Текст книги "Смог. История одного дракона(СИ)"

Автор книги: Денис Баракин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Баракин Денис Евгеньевич
Смог. История одного дракона

Смог

– Смо-о-ог! – взревел дракон, осветив своды пещеры вспышкой пламени.

Трое незадачливых авантюристов неуверенно выглянули из-за сталагмитов, гадая, что их устрашающий противник имел ввиду: то ли ответил на их вопрос, то ли угрожал на неведом языке.

Наконец гном с опалённой бородой подтолкнул вперёд своего приятеля волшебника, которому едва доставал до пояса, и громогласно прошептал: "Не молчи, дубина, заговори ему зубы!"

– Так... э-э-э... тебя так зовут, Смог? – уточнил мужчина, отчаянно сжимая одной рукой посох, а другой накручивая бороду на палец.

– Да-а-а!

Высокий и сутулый он с удивительной для его комплекции ловкостью сложился пополам, укрывшись за скальным выступом.

Гном разочарованно покачал головой и плюнул волшебнику под ноги. Он повернулся к третьему авантюристу, но того и след простыл. Ещё мгновение назад незаметная фигура халфлинга, закутанная в серый плащ, находилась по правую руку от него, а теперь – никого!

Переглянувшись с волшебником, гном кивнул на пустое место рядом с собой и жестами показал продолжать беседу. Но чародей уже и так всё понял. Стараясь не высовываться, он пробормотал первое, что пришло в голову:

– А почему у тебя такое странное имя?

Дракон, казалось, задумался над этим вопросом. Гном подмигнул товарищу, потирая руки в предвкушении наживы.

– Потому что я Смог! – наконец отозвался хозяин пещеры.

Сноска: если бы дракон знал, что этим словом однажды назовут газы, испускаемые самодвижущимися тележками, он непременно бы задумался о смене имени.

– Что именно ты смог? – почувствовав некоторую уверенность, уточнил волшебник.

Повисла тишина, затем раздался короткий возглас, вроде: "Ай!" – затем чавкающий звук. Наконец, дракон отозвался:

– Смог то, что не смогли другие!

И на этот раз его физиономия оказалась прямо перед лицом незадачливого чародея.

Глаза бедолаги округлились, он успел обернутся в сторону гнома, но увидел лишь голый камень. Последним, что слышал волшебник, стал лязг быстро удаляющихся кованных сапог.

***

Конечно, для тех, кто хоть раз видел дракона, ну, или хотя бы обладает достаточным воображением, чтобы представить себе эту гигантскую машину убийства, просто немыслимым покажется предположение, что где-то нашлась достаточно большая пещера, чтобы с комфортом вместить подобное чудище со всем его багажом. А ведь всем отлично известно, что ни один уважающий себя дракон не заселяется куда бы то ни было без своих сокровищ. Которые, как это ни странно, он не производит, не добывает, даже переносить едва ли может! Загрести монеты хвостом или набрать полную пасть золотых – не в счёт.

Дракон действительно "подселился" в обустроенную и "меблированную" пещеру – ваша догадка совершенно верна. И, разумеется, подготовить столь подходящее "гнёздышко" ему могли лишь гномы. Усердные, трудолюбивые, жадные до золота и драгоценных камней подгорные жители.

Но Смог не был бы Смогом, если бы поступил так же, как и его собратья. А именно: банально напал на поселение коротышек, половину бы съел, четверть обратил в пепел, а оставшихся выгнал вон с обжитых мест. Многие родственники Смога почивали себе на лаврах, купаясь в золоте и алмазах, да отрыгивали потихоньку пики с доспехами, вылизывая мечи, застрявшие в пластинах брони.

Нет, не таков наш герой! Он смог, возможно, впервые в истории всего сущего, договориться об "аренде" жилой площади со всеми удобствами за скромную плату – всего-то и требовалось, что охранять помещение! Ну и сокровища.

Разумеется, ни король гномов, ни сам Смог в жизни бы не признались, что между ними может иметь место соглашение. Даже нейтралитет был недопустим, противоречил всем традициям и заветам предков! Поэтому каждый, спроси вы его, стоял бы на своём: дескать, я и только я законный владелец и пещеры и сокровищ! А этот тип дракон/гном (нужное подчеркнуть) всего лишь досадное недоразумение.

Чтобы не нарушать статус кво, гномы заходили в собственную сокровищницу только с чёрного хода, а дракон делал вид, что ничего об этом не знает. К счастью, ни он, ни гномы даже не помышляли о том, чтобы тратить накопленные богатства, поэтому обе стороны чувствовали себя вполне комфортно.

Для поддержания легенды требовалось время от времени пускать к дракону отважных героев, жаждущих славы и богатства. Опять же, старина Смог любил поразвлечься перед ужином.

Да, таков был Смог, который смог... ну, вы сами знаете!

***

Чуткий слух дракона уловил лёгкий шелест кожаных сапог по полу пещеры. Его пещеры. Кто-то шёл вальяжной неспешной походкой. Смог приоткрыл один глаз, нехотя отгоняя дремоту. Нет, это определённо был не сон – к нему заявился незваный гость!

Среднего роста мужчина с коротко стриженными чёрными волосами под пурпурным беретом не таясь направлялся прямо к хозяину пещеры. Голубые глаза смотрели на Смога без страха, слегка насмешливо.

Такого нахальства дракон никак не ожидал! Он дугой выгнул спину, сбив парочку сталактитов и раздулся, как гигантские кузнечные меха. Подобное зрелище вселяло трепет в любого!

Раньше. Этот тип даже бровью не повёл.

– Привет! – махнул он рукой дракону, словно старому приятелю, с которым вчера только виделись. Окинув чудовище равнодушным взором, мужчина с ноткой разочарования произнёс: Я-то думал, ты покрупнее будешь!

Имей Смог брови, они не преминули бы полезть на лоб. За неимением лучшего, он распахнул глаза, что выдало его несказанное удивление. Затем в них блеснули искорки разрушительной ярости. "Испепелю!" – решил он.

Гость, будто не догадываясь, какая участь ему уготована, всё той же неспешной походкой подошёл к краю золотой горы, служившей Смогу постелью.

– Я слышал, драконы большие любители история... – как бы невзначай произнёс он, подбирая и разглядывая крупный сапфир.

Смог, уже собравшийся изрыгнуть пламя, поперхнулся, затем резко повернул голову в сторону и направил поток огня в неприметную расщелину в стене. Только зоркий глаз опытного спелеолога мог бы определить, что это отверстие имеет искусственное происхождение.

А будь у него крылья, чего обычно за спелеологами не водится, он мог бы воспарить вслед за струёй огня и обнаружить гигантскую гномью плавильню, где как раз запел горн. Бородатые мастера в спешке сбегались к своим наковальням и формам, торопясь обработать расплавленную драконьим пламенем руду.

Мужчина сделал вид, что не заметил закипевшей неподалёку работы. Вспышка пламени помогла ему обнаружить массивный золотой трон, на котором он устроился, закинув ногу на подлокотник.

– Можешь звать меня Странник! – предложил он.

Дракон, на время потерявший гостя из виду, резко повернулся. Коготь на крыле звонко чиркнул по скале, брызнули искры. Обнаружив нахала, Смог вновь разъярился. Его зрачки превратились в узкие щёлочки.

– Да ты хоть знаешь, кто я, смертный!? – гулко прогрохотал он.

– Да-да, Смог, который смог и так далее. Наслышан. Более того, именно благодаря тебе я здесь! – не теряя самообладания, отозвался Странник.

Дракон замолчал, переваривая услышанное. С одной стороны, гость его удивил, с другой – разгневал, с третьей – заинтриговал. Как любому богачу, прозябающему на своих сокровищах, ему была хорошо знакома скука. Она терзала похуже зубной боли. Что и говорить, именно из-за неё многие сородичи Смога покидали насиженные места и отправлялись посмотреть мир. Грабить, убивать и сжигать... Ну это уже детали!

– Я выслушаю тебя! – стараясь сохранить достоинство, сообщил дракон. Во-первых, добрая история перед ужином ещё никому не повредила, а во-вторых, Смог опасался расплавить трон струёй пламени.

– Ну, вот и ладушки! Сразу бы так! – усмехнулся Странник. – Кто бы мог подумать, что мы будет так вот сидеть с тобой и болтать, как старые добрые друзья, а?

Дракон заскрежетал зубами.

– Ладно-ладно! И незачем меня торопить! – мужчина поправил салатовый кафтан и приступил к рассказу.

Примерно в двух лигах от обители Смога располагалось небольшое поселение – Лейкрос. Дракон помнил его довольно смутно. Пару столетий назад, когда он только объявился в здешних краях, тут жили трапперы и изгои общества вроде колдунов-отшельников, да одиозных монахов.

Гномы шныряли в подгорных тоннелях, выискивая руду и самоцветы, не спеша завязывать дружеские отношения с теми, кто коптил небо на поверхности. Но, заполучив в лице Смога надёжного сторожа, клан Рыжебородых молотобойцев, ведущих свою родословную от самого Торина Дуболома, подмял под себя всю родню, а затем начал бойко торговать с людьми – сельское хозяйство никогда не входило в зону интересов подгорных жителей, а золотишком пузо не набьёшь.

Лейкрос сперва был заурядным перевалочным пунктом, где торговцы могли складировать груз в ожидании попутных кораблей, чтобы отправить его ниже по течению. Но потом в окрестных реках нашли золото. Не прошло и полугода, как вокруг деревушки вырос целый город палаток.

Через полвека вокруг добротных зданий возвели крепостную стену, между прочем, гномьей кладки! Нынче же Лейкрос являлся независимым гордом-государством, не признающим над собой ни чьей власти. Богатство позволяло оплачивать армию наёмников, способных утереть нос регулярным войскам всех соседних государств.

Странник не спешил переходить к сути, потому что любил жизнь, а Смог не торопил его, поскольку не был голоден. История извивалась удавом, гипнотизирующим свою жертву...

Как знаток множества сказаний, дракон не сомневался, что рано или поздно в нём должна появиться принцесса. И, когда Странник упомянул дочь правителя, Смог мысленно улыбнулся. Ему нравилось угадывать.

Король Лейкроса созвал на свадьбу единственной наследницы всю округу. По уверениям Странника, его пригласили в первую очередь, как лучшего барда, без которого, как, безусловно, известно Смогу, и свадьбу-то затевать бессмысленно.

В то, что принцесса влюбилась в заезжего певца, дракон ещё мог поверить. А вот в то, что она, переодевшись служанкой, пробралась в спальню Странника и обманом вовлекла в любовный треугольник, верилось с трудом. Но язык у сказителя был подвешен как надо – сомневаться не приходилось.

Разумеется, жених оказался не слишком-то доволен "порченным товаром". И, вместо того, чтобы, как любящий отец, выдать дочь по зову её сердца и по-тихому казнить недовольного экс-жениха, король всё перепутал и приказал бросить барда в темницу.

Смог смутно догадывался, что темница – это место, где барды не слишком-то любят находиться. Но не решился уточнять, опасаясь выдать своё невежество.

– Видишь ли, в чём дело, жених был не абы кем, а верховным жрецом культа Дракона! – эмоционально продолжал Странник. – Этот наглец заявил, что я оскорбил его Бога, то бишь тебя, в его лице.

Дракон не смог скрыть изумление. Он, конечно, был высокого мнения о себе, но как-то упустил момент, когда стал Богом. Да и очереди паломников не наблюдалось.

– И меня, слугу возвышенных искусств, жестоко и безжалостно пытали! Вот, взгляни сам! – Странник открыл рот и указал на зияющую дыру в ряду зубов. – Выбили! И даже макового молока не дали! О, как же я страдал! – он драматично заломил руки.

Дракон сочувственно вздохнул. Однажды он обломил зуб об особо крепкий доспех, а потому прекрасно понимал горе рассказчика.

– Так вот, – оправившись от тяжких воспоминаний продолжил Странник, – Этот жрец заявил, что ты требуешь половину всех сокровищ, а иначе уничтожишь город, выжжешь дотла! Ха! Я сразу раскусил этого пройдоху! Кто же откажется заполучить полцарства? Пусть без принцессы, зато наличными, так сказать!

Смог мигом сообразил, что дань предназначалась не ему. То есть какой-то человечишка осмелился забрать его сокровища! Он вновь раздулся, готовясь залить всё вокруг очищающем пламенем.

– Эй-эй, не кипятись, друг! – занервничал Странник. – Я ещё не закончил!

Дракон снова выдохнул в щель, вызвав очередной сигнал горна и последовавший за ним перезвон кузнечных молотов и скрип механизмов.

– Я выступил с пламенной речью и вызвался стать добровольцем, принести себя в жертву ужасному дракону, то есть тебе, дабы усмирить твой гнев и спасти город! – он выжидающе уставился на дракона. Видя, что тот не оценил тонкости хода, Странник пояснил: У них просто не осталось выбора, кроме как доставить меня сюда! А так бы четвертовали, да и дело с концом... И чем бы я тогда играл на лютне? – риторически вопросил он.

Дракон призадумался. Его отсутствующий взор вперился в стену и созерцал нечто невидимое.

– Мой план таков, – с меньшей уверенностью продолжил Странник. – Ты прилетаешь, сеешь ужас и разрушения, но умеренные! Съедаешь лже-жреца, а всё им награбленное мы с тобой забираем и делим пятьдесят на пятьдесят! Идёт, партнёр? – он протянул дракону руку, но смутился и спрятал её в карман.

Дракон перевёл взгляд на крохотного человечка, сидящего у его ног. Безоружный комок плоти и костей... Инстинкт призывал съесть, ну или хотя бы раздавить. Но недаром он звался Смог, который смог...

– Ну, когда я говорил пятьдесят на пятьдесят, я имел ввиду: мне жизнь, тебе сокровища! Взаимовыгодная сделка! К тому же тебе ведь понадобится верный человек, который проследит, чтобы всё доставили в целости и сохранности! – не в силах справиться с подступившим волнением, затараторил Странник.

Смог несколько минут молчал, пристально глядя в глаза своему гостю. Так умеют смотреть только драконы и кошки. Никто не в силах противостоять могуществу их взгляда. Наконец, дракон произнёс:

– Так ты любишь её?

– К-кого? – дрогнувшим голосом переспросил сбитый с толку мужчина.

– Принцессу.

– Д-да? – скорее предположил, нежели ответил Странник. Видимо, прочитав что-то на физиономии дракона, он уже более уверенным тоном добавил: Да, разумеется, больше жиз... То есть очень-очень люблю!

– Тогда летим! – заключил Смог.

***

Убивать Смог не любил. Нет, разумеется, он справлялся с этой неприятной процедурой, но никак не мог считаться профессионалом. И, как любое нелюбимое дело, убийство частенько выходило дракону боком.

Достаточно было вспомнить последний случай – твёрдого, как стальной орех, гнома, которого Смог пытался проглотить. Мало того, что бородатый задира никак не желал разжёвываться (однажды обломав зуб, дракон осторожничал с твёрдой пищей), так ещё и его секира встала поперёк горла! Пришлось глотать сталактиты, чтобы протолкнуть её внутрь. А уж как Смог потом мучился, пытаясь справить нужду!..

Словом, уже на пол пути к Лейкросу дракона начали одолевать сомнения, не погорячился ли он со своей затеей. Да ещё наездник улюлюкал и верещал не то от восторга, не то от ужаса.

Назвавшийся Странником бард был знаком с ощущением полёта. Но впервые тот оказался столь продолжительным и высоким! Обычно лететь приходилось с порога трактира лицом в грязь, а помогал в этом какой-нибудь бугай с переломанным носом, подвязавшийся вышибалой.

Но постепенно сердцебиение пришло в норму и в голову полезли скользкие мыслишки: что делать, когда они доберутся до Лейкроса. История, рассказанная им Смогу, великолепно выполнила своё предназначение. Даже перевыполнила. Теперь стоило решить, как расхлёбывать последствия.

Желание приземлиться в отдалении от города испытывали оба. Но ни один не хотел в этом признаться. В итоге дракон молча начал снижаться, а Странник горячо поддержал "его" идею передохнуть, наболтав нечто невразумительное о том, что стоит подготовить публику к прибытию живого Бога.

***

В густых летних сумерках Странник незамеченным добрался до покоев принцессы и занёс руку, чтобы постучать в дверь. Но остановился. Ещё не поздно было сбежать, улизнуть, скрыться, забыть всё, как дурной сон.

"Любишь её? Ха! Да что эта холоднокровная рептилия понимает!?" – бушевал внутренний голос. "Любовь поэта нельзя запереть в бутылку и запечатать горлышко!"

"С помощью Смога можно не только отыграться за все обиды, но и обогатиться. И прощайте постоялые дворы, сеновалы и кислое вино! Здравствуй, высший свет!" – медовым голосом посулило второе "я". Рука двинулась к двери. "Да она же меня на части порвёт!"

Внезапно дверь открылась, и на пороге показалась ладно сложенная чуть полноватая русоволосая девушка с масляной лампой в руках. Глаза странника резануло светом, он инстинктивно заслонился рукой.

– Ты-ы-ы!? – возопила она, торопливо запахивая откровенную ночную сорочку.

В следующий миг её возглас превратился в неясное бормотание, поскольку рука Странника зажала ей рот. Мужчина втолкнул ошарашенную девушку в комнату и поспешно закрыл дверь.

Стоило ему на миг расслабиться, как соблазнительная женская ножка со всей силы пнула его в голень, а после последовал предательский удар в пах. Бард застонал и согнулся пополам.

Словно сквозь пелену до него доносилась ругань девушки, поносящей его на чём свет стоит. В какой-то мере он был согласен, что обманул её доверие, прокравшись к ней в комнату за день до свадьбы, представившись пылким женихом. Собственно, Странник уже и сам не раз укорял себя за этот безрассудный поступок (в постели девушка оказалась совсем не так хороша, как ему представлялось).

– Как ты вообще выжил? – наконец соизволила поинтересоваться бойкая девица.

– О, моя жизнь повисает на волоске после каждой нашей встречи! – съязвил бард. – Прилетаю за ней на драконе, чтобы признаться в любви, а тут такой приём! – посетовал он.

– Второй раз я на эту чепуху не клюну! Придумай что-нибудь получше! – принцесса надменно вздёрнула носик. – И поторопись, не то вызову стражу!

"Значит, в принципе она не против "клюнуть", только подбери нужные слова!" – отметил внутренний голос.

– Кстати, куда это ты направлялась посреди ночи? – поинтересовался бард, стараясь отдышаться и выиграть время.

– Не твоё дело! Я свободная девушка, куда хочу, туда и иду!

– О, значит, свадьбу так и не сыграли? Жених был слишком занят моей казнью?

– Он ещё пожалеет, что так поступил со мной! А ты... Если бы не ты! Стра... – возглас получился скомканным, поскольку бард попытался поцеловать девушку.

Получив ещё один удар в голень, он предусмотрительно сложил руки лодочкой, защищая чувствительные места.

– Ну-ну, не сердись, кошечка моя! Я с того света вернулся, чтобы коснуться твоих губ, подобных лепесткам самой изысканной розы! – поспешно заверил бард.

– Хм... – недоверчиво хмыкнула принцесса, уперев руки в боки и топая ногой. – Прощение ещё нужно заслужить! Так как тебе удалось спастись?

***

Смогу не спалось. Он ворочался с боку на бок, тоскуя по мягкому золоту. Непривычные шорохи и звуки леса будоражили воображение. Стоило закрыть глаза, со всех сторон надвигались авантюристы всех мастей, закованные в непробиваемую броню. Тускло поблескивали смазанные ядом наконечники длинных копий. Конечно, яд не может убить дракона, но вот ослабить или даже прослабить – запросто! И тогда уже будет не до сражений.

"Да где же этот Странник? Что он так долго возится? Взял любимую, приказал грузить сокровища – и готово!" – беспокоился Смог. В родной пещере гномы исправно снабжали дракона едой. А тут в дикой природе ужин отчаянно разбегался на многие мили, стоило ему заслышать приближающегося дракона. Это отнюдь не улучшило настроение.

"Вдруг человечишка решил меня обмануть и сбежал?" – закралось подозрение. "Что если сейчас его подельники воруют мои сокровища!?" – от столь ужасной мысли в животе заурчало ещё сильнее. Смог воскресил перед внутренним взором воспоминание, как он перекатил гигантский валун ко входу в пещеру. "Нет, не может быть! Никому кроме меня не под силу... А гномы? Эти прохвосты только и ждут, чтобы стащить что-нибудь из моих драгоценностей!"

Встревоженный этой мыслью, дракон потянулся, расправил крылья и успел сделать несколько взмахов, прежде чем опомнился: "Ерунда! Даже если они стащат, то куда понесут? В свою сокровищницу?"

И всё же, Смог понимал, что нужно действовать. "Дракон я или хвост собачий!?" – вопросил он себя. Все чувства подсказывали, что первый вариант ближе к истине. Неспешно развернувшись, Смог направился в сторону Лейкроса.

***

Город не спал. Он был встревожен и негромко гудел, предвидя неприятности. Люди думали, что Лейкрос принадлежит им, но они заблуждались. Это они принадлежали ему.

Молодой по меркам городов, Лейкрос ещё не утратил наивных надежд и идиллических представлений. Ему казалось, что достаточно чуть-чуть подыграть: тут хлопнуть ставней, там уронить сухую ветку – и людскими судьбами можно будет управлять, направляя события по нужному руслу.

Но сейчас всё шло не по плану. Лейкрос чувствовал неумолимо приближающееся Нечто. Оно походило на грозовую тучу, мрачную, зловещую, сулящую разрушения.

И это было как-то связано с тем, что происходило сейчас в покоях принцессы. Город видел, как не дождавшийся ночной гостьи глава дворцовой стражи подслушивает под дверью. Как наливается багрянцем его лицо...

***

– Убью!

С этим грозным обещанием на устах в комнату ворвался краснолицый мужчина в ночной сорочке и с лампой в руке.

Странник окинул его скептическим взором из-за спины ошарашенной принцессы. Та безмолвно раскрывала и открывала рот, словно рыба, выброшенная на лёд, обнаружившая, что сейчас самый разгар лета.

– Так вот к кому ты намылилась, твоё высочество! – шепнул ей на ушко осенённый бард.

– Мортис, я тут не при чём! Это всё он! – пискнула девица, указывая пальцем на незваного гостя и стараясь отстраниться.

Но не тут-то было. Странник стиснул её в объятиях и заслонился, как живым щитом, прекрасно понимая, что только она – последняя преграда между ним и взбесившимся буйволов в человечьем обличии.

– А у нас тут любовь! – нервно съехидничал он.

Мортис запыхтел как котелок с закипевшей похлёбкой, и ринулся на своего соперника.

***

Город наблюдал за происходящим, испытывая неведомое ранее желание закрыть глаза рукой. К несчастью, у него не нашлось ни первого, ни второго. Зато он почувствовал, что самое время предпринять меры.

Со стены рухнула лютня, издав фальшивый аккорд. Бард дёрнулся, лицо его перекосилось от отвращения. И тут же получил удар в злополучную голень, а следом добавочный локтем в печень.

Буквально пару мгновений спустя Лейкрос самодовольно созерцал, как нарушителя спокойствия уводят прочь.

***

Бугай грозил четвертованием с кастрацией, но Странник его почти не слушал, отчётливо представив вдруг, что случится, если Смог его не дождётся.

– Ты нужна мне! Без тебя мне не жить! Всем нам не жить! – сумел выкрикнуть он переминающейся с ноги на ноги принцессе, прежде чем получил удар под дых и утратил способность издавать звуки.

И только глаза с мольбой взирали на девушку, пока её силуэт не скрыла стена коридора.

***

Инесса смотрела на объятый пламенем город и вспоминала слова томящегося в темнице барда. «Если то, что он рассказал, правдиво хоть на треть, то, возможно, нам и правда не жить друг без друга. Или просто не жить!» – размышляла он.

Её отец, король, был страстным любителем историй о дальних странах. Даже свою дочь вопреки традициям он назвал чудным именем, позаимствованным им из истории о каком-то племени, живущем едва ли не на самом краю мира. Наивный и добродушный простак, милостью судьбы до сих пор не потерявший свой трон.

Барда, загадочно назвавшего себя Странником, правитель принял радушно. Но, после "конфуза" с дочерью, потерявшей перед самой свадьбой невинность, милость тотчас сменилась гневом.

Нэсси (так он ласково называл дочь) могла испытывать к проходимцу некие чувства, а потому публичную казнь заменили, как всем казалось, идеальным вариантом: жертвоприношением кровожадному дракону. Романтизированный жестокий Бог совершил бы неприятный обряд казни сам, оставив руки правителя не замаранными кровью.

Теперь невероятным образом сбежавший от чудовища проходимец попытался вновь покуситься на благочестие принцессы, мимоходом разгневав огнедышащее божество, решившее покарать весь город.

Инесс понимала рассуждения отца. Разумеется, он не знал, что бард был далеко не первым мужчиной в её опочивальне. Ему и дальше следовало оставаться в неведении. Но в том, что казнь Странника поможет умилостивить дракона, Нэсси сильно сомневалась. "Менестрель горазд приукрашивать, но такое и ему не придумать!" – подумала девушка, ещё раз промотав в голове его рассказ. И только она понимала всю опасность сложившегося положения. А значит, пришло время действовать: как-то повлиять на отца, убедить его освободить узника и позволить тому спасти город.

Девушка решительным шагом направлялась к королевским покоям, прокручивая в голове заготовленную речь. "Я... я люблю его! Всем сердцем! Самой судьбой нам уготовано быть в месте. Так позволь же перед ликом неминуемой гибели соединиться двум любящим сердцам!" Далее следовало пустить слезу и ждать, пока расчувствовавшийся отец пойдёт ей навстречу.

– Стоп! – остановила себя девушка. – А как отреагирует Мортис?

Любовник определённо мог создать проблемы. В гневе от лже-признания Нэсси мужчина способен был закатить скандал прямо перед королём. "Или ещё хуже: рассказать правду о нас!" – от этой мысли девушка побледнела.

"Нет-нет-нет, батюшка ни в коем случае не должен ничего об этом знать!" – заключила принцесса. "Придётся придумать план получше..."

Алая вспышка мелькнула за окном. Инесса повернулась взглянуть на рассвет, но, обнаружила, что это дракон подпалил масленый склад. Последовавшие вскоре взрывы подтвердили её догадку. "Бард не врал, действовать нужно быстро!"

***

«Любишь ли ты кого-нибудь сильнее жизни? – спросил меня дракон. А я ответил: да, люблю. И эта прекрасная дева ждёт меня в Лейкросе, жители которого преклоняются пред твоей мудростью, о Великий. Вот потому-то я и стою сейчас здесь, ибо нет никого, могущественнее Смога. Один ты можешь решить: жить нам в любви и мире, либо сгинуть в пламени ужасающем!»

– Эй, ты чего остановилась? – прервав рассказ, осведомился бард у принцессы, подбирающей ключ к кандалам.

– Пару часов назад ты утверждал, что вызвал его на поединок и посветил эту победу мне! – с негодованием напомнила принцесса.

– Э... – узник сглотнул. – Так всё и было! Просто сейчас я добавил недостающий фрагмент! Сними же скорее эти железки!

Инесса вздохнула, покачала головой, но продолжила возиться с ключами. Внутренний голос всё настойчивее твердил, что связываться с таким болтуном плохая затея.

– Попробовать стоит! В конце концов, разве может быть хуже? – ответила девушка своему внутреннему собеседнику.

– Что, прости? – удивлённо переспросил Странник, собираясь с мыслями, чтобы продолжить излагать своё сочинение.

– Не обращай внимание, мысли в слух... Давай, заливай о том, как наша с тобой любовь помогала одолеть чудовище!

Бард надулся. Он терпеть не мог, когда к его словам относились столь пренебрежительно.

– Я открыл тебе душу, а ты смеёшься мне в лицо! Расскажи лучше, как заполучила ключи? Спорим, не обошлось без этого борова – главы стражи! – поддел он её в ответ.

Принцесса недобро глянула на узника, сдула упавший на глаза локон вьющихся медовых волос и молча продолжила возиться с кандалами. "Как этот тип вообще дожил до своих лет с таким длинным языком?" – задумалась она.

– Ага! Стащила у своего гориллаподобного любовника, когда он захрапел? – не унимался узник, ошибочно приняв её молчание за смущение.

Получив звонкую пощёчину, бард надолго умолк.

– Сама не пойму, чем я думала, решив тебе помочь! Надеюсь, хоть капля правды в твоих россказнях найдётся. Мы сыграем голубков перед драконом, но как только он улетит, клянусь богами, ты поплатишься за каждое лишнее словечко!

Бард вздрогнул, встретившись глазами с принцессой. Он чувствовал, что эта девушка с лёгкостью сдержит своё обещание. Кандалы звонко рухнули на пол, но Странник стоял, не в силах пошевелиться.

– Ну что ты, любовь моя? Я же, мы же... – неуверенно промямлил он.

– Идём! – отрезала она.

Схватив барда за руку, девушка решительным шагом направилась к выходу.

***

Приземлившись на городской площади, Смог испытал недоумение и неловкость. Его никто не встречал. На залитых лунным светом улочках не было ни одной живой души!

К счастью, несколько подожжённых домов помогли исправить ситуацию. Крики, вопли, удары в колокол – всё это вызывало у Смога ностальгические воспоминания о бурной юности. Чужой страх придавал ощущение могущества, почти безграничной власти.

Вопреки опасениям, закованные в железо дураки не пытались испортить ему пищеварение, бросаясь в самоубийственные атаки. Напротив, с рассветом в его сторону попытались пригнать пару быков, изукрашенные неведомыми символами и рисунками. Животные отчаянно сопротивлялись, и дракон некоторое время с интересом наблюдал за противостоянием погонщиков и своего завтрака.

В итоге он милостиво решил помочь людям совершить жертвоприношение и набросился на быков, в два укуса решив исход борьбы. Мигом поседевшие погонщики на негнущихся ногах поспешили убраться подальше от своего кровожадного "божества".

Один лишь невысокий странно одетый немолодой мужчина с изрядным брюшком приплясывал на месте и гортанно распевал гимны-заклинания, стараясь убедить окружающих: он знает, как обращаться с драконом.

***

Лейкрос дрожал от бессильной ярости и отчаянья. Несколько прекрасных зданий, которыми он так гордился, превратились в обугленные развалины, а в самом его сердце бушевало кровожадное чудовище. Но вместо того, чтобы сразить врага, жители раболепно преклонялись перед ним!

Самым досадным оказалось то, что город сам был в этом виноват. Теперь стало очевидно, что пиявка с лютней, набезобразничавшая с принцессой, являлась не угрозой, но лекарством, которое Лейкрос излишне поспешно отверг. А вот один из столпов общества – верховный жрец, всегда верно служивший городу, отстраивая самые богато убранные его части – оказался подлым предателем, переметнувшимся на сторону врага.

Лейкрос чувствовал, что все чаянья жреца о грядущих переменах связаны с появившимся чудовищем. Он готов был пожертвовать всем, чем город дорожил, лишь бы заполучить власть. А дракон мог дать ему такую возможность. И когда встревоженный не на шутку король в одной ночной сорочке лично прибежал к верховному жрецу, моля умилостивить "Бога", вожделенная власть замаячила как никогда близко к пастырю человеческих душ.

***

Смог, слегка подобревший после трапезы, решил напомнить всем, зачем же он прилетел. Раскатистым протяжным басом с напускной небрежностью, он прогрохотал:

– Где моё золото?

Жрец прекратил пляску и несколько приуныл. На его лице появилось растерянное выражение.

– Что вы застыли, болваны, приведите ещё быков, да поживее! – визгливо прикрикнул "слуга Божий".

Словно очнувшиеся ото сна люди поспешили выполнить его распоряжение.