Текст книги "Дальневосточный экспресс (версия 2.2) (СИ)"

Автор книги: Денис Карнаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Силовой метод – крайняя мера. Действия преступников не оставляют выбора. Приказ «стрелять по невинным людям» всегда тяжело отдать. Воображение рисует абстрактные весы: горстка жизней пассажиров на чаше не имеет шансов перевесить количество потенциальных жертв. Невский, с тяжелым сердцем, принимает сторону силового вмешательства. Из внутреннего кармана кителя достает специальный телефон-раскладушку в титановом корпусе. Большой палец надвигается на внешний экран, световая полоса сканирует узор отпечатка. Открываются кнопки, засветился дисплей. У шарнира вылезает антенна, наконечник застывает на отметке пять сантиметров. Номер телефона интересующего командира найден в списке контактов. Вызов совершает путь по линии связи в «броне»: сначала до спутника, потом на землю республики Бурятия.

На окраине Улан-Удэ гудит военный аэродром. Обкатка новых, только что выпущенных, боевых машин идет полным ходом. За окном башни диспетчерской видны взлетные полосы и площадки для вертикального взлета, окруженные сочными газонами. Свист турбин, пропеллеров шум – привычен для персонала, обслуживающего полеты. Не пустуют рабочие места, каждое из них оснащено монитором, показывающим, как одна и та же линия совершает оборот, обновляя место положения вертолетов при повторном обнаружении. Военная форма строга и монотонна. Всего две девушки разбавили мужской коллектив. Массивные наушники подключили работников в свой, отдельный мирок обязанностей.

Старший офицер прогуливается по комнате, на его голове закреплен более легкий вариант наушника и микрофона. Мигает вызов из Иркутска. Красный светодиод на корпусе телефона, встроенного в главный пульт диспетчерской, принуждает шевелиться, так как ранг звонящего очень высок. Офицер приступает к докладу по форме.

– Приветствую генерал. Докладываю…

– Отставить. Меня интересует наличие в воздухе ударных вертолетов с полным вооружением в районе Читы.

– Пять единиц выполняют учебный полет над территорией Читинской области. Запас топлива – восемьдесят процентов.

– Отлично. Нужны два «Аллигатора» для выполнения боевой задачи. Организуйте прямую связь с более опытным пилотом.

– Понял. Выполняю.

В боевом «звене» стрекочут двигатели вертолетов над артериями рек, исполосовавшие тайгу. Плывут тени по рельефу, гладят залысины зазубренных вершин сопок и холмов. На общей оси, пропеллеры вращаются в соосном тандеме, размешивают лопастями молоко тумана. Ракеты развешаны по обеим сторонам бортов. Вдоль фюзеляжа, под кабиной сбоку красуется ствол пулемета. Пилот и его наводчик смотрят вперед сквозь купол кабины, рассеченной каркасом. Подбородок и губы виднеются из-под шлема с чернеющими тонировкой крупными глазницами. Пилот слышит диспетчера:

– Внимание! Командир звена с вами будет говорить генерал Невский.

– Понял.

Генерал получает прямую связь с пилотом.

– Командир звена. С вами говорит генерал Невский. Слушайте приказ. Направить два вертолета по координатам, указанным на вашем бортовом навигаторе. Объектом атаки является скоростной поезд номер один «Владивосток – Москва». Задача: уничтожить противника в последних трех вагонах. Чтобы исключить сход состава с путей используйте, только, автоматическую пушку. Как поняли?

– Так точно. Проследовать в указанный квадрат. Найти экспресс и атаковать хвостовые вагоны в количестве трех штук.

Вопросы у пилота, словно сорняки в огороде растут. После максимальной компоновки мыслей, решается задать.

– Разрешите вопрос.

– Разрешаю.

– Что случилось и зачем нужно атаковать гражданский транспорт?

Ответ генерала сухой и короткий.

– Выполняйте приказ.

Две единицы отбиваются от «стаи». Линия на дисплее навигатора указала новый маршрут полета. Бескрайние просторы страны не в пользу скорого обнаружения цели – время отмерило отрезок.

Замысел Сурко еще не завершен. Подготовка новой диверсии не занимает много времени. Тонкие пальцы воздействуют на инструмент преступных деяний. Порция команд формируется в кулак. Система регулирования железнодорожного транспорта пропускает еще удар.

Центр дальнейших событий переместился на десятки километров, обгоняя экспресс. Здесь, на исходе рабочего дня не встретишь желтый жилет. Легкий ветер играет с пылью, целлофановые пакетики катаются по перрону. Пышные шапки кустарников чуть касаются фасада здания вокзала. Одноэтажный рост уступает полувековому дереву с белым стволом в крапинку, вольготно растущему у парадного входа. Порыв ветра откидывает гирлянду листвы, давая возможность прочесть название станции на металлическом щите: «Сегачама» – белым по синему фону.

Дежурная по станции с триумфом вошла в средний возраст – эвенская кровь и холодный климат удерживают молодость в теле. Лицо притягивает своей особенностью, взятой от коренных жителей севера. Волосы как ночь, густые, сильные. Пряди водопадом растеклись по плечам, скрывая пагоны. Униформа сужается по талии. Юбка обнажила чулки в том месте, где края обертывают бедра. Столь короткий предмет одежды создавался владелицей, поскольку корпоративный стандарт весьма скучен для миниатюрной девушки. Да и некому нагрянуть с проверкой в эту глушь.

Слегка распахивается рот для зевка. Индикация на мониторе выводит из состояния полудрема. Созданный ранее маршрут следования на проход для экспресса номер один – вдруг «слетел». Понимание того, что ситуация гораздо серьезней, чем просто слетевший маршрут, еще в сонном царстве. Глаза шарят по схеме станции. Признак сломанного маршрута найден: положение пары стрелочных переводов явно находится вне правил безопасности движения. Девушка приходит в себя, прядь волос заводит за ухо, серьга сверкнула вкрапленным брильянтом. Кнопка управления спаренной стрелкой выдает нулевой результат после нажатия. Даже серия попыток не помогла сдвинуть стрелочные переводы. Электронный писк ударяется об стены комнаты управления от вызова диспетчера девушкой на разговор. Из Иркутска отвечают:

– Да, я вас слушаю.

Приятный, нежный голос с легкой хрипотой, бывающей у только что проснувшейся девочки, оживляет помещение:

– Здравствуйте! Дежурная по станции «Сегачама» Старкова Асекан. На моей станции творится что-то странное. Спаренная стрелка перевелась сама. Я не могу приготовить маршрут следования повторно, так как стрелка не реагирует.

Повисла пауза в Иркутске. Диспетчер быстрым шагом удаляется от рабочего места, приближается к горстке начальства. Бросается информацией в Шеремета.

– Глеб Велорьевич.

– Да! В чем дело?

– Вышла на связь дежурная по станции «Сегачама». Спаренная стрелка самостоятельно сменила положение. Маршрут повторно не открыть. Контроль над стрелками потерян.

– Ну и что. Пускай вызывает ремонтный персонал.

– Дело в том, что экспресс номер один приближается, именно, к этой станции. Осталось сорок километров.

– Да какого!.. Быстро переводите управление в ЦУП и план станции вывести на основной экран.

Диспетчер, бегом, преодолел расстояние до лежащей на столе трубки телефона. Заполняет ухо дежурной по станции криком:

– Немедленно передайте управление станцией в ЦУП! Живее, черт возьми!

– Хорошо. Чего так орать то.

На основном экране зала управления перевозками пути станции «Сегачама» заняли программное окно. Сотни пар глаз изучают правую часть – восточную горловину. Опасное положение стрелок, как объект беспокойства. Виртуальный индикатор в левом нижнем углу окна, сменив цвет, просигнализировал о передачи управления станцией. Диспетчер передвигает курсор мыши. Щелчок. К центру окна прилипает уведомление программы. Шеремет хочет узнать:

– Что происходит?

Диспетчер в испуге.

– Кто-то блокирует управление.

На попытку вернуть власть над стрелками – еще один «плевок» прирастает к экрану. По каракулям сообщения диспетчер определяет причину бунта автоматики.

– Очередная хакерская атака. Экспресс номер один замедляет ход. Похоже, готовится к резкому отклонению по стрелкам.

Начальника дороги подобные факты перестали удивлять.

– Опять Сурко! Какого черта он творит!

Спрашивает генерала:

– Где ваши вертолеты?

– В ста километрах.

– Они не успеют. Экспресс, уже в тридцати километрах от этих стрелок!

– Что вы от меня хотите? Я не волшебник!

Шеремет находит другого собеседника – зал через микрофон.

– Дайте мне поговорить с дежурной по станции «Сегачама».

Абонент прыгнул на центральное переговорное устройство. Начальник вызывает подчиненную:

– Дежурная по станции.

– Да, слушаю.

– Здравствуйте, с вами говорит начальник дороги. Значит так, немедленно направляйтесь в восточную горловину и переведите стрелки вручную. На кону жизни пассажиров, по этому, поспешите.

– Хорошо, вас поняла.

Девушка оставляет кресло в одиночестве. Два шага и на кабинке сменной одежды отчетливей надпись: «Старкова Асекан». Дверца левого отделения открылась со скрипом, выходящий воздух прихватил одежду с вешалки. Кроссовки белеют внизу, на их место ставятся туфли с бесконечными шпильками. Шнурки фиксируют обувь от самых ступней до лодыжек. Спортивный элемент своеобразно сочетается с униформой. Впрочем, сейчас не показ мод. Волосы стягиваются резинкой в тяжелый хвост на затылке. Рядом с кабинкой, на уровне груди, висит коробка. В ней, словно дорогая вещь под стеклом – специальная рукоятка, похожая на ту, что на спиннингах для сматывания лески, только, гораздо больше и мощнее. Ключ-карта заставляет замок разрешить доступ.

Кроссовки проскрипели к выходу, хлопнула дверь позади. Направление на восток. Перрон закончился внезапно, сквозь подошву ощущаются щебень и шпалы. Рельсы бокового пути можно отнести к границам беговой дорожки, если находится внутри колеи. Учащается дыхание, сердце качает больше крови, мышцы ног работают на пределе. Наступает усталость, снижается темп. Речевой информатор громко объявляет:

– Внимание! Нечетный поезд у входного светофора.

Значит экспресс уже рядом. Асекан берет низ юбки по обе стороны от бокового шва, разводит руки в стороны, трещит ткань, свисают нитки – шире шаг. Финиш все еще далеко. В голове проскальзывает мысль: «не успею». Силы и волю в кулак – «надо успеть». Почти километр удалось пробежать. Стрелочные переводы на расстоянии десяти метров.

Состав выруливает из поворота, «морда» экспресса появляется из-за леса. Из громкоговорителя, над головой дежурной по станции – голос диспетчера.

– Асекан, убирайся со стрелок! Тебе этот поезд не остановить!

В кабине экспресса все также пусто, лишь иллюзию присутствия поддерживает видеорегистратор. Глазами машиниста Прозрачный из задней кабины смотрит вперед. В объектив попадает только одна живая душа среди шпал и рельсов. Миниатюрная девушка напугано смотрит в глаза Сурко. На ветру колышутся нитки из разорванного шва короткой юбки, кроссовки испачканы пылью железной дороги.

– Что, милая, не успела?!

Нарастает гул колесных пар. Становясь ближе, растет размер локомотива. Участь сбитой поездом кажется неизбежной. Огромная масса стали наверняка не почувствует плоть под собой. «Голова» поезда ступает на стрелочный перевод. Дежурная по станции цепенеет. Разжимаются пальцы, рукоятка звякнула об бетон шпалы. Колея отклоняет движение. Первый вагон, словно огромный автобус, объезжает пешехода, зазевавшегося на зебре. Справа просвистел ветер смерти.

Экспресс замыкает рельсовую цепь встречного пути, автоматика выявляет нарушение безопасности движения. Стоп-команды посылаются в кабину, но искусственный машинист, скованный алгоритмом неправильных действий, в ответ добавляет скорость. Информация по данному факту прямиком в Иркутск. В зале центра управления перевозками пронзительная тревога. Девушка-робот неустанно повторяет:

– Внимание! Опасность столкновения. Внимание! Опасность столкновения.

Красный цвет заливает фон интерфейса программы, заставляя обратить внимание на основной экран. По телеметрии четко видно, как пассажирский поезд переползает по стрелкам на «неправильный» путь. Начальник дороги кричит в микрофон:

– Отключите тревогу, черт возьми!

– Внимание! Опасность сто…

На каждого сотрудника к грузу проблем добавляется не менее увесистая масса, ведь ситуация обострилась в ответ на меры противодействия преступникам. Безысходность затаилась в душе. Вот-вот опустятся руки. Ожидание указаний от руководства еще не было таким мучительным. Тишина опустилась на пол, что слышны, как компьютеры кулерами урчат, как кондиционеры под потолком щелкают термостатами, как «ветродувы» шевелят бумагу на столах. Остается молча наблюдать за мигающими красными точками на «лбах» пассажирских поездов, неумолимо движущихся навстречу друг другу.

Нетрудно догадаться, что резкий маневр экспресса на большой скорости сулит неприятностями.

В коридоре вагонов, пол сместился резко, люди дружно припадают к окнам, гравитация тянет к земле. В купе, стены бьют по головам спящих, со столиков слетают ноутбуки, фотоаппараты, телефоны, спрыгивают стаканчики, шлепают бутылки, чья-то лапша быстрого приготовления червяками расползлась.

С высоких полок бара стеклотара обрушивается на стойку. Барвумен закрывает голову руками. Бомбардировка сопровождается звоном битого стекла. Табуреты синхронно сбрасывают посетителей, когда устойчивость исчезла. Вино, водка, коньяк, ликер сливаются в единое озеро посередь вагона. Пускаются в пляс пивные банки, пассажиры моются брызгами и пеной. Запахи спиртного объединяются в коктейль.

В хвостовых вагонах начинается «болтанка». Проводница влетает в объятие неформала. Вилен падает спиной на ковер в купе. Женские волосы скрыли испуг на лицах. Ладонь Дины упирается в пол, выпрямляется рука. Девушка повисла над молодым человеком. Кончики ее длинной челки поглаживают щеку Вилена. Встречаются глаза, наступает возбуждение. Опасность, летающая вокруг, отбирает возможность совершить акт милования.

Проводница поднимается на ноги, шпильки вонзаются в ковер. Частые движения рук удаляют морщины с юбки. «Занавес» скользит по бедрам, останавливается, все-таки, выше колен. Вилен встает следом, зачесывает челку набок. Лапша ремешков распределилась по брючинам. Дина выходит из купе к окну напротив.

– Вот же мы попали!

Вилен реагирует на реплику:

– Что такое?

– Похоже, наш поезд движется по неправильному пути.

– Что это значит?

Дина побледнела:

– Это значит, что мы движемся в лоб такому же экспрессу. Господи!

– Ты не знаешь наверняка. Возможно, это часть спасательной операции.

Пессимист внутри проводницы впускает страх. Глубокое дыхание переходит в одышку. Наступает истерика.

– Ни хрена это не спасательная операция! Почему, этот чертов, поезд не останавливается?!

Блеснула слеза, наполнив пустой взгляд. Еще больше отступила кровь с лица. Подкашиваются ноги. Вилен оказывается рядом в очередной раз, предотвращает падение в обморок.

– Что же ты падаешь постоянно! Часто оказываешься у меня в объятиях.

Парень поволок девушку в купе, усаживает ее на кровать.

– Тише-тише. Уверен все будет хорошо. Успокойся, не накручивай себя.

Вилен подносит стакан, взятый со столика, к источнику влаги, давлением на рычаг приводит воду в движение на выход из резервуара. Пузырь воздуха поднялся вверх, стакан полон.

– Вот, попей, станет легче.

На крыше третьего вагона с «хвоста» токоприемник строгает провод контактной цепи. Вспыхивает, ярко, электродуга в виде шара. Тысячи вольт проникают в схему электроснабжения поезда, понижаются до привычных двести двадцать. Сейфовая дверь получает порцию энергии, о чем становится известно тощему программисту. Сурко спешит обрадовать Хлопцова:

– Получилось. Сейф, теперь, можно открыть, но придется подождать, пока мы не проедем место отклонения.

Хлопчик через рацию на голове сообщает наемникам:

– Сейчас сильно болтанет. Найдите, за что удержаться или сядьте.

Преступники предпочитают присесть, не ослабляя за пассажирами контроль. Наемник погружается в кресло, освобождает руки от автомата, чтобы подлокотник обхватить справа, а слева – трубу, соединяющую пол и потолок. Мышцы напряглись. Подобные действия повторяют другие «шестерки» Хлопчика.

У окна в средней части вагона, среди океана лиц напуганных заложников, девушка скрывает грусть под козырьком бейсболки. Ручка чемодана неизвестного владельца добавляет дискомфорт под пятой точкой. Ноги упираются в пол, оттопыренный клеш скрыл кроссовки. Талия оголена между верхом и низом джинсового костюма. Милена поднимает голову, замечает возню наемников на краю салона. Сестра Вилена подозревает неладное. Нулевая прозрачность окон не позволяет сориентироваться, держит в полном неведении – тонкий расчет.

Хрустит металл, колеса стачивают рельсы, раскаленные частицы засыпают шпалы. Колея пологим зигзагом отклоняет маршрут следования. В тамбуре слышен скрежет автосцепки.

Первая стрелка отклоняет вагон. Милена, спиной почувствовала стену, затылком – подоконник. Затем падает вместе с багажом и заложниками. Пассажиры, как рассыпанный горох, перекатываются к противоположному окну. Женские крики сотрясают воздух. Заплакали дети. Вторая стрелка. Живая масса стаскивается обратно. Одеждой протирается пол.

Экспресс выпрямляется по шаблону пути, мчится дальше. Слева проносится широкая полоса перрона, справа облако пыли достает до листьев кустарников, растущих у вокзала.

Стену одноэтажного здания полоснула тень. Над крышей вокзала сверкнуло брюхо «Аллигатора». Для ударных вертолетов вагоны бешено промелькнули навстречу, стремительно сокращая время на облет цели. Разворачиваются боевые единицы уже над пустым полотном, падают на «хвост» составу, переходят в ускорение. Мощные двигатели с легкостью тащат внушительный арсенал вдоль путей.

Рев турбин, просочившийся в заднюю кабину экспресса, вызывает резкий выплеск адреналина у Сурко и Хлопцова. Вздрогнули кресла. За окном увеличиваются две догоняющие точки, превращаясь в знакомые врагу винтокрылы. Свисающие по бортам средства подавления противника заставляют Хлопчика нервничать, несмотря на старания выглядеть невозмутимым:

– Похоже, по нашу душу!

Сурко в панике.

– И что теперь мы будем делать?!

Мышление убийцы невинных жертв, сразу находит решение. Головорезы на связь.

– Говорит Хлопцов. Немедленно хватайте, преимущественно, женщин и детей. Прислоните их к окнам. Повторяю, каждое окно, должно быть перекрыто телами заложников.

Указание от главаря получено. Наемник снимает автомат с предохранителя, стволом угрожает пассажирам.

– А ну-ка! На хрен! Всем встать! Быстро к окнам! Живее, мать вашу!

Под страхом смерти за неподчинение разделяется толпа, заполняются живыми телами проемы окон.

– Руки поднять!

И еще громче:

– Руки поднять!

Милена буквой «Х» раскинула конечности, козырек бейсболки касается стекла. Нулевая прозрачность черным занавесом скрывает красоту проносящегося ландшафта. Только в отражении – злые нелюди с оружием в руках.

Вертолеты поравнялись с целью, определили место атаки. Пилот информирует землю:

– Цель обнаружена. Три хвостовых вагона наглухо тонированы. Видимость нулевая. Противника вычислить невозможно. Повторяю: противника вычислить невозможно.

Генерал Невский твердо стоит на своем:

– Приступить к атаке!

Боевая единица снижает высоту на столько, что макушки деревьев хлещут по носу. Влетает в боковую брешь защитного лесонасаждения, проходящего вдоль полотна. «Аллигатор», минует зеленые ворота. Шторм, созданный экспрессом, вступает в борьбу с ветром от лопастей. Кусты хаотично машут ветками, от них отрываются листья. Трава не может выбрать сторону, куда ей прилечь. Вертолет, пролетая над землей на уровне второго этажа, на оси пропеллеров поворачивается к поезду, на девяносто градусов. Ствол пушки направлен в борт вагона. Оружие готово выпустить снарядов град.

Оптика приближает – окно. В нем колыхнулась тонировка. Отчетливей становятся контуры девушки в джинсовом костюме, готовившейся к смерти. Перекрестие прицела провожает выкатившуюся слезу по щеке из широко распахнутых глаз. Милена глубоко вдыхает, предполагая, что в последний раз. В другом окне пилот замечает бьющуюся в истерике женщину. Она хочет уйти из зоны обстрела, наемник за спиной, прикладом промеж лопаток пресекает волю. Ладонь ублюдка упирается ей в затылок, лицо несчастной прижимается к стеклу. Плачут дети, под всхлипами сокращается грудь, покорно выполняют требования. Ручонки ложатся на третье (под наблюдением) окно. Юные заложники пугливо оглядываются и постоянно вздрагивают, когда люди с оружием снова орут или бьют пассажира.

Пилот решает оспорить приказ. Для усиления эффекта, запускает прямую трансляцию видеосигнала с оптического прицела. По выделенному каналу связи в режиме онлайн сигнал проникает в центр управления. Основной экран показывает душераздирающее «кино». Сотрудники молча встают, но не для рукоплескания, а потому что могут стать соучастниками убийства (по сути). Заложники смотрят им в глаза. Реальные эмоции по ту сторону экрана гораздо больше рвут душу, чем игра актеров. Оператор пушки обращается к автору приказа:

– Атаковать нельзя цели закрыты живым щитом. Приказ еще в силе?

Глава 6

Еще один шанс

Ожидание приказа на убийство создает гробовую тишину в зале центра управления. Генерал колеблется с решением, пересматривает все «за» и «против», чаши весов снова рисуются в голове.

В одной из многочисленных ячеек рабочих мест, диспетчер упорно продолжает работать. Мятая бумага валяется на полу, поскольку из урны торчит белая шапка. С края стола свисают чертежи и схемы. Их прижимают, не давая сползти, электронные платы, детали компьютеров. Заметки, напоминания, изложенные на стикерах, пестрят вокруг экрана монитора, куда смотрят глаза молодого специалиста. Огромные очки ему не идут и выглядят нелепо, густая шевелюра визуально уменьшило лицо, телосложение щуплое и рост невелик – все это делает юношу моложе своих лет. Мышь надвигает курсор на кнопку «печать», из принтера выходит «А4». Механизм еще не отпустил край, а рука тянет документ. Скрипнул валик. Специалист, единственный создает шум деятельности в немом зале. Интенсивно шевелит ногами, что галстук перекинулся через плечо. Среди замерших фигур видно как молодой сотрудник приближается к начальнику дороги.

– Глеб Велорьевич, у меня для вас кое-что важное.

Не только Шеремет повернул голову на человека с листком бумаги в руке. Казанок и Невский, также обращают внимание на «мальчика».

– Я вас слушаю.

– Мне удалось просканировать каналы связи, чтобы понять, как этот Сурко подсасывается к нашей системе. Выяснилось, что он с помощью ноутбука через мобильный интернет посылает команды на отдаленный пункт связи. Этот пункт связи обеспечивает прямой доступ к спутнику МПС. Зная нужные коды и пароли, а Сурко их знает, можно беспрепятственно взламывать систему регулирования движения поездами на любой станции, а также локомотивные компьютеры.

Казаноку невтерпеж:

– Короче!

– В общем, получилось обнаружить вредоносный пункт связи.

Юноша протягивает листок.

– Здесь координаты.

Документ передан в руки Шеремета. Казанок вспоминает о заложниках.

– Если это так, в атаке поезда нет смысла. Нужно уничтожить пункт связи.

Генералу выдвигает требования:

– Вертолеты должны отступить, дайте шанс пассажирам – выжить!

Шеремет не разделяет оптимизм.

– Хорошо если этот пункт связи окажется за углом, а если у черта на куличках! Мы не можем ждать новой диверсии.

Невский деликатно отбирает важную бумажку. По напечатанным цифрам прикидывает широту и долготу.

– В этом районе регулярно проводят тренировочные полеты истребители. Они выйдут на цель в течение десяти минут. Что ж, если парень прав, атаку можно отменить. Если нет – ошибка будет дорого стоить.

Титановый корпус телефона сверкнул в руке генерала. Пилот ударного вертолета вызван на разговор:

– Невский на связи. Я отменяю приказ «атаковать поезд». Повторяю: я отменяю приказ.

Пилот эмоционально произнес:

– Спасибо! Генерал.

Грозное оружие зачехлено. Нос «Аллигатора» отворачивается от вагона. Поднимают к небесам несущие винты. Уменьшается крыша экспресс. Заложники, заполнившие окна, облегченно выдыхают, рисуя матовые пятна на стекле. Горизонт проглатывает две точки – боевые единицы.

Напряженный момент позади. План преступных деяний продолжает выполнять Сурко:

– Пора вскрыть сейф.

Хлопцов отдает новое указание наемникам:

– Внимание! Заложников отвести от окон, двое продолжают их стеречь, остальным направиться в вагон с сейфом.

Грабители стягиваются к стальной коробке – манит ее содержимое. Этаж заполняется людьми, от униформ потемнело в коридоре. Хлопчик появляется в тамбуре, скрепит, туго затянутой шнурками обувью. Позади, голова Сурко сигнализирует о присутствии. Идет главарь к сейфу, расступаются наемники. У замка заостряет внимание на тощего. Сурко, худыми пальцами вбивает комбинацию цифр на сенсорной панели. Загудел двигатель механизма и стена втянула железную плиту.

Автоматика зажигает свет внутри сейфа, там несметные богатства Сибири разложены по отсекам стеллажей, заслонивших стены. В отлитых выемках алюминиевых полок лежат золотые, платиновые слитки. Играют со светом брильянты, изумруды, красующиеся на красном бархате в стеклянных лотках. Лицо Хлопчика по-прежнему не выражает эмоции, словно каждый день видит, поистине, королевские сокровища. Немного растянулись губы у Сурко, улыбка напоминает скорей ухмылку. Наемники веселятся же вовсю.

Гаснет освещение, где-то щелкает пускатель, аварийные лампы окрашивают пространство сейфа в красный цвет. Главарь поворачивает взгляд на Прозрачного. Вопрос понятен, хотя и не озвучен. Дисплей электронного замка выдает причину внезапного ухода «Светы».

– Похоже, отключили второй контактный провод. На сей раз поздно.

Хлопцов голосом буквально протыкает спину и душонку Сурко.

– Надеюсь, сюрпризов больше не будет?

Субъект позади программиста, имеет дурную репутацию, репутацию жестокого убийцы, что лишает возможность комфортно существовать в замкнутом пространстве из трех вагонов. Поэтому Сурко не может ответить иначе.

– Нет, не будет. До завершения операции осталось немного. Думаю, дальше все пройдет гладко.

Хлопчик определяет дальнейшую роль худого подельника.

– Надо вычислить место, где можно безопасно остановить поезд для выгрузки. Потом, я скоординирую наши действия с наземной группой.

Следующие указания адресуются наемникам.

– Значит так, слитки золота и платины отсортировать и расфасовать по сумкам. Не хватит сумок – отберете у пассажиров. Камушки забрать вместе с лотками, чтобы не рассыпать при транспортировке. Растаскать все в оба тамбура. Вопросы?

– Не волнуйтесь, сделаем, в лучшем виде.

– Хорошо, приступайте.

Небо рассекают крылья, лучшего изделия конструкторского бюро «Сухой» с гордостью несущего российский флаг, нанесенный на хвост. Безупречная аэродинамика, от носового конуса до оперения хвоста, позволила снизить до минимума сопротивление воздуха. Вектор тяги параллелен земле, двигателя развили скорость, превышающую звук. Окрас истребителя имеет треугольники черного и серого цвета, хаотично покрывающие фюзеляж. Красные пятиконечные звезды на концах крыльев причисляют машину к армии «Русских».

Взгляд пилота, сквозь крупные глазницы шлема и стеклянный колпак кабины, упирается в облака. «Земля» выходит на связь. Невский формулирует приказ:

– Пилот истребителя с бортовым номером сто восемь.

– Так точно генерал. Слушаю.

– Приказ: проследовать в точку по указанным координатам, обнаружить средство спутниковой связи противника и немедленно доложить. Использовать бортовую систему оптического наблюдения.

– Вас понял. Проследовать в указанную точку, обнаружить средство связи, доложить на землю.

– Верно. Выполняйте.

Поворотом штурвала правое крыло задирается к небу, левое – становиться ближе к земле. Брюхо лишается тени, солнце осветило люки боевых отсеков, где спрятан арсенал. Истребитель выравнивает крылья по линии вершин горного хребта. Запущенный форсаж приближает встречу с целью.

Острые пики горной системы «Восточных Саян» соревнуются по высоте. Рваные облака гладят крутые склоны. Бескрайние леса уперлись в подножье хребта. Здесь в глубине тайги, подальше от людских глаз, тяжелый грузовик примял на поляне траву. Свежую колею, набил «Урал». Дизель его молчит, вот уже, вторые сутки. Раму грузовика нагрузила будка. На крыше: поглощают свет солнечные батареи, спутниковая тарелка ловит сигнал с орбиты. Железная лестница, упирающаяся в дерн, ведет к распахнутой двери возле запасного колеса в задней части грузовика.

Неподалеку потрескивают угли прогоревшего костра. Рядом лежит сложенный таган – трехногий держатель с крюком, к которому подвешиваются чайник или котелок. По поляне разбросаны пустые консервные банки, привлекающие мух; стеклотара, источающая пары алкоголя; тетра пакеты с забродившими остатками сока – признаки долгого присутствия человека.

Тем, кто в палатке видимо невдомек, что человек, нагадивший природе, в одном шаге от свиньи. Хмельной угар поселился в брезентовом жилище надолго. Наемник в очередной раз:

– Наливай!

Затрещала пробка – бесцветная жидкость течет в стаканы. Компания из двух шестерок Хлопчика отдыхает на поляне.

Мощная оптика истребителя обнаруживает цель. Пилот действует согласно приказу. Через канал связи без посредников, генерал слышит, в динамике спецтелефона, доклад:

– Пилот истребителя номера сто восемь, докладываю. По указанным координатам обнаружена мобильная единица спутниковой связи на базе автомобиля «Урал». Живая сила противника состоит из двух человек. Укрываются в палатке.

Невский обращается к Шеремету:

– Похоже, ваш сотрудник оказался прав.

– Ну и чего же вы ждете?

Генерал отдает следующий приказ:

– Пилоту истребителя сто восемь. Атаковать цель, уничтожить средство связи. По возможности, не зацепите палатку.

– Так точно. Уничтожить цель.

В перекрестии прицела – «Урал». В списке вооружения выбирается ракета «воздух-земля». Большой палец освобождает кнопку запуска от предохранителя, указательный – жмет на курок. Открывается створка боевого отсека, выпадает ракета, тут же появляется огненный шлейф из-под крыла. Растет дымный след, расстояние до удара сокращается стремительно. Раскат грома проникает в палатку, один из наемников пытается понять:

– Что это? Гроза? Странно, небо, вроде было с утра чистым.

Любопытство несет ноги из палатки. «Шестерка» выходит наружу. Не успев взглянуть вверх, наемника ослепляет «молния» над головой. Оглушительно сгорает топливо ракеты.

Будка получает пробоину. Взрыв выгибает сталь, из рваных ран сочится пламя. Взмывают вверх осколки солнечной батареи, спутниковая тарелка разваливается на сектора. Кабина открывает двери, чтобы выпустить огонь, который уже выбил лобовое стекло. Рама грузовика ломается пополам, образуя домик с двускатной крышей. На мгновение колеса отрываются от поляны, протекторы зарываются в дерн спустя метр падения.