Текст книги "Хранители хаоса (СИ)"

Автор книги: Денис Агеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Я не знаю.

По залу поползли шепотки. Все удивленно переговаривались и переглядывались.

– Что значит, не знаете? – Брови Бен-Саллена нахмурились.

Нондер раздраженно хмыкнул, скривил лицо в недовольной гримасе и покачал головой. Хотел было что-то сказать, но лишь махнул рукой.

– Все дело в том, что вы-то и должны разобраться там, за Барьером, что и как делать, – заговорил чародей с явной неохотой. Видимо, это была самая неприятная сторона предприятия.

– Мы должны разобраться? – Бен-Саллен от возмущения и недоумения чуть привстал, словно собрался куда-то бежать, но осознав это, тут же сел на место. Нондер снова фыркнул. – Да мы только что узнали, что мы – дефены! А вы предлагаете нам переплыть через океан, перелезть через какой-то барьер и еще сделать то, чего мы сами не знаем.

– Основная ваша миссия – остановить угрозу, исходящую от Барьера. Что она собой представляет – неизвестно. Никто не знает, чем занимались Богоподобные Творцы на Околосе. Они не оставили ни одного документа, ни писем. Вообще никаких зацепок. «Наследие» – единственное, что проливает хоть какой-то свет на происходящее. Но Богоподобные Творцы были не глупы, отнюдь. Они бы не стали создавать дефенов, зная, что те не смогут остановить угрозу. Не артефакт стал их средством, потому что его за два с половиной тысячелетия можно потерять. Не какой-нибудь орден или братство – он может распасться или поменять убеждения и взгляды. Их орудием стали дефены – люди и представители других рас. В вашем существовании есть смысл. Вы должны попасть на Околос, только так вы поймете, что и как нужно делать, чтобы спасти Кантар.

Повисло молчание. Дефены размышляли. Булфадий тоже не собирался продолжать рассказ. Видимо, ждал новых вопросов.

– Что будет, если мы не встретим за Барьером никакой угрозы? – раздался тихий, но в то же время твердый голос Немизии. Взоры всех присутствующих вновь обратились к магистру.

Дак же сообразил, что в вопросе валькирии крылся иной смысл. Выполнит ли маг перед ней свое обещание? Ведь она, как и все здесь, тоже согласилась на эту авантюру не просто так. Вору даже стало интересно, чем чародей купил женщину-птицу.

– Ты по-прежнему считаешь легенду о Барьере и дефенах пустым вымыслом? – спросил Булфадий, поглядев на валькирию.

– Я же говорила, что не верю в легенды.

– Право твое. Но как я уже сказал, история создания Барьера – не простая выдумка. Впрочем, я уже все подробно объяснил. Проверить, есть ли угроза за Барьером или нет, вы сможете только в том случае, если пройдете сквозь него.

– И все же, маг, на мой вопрос ты не ответил.

Дак ухмыльнулся и с уважением посмотрел на Немизию. Она начинала ему нравиться.

Магистр выждал паузу и чуть тише, чем до этого, проговорил:

– Вы всегда сможете вернуться на материк и… – он вздохнул так, будто последующие слова не имели никакого смысла – …продолжить свою прежнюю жизнь.

Валькирию такой ответ не устроил – ее лицо озабоченно скривилось. Но она воздержалась от других вопросов. Как и все остальные.

Даку же стало еще интереснее. Чем обернется их поход: провалом или спасением мира? Он любил рисковые авантюры. Да что тут говорить, он жил ими.

– Стало быть, вопросов больше нет, – утвердительно сказал чародей. – Тогда послезавтра утром будьте готовы к отплытию. Сюда прибывает барк «Нагая дева». Его капитан, Зигмунд Красноглазый, согласился отвезти вас на Околос. Путь туда долгий и полный опасностей, поэтому нужно как следует подготовиться.

– «Нагая дева» – пиратское судно, – произнес Бен-Саллен.

– До недавних времен – да. Но теперь Зигмунд Красноглазый – корсар. Официально он на стороне Лидории.

– Пираты от корсаров отличаются только названием. Что те, что другие – сущие выродки.

– Не могу не согласиться с тобой, Бен-Саллен, однако больше никто не захотел плыть в такую даль, – развел руками Булфадий.

– Значит, мало золота предлагали, – ухмыльнулся Дак и подмигнул следопыту.

– Нет, просто другие, наверное, не захотели плыть в несуществующее место, – вставила валькирия.

– Околос нанесен на карту – это все знают, – проговорил магистр. – Кроме того, Зигмунд уже был там. Поэтому и согласился.

– Он видел Барьер собственными глазами? – наигранно удивился Дак.

– Видел. Расспросите у него при встрече.

– Пираты так далеко не заплывают, – парировал Бен-Саллен. – Зачем им плыть туда, где нет легкой наживы?

– Он скрывался, – сказал чародей. – В пиратскую бытность он много грабил и убивал, чем привлек к себе немилость сразу нескольких государств и торговых компаний. За ним устроили настоящую охоту. Вот и пришлось Зигмунду отправляться на край света.

– И вот такому человеку вы хотите доверить наши жизни, магистр? – усмехнулся следопыт.

– Не самый лучший вариант, согласен. Но как я и сказал, выбора у меня не было.

– Выбор есть всегда, – раздался тихий, но колющий, как иголкой, голос Морка. Все это время он вместе с Нондером, Ибрагилом, Айлин и Деваной молча наблюдал за происходящим.

– Верно. Выбор есть, – кивнул Булфадий и посмотрел на наемного убийцу так, будто только они вдвоем знали что-то такое, что никому больше не было известно. – И я сделал самый оптимальный. Для всех.

Морк больше не проронил ни слова.

Магистр оглядел собравшихся и вымолвил:

– Если вопросов больше нет, то я удалюсь. – Он закрыл фолиант, сунул подмышку и направился к порталу. Его ученики последовали за ним.

Когда маги ушли, в зале возникла суета – Бен-Саллен раскупорил бутылку вина и стал подзывать всех к себе, Ибрагил вновь принялся за еду, Нондер стал ходить под окнами взад-вперед, над чем-то усиленно размышляя. Немизия вышла на улицу, а потом вор увидел порхнувшую огромную тень за окном – должно быть, валькирия отправилась в свои покои. Девана и Айлин принялись играть в какую-то игру, громко выкрикивая слова, причем Дак заметил, что на недавно сумрачном лице девушки стали появляться первые признаки радости. Девочка тоже веселилась, хоть и выглядела при этом смущенно. Единственный, кто ушел от наблюдательного взора вора, так это Морк. Наемный убийца незаметно слился с тенью, точно призрак.

Сам же Дак решил присоединиться к Бен-Саллену. Через два дня их ждало грандиозное путешествие. Вор не видел причины, по которой должен был коротать это время трезвым.

Покои магистра располагались на самом верхнем ярусе башни. Просторную комнату опоясывал балкон, на котором Булфадий любил предаваться думам. Вот и сейчас он смотрел вдаль, не различая среди густого белого марева почти ничего. Капли дождя падали ему на лицо, но он их не замечал.

Все складывалось не совсем так, как Хранитель Барьера представлял себе раньше. Да, он собрал всех дефенов, что само по себе уже было немалой заслугой, но сплотить их, вбить им в голову главную цель пока не сумел. Они разные, у каждого своя наполненная драматизмом судьба. Каждый что-то терял, что-то находил, во что-то верил, чего-то боялся. Да, они дефены, лучшие из лучших. Но прежде всего – они обычные смертные.

Богоподобные Творцы создали их для одной единственной миссии, но не рассчитали, что время возьмет свое и изменит нравы и убеждения. Они думали, что потомки дефенов сразу же кинутся спасать Кантар в случае необходимости. Все, что требовалось от Хранителя Барьера – это призвать их. Но все изменилось. Никто не кинулся. Они в существование Барьера поверили-то с трудом.

А еще магистру не давала покоя другая мысль: справится ли Йов с возложенной на его плечи ношей. Он, конечно, юноша смышленый – по правде сказать, уже давно не юноша, но всех, кто был младше пятидесяти, магистр считал юнцами – и талантливый, даром, что дефен. Но сможет ли он повести за собой столь пеструю команду? Перед отплытием нужно будет еще раз поговорить с ним.

В дверь постучали. Лицо магистра нахмурилось. Опять его отвлеки от размышлений. Снова кому-то из его учеников что-то понадобилось. Хотя почему «кому-то»? В девяти из десяти случаев к нему наведывался только Шерк. Может, поэтому он выбрал на роль лидера команды дефенов Йова – за то, что тот был более самостоятельным и менее надоедливым?

Булфадий оглянулся, скривил пальцы, активируя скрытое заклинание, дверь отворилась. В следующее мгновение Хранителя Барьера чуть ли не бросило в жар от изумления, потому что в его покои вошел ни Шерк, и даже ни Йов, а сам Нондер по прозвищу Сумасшедший.

Некромант переступил порог с такой уверенностью, будто входил в собственный дом. У магистра все нутро свернулось от возмущения. Но он промолчал, хотя его лицо пылало яростью, как летнее солнце в разгар дня.

– Я пришел за трактатом, – объявил причину появления Нондер.

Булфадий осмотрел его с ног до головы, презрительно усмехнулся. Одет, как и подобает магу его специализации: длиннополая темно-серая мантия, черные кожаные сапоги с металлическими вставками на носках. Длинные седые волосы распущены и небрежно уложены назад. Магистр не скрывал своего отвращения к некроманту. Все же боги большие шутники, раз позволили, чтобы дефенон унаследовал такой человек.

– Да, я помню, – сказал Булфадий и не торопясь направился к столу, заваленному всевозможными книгами и бумагами.

Вот она, цена спасения мира. Трактат, написанный в тысяча семьсот семьдесят восьмом году от ЯБТ Виккитом Мертвым, самым знаменитым некромантом Кантара и основателем Культа Мертвого Мага. Больше тысячи лет назад Орден Огненных Свитков изъял эту опасную бумагу у последователей запрещенного общества, но по каким-то причинам не уничтожил, а передал на хранение Последователям под предлогом «пусть лучше у вас полежит, ведь у Последователей хранится много чего древнего и опасного». Нондер каким-то чудом узнал об этом и на просьбу отправиться спасать мир выставил свое условие: магистр должен передать ему трактат Виккита Мертвого и еще несколько тайных исследований по магии смерти, проводимые Богоподобными Творцами. Булфадий был вынужден согласиться, и пообещал в качестве аванса передать трактат сразу же после своего обращения к дефенам.

И вот он явился.

Булфадий отложил раскрытую книгу в сторону, отодвинул чернильницу и взял тубу из промасленного бамбука, плотно закупоренную с обеих сторон пробками. С глухим хлопком выдернул затычку и вытряхнул содержащийся в тубе свиток. Посмотрел на некроманта.

Как только Нондер увидел вожделенную бумагу, его зеленые глаза засияли ярче лун в безоблачную ночь. Он сделал шаг вперед и замер в ожидании.

– Я иду на большой риск, передавая тебе это знание, – произнес Хранитель Барьера, но протягивать свиток пока не собирался.

– Вся наша жизнь – риск. А знания о магии смерти должны храниться у таких, как я.

– Храниться? Ты его собираешься закинуть в дальний сундук? – Магистр понимал, что Нондер играет втемную. Конечно же, он не собирается так поступать. – Быть может, будет лучше, если он останется у меня – там, где ему и положено быть? – на последних двух словах Булфадий чуть повысил голос, подчеркивая их значимость.

– У нас был уговор. – Голос некроманта был холоден, как зимний ветер.

Магистр с большим трудом выдержал тяжелый взгляд Нондера и произнес:

– Я не хочу, чтобы история с Виккитом Мертвым повторилась.

– Не повторится, – сказал некромант и протянул руку, раскрыв ладонь и став похожим на просящего милостыню нищего. Не хватало только опустить в повиновении голову. Но подобного некромант делать бы не стал ни при каких обстоятельствах.

Хранитель Барьера помешкал с мгновение, а потом протянул свиток и вложил его в ладонь Нондера. Тот развернул бумагу и принялся изучать, быстро пробегая глазами по строкам. Потом свернул, поднял взгляд на магистра и произнес:

– И тубу тоже. Не хочу, чтобы он намок или порвался. Это слишком ценная бумага.

Булфадий протянул некроманту тубу. Все нутро сжалось от негодования. Он самолично разбрасывался редкими и опасными знаниями, которые Последователи собирали веками. Увы, но иного выхода не видел. На кону судьба всего Кантара, а значит, он должен заплатить любую цену.

Вот он и платит.

Хранитель Барьера отлично понимал, что это лишь первая монета, из которой со временем вырастет целая гора.

– Темной тебе ночи, магистр, – произнес Нондер классическое напутствие некромантов и вышел.

Булфадий тяжело вздохнул и опустился в кресло. Облокотился о столешницу и принялся тереть большими пальцами виски.

Все ли он делает правильно? Не ошибается ли хоть в чем-то? И получится ли завершить начатое?

Все эти вопросы кусали его мозг, как докучливые комары. Но ответов на них пока не было.

Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

Отплытие

Полуостров Армир, нейтральные земли

9-ый день месяца Зенита Солнца

2891 г. от ЯБТ

Деване снился сон.

Он и она – вдвоем. В лесу. Лежали на траве, глядя в небо сквозь переплетения веток. Солнце только встало, нежные лучи приятно ласкали лицо. Утренний холодок обнимал ее со всех сторон. Элдред был рядом. Девана ощущала тепло его тела, впитывала его в себя, как воздух. Как нечто жизненно необходимое.

Они были вместе. Больше ее ничто не волновало.

– Я люблю тебя, Девви, – тихо прошептал Элдред, прижавшись своей небритой щекой к ее груди. У нее поползли мурашки по коже, и перехватило дыхание. Так всегда бывало, когда он прикасался к ней.

– А я тебя люблю, Эл, – ответила она, улыбаясь. – Навсегда!

– Навсегда! – тихо повторил он. Его грубая, но такая приятная ладонь прошлась по животу Деваны. – Знаешь, а я думаю, что ты будешь хорошей матерью.

– Я ведь и не знаю, каково это. Моя мать умерла при родах, воспитывалась я отцом и бабушкой.

– Это ничего не меняет. Когда родится наша дочь, материнские чувства проснутся в тебе.

– Почему дочь? Может, будет сын.

– Нет, дочь. – Элдред покачал головой, грудь Деваны снова закололо его щетиной.

– Откуда такая уверенность?

– Не знаю. Чувствую, что будет дочь. И она будет такая же красивая, как и ты.

И тут картинка начала смазываться, а потом и вовсе пропала.

– Девана, – услышала она чей-то шепот.

Продолжение сна или явь?

– Девана, пожалуйста, проснись. – Теперь она узнала голос, он принадлежал Айлин.

«Моей не родившейся дочери», – с глубокой тоской подумала Девана.

Женщина открыла глаза. В комнате стоял полумрак, за окном едва начало рассветать. Звезды тускло мерцали, как остывающие угольки. Две луны спрятались за плотным пологом облаков, третья озаряла растворяющий мрак зеленоватым светом.

– Уже отправляемся?

– Нет. – Девана увидела, как тощий силуэт девочки приблизился к ней. – Я… мне страшно. Можно лечь с тобой? – Голос Айлин тревожно дрогнул.

– Что случилось? – Женщина откинула тонкое шерстяное одеяло и пододвинулась. Девочка шустро нырнула к ней и прижалась. Она была холодна и дрожала, как от озноба. Ее дыхание трепетало, отдавая в глубине всхлипами.

– Я… я боюсь, – прошептала девочка, уткнувшись лицом в грудь Деваны.

Девушка обняла ее, погладила по голове и успокаивающим голосом произнесла:

– Не бойся. Я с тобой. Расскажи, что случилось.

– Я видела его. Прежде со мной такого никогда не случалась. Я только могла слышать их голоса. Но сегодня… увидела.

– Кого увидела?

Девочка не торопилась отвечать. От ее дыхания Деване становилось жарко.

– Он один из них, – помолчав, сказала она. – Такой же, как Лорри.

– Кто?

– Магистр Рохнар.

Магистр? Девана знала только одного магистра – хозяина этой башни, Булфадия.

– Тебе, наверное, приснился дурной сон.

– Нет! – воскликнула девочка. – Я проснулась. Точно знаю, что проснулась. И почувствовала… его присутствие. А когда открыла глаза, то увидела в углу темный силуэт. Он ждал, пока я окончательно проснусь, а потом приблизился.

«Бедное дитя. Ей тоже снятся кошмары», – с грустью подумала Девана.

– Он сказал, что мы в опасности, – продолжила Айлин шепотом. – Я, ты и те другие, кто собирается отплыть на остров. Он сказал, что там нас ждет то, с чем мы не сможем справиться.

Девана насторожилась. Но все же выдавила из себя несколько слов:

– Не бойся. Все будет хорошо. Просто тебе приснился дурной сон.

– Это не сон! – Девочка отодвинулась от женщны, мокрые от слез глаза вспыхнули от возмущения. – Он сказал это, правда.

«Бедное дитя», – снова с жалостью подумала Девана, но говорить ничего не стала, а снова погладила ее по голове.

– Ты мне не веришь, да? – спросила девочка с обидой.

– Ну почему же?..

– Не веришь! Думаешь, что я все выдумала.

– Ты просто наслушалась россказней Бен-Саллена об оборотнях и колдунах и немного переволновалась.

– Нет. – Айлин медленно покачала головой. – Магистр Рохнар говорил, что ты не поверишь. Поэтому просил тебе передать, что с Элдредом все хорошо.

– Что? – У Деваны перехватило дыхание, а сердце словно выпрыгнуло из груди. Она не рассказывала девочке об Элдреде. Никому не рассказывала. Неужели Йов ей что-то наплел? Он ведь слышал, как она упоминала при нем имя покойного мужа. – Что ты сказала?

– Магистр Рохнар велел передать, что с твоим мужем все в порядке. Он ведь умер, верно?

Девана сглотнула и кивнула – язык у нее будто отнялся.

– Теперь он в Низшем Мире, и ему хорошо там. Он просит тебя не беспокоиться за него и не думать о плохом. Всему свое время.

Руки у Деваны задрожали, а в глазах закололи слезы. Элдред любил повторять фразу «всему свое время». Откуда она могла узнать?

– Откуда…

– Не беспокойся, Девана. – Теперь девочка погладила женщину по распущенным волосам. – Магистр Рохнар – призрак. И твой Элдред – тоже призрак. А призраки о призраках все знают. Так говорил Лорри. И еще они способны видеть будущее. От этого мне и страшно.

Девана начала понемногу приходить в себя.

– Что он еще сказал об Элдреде?

– Больше ничего. Только предупредил об опасности.

Женщна потерла лоб. Голова шла кругом, мысли путались. Магистр Рохнар. Элдред. Опасность.

Что все это значит?

– А какая опасность нас ждет?

– Он не сказал. Точнее, я не дослушала. Потому что сильно испугалась и выбежала из комнаты – и сразу к тебе.

– Ну ничего, все уже позади.

– Да, – кивнула девочка и снова прильнула к Деване. – Можно, я останусь у тебя до утра?

– Конечно, до… милая. – Девушка прикусила язык. «Дочь» едва не вырвалось у нее. Слезы снова покатились по щекам. Мысли об Элдреде и не родившейся дочери не покидали ее ни на миг. А сейчас, после странного рассказа Айлин, они словно обрели новую силу.

«Вы справитесь с любой опасностью, Девви. Я верю в тебя», – раздался в голове голос мужа, и Девана вздрогнула. Она и прежде слышала его, но понимала, что это лишь разыгравшееся воображение. Но сейчас голос Элдреда был как никогда реален.

«Конечно, Эл, – мысленно ответила она, и на нее вдруг снизошло спокойствие. – У нас все получится. А потом я отомщу за тебя».

Через несколько минут Девана уже спала, нежно, по-матерински обняв Айлин.

Погода с утра выдалась солнечной и ясной – не в пример позавчерашнему дню. На небе – ни облачка, словно боги стерли их навсегда. Только виднелось размытое пятно одной из лун.

Морк стоял на пристани, глядя вдаль и размышляя. В его карих глазах застыла печать скорби и усталости. Последнюю ночь он почти не спал. Запах плавящегося воска до сих пор стоял у него в ноздрях. Он сжег с полдюжины свечей и испортил листов десять бумаги. Благо этого добра магистр ему предоставил с лихвой.

Писать Морк не любил, притом получалось у него это не сказать, чтобы плохо. Грамоту он знал, мог читать и считать. Особенно ему нравилось вести счет своих жертв – их количество уже равнялось тремстам сорока семи. Да и чтение доставляло немалое удовольствие, особенно грело душу изучение философских трактатов и исторических хроник времен правления Богоподобных Творцов.

Но вот с письмом у него как-то не заладилось.

Ассасин глубоко вздохнул, сунул руку за пазуху и извлек незапечатанный конверт. Покрутил в руке, а потом вытащил из него свернутый лист бумаги, развернул и принялся читать:

«Любимая моя Шиала.

Прежде чем написать тебе это письмо, я очень много думал. Ты знаешь, я люблю это занятие. Могу часами созерцать звезды и луны и размышлять о своем, никому неведомом. Ты всегда это повторяла. И была права.

Сначала я хочу попросить прощения за то, что так внезапно исчез. На то были причины. Я не хотел, чтобы все именно так произошло, но на тот момент мне пришлось принять это решение.

Буду откровенен с тобой – я хотел покинуть тебя навсегда. И причина не в том, что я тебя разлюбил – пусть я тотчас же провалюсь в Низший мир, если это так! Нет, причина как раз заключается в обратном. Я слишком сильно люблю тебя. А для человека моей профессии это непозволительно. Я тот, у кого не должно быть слабых мест. Я камень.

Но вся загвоздка в том, что уже поздно что-то утверждать. Потому что я люблю тебя. Эти слова кажутся странными, когда я их мысленно произношу, но принимают совершенно иную форму, когда проговариваю вслух. Я люблю тебя. Это как музыка. Как бесконечная песня. У нее нет начала и конца. Она вечна.

К сожалению, мы не можем быть вместе.

Такова воля богов. Или судьбы. Или еще неведомо кого. Я – лорд теней, ты – королева удовольствий. В нашем союзе есть что-то прекрасно-чудовищное. Дикое и нежное. Страстное и безмятежное. Грешное и святое. Но чего нет в нашем соитии наверняка, так это уверенности в будущем. Ты рождена для роскоши. Ты утопаешь в цветах и благоухании. Я – дитя ночи. Лезвие тьмы. Смерть из покровов сумрака. Мы не должны быть вместе.

Но знаешь, что недавно я понял?..

Мне плевать!

Да, плевать. На богов и судьбу. Ни в то и ни в другое я никогда не верил – ты это знаешь.

Поэтому я вернусь к тебе.

Это случится не скоро. Пройдут месяцы. Или годы. Но я обязательно вернусь.

Это моя последняя работа, но от нее теперь зависит все. Если задуманное исполнится, то я заберу тебя из «Мундийской красавицы» и увезу на острова или еще куда-нибудь подальше от городов и людей. Мы заживем так, как всегда мечтали. И никто нам не помешает.

Если все еще любишь меня – жди.

И пожалуйста, не плачь. Каждая твоя пролитая слеза оседает раной на моей душе. А ведь она и без того изувечена. Единственный, кто способен ее вылечить, – это ты.

А теперь прощай. И помни: я вернусь.

Следи за тенями в ночи, ведь некоторые из них могут оказаться призраками.

Твой М.»

Морк дочитал письмо, но его глаза по-прежнему бегали по строкам.

Хорошо ли у него получилось? Должно быть, хорошо, потому что он старался. А когда стараешься, то все получается.

– Для кого письмо? – прозвучал голос за спиной.

Морк резко убрал листок, свернул его и сунул обратно в конверт. Обернулся.

Перед ним стоял Бен-Саллен в полном обмундировании. Кожаный костюм с множеством застежек и шнуровок, из-за спины торчат две изящные рукояти тошийских мечей, к правому боку пристегнута кобура с огнестрелом. Левый глаз прикрыт наглазником, на котором вышит белый крестик.

– Для того, кто мне дорог, – тихо ответил ассасин, сунув конверт обратно за пазуху.

– Неужели наемные убийцы ценят что-то – или кого-то – кроме золота? – спросил следопыт, крестик на наглазнике словно усмехался, вторя ему.

«Да», – мысленно сказал Морк, но вместо ответа отвел взгляд и снова уставился вдаль. Море сегодня было спокойное, почти бесшумное.

Бен-Саллен, видимо, уловив настроение ассасина, не стал развивать тему. Чуть помолчав, спросил:

– Как думаешь, что нас там ждет?

Наемный убийца покачал головой.

– Но хоть какие-то догадки есть?

– Неприятности.

– А я почти уверен, что, прибыв на остров, мы встретим толпу голых женщин и целое озеро вина, – усмехнулся следопыт.

Морк промолчал.

– Маги, наверное, все знают. Но молчат, потому что понимают, что никто не согласился бы плыть в такую даль, чтобы напороться на нечто ужасное, – спустя паузу произнес Бен-Саллен. – Вот и разыгрывают из себя глупых баранчиков.

– Возможно, все так и есть, – кивнул наемный убийца.

– Мы для них такие же наемники, как Черные Плащи. Погляди, как хорошо таскают ящики.

Морк посмотрел на трап, который скрипел и прогибался под тяжестью двух Черных Плащей, несущих на носилках огромный ящик. За ними шли еще трое – у каждого за спиной по пухлому тканому мешку. Магистр подготовился к путешествию основательно. Наверное, один из таких ящиков под завязку набит золотом для капитана «Нагой девы».

– А ведь эти парни – отличные бойцы, – продолжил Бен-Саллен, – но вынуждены выполнять работу носильщиков и грузчиков. А все потому, что в первую очередь они наемники. Как и мы.

В голосе следопыта Морк слышал сожаление, которого не разделял. Он полагал, что в наемничестве нет ничего плохого. Ведь он сам наемник. Главное – быть профессионалом своего дела.

– И что с того? – спросил ассасин.

– Что с того, – хмыкнул следопыт. – А то, что наемников можно использовать так, как вздумается. Черные Плащи должны махать мечами, но вместо этого таскают ящики. А мы… каждый из нас способен на многое, но магам мы интересны только как дефены. Как расходный материал. Вся эта история с Богоподобными Творцами и Барьером нужна лишь для отвода глаз. Цель нашего путешествия размыта и неясна. Неспроста же магистр умалчивает о том, что нас ждет на том острове.

– Не думаю, что он собрал нас для того, чтобы подурачиться. Его план служит какой-то цели, как и все в этом мире.

– Ты во всем видишь закономерность? – В голосе Бен-Саллена проскользнула осуждающая нотка. – Даже в том, что слабые устраняют сильных с помощью таких, как ты?

– Слабый тот, кто проиграл. Или погиб. А сильный тот, кто выиграл. И не имеет значения, каким путем добыта победа.

– Хочешь сказать, что результат важнее способа его достижения?

– В конце пути всегда важен только результат. А способы… они у всех разные, и не мне судить о них.

Бен-Саллен снова усмехнулся.

– Знаешь, а ты мне нравишься, – проговорил он серьезно. – У тебя свой храм в голове. Свои убеждения. Своя философия. И у тебя тоже есть цель, верно?

– Цели есть у всех…

– Да, да, все в этом мире служит какой-то цели. Я понял. Но ты задумайся: а что, если нет цели? Я не говорю: прими за истину и поверь в нее. А только представь.

– Ты имеешь в виду хаос?

Бен-Саллен медленно кивнул, наблюдая за реакцией наемного убийцы.

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь? Какого ответа ждешь?

– Мне кажется, ты в этом кое-что смыслишь. Я, конечно, могу ошибаться, но пока что ход твоих мыслей мне интересен.

Морк не знал, что ответить. Как раз таки сейчас мыслей не появлялось.

– Хорошо. Поставим вопрос другим боком: зачем, по-твоему, существуют… ну, скажем, вампиры… или оборотни?

– О вампирах уже давно ничего не слышно. Богоподобные Творцы истребили их еще две тысячи лет назад, если ты не знал. Что же касается оборотней… – Наемный убийца призадумался. О ликантропах ему еще не приходилось рассуждать. И с чего вдруг следопыт завел этот разговор? – Нет, о них я почти ничего не знаю.

– Зато я знаю. И могу с уверенностью сказать: в существовании оборотней нет никакого смысла. Они – ошибка. Понимаешь?

Ассасин пожал плечами, его совершенно не волновали ни оборотни, ни цель их существования.

– Но не смотря ни на что, они существуют. И отравляют всем жизнь. – Бен-Саллен прищурился, в глазу блеснул недобрый огонек.

– К чему ты ведешь?

– К тому, что наше предприятие может оказаться не спасением мира, как нам пытался втолковать чародей, а чем-то иным.

– Чем?

– Жертвой.

– Не понял.

Бен-Саллен загадочно улыбнулся.

– Мы ведь дефены, верно? Лучшие из лучших в своем роде, так? А такие годятся либо для хорошей драчки, либо… – Следопыт снова посерьезнел. – Я расскажу тебе одну историю, в которую я влип семь лет назад. В Арганде, в одной глухой деревне на окраине государства, я напал на след очень странного ликантропа. Жители деревни жаловались, что у них частенько пропадал скот. А потом находили его растерзанным и обглоданным до костей. На людей оборотень не нападал. За редким исключением: в день полного троелуния он похищал молодых девушек из окрестных деревень, причем всегда выбирал самых красивых и ухоженных. Я тогда решил, что он раз в месяц себе пир устраивает – ночь полного троелуния для ликантропов, что день летнего солнцестояния для людей. А еще сделал заметку, что он не совсем дикий, раз способен себя контролировать.

Я долго его выслеживал, провел множество бессонных ночей в лесу. И наконец нашел логово. И сильно удивился, что им оказалась не пещера или обветшалая хижина, а небольшая старинная крепость. Строение почти разрушилось, уцелел лишь главный чертог. В нем и обитал ликантроп.

И вот явился я к нему в гости. Иду по мрачному коридору, ступаю тихо. Слышу шорох, тяжелое дыхание – он рядом. Выхожу на свет и… от увиденного катаны чуть не выпали из рук. На каменном троне сидит голый мужик, а вокруг него пляшут полупрозрачные тени. Легкие такие, воздушные, как призраки. Игриво хихикают, перешептываются. И голоса у них девичьи, да и силуэты под стать женским.

Признаюсь, я сначала растерялся. Думал, мне все это пригрезилось. Но тут мужик увидел меня, вскочил, как ошпаренный, и давай меняться на глазах. Призраки вокруг замельтешили, завертелись, да с такой небывалой скоростью, что у меня закружилась голова. Но я успел вовремя опомниться и увернулся от когтистой лапы ликантропа.

Завязалась битва. Причем призраки стали помогать ему: налетали на меня, жалили, как осы, пытались сбить с толку. Я едва успевал отмахиваться от них и отбиваться от ударов оборотня.

Но потом произошло то, к чему я тоже не был готов. Ликантроп отпрыгнул в сторону и снова принял образ голого мужика. Взглянул на меня исподлобья, отогнал призраков и спросил, чего, мол, мне от него нужно. Я понял, что он устал и решил немного восстановить силы, попутно поточив лясы с противником – сам так иногда делаю.

«Кто ты такой?» – спросил я его вместо ответа.

«А то ты не понял», – сказал он, не сводя с меня пристального взгляда.

«Ты не дикий – я это заметил. Но как ты справляешься с голодом? И почему убиваешь людей, раз можешь себя контролировать?»

«А с чего ты взял, что я их убиваю?»

«Из деревень пропадают девушки. И ни одну из них еще не нашли».

Он ухмыльнулся, как хищный зверь, играющий со своей жертвой. Было в его ухмылке нечто паршивое, но до боли знакомое. От таких ухмылок обычно пробирает дрожь.

И я все понял.

Призраки – вот почему они хихикали девичьими голосами, да и были похожи на девушек. Ликантроп их подчинил. Их всех. Когда-то они были живыми, но оборотень сожрал их телесную оболочку, а души поработил. Он питался их энергией, если можно так сказать. Медленно высасывал их души, чтобы продлять свое существование. Но смог он все это проделать не потому, что являлся оборотнем, нет. Ликантропы на такое не способны. Он был волхом. Причем волхом в изгнании. Тебе, наверное, невдомек, кто это такие. Так я объясню. Волхи – это ликантропы-колдуны. Очень сильные и могущественные. Неизвестно, откуда они взялись – то ли когда-то давно проклятие ликантропии легло на касту чародеев, то ли оборотни неведомым образом сумели познать магию. Ныне же на Кантаре их осталось очень мало. Я уже многие годы выслеживаю и охочусь на ликантропов, почти весь свет обошел, а волха повстречал лишь единожды.