Текст книги "Любить и ненавидеть по-русски"

Автор книги: Денис Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– А, машина, и всего-то. Забирай. Ключи в замке зажигания. Только бензина там литров десять, придется заправлять скоро.

Глеб понял, что с малолетками проблем не будет. Усталость валила с ног, но голова продолжала соображать. Если они выбрались в лес, оставив в баке всего десять литров, значит рядом есть заправка или населенный пункт.

– А где ближайшее жилье?

Парень спокойно смотрел на него:

– Ну, это смотря что считать жильем. В пятнадцати километрах деревня Еленовка, вот по этой дороге, – он показал рукой на проглядывающую под травой колею. – Еще в двадцати километрах – Рыбинск, маленький городок. Но там есть речной порт и автовокзал.

Смышленый мальчик, – подумал Глеб. Понял, что мне надо валить отсюда. – Он перевел взгляд на девчонок. Самая молоденькая, лет шестнадцати, смотрела на него перепуганными зелеными глазищами. Ее светлые волосы были уложены в аккуратный хвостик, а оформившаяся грудь маняще просматривалась под облегающей футболкой.

– Трахнуть бы ее, да времени нет. А жаль, – одновременно с этой мыслью он услышал позади себя хруст веток и обернулся.

Последним, что видел Глеб Виноградов, стало тяжелое черное топорище, со свистом врезающееся в его переносицу.

– Миша, господи, ты его убил, – закричали все трое на подоспевшего вовремя приятеля, отправленного за дровами.

– Но он хотел забрать мою машину.

Через полчаса причитаний, слез и соплей, окровавленное тело закопали у старой засохшей сосны вместе с пистолетом. А триста пятнадцать долларов стали для всех хорошим успокоением, которое помогло деревенской молодежи быстро забыть о происшедшем.

Гроза города Глеб Виноградов так и остался загадкой и легендой для грядущих поколений, расстреляв пост ГАИ и исчезнув в неизвестном направлении из района, оцепленного милицией и местными ребятами Миши Олейникова. Кое-кто в городе до сих пор ждет его возвращения.

* * *

Буран подошел к Юле вплотную и поднес руку к ее лицу. Она задрожала. Резким движением он сдернул скотч, доставив ей боль. Юля крикнула и начала рыдать.

Бурану стало не по себе:

– Подожди, да тише ты, не дергайся, – он пытался зажигалкой пережечь узлы на веревках. – Надо валить отсюда, пока эти козлы не вернулись.

Ему все – таки удалось распутать ее руки, и теперь он перешел к стройным ножкам.

– Что это за парень с тобой?

– Это Роман Радочин, сын прокурора города. —Юля старалась на всякий случай показать Бурану их важность, хотя в голове у нее все перепуталось, и она не знала что думать, и кто на чьей стороне теперь воюет.

– Ни хрена себе, – Буран присвистнул, – так я спасаю дочь крупнейшего городского бизнесмена, – тут он пожалел Юлины чувства, назвав Артура бизнесменом, – и неподкупного городского прокурора. Знаете, ребята, – он освободил Юлины ноги, – я такого не мог себе представить даже под кокаином, который пробовал как-то раз.

Теперь он занялся Романом.

– Кто они такие, и как вы сюда попали?

– Нас похитили, в разных местах и привезли сюда. Мы этих подонков не знаем. – Юля отвечала торопливо, как на уроке.

– А почему такой странный подбор: ты и сын прокурора?

Юля замялась и покраснела.

– Мы, ну, у нас, мы встречались, у нас любовь, – она немного потянула слово любовь и резко выбросила в конце, – была.

Роман вздрогнул. Ему Игорь не спешил освобождать рот, а начал с ног. Одновременно он продолжал общаться с Юлей, которая расхаживала взад-вперед по складу, разминая конечности. Кроме того, Буран старался осознать, как извлечь максимально возможную выгоду из такого подарка судьбы. Игорь понимал: если таким благословением не воспользоваться, то оно несомненно станет проклятием.

– По-моему надо сматываться отсюда, потому что те двое могут скоро вернуться. Кстати, одного из них я где-то видел, только не помню где именно. – Буран напрягся. Он действительно видел одного из парней совсем недавно, но деталей вспомнить никак не мог.

Он закончил освобождать Романа. Тот с трудом поднялся, стараясь не смотреть на Юлю.

– Как ужасно, что она стала свидетелем этой гнусной сцены, он просто растерялся, не контролировал себя, но этой хищнице ничего не объяснишь. – Радочин вытер рукавом свое грязное, заплаканное лицо.

Игорь заметил красные глаза прокурорского сынка: «выл, бродяга. Неужели прямо при девчонке? У нее-то глаза нормальные.

Вслух он говорил совершенно другие вещи. Тем более, что план своего спасения и даже возможного возвышения Буран уже придумал.

– Когда они уезжали, я слышал их разговор. Везде в округе на всякий случай дежурят их люди. Поэтому я вас поведу по району. Я здесь вырос, и знаю каждый дом, каждый поворот. Отсидимся до утра у меня, а потом позвоним твоему отцу, чтобы прислал охрану. Незачем ночью человека тревожить.

Игорь откровенно косил, что ничего не знает про состояние Артура.

– Мой отец, – и тут Юля заплакала впервые за сегодняшний вечер, – его увезли на скорой, я даже не знаю, что с ним.

– Тем более надо переждать момент.

– Я пойду домой, – неуверенно сказал Роман. У меня тоже родители весь город наверное построили.

Глеб изобразил задумчивость.

– Тебе, пожалуй, можно, основной мишенью была она.

– Я так и знал, – прошептал Радочин.

– Только я доведу тебя до безопасной трассы и посажу на машину, – спохватился он, вспомнив о придуманных засадах и опасностях, грозящих молодежи по всему периметру.

– Ты работаешь на Глеба, а это он организовал покушение на моего отца. – Юля смотрела на него равнодушно, пытаясь понять странную метаморфозу. Она стала привыкать, что в этой истории все в любой момент может стать с ног на голову.

Игорь внутренне собрался и изобразил на лице растерянную усталость.

– Если бы я работал на Глеба, то твоего отца увезли бы не на скорой, а на катафалке. Прости, но это правда. Я ушел от Виноградова три дня назад. Он собирался воевать, а мне давно надоела чужая кровь, и очень дорога моя собственная. – Игорь врал прекрасно. Будь рядом кто-нибудь из Голливудских режиссеров, непременно пригласил бы его сменить стареющего Де Ниро.

Юля промолчала, обдумывая его слова. Игорь торопился.

– Готовы?

– Да. – Юля пнула ногой бесчувственное тело светловолосого, который был еще далеко от прихода в сознание. Роман молча кивнул головой.

– Ну, тогда пошли.

Они молча вышли из сарая. Буран соблюдал все картинные меры предосторожности, которые и на самом деле были нелишними. Пока Игорь приходил в себя от неожиданной встречи, он успел забыть, что его ищут бойцы людей, чью дочь и сестру он только что вырвал из лап неизвестных похитителей. Да еще и прокурорскую кровинушку вдобавок.

«Мои ставки постоянно растут», он улыбнулся сам себе, чувствуя, что теперь его точно не убьют.

Отойдя на порядочное расстояние и выскочив между домами прямо к проспекту Победы, Игорь поймал машину и отправил домой Радочина-сына.

– Кстати, меня зовут Игорь Буран. Буран – это фамилия. Если что, обращайся.

Роман тупо кивнул, и не оглядываясь укатил домой.

Они остались вдвоем: красивая молодая девушка, из-за любви к которой заварилась настоящая каша, и бандит, несколько часов назад неудачно покушавшийся на ее отца, который давно никого не любил.

* * *

Прокурор посмотрел на часы – два часа ночи, а Романа до сих пор нет дома. Мерзавец, шляется где-то в самую криминальную пору. Ну ничего, вернется он. – Варианты наказания проносились в отцовской голове, требующей справедливого воззмездия на бытовом уровне.

Звонок телефона прервал его размышления. Он бросился к аппарату, но жена, которая никак не могла уснуть, в красивом прыжке опередила его.

– Да, алло, я слушаю, – бедная женщина тараторила без умолку.

– Что? Это тебя, – ее лицо, только что светившееся надеждой, опять осунулось.

– Да. – Выпивший Радочин был готов сорваться на звонившего в два часа ночи, если у того не найдется серьезного предлога.

– Алексей Степанович? – Голос вроде незнакомый.

– Да, кто это?

– Меня зовут Павел Артурович Конев, я брат Юли, вы ее должны знать.

– Лучше бы сказал «я сын Артура, его-то вы точно знаете», – про себя подумал Радочин и заорал – Где мой сын? – . Похоже, вместе с форменным мундиром он оставил в бельевом шкафу и профессиональную выдержку.

– Не кричите, я сам звоню вам, чтобы узнать, не у вас ли Юля? Она вышла из дома сразу после этой трагедии, вы конечно знаете, и до сих пор не появлялась. Я знаю, что она дружит с вашим сыном, вот и подумал. – О чем он подумал, Павел не сказал. Алексей Степанович уже успел прийти в себя.

– Извините, я тоже нервничаю. Роман утром ушел в институт и ни слуху, ни духу. Наверное, они вместе, я, по крайней мере надеюсь на это. – Как ни странно, подумал Радочин, – но сейчас я действительно этого хочу. Вот она жизненная истина: все познается в сравнении.

– Извините, что потревожил, сами понимаете, тоже волнуемся. Если нам станет что-то известно, обязательно позвоним.

– Спасибо, глупо ответил прокурор, – не сообразив предложить тоже самое.

– Кто это? – Жена поняла, что разговор шел о Романе, и не отходила от супруга.

– Возможно, наши с тобой будущие родственники.

В это самое время ключ тихо повернулся в замке, и в квартиру ввалился осунувшийся заплаканный и грязный Роман.

– Папа, мама, простите, я не виноват. Я больше не буду с ней встречаться. – И вдруг он упал на колени и волком завыл – все кончено!

* * *

– Проходи, Юля, это мое случайное убежище, так что не обессудь. Я когда ушел от Виноградова, решил некоторое время здесь пересидеть.

Девушка задумчиво осматривала наскоро подготовленную к проживанию холостяцкую берлогу.

– Ты не переживай, – суетился Игорь, – будешь спать здесь, а я постелю себе на кухне.

– Я наверное сегодня вообще не усну. Интересно, как там папа?

– Уверен, что с ним все нормально, – Игорь пытался успокоить почетную гостью. – Будешь кофе или сок, или может быть еще что-нибудь. Ты кстати ужинала.

– Да, мне ничего не надо – девушка отвечала с безразличным видом, словно не понимания смысла вопросов. Потом неожиданно передумала. – Я бы выпила немного вина, у тебя есть?

– Сейчас посмотрю. – Озадаченный таким заказом Буран пошел к бару. Там к его удивлению обнаружилось три бутылки сухого белого вина. Ребята, которые готовили логово, старались предусмотреть приход любых гостей. Себе Игорь плеснул коньяка и вернулся в комнату.

Юля сидела на мягком кресле в той же позе, и не мигая смотрела в темное окно. Игорь достал из серванта коробку конфет и предложил их девушке вместе с вином.

– Вот, возьми, должно полегчать.

Юля с обреченным видом отхлебнула сразу половину, поперхнулась, закашлялась и пришла в себя.

Игорь заметил позитивные перемены и взял быка за рога.

– Расскажи мне, как ты попала в эту историю? Так я смогу лучше предусмотреть действия этих людей. Кто знает, что они еще выкинут до утра.

– В моего отца стреляли прямо у ворот нашего дома. Я была в своей комнате, когда послышались выстрелы. Выбежала посмотреть, но охрана меня не пустила. Я бегала, кричала и спрашивала, что с отцом. Но никто не хотел со мной разговаривать. Все суетились, одни побежали за убийцами, другие помогали раненым.

– Тогда я поднялась на второй этаж и через окно увидела, как скорая помощь забирала моего отца на носилках. Слава Богу, что он одел бронежилет, иначе могло случиться самое страшное, если оно уже не случилось. – Девушка вытерла глаза.

– Я не хотела в такую минуту оставлять его одного, пошла в свою комнату и из окна выбежала на заднюю сторону дома. – Ту самую, где мы прятались целые сутки, – подумал Игорь.

– Оттуда к забору, перелезла в одном месте и пошла к трассе, ловить попутку. Стояла минут десять, когда появилась эта вольво, а в ней двое парней, которые ушли перед тем, как ты нас спас.

– Вот они, золотые слова, – подумал Игорь, – девчонка ценит мое неожиданное появление и это внушает оптимизм.

– Я и садиться не хотела сначала, но желание приехать побыстрее к папе, пересилило. Тем более, кто меня тронет, если скажу, чья дочь. Попалась, как последняя дура.

– Не переживай, – Игорь подсел к ней и обнял за плечи, – они тебя караулили, силой бы затащили. – Неожиданно для себя он прервался на полуслове и поцеловал ее в шею. И тут же испугался таких действий. Юля медленно подняла голову, посмотрела на него, но ничего не сказала. Потом взяла его большую ладонь в свои и сама легко коснулась губами заросшей щетиной щеки.

– Спасибо тебе.

Игорь промолчал, не в силах прийти в себя, а Юля продолжала как ни в чем не бывало.

– А потом они привезли меня в тот сарай, и оставили у дверей, чтобы я послушала, как мой кавалер клянется, что ничего не знает о делах моего отца, что это я во всем виновата, и нас ничего не связывает. Потом они ввели меня и дико ржали. Вот такая история, – грустно закончила девушка.

– Так чего ты грустишь? Во всем твоем похищении одни плюсы: испытала новые переживания, увидела истинное лицо своего парня, узнала, что у тебя есть враги. Теперь ты будешь бдительна, а твой отец, когда поправится, обязательно найдет этих ребят и разберется с ними. – Игорь помялся, но решил сказать все. – Слушай, возможно ребята твоего отца и меня подозревают, ищут и могут убить, даже не расспросив. Не могла бы ты мне устроить с ним встречу, перед тем, как меня подстрелят. Я ему все объясню как мужик мужику. Он человек нормальный, поймет.

– Да что ты говоришь, Игорь, за мое спасение тебя на руках будут носить. – Она снова поцеловала его, и снова он испытал настоящее блаженство. – А сейчас я все– таки немного посплю, не хочу перед папой выглядеть помятой и уставшей.

Она свернулась калачиком в кресле и засопела.

– Странно, – подумал Игорь, даже не позвонила брата предупредить, что все в порядке. Веселая семья, но дочь – что надо.

* * *

Виктор вышел от Жени, и радуясь пришедшей в голову мысли запомнил номер дома и квартиру. Еще перед завтраком он позвонил в горсправку и узнал адрес частной клиники «Рубин».

– Да, неплохо устроились, в районе поселка Строгановка, то есть на границе с заповедником. Простые смертные там точно не лечатся.

Он поймал такси и поехал на встречу с серьезным человеком, которого не заставишь помочь, размахивая перед носом вороненым стволом. Тут придется попотеть.

Ехали достаточно долго, но Виктору понравилось. День выдался нежарким, и живописные ландшафты, раскрывающиеся со всех сторон, приятно радовали глаз, также как свежий лесной воздух.

Свернув с главной дороги такси, поехало по узенькой асфальтированной полосе, которая упиралась в ворота клиники. Тут дежурили два парня в униформе, настроенные очень решительно.

Виктор расплатился с таксистом и подошел к охранникам. Умение вежливо общаться с потенциальными клиентами клиники напрямую входило в их функциональные обязанности.

– Слушаю Вас, – мягко спросил Виктора охранник постарше.

– Мне нужно поговорить с Артуром Коневым. Это срочно. Пусть кто-нибудь из его людей выйдет, и я объясню причину такой спешки.

Таким образом, он сразу отсек ненужные препирательства типа «он в тяжелом состоянии и никого не принимает», «врачи запретили», «запрещено впускать посторонних» и так далее.

Сухов прекрасно знал, что люди уровня Артура иногда продолжают работу, находясь даже при смерти; есть дела, которые не терпят отлагательств. Поэтому вряд ли врачи руководят его режимом, скорее сами подстраиваются под него.

Впрочем, если состояние действительно критическое, то его не пустят ни при каком раскладе.

Пока один из охранников разговаривал по телефону, второй пропустил Виктора во двор.

Клиника представляла собой современной трехэтажное здание из стекла и бетона. У входа стояло два микроавтобуса-иномарки, раскрашенные под скорую помощь. Из всех щелей сочился запах благополучия, денег и надежности.

Виктор вспомнил госпиталь в Грозном, где он лежал с ранением в бедро как раз тогда, когда полевые командиры пробовали отбить его у Федеральных сил.

Там в воздухе витал образ смерти и судьбы.

Вскоре из здания вышел невысокий человек с солидным брюшком, одетый очень элегантно и дорого. Виктору он напоминал бывшего ГБшника или военного.

Он подошел к Сухову.

– Это вы хотели видеть Артура Витальевича? – ГБшник не мог спрятать нотки надменности, проскакивающие в каждом выражении.

– Да, но вы не Конев. – Сухов сохранял спокойствие.

– Естественно. Меня зовут Евгений Петрович Елисеев. Артур Витальевич ранен и не сможет принимать посетителей ближайшие две недели.

Сухов добился своего. По глазам собеседника он видел, что тот просто отмахивается от непонятного посетителя. Скорее всего, Артур способен с ним говорить.

Виктор решил резануть напрямую, надеясь на отсутствие в клинике Павла.

– Передайте ему, что это касается его сына, нескольких убийств и похищений, и что это очень срочно. Если через десять минут он не примет меня, я уже не смогу помочь.

– Мы даже следователей к нему не пропустили, нельзя Артуру сейчас нервничать, ранение не из легких. К тому же, – жестко добавил Елисеев, – мы сами разберемся со своими проблемами. А вы, к тому же не из милиции, – уверенно заметил он.

– Зато вы, наверняка имели отношение к конторе, – Виктор улыбнулся. —Сейчас все это не имеет значения. Идите и спросите Артура Витальевича, интересует ли его предложенная мной тема? Если нет: я спокойно уйду.

Елисеев всегда мог оценить человека с первого взгляда. О Викторе он мог сказать, что тот парень серьезный и что-то знает.

У Артура действительно серьезное ранение предплечья. Несколько пуль попало в жилет, но одна насквозь пробила руку. Однако, ошибки такого масштаба босс может не простить.

– Хорошо, – Елисеев решился, – я с ним поговорю. Подождите здесь.

– Получилось, – обрадовался Виктор, но внешне остался спокоен.

Еще минут через пятнадцать его проверили на наличие оружия, а потом провели на второй этаж в палату к всесильному Артуру Коневу. Везде по клинике слонялись люди в штатском, с оттопыренными пиджаками, а то и просто в рубашках, не скрывающих присутствие оружия. Отсутствие формы затрудняло идентификацию милиционеров и частной охраны. Отличить их можно было только по выражению глаз: не выспавшиеся и не слишком довольные жизнью правоохранители, каждый день рискующие жизнью за небольшую зарплату, и сытые сотрудники охранной фирмы Елисеева, которые привыкли пользоваться за свой риск всеми благами жизни.

Перед тем, как войти, Виктор мысленно перекрестился и глубоко вдохнул.

Палата была большая и просторная. На подоконнике благоухали свежие полевые цветы, а стол был завален разными фруктами.

Телефон, видеодвойка и ноутбук приближали условия к максимальному комфорту.

Ложе Артура ни чем не напоминало больничную койку: широкое и удобное, на таком можно и дома поваляться.

Артур оказался высоким бледным мужчиной лет пятидесяти с поседевшими волосами. Он был одет в больничную пижаму. От правой руки тянулся тонкий стебелек капельницы.

Он почти незаметным кивком головы приветствовал вошедшего. Елисеев расположился за спиной посетителя, готовый ко всяким неожиданностям.

Виктор понял, что можно начинать.

– Здравствуйте, Артур Витальевич, меня зовут Виктор Сухов. Сейчас я гражданин Германии, но детство и юность провел в этом городе.

Артур понимающе прикрыл глаза.

– Два дня назад я вернулся в город ,чтобы повидаться со своим другом Максимом Климовым и его сестрой Светланой, на которой собирался жениться. Но оказалось, что опоздал примерно на два месяца. Макс начал играть в карты. Сначала в «Золоте азарта», но по просьбе сестры его перестали туда пускать. Тогда он нашел новых партнеров для игры по-крупному, которые не работали на Виноградова.

– Все каталы в городе работали на Глеба. – Голос у Конева был уставший, но болезненной слабости не было и в помине. Виктор отметил для себя слово «работали», неспроста употребленное Артуром в прошедшем времени. Но это не относилось к цели его визита.

– Мне все говорили то же самое, но нашелся один человек, который взялся проверить эту информацию. Я говорю о следователе городского управления Краснове Юрии Викторовиче.

Артур ничем не дал понять, что это имя может быть ему знакомо. Виктор продолжал.

– Этот Краснов расследовал убийство Климова и исчезновение его сестры. До моего визита он два месяца делал вид, что работает. На самом деле боялся, и как выяснилось не зря.

Артур продолжал слушать с равнодушным лицом, недоумевая, при чем тут он и его сын. Виктор не стушевался, но понял, что надо заканчивать быстрее.

– Я тоже начал копаться в этом деле, прижал Андрея Зеленого, знаете, бригадира катал у Виноградова, но он поклялся, что их люди престали играть с Климовым после визита его сестры.

– Их клятвы недорого стоят, – Артур приподнялся на кровати, – мне сам Глеб кое в чем клялся. —Слова этого Сухова больно задели Конева, по вине Глеба он лежал сейчас на больничной койке и потерял трех друзей.

– Пусть так, но я ему поверил. Я видел его глаза. – Виктор замялся и не стал объяснять Коневу, какие чувства обостряет война, и что она делает с человеком. – В общем я уже не знал что думать, когда мне позвонил этот следователь Краснов. От кого-то из своих осведомителей он узнал, что около трех месяцев назад освободились трое заключенных, которые появились в нашем городе. Они втихаря начали играть в карты с клиентами, которые по каким-то причинам не хотели иметь дела с людьми Винограда.

– Молодой человек, – перебил его Артур, который откровенно терял терпение, – я согласился выслушать вас, думая, что моему сыну угрожает опасность. А вы мне рассказываете какие-то детективные истории, которых мне по жизни хватает. Мне жаль вашего друга и его сестру, но я не прокуратура, – тут он некстати вспомнил Радочина, – чтобы помогать вам в расследовании этого дела. Давайте не будем отнимать время друг у друга.

Елисеев взял Сухова за плечо.

– Еще минуту, – поспешно попросил Виктор и не стал дожидаться ответа.

– Вы думаете, что эти зэки решили бы работать сами, без хорошей крыши. Да Глеб порвал бы их через день. Следователь выяснил, что один из этих уголовников, по кличке Слон, учился в одном классе с вашим сыном и был его другом.

Артур нахмурился, но Виктор не дал ему вставить ни слова.

– И не удивляет вас, что вскоре после появления в городе этих ребят начали убивать ваших друзей?

– Что? – Артур сел на своей кровати, – ты обвиняешь моего сына?

– Я никого не обвиняю, – Виктор старался успеть сказать все, что хотел, – я просто дал вам информацию для размышления, делайте с ней, что хотите. Вас прошу только об одном, поймите меня, как мужчина мужчину и ответьте, у вашей семьи есть бизнес, может быть за границей, где могут работать молодые красивые девушки.

Артур задумался, сраженный таким валом информации. Потом снова поднял взгляд на Сухова.

– В Анталии у нас свой клуб с кабаре, девчонки там танцуют. Но проститутками я не занимаюсь. А насчет остальной информации, присядь пока, мне надо подумать.

Такого поворота Виктор не ожидал, он присел на современный офисный стул под стать клинике, Елисеев примостился напротив. Артур прикрыл глаза, стараясь расставить все по полочкам.

* * *

– Ну что, выспалась? – Игорь с удовольствием смотрел на Юлю, которая потягивалась, как дикая кошка.

– Ага, это ты меня на диван переложил?

– Я, – смущенно ответил Буран. – После ночи на кресле у тебя все тело затекло бы.

– Хорошо хоть не раздевал, – Юля кокетливо подмигнула. – А кофе в постель будет?

– Конечно, – Игорь удивился сам себе, он всегда общался с девушками, глядя на них сверху вниз, за это они его и любили. Он приготовил омлет с ветчиной, сварил кофе и нарезал овощи. Все это на большом подносе было доставлено в комнату.

– Какой ты хозяйственный, а еще бандит, – Юля подкалывала его, но как-то по– доброму, от чего настроение только улучшалось.

– Не удивительно, – подумал Игорь, – что Глеб влюбился в эту девочку. Я и сам бы провел с ней лучшие годы.

Они поели, рассказывая друг другу анекдоты, потом Юля ушла в ванную. Косметики в логове не было, но она все равно выглядела сногсшибательно.

– Пока ты спала, я прозондировал почву. Твой отец в частной клинике «Рубин» в Строгановке, знаешь такую?

– Знаю, мне там аппендицит вырезали. Когда мы поедем?

– Как только ты будешь готова. – Игорю не хотелось приближать момент расставания.

– Я готова. – Но Юля не давала шанса.

Он вызвал такси и не отрываясь смотрел на Юлю, надеясь насмотреться на всю жизнь. Они подъехали к воротам «Рубина» в тот самый момент, когда Виктор усаживался на стул, ожидая, пока Артур сделает вывод из своих размышлений.

– Юля, мне с тобой было очень здорово. – Игорь понял, что несет чушь, будто бы у него с Коневой что-то такое было. Но она поняла.

– Ты тоже, Игорь, очень хороший человек, не переживай, я скажу отцу, тебя никто не тронет. – Она улыбалась, но очень грустно.

– И не забудь напомнить, чтобы он разыскал похитителей. Они могут и дальше тебя в покое не оставлять.

– Хорошо, – она обняла его, на секунды прижавшись всем телом и легко, как бабочка, выпорхнула из такси.

– Поехали обратно, – обречено сказал Игорь таксисту.

* * *

Юлю в клинике знали, и она без помех забежала наверх. Уже возле палаты она обернулась и побелела. На том конце коридора прогуливался один из парней, похитивших ее вчера вечером. Сейчас он смотрел в другую сторону.

Юля отпихнула двух охранников, загораживающих вход, и влетела в палату.

Отец полуприкрыв глаза сосредоточенно думал о чем-то, возле его кровати на стульях сидели Евгений Петрович и незнакомый парень, лет тридцати.

Все обернулись и посмотрели на вбежавшую девушку.

Она бросилась к отцу и обняла его. Артур расплылся в улыбке:

– Доченька, как у тебя дела, почему так долго не появлялась?

Юля отстранилась от отца.

– Как, Паша разве тебе не сказал, что я не ночевала дома?

– Нет, а где ты была? – при этом он с оттенком смущения покосился на Виктора.

– Меня похитили, а потом привезли в какой-то страшный сарай. И если бы не один человек, я бы вряд ли осталась жива. Его зовут Игорь Буран, он раньше работал на Глеба.

– Что? – Ошарашенный таким обилием сногсшибательных новостей, Артур поставил ноги на пол и попытался подняться.

– Папа, не вставай, ты что. – Вдруг Юля вспомнила о похитителе в коридоре, и в душе прикрикнула на себя, что до сих пор об этом не сказала. Она перешла на шепот.

– Папа, там среди твоей охраны в коридоре ходит один из людей, которые меня похитили.

Артур открыл рот, но не успел ответить дочери. Его взгляд скользнул по открывшейся двери и перепрыгнул на Елисеева, который дважды дернулся и медленно сполз со стула.

В дверях стоял Павел Конев, в сопровождении знакомых Юле троих головорезов. У всех в руках грозно застыли пистолеты с глушителями.

Немая сцена длилась недолго. Сын улыбнулся во весь рот:

– Привет, папа, привет сестренка. Вы двое, охраняйте дверь. Слон, останешься со мной, ты ведь друг семьи.

– Паша, что это значит? – Артур пытался говорить властно и уверенно, но силы начали покидать его.

– Да все ждал момента, когда появится кто-нибудь из темных лошадок, на которых можно все повесить. Вот к примеру этот спортсмен-десантник с фашистским паспортом, чем он не тайный агент Глеба Виноградова, который смог тайком пронести оружие через охрану и всех убил? А мы появились в последний момент, и я успел спасти сестру. – Он озорно подмигнул Юле.

Сухов ничего не понимал. Ясно только, что его собираются пристрелить и сделать козлом отпущения. Он осмотрелся в поисках любого оружия. Подходящим показался только стул, опустевший после падения Елисеева. До него вполне можно дотянуться рукой. Но не сейчас, когда два ствола смотрят в лицо.

Юля начала понимать. Эти розы, похищение, ее отношения с братом последние восемь лет. И тот случай, который она давно похоронила среди других девичьих воспоминаний.

– Сын, этот человек здесь по делу. Он ничего дурного никому не сделал. Евгений Петрович был моим другом и помощником. – Артур заговорил жестче. – Паша, положи пистолет, давай поговорим. Что случилось?

– Что случилось, папа? – Павел завелся. – Ты это прекрасно знаешь, он знает, – он показал на своего друга, – она знает, – потом на сестру. Может быть только этот приезжий Рембо не в курсе. Но ничего, можешь ему рассказать, как рассказал это Жоре, Вадику и Сереже. Зато они уже никому ничего не расскажут. Не надо было при них меня позорить, играл бы сейчас с ними в шахматы, хотя скоро так и будет. Надеюсь, на том свете есть шахматы. – Павел был доволен своей остротой, казавшейся ему изысканной и своевременной.

Артур побледнел. До него медленно доходил смысл сказанного Павлом.

– Господи, сынок. Это было столько лет назад. Ты что, я уже давно забыл про тот случай. И ты ведь изменился, все стало хорошо. – Артур сидел на своей кровати, лихорадочно придумывая, как защитить дочь.

– Но я не забыл, а насчет изменился, так это точно. Хотел сделать из меня кусок дерьма, маньяка, над которым посмеются твои дружки. Тогда и не думал, что я твой сын и к тому же мужчина.

Теперь вскипел Артур, он забыл про свою рану и про серьезность положения.

– Мужчина не будет целовать и лапать свою тринадцатилетнюю сестру, которая еще даже не знает, что это такое.

Краска ударила в лицо Павлу. Он направил пистолет на отца.

– Не знает? А ты знаешь, что такое любовь? Любил когда-нибудь. Даже мать тебя бросила, эгоистичного мудака. Загреб кучу денег, понастроил предприятий, домов, всех друзей пристроил. И что, думаешь я поверю, что мне от этого что-нибудь перепадет? Только теперь ты просчитался, в первый раз в жизни просчитался.

Голос Павла перешел на визг. Его товарищ нагло улыбался.

– Хорошо, что друзья, которые прошли настоящую школу жизни, все мне объяснили. Больше я не буду ущербным ребенком на побегушках у трусливого папаши. – Он нервно рассмеялся. – Ладно, пора с этим заканчивать. Все герои в сборе, а ждать могут только идиоты из фильмов.

Виктор понял, что назревает кульминация. Если сейчас ничего не предпринять, то он отправится вслед за Артуром. Палец Конева – младшего застыл на спусковом крючке.

– Ты, псих, Макса Климова твои убили? – Виктор рисковал первым получить пулю.

Павел посмотрел на него, как на недоумка.

– Что? Климова? Слон, мы убивали какого-то Климова? – на «психа» он не обратил внимания, хотя Виктор очень на это рассчитывал.

Напарник сплюнул сквозь зубы.

– Это тот козел ,который пятнадцать штук в карты проиграл и отдавать не хотел.

– А, – Павел развел руками, – помню, помню, мы вчетвером еще мило развлеклись с его сестрой. Горячая сука, так брыкалась.

Кровь закипела в жилах у Сухова, но он понимал: надо действовать в самый подходящий момент. Нечеловеческим усилием воли заставил себя успокоиться и даже выдавить подобие улыбки. Теперь он не боялся умереть, но обязательно хотел отомстить.