джинсы. Потом резко притягивает меня к себе на руки.

— Я не могу! Не могу слышите?! Не выдержу очередного насилия! Просто убейте меня! — шепчу бессвязно, словно в бреду.

— Тише Алиса, — крепче обнимает Котов, словно маленькую укачивая в своих объятиях.

— Я так устала, так устала Андрюш, пожалуйста не заставляй меня… Просто убей, я не хочу жить с этим… Думала смогу, но у меня нет сил… Я не смогу жить с этим…

Несколько дней назад, мне казалось я выплакала все свои слёзы, что остались во мне, но я ошибалась…

Зарывшись в его тёплых объятиях, я рыдала с такой силой, что моментами казалось просто задохнусь…

Как же мне хотелось просто умереть… Чтобы избавиться от всей этой боли, что переполняла меня внутри… Просто умереть…

— Не буду Алиса… Всё будет хорошо, с этого момента ни один волос не упадёт с твоей головы, ты поняла девочка?

Я нерешительно поднимаю голову и взглянув ему в глаза понимаю, что он не шутит… Словно его попустило и передо мной вновь тот Котов, который так трепетно прощался со мной в последнюю нашу встречу после похорон Владимира Ивановича…

И я не знаю, откуда я беру силы на веру, после всего что со мной случилось, но я ему безоговорочно верю… Инстинкты…

Я настолько обессилена, что почти сразу проваливаюсь в сон, но успеваю услышать, как Андрей раздаёт своим людям команду, в том числе позаботиться о Льве…

* * *

Год спустя…

Я сидела на пустынном побережье вглядываясь в неспокойное темнеющее на глазах море…

Ветер порывами раздувал моё лёгкое платье, несколько раз порываясь сорвать и мою широкополую шляпу с головы…

Наконец-то на душе наступило долгожданное спокойствие… Время словно остановилось…

Возможно, я даже была счастлива… Теперь сложно сказать, какие чувства я испытывала…

Меня абсолютно ничего не связывало с предыдущей жизнью, кроме уродливых и кровоточащих воспоминаний, которые я старалась гнать от себя, отвлекаясь на что угодно, лишь бы не думать… Лишь бы не вспоминать…

У меня было новое имя, новое место жительства и новая жизнь… Если бы можно было с такой же лёгкостью стирать из памяти плохое… Но увы…

Как бы мне хотелось, чтобы сестра была рядом и видела всю эту необъятную красоту и наслаждалась ею вместе со мной, но Вероничка с новыми документами была направлена в закрытую частную школу в Англии…

Нас больше ничего с ней не связывало, ни одна ниточка не могла нас с ней больше связать…

Так будет лучше, да… Я просто не могла бы больше допустить, чтобы она когда-либо ещё подвергалась опасности из-за меня…

— Ты совсем продрогла Алиса, идём-ка в дом, — и тут же чувствую, как на мои плечи опускается тёплый плед и стянув с меня шляпу, мой висок согревает чувственный поцелуй.

— Спасибо Андрюш, ты прав идём, — принимаю его руку и он помогает мне подняться.