Текст книги "Наруто – Лабиринт теней (СИ)"

Автор книги: Денис Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

Глава 40

В другой ситуации куноичи получила бы истинное наслаждение от возможности полюбоваться глубоко изумленным лицом Четвертого Хокаге – подобные личности редко теряют самообладание и тем ценнее подобные моменты для долгоживущих – но всему своё время. Сейчас было время для серьезного разговора.

– Кхем… я не ослышался, Мито-сама? Ладно в отношении вас, но отзыв Узумаки Кушины? – очень быстро пришел в себя шиноби, – Боюсь, Узукаге не имеет должных полномочий, чтобы принимать решения по куноичи, что состоит в Сейки Бутай Конохагакуре но Сато и даже заключенные союзные договоры здесь не помогут, не говоря о целом ряде других проблем, что возникнут при выходе джинчурики за пределы стен селения без моего одобрения.

Она подавила вздох – все можно было сделать куда изящнее и мягче, принимая во внимание, что Сакумо не участвовал в предательстких планах Сарутоби. К сожалению, Узукаге настоял на жестком варианте, желая показать, что Узушио не собирается молча проглатывать обиду, и так как вариант вооруженных действий виделся нежелательным, лучше уколоть там, где больно и обозначить угрозу. С силой биджу вынуждены считаться все.

– Боюсь, Хокаге-доно, вы не дали себе труда изучить все важные документы, заключенные предшественником на этом посту, иначе сейчас не задавали подобных вопросов, – холодно улыбнулась куноичи и достала из подсумка нужный свиток, скрепленный личными печатями двух лидеров, его одобривших, – но сэкономлю наше время – это один из четырех подписанных экземпляров документа, по два каждой стороне, которые регулируют отношения между Листом и Водоворотом по отношению куноичи Узумаки Кушины, будущей джинчурики Кьюби, в том числе и после момента обретения данного статуса.

Упавший с потолка боец Анбу в маске собаки осторожно забрал протянутый свиток, проверил на предмет ловушек и только после этого передал лидеру, встав сбоку от последнего. Развернув бумагу, Хатаке погрузился в чтение довольно длинного текста и чем дальше он читал, тем больше хмурился, недовольный содержимым. Наконец отложив его в сторону, он с силой потер лицо и удостоил терпеливо ожидавшую куноичи тяжелым взглядом.

– С первого взгляда подписи с печатями истинные, но вот по содержимому у меня имеются огромные сомнения, – выдал Хокаге свой вердикт и несколько замялся в подборе слов, – слишком уж он…

– Односторонний, – слегка усмехнувшись, подсказала Узумаки.

– … односторонний в пользу Узушиогакуре, что может отозвать свою куноичи в любой момент, – коротко кивнул мужчина, – совсем не похоже на железную дипломатическую хватку Сарутоби Хирузена.

– Хо-хо-хо, у обезьяны просто не оставалось выбора, – прикрыв рот тыльной стороной ладони, показательно рассмеялась Мито, заставив окружающих передернуться от сквозившего в голосе льда, – когда моё стремительное старение и неминуемое высвобождение Девятихвостого Лиса стало очевидным, выход из положения обсуждался не раз, и одним из основных вариантов было возвращение сосуда в Узушиогакуре, где клан займется дальнейшей проблемой удержания биджу, но Сарутоби настоял на предоставлении Листу следующего сосуда…

Являясь непосредственным наблюдателем переговоров, Узумаки отлично помнила тот день и как Третий Хокаге вертелся, словно уж на сковородке и призывал на помощь всё своё красноречие, чтобы получить желаемое от союзников, не считаясь с желанием ослабевшей джинчурики вернуться на родину к концу жизни.

– … не просто члена клана, а ребенка с уникальной чакрой из правящей семьи, отлично подходившего для подавления силы Кьюби, с готовностью согласившись на все выставленные кланом Узумаки условия, – каге буншин еле сдержала до сих пор ощущавшуюся горечь, – скорее всего, он уже тогда знал о грядущих планах двух Великих Селений и не рассчитывал подчиняться заключённому документу.

Обладая чувством справедливости, больше подходившем самураю, Сакумо не сдержал гримасы, восприняв обвинение близко к сердцу, пусть и являлся лишь невольным соучастником истинных виновников предательства.

– Тем не менее, каждое Великое Селение обладает одним или двумя джинчурики и сам факт изымания Девятихвостого Лиса серьезно ослабит Коноху, послужив очень значимым поводом для объявления войны, – показательно вздохнул шиноби, делая быстрый знак подчиненному, – политическая ситуация сейчас не самая стабильная и я просто не могу допустить подобного развития событий. Почему бы Узумаки просто не перезапечатать принадлежащего нам хвостатого в какого-нибудь подходящего носителя из селения и уже после этого отзывать Кушину-чан, особенно, когда это не приведёт к смертельному исходу?

Прекрасно ощущая негативные эмоции, направленные на нее от всех без исключения шиноби вокруг, куноичи проигнорировала исчезновение из кабинета одного телохранителя, почти наверняка отправленного собирать силы для задержания Кушины. Увы для коноховцев, подобные меры давно запоздали.

– Боюсь, Хокаге-доно, вы не понимаете один небольшой нюанс – пойманный лично мной во время битвы Мадары с Хаширамой, Девятихвостый Лис никогда не принадлежал Конохагакуре но Сато и находился здесь исключительно из-за обеспечения гаранта союзных договоров, – буквально процедила Мито, смотря прямо в глаза Белому Клыку, – принимая во внимание односторонний разрыв последних, в плане решений о своих ниндзя, Узушиокаге не считает разумным принимать во внимание мнение предателей.

– Это следует воспринимать как угрозу? – быстрым движением поднявшись на ноги и подхватив рукой прислоненный к столу фамильный меч, спросил шиноби.

– Это следует воспринимать как факт, и Узумаки имели множество возможностей заставить Лист заплатить за коварный удар в спину после стольких лет поддержки, – закатила глаза куноичи, обозначив готовность к битве и перестав скрывать колоссальный резерв чакры, – За то, что с отзывом Кушины-чан клан тянул до захвата в плен другого джинчурики, а диверсионные отряды бушевали только на территории Каминари но Куни и Мизу но Куни, вам следует поблагодарить нашу давнюю дружбу с Сенджу – вы забыли, что у каждого действия имеются последствия!

Несмотря на очевидную враждебность коноховцев, никто не решился сделать первый шаг – помимо практически гарантированной смерти всех присутствовавших в кабинете в первые же секунды битвы кроме Сакумо, сражение с сильнейшей куноичи эС-ранга прямо посреди населенного города сулило огромные разрушения, и никто не хотел стать причиной еще больших потерь гражданских, чем давнее нападение Ивагакуре. А то, что они неизбежно будут, можно было не сомневаться – пусть это предпочитали не вспоминать, но на пике формы Узумаки Мито могла сравниться по мощи с Хаширамой Сенджу и задать трепку его брату.

– Мито-сама, не стоит судить всю Коноху по действиям Сарутоби Хирузена, отстраненного от власти не без вашей помощи, – попытался сгладить ситуацию Четвертый Хокаге, – перед второй мировой войной образовалась очень сложная ситуация, из которой с потерями вышли все.

– Сложная?!!

Вспомнив тот пожар чувств и неудержимого бешенства, бушевавший внутри после наглядного подтверждения подлого предательства давних союзников, с легкостью перечеркнувших все те жертвы и большую часть жизни, которые ей пришлось положить на алтарь ради интересов клана, красивое лицо Мито перекосило в лютой гримасе ненависти. Чувства лишь уменьшились со временем, но не исчезли, и слова Хокаге оказались отличным топливом на тлевшие угли. Сильнейшее давление Убийственного Намерения хлынуло во все стороны, и еще сохранявшие маскировку бойцы Анбу рухнули со стен и потолка на пол, задыхаясь и скребя руками грудь, в попытках сделать вздох, а Сакумо ухватился за рукоять меча, сильно побледнев.

– Сложная – это когда союзники на равных решают, каким образом стоит выбираться из образовавшейся ситуации, учитывая интересы обеих сторон! Вот только действия Конохи невозможно квалифицировать иначе, чем намеренным предательством с целью извлечения собственной выгоды! Прекрасно зная о планах нападения на Узушиогакуре двумя Великими Селениями, Сарутоби Хирузен не сделал даже попытки предупредить давнего союзника, во всем полагавшегося на него в плане разведки, а сразу списал со счетов и принялся строить различные планы, чтобы извлечь максимальную выгоду из уничтожения Водоворота! Самое мирное селение ниндзя, пропагандирующее Волю Огня⁈ Ха, лишь очень хорошо маскирующаяся гиена, ничем не лучше остальных!

Давно просившаяся на язык гневная тирада позволила Узумаки взять под контроль взрывной темперамент, еле удержавшись от атаки шиноби, замершего напротив в защитной стойке. Несмотря на желание выплеснуть чувства и пойти в разнос, следовало придерживаться плана, и даже небольшой провал в контроле можно обернуть себе на пользу, но сперва… Ощущая, как к башне Хокаге начали стремительно приближаться источники эмоций со всей округи, куноичи досадливо цыкнула и одним усилием воли возвела кеккай с внутренней стороны кабинета, вложив двадцатую часть резерва, почти равную запасам Хатаке.

– Теперь нам некоторое время не помешают, – довольно кивнула женщина и перевела взгляд на Четвертого Хокаге.

– Судя по тому, что я еще не сражаюсь за собственную жизнь, в планах на сегодня лишь разговоры? – слегка нервно усмехнувшись, спросил лидер Листа, стоя наизготовке с обнаженным мечом, покрытым белой чакрой.

Его охранники только начали приходить в себя.

– Будь на твоем месте Хирузен и я могла не сдержаться, – слегка помедлив, пожала плечами Узумаки, с удовлетворением отметив первые попытки пробить барьер снаружи, – Возвращаясь к поднятой теме – предательство Третьего Хокаге с командой причинило Водовороту огромный ущерб, материальный, людской, репутационный. Несмотря на своевременное получение информации о планах нападения Киригакуре с Кумогакуре из другого источника, работа целых поколений пошла прахом из-за жадного ублюдка, решившего урвать кусок пирога и в итоге, лишившегося гораздо большего! – Вспомнив длинный доклад о полных потерях Узушио, материальных и нематериальных, куноичи недовольно поморщилась, – Но не надо думать, что мы не в курсе о поддержке планов предателя многими кланами Конохи, обладавшими собственной разведывательной сетью – Сарутоби, Хьюга, Учиха, Нара, Абураме, Шимура, Юрин…

– Хатаке в этом не участвовали, – с мрачной гримасой открестился Сакумо, наверняка начавший понимать, какую мощную кибакуфуду оставил ему предшественник, не уведомив о нюансах многих решений, принятых за годы правления и скорее всего, избирательно подчистив архивы.

Он еще не знал, что несмотря на блокирование взгляда, куноичи специально оставила барьеру возможность пропускать звуки изнутри в одностороннем порядке, и самые первые из подобравшихся к окнам башни ниндзя отлично слышали происходившее в кабинете правителя. Очень скоро, слухи об истинном положении дел и настоящей причине ухода Узумаки из Конохи, пойдут гулять в народ.

– Знаю, но семь из четырнадцати кланов решили половить рыбку в мутной воде, хотя достаточно было бы одного раннего предупреждения, чтобы не разрывать многолетний союз и дать Узушиогакуре больше времени подготовиться, – развела руками Узумаки, – они забыли, что во времена клановых войн за подобный удар в спину объявляли кровными врагами, вырезая до последнего младенца, и можешь не сомневаться, что многие из старших поколений Узушио пылают жаждой мести, несмотря на желание Узукаге до подобного не доводить.

– Тогда чего желает Узукаге? – ухватился Хатаке за предоставленную ниточку надежды, – Едва ли вражды еще и с Конохой в то время, как Узушиогакуре воюет с Киригакуре и Кумогакуре?

Доклады о действиях неизвестных на территории Каминари но Куни давно оказались на столе Хокаге и получить подобные уже у себя под носом Сакумо не желал. Не восстановившись толком от прошлой войны, он просто не мог позволить селению увязнуть в новом конфликте, особенно со сложным противником, имевшим на своей стороне инициативу – даже Суна могла задуматься о переделе сфер влияния, несмотря на большую выгоду от текущего союза, а Ооноки точно не упустит шанс одернуть постоянного победителя.

– Узукаге официально подтверждает полный разрыв всех имевшихся договоренностей и только из уважения к Сенджу, всегда державшим слово, наши новые отношения начнутся с чистого листа – с этого момента, Конохе не будет предоставляться военной или любой иной помощи, включая торговую, а враждебные действия в адрес членов клана приведут к разгоранию конфликта…

– Мито-сан, – попытался вклиниться Сакумо.

– … и можете быть уверены, замолчать правду о том, как Коноха поступает с самыми близкими союзниками, больше не получится – времена безоговорочного доверия прошли! – проигнорировав его, покачала головой Мито и достав еще два свитка, кинула их на стол, – В то же время, Водоворот готов в разговору и если будет принято решение о возобновлении торговых отношений с Узушиогакуре, все виновные в предательстве обязаны выплатить часть понесенного ущерба.

Кинув на них быстрый взгляд и определив, что один представляет собой парный для связи, Сакумо кивнул. Дествующий даже через барьер измерений, этот свиток готовился Мито на маловероятный случай отказа Кушины, но пригодился здесь и сейчас. Не удостоив Сакумо прощания, каге буншин активировала листок с печатью в кармашке клановых одежд и в следующий миг появилась очень далеко от Страны Огня. Миссия выполнена, даже если для оставленного селения всё только начинается.

Хокаге еще не знал, что прошедший агрессивный разговор почти мгновенно станет достоянием общественности, а репутация Сарутоби Хирузена, начавшая стремительно расти после окончания военных действий, вновь рухнет вниз, поставив крест на планах возвращения к власти, как и планировали Узумаки. Простым бойцам причины исчезновения из селения лавок мастеров печатей никто не объяснял – не до полоскания собственного грязного белья было при подготовке к войне и во время идущих боевых действий – да и малая часть кланов оставалась в неведении, так что Совет Джонинов принялся задавать верхушке Конохи весьма неудобные вопросы при поддержке не участвовавших в заговоре. На этом фоне, исчезновение джинчурики прошло почти незаметно, а Водоворот получил третьего биджу, сильнейшего из девяти, обеспечив серьёзную стратегическую безопасность наравне с Пятью Великими Селениями.

Глава 41

Хо но Куни. Конохагакуре но Сато. Башня Хокаге. Четвертый Хокаге Хатаке Сакумо

Белый Клык Конохи подавил желание потереть лицо и широко зевнуть, чувствуя, как усталость дает о себе знать. Не столько физическая, с чем пока проблем не имелось, несмотря на значительный для ниндзя возраст, сколько ментальная – последние двадцать четыре часа дались ему очень непросто. Как он был наивен, когда думал, что наибольшая из его проблем заключалась в законном «похищении» Узумаки Кушины и необходимости предпринимать какие-то ответные действия, включая объявление ученицы нукенином и назначении награды. Пусть титул и обязывал его к определенным действиям в интересах селения, но как нормальный человек, он был способен взглянуть на ситуацию объективно и понять желание вернуться к родным, покинув город, где очень многие смотрели на куноичи с недоверием и подозрением – судьба джинчурики никогда не была легкой.

Первый звоночек прозвенел, когда представители Совета Джонинов запросили срочной аудиенции спустя три часа после инцидента с Мито-сама – как выяснилось, когда в народ ушли подробные слухи о причинах переполоха и простыми разъяснениями, кто, почему, зачем и за что. Он готов был поклясться, что упомянутая куноичи так же приложила свою руку к запускам слухов, так как распространяемая версия включала в себя и те детали, что упоминались до постановки барьера, очень «удачно» пропускавшего звуки наружу. Был еще один вариант источника информации, но в предательство выбранных собственноручно охранников Анбу Хатаке не верил.

Не успел Хокаге уговорить обладавших немалым влиянием ниндзя немного подождать до момента собрания Совета, где планировалось разъяснение и обсуждение произошедшее, как прозвенел второй звоночек – перед башней начал собираться недовольный и даже разозленный народ в большинстве своем представленный без клановыми бойцами Сейки Бутай (Постоянные Силы) с требованием разъяснения ситуации лидерами селения. Хатаке их реакцию очень хорошо понимал – во время союза с Узушиогакуре но Сато, в селении работало приличное количество мастеров фуиндзюцу из клана аловолосых и различные печати были по карману даже отдельным генинам, закрывшим пару простых миссий, не говоря о ком рангом и заработком выше.

Внезапное исчезновение всех лавок с высококачественным продуктом по сносным ценам, ударило по возможности рядового бойца очень сильно упростить себе жизнь в поле, и он был готов спорить, что это одна из многих причин огромных потерь во второй мировой войне – просто невозможность соратникам доставить тяжело раненого до лазарета в свитке повлияет на выживаемость в худшую сторону. Шиноби лично знал много подобных случаев среди сложившихся команд. Свои «специалисты» Листа могли делать базовые вещи куда худшего качества, но и только. Когда Рью открыл свою лавку, ее ассортимент оказался скуднее, меньше и в несколько раз дороже, эффективно отрезав возможность постоянно закупаться расходниками у подавляющего большинства чунинов и ниже, не имевших за спиной поддержки клана, не в укор самостоятельно поднявшему отрасль парню сказано. Двойной удар по деньгам и шансу выживания во время миссий оказался очень чувствительным, а слухи дали вполне четкое и понятное представление, кто в этом виноват. Даже если прошло много времени, изобилие трудно забыть! О чем говорить, если за установку защиты клановой территории ему самому пришлось заплатить куда больше, чем это стоило десяток лет назад с имевшейся конкуренцией между мастерами!

Сакумо пришлось приложить немало усилий, выступив с длинной речью и пообещав во всём разобраться, чтобы успокоить заполнивших площадь подчиненных и не допустить дальнейшего накаления обстановки, грозившей вылиться в потасовки с клановыми ниндзя. Один из плюсов репутации справедливого человека, держащего слово – готовность людей прислушиваться к сказанному. К сожалению, в отношении глав кланов это работает куда слабее и последующий Совет об этом в очередной раз напомнил, превратившись в настоящий балаган, где степенные шиноби орали друг на друга хуже базарных торговок и хватались за оружие. Согласившиеся с планами Сарутоби во главе с ним самим против всех остальных, после того, как информация о претензиях Узумаки и наступивших последствиях оказались донесены. Правда, не насчёт самого факта произошедшего предательства – главы кланов отлично понимали, что это уже не изменить и придется работать с имевшимся раскладом – а принятия настолько важных решений без них, эффективно исключив из цепочки управления Конохой, как и весь Совет Джонинов, тоже имевший право голоса. Неизбежно вытаскивались из-под полы давние обиды и претензии, вспоминались совершенные соперниками ошибки и лишь присутствие многочисленного контингента Анбу в зале удерживало сборище разъяренных ниндзя в рамках приличий. Продолжалось все это до глубокой ночи, стоив всем немало нервов и окончательно втоптав репутацию Третьего Хокаге в грязь, что изрядно успокоило Сакумо насчет попыток соперника вернуться к власти на пике набранной после войны популярности. Взявшим на себя слишком много кланам назначили выплату очень кругленького штрафа в казну и урезанием на треть получаемых квот миссий сроком на три года в пользу остальных.

На следующее утро, Хатаке удалось направить собрание полного состава Совета в новое русло обсуждения вариантов мер Конохи в ответ на действия бывших союзников и как выбираться из той репутационной ямы, в которую опустили селение, но все опять скатилось к жарким спорам без конкретных предложений.

– … этого нельзя отставлять без ответа! – грохнул по столу глава Юрин, высказывая точку зрения понятно кого, – Биджу является стратегическим ресурсом Конохи и независимо от заключенных соглашений, нельзя допускать, чтобы какой-то мелкий клан имел наглость решать, где будет находиться джинчурики Кьюби!

– То есть, давайте наплюём на соглашения, заключённые с прошлыми союзниками, еще больше разрушая старательно культивировавшийся образ надежного соседа? – тут же саркастично фыркнула Инузука и оскалившись, скосила недобрый взгляд на мрачно пыхтевшего трубкой Хирузена, – Сунагакуре и Такигакуре точно по достоинству оценят подобный ход! Это только Киригакуре и Ивагакуре могут позволить себе наплевать на международное мнение – их репутация от подобного хода не сильно пострадает, а мы получаем огромное количество миссий именно за счет положительной репутации!

– Мы вполне можем донести свою версию событий, – равнодушно пожал плечами Фугаку Учиха, совсем недавно принявший бразды правления, – кому больше веры – какому-то клану, что еле избежал уничтожения или слову Конохи?

– Ке-ке, Узумаки может и исчезли на время с политической арены Элементальных Стран, но можете не сомневаться – часть контактов с аристократией, чтобы быть услышанными, у них осталась, – старчески рассмеялась глава Сенджу, – к тому же, собственным бойцам тоже предлагаешь поведать проредактированную версию?

Обладатель шарингана поморщился, но спорить не стал – с многочисленными промахами Третьего Хокаге за последние годы правления, венцом которых стало предательство Данзо, попытка посеять сомнения в правдивости ушедших в народ слухов, будет выглядеть тем, чем и является на самом деле, только еще больше уверив простых ниндзя в утверждениях Узумаки. Это не говоря о том, что шпионы других скрытых селений наверняка уже строчат доклады начальству и удержать молнию в бутылке не получится – тоже Облако с удовольствием подхватит версию, выставляющую Конохагакуре в неприглядном виде, желая хоть так отыграться за поражение.

– Если мы так просто отпустим собственного джинчурки, над нами будут смеяться всем миром! – воскликнул джонин Канзаки, чей голос очень часто склонялся в сторону Сарутоби, – Великие Селения и меньшие оскорбления смывали кровью наглецов, мы должны заставить их заплатить за подобную наглость, Хокаге-сама!

Хатаке предпочел стойко проигнорировать очередной призыв к войне от сторонников прошлого Хокаге, мечтая только о том, чтобы этот день поскорее окончился.

– Да, давайте пойдем войной на клан, который не смогли уничтожить сразу два Великих Селения на пике силы и скрывающийся целым островом непонятно где, – тяжело вздохнул Шенесу, устало потерев лоб, – лучшим вариантом будет тихо признать ошибку и вновь наладить нормальные отношения, тем более, способ связаться нам оставили.

Пусть решение оставить Узушио на растерзание врагам как способ отвлечь внимание от Листа, получив с первых хоть шерсти клок, принималось с холодным разумом и просчитав наиболее вероятные развития событий, Нара больше не собирался недооценивать мастеров фуиндзюцу, принимая во внимание то, что они успели показать во время последних двух войн. Аргумент «война все спишет», который использовал Сарутоби для того, чтобы перетянуть на свою сторону большинство имевших разведку кланов и надавив остаться в стороне на Хьюга, единственных сомневавшихся в целесообразности подобного, себя не оправдал.

– Джинчурики-джинчурики… забрали и ладно! – с тоской на лице пробурчал Акамичи, заглушая своим басом многих коллег, – Как будто Коноха весь срок своего существования не обходилась без них, а вот доступность печатей повышала боеспособность простых ниндзя очень даже значительно.

– Нам необходимо показать Узумаки, что давить на Коноху не может никто, тем более, всего один клан, слишком много о себе возомнивший, – хладнокровно произнес Абураме, поправив темные очки, – иначе это может дать идеи остальным, и мы получим дополнительные проблемы в будущем.

– Да-да, особенно после сокрушительного поражения Кумогакуре лишь частью имевшихся военных сил, – насмешливо фыркнул Хьюга и обвел вопросительным взглядом наиболее агрессивных соратников, – мне вот интересно, как сторонники конфликта будут аргументировать Сейки Бутай начало новой войны так скоро после недавно закончившейся, да еще и против союзника, которого предали? Узумаки уже выиграли в информационной стороне конфликта, чтобы мы не предприняли! Представляю, какой будет удар простым бойцам в моральном плане от такого решения или толпу вчера у башни вы не заметили? Может быть, я пропустил превращение Листа во второй Кровавый Туман?

– Есть вещи, которые нельзя проща…

– Не трать дыхание, мальчик, я лучше тебя знаю о таких вещах, пережив эпоху клановых войн, – повелительно взмахнула рукой Сенджу, обрывая главу Юрин, – и по тем меркам, которых до сих пор придерживаются Узумаки, в большинстве своем родившиеся именно до основания селений, нам лишь слегка погрозили пальчиком больше так не делать, а ведь Мито-сама вполне могла оставить в центре селения мешок взрывных печатей с отложенным срабатыванием или чего-нибудь подобного и спокойно исчезнуть, вместо того, чтобы устраивать небольшой скандал на публику.

В зале повисла тяжелая тишина и наиболее впечатлительные ниндзя передёрнулись, представив подобный исход событий.

– Не рекомендую прямое столкновение и хочу добавить, что Узумаки отлично знают все военные доктрины, применяемые нашими силами, стандартные тактики команд, возможности каждого клана, не упоминая о том, что защита стен, многих клановых кварталов и сенсорный барьер так же ставились ими, – напомнил командующий Анбу то, о чем знали все присутствовавшие, – пусть количественное преимущество на нашей стороне, но при тактике быстрых неожиданных ударов элитными силами, продемонстрированными против Кумогакуре, это не будет иметь значения, а перехватывание инициативы невозможно без длительной подготовки и разведки.

В конце концов, Узушиогакуре давно ни с кем не воевала, чтобы иметь хоть какое-то представление о полных боевых возможностях мастеров печатей.