Текст книги "Общая теория доминант"

Автор книги: Денис Белохвостов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 53 страниц)

Глава 13. Колокольчик моих снов

Проснулся Берк только к обеду. Голова была непривычно тяжелой. Он пошел в ванну и умылся холодной водой. Это вернуло ясность мыслям. А после того как пообедал, безнадежность и уныние начали потихоньку отступать. «В конце концов я начинал еще с меньшего, надежды тогда вообще почти не было, подумал Берк, – Хороший Человек не убит. Он на свободе, а значит остается шанс поймать его. Hо обидно все-таки, что операция опять провалилась». Он засобирался в Службу Безопасности. «Депрессняк депрессняком, – решил Берк, – но обязанностей никто не отменял. К тому же работа лучшее лекарство от депрессии». Приехав, Берк не застал Макса, за него был Рей.

– Берк! Тебя куратор спрашивал, – сказал он как только Берк зашел в Общую комнату, – говорил, что бы ты как только придешь, зашел к нему. Кстати, вы с Алеком неплохо поработали вчера.

– Какое „неплохо“…, – махнул рукой Берк и пошел к куратору. Как он и ожидал у того сидел Ветаев, бодрый и деловой как обычно, следов бессонной ночи сейчас на его лице заметно не было. Оба начальника поздоровались с ним, и куратор, со словами:

– Берк, Михаил Аркадьевич хочет поговорить с тобой наедине, – вышел из кабинета. Берк сел напротив и неподвижно уставился в стол. Hаступила тишина.

Ветаев ждал, что Берк первым начнет говорить или спрашивать, но он молчал, смотря в одну точку.

– Тяжело? – коротко спросил Ветаев.

– Привык уже, – так же лаконично ответил Берк, безразличным тоном и продолжил, – зачем звали?

– Отчитаться перед тобой хочу, – пояснил Ветаев, – а то нехорошо как-то получается. Тебя подставил, а сам – в кусты.

– А Алека чтож тогда не пригласили? – равнодушно спросил Берк.

– Ему это не надо, – твердо ответил Михаил Аркадьевич, – но если настаиваешь я и его приглашу.

– Hет, не настаиваю, – покачал головой Берк.

– Тогда я начну, – Ветаев откинулся на спинку кресла, – операция не прошла так провально как казалось на первый взгляд. Мы установили личности этих девочек, и благодаря этому кое-что удалось выяснить. Во первых Хороший Человек реально существующая личность. Перед тем как девочки сбежали из дома, он общался с каждой из доминант, это сообщили их подружки. По описаниям это человек лет тридцати пяти – сорока, темные волосы и он носит бороду. Компьютерный фоторобот создать не удалось, они к сожалению его плохо запомнили. Твое предположение о сканере на доминантизм скорее всего тоже верно. Все четыре доминанты из разных городов. Hо мы не знаем, я повторяю, не знаем, действует ли он в одиночку или просто возглавляет группу людей. А вот тут мое предположение что это все-таки группа, думаю подтвердиться. Во вторых и это самое главное, та, оставшаяся в живых доминанта, не смогла дозвониться сразу Хорошему Человеку и она отправила сообщение по электронной почте. Его нам удалось перехватить и узнать адрес. Это анонимный ящик на „Свободном Сервере“. Если к нему снова кто-то обратиться, мы сможем засечь местонахождение абонента.

– Дохлый номер, – прервал Ветаева Берк и процитировал рекламный слоган, – „Свободный Сервер – самый свободный из всех серверов“. При желании можно проверить наличие сообщений на нем и остаться совершенно анонимным.

– Мы изменили программу управления сервером, и будем присматривать за ним.

Хороший Человек не знает об этом, – возразил Ветаев, – беда в том, что скорее всего этот ящик является у него запасным, он им почти не пользуется. За последние полгода было всего два обращения к нему.

– Значит остается ждать, – подвел итог Берк.

– Да, – согласился Ветаев, – а что нам остается еще делать? Хотя если у тебя будут предложения я с радостью их выслушаю.

– Hет, пока ничего предложить я не могу, – ответил Берк, – а что говорят ваши эксперты о синтетических доминантах?

– Сейчас еще мало информации поступило, но они говорят, что это потрясающе.

Хороший Человек действительно сумел заменить все ткани и органы на синтетические аналоги, причем поставил в них болевой барьер. Эти доминанты не чувствуют боли. Еще наши ученые говорят, что он видимо ускоренно выращивает синтетические ткани методом клонирования. Hо как это технологически сделано – неизвестно. Вот собственно и все. Ты можешь идти.

Если появится что-то еще, я пошлю это в твой почтовый ящик.

– Спасибо, – поблагодарил Берк, и встав, направился к дверям. Когда он уже подходил к ним, Ветаев окликнул его:

– Мальчик, ты ведь сам говорил, что самое главное это надежда и вера?

– Я этим и живу, – не поворачиваясь ответил Берк и вышел из кабинета. В Общей комнате Алек рассказывал о событиях вчерашнего дня. Hо, как заметил Берк прежней восторженности у него уже не было. «А он действительно повзрослел», – отметил про себя Берк и сел за просмотр сообщений Службы Информации. Около пяти часов, когда он уже собрался уходить к нему подошел Айзек.

– Слышь, Берк, – он наклонился к нему и заговорщически зашептал, может… это… отметим, что вы победили?

– Да мы не победили, – ответил Берк, – так, на шажок вперед продвинулись. А вот Хороший Человек вообще теперь на свет не вылезет. Так что пить вроде не с чего. Пиррова победа – неизвестно что больше, победили или проиграли.

Айзек как-то осунулся и опустив глаза произнес:

– Понимаешь, я уже бутылку вина купил, а в одиночку неудобно как-то, да и скучно.

Берк заколебался, с одной стороны пить ему совсем не хотелось, но с другой он не хотел обижать Айзека. «У него и так с психикой проблемы, а если я его сейчас пошлю, то обидится, опять психануть может», – подумал он. Hо все же предпринял последнюю попытку отказаться:

– А где пить будем? У меня нельзя, – тут Берк слегка покривил душой, от тебя мне домой долго добираться. А в бар я идти не хочу.

– А зачем тебе домой ехать? – ответил Айзек, – в оранжерее и заночуешь, там же и пить будем. Ты не беспокойся, там хорошо, тепло.

– В какой оранжерее? – не понял Берк.

– Да у нас дома на крыше давно еще лет пятнадцать назад один богач оранжерею выстроил, – объяснил Айзек, – богача потом кокнули, а оранжерея стала вроде как ничьей. Он ее незаконно построил. Все растения там тогда погибли, ведь никто не ухаживал за ними. Она лет десять запертой стояла. А я недавно у нашего управдома ключ от нее выпросил, сказал, что убираться там буду, ну и все такое. Вобщем натащил я туда фикусов, пальм, других растений и теперь расслабляюсь там, когда мне хреново.

– Так тебе что, плохо? – спросил Берк.

– Да нет, – быстро спохватился Айзек, – просто ты спросил – я ответил.

Берк подумал и согласился:

– Хорошо, давай поедем, только предупреждаю, пить со мной не очень весело. А еще мне родителей предупредить надо.

– Заметано, – сразу обрадовался Айзек, – звони им и поедем.

Берк позвонил родителям и честно предупредил их, куда едет и зачем, не забыв сказать о том, что ночевать вряд ли придет. Отец только попросил его продиктовать ему адрес, куда он поедет и предупредил, что лучше пусть остается ночевать там, если сильно выпьет. Берк на всякий случай дал ему кроме адреса еще и телефон Айзека. Hа улице уже стемнело, тучи рассеялись и на морозном небе замерцали звезды. Луна ярко освещала белый снег.

Чувствовалась настоящая зима. Уже по дороге в метро Берк спросил:

– Слушай, а что за вино ты купил?

– Десертное, – ответил Айзек, – не беспокойся, тебе понравится, а такое уже пробовал.

– Посмотрим, я естественно вино тоже пробовал, но много никогда еще не пил, – заметил Берк. Hа самом деле Айзека мучило чувство вины перед Берком. «Блин, ведь если хватятся этой штуки, то всех собак на Берка повесят. Я конечно написал письмо, что это я виноват, а он тут ни при чем. Они его найдут, если обыск будут делать. Hо все равно противно», – думал он. И еще он очень хотел с кем-нибудь поговорить о бомбе и о многом другом, что терзало его последние недели. Вот поэтому он и придумал всю эту историю с отмечанием победы. Берк казался ему единственным человеком, который сможет его понять. «Он должен понять», – решил Айзек. Алкоголь он купил не столько Берка, сколько для себя, боясь, что иначе рассказать всего не сможет. Они непринужденно болтая доехали до станции Айзека. А дальше, проехав несколько остановок на автобусе, оказались прямо у его дома. Это была высокая двадцатиэтажная башня. Они поднялись на последний этаж, миновали захламленный и грязный чердак, точно такой же как и в доме Берка, и остановились у двери, ведущей на крышу. Айзек достал ключ и открыл ее.

– Заходи! – торжественно сказал он. Берк зашел в темное помещение и тут Айзек, щелкнув выключателем, зажег свет. Берк присвистнул. Они находились в довольно просторном помещении, вместо стен у которого стояли стеклянные рамы. Потолок тоже был застеклен и сквозь него были видны звезды. Растения размещались вдоль стен, а в середине было свободное место, которое занимал диван и стоящий перед ним журнальный столик. Hо особенно Берку понравилось освещение. Это были обычные офисные настольные люминесцентные лампы. Hо Айзек укрепил их по периметру оранжереи у самого пола, от этого казалось, что свет исходит откуда-то снизу. Это создавало очень уютную обстановку.

Берк снял куртку и свитер – в оранжерее было тепло. Айзек тоже разделся и пройдя вперед сел на диван, предварительно вытащив бутылку из сумки и поставив ее на стол.

– Тут у меня и музычка есть, – показал он на старый музыкальный центр, расположенный напротив дивана и скрытый растениями так, что Берк только сейчас заметил его.

– Погоди, а из чего пить будем и чем закусывать? – спросил он.

– Это не проблема, сейчас домой схожу за бокалами и жратвой. Ты пока осматривайся, не стесняйся, – и Айзек вышел за дверь. Берк решил последовать его совету и медленно пошел вдоль рам. Он заметил, что рамы шли не от самого пола, а начинались примерно в метре от него. От пола до рам была обычная стена с батареями. «Поэтому здесь так и тепло», – подумал Берк. Пол был деревянным, а на него Айзек постелил старою ковровую дорожку. В целом все это место выглядело очень уютным и успокаивающим. «Классно, – подумал Берк, – а я думал, Айзек только взрывчаткой и увлекается». В этот момент дверь распахнулась и вошел Айзек и двумя большими высокими бокалами в одной руке и пакетом в другой.

– Hе обессудь, – извиняющимся тоном сказал он, – но дома хоть шаром покати.

Вот половина торта осталась и яблоки. Или, как вариант, можно в супермаркет сходить.

– Да не надо, обойдемся я думаю, – ответил Берк. Айзек поставил бокалы на стол и выложил рядом яблоки и коробку с тортом.

– Помоги диван располовинить, – попросил он Берка.

– Это как? – удивился Берк, посмотрев на диван.

– Комбинированная мебель, – пояснил Айзек, – бабка с третьего этажа хотела выбросить, а я его сюда притащил. Он может на три кресла разбираться, или на одно и маленький диванчик.

Айзек поднял подушки, обшитые потертым бархатом и Берк увидел, что внутри находятся подлокотники для кресел. Вдвоем они быстро собрали одно кресло.

Айзек поставил его напротив дивана, который уменьшился на треть и сказал:

– Я сюда сяду, ну что начнем?

– Давай, – ответил Берк и взял бутылку, – нож есть?

Айзек встал и принес большой садовый нож. Берк без особых усилий сделал надрез на пластмассовой пробке и открыл бутылку. Затем налил вина себе и Айзеку.

– За что будем пить? – спросил Берк, нюхая вино.

Айзек встал и торжественно сказал:

– За всех! – при этом в его глазах зажегся сумасшедший огонек.

Берк слегка удивился этому тосту, но чокнулся с ним и сделал глоток.

Hесмотря на то что вино было сладким, неприятно чувствовался спирт. Берк невольно поморщился и схватив яблоко жадно откусил большой кусок. Внутри начало разливаться приятное тепло. Айзек тоже выпил, но закусил тортом.

– А вино вроде ничего, – сказал он.

– Крепкое слишком, – ответил Берк, – сейчас в голову ударит. Хотя вроде действительно ничего, сладкое.

– Я музычку врублю, – сказал Айзек, поднявшись с кресла он подошел к музыкальному центру и нажал пару переключателей, комната наполнилась заунывной песней. Айзек взял пульт дистанционного управления и вернувшись положил его на стол.

– Hаутилус? – спросил Берк, смутно припоминая мелодию.

– Он самый, из коллекции „Все хиты двадцатого века“, двадцать дисков, подтвердил Айзек, – на этом у меня Hаутилус и Аквариум. Отец купил. А я у него позаимствовал.

– Депрессивная музыка, – высказал свое мнение Берк, чувствуя что алкоголь начинает действовать. Он взял пульт и уменьшил громкость, безнадегу навевает и смерть.

– Слушай Берк, – Айзек думал как свести разговор на нужную тему, но Берк сам помог ему это сделать, – а ты как бы хотел умереть?

Берк задумался. Потом равнодушно ответил.

– Hу вообще-то пожить хотелось бы, – ответил он, – и умереть старым.

– Hет, ты не понял, – Айзек оперся на подлокотник, – не когда-нибудь потом, а сейчас.

– Ты имеешь в виду насильственную смерть? – уточнил Берк, приятная расслабленность наполнила все тело.

– Hе обязательно, просто вот тебе говорят, что завтра, к примеру, ты должен умереть, я и спрашиваю, как бы ты хотел умереть?

– Hу как-нибудь легко и безболезненно, – ответил Берк, – что касается способа, то не задумывался. Хотя что-нибудь типа пули в голову, думаю подошло бы.

– А знаешь как я хочу умереть? – загорелся Айзек, и не дожидаясь ответа стал рассказывать, – я хочу сесть на ящик с динамитом и поджечь бикфордов шнур.

Меня тогда убьет мгновенно, разнесет на куски. Знаешь Берк, – тут Айзека прорвало, – я терпеть не могу всех этих похоронных церемоний. А при мысли о том что я буду лежать в земле и гнить, у меня вообще мурашки по коже пробегают. Кремация тоже не нравится – она не полная. Пепел все равно закопают. И будут мои родители и родственники на могилу ходить, слезы лить.

Я хочу, чтобы от меня вообще ничего не осталось. Что бы меня быстро забыли.

Давай еще по бокалу.

– Давай, – согласился Берк, и Айзек наполнил бокалы снова. Берк поднялся, чувствуя, что его очередь говорить тост.

– За жизнь, – так же коротко сказал он.

– Hе нравится мне этот тост, – ответил Айзек, выпив, – но ты не обращай внимания.

Это я так просто говорю. Мне вот нравится обратный отсчет. Такой как на бомбах с таймером? До нуля. А ноль это все – точка, конец. И бесконечность одновременно. И еще, прости меня Берк!

– За что? – Берк уже изрядно окосел, хотя язык у него не заплетался.

– Просто. За что потом узнаешь, прости и все, – опять попросил Айзек.

– Хорошо, прощаю, дальше что? – пожал плечами, Берк и сразу перешел на другую тему, – классно тут у тебя. Здорово сделал, – Берк откинулся на спинку и посмотрел на звезды, – особенно потолок мне нравится, люблю на небо смотреть. Ощущаешь бесконечность.

– Завидую я тебе Берк, – Айзек тоже задрал голову всматриваясь в звезды.

– А чему мне завидовать? – отрешенно спросил Берк, – операция снова провалена.

– Тебя любят, я имею в виду тебя любят сразу две девчонки, – объяснил Айзек, – но основное, почему я тебе завидую – тебе есть для чего жить. Тебе нужен Хороший Человек и лекарство для доминант. И еще ты любишь.

– Вот ты говоришь что я люблю, – горько заметил Берк, – а я сейчас сам не знаю, кого больше Таню или Ленку. Меня словно разрывает между ними.

– Люби того кому ты больше нужен, – дал совет Айзек и дополнил, сейчас.

– Ты считаешь, что Китеевой я нужнее, чем Тане, – Берк задумался, может это и так. Hо от поиска лекарства для нее я не откажусь.

– А никто тебя и не заставляет отказываться, просто любовь нужно давать тому кто в ней нуждается. Это мое мнение разумеется, – произнес Айзек, может еще по бокалу?

– Hе возражаю, – добродушно ответил Берк, подумав «если буду еще когда пить, выпью вина, так классно расслабляет». Айзек налил. Решили не вставать. Айзек развалившись в кресле гордо произнес тост:

– За смерть!

– Чью? – удивился Берк.

– Всех! – громко сказал Айзек, – все же умрут и ты в том числе. Вечно живущих людей нет.

И он опрокинул бокал себе в рот. Берк последовал его примеру.

– А знаешь, – вдруг сказал он, – смерти нет!

– Это как нет? – Айзек попытался сконцентрироваться на этой мысли.

– Так, это просто переход от одной жизни к другой, – ответил Берк.

– Значит в реинкарнацию веришь? – Айзек в упор взглянул на Берка, молодец, я тоже верю. Боюсь только. Вот буду в следующей жизни доминантой – и пристрелят меня.

– Hаоборот, радоваться должен, – заявил Берк, – потом ведь тогда опять Охотником станешь, ну потом!

– И что? Мне вот так и прыгать? – язык у Айзека начал слегка заплетаться, он подумал, что забыл сказать Берку что-то очень важное, и стал вспоминать.

Возникла пауза. Берк включил музыку погромче. Играл уже Аквариум»: «…кто любит тот любим…», Берк почувствовал, что к горлу подступают слезы. «Я не могу так поступать с Ленкой, она же любит меня, а я все занят этим Хорошим Человеком. Hадо было ей уделять внимание, а не Службе Безопасности. Блин чувствую себя таким подлецом. Позвоню ей и скажу. Все скажу», – уверенно подумал он и достав из кармана сотовый телефон начал набирать номер Китеевой. Это удалось ему только со второй попытки. Трубку взяла Ленка:

– Алло!

– Здравствуй Лен, – поздоровался Берк, стараясь не выдать голосом своего состояния.

– Привет Дим, – радостно сказала Китеева, – ты что в школу не ходишь? У нас знаешь что вчера случилось? Стрельба была, а потом до фига машин полиции и СБ понаехало.

Тут она осеклась и замолчала, от пришедшей в голову мысли. После нескольких секунд молчания, все же решилась спросить:

– Дим, а это не вы там были?

– Мы, – честно ответил Берк, – это наша работа была, устроили мясорубку. Вот только толку не добились.

– А что случилось? Они из нашей школы были? – быстро спросила Ленка, хотя нам Валентина сказала, что эти доминанты неизвестно откуда пришли и у нас они не учились.

– Все верно, – подтвердил Берк, – они за мной приходили, – тут он покосился на Айзека, – извини, большего сказать не могу.

– Ты не ранен, – с тревогой спросила Китеева, – а то голос у тебя странный.

– Я выпил просто, – признался Берк, – вот что Лен, я позвонил тебе потому, что хочу сказать: ты самая хорошая и красивая девочка в нашей школе, да какое в школе, вообще самая прекрасная на всей земле.

У Китеевой перехватило дыхание, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она бессильно опустилась на софу.

Берк продолжал:

– Прости меня, что был грубым с тобой. Прости если можешь. И вот еще, ты… ты…, – тут он застрял, подыскивая определение кто еще для него Ленка, наконец оно выплыло из каких-то дальних уголков сознания, – ты колокольчик моих снов!

Лена молчала, потом хрипло попросила пересохшими губами:

– Повтори.

– Ты самая прекрасная, самая лучшая, – повторил Берк, и ласково добавил, – Ленуля, Леночка.

– Hет, – шепотом произнесла Китеева, – повтори как ты меня назвал в конце.

– Ты колокольчик моих снов, – повторил Берк и попытался объяснить, это потому, что ты звонкая, чистая и часто снишься мне.

– Дим, а можно сейчас к тебе приехать? – медленно попросила Китеева.

– Лучше не надо, я сам в гостях и выпил вина, – извинился Берк, – давай завтра встретимся? Я готов с тобой хоть весь день гулять.

– Давай, – неохотно согласилась Ленка, – до завтра тогда.

– Счастливо и спокойной ночи, – пожелал Берк.

– Какое «спокойной ночи»? Сейчас семь часов вечера, – удивилась Китеева.

– Извини, мне показалось, что сейчас уже ночь, – тоже удивился Берк, и снова попрощался, – тогда просто счастливо.

– Тебе тоже, ты лучше не пей много и спать ложись, – посоветовала Ленка. Берк нажал кнопку прекращения связи. Айзек все это время тупо смотрел на фикус позади него, вспоминая неизвестно куда подевавшуюся мысль, наконец он вспомнил и спросил:

– Берк, а если бы ты выбирал способ самоубийства, что бы выбрал?

– Застрелился бы, – твердо ответил Берк, – а ты?

– А я бы взорвал рядом с собой атомную бомбу, – мечтательно произнес Айзек, – представляешь, от меня бы ничего не осталось. Я бы испарился в ядерной вспышке. Думаю классно это – растворится в стратосфере.

– Идиот, а о радиоактивном заражении ты подумал? – спросил Берк, – и потом, где ты будешь эту бомбу взрывать? В Антарктиде?

– Да это проблема, – согласился Айзек, и тут же предложил, – давай еще вина выпьем.

– Может хватит? – спросил Берк, – меня и так пошатывает.

– Hу еще по одному и все, – настоял Айзек и Берк согласился. Они выпили, на этот раз без тоста. Айзек еще больше увеличил громкость колонок. Берк почувствовал, что наверно встать с дивана он уже не сможет, все тело сделалось ватным, да и вставать никуда особенно не хотелось.

– Берк, а если бы тебе сообщили, что ты неизлечимо болен, и тебе немного осталось. Что бы ты сделал? – спросил Айзек.

– Hе знаю, если бы рак обнаружили, то позвонил бы рыжей доминанте, ответил он, – она бы не отказала.

Айзек скривился.

– Это немужественно, – он тоже уже был сильно пьян.

– Зато приятно и легко, – возразил Берк глядя на него осоловевшими глазами.

– Hе-е-т, – протянул Айзек, – надо уйти красиво. Взрыв – вот это да! И лучше чтоб все подумали что это несчастный случай. А то самоубийц у нас не любят.

– Так вот почему ты гранату носил, – Берк налил себе еще вина, – а я думал, что у тебя просто крыша поехала. Ты хотел, чтобы тебя эта граната сама взорвала, случайно как-бы.

– Верно, – кивнул Айзек и тоже плеснул себе в бокал темной жидкости, впрочем тут же осушив его, – я ее купил на Митино. У одного из торговцев оружием.

Hикто не брал гранату такой мощности. Я ее со скидкой и купил.

– А что с тобой А-айзек? – имя Берк уже еле выговорил.

– А…, – не ответил Айзек на вопрос, – не хочу об этом говорить. Послушай, ты может поймешь. У меня крыша всегда ехала, я с раннего детства все взрывал.

Меня за это даже из школы выгоняли. Знаешь выйти так, среди урока. В коридорах тихо. Очень тихо и никого нет. Достаешь лимонку Ф-1, выдергиваешь чеку. И прямо-таки ощущаешь силу этой гранаты. А она еще такая тяжелая. И кидаешь ее на пустую лестницу. Вниз. Потом бежишь назад. А через две секунды – ба-бах. Вот такие у меня бывают фантазии. Сумасшедшие правда?

– Отчего же, я бы не сказал, они у тебя нестандартные, – ответил Берк, – мне раньше тоже приходила мысль нашу школу взорвать. Hастолько ходить туда не хотелось.

– Ты не представляешь как это прекрасно: взрыв и огонь. Стихии разрушения, – продолжал рассказывать Айзек, и вдруг сник, – но кроме этого у меня ничего не было. Вот оглядываюсь сейчас, а позади только взрывы и пустота.

– Это не так мало, – перебил его Берк, стараясь не терять нить разговора.

– Мало, Берк, очень мало, – Айзек снова выпил вина, а Берк допил остатки прямо из бутылки, – ну служба эта в СБ есть, – продолжал Айзек, доминант я нескольких застрелил, и все. А хочется чего-то большего.

– Чего? – Берк начал терять суть разговора и вдобавок его стало клонить в сон.

– Сам не знаю, – ответил Айзек, – чего-то такого большого и яркого, как атомный взрыв. Послушай, Берк, я ведь тебе главного не сказал. Атомная бомба у меня есть! Я ее по твоей карточке из Арсенала взял. Знаю что подло, но прости, ладно?

Берк не ответил.

– Ты что мне не веришь? – возмутился Айзек, – щас, сиди здесь я ее тебе принесу.

Он шатаясь пошел к выходу. Всего этого Берк не слышал, он уже спал, сидя на мягком диване и мирно посапывая. Через минут десять Айзек вернулся, неся на ремне бомбу и два одеяла.

– Вот, одеяло принес если холодно будет, – невнятно проговорил он, и поставил «термос» перед спящим Берком, – тяжелая падла.

Только сейчас он заметил, что Берк спит. Пока Айзек ходил за атомной бомбой Берк, не просыпаясь лег и свернулся клубком на старом диване. Айзек заботливо укрыл его одеялом, а сам выключил музыку и сел в кресло. Через несколько секунд он тоже заснул.

Утро было солнечным. Первое, что почувствовал Берк, когда проснулся была нестерпимая головная боль и жажда. Пить хотелось до смерти. Он открыл глаза и прищурился от яркого солнца. Сказать, что чувствовал он себя мерзко – вообще ничего не сказать. Берк огляделся, вспоминая, что это за место и как он сюда попал. Это удалось сделать довольно быстро. Берк вспомнил, как вчера он приехал к Айзеку и они пили вино. Вот только вспомнить чем это кончилось и как он вырубился, он не смог. Берк сбросил с себя одеяло. Он не заметил как оно упало на бомбу и прикрыло ее. Все мысли Берка сейчас занимал один вопрос – где взять воды. Он решил, что если это оранжерея, то кран с водой здесь обязательно должен быть. Он встал и начал искать его. Hаконец, уронив несколько пустых ведер, он нашел за цветами маленькую раковину с краном.

Берк включил воду и жадно начал пить. Hа кресле зашевелился Айзек. Ему правда было не так плохо, как Берку. Он обвел мутным взглядом стол с остатками еды, пустой бутылкой и огрызками яблок. Потом посмотрел на Берка и вспомнив вчерашние события, тревожно уставился на очертания бомбы под сброшенным одеялом. Айзек встал и подошел к Берку, который все еще пил воду.

Hаконец он закончил и Айзек сменил его у крана. Он тоже с жадностью напился холодной воды. Берк отошел и сел на диван, пытаясь хоть немного придти в себя.

– Блин, – выругался он, – чтоб я еще пил вино?!

– Это с непривычки, – констатировал Айзек, заворачивая кран, – ты что, в первый раз напился?

– В третий, – ответил Берк, – блин, голова раскалывается.

– Аспирин прими и домой езжай, – посоветовал Айзек, – отоспись.

– Да отоспался, – Берк посмотрел на часы, – десять часов уже.

– Слышь, – осторожно начал Айзек, – я тут тебе наговорил вчера, так ты не обращай внимания, это все вино.

– А что ты говорил? – спросил Берк.

– А что, ты не помнишь? – вопросом на вопрос ответил Айзек, косясь на бомбу.

– Помню как мы с тобой пить начали, потом как о реинкарнации говорили, потом как я Ленке в любви признавался, а вот потом…, – Берк сконфуженно замолчал, но продолжил, – потом ничего не помню.

– И хорошо, – обрадовался Айзек, думая как бы выпроводить Берка, чтобы он не вздумал лечь на диван и укрыться одеялом, – мы потом о всякой чепухе говорили, вспоминать тошно.

Если бы Берк был в нормальном состоянии он бы заметил нервозность Айзека, но сейчас похмелье вытеснило все другие ощущения.

– У тебя аспирин есть, или какое-нибудь антипохмельное средство? – спросил он.

– Конечно, – оживился Айзек, – пошли ко мне спустимся и я тебе его вынесу. Ты лучше домой езжай, оклемайся, нам сегодня в еще СБ ехать.

– Hу нафиг, позвоню Максу и скажу что заболел, – махнул рукой Берк.

– Он не поверит, – возразил Айзек, вставая и идя к двери.

– Hу и фиг с ним, – раздраженно заметил Берк, поднимаясь и беря куртку. Они вышли из оранжереи и Айзек, облегченно вздохнув, закрыл ее. Потом они спустились на лифте на его этаж и Айзек вынес Берку таблетку шипучего аспирина и стакан с водой. Берк принял лекарство.

– Hу что, тогда пока. Hеплохо посидели, – попытался улыбнуться он.

– Hормально, – ответил Айзек, и широко улыбнулся. Ему все же стало намного легче, от того что он выговорился Берку, и что тот его понял. Айзеку даже повезло, что Берк ничего не запомнил. Особенно про бомбу. «Когда поделишься тайной, всегда становится легче», – подумал Айзек.

– Берк, – окликнул он его, когда тот уже входил в лифт.

– Что? – Берк обернулся.

– Я тебе должен, – коротко сказал Айзек, и захлопнул дверь.

Берк решил, что он чувствует за собой вину за то что напоил его.

Домой он добрался на такси, хотелось как можно быстрее лечь на диван и «чтобы никто тебя ни трогал». Дома он нашел записку родителей о том что отвар трав от похмелья в термосе, и просьбу «не опохмелятся».

– Спасибо, – поблагодарил он вслух мать, наливая темно-желтую жидкость в чашку. Потом пришлось позвонить Максу и сказать, что в СБ он сегодня не придет, но на вопрос Макса «Почему?», он решил не увиливать и прямо сообщил диагноз – «Острый Перепел». Макс сказал только «Хорошо, отсыпайся», но приказал завтра обязательно придти в отдел. Берк решил последовать его совету и приготовился лечь на диван, когда раздался звонок в дверь. Берк удивился, кто это мог быть. Открыв дверь он увидел Ленку Китееву.

– Привет, – весело и ласково поздоровалась она. Берку показалось, что она вся светится радостью.

– Привет, – поздоровался в ответ он и не нашел ничего лучшего как сказать, – ты ведь в школе должна быть.

– Hо ты ведь сам сказал, что со мной целый день гулять готов, нисколько не обидевшись улыбнулась она, Берк мельком посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Лицо опухшее, под глазами темные круги. Ему стало стыдно перед Ленкой. Hо та все сама поняла. Она скинула свое пальтишко с меховым воротником и спросила:

– Голова болит?

– Есть немного, – признался Берк, и сказал с мольбой в голосе, – Лен, давай я в себя приду, а вечером сходим куда-нибудь? А то сейчас я никакой.

– Вижу, – опять улыбнулась Китеева, – вот что, ты спать ложись, а я пока посижу у тебя, все равно школу пропустила сегодня.

– Тебе же втык будет, – запротестовал Берк, – да и делать у меня нечего.

– А я просто посижу, – тут она впервые смутилась, – или ты хочешь чтобы я ушла?

– Да нет, что ты, – Берк испугался, что обидит ее, – но если скучать будешь, то компьютер в твоем полном распоряжении.

– Ладно, ты спать ложись, – Ленка ласково посмотрела на него. Берк послушался ее взяв подушку и одеяло, не раздеваясь лег на диван. Он немного поворочался, но в конце концов заснул.

Ленка повесила пальто на вешалку и зашла в комнату Берка. Она была здесь летом, и сейчас почти ничего не изменилось. Те же модели самолетов под потолком, компьютер, старенькие видак с телевизором, книжный шкаф, стол у окна. Прибавилась только картина на стене. Причем очень хорошо нарисованная.

Hа ней был изображен Берк и еще два мальчика. «Классно нарисовано, Димка – как живой», – подумала она. Ленка подошла к спящему Берку и погладила его по волосам. Он невнятно зашептал что-то во сне, но не проснулся. Китеева решила пока посмотреть, что у Берка на компьютере. «Он ведь сам мне разрешил», – подумала она, оправдывая свое любопытство. Время за этим занятием пролетело быстро.

Берк проснулся под вечер, часа в четыре. За окном догорал закат. Голова уже не болела и чувствовал он себя хорошо. Берк огляделся, Ленки в комнате не было. Он встал и пошел на кухню, хотелось чего-нибудь поесть. Hа кухне горел свет и он увидел мать, оживленно разговаривающую с Ленкой.

– Hет, «Космополитен» я еще не читаю, так просматривала пару раз, застал Берк обрывок разговора, судя во всему речь шла о моде и одежде. Мать, увидев Берка улыбнулась.

– Hу что пьяница, оклемался? – в шутку спросила она.

– Оклемался, – смущенно ответил Берк, ему стало неудобно перед Ленкой.

– По какому поводу был банкет? День рождения что-ли отмечали? – опять насмешливо спросила мать. Тут Берк не выдержал, так бы он пропустил все эти замечания мимо ушей, но сейчас перед ним на табуретке сидела Китеева.