Текст книги "Игры Майи"

Автор книги: Делия Стейнберг Гусман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

XII
Вода

Она является таким же основополагающим элементом нашей планеты, как и твердь, которую мы обычно называем сушей. Более того, на планете Земля воды гораздо больше, чем суши, а на суше нет ни кусочка, который не был бы насыщен, пропитан водой (или не нуждался бы в этом).

Образом всей водной стихии для нас является Море. Моря подобны крови нашей планеты; они содержат в себе жизнь, они солоны, они несут в себе силу и в то же время эту силу отдают. В море соединяются все формы воды: соленая, которая и составляет само море, пресная вода рек, которые впадают в него, и вертикальные потоки, которые рождаются при испарении воды и поднимаются с паром, чтобы потом упасть вниз каплями влаги…

Поэтому древние и говорили о море как о крови, они знали, что соленость – не повод считать его безжизненным и инертным, тяжелым и сдавленным в своих глубинных пластах. Они знали, что эта живая кровь несет в себе разные потоки, холодные и теплые, в буквальном и в переносном смысле слова, как будто лишь затем, чтобы не давать ни минуты отдыха этой огромной водной массе, чтобы она постоянно отдавала свой энергетический запас. Точно так же и по человеческому телу циркулирует кровь, пользуясь разными каналами и протоками и соизмеряя свой бег с температурой тела.

* * *

В этот огромный водный источник жизни, который представляет собой море, подобно венам, впадают реки. Протекая по земле, среди гор и озер, среди лесов и пустынь, они вбирают в себя воду и всегда, всегда несут ее в море.

Что за необычайная игра Майи заставляет реки завершать свой бег, впадая в море? Что за сила, что за разум движет ими и не дает потерять направление? Здесь Майя потрудилась на славу, ведь нет ни одной струйки воды ни в одном уголке планеты, которая ухитрилась бы не попасть в больший источник, который, в свою очередь, не вливался бы в другой, а тот в еще больший, и так до тех пор, пока не окажется в бескрайнем море.

Потому что вода тянется к воде по сродству – таково правило в игре Майи. Но вода тоже имеет свою ступень эволюции, и она знает, что самая маленькая капелька по природе своей, по своей сути сродни самому величественному из океанов. И маленькая капля ищет своего бога, предел своего совершенства, и жаждет слиться с водами океана. Капелька пресной воды, дочь земли, чувствует необходимость превратиться в конце концов в капельку соленой воды, дочь неба; когда она мала и существует отдельно от других, она ничего не значит; когда же она впадает в море, то, отнюдь не теряя собственной индивидуальности как крошечной капли, обретает еще и величие океана.

Поэтому реки, родники, ручейки всегда текут к морю, чтобы умереть – или чтобы жить? – в нем…

* * *

Майя находит в игре с водой удовольствие. Майя – этот секрет она раскрывает очень редко – тоже имеет водную природу.

Майя играет с реками, она искусно подправляет их берега или бросает их покинутыми и обмелевшими посреди какой-нибудь пустыни. Иногда речные долины плавно сливаются с равнинами, а иногда границу между ними резко обозначает обрыв.

Майя играет с дождями. Видели ли вы косой дождик на ветру? А замечали, что порой нити дождя, наоборот, идут абсолютно прямо, вертикально? Видели, как меняются капли, как временами они бывают крупными и полновесными, а порой – мелкими и легкими? Если воздух и ветер придают дождю иной вид, знайте, что это Майя сбила с толку воздух и ветер.

Майя играет с морем. Когда она принимает облик ветра, то покрывает рябью поверхность соленых вод и белой пеной рисует на ней удивительные фигуры. Из белой пены Майя заставила родиться Афродиту… Когда Майя становится Луной, она притягивает к себе земные воды, и море вздымается вверх в поисках своего небесного отражения, на которое оно так похоже. Когда Майя становится небом, она играет с морем, раскрашивая его в самые лучшие цвета: временами море бывает голубым, временами зеленым, а в иной день оно серое, или фиолетовое перед бурей, или черное в полуночной тьме…

* * *

Вода – это само движение. Облака образуются непрерывно и непрерывно обрушиваются вниз дождем. Река видит перед собой точную цель, и ничто не собьет ее с пути. Море никогда не бывает спокойно, есть на нем волны или нет; оно всегда устремляется к своей противоположности – к земле. Море, научившись у Майи играть, играет с землей, размывая ее берега: наступает и отступает от них, накрывает и снова оставляет открытыми, поднимается и опускается, уходит и приходит. Это море и эта земля – как дети, которые, различаясь характером, имеют общую природу и научились одной и той же игре, основанной на одной и той же иллюзии: что мне сделать, чтобы превратиться в тебя? Об этом спрашивает у земли море, и то же самое повторяет волне морской песок.

* * *

Нет сомнения в том, что суша дает приют бесчисленному количеству жизненных форм. Но какие из них не живут также и в море? Камни, растения, животные нашли способ адаптироваться в водной среде и развивать там разные свои грани, гармоничные и прекрасные, как руки Майи, не пожалевшие для них своих красок.

Водоросли и кораллы, камни и гигантские морские папоротники разделяют свою среду обитания с великим множеством рыб, столь замечательных и необычных, что кажется, будто все эти формы жизни были созданы по какому-то вполне определенному плану Бога.

Та же игра Природы наблюдается и здесь, в глубинах вод. И здесь есть нечто, что человеком воспринимается как жестокость, но по критериям Природы является, в сущности, просто законом материальной жизни. Выразить его суть нашим языком можно поговоркой, так часто повторяемой и так плохо понимаемой: «Крупная рыба поедает мелкую». Маленькая капля жаждет стать большой, как море. Маленькая рыбешка служит пищей для крупной рыбы. Летающее насекомое попадается в клюв птице… Все низшее тяготеет к высшему; все высшее притягивает низшее, чтобы поглотить его, чтобы защитить его, чтобы сделать его больше его, чтобы возвести его на престол рядом с собой…

* * *

Море, этот ребенок, кого мы видели играющим с землей, временами может приобретать ужасающий вид, превращаясь из невинного малыша в чудовище, которое все проглатывает и разрушает. Разыгравшееся море – это выпущенная на свободу сила Жизни, которой ничто не в силах противостоять.

Не раз бывали случаи, когда море накладывало свою тяжелую длань на сушу; оно не только умеет ласкать берега или заигрывать с песчаными косами, но и проглатывать целиком города, а заодно с ними – и людей со всеми их надеждами, успехами и заблуждениями. И сейчас море хранит в своих глубинах множество тайн, о которых не знаем – а порой и не желаем знать – мы, современные люди. Развалины погибших цивилизаций, ушедшие под воду континенты, дороги, по которым никто не ездит, корабли, которые уже никогда не будут плавать, тела, навеки просоленные морем… Такова вечно активная Жизнь вод, и она разрушает жизнь земли, подверженную циклическим изменениям: Жизнь поглощает жизнь, как большая рыба проглатывает мелкую.

* * *

Если суша символически представляет основу, устойчивость, то вода, море – символ жизненной силы, витальности. Это жизнь тела, но одновременно и прототип жизни духовной. Когда реки текут горизонтально, по земле, вдоль земли – это жизнь телесная, когда же вода падает вертикально, льется дождем – это дух, который нисходит сверху и оживляет пустую телесную оболочку. Поэтому море – это одновременно и Мать, и Отец. Это Великая Мать, которая хранит в себе зародыш любого порождения; это начало вещей и, наверное, их конец. А Духовный Отец дает способность в виде легчайших испарений возноситься к небу в поисках необходимой сути, которой нужна жизнь, чтобы стать Жизнью.

Энергетический поток… Кровь?.. Океан?.. Жизнь…

XIII
Воздух

Это более тонкая субстанция, чем Земля и Вода, а потому представляет собой нечто более легкое. Он подвижнее, чем Земля и Вода, потому что тоньше их и, как кажется, легче. Однако Майя снова играет с нашими чувствами: да, Воздух тоньше и гораздо подвижнее, чем другие виды материи, но отнюдь не уступает им в силе, а наоборот, он гораздо могущественнее и сильнее их. Свои ми пальцами из плоти и крови мы не можем ухватить Воздух… А он может проникнуть в нас, может пройти сквозь Землю и даже сквозь Воду, играя со всеми нами, благодаря магии своей летучей легкости. Чем менее он материален, чем меньше сопротивления оказывает, чем меньше весит, тем более подвижен и силен.

Земля насыщена Воздухом. Газообразное вещество способно заполнять все пространство, проникая в трещины и расщелины самой невероятной формы. Он просачивается вглубь планеты, порождает необычные внутренние вихревые потоки, которые нам никогда не суждено увидеть, и достигает самого сердца Огня, что дремлет в глубине; там воздух нагревается и расширяется, чтобы потом через другие трещины и разрывы вырваться наружу, но уже насыщенным лучистой энергией, или энергией вулканического извержения, которая проявляется в виде гейзеров посреди моря или в виде паров и газов, внезапно взмывающих вверх на глазах изумленных людей.

Воздух также играет на поверхности Земли. Он гуляет среди каменных глыб, распевая возле них таинственные песни, чье звучание невозможно передать на нотной бумаге. Он прячется в деревьях и появляется невзначай, как шаловливый ребенок, предупреждая о своем появлении чудесной пляской листьев и кустов, травы на пастбищах и огромных ветвей. Он играет с людьми, заставляя их путаться в одеждах, треплет их волосы, нашептывает им в уши свои магические заклинания. Он неутомим в танцах; то убыстряя, то замедляя шаг, он превращается то в легкий бриз, то в неудержимый порыв, захваченный бешеной круговертью. Он поднимает частички пыли, метет по дорогам, ослепляя прохожих, готовит приход дождя…

Воздух и Вода – большие друзья и любят всячески показывать свои отношения. Бывают дни, когда об их встрече можно догадаться лишь по мелкой ряби на поверхности речного потока или по легким морским волнам, которые заканчивают свой бег на пологом берегу. Воздух помогает воде течь – он сопровождает реки на их пути к морю и гонит морские волны к берегу; так он участвует в непрерывном движении, которое присуще всей Природе. Но бывают дни, когда встречи Воды и Воздуха дышат страстью: ветра и дожди, волны и смерчи, выходящие из берегов реки, невероятные морские бури – все это говорит нам об ужасной силе этой страсти. Тогда обе стихии показывают всю свою мощь и наводят ужас на людей, ибо становятся очевидными космические корни, дающие им силу. Если бы человеку хотелось найти свои собственные корни, он бы понял, о чем кричат Вода и Воздух во время бури, но, поскольку человек скорчился в своей телесной скорлупе, он придавлен и угнетен другими силами, теми, что по природе властвуют над его материальной сущностью.

* * *

Для мудрецов древних времен Воздух был символом Психической Силы. Он связывался с эмоциями, чувствами, страстями, подвижной изменчивостью чувственной сферы. Чтобы понять, почему они так считали, достаточно немного поиграть с Воздухом и познакомиться с разными ветрами.

Легкий бриз напомнит нам о том спокойном и приветливом чувстве, что рождается в состоянии удовлетворенности, столь же мягком и нежном, как бриз в земной Природе. Тихий шорох, с каким порой сыплется песок, или чуть завиваются гребешки волн на поверхности моря, или грациозно колышутся зеленые листья деревьев, очень похож на нежные слова любви, которые иногда произносим и мы, люди.

Неистовый штормовой ветер – это яркое воплощение неконтролируемых страстей. Ветер ревет и набрасывается, страсти кричат и рвут в клочья психику. Приход огромных масс штормового ветра – который предшествует огромным массам воды – обычно заставляет нас прятаться, чтобы защитить себя. А вот от сильных вспышек страстей мы едва ли можем защититься. В каком надежном убежище мы сможем найти приют, если не научились жить чуть более возвышенно, чуть более устойчиво?

Если мы понимаем, что буря разрушает все, что встречает на своем пути, почему же мы никак не можем осознать, что страстные, неудержимые желания могут разрушить нас самих? Почему мы верим в Природу и просто ждем, что буря утихнет, ведь «никакая беда не длится сто лет»? И почему, наоборот, не верим в самих себя и падаем при первой же атаке эмоциональных ветров?

Велика мощь Воздуха, который может одолеть и Землю, и Воду, который может превозмочь и наше тело, и жизненную силу…

* * *

Но мы уже много раз настойчиво напоминали, что в играх Майи не бывает случайного или неконтролируемого. Это наше чувство может быть случайным или неконтролируемым – если не зиждется на прочных законах.

Майя создает бризы, ветра и бури, она играет с Воздухом, но при этом следует законам, которым ведомы начала и концы, которым ведомы все на свете «как», «почему» и «для чего».

* * *

Воздух полон жизни. Прилетая и улетая вновь, он приносит свою Жизнь повсюду. Он проникает сквозь Землю и Море. Он присутствует и в камнях, и в деревьях, и в животных, и в людях. Он знает их законы и играет, дабы выполнить их. Он поет, наслаждается, смеется и плачет – и это может быть легкое волнение, разрушительная страсть или возвышенное чувство.

Воздух умеет перевоплощаться; он способен яростно реветь в исступлении, а может безмятежно мурлыкать. И он научился проникать в те трубы, которые создает человек, чтобы усилить его звучание.

Древние греки говорили, что искусство изготовления музыкальных инструментов – это дар Неба, и возносили благодарность Аполлону за столь чудесный подарок. Мы и сейчас создаем эти инструменты, и достаточно подуть в них или коснуться клавиш, чтобы Воздух откликнулся на наш призыв и запел голосом флейты, воспроизвел мягкий напев гобоя или тяжеловесное звучание тромбона. Мы так хорошо можем повелевать Воздухом в этих трубках с помощью клавиш и дырочек, но так далеки от понимания игры, которая творится в нас, и плохо владеем ветрами наших страстей, которые дуют, не сдерживаемые ни единым инструментом!

XIV
Огонь

По сравнению со всеми стихиями, к которым мы обращались до сих пор, – Землей, Водой, Воздухом – Огонь – это самая тонкая субстанция, и, возможно, она соответствует такой силе в Природе, которая превосходит своей мощью и активностью все, что мы только можем на данный момент представить. Ведь вслед за мудрецами древности нам приходится признать, что ни одна из современных моделей не дает полного знания о том мире, в котором мы живем.

Почему Огонь самый сильный? Почему он самый активный? Если мы будем изучать особенности огненной энергии, мы поймем и причину его превосходства над всеми другими стихиями, хотя для этого нам потребуется напрячь свой ум и попытаться проникнуть в их символический смысл, который содержит в себе гораздо больше, нежели материальные представления.

Земля движется благодаря изменениям, которые хотя и не изменяют ее сущности, несомненно изменяют ее внешний вид. В сердце планеты беспрестанно происходят бурные химические и физические превращения, и в сочетании с Водой, Воздухом и самим Огнем Земля меняется, не меняя своего положения в пространстве.

Вода предстает перед нами как субстанция в высшей степени подвижная. Для нее не существует тайн во всем том, что связано с горизонтальным движением; реки и моря движутся куда-то с разной степенью настойчивости, размывая свои берега от края до края, хотя они всегда привязаны к матери-Земле, на которую им приходится опираться в своих перемещениях. Только дождевая вода движется по вертикали. И это, как мы увидим позже, больше всего напоминает другое движение – вертикаль одухотворения.

А Воздух? Он движется и по горизонтали, и по вертикали, подметая земную поверхность, и ему не нужно полностью на нее опираться. Его корни не уходят ни в морские впадины, ни в речные русла.

Огонь нуждается лишь в точке опоры в самом начале, а дальше все его движения в большинстве своем вертикальны: это нескончаемый танец, устремленный ввысь; это наиболее совершенное подобие человеческого духа, ищущего в вышине своего Бога и опирающегося разве что на тело, в котором ему суждено было родиться.

* * *

Майя так искусно сплела нити своей игры, что здесь ничто не существует отдельно, и ничто не оставлено на волю случая. Все взаимосвязано, и каждая вещь существует лишь в той мере, в какой она сопричастна остальным.

Так, Огню необходим Воздух, без Воздуха он не может гореть. Огонь опирается на Землю, но, касаясь, он ее уничтожает, как поглощает и газообразный кислород. Он иссушает Воды и даже может пылать в самом лоне вод, если вспомнить о ныне позабытом секрете, которым владели греки, – о так называемом «греческом огне», который мог продолжать гореть в глубине моря.

Огонь, пользуясь своим превосходством, повсюду проникает и все уничтожает, но это не простая демонстрация разрушительной силы, а тяжкий труд освобождения.

В нескончаемой игре Майи мы наконец понимаем, что Вода является врагом Огня, и что она при определенных условиях может погасить его. Отчасти это так, и, отбросив завесу иллюзии, мы легко сможем найти причину.

Если Вода – это жизненная сила, то она есть Мать всей Жизни во всем, что связано с материей, поскольку мы сравниваем ее с силой земных морей и с кровью, текущей в наших венах. Если Огонь – это жизненная сила, то он есть Отец Жизни во всем, что связано с духом, ведь обычно его ассоциируют с языками пламени, пожирающими все земное, и с Разумом, который для человека является первой ступенью на пути постижения Истины.

В таком виде нам и предстает борьба между Водой и Огнем, каждый из которых сражается за превосходство своей, особой формы Жизни. С того момента, когда равновесие эволюции было нарушено, с того момента, когда сомнения подточили нашу способность различать материальные и духовные блага, с того момента, как эта борьба противоположностей стала для нас непримиримой, появилась и возможность Воде победить Огонь или Огню несмотря ни на что взять верх…

* * *

В мире Майи Огонь и Разум имеют парный символизм. Разум, тождественный Огню, соединяется с эмоциями – речь идет о Воздухе, – однако в итоге испепеляет их. Он опирается на жизненную силу тела (на Воду и Землю), чтобы заявить о себе, выразить себя, и его мысли в конце концов передаются через посредство наших слов или поступков. Но это происходит лишь в тех случаях, когда Разум не превращается в пожирающее пламя, – ибо тогда никакое тело и никакая психика не устоит перед мощью разрушительного ума.

* * *

У наших предшественников из древних цивилизаций особым почитанием были окружены культы божеств Огня. В них видели символы изначальной и глубочайшей Тайны и придавали этой Тайне внешнюю форму активного действия – Войны и Жертвоприношения. Войны, понимавшейся – как мы уже объясняли – не как разрушение, а как освобождение.

Жертвоприношение – это sacro oficio, «священное дело», сакральная церемония, в которой участвует Огонь как высочайший и не менее священный символ. Здесь перед нами предстает Огонь, укрощенный и упорядоченный посредством ритуала, тот Огонь, который может равно гореть и в самой убогой глиняной плошке, и в алтарных курительницах, и в культовых светильниках храмов. Это тот же Огонь, что горит в человеке и освещает его изнутри: священная искра, что отличает нас от представителей всех других царств Природы и которая, будучи однажды зажжена, становится причиной решающей войны между малым «я» и Великим «Я», между телесной жизнью, которая есть Вода, и духовной жизнью, которая есть Огонь.

Майя причастна к тому, чтобы каждый человек был ответствен за свою собственную войну и прилагал свои усилия к тому, чтобы в нем самом одержало победу то единственное, что способно победить.

XV
Движение

Все движется. Вся Вселенная пребывает в движении.

Хотя нам, влекомым иллюзией Майи, порой и кажется, что мы наблюдаем покой и неподвижность, все проявленное следует Закону действия.

Как мы уже видели, Майя все устроила так замечательно, что каждая ступень лестницы Природы располагает своим видом движения. Земля вращается вокруг своей оси, обращается вокруг Солнца, движется в пределах Галактики; а в самом сердце нашей планеты происходят тысячи иных движений. В Земле движутся Вода, Воздух и Огонь – текут, веют и горят… и каждый из них подвижен в особом мире – мире Жизни, Эмоций или Разума.

Камни движутся через сопротивление движению и по мере своих возможностей сжимаются и расширяются. Для растений движение – это их рост; для животных движение происходит через ощущения; движение людей представляет собой определенное действие, которое объединяет в себе сопротивление камня, силу роста растений, чувствительность животных и собственно человеческую рассудочность.

Если мы придем к осознанию высшего существования, сочетающего в себе все эти миры, то увидим, что покоящаяся материя не означает отсутствия движения. Тот факт, что мы сидим спокойно, вовсе не значит, что мы не дышим, что в наших жилах не течет кровь и что в нашем организме не происходит множество других жизненных процессов, и в том числе не замирают наши эмоции, не прерывается мыслительный процесс. Где же здесь покой? И где действие?

И что такое движение, не дающее покоя всей Вселенной?

Это попросту отсутствие равновесия. Всякое движение есть не более чем явное стремление к недостающему равновесию. Все живое движется, поскольку нуждается в этом равновесии, в утраченной гармонии, в конечной точке, где покой будет не отсутствием движения, но уравновешивающей суммой всех движений.

В погоне за равновесием все мы, живые существа, находимся в беспрестанном движении, пробуя самые разные пути и представая постороннему взору как воплощение нестабильности, отсутствия смысла, абсолютной неупорядоченности.

Все приходит и уходит, рождается и умирает, появляется и исчезает, побеждает или терпит поражение, подчиняясь инстинкту, который, казалось бы, является отклонением от верного направления, но на самом деле точно знает, какова конечная цель движения. Поэтому мы встречаемся с движениями верными и движениями неверными; первые приближают нас к цели, вторые удаляют от нее, заставляя совершать ошибки.

Майя активно участвует в этой игре, особенно если цели игры ее полностью устраивают – то есть если в конце концов торжествует и умножается материальная жизнь. Майя не может играть – и никогда не играет – с тем, что относится к Душе. В своей жизни мы поставлены в положение играющих, и поэтому Майя поощряет нас чувством удовлетворения, если мы что-то сделали правильно на одном из ее путей, и наказывает чувством боли, если мы по неведению сошли с намеченной дороги. И Майя не награждает, не карает, а просто ослепляет, если отчаянный смертный, познав земные пути, пытается испробовать другие – те, что открывают ему врата Духа. Тогда он не просто должен искать верную дорогу, но принужден искать ее, продираясь сквозь завесу Майи.

Но, так или иначе, движение не прекращается никогда. Если мы ошиблись, то это достаточное основание для того, чтобы следующие шаги уберегли нас от ошибки. А если мы сделали верный шаг, движение продолжится и будет зависеть от новых успехов, которых мы должны достичь.

* * *

То, что люди называют Действием, есть прямое выражение движения. Действие – это движение, имеющее, как и все движения, определенную цель и построенное на этой самой цели; ему сопутствует не только определенное намерение, как и у всякого движения, но еще и осознание этого намерения.

Если тело двигается инстинктивно, оно просто двигается; но если оно сознательно осуществляет движение, понимая его цель, тогда оно действует. Таким образом, действовать свойственно человеку сознательному, а на тех планах, которые находятся выше или ниже него, свойственно мыслящему, разумному началу, которое мы обнаружим и у животных, и у звезд.

Все формы жизни в большей или меньшей степени действуют. Искра смутного сознания заставляет действовать камень; растение тоже действует, когда соприкасается с Природой, когда его ласкает вода или ветер, или подбадривают слова человека, или радуют птичьи трели. Животные действуют, когда следуют законам жизни своего вида, когда подчиняются требованиям борьбы за выживание, когда, став домашними, узнают хозяина и приходят на его голос.

А люди действуют, когда, наконец, становятся способны отделить себя от минералов, растений и животных. Они действуют тогда, когда руководимы своими чисто человеческими качествами и когда осознают, что не действовать нельзя, коль скоро вся Вселенная проникнута этими вибрациями роста и поиска равновесия.

Надо уяснить себе две истины и не дать им затеряться в игре Майи. Первая гласит, что никто и ничто не может уклониться от внесения своей лепты во всеобщее действие; бессознательное движение дается нам от природы, самим фактом нашего существования, но действие – это то, что ведет нас к высшим ступеням эволюции. Если весь мир движется, то тот, кто пытается остаться неподвижным, идет против универсальных законов и потому навлечет на себя только несчастья. Пребывать в покое не значит ничего не делать, это значит делать мало и делать плохо. Не действовать – значит предлагать другим выполнять за нас наши функции в прекрасно отлаженном устройстве мироздания; а это, как говорят древние священные книги, хуже, чем быть вором.

Второе, что необходимо знать о действии, тоже восходит к традиционной мудрости. Не все действия, даже сознательные, равноценны. Лучшее действие – это Правильное Действие, совершаемое без желания вознаграждения, хотя Майя и берет на себя труд вознаграждать и карать за все совершаемые поступки.

* * *

Понятие сознательного действия сродни понятию обязательства. Всякое живое существо, как только оно позволяет своей внутренней жизни прийти в движение, сразу же берет на себя обязательства по отношению к самой жизни, к своей собственной эволюции, к своей судьбе, к последствиям всего, что оно совершает. Действие – это обязательство, а обязательство есть высшая форма сознания, поскольку не позволяет уйти от выполнения своих обязанностей.

Сознательное действие – это противоположность всякого проявления трусости именно потому, что оно связано с принятием на себя обязательств и ответственности за их последствия. Трус не совершает поступков, он, ведомый темными силами страха, «позволяет поступкам совершаться».

* * *

Когда первоначальное движение и действие воплощаются в материальном мире, мы открываем правило Работы. Речь идет о множестве последовательных взаимосвязанных действий любого плана – физических, психических или умственных, которые кратчайшим путем ведут к достижению цели.

Работа – это одна из идеальных формул движения, а потому и лучший способ достижения равновесия. Всякий раз, когда какая-нибудь цель, задача, какое-нибудь наше намерение оказываются наилучшим образом исполнены и завершены, человеку отчасти приоткрывается то конечное равновесие, к которому он стремится. Он сам для себя становится прекрасным стимулом, чтобы осмеливаться каждый раз на все большие и большие достижения и все лучшие и лучшие результаты.

И разве сама Майя не трудится, когда играет?