Текст книги "Дон Кихот с ядерным чемоданчиком"

Автор книги: Денис Белохвостов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

В этот миг двери автобуса распахнулись и директор лагеря в мегафон дал команду «загружаться» по автобусам. Тут же возникло столпотворение около дверей, родители передавали детям сумки, чемоданы, короче возник тот самый момент которого так ждал Глеб. Он махнул рукой Кире, забрал у матери путевку и рванулся к дверям, стараясь как можно быстрее затеряться в толпе.

–Осторожнее, осторожнее, – говорил вожатый, пытаясь сначала помогать детям залезать в автобус, но потом его отвлекли родители какого-то ребенка, выяснявшие тот ли номер отряда им проставили в путевки. Глеб уже скрылся с глаз матери, а Кира вовремя появился рядом.

–Держи вещи и путевку, сумка пусть пока у меня будет, – приказал он Кире, сам ужасно нервничая, – первым идешь в салон и сразу садишься с другой стороны от дверей. Я – за тобой, и не оборачивайся, когда будешь подниматься по ступенькам, моя мама, не должна тебя видеть.

–Понял, – коротко выдохнул Кира, вцепившись в чемодан и матерчатую сумку. Из-за толкучки им не удалось сразу залезть в автобус, но все прошло нормально. Первым в салон тяжело дыша вошел Кира и плюхнулся на сиденье у окна, положив вещи вниз на пол, за ним влез Глеб. Ребята только начали занимать места. Он передал ему последнюю сумку и сказал:

–Теперь сиди тихо чтобы ни случилось. Я матери обязательно помахать должен из окна. А она хочет увидеть как отъедет автобус, но ты не беспокойся, я что-нибудь придумаю.

–Глеб, но…, – он посмотрел на него с признательностью и одновременно с беспокойством.

–Тихо! Пока, всего тебе… это так, на всякий случай, – ответил Глеб и перешел на другую строну, высунулся в маленькое открытое окошко и что есть сил стал махать рукой матери. Та, увидев его, заулыбалась и стала махать ему рукой в ответ. Одновременно Глеб косился в салон, который быстро наполнялся детьми. Пора было самому покидать автобус, но не вылезешь же на глазах мамы и без вещей. Глеб отошел от окна и прошел назад в самый конец автобуса и тихо встал около перегородки, так чтобы мать не могла его увидеть с улицы. Он заметил, что Кира постоянно на него оглядывается, но ему было неудобно – на коленях стояла сумка, а сидел он спиной к Глебу. В двери, что находились рядом с водителем зашел вожатый. Не находя ничего лучшего, Глеб присел на корточки и стараясь быть чтобы вожатый его не заметил. Другие ребята пока не обращали на него внимания, занимая места и распихивая куда придется чемоданы, рюкзаки и сумки. Глеб как бы спрятался за автобусной перегородкой, прекрасно понимая, что долго он там не просидит. Но вот наконец вожатый с плакатом поговорил о чем-то с водителем, двери закрылись и автобус медленно тронулся с места. Глеб встал, подошел к двери к помахал матери, та опять махнула ему в ответ. Тем временем автобус повернул и Глеб потерял ее из вида. Он облегченно вздохнул. Теперь пора было выбираться самому, ведь Кира должен быть сейчас в больнице, правда, в другом, более «легком» отделении. Но все же его могли хватиться и там. Автобус меж тем снова завернул за угол, а вожатый заметил Глеба.

–Давай мальчик, быстрее садись на свое место, стоять во время поездки нельзя. Тебя кстати как зовут? Меня – Михаил, – участливо обратился к нему вожатый.

–Нет, понимаете, вы лучше меня тут высадите, – с ходу начал придумывать Глеб, – я брата провожал, Глеба. Но замешкался, мама велела еще одну сумку ему передать, а автобус уже поехал. Меня сейчас мама в Доме Культуры ждет.

–Ого, так ты не в лагерь едешь? – удивился вожатый, и крикнул водителю, – остановите автобус, Петр Валерьевич! У нас тут лишний пассажир.

Кира услышав его разговор с вожатым, повернулся. Глеб увидел, что Кира побледнел. Он с ужасом смотрел на вожатого и на Глеба, не зная как помочь последнему. Чтобы Кира сгоряча чего-нибудь не ляпнул невпопад, или чего доброго не сделал еще какую-нибудь глупость, Глеб беззаботно помахал ему рукой и сказал:

–Ну пока, Глеб! Ты напиши маме, когда приедешь, – автобус как раз остановился и двери открылись. Кира почувствовал, что сил поднять руку и помахать в ответ у него нет, и он просто кивнул, давая понять что все в порядке. А Глеб легко сбежал по ступенькам и когда автобус вновь тронулся опять помахал Кире ладонью. Тот уже пришел в себя, высунулся из окошка, и махая рукой так, что казалось решил изобразить вентилятор, прокричал:

–Спасибо! Спасибо тебе за все!

–Не за что, – тихо ответил Глеб, и Кира естественно не мог его услышать, все еще размахивая руками. Автобус, набирая скорость, быстро пропал из вида, Глеб остался один на улице, а Кира уехал в свою мечту.

Глеб не заметил, что девочка севшая рядом с Кирой, сначала удивленно посмотрела на Глеба, когда он разговаривал с вожатым и выходил из автобуса, а теперь подозрительно косилась на Киру, который впрочем этого не замечал, радостно думая о предстоящем отдыхе. Глеб подошел к ближайшему киоску мороженого, купил эскимо, с удовольствием откусил от коричневого брикета на палочке большой кусок, после чего сразу заломило зубы и немного усталый, но с чувством радости и выполненного обещания, побрел к станции метро.

Успел он как раз вовремя, в отделении начался обед. Еще немного – и Глеба бы начали серьезно искать. А так только санитарка на раздаче несколько раз спросила:

–Где этот вновь поступивший мальчик? Мне же его кормить надо! Никто не видел, куда он пошел?

Естественно Глеба никто не видел и ответом ей было молчание, негромкие разговоры ребят за столом и стук алюминиевых ложек об общепитовские фаянсовые тарелки. Когда Глеб вбежал в отделение, он сразу понял ситуацию и поспешил занять свободное место за одним из столов.

–Это меня перевели сегодня! – громко сказал он санитарке, которая ходила с тележкой между столами, разливая в тарелки суп и накладывая второе.

–Где ты был? – спросила подошедшая санитарка.

–В бывшем своем отделении. Я там некоторые вещи забыл взять, щетку и зубную пасту, – не моргнув глазом ответил Глеб, – да и с ребятами попрощаться надо было.

–Больше туда не ходи, а то я врачу скажу, что ты порядок нарушаешь, – нарочито строго предупредила медсестра.

–А мне там больше делать нечего, – примирительно пожал плечами Глеб и принялся за еду. После этого он пошел в палату и упал на кровать, все-таки усталость и нервное напряжение при «рокировке» дали себя знать, особенно после сытного обеда. Но Глеб был доволен. «Классно мы Киру в пионерский лагерь отправили, – думал он, лежа на кровати, – теперь осталось месяц выждать здесь и не выдать себя. А потом обратно поменяемся и никто ни о чем не догадается». Правда знакомясь с соседями по палате Глеб, расслабившись чуть было на назвался своим настоящим именем, но быстро спохватился и исправился.

Кроме него в палате лежали четверо ребят, примерно его возраста. Игорь, Денис, Паша, и Славик оказались нормальными доброжелательными мальчишками, так что никаких неприятностей от них ожидать не пришлось. Они сразу объяснили Глебе про порядки в новом отделении.

–Утром после обхода можно идти гулять куда хочешь. Медсестры конечно говорят, что кроме площадки никуда ходить нельзя, но ведь никто не смотрит. Можно и за мороженым сходить, и на старое кладбище. Оно тут неподалеку, – рассказывал Игорь.

–Только через ворота не ходи, – перебил его Денис, – обойди корпус, там тропинка и дыра в бетонном заборе. Мы все через нее ходим, чтобы по территории не мелькать. А то если врача встретишь, может достаться.

–И обязательно к обеду и ужину вовремя приходи, – добавил Славик, – за этим здесь строго следят.

–А тихий час у вас что, не обязателен? – задал вопрос Глеб так как заметил, что ребята ложиться как он не собираются.

–Это – как хочешь, вон Пашка уже дрыхнет, – кивнул в сторону успевшего уснуть мальчика Денис, – он всегда днем спит, а ночью заснуть не может. Главное не шуметь, читать можно сколько хочешь.

–А мы иногда в карты играем, – Стасик достал из тумбочки колоду, и предложил, – в подкидного с нами будешь?

–Потом, – ответил Глеб, ему сейчас хотелось отдохнуть и успокоиться, поэтому он положил голову на подушку, не обращая внимания на начавших игру ребят, и быстро уснул. На душе у него было светло и беззаботно. «Ленке надо позвонить, сказать, что меня перевели, и все получилось с Кирой», – мелькнула последняя мысль у Глеба, прежде чем ее сменили сны.

Кира, махал Глебу руками, пока друг мог его видеть, а потом сел на место и смотря на проплывающие за окном автобуса дома молча улыбался. Ему было настолько радостно, что хотелось петь или просто смеяться от счастья, но не будешь же делать это прямо сейчас, в автобусе. Он поехал в пионерлагерь, куда уже и не мечтал попасть. А еще больше веселила и придавала азарта мысль, что он едет под чужим именем. Кира никогда еще не совершал в своей жизни таких авантюрных поступков. И он очень гордился, что решился на такое приключение. Кире хотелось сделать что-то хорошее и доброе. Все равно для кого, лишь бы поделиться своим настроением. В автобусе стало довольно жарко, солнце светило вовсю, и на небе не было ни облачка. Захотелось пить. Он достал из сумки, собранной в дорогу глебиной мамой, бутылку дефицитного и только что появившегося в продаже «Тархуна», газированной воды необычного зеленого цвета, которую Кира никогда не пробовал. «Здорово, – подумал он, – спасибо маме Глеба, давно я мечтал попробовать какай он на вкус, этот „Тархун“». В сумке нашлась и открывалка. С тихим шипением крышка бутылки одним движением была снята и упала под сиденье. Впрочем Кире на это было наплевать, он отпил, потом сделал несколько больших глотков, после чего небольшая бутылка емкостью примерно на треть литра опустела. «И зачем их только такими маленькими делают, – подумал он, – заливали бы в обычные зеленые бутылки как „Лимонад“ или „Саяны“, а то только лишнюю тяжесть создают». Кира достал еще одну бутылку открыл, и тут подумал, что наверно ему не одному хочется пить. Он захотел поделиться с другими, тем более что радостное настроение переполняло его. Повернувшись к девочке, которая сидела рядом с ним, и на которую он, занятый чемоданом, сумками, и сосредоточенно наблюдая за Глебом, до этого не даже не посмотрел, весело предложил ей:

–Пить хочешь? – и ту же запнулся. Веселость улетучилась как лишний углекислый газ из бутылки. Рядом с ним сидела та девочка, с которой он танцевал в прошлом голу и которую потом часто вспоминал.

–Хочу, – спокойно ответила она и взяв у обомлевшего Киры бутылку, отпила немного газировки. Кира сидел не двигаясь, чувствуя неприятные мурашки, побежавшие по спине.

–Спасибо, – поблагодарила девочка, вернув Кире пустую бутылку, и не глядя на него добавила, – жарко сегодня.

«Наверно не узнала, – с облегчением и одновременно с какой-то непонятной обидой подумал Кира, – впрочем неудивительно, ведь целый год прошел».

–А тебя как зовут? – вроде равнодушно спросила девочка, – меня – Ирой.

–А я Глеб, – неуверенно ответил Кира, от волнения, забыв что Глеб инструктировал его назваться своим настоящим именем, а фамилию назвать его, сказав, что имя перепутали в путевке. И чувствуя что его голос прозвучал не совсем убедительно повторил, – Глеб Брусникин.

–Да?! – одновременно удивленно и насмешливо посмотрела на него Ира, – так это ты ракету запустил, а потом в психушку угодил?

–Ну я…, – промямлил Кира, покраснев и поняв, что влип окончательно, и не нашел ничего лучшего, как развернуть перед ней путевку в подтверждение своих слов.

–Знаешь, а я ведь с Глебом Брусникиным с первого класса учусь, – как ни в чем не бывало продолжала Ира, посмотрев на имя в путевке, – ты на него нисколечко не похож. А вот зашел сейчас в автобус и потом сразу вышел, вроде именно он. А тебя между прочим я хорошо помню. Ты – Кирил, мы же с тобой в прошлом году в одном отряде были. Помнишь?

–Да и танцевали на дискотеке, – невпопад брякнул Кира, он опустил глаза и решил сказать правду, будь что будет, – я действительно Кирил, ты меня узнала. А Глеб мне путевку свою отдал. Понимаешь, я с ним в одном отделении лежал. Ну в психушке. Мы там подружились. Мне врачи ехать в пионерлагерь запретили, а он придумал как сделать так, чтобы мы поменялись. Теперь я еду вместо него, а он лежит вместо меня в двенадцатом отделении.

–Ну и ну, – у Ирки от такой новости широко раскрылись глаза, и она тут же попросила, – а расскажи подробней.

Кира начал ей все рассказывать с того момента как Глеб придумал план выпросить для себя путевку и поменяться с ним. К концу рассказа Ирка смотрела на Киру с восхищением.

–Ну вы и, как их… авантюристы, – выдохнула она.

–Ты только никому не говори, – попросил ее Кира, – понимаешь, если это узнают ребята, то кто-нибудь стукнет вожатым. И меня пошлют обратно.

–Ты не беспокойся, – сразу стала серьезной Ирка, – я тайны хранить умею. Никому не скажу.

Кира недоверчиво посмотрел на нее, он считал, что девчонки «в принципе» не могут хранить тайны, что знает одна, тут же будут знать ее подружки. Видя это недоверие Ирка сказала:

–Если я проболтаюсь, можешь врезать мне как следует.

–Да не, зачем, – засмущался Кирил, и привел неуклюжий аргумент, – мне же это не поможет. Отправят домой, а оттуда в больницу.

–Я тебя не подведу, – твердо ответила Ирка.

–Спасибо, – искренне поблагодарил ее Кирил и почему-то опять покраснел.

–А на дне рождения у Ленки Нелевой ты был? – спросила Ирка, Кира утвердительно кивнул:

–Нас тогда на воскресенье отпустили. Классно погуляли.

–Мне Надька моя подружка, рассказывала, что там Глеб настоящий салют устроил. Это правда? – спросила Ирка. Рассказам Надьки она не доверяла, – что там еще было?

–Да ничего особенного, – пожал плечами Кира, – пришли, поели, сыграли в рулетку, Глеб ракеты запустил и мы обратно вернулись. А вот утром, когда в зоопарк ходили..

И он пустился в длинный рассказ, о том как выдернул у павлина из хвоста перо и убежал. Ирка рассказала в свою очередь как ее подружки поссорились накануне ленкиного дня рождения, и добавила, что жалеет, не решившись пойти к Ленке одна.

–Нехорошо как-то получилось, стыдно, – призналась Ирка, – меня все совесть мучила, а теперь – нормально. Я рада, что у Ленки день рождения удался.

Тут встал вожатый, сидевший в самом начале салона автобуса и предложил всем вместе хором попеть. Ребята предложение восприняли «на ура», ехать в душном автобусе становилось скучно.

Кира с Иркой тоже радостно подхватили «…и пела нам малиновка тогда…». Кире снова стало легко и свободно, как в прошлом году. Ирка ему очень нравилась, а беспокойство и страх рассеялись без следа. И он с удовольствием пел, наслаждаясь этим расслабленным, радостным состоянием.

Глеб быстро освоился в новом отделении, к тому же через день сюда прибыли Кащей и Митька. Им койки достались в разных палатах, но они уговорили ребят поменяться и Пашка со Славкой перебрались в другие палаты. Правда пришлось подарить Пашке брелок в виде пустого патрона, но со вставленной пулей и начищенный до блеска, который Кащей носил на кольце с ключами. А Славику – отдать все апельсины и черешню, которую накануне передали кирины родители, а Кира оставил их Глебу. Но в итоге все остались довольны. Кащей и Митька называли Глеба Кирилом, правда иногда оговаривались, но никто из ребят этого не замечал или не придавал значения. Новый глебин врач во время обхода удивился, что Глеб так хорошо выглядит и сказал, что возможно он его скоро выпишет. В пятницу вечером Глеб, когда уже все утряслось и было расставлено по своим местам, позвонил Ленке и сказал, что все прошло нормально и к нему теперь можно приезжать. Он назвал номер отделения и подробно описал как к нему пройти, напомнив, что его следует называть теперь Кирилом. Ленка обещала обязательно приехать в понедельник. Так как она сейчас она с родителями на все выходные уезжает за город. Глеб сказал, что будет ждать ее. Со звонками домой в этом отделении было тоже намного проще, достаточно попросить медсестру.

Выходные теперь не тянулись так долго, как в прежнем более строгом отделении. Приезжали кирины родители, но Кащей и Митька сказали им, что Кира сейчас на процедурах и сколько его придется ждать – неизвестно. Но сам он велел передать им, чтобы они его не ждали, с ним все в порядке, а передачу пусть отдадут на кухню. Родители ограничились беседой с врачом, который заверил их что с их сыном все в порядке, и до выписки осталось совсем недолго. Подождав еще немного и естественно не дождавшись появления Киры, его родителям не осталось ничего другого, как сдать подписанные пакеты с фруктами на кухню. И попросив Митьку и Кащея передать их сыну, что на следующие выходные они снова приедут, кирины отец и мать покинули отделение. Глеб в это время на всякий случай ушел из корпуса. Друзья часто пользовались дыркой в заборе, которая располагалась очень удобно для походов за мороженым или просто если хотелось прогуляться до кладбища. На само кладбище они не заходили, могилы и высокие деревья среди оград наводили на ребят уныние и тоску. Так пролетели два дня, а в понедельник Ленка вопреки всем обещаниям не приехала.

Глеб решил, что она наверно заболела и позвонил ей вечером домой из кабинета врача, который для него открыла медсестра, но то что он услышал от ее заплаканной матери повергло его буквально в шок.

–Лена пропала, – сказала ее мать сквозь всхлипывания и повесила трубку. Глеб остолбенел и долго держал телефонную трубку у уха, вслушиваясь в частые гудки, пока его не окликнула медсестра, сидевшая в кабинете.

–Кирил, ты что такой бледный?! Случилось чего?

–А? – пришел в себя Глеб, посмотрев на медсестру.

–Я говорю на тебе лица нет, – повторила медсестра, – дома ничего не случилось?

–Нет, – рассеяно ответил Глеб и осторожно положил телефонную трубку на рычажки аппарат.

–Может тебе еще куда позвонить надо? – предложила медсестра.

–Нет, – Глеб медленно пошел прочь из кабинета, – мне некому больше звонить.

Он понял из короткой фразы сказанной ленкиной матерью, вернее определил по тону, которой она был произнесена – с Ленкой случилось что-то очень серьезное. И возможно опасное. Глеб не знал что делать. Он понимал, что сейчас снова звонить бесполезно, с ним просто не станут говорить. В палате он все рассказал Кащею и Митьке.

–Так, только без паники, – сразу взялся за дело Кащей, – ты пока ничего не знаешь. Может она в лесу заблудилась и завтра отыщется сама или милиция найдет.

–Тогда почему ее родители в городе? – спросил Глеб, – тут что-то не то.

–Завтра поезжай к ним и все выясни, – посоветовал Митька.

–Они со мной могут отказаться разговаривать, – засомневался Глеб, – они же меня совсем не знают, не видели ни разу. Да и репутация у меня не очень. Что я им скажу? «Здравствуйте, я из психушки приехал. Куда делась Лена?».

Последние слова он произнес на грани истерики, а на глазах выступили слезы.

–Эй не раскисай, – строго сказал Кащей, – ты запустил ракету, поставив всех на уши, отправил Киру в пионерлагерь, а теперь чего, струхнул?

–Я боюсь за нее, – выдавил из себя Глеб, сейчас он чувствовал себя слабым и беспомощным, все мысли крутились вокруг Ленки.

–Глеб, ты не волнуйся, пока ничего не узнаешь, до тех пор переживать бесполезно, – тихо сказал Митька, – ты ложись сейчас спать, все равно «отбой» через полчаса. А утром поезжай и узнай все. Если что понадобиться – мы поможем.

–А как же, – подтвердил Кашей, – не сомневайся. Мы же твои друзья.

Глеб слабо улыбнулся.

–Я не засну сейчас, – печально возразил он.

–Таблетку у медсестры попроси, – посоветовал Кащей.

–Не, хватит с меня их лекарств, я так постараюсь заснуть, – безнадежно ответил Глеб.

–Хочешь я тебе книжку новую дам почитать, мне ее вчера родители привезли, она интересная, – предложил Митька.

–Давай, – согласился Глеб, и до «отбоя» старательно пытался читать фантастический роман какого-то зарубежного писателя. Как ни странно, но это его отвлекло от печальных мыслей и когда медсестра вошла к нм в палату и сказала что пора спать, Глеб почти успокоился. Но спал он в эту ночь плохо, все время снился какой-то непрекращающийся тягучий кошмар. Он бегал по темным пустым коридорам где-то под землей и искал Ленку, но никак не мог найти. Ему казалось что она заблудилась в этих бесконечных лабиринтах ходов с трубами по стенам, и ему во что бы то ни стало надо найти ее и вывести наверх к свету.

Проснулся Глеб не выспавшимся и в плохом настроении. Но после умывания холодной водой, он настроился действовать. С трудом дождавшись обхода, он быстро ответил на вопросы врача, казавшиеся сейчас такими глупыми и бессмысленными.

–Ты что-то сегодня сам не свой, – заметил в конце разговора врач, – с друзьями поссорился или просто плохое настроение?

–Просто, – безучастно ответил Глеб, – не всегда же ему быть хорошим.

–Понятно, – протянул врач, склонившись над историей болезни Киры, и не поднимая головы отпустил Глеба, – хорошо, можешь идти. Следующего позови.

Когда Глеб уже направлялся к выходу из отделения, его догнали Кащей и Митька.

–Мы с тобой, – коротко сообщил Кащей.

–Зачем? Я к обеду могу не успеть, – рассеяно спросил Глеб, в мыслях он готовился к разговору с ленкиной матерью, прикидывая что лучше сказать. А то что у него могли быть неприятности, когда обнаружиться его отсутствие, это его сейчас вообще не волновало.

–Потому что друзья, – ответил за Кащея Митька. Глеб согласно кивнул, больше слов им было не надо. Все все прекрасно понимали и без слов. В метро и в автобусе ребята молчали. Каждый думал о том что можно сделать, и строим в уме свои версии произошедшего. Солнце как и вчера приветливо и ласково пригревало, деревья шумели зелеными кронами, как бы напоминая что прошла всего треть лета и все еще впереди. Но друзья и особенно Глеб не замечали всей этой прелести летнего утра. Он непременно хотел выяснить что произошло с девочкой, которую он любит.

Когда Глеб подошел к ленкиному подъезду, он попросил Кащея и Митьку:

–Подождите меня здесь, а то целой делегацией неудобно идти.

Кащей и Митька молча кивнули. Глеб зашел в подъезд. Казалось он только вчера отсюда выходил смеясь вместе с Ленкой, а сегодня на него словно повеяло холодом и казалось, после солнечной улицы он вступает в мрачное подземелье. Но внутренне Глеб, пока ехал сюда, успел немного успокоиться. Теперь он желал одно выяснить все, чтобы можно было начать действовать. «Ленку я обязательно найду, из-под земли достану», – решительно думал он, нажимая кнопку звонка. Дверь открылась практически мгновенно. Мать Ленки Нелевой была очень на нее похожа, даже стрижку носила такую же, но сейчас глаза у нее были красные, и темные круги под ними выдавали нервную бессонную ночь.

–Тебе чего мальчик? – удивленно спросила она, видимо ожидая кого-то другого.

–Я Глеб Брусникин, друг Лены, – вежливо, но без всякого стеснения, представился Глеб, – это я вам вчера звонил. Что с Леной случилось? По телефону вы сказали что она пропала.

Его имя возымело действие. Мать Ленки с изумлением и некоторой опаской посмотрела на него и широко открыла дверь.

–Заходи…, – растерянно пригласила она Глеба, не зная еще что сказать. Глеб молча зашел в прихожую и двумя привычными движениями ног снял сандали.

–Ты на кухню проходи, в комнате сейчас неубрано… как приехали, так…, – она замолчала, а Глеб ни говоря ни слова, прошел на кухню и сел за стол, облокотившись на него рукой.

–Так это ты у нее на дне рождения был? – спросила ленкина мать, потому что Глеб продолжал молчать, ожидая что ему ответят на заданный вопрос.

–Да я, – коротко ответил он. Теперь ленкина мать смотрела на него с интересом.

–Тебя уже выписали? – осторожно спросила она и уточнила, – ну из больницы этой....

–Нет еще, – пришлось ответить не совсем правдиво, потому что рассказывать все о Кире Глеб по понятным причинам не мог, – мне к обеду там надо быть. Меня перевели в более легкое отделение. Так что с Леной? – напомнил он.

–Видишь ли, – тяжело вздохнула мать, – в эти выходные мы ездили к друзьям за город. У них дача и участок большой. Рядом лес, речка. Она вечером к лесу, вернее к роднику пошла, забыла там панамку, которую ей тетя Люся подарила на день рождения. Я говорила, что поздно уже, скоро спать пора, утром найдешь. А она сказала, что вдруг кто-нибудь найдет раньше ее, а ведь это подарок, к тому же понравилась она ей очень. Панамка иностранная. С ней пошли племянницы тети Люси, взрослые уже девочки, школу как раз в этом году закончили, поэтому я ее с ними отпустила. Простить себе сейчас этого нем могу, она вперед побежала, а они отстали, – чувствовалось, что ленкиной матери надо было выговориться, хотя бы этому почти незнакомому мальчику сидевшему напротив нее и внимательно слушавшему, – мне же мужики еще раньше говорили, что у них там необычные явления случаются: то светящийся шар ночью рыбаки видели, то летающую тарелку. Но я не верила, все смеялась. На водку и богатое воображение эти рассказы списывала. А когда девчонки прибежали, я сначала понять ничего не могла. Они про какой-то луч кричали, в котором Лена исчезла, про прилетевший светящийся шар или овал. Потом прибежали соседи, они из деревни возвращались и тоже все видели. Спустился сверху большой «объект», как это потом назвали, из него световой луч появился, и прямо как прожектором Лену высветил около родника. Девчонки ей кричат, чтоб бежала скорее прочь, а она стоит и не двигается. Луч пропал, а вместе с ним и Лена. А «объект» этот быстро вверх улетел. Панамку они только нашли, она действительно ее на пеньке возле родника забыла. А Лену с тех пор никто не видел, – ленкина мать замолчала, печально глядя в угол кухни.

–Когда это произошло? – спросил Глеб, он сам был ошарашен этим рассказом, никак не ожидая такого дикого объяснения исчезновения Ленки. В инопланетян он не верил. Точнее верил, что где-то там в далеком космосе может есть обитаемые планеты, но что вот так эти маленькие зеленые человечки явятся сюда на своей тарелке и похитят Ленку, он и представить не мог.

–В субботу, – равнодушно ответила мать, – сейчас вот жду, может из милиции снова позвонят. Они ее все воскресенье искали. Даже эти комитетчики туда приезжали. Но все бестолку, – тут она отвлеклась от своих мрачных мыслей, – а когда вы успели подружиться?

–Недавно, – ответил Глеб, он был растерян и никак не мог сообразить что ему теперь делать, – она меня навестить в больницу приехала, а потом я к ней на день рождения пришел.

–Там оказывается еще с весны пара деревенских детей пропала, но никто особо внимания не обратил, – продолжала делиться своими мыслями ленкина мать, – может сбежали, может утонули. А теперь вот многие видели как Лену похитили.

–Что они делают? – спросил Глеб, имея в виду милицию, – как ее ищут?

–По моему уже никак, – горестно ответила мать Нелевой, – лес прочесали, окрестные деревни – тоже. Сказали, что подадут во всесоюзный розыск. Но не верю я что найдут. Муж с одним ученым говорил, который там тоже все искал следы на земле и что-то замерял своими приборами, так тот сказал, что редко люди назад возвращаются после таких исчезновений. Пропал человек и ничего сделать нельзя.

–Я найду Лену, – тихо и четко произнес Глеб, – в лепешку разобьюсь, но найду.

–Ты? – ленкина мать посмотрела на него с недоумением, – ты же еще ребенок.

–Я мог начать ядерную войну, – серьезно напомнил Глеб.

–Ты-то хоть глупостей снова не делай, – со вздохом произнесла женщина, Глебу казалось что она сейчас жалеет его, – а нам остается только ждать и надеяться на лучшее, может Лена сама вернется. Мы даже сделать ничего не можем.

–Мне пора, – Глеб посмотрел на часы и встал с табуретки, – надо к обеду в больницу успеть. Мне-то все равно, но внизу меня друзья ждут. А Лену я найду, обещаю.

–Ладно, тогда иди, – она проводила его до двери, и сказала на прощание, – знаешь, ты наверно очень хороший друг. Я была бы рада, если бы у Лены был такой мальчик.

–До свидания, – попрощался Глеб, и вдруг обернувшись спросил, – а я похож на Дон Кихота? – ленкина мать удивилась этому вопросу, потом задумалась посмотрев на него.

–Нет, ты совсем другой, – сказала наконец она, и добавила, – может быть лишь чуть-чуть, счастливо тебе, – и она закрыла дверь.

–Верно, – вслух ответил Глеб самому себе, – у Дон Кихота не было друзей и «ядерного» чемоданчика.

Он спустился вниз, застав Кащея и Митьку нетерпеливо ходящими взад вперед у подъезда в ожидании, когда он все узнает, выйдет и расскажет им.

–Ну как? – хором спросили они, когда Глеб показался из подъезда.

–Возвращаемся, – тоном приказа ответил он, – по дороге все расскажу.

Он действительно все рассказал, что ему удалось узнать у матери Ленки.

–М-да, ситуация…, – почесал затылок Кащей, – прям не знаешь куда грести.

–Сам ничего не могу понять, – напряжено заявил Глеб, – я в эти тарелки не верю и в марсиан тоже.

–Может поехать туда, где эта Лена пропала, – предложил Митька, – вдруг какие-то улики новые найдем, которые милиция не заметила.

–Это тебе не детектив, – возразил Кащей, – ну найдешь ты следы инопланетян, а дальше что? Пусть мы даже узнаем откуда они прилетели. У тебя что, космический корабль есть?

–Нет конечно, – согласился Митька, – но тогда я не знаю что делать.

Больше по пути обратно в больницу они не разговаривали. После сообщения Глеба каждый размышлял как найти Ленку и спасти ее.

К обеду они успели вовремя, даже раньше приехали, так что их отсутствия никто не заметил. Но Глеб чем больше думал и анализировал задачу, тем безнадежнее казалась ему ситуация и тем больше о мрачнел. После обеда он лег на кровать и закрылся одеялом с головой. К вечеру ему стало совсем плохо. От бессилия он хотел лезть на стенку. Глеб лежал на кровати уставившись невидящим взором в потолок и вспоминал. Кроме него в палате никого не было, все пошли смотреть шпионский фильм идущий в этот вечер по телевизору. Он нащупал в кармане и вытащил оттуда ленкин библиотечный формуляр, который забыл ей отдать, решив, что сделает это потом, когда она приедет к нему. А теперь это осталась единственная материальная вещь которая связывала его с ней. Он долго смотрел на эту книжечку из грубой желтой бумаги с мелким типографским шрифтом. Вот ее фамилия, имя и отчество, аккуратно написанные библиотекаршей, вот адрес, а вот телефон по которому он звонил и теперь помнил цифры номера наизусть. В конце даже стояла ее нетвердая подпись, не такая которая обычно бывает у взрослых – замысловатая закорючка. Ленка просто размашисто написала свою фамилию, вот и вся подпись. Глеб раскрыл формуляр. Зачеркнутые названия книг заполняли почти все пространство листа. Значит она сдала все книги, которые брала за прошлый учебный год. Глеб вдруг почувствовал, что кто-то его самого сейчас вот так одним движением вычеркнул из жизни, как книжку или учебник. Что толку из того что он мог начать ядерную войну с помощью орбитальной станции или стереть с лица Земли любой военный объект. Ленку это не вернет. Да пусть бы в его распоряжении было все оружие мира! Он все равно не знает где она и не сможет ее найти. Тут прервав его печальные мысли на кровать бесцеремонно сел Кащей, с другой стороны присел Митька. Глеб даже не заметил, как они вошли в палату, настолько сильно он переживал.