Текст книги "Любить и ненавидеть по-русски"

Автор книги: Денис Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Ну ладно. —Дмитрий не додумался, что останови их ГАИшники, они наверняка заглянут и в багажник.

– Поехали, время дорого.

Глеб не ошибался. Бармен кабака, откуда они только что ретировались, выждал паузу между клиентами и быстро набрал знакомый номер.

– Все, они выехали. По идее минут через двадцать должны быть в гостинице.

На том конце сухо поблагодарили.

Мерседес летел в сторону аэропорта.

Они оставили машину на платной стоянке, чтобы ее легко нашли утром. На этом настоял Дима, который переживал за судьбу друга, покинутого в багажнике мерса.

В зале было всего семь человек. Все подремывали в ожидании своего рейса.

Глеб бодро направился к кассиру. Его новый компаньон плелся следом.

Кассирша похоже дремала и встретила полуночных клиентов недовольно.

– Что вы хотели?

– Два билета на ближайший рейс.

– Куда именно? – Она посмотрела на такого странного пассажира с интересом. В план Глеба входило запомниться кому-то из сотрудников, поэтому он перепугано оглядываясь тихо спросил:

– А куда ближайший рейс?

– В Киев, – кассирша все больше распалялась от любопытства..

– Хорошо. Давайте на Киев.

Он повернулся к Диме.

– Ну что, летим в союзное государство?

– Ты че, там же таможня, шмонать будут.

– Кто, хохлы? Да их купить проще, чем наших. Тем более там нас точно никто не найдет.

– Нет, я полечу в Сочи, самолет через три часа. Успею. Когда ты мне деньги отдашь?

– Сейчас, куплю билеты и рассчитаемся. – Он снова повернулся к кассирше.

– Извините, до Киева один, а один до Сочи.

– Паспорта давайте. —Недовольно гаркнула та.

– Вот мой, он повернулся к Дмитрию, – у тебя паспорт с собой?

– Удостоверение.

– Сойдет для внутреннего рейса.

– Кассирша молча выдала два билета и улыбнулась только получив сотню на чай. Глеб заговорщически подмигнул ей:

– Только если что, вы нас не видели, такой уговор.

– Могила, – дородная кассирша стукнула себя кулаком в грудь и смешно моргнула глазами.

– Отлично, – подумал Глеб, эта сука продаст нас при первой же возможности. Он отдал Диме его билет и документ.

– Пошли, кейс в камере хранения. – Он посмотрел на часы. – Давай поторопимся, у меня посадка через десять минут начнется.

Они быстро подошли к нужному ящику. Глеб набрал код и достал свой кейс, успев незаметно сунуть пистолет во внутренний карман пиджака. – Все, можно идти.

– Куда? – Дмитрий заметно нервничал.

– Ну ты что, в туалет. Не будем же мы здесь деньгами крутить.

В камере хранения никого не было, но довод Виноградова показался Диме резонным. Они торопливо вошли в мужской туалет и прислушались. Глеб поставил кейс на колено и ловким движением открыл его. В следующий момент скользкая кожа не удержалась на его ноге, и пачки стодолларовых банкнот посыпались на пол. У Дмитрия зарябило в глазах. Он непроизвольно нагнулся, чтобы поднять деньги, которые справедливо считал своими. Страшный удар потряс его затылок. Очнулся Дмитрий в кабинке мужского туалета только через пол часа.

Глеб торопливо собрал деньги и вышел из здания аэропорта. Теперь он действовал четко и уверенно, заранее продумав все детали. Он подошел к группе таксистов, выбрав самого дальнего, стоявшего чуть в стороне от остальных.

– Свободен?

– Да, куда едем? – Парень отрыл дверцу своей тойоты.

– В Питер. —Глеб интуитивно выбрал северную столицу, чтобы залечь на дно. В Москве его многие знали.

– Куда? – таксист не поверил своим ушам. Вместо ответа Глеб молча достал из кармана отложенные заранее десять сотен.

– Плачу штуку баксов.

– Поехали. – Они быстро впрыгнули в машину и тронулись в путь. – Странный тип, подумал таксист, рядом аэропорт, там дешевле и быстрее. Что-то он мне не нравится. Надо предупредить своих, подстраховаться. – Он притормозил возле своих дружков.

– Мужики, позвоните мне домой, скажите Зине, что я в Питер клиента повез, пусть не переживает.

Не дожидаясь изумленных расспросов парень нажал на газ, и тойота понеслась вперед.

Твою мать, – едва не выругался Виноград. – Этот козел мне все испортил. Придется кинуть его на пол дороги и изменить маршрут. Но это потом, а сейчас можно подремать и заодно подумать о новом месте.

* * *

– Как он мог уйти, вы что, мудаки тупые, работу новую нашли? – Михаил Олейников был Мурманским коллегой Елисеева и возглавлял службу безопасности местного «короля металлов» Саши Мельника. В советское время он также имел отношение к страшной аббревиатуре из трех букв: КГБ. Сейчас на нем лежал контроль за передвижениями Глеба Виноградова.

Весть о случившемся на родине Глеба распространялись быстро. Ранение Артура Конева не помешало сходняку вынести Виноградову приговор, однако Мурманские ребята не были скоры на расправу. Местный авторитет Саша Мельник прозондировал почву и узнал, что состояние Артура нестабильное. Если он умрет, его сын вряд ли сможет удержать город в своих руках. А с Глебом было приятно работать: он часто рисковал, но до сих пор ему везло. Выбор между неукоснительным соблюдением бандитских законов, которые Мельник уважал и старался не нарушать, и между стабильным и надежным источником дохода был болезненным, но время пока оставляло небольшой резерв.

Мельник решил подождать до утра, пока специально нанятые люди не разберутся в ситуации, которая возникла в областном центре, где у Мурманских были серьезные интересы, связанные с торговлей металлом.

Он был спокоен, поручив Виноградова своему опытному коллеге Олейникову: тот своего клиента никогда не упустит.

Саша уже спокойно спал, согретый двумя молодыми упругими женскими телами, а пятидесятипятилетний Олейников обзванивал всех, кто мог дать информацию о Винограде.

Вскоре появились первые весточки. Голубой мерседес видели мчащимся на всех парах в сторону аэропорта.

– Продались, суки, поубиваю! – Он давно собирался высказать Мельнику свое отношение к подбору бойцов, основанному на личных симпатиях, а не их профессиональных качествах. – Впрочем, может быть я зря обвиняю пацанов, такой тип, как Глеб Виноградов, может выскочить в любую щель.

Через двадцать минут они были в аэропорту. Кассирша, при виде такой многочисленной компании с криминальными физиономиями, окончательно проснулась и оторопела. К ней подошел высокий подтянутый мужчина в солидном костюме и молча положил на стойку пятидесятидолларовую купюру.

Кассирша не стала сразу хватать деньги, она боязливо посмотрела на незнакомца, а потом на его свиту.

– Куда летите? – Глупее вопроса она не могла задать даже при всем желании.

– Виноградов Глеб Александрович недавно не покупал у вас билет?

Кассирше даже в голову не пришло сказать, что подобная информация конфиденциальна.

– Был, взял один билет до Киева. Самолет улетел полтора часа назад.

– Черт, – Олейников побагровел. – Он был один?

– Нет, второй пассажир Дмитрий Салодовниченко тоже сначала собирался лететь в Киев, но потом передумал и купил билет до Сочи. Вылет в шесть ноль восемь.

– А как можно проверить, улетел Виноградов или нет?

– Такая информация есть только у диспетчера, а она сменилась час назад.

– А у нее есть домашний телефон? – Олейников вцепился зубами в свою последнюю возможность. Чутье подсказывало ему, что Виноград мог выкинуть какой-нибудь хитрый фортель. И оставалась маленькая надежда, что он перехитрит сам себя.

– Кассирша с сомнением посмотрела на часы, потом на пятьдесят долларов. Позднее время и хорошие деньги уравновешивали друг друга. Но потом она заглянула в глаза незнакомца, и немедленно продиктовала ему номер домашнего телефона Веры Николаевны Куницкой, сменившегося диспетчера.

Олейников тут же достал мобильный телефон и отошел в сторону. Через пять минут он подбежал к своим, сияя улыбкой.

– Он не полетел, эта баба запомнила. Зарегистрировалось всего восемь пассажиров, а вылетело семь. Отсутствовал Виноградов. Завтра не забудьте напомнить мне отблагодарить ее. Хоть и послала сначала, стерва.

Он почесал подбородок и задумчиво произнес:

– Здесь должны быть таксисты, которые работают круглосуточно, надо еще с ними поговорить.

* * *

Прокурор Радочин метался по кабинету. Только-только он получил свой пост, как сразу вынужден расхлебывать разборки бандитов, устроенные в самом центре города. А еще и жена третий раз звонит и достает расспросами, куда мог подеваться Роман. Одиннадцать часов, а от него ни слуху ни духу. Как ушел утром в институт, так и не появлялся.

Дура, – вслух выразился Алексей Степанович. – Пацану двадцать один год, трахает самую богатую девку в городе, а она его домой ждет в одиннадцать часов. – Но через секунду ему стало жалко жену, которая в молодости так намучилась с его постоянными отлучками. – А вообще, мог бы позвонить и соврать что-нибудь матери, типа «я на дискотеке», или «с друзьями курсовую пишу».

Вспомнив о Юле Коневой, он испугался своего предположения. «А вдруг он с этой лярвой в больнице у ее папочки. Вот это будет номер. Журналюги из этого такой репортаж отбабахают, что как прокурор я для этого города закончусь».

Он в гневе пнул высокий деревянный стул, который сделали лет двадцать назад.

Так, -продолжал рассуждать Радочин, – свидетели из числа Коневских узнали в нападавших на Артура людей Глеба Виноградова. Один из них, некто Василий Реутов, так и остался лежать возле дома Конева старшего. Второй, Степан Батурин, тоже из Глебовских. Ситуация ясная. В ближайшую неделю стоит ожидать пополнения городского морга за счет ближайшего окружения Виноградова, ну и конечно его самого. Одним подонком меньше станет, уже легче.

По нашей информации Виноградов сейчас в Мурманске, и ему мы вряд ли сможем пришить статью. Так что если Коневские его не достанут, то объявлять Виноградова в Федеральный розыск нет никаких оснований.

А вот если Конев не выживет, то будет еще хуже. Несмотря на свою мало сказать неприязнь к отцу девушки Романа, Алексей Степанович понимал: с Коневым работать проще. В свое время он наворотил дел, но сумел избежать законного наказания, как большинство нынешних крутых бизнесменов. Теперь он исправился не на словах, а на деле, стал солидным деловым человеком. Новых грехов не совершает, а за старые раньше надо было ловить.

Он еще немного помозговал над наилучшем для прокуратуры, а следовательно для государства результатом. «Конев выживает, объявляет своему конкуренту вендетту. Глеба ловят и отправляют в мир иной, но при этом попадаются нам. Мы раскалываем этих парней и садим Конева за решетку по обвинению в подготовке и организации убийства Виноградова».

– Эх, – Радочин тяжело вздохнул, – если бы они хоть иногда получались, эти наилучшие ситуации.

Он с наигранным выражением покорности судьбе открыл сейф и извлек оттуда початую бутылку водки и граненый стакан. Затем присовокупил к сей трапезе блюдце с сыром, два соленых огурца и свежий помидор.

Никогда до переезда в этот город Алексей Степанович не пил на работе.

* * *

Игорь Буран шел по вечернему городу, стараясь не привлекать внимания. Менты наверняка ищут его вместе с людьми Артура, и от того, кто доберется раньше зависело, погибнуть на месте, или уже в камере предварительного заключения.

До его дома пешком надо было топать минут сорок, да еще и рискуя нарваться на случайный патруль, но он чувствовал настоятельную потребность пройтись, собраться с мыслями, успокоить эмоции. И еще что-то в глубине сердца вело его этими закоулками, похожими один на другой.

Такое часто бывает, но только в жизни у сильных и смелых людей. Когда кажется, что судьба уже бросила их под паровоз рока, удача убежала и спрятала голову в песок, бывшие друзья стали лютыми врагами, тогда в груди словно загорается Божественная искра, которая сама ведет тебя. И в этом нет ничего чудесного, это тоже логика, логика Бога. Одни называют это чувство интуицией, другие предвидением, третьи фартом, но только к немногим оно неожиданно приходит в своем самом обостренном, совершенном варианте.

Так случилось и с Игорем. Его влекло по странному маршруту, который немного удлинял путь, но Буран не стал противиться своему внутреннему порыву.

Раздумывая о своем тяжелом положении, он не забывал поглядывать по сторонам. Ноги несли его мимо заброшенного пункта приема стеклотары. Сейчас там размещался какой-то то ли склад, то ли просто сарай. Игорь знал это место, так как год назад думал купить это помещение под компьютерный клуб. Но Виноград и компания не делали серьезных ставок на легальный бизнес, поэтому идея заглохла.

Возле старых давно некрашеных дверей стояла черная новенькая Вольво с выключенными фарами.

– Странно, – подумал Игорь, – кто это здесь развлекается. Неужели кто-то додумался привести девушку в подобный гадюшник, имея такую престижную машину, да еще и с широким задним сиденьем.

Буран уже собирался пройти мимо, но внутренний голос снова ожил. Игорь отошел в тень забора и медленно подкрался к складу. Стены из тонкого металла неплохо проводили звук. Внутри кто-то разговаривал.

Игорь подошел вплотную к боковой стороне и прислушался.

– Давай, – сказал мужской голос, – ты покараулишь наших друзей, а мы поедем к шефу, доложимся, а потом, наверное, на дело, которое эти идиоты так и не довели до конца.

Буран слушал с огромным интересом. Тут, видимо, разворачивалось интересное действо. Его пытливый характер ни за что не позволил бы отказаться от удовольствия влезть в чье-то незаконное дело и поиметь с него свои дивиденды. То, что тут не все гладко было совершенно очевидным.

– Ладно, только позвоните, когда все прояснится, – этот голос был не таким хриплым, как предыдущий. Его носитель наверняка еще молод.

– Тем лучше, – подумал Буран. – С молодым проще справиться.

Его умение забыть обо всем, об опасности для собственной жизни, о недостатке времени, о необходимости срочно бежать из города, -характеризовали Бурана как настоящего игрока. Такие всегда выигрывают по-крупному, но если проигрывают, то не меньше, чем свою жизнь.

Тем временем двое высоких парней вышли из склада и сели в машину.

– Хоть бы под фары не попасть, – Буран вжался в стену, стараясь спрятать лицо.

Мотор Вольво заурчал, и настала пора еще раз испытать удачу.

Она не подкачала, машина полоснув фарами по стене, но не зацепив Игоря, поехала в противоположную сторону.

Буран перевел дыхание. Теперь его мозг работал на четкую задачу: узнать, кто остался внутри и действовать по своему усмотрению.

Он еще раз внимательно осмотрел свою сторону склада. Наверху, под крышей, через узкие щели пробивался электрический свет.

Игорь нашел выступ в каменном заборе, начинавшемся в полуметре от стены склада, и подтянулся на руках. Теперь он мог видеть кусок помещения.

Пустые деревянные ящики образовали беспорядочную кучу у противоположной стены. В углах виднелись целые гроздья паутины. Свет давала электрическая лампочка без плафона, которую соединял с потолком тонкий белый провод.

Он прислонился к стене вплотную, заглядывая внутрь. Спортивный костюм тут же покрылся ржавыми пятнами, но такие мелочи в расчет не брались.

Игорь заметил молодого парня, который сидел на пустом ящике. Лет двадцати с небольшим, светловолосый, с тонкими, злыми чертами лица. Дальше, как ни старался, он заглянуть не мог.

Игорь аккуратно спустился на землю, не производя ни малейшего шума.

– Что же делать? Может бросить все это на хрен, и так время уходит, – внутренняя борьба обострялась, но азартное нутро все равно победило с большим перевесом. Игорь никогда не страдал от недостатка фантазии. Он напрягся, а потом расслабил все тело и пошел прямо к входу в склад. При этом он запел пьяным голосом «И Родина щедро, поила меня, березовым соком, березовым соком». С последними словами припева он нагло ткнулся плечом в двери. Заперто.

– Вася, Анюта, вы тута? – Сальный смех завершил этот тупой каламбур.

Внутри началось движение. Светловолосый парень откровенно нервничал. Что делать в таких ситуациях? Подобного опыта у него не было. Три года на зоне за угон автомобиля не научили всему, хотя сделали из него злобного и жестокого исполнителя.

– Васек, открывай, я вижу, у тебя свет горит, – продолжал орать алкаш. Так он всю округу перебудит. Что же делать?

– Вася, открывай, твою мать, я бутылку принес. А то сейчас один выпью.

Дверь неожиданно открылась и парень с ножом в руке надменно уставился на Бурана.

– Че орешь, придурок, нету здесь никакого Васи, иди домой. – С каждым словом светловолосый, глядя на Бурана, понимал – перед ним вовсе не запойный алкоголик. Что-то не так.

Игорь выбросил вперед левый кулак, ударив парня в корпус под руку с ножом. Тот охнул и уронил свое оружие. Второй удар, справа, пришелся прямо в ямочку на подбородке, которая в детстве так радовала родителей молодого негодяя.

Светловолосый влетел внутрь склада и рухнул на кучу ящиков, смешно закатив глаза. Буран вбежал следом за ним, на ходу выхватив свой ствол. То, что он увидел внутри, заставило его вздрогнуть. Он мог ожидать чего угодно, но не такой встречи.

На грязном полу в скрюченном положении лежала Юля Конева, связанная по рукам и ногам. Ее рот вовсе не украшала полоска скотча, но не узнать дочку главного врага Буран не мог.

Рядом с ней в похожем положении лежал темный коренастый парень, примерно ее возраста.

Буран сунул пистолет обратно за пояс и закрыл дверь.

– Вот это встреча. Не ожидал.

Юля смотрела на ближайшего помощника своего бывшего ухажера, организовавшего сегодняшнее покушение на ее отца, с противоречивыми чувствами. Но самым сильным из них был страх, отчетливо читавшийся в ее глазах.

* * *

Виноград открыл глаза, и посмотрел в темноту за окном, а затем на свои часы. Он в пути уже два часа, преследователи остались далеко позади.

Таксист равнодушно смотрел вперед, изредка поглядывая на странного пассажира. Деньги он надежно спрятал во внутреннем кармане, а газовый пистолет под сиденьем позволял бороться с любыми неожиданными ситуациями, которые так часто происходят на ночных дорогах.

– Куда же поехать? – подумал Глеб. – Смоленск, Иркутск, Владивосток, Тверь, – пролетали в его голове названия городов, где Виноградов и его люди имели коммерческие интересы. – Но с другой стороны меня там знают, значит нужно выбирать что-нибудь менее приметное. А потом, когда все уляжется, перебраться в нормальные условия.

– У тебя карта есть России? —Таксист вздрогнул от неожиданного вопроса.

– Есть, конечно, у какого водителя ее нет?

– Дай, пожалуйста, посмотреть.

Таксист порылся в бардачке и достал сложенную в несколько раз потрепанную карту. Видно, что пользуются ей довольно часто.

Глеб углубился в изучение, от которого его оторвал минут через десять недовольный возглас таксиста:

– Вот козлы, стоят в такую рань.

Глеб напрягся. Впереди маячили две одинокие фигуры в специальных накидках, светящихся в свете фар. Затем он разглядел и третьего, замершего на капоте ГАИшной машины с радаром в руках.

– Мы что, превысили? – Глеб негодовал на эту заминку.

– Ну, немного, – таксист смущенно развел руками, я ж не могу год до Питера ехать. Седьмой час только, трасса пустая, никто девяносто не едет.

Толстый ГАИшник подал им знак к остановке. Водитель сплюнул в окно и принял вправо, медленно притормаживая.

Глеб незаметно достал пистолет и спрятал его под своей правой ногой.

Водитель и не собирался выходить. Толстяк подошел к окну и как обычно невнятно представился.

– Доброе утро, старший сержант трамтарарм. Документы, пожалуйста.

Таксист подал права, техпаспорт и техталон. В это время толстяк рассматривал Глеба. Второй милиционер столь же пристально изучал автомобиль. Они переглянулись и Глеб почувствовал неладное.

– Почему превышаем?

– Да спешил очень, виноват, товарищ старший сержант, готов загладить свою вину. – Таксист говорил привычные фразы, собираясь быстро и без проволочек откупиться от ментов. В конце концов их ранний выход на работу тоже надо поощрять.

– Загладить? – задумчиво повторил толстый, оглядываясь на свою машину. Глеб проследил за его взглядом. Тот мент, что минуту назад сидел с радаром, уже передавал что-то по рации.

Попал, – подумал Глеб и дважды выстрелил в толстяка. Тот крякнул и медленно осел. С добродушного лица так и не успела сойти маска изумления.

Второй выхватил табельное оружие и вогнал несколько пуль в лобовуху такси. Водитель застонал и уткнулся лицом в руль. Глеб успел пригнуться и открыть свою дверь. Прикрываясь ею, как щитом, он выбрался из машины и спрятался за багажником.

Теперь к перестрелке присоединился третий. Он бросил рацию, и тщательно прицеливаясь, пытался достать Глеба.

– Пора уходить, – просвистело в голове. Он перестал прятаться и побежал в лес, который обнимал трассу с обеих сторон. При этом Глеб продолжал стрелять в ближнего врага и попал ему в колено. Тот завопил: раздробленная коленная чашечка повергла его в пучину страдания.

Третий ГАИшник спрятался за своим автомобилем, чтобы сменить обойму. Этого времени было достаточно, чтобы Глеб скрылся в лесу. Он бежал, как заяц, понимая, что спасся от смерти, но оставил кейс с деньгами в проклятом такси. В карманах у него оставалось не больше трех сотен.

Но вернуться за своей зеленью Виноградов не решился. Он молча брел, заходя все дальше в лес. Солнце уже взошло, но в той чаще, куда забрался Глеб, сохранялся пугающий полумрак.

Он начал лихорадочно вспоминать расположение населенных пунктов, которые видел на карте, чтобы определить направление дальнейшего движения. Отчаяние медленно подкрадывалось к одинокому путнику, чтобы похлопать его по плечу.

* * *

Виктор научился спать очень чутко еще в Чечне. Со временем его сознание научилось чудесным образом отличать опасные шорохи от безопасных. И если кто-то из своих молча проходил не вдалеке, чувство опасности молчало. Но стоило почувствовать приближение неприятеля, Виктор вскакивал, готовый к бою.

Фантасты много написали про телепатию, но на войне каждый второй боец обладал своеобразной версией этого искусства. Здесь не было людей, которые не верят в чудеса, также, как не было и атеистов.

Он открыл глаза, потому что по коридору кто-то медленно крался. Виктор быстро, но плавно скатился с кровати и приблизился к двери. Как раз в этот момент она начала медленно отворяться и в проеме появилось сонное лицо Евгения.

– Витя, ты где? – испуганно спросило лицо, глядя на пустую кровать. Виктор вышел из-за двери.

– Я думал это кто-то посторонний.

– Да кто тут может ходить? – Женя вошел в комнату, поддерживая перевязанный бок.

– Ну что, семь утра, пора выпить кофе и поговорить.

– Хорошо, – Сухов наконец дождался. – Как ты себя чувствуешь?

– Слабо очень, в глазах рябит, но сердцем чую – самое страшное миновало. Я теперь твой должник.

– Должник, – подумал Виктор, – я же сам прострелил тебе бок.

Они разместились на маленькой светлой кухне, где Сухов по рекомендациям хозяина приготовил яичницу и две чашки кофе.

– Ну что, кто начнет? – Женя ел мало, организм не был пока готов принимать калории.

– Давай, пожалуй, я, все таки гость. – Виктор улыбнулся. – Вчера утром я приехал в свой родной город, где не был шесть лет. —Дальше он изложил Евгению свою историю, пропуская отдельные моменты, но в основном ничего не утаивая. Тот недоверчиво вращал глазами – такие истории он встречал только в детективных романах, которые в изобилии населяли его книжный шкаф.

– Вот такая история, – закончил Сухов, – теперь твоя очередь. Откровенность за откровенность.

– Ты знаешь Юлю Коневу? – с грустью спросил Женя.

– Дочь Артура? Слышал о ней, но лично не знаком.

– Мы учились в одной школе в параллельных классах. Сначала я на нее особого внимания не обращал. Был даже период, когда нас, второклассников, родители пугали ее папой. Он тогда сидел в тюрьме. Представляешь, что она могла пережить?

Сухов утвердительно кивнул. Его дед закончил свой век в сорок два года, не сумев выжить в лагере для врагов народа. Реабилитировали старика посмертно только в восемьдесят девятом.

– А в седьмом классе я случайно увидел ее в школьном коридоре. Тогда ослепительно светило солнце, и лучи света падали на ее лицо, волосы, на руки. Короче, я влюбился и стал с ней заигрывать. Ну, думаю, отличник учебы, умею общаться с людьми, решил попытать свое счастье. Мне пацаны говорили, ты, Белка, лучше к ней не лезь, у нее брат старший – зверь.

– Белка, – с улыбкой перебил его Сухов. – Это почему, такой же прыткий?

– Да нет, Беликов моя фамилия, они ее так просклоняли.

– Ясно, и что дальше?

– А дальше я написал ей записку, мы стали встречаться после школы. Даже целовались несколько раз. По-моему она любила меня тогда, а я люблю ее до сих пор.

– А потом бросила, нашла себе побогаче?

– Нет. Однажды мы после школы шли гулять по набережной, а в школьном дворе нас встретил ее брат Паша с дружками. Он на шесть лет старше меня. Кто-то настучал ему, что я встречаюсь с сестрой, и они нас подкараулили. Юля пыталась их успокоить, грозилась пожаловаться отцу, а я не стал убегать. Мне это казалось трусостью. – Женя замолчал и проглотил слезу, которая оставила на щеке соленую борозду. – Лучше бы сбежал.

– Били? – Виктор понимал парня. Он в детстве всегда мог постоять за себя, но когда парень старше на шесть лет, да еще и с друзьями. В похожей переделке он побывал только один раз, да и то, хулиганов было двое. Четырнадцатилетний Витька тоже не побежал, но не из-за ложной храбрости, просто понимал – догонят. На школьном пиджаке, с внутренней стороны, у него была приколота булавка от сглаза, мама очень верила в народные приметы. Этой булавкой он и ткнул первого хулигана прямо в глаз. А потом побежал. Догонять никто не бросился, и в милицию, естественно, тоже не обратился. Только два года после этого случая Сухов все время оглядывался по сторонам, опасаясь страшной мести.

Женя справился с собой и продолжал

– Они не просто избили меня на ее глазах, они меня, – он снова запнулся, сдерживая рыдания, подкатившие к горлу, – унизили. Она все это видела, плакала, умоляла их остановится, но бесполезно. Больше я в школе не появился. Отец к тому времени давно нас бросил, а мама так и не смогла докопаться до истинных причин.

Юля после этого несколько раз звонила мне, и даже приходила к нам домой, но я не мог ее видеть. Не из-за страха, ты мне веришь? – Виктор кивнул.

– Мне было стыдно. Так я и прожил все эти годы, надеясь однажды отомстить. Отслужил в армии, а потом устроился на мясокомбинат к Аллахвердову, которого убили месяц назад. Там слухи быстро расползаются, узнал, что Артур собирает всех серьезных авторитетов, чтобы обсудить ситуацию. Вот и решил хлопнуть Павла под шумок, надеялся, что все равно на Винограда спишут. А тут началось такое.

Виктор внимательно посмотрел Жене Беликову в глаза.

– А ты понимаешь, что если бы не началась эта заварушка, ну карта по другому могла лечь, то ты бы уже давно отправился в мир иной.

– Мне плевать, – глаза Беликова горели огнем, – я должен был отомстить этой гниде за свою жизнь. Неужели ты не понимаешь?

Виктор все понимал.

– Слушай, а все эти убийства, как думаешь, за ними Виноград стоял? – Виктор задал обходной вопрос, так как у него проскочила мыслишка, что паренек мог сам затеять эту серию убийств, чтобы приблизиться к Павлу. Но потом еще раз посмотрел на это молодое лицо и осознал всю беспочвенность своих подозрений.

– Скорее всего он, другим это невыгодно. Да и вообще я слышал, что Артур мужик нормальный, вот сынок , – он с ненавистью сжал кулаки, – надеюсь, я его убил.

Виктор решил промолчать о вчерашних новостях, пусть парень немного оклемается от раны.

– И что теперь, пойдешь к Юле и обо всем ей расскажешь?

– Нет, – Евгений уткнулся лицом в ладони, – я не смогу к ней никогда прийти. Буду мечтать о ней и ждать ее, но сам не пойду.

– А мне придется идти. Как не крути, а Паша Конев точно замешан в этой истории с убийством Стаса и исчезновением Светланы. Я должен ее найти, и тебе советую тоже побороться за свою любовь.

Женя пропустил последнюю фразу мимо ушей.

– А как ты собираешься искать свою Светлану? —в глазах читался искренний интерес.

– Я пойду в клинику к Коневу старшему и все ему расскажу. – Женя вздрогнул, и Виктор поспешно добавил, – кроме информации о тебе, разумеется. Скажу, что ранил того парня в ларьке, но потом в суматохе он сбежал. Если Артур Конев такой, каким его представляют многие люди, то он мне поможет.

– Ты в это веришь? – теперь на женином лице лежала печать равнодушия.

– Хочу верить, – Виктор закричал, – а что мне еще делать, сидеть на жопе и смотреть в окно? – Он снова замолчал. – Прости.

– Ничего, удачи тебе. Если нужна будет помощь или жилье – заходи.

* * *

Глеб устал. Он два с половиной часа беспрерывно шел по лесу, цепляясь за коряги, спотыкаясь о неровности почвы и проваливаясь в неглубокие ямы. Его дорогой костюм превратился в лохмотья, пот застилал глаза. Но он продолжал идти, понимая: останавливаться нельзя.

Но вот его ухо уловило в лесной тишине звук гитары и тихое пение где-то справа. Глеб двинулся туда, стараясь не шуметь. Звук приближался.

Он прошел еще метров пятьдесят и сквозь ветки сумел разглядеть небольшую полянку, с которой и доносилась музыка.

Глеб лег на землю и осторожно пополз по-пластунски. Таким способом он добрался до сухого бревна, которое лежало совсем рядом с поляной.

Виноградов сжал пистолет и осторожно выглянул. Он первым делом заметил костер, над которым весело раскачивался походный котелок. У костра сидел парень лет двадцати пяти, который и играл на шестиструнке, и две девушки помоложе. Рядом стояли две палатки, оранжевая и зеленая, а в теньке под деревьями на противоположной стороне поляны отдыхал видавший виды запорожец.

Глеб страшно хотел спасть, хотя совсем недавно дремал в машине. Давала о себе знать беспокойная череда недавних событий, сожравшая массу нервов и энергии. Да и выпивка в ночном клубе даром не прошла. Но для спокойного отдыха необходимо убраться из леса куда-нибудь подальше, а для этого нужна машина. Запорожец, конечно, это последний вид транспорта, на котором еще вчера согласился бы ехать Глеб Виноградов, но сегодня выбирать не приходилось.

Он перестал таиться и шумно поднялся из своего укрытия, наводя пистолет на молодежь.

– Привет, ребята.

Одна из девушек испуганно взвизгнула, а вторая прижалась к парню. Тот положил гитару, и раскрыв рот, смотрел на оборванного незнакомца с пистолетом.

– Мужик, ты чего? – сумел вымолвить парень, понимая, что девчонки всю инициативу в общении с лесным маньяком отдают ему.

– Мне нужна ваша машина, – Глеб не выдержал, срываясь на них за все свои невзгоды, – дерьмо вот это, которое в тени стоит, мне оно нужно. И если вы, сопляки, начнете дергаться, вышибу мозги всем троим.

Парень оказался неплохим психологом и избрал правильную тактику. Он понял, что перед ним не бомж, который где-то случайно раздобыл оружие, а матерый бандит, скрывающийся от погони. Он ответил совершенно безобидным, даже равнодушным тоном.